Не разделить огонь души

ГЛАВА 14

Оставшись в каюте одна, когда Канстаэл покинул ее, оправившись заниматься делами, Триана решила все-таки узнать, что за трагедия произошла на Нурриане.

Ситуация с переселенцами не опускала ее и пришлось довольствоваться сухими фразами официальной хроники, а не интересными рассказами в исполнении мужа. Но и эти, бесстрастно фиксирующие события, предложения, рисовали картину в воображении Трианы слишком яркой и реалистичной.

Первые годы колонизации Нурриана люди могли назвать даже успешными. Среди переселенцев были представители самых разных профессий, привыкших работать ради блага своих семей в любых условиях. Благодаря этому довольно быстро осваивались территории и были обнаружены ресурсы, необходимые землянам для формирования комфортной среды пребывания.

Руководство постепенно легло на плечи женщин, мужья которых берегли свои семьи, не рискуя отправлять жен в длительные и опасные экспедиции. Местные разумные обитатели каким-то образом избегали контактов, уйдя глубже от поверхности, и не доставляли каких-либо неудобств новым жителям планеты. И такое положение вещей вполне устраивало бывших землян, уже начавших строительство новых городов.

Беда пришла именно тогда, когда переселенцы уже решили, что нашли свой новый дом и все их в нем принадлежит исключительно им, даже несмотря на наличие призрачных соседей, о которых было известно, но никто не видел. В одном из подгорных поселений, где добывались необходимые для энергетики и других человеческих нужд ископаемые, состоялся тот самый первый контакт. Правительство получило сообщение, в котором говорилось, что подземные жители в категоричной форме запретили глубокие разработки недр, угрожающие разрушением их городов, в противном случае людям была обещана гибель. Переговоры вести они не захотели, ограничившись ультиматумом. На некоторое время работы были остановлены, но впоследствии, когда необходимость вынудила людей искать новые источники энергии, возобновились в самом богатом месторождении.

Больше предупреждений не было. Следующее и последнее послание сообщало о том, что среди людей началась эпидемия. Зараженные изменялись под воздействием неизвестной болезни и умирали в муках, причем, инфекционного агента и метод передачи установить не удалось, слишком быстро протекало заболевание.

Хроники не сохранили описания того, каким образом было принято решение, зафиксировав лишь сам факт. Женщины, почти полностью составлявшие руководство новой колонии, постановили уничтожить опасность самым радикальным методом. То поселение подверглось атаке, похоронившей в горных туннелях огромное количество мужчин. Матери и жены наверняка оплакивали своих детей и мужей, но жизнь должна была продолжаться, а над местом катастрофы был дополнительно установлен защитный купол, призванный предотвратить дальнейшее распространении инфекции. Иными словами, для того, чтобы никто не смог спастись.

Триана сама не заметила, как из глаз покатились слезы, ощутив лишь еще большую боль, чем та, которая мучила изнури, на своих щеках. Теперь холодная влага была ей так же чужда, как и любому оллундцу. Именно в этот момент и вернулся Канстаэл, сев рядом и обняв.

— Мы спасем ее, пламя моей жизни. Не плачь, это причиняет боль и мне, я же вынужден вытирать твои слезы.

Триана укрылась на широкой груди мужа от того кошмара, который уже нарисовало ее воображение — муки людей, заточенных в каменных мешках, без пищи, воды и, возможно, воздуха. Но вдруг представила, что испытала бы она сама, окажись среди обреченных на гибель ее Канстаэл. Разве можно было бы с этим жить?

— Я так боюсь тебя потерять, — всхлипнула она.

— Что случилось? Я думал, ты переживаешь о сестре, — оллундец погладил жену по волосам и поцеловал.

— Читала о том, что случилось на Нурриане. Как они могли так жестоко поступить?!

— Ради того, чтобы выжить. У каждого поступка есть объяснение, а это универсальное. Пираты тоже объясняют многое из сотворенного ими подобным образом.

— Но можно было установить карантин и сделать что-то еще.

— Еще вчера ты требовала справедливости для ахзашцев, а сегодня узнала о том, за что расплачиваются женщины Нурриана. Все еще считаешь, что любое преступление должно повлечь наказание?

Триана подняла голову и с недоумением посмотрела заплаканными глазами на мужа.

— Но я не совершала этого, как и мои сестры! Почему на Нурриане так обращаются с теми, кто виноват лишь в том, что родился не мужчиной?! И почему, если выжили именно виновные?

— Видимо, ты не дочитала, жизнь моя. Подземные жители не оставили умирать тех, кого заживо похоронили люди, и многие из мужчин были ими спасены. Прошли долгие годы, прежде чем они и их потомки от союзов с коренными жительницами Нурриана вышли на поверхность. Как гласят записи тех времен, они уже не были прежними, получив, как ты от меня, симбионтов от своих новых жен. Это не был живой Огонь, они другие, но, видимо, принцип тот же, и новому поколению удалось вернуть себе власть, уничтожив уже постаревших и успевших расслабиться правительниц. С тех пор на Нурриане с женщинами обращаются именно так, как сейчас, не допуская ни малейшей возможности возвращения их к власти.

