Молот Солнца 2: Камень Нируби

Глава 9

— Я уже не могу идти, — плаксиво сказала Алариса. — Я устала!

Лауна Альва хмуро покосилась на нее. Выглядела Алариса в самом деле не очень — она сильно ссутулилась, поникла, голова ее беспомощно моталась из стороны в сторону при каждом шаге лошади.

— Ты едешь верхом, — заметила Лауна Альва терпеливо. — Как ты могла устать?

— Я не могу долго ехать верхом! Меня это выматывает!

— Ну тогда слезь с вороного и иди пешком.

— Я слишком устала, чтобы идти пешком…

Качая головой, Лауна Альва подняла глаза кверху. Они шли уже очень долго, много часов, а порой казалось, что уже и несколько дней кряду. Алариса хотела проводить ее совсем немного, но потом испугалась, что не сможет вернуться самостоятельно и попросила отвести ее обратно в лагерь. Лауна Альва не была в восторге от это идеи, но, чтобы не вступать с подругой в бесполезный спор, молча двинулась в обратном направлении. Однако немного погодя, когда ноги лошадей заплескались в какой-то узком ручье, Лауна Альва вдруг натянула поводья.

— Ты почему остановилась? — спросила Алариса.

— Я не помню, чтобы мы проезжали этот ручей, — ответила Лауна Альва.

Свесившись с вороного, Алариса посмотрела вниз.

— Я тоже не помню, — сообщила она. — Но мы могли его и не заметить, он такой крошечный…

Лауна Альва хотела сказать, что она обязательно запомнила бы, но не стала. Зачем пугать подругу, которая и без того чувствует себя не совсем уютно? К тому же масла в лампе еще предостаточно, и запас во фляжке имеется. Да и фитилей хватает. Нужно идти…

Однако очень скоро пещера начал сужаться, и из широченной, в которой по обе стороны стен не видно, она быстро превратилась в узкий круглый коридор.

— Нужно возвращаться, — хмуро заметила Лауна Альва. — Мы здесь точно не были. Где-то мы пропустили боковой проход…

Они двинулись назад, ожидая, что стены вот-вот раздвинутся, и они снова окажутся на обширном пространстве. Но почему-то местность, по которой они двигались, теперь не казалась им знакомой. Какое-то время спустя стены действительно раздвинулись, и Лауна Альва стала внимательнее смотреть под ноги лошадей, в надежде, что сейчас им встретиться тот самый ручей. Но его не было. Они шли, и шли, и шли, но никакого ручья им так и не попадалось.

Теперь Лауна Альва очень внимательно смотрела по сторонам, пытаясь разглядеть в стенах боковой проход. В какой-то момент она даже приотстала от Аларисы, и едва не врезалась в нее, когда та остановила свою лошадь прямо посреди дороги.

— И что теперь делать? — громко спросила Алариса.

В голосе ее слышалась полнейшая растерянность. Лауна Альва подвела к ней свою Белянку и тоже остановилась. Почувствовала, как в груди у нее начинает расползаться неприятный холодок.

Перед ними было сразу три прохода. Каждый из них был широк и высок, и из одного из них, видимо, они и вышли сюда, когда еще двигались в противоположном направлении, но даже не заметили, что рядом имеется еще два прохода. Но из какого именно они вышли?

Лауна Альва тронула Белянку и подъехала к правому проходу. Осмотрела стены, подсвечивая себе лампой. Потом точно так же изучила другие два прохода и вернулась к Аларисе.

— Есть хорошая новость, и есть плохая.

— Я хочу хорошую! — быстро сказала Алариса. — Ты нашла выход?

— Нет, выход я не нашла, — слегка раздраженно ответила ей Лауна Альва. — Но кажется я знаю, из какого прохода мы сюда вышли.

— Из какого же?

— Их центрального. Там я видела лошадиный навоз. Когда мы вышли из него, света нашей лампы не хватило, чтобы заметить, что пещера расширилась, и мы просто пошли дальше.

— Получается, нам нужен центральный проход?

— Как раз наоборот, он нам не нужен! Мы там уже были, и знаем, что скоро он начнет сужаться. Потому мы и повернули назад.

