Наследник Мудрецов. Том 3

Глава 1 Приоритеты, отсутствие шагов, или Когда приставили работать

С приоритетами я определился. Дальше надо было крутить ситуацию, пока всё пластично и горячо. Были самые разные варианты, как дальше себя повести. Лучше всего — сбавить обороты, не лезть вперёд. Оформиться, постепенно влиться в работу, наработать репутацию и покатиться по заурядной колее. Жаль, что этот вариант не стыковался как с моими глобальными планами подготовиться к встрече с Мудрецом, так и с локальной целью — защитить семью, чтобы какой-нибудь Гюнгенс не нагрянул.

Что, если немного подумать, невозможно. Не получится никак полностью себя и близких обезопасить. По банальной причине — время упущено, и пока удастся что-то сделать, моя роль наверняка всплывёт, а дальше я тупо не буду знать, кого надо устранять и откуда способно прилететь.

Решение у этой ситуации есть. Сделать так, чтобы у врагов под ногами так полыхало, что на мелкого меня время не останется. Для этого надо подключаться к работе уже сейчас. Не с целью пользу принести в моменте, а с целью получить доступ к актуальной информации и операциям.

— Давайте делом займёмся, — сказал я Кощею.

— Лучше идти отдыхать, — качнул тот головой. — Завтра подумаю, что с тобой делать.

— Бесполезная трата ресурса, — не согласился я.

— Так ты не обучен. Ничего не умеешь.

— Я много чего умею.

— Да, я заметил. Умеешь дерзить, убивать и нарушать приказы.

— Это когда это я приказ нарушил? — искренне возмутился я.

— Сказано было, сберечь пленников. А ты что?

— Ничего не знаю. Пленники были доставлены до базы, а если кто-то в камере умер — так не я за то отвечал.

— Речь не про это, а про то, как лихо ты с ними расправлялся во время операции. Что, кстати, очень подозрительно. Уж не свидетелей ли устранял?

Кажется, пора всерьёз вводить в обиход термин «ожидаемая неожиданность».

Ещё на момент начала боя я подумал о том, что могут такую претензию выдвинуть. Подумал и никого не убил, между прочим. Поэтому обвинение и стало неожиданным, так как приказ-то я выполнил. Что наложилось на ряд моментов. Конкретно сейчас я стоял напряжённый, стараясь быстро просчитать ситуацию и выработать линию поведения. Пережитый бой тоже сказался на нервах. Как и последние несколько суток. Как и учёба в Бюро, со всеми этими нагрузками и невозможностью расслабиться нормально.

Для меня это не считалось поводом сорваться. Я и не собирался, подумав, что хотя бы частично удержал лицо, но… Неожиданно Власть колыхнулась, шлёпнулась о стены и разошлась в стороны, споткнувшись об Кощея.

— Тише, тише, парень, — выставил ладони Данил Назарович. — Ситуация была не самая простая, признаю. Но приказ есть приказ. Обоснованный, между прочим. Каждый пленный — это информация, которую мы получим. Чем больше узнаем, тем дальше проще будет.

— Хорошо. Я вас понял, — подавил я эмоции, в том числе удивление от пошедшей в разнос Власти. — В сложившейся ситуации у меня был вариант либо прикрыть Анну и быстро справиться с проблемой, чтобы прийти на помощь Авроре, которую, между прочим, ранили, либо сохранить жизнь пленникам, проигнорировав приказ командира, который неверно оценил как свои возможности, так и мои… Так бы я мог сказать, — вставил я быстро, отслеживая, как Кощей собирается меня перебить. — Но говорить я этого не буду. Взамен предложу проверить, от чего погибли те, кого вы мне в вину ставите. Также замечу, что из арбалета выстрелить я успел всего один раз и попал точно в ногу. Вряд ли человек от этого умер, хотя всё возможно, конечно же. Что касается остальных, то всех противников, с которыми столкнулся, я максимум ощутимо приложил. Поэтому, Данил Назарович, при всём неуважении… — всё же не удержался я, — жертвы в процессе операции были исключительно по вашей вине, по причине того, что вы взяли плохо подготовленную крестницу.