— А подземные жители?

— Они больше не покидали своих городов, оставив поверхность людям, тем более, что среди вас живут и их потомки. Многое забылось, но их вера в богов Нурриана осталась с людьми навсегда. И праздник Первой богини тому пример. Возможно, ты смогла принять мой огонь именно потому, что в тебе есть нечто, что передали подземные предки.

Триана задумалась и это немного отвлекло от привидевшихся ужасов, слезы высохли или их стер заботливый Канстаэл, она не заметила, очнувшись лишь через некоторое время.

— Как-то это все странно. Почему подземные жители, сами же и решившие уничтожить угрожающих их образу жизни людей, потом спасли погребенных заживо?

— До настоящего времени ученые, изучающие историю, спорят на эту тему. Но я склоняюсь к версии найунцев, все и всегда исследующих. Они полагают, что первые смерти, из-за которых и сложилось впечатление о начинающейся эпидемии, вовсе не были результатом инфекционного заболевания. Просто люди не были готовы к тому, что с ними случилось, и нашли более понятное для себя объяснение.

— И что же это было?

— Симбионты. Ты уже знаешь, что они способны вызвать гибель организма нового носителя. Нурриан, насколько я знаю, похож на Землю, но в то же время он живой, как и Оллунд. И планета защищает своих детей, подарив им то средство, которым располагает. Но эта версия, как и другие, не имеет таких доказательств, которые устроили бы всех, — Канстаэл усадил жену к себе на колени и укрыл крыльями, чтобы она чувствовала себя защищенной ото всех бед.

— Никогда не слышала о каких-то особенностях, отличающих нас от прежних людей, прибывших с Земли. Оллундцы не боятся пламени, а мы обычные. Чем же тогда были полезны те симбионты?

— Есть версия, что они активировали адаптационные механизмы. Подземные жители могли столкнуться с самыми разными условиями в глубине, для них это была жизненная необходимость, а люди, пережившие трансформацию стали гораздо выносливее. Вполне может быть, именно поэтому среди нуррианок многие могут пережить слияние с Огнем Оллунда, в отличие от представителей других рас.

— Мне нравится эта версия, — улыбнулась Триана. — А почему они решили жить под землей, если легко адаптировались?

— Этим вопросом найунцы задаются до настоящего момента, так что, и я не могу тебе ответить. Ты ужинала, радость моего огня? Значит, ложимся спать, уже завтра мы прибудем на Тариниус, надо набраться сил.

Но заснуть им удалось не сразу. Несмотря на все переживания, а может, и благодаря им, Триана не могла уснуть, не получив в полной мере того огня, которым мог одарить ее муж. Она сама становилась пламенем, расплавляясь в жарких объятиях, и разжигала страсть, выплескивающуюся из горящих глаз Канстаэла. Это были самые долгие и приятные часы полета, после которых Триана чувствовала себя самой счастливой из всех женщин обеих планет — Нурриана и Оллунда.

— Спи, жизнь моего огня, — поцеловав уже засыпающую жену, прошептал Канстаэл и погладил ставшую светло-коричневой кожу нуррианки. — Моя единственная любовь и смысл жизни. Почему мне все время кажется, что ты скоро покинешь меня? Наверное, ты подарила слишком много бесчувственному солдату и я стал боязлив, наконец, получив то, что страшно потерять.

Триана не слышала этих слов, во сне вернувшись в далекие времена освоения Нурриана, она вновь переживала гибель первых поселенцев и видела подземных жителей. В ее видениях они были бледнокожими как найунцы, но сильными и высокими как оллундцы. И Триана прижималась к мужу, спасаясь от осыпающейся породы и лишь от его поцелуев получая необходимый воздух. Все переплелось в том сне, прошлое, настоящее и будущее, явившись к ней в образе тянущего неественно длинные руки ахзашца со страшным оскалом и следами крови на безупречно красивом лице.

— Тихо. Это всего лишь сон, — Канстаэл вновь обнял Триану, убаюкивая ее после того, как она закричала, проснувшись.

— Пожалуйста, пообещай, Кастаэл. Пообещай, что не позволишь никому меня забрать и вернешь на Оллунд. Пожалуйста, что бы ни случилось!

— Клянусь, родная. Мы вернемся на Оллунд вместе, чего бы мне это ни стоило. Ничего не бойся, я рядом.