— Тогда какой выберем? — озадачилась Алариса. — Левый или правый?

— Сначала левый, — ответила Лауна Альва устало. — А если там мы не найдем выхода к нашему лагерю, то потом проверим правый.

— Хорошо, я согласна. Так мы и сделаем… А какая плохая новость? Ты говорила, что у тебя есть еще и плохая, но мне даже страшно ее слушать. Честно говоря, и хорошая-то была так себе…

Лауна Альва подняла лампу и показала ее Аларисе.

— Эту лампу я взяла из дома, и я знаю, что она может гореть без остановки около пятнадцати часов. Когда мы покинули лагерь, она была почти полной. А на последнем привале я решила подлить в нее масло из бутылки, и оказалось, что она была уже почти пустой…

Алариса очень медленно, протяжно, взмахнула ресницами. На ее бледном лице метались тени от огонька лампы.

— Что ты этим хочешь сказать? — спросила она тихо.

— Я хочу сказать, что с того момента, как мы покинули лагерь, прошло уже часов двенадцать-тринадцать. Может быть даже четырнадцать… Сейчас уже середина следующего дня, и в лагере нас уже давно хватились.

— Да это же отлично! — обрадованно воскликнула Алариса. — Даже не знаю, почему ты решила, что это плохая новость! Нас ищут! Джоуни хорошо знает эти пещеры, он сможет найти наши следы, а по ним отыщет и нас!

Лауна Альва отвернулась.

— Если он нас отыщет, то значит я уже не смогу сбежать…

— О, Единый Разум! — закричала Алариса. — Да к звездам твой побег! Из-за него мы уже четырнадцать часов блуждаем по этим лабиринтам! Сейчас я хочу одного: чтобы Джоуни нас поскорее нашел и привел в лагерь… А потом мы отправимся в Верхний Барт и сыграем твою свадьбу так, как еще не играли ни одну свадьбу во всей Озерной Ойкумене! Я буду подругой невесты, самой красивой девушкой на твоей дурацкой свадьбе, и выбью из твоего дяди Джоуна слово, что он женится на мне, когда вернется из своего дурацкого похода за дурацким камнем Нируби!.. Ясно тебе, будущая сеньора Чанкета⁈

Лауне Альве было обидно слышать эти слова из уст лучшей подруги, но и возразить на них ей было нечего. В глубине души она даже была рада, что умудрилась заблудиться не одна, а вместе с Аларисой. Бродить по лабиринтам незнакомых пещер в одиночку было сомнительным удовольствием.

Совсем не так она представляла себе свой побег! Они должны были проститься с Аларисой ярдах в трехстах от лагеря, а потом она направилась бы вперед по самому широкому коридору и уже к утру вышла бы наружу очень далеко от маменьки с папенькой, дяди Джоуна и Аларисы. И отправилась бы в путешествие на северо-запад, в Норс-Линден, столицу всей Объединенной Ойкумены. Мир такой огромный, и дел в нем невпроворот — наверняка в нем найдется какое-то интересное занятие и для нее! А без этого ей светит просто скучная судьба провинциальной сеньоры…

Впрочем, сейчас весь этот огромный мир сжался до размеров пещеры, и утверждать с точностью, что он когда-либо вновь расширится не мог никто…

Они двинулись вперед левым проходом, ведя лошадей рядом друг с другом. Лампа размеренно покачивалась, и от нее прыгали под копытами игривые тени. Но некоторое время спустя коридор начал сужаться. Стены, поначалу невидимые, теперь появились в поле зрения, и на них легко можно было рассмотреть пятна мха, какие-то слизистые потеки, неприятного вида насекомых.

Скоро стало так тесно, что девушки буквально жались друг к другу, а потом решили двигаться цепочкой. Тут-то Алариса и начала ныть и причитать, что очень устала и хочет отдохнуть. Лауна Альва и сама понимала, что отдых необходим, но она хотела прежде принять какое-то решение по левому проходу. Чем дальше они в него погружались, тем меньше он казался девушке удачным выбором.