— Наконец-то, — довольно улыбнулся он. — Тебя всё же можно пробить.

— Так вы…

Я не договорил и заткнулся. Сука… Как же вмазать сейчас захотелось. А ведь реально пробил.

Как ни странно, это помогло полностью успокоиться. Ничего, сочтёмся.

— Нашли время меня провоцировать, — сказал я спокойно.

— А что мне с тобой делать? Ты ведь даже не дал повода считать тебя предателем.

— Вы и не рады?

— Чего радоваться? Дело забуксует. Гюнгенсы твои — ширма, не больше.

— Они не мои.

— Не мои, не твои, а чьи — не знаем. Как думаешь, господин в маске случайно там появился?

Захотелось поморщиться. Я дал наводку на Гюнгенсов и их базу. Где нас ждали. Это же очевидно. Но Кощей сначала говорит, что я не дал поводов подозревать меня, а потом чуть ли не в следующем предложении намекает, что причины всё же есть.

— О нашем появлении наверняка полгорода к этому моменту знало, — прикинул я. — Команда убийц не вернулась в полном составе. Если кто-то вернулся, могли рассказать, что случилось. Кстати, странно, что они нас не успели перехватить. Я бы точно попытался. Форма у них должна была быть. А дальше… В теории, если они думали, что вы можете выйти на Гюнгенсов, засада не случайна. Ещё я слышал, как Маска узнал вас с Авророй. Знал имена — мог знать и излюбленные методы. Понятия не имею, как ведутся дела в Бюро, но, если вы на регулярной основе так в особняки вламываетесь, подловить вас — как два пальца об асфальт. Кстати, это что же получается… Либо вы известны, либо предатель в Бюро есть помимо кого-то из кандидатов и информацию сливают давно. Если так, не уверен, что среди нашего потока вообще кто-то был. Смысл усложнять, если противнику столько известно?

— Мысли хорошие. Иди за мной. Раз так рвёшься в бой, посмотрю на тебя. Допрашивать обучен?

— Основам — да.

— Этим и займёшься. Но если облажаешься, то сам понимаешь.

— Вы упомянули, что часть пленных погибла. Как это вышло?

— Клятвы, закладки. Да мало способов, что ли?

— Почему погибли не все?

— По каким-то неведомым причинам.

— Которые сводятся к тому, что осталась совсем мелкая рыба?

— Возможно, — бросил на меня взгляд Кощей, направляясь куда-то по коридору.

— Те, что выжили, в курсе про смерть подельников?

— Не должны. Всех изолировали.

— Хорошо. С этим можно работать.

— А будь в курсе что, нельзя было бы? — хмыкнул мужчина.

— Это бы усложнило дело.

Которое и без того сложное. Нужно собраться да проявить себя хорошо. Постараться выжать из ситуации максимум. Но то, что часть пленников погибла, — это залёт, конечно.

К делу меня приставили. Выдали тестовое задание, если так можно сказать про допрос, который не регулировался никаким законом. Кощей привёл меня в подвал. Распорядился привести пойманного в допросную номер два. Пока здешние служащие исполняли, я задал ряд уточняющих вопросов.

— Что нужно выяснить?

— Узнай хотя бы имя.

— Так низко меня оцениваете?

— Ты новичок. Я от тебя вообще ничего не жду. Отдал мелкую рыбёшку, как и просил.

— И всё же. Хотелось бы работать с конкретикой.

У меня и своя конкретика была, которую хотелось узнать, но здесь ещё был важен момент с постановкой задачи. Как ещё измерить мою результативность?

— Имя, род деятельности, как попал в клан, сколько у них человек. Про нападение на Бюро сразу не спрашивай. Не спугни.

— Силовое воздействие применять можно?

— Хочешь помучить засранца? Стой на твоём месте кто другой, спросил бы, хватит ли духу, но у тебя точно хватит, — задумался Кощей. — Силовое воздействие разрешаю. Главное, не убей. Калечить тоже не надо. Идём, покажу, с кем работать будешь.