Даже чувствуя, что их связь с Трианой становится все глубже, Канстаэл боялся поверить в то, что действительно любим. Юная нуррианка никогда не говорила ему подобном, ограничиваясь другими словами, лишь косвенно свидетельствующими о ее чувствах. И теперь оллундец полагал, что предчувствия — это его собственные страхи, а не их общее ощущение приближающейся беды, разделяемое супругами как и огонь.

Оказавшись на орбите Тариниуса, боевой корабль оллундцев передал сообщение о посадке с официальной миссией. Несмотря на то, что пираты не признавали ни чьих законов, с объединенной армией в открытый конфликт они предпочитали не вступать, позволяя иногда подобные визиты. Пара задержанных преступников, недостаточно ловких и влиятельных, чтобы избежать встречи с представителями союза, это не самые большие неудобства для ведущих дела почти со всеми разумными расами ближайших галактик и планирующих расширять свое влияние и дальше пиратов.

— Сначала мы отправимся на рынок невольников, чтобы найти Миниру. Торговый сезон открывается только завтра, так что, шансы на то, что она еще здесь, хорошие. Я буду рядом, но с нами отправятся еще четверо солдат, которые будут охранять именно тебя, что бы ни случилось. Постарайся не вступать ни с кем в контакты, переговоры, это моя работа. И ничего не бойся, похищать покупателей здесь не принято, обычно нападения происходят уже в космосе.

Триана слушала, кивала и пыталась забыть о том сне, который постоянно вспоминался.

— Ахзашцы нам могут встретиться?

Канстаэл удивился вопросу, но ничем не продемонстрировал этого, ответив максимально подробно.

— Вполне вероятно. Не думаю, что попытаются воздействовать на нуррианку, сопровождаемую оллундцами, но если ощутишь внезапную симпатию к кому-то из белокрылых, приложи руку с кольцом к сердцу, я получу сигнал и уведу тебя. К сожалению, иного способа избежать действия ахзашских чар, кроме как изоляция, не существует. Иммунитет иногда вырабатывается, но для этого должны совпасть несколько факторов… Готова?

Вопреки представлениям Трианы о планете пиратов, Тариниус оказался совсем не мрачным и страшным. Космодром был большим и функционировал как огромный и слаженный механизм, обеспечивая посадку и взлет большого количества самых разнообразных по форме и размеру кораблей. Невольничий рынок, на который оллундцы отправились на своем шаттле несколько большего размера, чем привыкла Триана, оказался целым городом, с высокими зданиями, твердо стоящими на земле и теряющимися где-то в облачной вышине.

— Сектора здесь разделены по схожим видам и расам, так удобнее, — пояснял Канстаэл. — Нам нужен западный.

— Там торгуют нуррианами? — уже представив, сколько рабов может быть размещено только в одном из зданий, почти всхлипнув, поинтересовалась Триана.

— Не только. Достаточно много рас имеют схожие характеристики. Я слышал даже о состоявшихся здесь сделках с участием оллундцев. Но сейчас мы здесь не для того, чтобы помогать всем, это просто невозможно, мы должны найти твою сестру.

Оставив шаттл на крыше одного из зданий, «покупатели» спустились на административный этаж, чтобы уточнить, где размещен необходимый им «товар». Никто из торговцев не питал иллюзий по поводу истинной цели визита оллундцев, но те всегда давали хорошую цену и покупали даже негодных рабов не торгуясь, поэтому для сопровождения выделили лучших консультантов.

Увидев средства передвижения, на которых передвигались сотрудники рынка, Триана испуганно прижалась к мужу.

— Это редулики, не бойся, они абсолютно мирные, — погладил по спине жену Канстаэл, поняв, чего та испугалась.

Возвышающиеся над оллундцами огромные пауки яркой пятнистой окраски, сочетающей в себе все оттенки красного, разбавленного черным, передвигались почти бесшумно на слохматых двухметровых лапах.

— А выглядят угрожающе. Зачем ездить на них?

— Представляешь, сколько приходится ходить этим консультантам?! А редулики имеют плавный ход и уже знают расположение всех помещений, можно разговаривать с клиентом, не отвлекаясь на дорогу, лишь дав указание, куда везти.

— Они разумные?!

— Да. И совершенно мирные, полностью отрицающие насилие. Мы тоже не считаем себя агрессивной расой, но редулики… — рассказывал Канстаэл, пока они следовали за одним из пауков. — Даже защищаться не могут, считая, что все испытания можно перенести, а убийство, это такой грех, который ведет к вымиранию. Они тоже рабы, хотя к ним относятся несколько лучше, чем ко многим, зная, что никакой опасности редулики не представляют.

Триана вдруг поймала на себе темный взгляд одного из восьми паучьих глаз и неожиданно разглядела в нем сочувствие. Это поразило ее: раб искренне сострадает нуррианке, приняв за одну из тех, кого продают, хотя должен был бы жаловаться на свою судьбу, а к остальным уже стать равнодушным?!