Теперь даже друг за другом идти стало довольно тесно, насекомые со стен то и дело падали им на плечи, и если Лауна Альва стряхивала их с себя с брезгливыми проклятьями, то Алариса при этом начинала дергаться и страшно визжать. Эти визги прокатывались по пещере, преображаясь до такой степени, что становились похожи на мрачный замогильный хохот, отчего им обеим становилось попросту жутко.

И когда Лауна Альва в очередной раз ударилась головой о выступ на своде пещеры, то скомандовала:

— Стоп! Все, хватит. Поворачиваем назад…

Алариса этому страшно обрадовалась. Она почему-то полагала, что правый проход обязательно поведет их в нужном направлении и выведет прямиком к лагерю… Хотя неизвестно было, есть ли там лагерь до сих пор, или уже нет. Наверняка маменька с папенькой обыскали фургон и нашли ее записку. Они уже поняли, что их дочь попросту сбежала, и возвращение домой в ее планы не входит. В ближайшее время, во всяком случае…

Они развернули лошадей и двинулись в обратном направлении. Сначала шли в полном молчании, не зная о чем говорить, да и не имея на то никакого желания. А потом Алариса принялась считать шаги. Копыта лошадей мерно стукали по каменному полу пещеры, и Алариса подсчитывала этот стук: «Один, два, три, четыре…» Спустя некоторое время: «Четыреста двадцать пять, четыреста двадцать шесть, четыреста двадцать семь…»

Досчитав до тысячи, Алариса закрутила головой, поймала взгляд Лауны Альвы и воскликнула:

— Уже тысяча! Мы сделали тысячу шагов и до сих пор никуда не пришли!

— Мы не сделали тысячу шагов, — возразила Лауна Альва.

— Да как же не сделали⁈ — возмутилась Алариса. — Я же считала!

— Ты считала лошадиные шаги, а у лошади четыре ноги…

— И что мне делать? — озадаченно спросила Алариса. — Разделить пополам?

— Делай что хочешь! — ответила Лауна Альва устало. — А я буду просто идти, пока куда-нибудь не приду.

— А если мы никуда не придем?

— Так не бывает. Куда-нибудь мы обязательно придем…

— Даже если мы там умрем?

— Даже если мы там умрем, — подтвердила Лауна Альва. — Хотя, лично я помирать не собираюсь. Мне нужно попасть в Норс-Линден, и я своих планов не меняла…

Алариса немного помолчала, а затем вновь зачем-то принялась считать лошадиные шаги. Однако голос ее постепенно становился все тише, тише, пока не умолк совсем — Алариса заснула прямо в седле. Лауна Альва, которая уже и сама неоднократно впадала в дрему, решила устроить привал. Необходимо было поесть и поспать, иначе можно было легко довести себя до изнеможения. Ведь неизвестно сколько им еще предстоит блуждать по этим пещерам.

Лошади тоже проголодались, но кормить их здесь было нечем, поэтому пришлось отдать им часть своего хлеба.

Сколько времени они спали, Лауна Альва не знала. Когда открыла глаза, то все вокруг было по-прежнему — чуть в стороне дремали лошади, посапывала на расстеленном на камне плаще Алариса, неподвижно светила лампа…

Лауна Альва почувствовала, что продрогла. Вряд ли здесь стало холоднее — температура в пещерах, как правило, всегда остается постоянной, но от вынужденной неподвижности само тело успело потерять драгоценное тепло.

Чтобы согреться, Лауна Альва сделала небольшую зарядку — помахала руками, помахала ногами, поприседала. Потом разбудила Аларису, предварительно стряхнув с нее пещерных тараканов, и сразу сунула ей фляжку с водой.

— Попей, у тебя губы слиплись…

Вытаращив глаза, Алариса сделал несколько больших глоткой, вид у нее при этом был какой-то испуганный. Потом она медленно осмотрелась, и недоуменно уставилась на подругу.

— А где Джоуни? — спросила она с какой-то страной — обманутой, что ли? — интонацией в голосе.

В первое мгновение Лауна Альва растерялась.

— Какой Джоуни? — с глупым видом переспросила она.

— Твой дядя Джоуни! Где он? Он же был здесь!