Кощей провёл меня ко второй допросной. Члена клана, крепкого на вид мужика, уже привели и усадили за стол. Внутрь мы заходить не стали и подошли к стеклу, через которое было видно, что происходит в допросной.

— Этот твой, — сказал Кощей.

Я пригляделся к тому, с чем работать придётся, и про себя хмыкнул. Мужчина, в районе тридцати лет. Чёрную форму с него сняли, сейчас он в серой робе. На шее и руках… В общем, на открытых участках кожи видны татуировки. Есть борода, взгляд угрюмый, агрессивный. Дар Битвы, начального ранга, в комплекте. Чисто внешне выглядит угрожающе, а по факту — и правда пескарь.

— Что-то о нём известно? — уточнил я.

— Ничего. Исправь это.

— Хорошо. Мне бы бумагу для записей и ключ от наручников.

— А ключ зачем?

— Освобожу.

Кощей посмотрел на меня долгим взглядом, но ключ выдал. Не сам лично. Пока болтали, мужчину закончили фиксировать. Служащие вышли наружу, Данил Назарович забрал у них ключ от цепей и мне передал. Распорядился принести бумагу, и вскоре мне выдали планшет с листами да ручку.

— Ты в курсе, что ручкой можно убить? — спросил Кощей.

— И как на такое замечание удержаться от сарказма? — посмотрел я на него с иронией.

— Ты шутишь, а мне потом от трупа избавляться.

От чьего именно, Кощей не уточнил и пропустил меня внутрь.

Пусть я и демонстрировал уверенность, но внутри самую малость волновался. Старик готовил нас с братом ко всякому разному, но в таких условиях допрос я провожу впервые. Будет неприятно, если облажаюсь.

Зайдя внутрь, подошёл к свободному стулу, отодвинул и уселся напротив мужчины.

— Ты ещё кто? — спросил он недоуменно. — Ко мне что, стажёра прислали? — рассмеялся мужчина. — Дела в Бюро настолько плохи, что никого получше нету?

— А что вас смущает? — вежливо, с долей робости, спросил я.

— Сопляк! — снова рассмеялся он. — Да на что ты рассчитываешь⁈

— Меня начальник отправил, я не хотел, — вздохнул напоказ. — Не против, если начнём? Как к вам обращаться?

— Ха-ха! Расскажу кому, не поверят! — продолжил он насмехаться.

— Так как? — глянул я на него с интересом.

Как и сказал, реального опыта у меня нет, если не считать экспресс-допросов в совсем других условиях. Зато знакомы общие принципы и правила, которые вполне можно сейчас применить. Любое действие — это в своём роде козырь. Угрозы, насилие, всякого рода давление. Фарш нельзя прокрутить назад. Если выложить на стол сразу всё, то многое останется упущенным. Поэтому я и начал так издалека. Сформировал определённый образ, завязал разговор. Пусть болтает не по делу. Каждое слово — это кусочек информации. Что-то, за что можно зацепиться и размотать дальше.

— Мальчик, иди отсюда, — по-доброму сказал он мне. — Не трать моё время.

— Вы правда хотите, чтобы я ушёл?

— Вали-вали.

— Но тогда сюда пришлют кого-то другого.

— И что же он сделает? — презрительно скривил губы этот тип.

— Будет говорить иначе, — с серьёзным видом кивнул я. — Понимаю, что вы человек серьёзный. Аж из настоящего клана убийц. Но разве хотите, чтобы дошло до пыток?

— Я боли не боюсь, — сказал он с вызовом.

— Все так говорят, — вздохнул я. — А правда, что вас, неудачников, отметелил такой же стажёр, как я?

Спросил я это совсем другим тоном. Мужчина сбился с мысли, перестал улыбаться, посмотрел хмуро.

— О чём ты? Какой ещё стажёр?

— Тот, кого пришлют мне на замену, если не назовёте имя. Настоящий зверь, — сказал я шёпотом, будто делился тайной. — Говорят, он полный отморозок. Ещё слышал, что вас было двадцать, а он всех уложил.

— Ты чепуху-то не неси. Никакой стажёр нас не укладывал, — набычился этот тип.

— Да неужели? — посмотрел я скептически. — А сюда вы сами пришли? Или всё же члены клана Гюнгенс настолько жалкие неудачники, что их, не напрягаясь, отпинал зелёный стажёр? Кстати, вы ведь поняли, почему вас отдали мне? Потому что вы самый жалкий из этого отребья. Вас не жалко.

Мужик дёрнулся, звякнул цепью.

— Сними цепи, малыш, и я покажу тебе, кто здесь жалок, — прорычал он.

Как после такого не верить в стереотипы про одарённых? Для наследников Битвы настолько типично бросать вызов, что спровоцировать на это — как у младенца конфетку отнять. Важный нюанс — обычного человека тоже можно спровоцировать. Но наследники Битвы воспринимают это иначе. У них есть что-то типа инстинкта подчиняться тому, кто сильнее. А если быть совсем уж точным, склонять голову перед тем, кому они бросили вызов и проиграли. Что-то типа инстинкта самосохранения. Который включается уже после драки.

— Правда? — спросил я, выкладывая на стол ключ. — Проверим?

Мужчина бросил взгляд на ключ. Посмотрел на меня. Я толкнул ключ к нему и молча уставился, ожидая, что будет. Заключённый хмыкнул недоверчиво, взял ключ и быстро освободился от наручников.

— Про ноги не забудь, — любезно напомнил я.

— И что дальше? Сейчас ворвётся твой начальник, чтобы успокоить меня?

Сказано это было спокойным тоном. Мужчина демонстративно расслабился, стал выглядеть мирным. Отодвинулся на стуле, снял цепи и с ног. Как ему казалось, в мою сторону он прыгнул неожиданно. Сначала метнул ключ в лицо, а там и сам прыгнул, перехватив цепь. Хотел мне её на горло накинуть, а дальше в заложники взять, чтобы выйти отсюда.

Наивный.

Как прыгнул, так я ему руку и подбил, на которую он оперся. Цепь в сторону отлетела, а его лицо, наоборот, резко вниз пошло. Приложил как следует об стол, от чего звон раздался. После под потолок его подбросил, вниз головой перевернул.

— Итак, — сказал я обычным, сухим тоном, без всяких заигрываний и лицедейства. — Как тебя зовут?

— Пошёл ты! — прорычал он.

— Неправильный ответ, — начал я выворачивать ему конечности, — Меня попросили тебя не калечить, но Власть позволяет причинить боль десятками незаметных способов. Ты когда-нибудь ощущал, как Власть проникает в лёгкие и раздвигает их?

— Я боли не боюсь, — повторил он, но уже не так уверенно.

— Не сомневаюсь. Я даже понимаю, почему ты будешь до упора молчать. Если проболтаешься, тебя же свои прикончат. В клане с порядками всё строго, не так ли?

Он промолчал, но по затравленному взгляду было видно, что всё так и есть.

— Понимаешь, в чём загвоздка, — сказал я тихо. — Вопрос не в том, кто промолчит. Вопрос в том, кто заговорит первым. А это обязательно произойдёт. Думаешь, ко всем отправят таких молодых, как я? Да не смеши. За остальных уже взялись команды опытных палачей. Кто-то обязательно заговорит, тогда информация польётся на нас широким потоком. Что открывает целый простор для манипуляций. Например, я могу узнать твоё имя в другом месте, после чего слить, что именно ты проболтался.

— Никто из моих братьев говорить не будет.

— Рассмешил, — усмехнулся я. — Они уже говорят. Поэтому мне и разрешили сюда зайти, потому что работа идёт полным ходом. Ну так что? Назовёшь своё имя, или проверим, как долго я смогу выкручивать тебе конечности в разные стороны?

Его воля оказалась не так уж сильна. Возможно, он и был стоек, но вызов брошен, а битва проиграна. Мне пришлось ещё совсем немного надавить, чтобы он назвал имя. А дальше, как говорится, коготок увяз, птичка запела. Разговор перешёл в плоскость — а что можно получить в обмен на интересную информацию. Получить можно было многое. В частности — горячий чай и поздний ужин.