Лауна Альва коротко шлепнула ее по щеке. Потом взяла за плечи и сильно встряхнула.

— Он тебе приснился, ясно! Алари, ты слышишь меня⁈ Мы заблудились в пещере, а сейчас идем назад, к лагерю! Дяди Джоуна здесь нет…

Алариса смотрела на нее во все глаза, как будто все еще надеялась, что подруга сейчас вдруг рассмеется, дружески хлопнет ее по плечу и скажет: «Да ладно, я пошутила! Мы рядом с лагерем, пошли уже…»

Лауна Альва и сама была бы рада сказать ей эти слова… Если бы это на самом деле было так. Но для того, чтобы они стали хотя бы отчасти правдой, необходимо было идти дальше.

Взяв с камня лампу и подняв ее над головой, Лауна Альва прошлась по кругу, внимательно осматриваясь. Оказывается, они уже вышли из того самого левого прохода, и сами того не заметили. Хорошо еще, что решили устроить привал именно здесь — пройди они вперед еще хотя бы немого, то легко могли бы заблудиться в очередной раз. Но сейчас они находились всего в паре десятков ярдов от того места, где пещера делилась на три коридора.

— Теперь пойдем направо, — сказала Лауна Альва, стараясь, чтобы голос ее звучал уверенно и весело — даже улыбку пришлось приклеить на непослушные губы. — Идти, конечно, придется несколько часов, но зато с каждым шагом мы будем ближе к лагерю!

Она посмотрела на Аларису, и улыбка сама собой сошла с ее лица. Алариса плакала. Никогда прежде Лауна Альва не видела свою подругу плачущей, но сейчас слезы катились из ее глаз крупными каплями, соединялись на подбородке в одну, еще более крупную, и падали на камни. Плечи у Аларисы вздрагивали.

— Там нет никакого лагеря… — всхлипывала она, начиная вздрагивать уже всем телом. — Почему ты решила, что он там есть⁈

— Потому что два других прохода мы уже проверили! — с жаром сказала Лауна Альва. — Алари, ты же помнишь это? Левый и центральный — мы там были! Остался только правый. Ты же сама говорила, что как раз он и приведет нас к лагерю… Нельзя сдаваться в двух шагах от цели!

Возможно, именно эти слова, а также уверенный тон Лауны Альвы, смогли успокоить Аларису. Во всяком случае, она перестала плакать и всхлипывать, и чтобы закрепить результат, Лауна Альва достала из сумки плоскую фляжку со «слезой раптора», и дала подруге сделать один глоток. Напиток этот был ароматным, притягательным, но вместе с тем достаточно крепким и, сделав один глоток, Алариса сразу закашлялась. Принялась утирать рукавом лицо.

— Вкусно? — спросила Лауна Альва, пряча фляжку.

Алариса помотала головой.

— Не знаю… Крепко…

— Хорошо, что крепко, сейчас тебе станет теплее…

Сначала они шли, ведя лошадей в поводу. Правый проход оказался просторнее левого — в этом Лауна Альва убедилась, когда они отошли от входа шагов на пятьсот. Она специально остановилась, а потом обошла пещеру с задранной над головой лампой. От стены до стены в этом месте было семьдесят пять шагов, она специально измерила. Впрочем, это знание им ничего не дало, поскольку ширину левой пещеры они начали замечать, только когда та сузилась, и дальнейшее продвижение стало затруднительным.

Но зато «слеза раптора» свою работу сделала на «отлично» — Алариса заметно приободрилась, даже повеселела и принялась рассуждать о свадьбе. Но не о свадьбе Лауны Альвы, а о своей собственной — с дядей Джоуном. Она говорила об этом, как о каком-то решенном вопросе, а факте, который уже нельзя было изменить. И попутно проклинала ректора Астариса за то, что тот услал ее жениха в неизвестно какие дали на поиски камня, которого с большой вероятностью не существует вовсе.

— Лишь бы Джоуни не очень долго бродил по чужим землям, — говорила Алариса на полном серьезе. — Я не хочу, чтобы к тому моменту, когда он вернется, я уже стала «оуки-млаха». У метентара должна быть настоящая жена, а не какой-то там просроченный товар!