Из допросной я вышел спустя пару часов, исписав десяток листов. Кощей то ли не уходил, то ли вернулся вовремя.

— Ты же понимаешь, что здесь большая часть — брехня? — спросил он.

Я молча протянул записи. Там вся информация имела пометки, где соврали, где приврали или приукрасили, а где сказали правду.

— Работа для меня ещё есть? — спросил я.

— Нет, иди отсыпайся. Завтра у тебя тяжёлый день будет, — ответил Кощей, разглядывая записи.

Слова про тяжёлый день прозвучали зловеще, если честно.

В кабинете находились трое. Темнейший сидел за рабочим столом, Кощей и Сапфир стояли напротив. Данил Назарович выглядел как обычно. Разве что бледнее. Сапфир же, известный своим идеальным внешним видом, выглядел растрёпанным и взмыленным, что лучше всего говорило о тяжести последних часов.

— Чего молчите? — спросил Иван Романович. — Вы на доклад пришли.

— Как вы уже знаете, — заговорил Сапфир первым, — стоило членам клана прибыть в здание Бюро, как сработали закладки и часть погибла. Не буду скромничать, но старшего Гюнгенса мы удержали с очень большим трудом.

— Мягко сказано, — вставил Кощей.

Ни для кого не было секретом, что два капитана друг друга терпеть не могут, но в данном случае пришлось работать всем вместе, включая и других специалистов. Старший из братьев с завидной регулярностью пытался отъехать на тот свет.

— Надо же, вы в чём-то согласны, — заметил Иван Романович.

— Я сторонник объективной реальности, — ответил Сапфир. — Если вдруг Данил Назарович выступил на той же стороне, почему нам не быть согласными?

— Ближе к делу, — сказал Темнейший.

— Узнать удалось мало. Гюнгенс всё же умер. Я ещё никогда с таким не сталкивался. Первыми сработали принесённые клятвы верности. Что доказывает — он вовсе не глава клана, а мелкий посредник, которого обвешали клятвами с ног до головы. Вторым же слоем… Здесь и начинаются странности. С такой магией я не сталкивался. Пришлось импровизировать.

Мужчина замолчал, и каждый задумался о ситуации.

Магия — штука гибкая. Одно и то же заклинание можно использовать по-разному. Конечно, чем проще основа, тем меньше возможных вариаций, но совмести хотя бы тройку истинных слов, добавь к этому индивидуальные особенности конкретного человека и легко получишь нечто новое. Нюанс в том, что это новое будет нести в себе хорошо знакомые элементы старого. Особенно для тех, кто разбирается в магической науке.

— Есть идеи, что это было? — уточнил Иван Романович.

— Если по смыслу — то есть, конечно же. Если вы про техническую часть, как это реализовать и повторить — то нет, — качнул головой Сапфир.

— Уже вторая странность, — бросил Темнейший взгляд на Кощея.

— Вторая?

— Как ты знаешь, Артур, — ответил Кощей, — мы столкнулись с двумя неизвестными. Господином в золотой маске и его напарницей. Последняя продемонстрировала незнакомый стиль боя, который моя адъютант не смогла распознать. Сам Маска тоже демонстрировал неизвестные мне заклинания.

— Тогда, если не плодить сущности, можно сделать вывод, что этот Маска и ответственен за закладки, — заключил Сапфир.

— Отложим пока этот момент, — сказал Темнейший. — Что сказал Гюнгенс?

— Немногое, — повторил Сапфир. — Допрашиваемый признал, что они действительно планировали акцию против Бюро. Не по личным мотивам, а по заказу. Про нанимателя ничего узнать не удалось. Стоило задать вопрос, как допрашиваемый попытался помереть. Обойти это не получилось. Также удалось узнать, что они ожидали нашего появления. Ждали конкретно Данила Назаровича, — бросил мужчина взгляд на Кощея. — Кандидатов же собирали, чтобы отвести в другое место. Конечная цель — провести ритуал. Хотели всех пустить под нож. Зачем — подробности не выяснил. Куда делся второй брат — тоже. Как и сколько всего членов клана, кто за ними стоит. По сути, всё важное я уже сказал.

— Негусто, — ответил Иван Романович.

— Сделал, что смог, — спокойно ответил Артур. — Разрешите провести исследование? Пока свежи следы, хотелось бы поработать с телами.

— Разрешаю.

— Также хотелось бы упомянуть, что Данил Назарович неоднократно поступил вопиюще безответственно. И я это говорю, — поспешно выставил ладонь Сапфир в ответ на взгляд начальства, — не из-за своей антипатии к нему. Напасть вчетвером на хорошо охраняемый особняк, когда двое из группы — вчерашние кадеты, что не закончили обучение? Не буду говорить о целенаправленном саботаже, но эта фирменная безалаберность… — покачал Артур головой. — Как вы знаете, архив Граса был доставлен сюда. Скажем за это спасибо двум наставникам, которые смогли отбиться от второй группы зачистки. С архивом я ознакомился. Там очень много вопросов к подопечной Данила Назаровича.

— Чем тебе Анна не угодила? — спросил Кощей.

— Мне? — глянул на него Сапфир. — Мне эта девушка безразлична. А вот характеристика Граса однозначна. Конфликтная, не пригодная для службы, испортившая отношения с другими кандидатами, эмоционально нестабильная.

— Зря стараешься, Сапфир, — сказал Кощей, наклонив голову и посмотрев исподлобья. — Иван Романович в курсе, что свою подопечную я просил проверить коллектив на вопрос наличия шпиона. Что и объясняет её так называемую конфликтность.

— И как, добилась она успеха? — ответил Артур. — Или её поиски сводились к тому, чтобы особо активно цепляться к моему подопечному? Да и второй твой кандидат. Он, наоборот, полная противоположность девушке. Характеристики — моё почтение. Читаешь, и складывается чувство, что Грас в него чуть ли не влюблён. Но это-то и подозрительно. Такой талант вполне способен вести свою игру. А уж если рядом действует девчонка, которая отвлекает внимание на себя…

— Хочешь сказать, что они действовали против нас вместе? — спросил Темнейший.

— Нет, такого я говорить не буду. Лишь обращаю внимание, что сознательно или нет, Анна могла помогать вражескому агенту.

— Что скажешь, Кощей? — спросил Иван Романович.

— Смотря о чём спрашиваете, — ответил мужчина. — Если про характеристики Граса, склонен им поверить. Не все рождаются готовыми. Анна пока не готова к службе. Замечу, что она прошла через ряд испытаний и не сломалась. Как по мне, это стоит куда дороже. Что касается её верности, то, Иван Романович, вы и сами прекрасно знаете, что мотивацией она обеспечена. Вряд бы её получилось завербовать, да ещё так ловко, что ни мать, ни тётя, ни я не заметили.

— Если ты про то, что её отца убили, — сказал Сапфир, — то направить мысль эмоционально нестабильной девушки на то, что в этом виноваты не какие-то абстрактные плохие люди, а командир отца, то есть ты, Кощей, не так уж сложно.

— Это всё же посложнее, чем завербовать сиротку.

— Соглашусь, — ответил Сапфир. — Именно поэтому к своим ставленникам я подхожу особо тщательно, без привязанности и розовых очков. Можно ли сказать о тебе такое же?

— Ваши позиции я услышал, — сказал Иван Романович, давая понять, что тему пора сворачивать. — Факт в том, что нас переиграли, и истинного виновника мы пока не определили. Также факт в том, что, если у нас завёлся крот, он до сих пор не обнаружен. Мы даже не знаем наверняка, есть он или нет. Поэтому, будьте так добры, отложите свою неприязнь по отношению друг к другу куда подальше, хотя бы на время, пока не разберётесь с этим кризисом. Всё, идите отсыпайтесь. Завтра к обеду чтобы подготовили подробные отчёты.

Переглянувшись, двое мужчин отправились на выход.