Она много еще чего говорила, и Лауна Альва поначалу думала, что это всего лишь девичьи фантазии, разогретые глотком «слезы раптора» — напитка, от которого развязываются языки даже у последних молчунов. Но потом какая-то случайная фраза заставила Лауну Альву слушать свою подругу внимательнее, и она вдруг поняла: никакой фантазии в этих словах нет — вопрос действительно был решенным. Во всяком случае, со стороны самой Аларисы…

И тогда Лауна Альва осторожно пихнула ее в плечо.

— Послушай, Алари… Я не знаю, что ты там себе надумала, но я не хочу, чтобы для тебя стало неожиданность, если дядя Джоун не захочет на тебе жениться…

— Почему это вдруг⁈ — вскинулась Алариса. — На тебе, значит, все хотят жениться, а на мне никто не захочет⁈

— Да я не об этом говорю! Ты очень красивая. Из-за твоей красоты мужчины часто и боятся даже допустить мысль о том, чтобы жениться на тебе… Но сейчас я говорю только о дяде Джоуне… Насколько мне известно, в его планы на ближайшие годы женитьба не входила. И если ты будешь просто ждать, пока его планы изменятся, то точно успеешь стать «оуки-млаха»…

Алариса вдруг рассмеялась.

— Лальва, милая, ты что — подумала, что я свихнулась на мысли о свадьбе и выдаю желаемое за действительное⁈

— Я не сказала, что ты свихнулась… Хотя это и так бросается в глаза!..

— Погоди! — оборвала ее Алариса, подняв руку. — Ты просто ничего не знаешь…

— Чего я не знаю?

— Мы с Джоуни уже все решили.

Лауна Альва сбилась с шага, остановилась и нахмурила лоб.

— Вы с Джоуни?.. То есть, с дядей Джоуном⁈ Да когда вы успели все решить-то⁈

— Еще два дня назад… Точнее, за два дня до того, как мы въехали в Ительские скалы…

— Пока мы ехали с караваном? — воскликнула Лауна Альва, пораженная тем, что такое событие могло пройти мимо нее. — А я где была все это время⁈

— Ты носилась на своей Белянке галопом и визжала, как сумасшедшая… Мы с Джоуни сидели в фургоне, болтали о разном… А потом он меня поцеловал…

— Поцеловал⁈ Просто взял вот так и поцеловал⁈

— А что — меня и поцеловать уже нельзя? Мне, конечно, пришлось ослабить шнуровку на лифе, чтобы грудь стала объемнее, и Джоуни понял наконец намек… Но все остальное он сделал сам!

Лауна Альва прямо-таки задохнулась от возмущения. Закусив губу, чтобы не закричать, она растопырила пальцы и потрясла ими у подруги прямо перед невинным личиком. Как уже упоминалось, в Снежных землях этот жест означал высшую степень раздражения. На следующей стадии пальцы обычно сжимались в кулак, и следовал удар в зубы.

— Все остальное⁈ — все-таки закричала Лауна Альва. — Что ты имеешь в виду, когда говоришь «все остальное»⁈

— Тише, тише… — Алариса на всякий случай прикрыла лицо ладошками. — Успокойся!.. Может быть ты и решила стать «оуки-млаха», но я ею становиться не собираюсь!

— И для этого ты совратила моего дядю Джоуна⁈

Алариса убрала ладони от лица, вздохнула и покачала головой.

— Ну, знаешь ли… — сказала она. — Ты еще скажи, что это я во всем виновата! Вообще-то для акта любви требуются двое…

Лауна Альва нервно захохотала.

— «Для акта любви»! — громко повторила она, и эта фраза эхом отразилась от свода пещеры, вернувшись назад с издевательской интонацией. — И что — вы это сделали прямо в фургоне? Я имею в виду этот ваш «акт любви»?

Алариса усмехнулась, а потом с наигранной стыдливостью отвела глаза в сторону.

— А что в этом такого? — она искоса взглянула на подругу. — Это оказалось очень удобно… Фургон раскачивался, колеса гремели… Никто ничего не заподозрил! Даже ты, между прочим. Хотя несколько раз подъезжала к двери и спрашивала у меня какую-то ерунду.

— Постой-постой… — Лауна Альва задумчиво потерла лоб. — Я вспомнила! Я подъезжала на Белянке к фургону и спрашивала, не хочешь ли ты составить мне компанию. А ты глянула на меня из-за занавески с сонным видом и сказала, что хочешь немного вздремнуть… Но ты сидела при этом на моем месте!

Алариса неприлично захихикала.

— Ага… Это был тот самый момент!

— Черви земные!.. — прошептала Лауна Альва. — Вы делали это прямо на моем месте! Прямо при мне, за занавеской…

— Ну извини! — пожала плечами Алариса. — На твоем месте оказалось удобнее.

— Черви земные… Мне срочно нужно выпить!

Он достала из сумки фляжку со «слезой раптора» и сделала добрый глоток, даже нисколько не поморщившись. Потом с задумчивым видом вскарабкалась на Белянку и молча двинулась вперед. Алариса тоже запрыгнула на вороного и потрусила следом.

— Лальва! — окликнула она некоторое время спустя. — Ну не молчи, скажи что-нибудь!

— Что тебе сказать, развратница⁈ — грубо отозвалась Лауна Альва. — Что ты теперь будешь моей тетей Алари?

— Зато я не стану «оуки-млаха»!

— А вот мне плевать стану я «оуки-млаха» или нет…

— Зато мне не плевать! Потому что мне еще жить и жить в этом мире, и для меня очень важно то, как ко мне этот мир будет относиться. На самом деле, это и для тебя важно, просто ты не хочешь этого признавать. Потому что ты так и осталась непослушной девчонкой, которой хочется воевать с этим миром, а не жить по его правилам…

Подумав немного, Лауна Альва раскрыла сумку, повозила в ней рукой и снова достала фляжку со «слезой раптора». Глотнула, зашипела сквозь стиснутые зубы.

— Забористая штука… — она повторила слышанные когда-то от папеньки слова. — Будешь? — протянула фляжку Аларисе. Та помотала головой. — Ну, как знаешь…

Фляжка снова отправилась в сумку.

— А если мне не нравится жить по правилам? — спросила она немного погодя. — Что делать, если я не согласна с этими правилами?

Алариса тяжело вздохнула.

— Тогда тебе придется очень сложно, Лальва… Думаешь, ты одна такая? Я знаю девушек, которым тоже не нравился этот мир, и они пытались с ним воевать. Для них это закончилось очень плохо. Вспомни хотя бы Зубастую Монти с улицы Снежинок… Она тоже убежала из дома. А через полгода вернулась, только уже в виде праха в глиняном горшке. Он до сих пор стоит у ее родителей на камине…

— Но ведь была еще Клиса Минтрю! — воскликнула Лауна Альва с жаром. — В семнадцать лет она украла у своего папеньки лошадь и убежала куда-то за Дальнюю Пустошь, за границы цивилизованной Ойкумены. А через три года вернулась в Гванталу вместе с посольством Песчаного Царства. Теперь она любимая жена посла. Его правая рука!

Алариса взглянула на нее удивленно, а потом расхохоталась заливисто, даже в седле назад откинулась.

— Ты хоть сама понимаешь, о чем говоришь⁈ Чтобы стать чьей-то любимой женой тебе даже не нужно было убегать из дома! Мы и без того ехали на твою свадьбу! Еще несколько дней, и ты стала бы сеньорой Чанкета… Да к звездам этого песчаного посла вместе с его женой и двадцатью наложницами! Ты стала бы настоящей рэей! Твоя проблема, подруга, в том, что ты сама толком не знаешь, чего хочешь. Ты так и не повзрослела. Тебе просто хочется воевать…

После этого они еще долгое время ехали в полном молчании. Лауна Альва устала держать лампу, подняв руку вверх, и опустила ее, так что ее свет теперь метался под самыми копытами лошадей, освещая впереди лишь совсем небольшой кусок пещеры. Лауне Альве от слов подруги вдруг стало как-то тоскливо, в груди застыл тугой ком. Так тоскливо ей не было, даже когда она поняла, что умудрилась заблудиться в Ительских пещерах…

— Алари, — позвала она, когда молчание стало просто невыносимым.

— Что?

— Там, в фургоне, с Джоуном… Это у тебя было в первый раз?

Алариса усмехнулась.

— Разумеется, нет… Первый раз я ни за что не стала бы это делать в фургоне! За кого ты меня принимаешь?

— А с кем тогда у тебя это было в первый раз?

— Не скажу!

— Почему? О, Разум Единый… Неужели ты сделала это с каким-нибудь аргасом⁈

— Спятила, что ли⁈ Я что — животное, по-твоему? Я не хочу стать даже «оуки-млаха», а уж «оуки-хара» и подавно… Это было с Бриком Ту на празднике цветов этой весной. Мы зашли к нему домой выпить воды после танцев, но почему-то оказались в его спальне…

— Ах ты, развратница!

Лауна Альва рассмеялась. Алариса тоже, и теперь уже без всякой иронии или издевки. Она была рада, что та напряженность между ними, которая сильно ощущалась все последнее время, вдруг ослабла, перестала давить. Это принесло заметное облегчение, даже несмотря на то, что они заблудились.

Уа-та-та!

Звук этот раздался неожиданно и где-то совсем поблизости, и они обе моментально перестали смеяться. Медленно переглянулись. Улыбки исчезли сами собой.

Уа-та-та-а-а!

На этот раз Лауна Альва вздрогнула, и Алариса вздрогнула вместе с ней.

— Что это?

Этот вопрос Алариса задала шепотом, озираясь короткими рванными движениями.

— Не знаю…

Уа-та-та!

Лауна Альва подняла лампу повыше и осмотрелась. В том коконе света, который окружал ее, ничего подозрительного заметно не было. Тогда Лауна Альва соскочила с лошади, вытащила из ножен кинжал, больше похожий на короткий меч (именно такими в Гвантале разделывают туши ящеров, предназначенных в пищу) и сделала пару шагов в сторону. Остановилась.

Уа-та-та-а-а…

Звук шел откуда-то сбоку и сверху одновременно, и Лауна Альва подняла лампу над самой головой, однако до свода пещеры свет так и не дотянулся. Лауна Альва сделала еще несколько шагов, но ее остановил громкий шепот Аларисы:

— Лальва, мне страшно… Подожди меня…

Она тоже спустилась с лошади и, непрерывно озираясь, подошла к подруге.

— Это где-то там… — прошипела она, пальцем показывая куда-то влево, туда, откуда по ее мнения доносился странный звук.

Она схватила подругу за плечо, и они медленно, очень осторожно, двинулись в том направлении, в которое она указала. Лошади за спиной испуганно фыркали, постепенно погружаясь во тьму.

— Далеко нельзя уходить, — предупредила Алариса. — Если лошади напугаются и побегут, то могут переломать ноги.

— Мы не далеко, — успокоила ее Лауна Альва. — Они нас видят.

Они продвигались вперед очень медленно, с опаской, готовые в любой момент кинуться назад. Где-то монотонно и достаточно громко капала вода, за спиной то и дело фыркали лошади, но тот звук, который их так напугал, больше не повторялся.

Постепенно они дошли до самой стены пещеры, и уже здесь остановились, посмотрели по сторонам.

— Никого… — сообщила Алариса. В голосе ее послышалось несказанное облегчение. — Может нам показалось?

— Обеим нам не могло показаться, — покачала головой Лауна Альва и убрала кинжал в ножны.

— А может быть это какие-нибудь звуки снаружи? — с воодушевлением предположила Алариса. — Камнепад, например, или гром гремит… Может быть выход где-то недалеко?

— Может быть… — согласилась Лауна Альва.

Ей очень хотелось, чтобы это было именно так. Пусть это будет камнепад или отзвуки грома — это означало бы, что они идут в верном направлении, и им не суждено сгинуть здесь под землей, в темноте и холоде…

Уа-та-та!!!

В этот раз звук раздался настолько близко, где-то прямо над головой, что девушки от неожиданности присели, а Алариса так даже захрипела от страха. Лауна Альва вскинула руку с лампой вверх, заводила ею из стороны в сторону… И замерла.

Наверху, там, где свод пещеры плавно переходил в ее стену, сидела какая-то тварь. Она чем-то напоминала обычную многоножку, если бы та была размером с лошадь и имела бугристую голову, усыпанную множеством каких-то непрерывно шевелящихся отростков. Глаз у этой твари заметно не было, да и к чему глаза существу, живущему в вечной тьме пещеры?

Уа-та-та!

Звук издавала именно эта тварь, но чем именно она могла это делать Лауна Альва не понимала, поскольку никакого рта у нее не наблюдала. Пальцы Аларисы на плече вцепились в него с такой силой, слово пытались сломать ей кости. И Лауна Альва кончиками нервов ощутила желание своей подруги заорать от страха. Заорать и броситься бежать назад, в темноту, где их дожидались уже невидимые лошади.

И потому она сказала приглушенным шепотом, жестко и строго:

— Тихо… Не вздумай орать…

И Алариса сдержалась, только задышала очень часто и громко.

— Медленно отходим… Ни в коем случае не беги… — предупредила Лауна Альва.

Алариса судорожно закивала. Они одновременно сделали шаг назад, замерли на мгновение, а затем сделали еще пару шагов. Тварь на стене наполовину скрылась во мраке, но вдруг развернулась с неприятным шорохом, и отростки на ее голове зашевелились еще активнее.

— Ой, маменька… Ой, маменька… — бормотала Алариса. — Лальва, милая, я снова описалась…

— Что значит «снова»⁈

— Ой, отстань…

Тварь не нападала, но сдвинулась с места и, извиваясь, устремилась вверх по своду пещеры. Несколько мгновений спустя она уже исчезла из вида. Но они так и не побежали. Продолжали пятиться спинами вперед, пока не дошли до лошадей. Те сразу обрадованно заржали, а девушки, недолго думая, запрыгнули в седла. Подавив желание пуститься вскачь, двинулись вперед размеренным шагом. Но ощущение, что многоногая тварь ползает сейчас где-то над самыми головами не покидало их ни на мгновение.

Скоро под лошадиными ногами послышался плеск воды. Но это не был ручей — подсветив лампой снизу, Лауна Альва поняла, что вода здесь повсюду, куда не поверни. Пока еще было неглубоко, едва скрывало лошадиные копыта, но тем не менее Лауна Альва с холодком в груди подумала о том, что они будут делать, если вода начнет прибывать.

Если им придется повернуть назад, то куда потом идти?

Этого она не знала. А потому решила об этом пока не думать. Они шли и шли вперед, а стены пещеры постепенно начали сужаться, и теперь они стали видны по обе стороны в свете лампы. Потолок пещеры был все еще слишком высоко, и свет его не достигал, но оттуда, сверху, то и дело падали крупные водяные капли.

Вскоре воды прибавилось, она достигала лошадям уже почти до колена. Дна под поверхностью видно не было. Что будет, если они провалятся в заполненную водой яму? Если яма окажется неглубокой, то лошади могут запросто просто переломать ноги… А если глубокой? Об этом даже думать не хотелось…

Уа-та-та!

Крик мерзкой гигантской многоножки раздался настолько близко, что даже оглушил. Закричав от страха, они обе машинально вжали головы в плечи и замолотили пятками лошадям по бокам. Заржав, те рванули вперед, брызги полетели во все стороны.

Им очень повезло, что ни ям под ногами, ни внезапных поворотов на пути не встретилось. В какой-то момент Лауна Альва поймала себя на том, что непрерывно кричит: «Только не ори! Только не ори!», хотя Алариса скакала молча, закусив губу и бешено вытаращив глаза.

Вода уже поднялась лошадям по самое брюхо, захлестывала им сапоги, но возвращаться они не собирались. Где-то там, за спиной, находилась та мерзкая многоножка, одна только мысль о которой заставляла их скакать вперед еще быстрее.

Ав-ва! Ас-са!

Звук изменился. Он стал дальше и теперь переместился куда-то вперед, но даже поняв это, они все равно не остановились. Даже ход не замедлили.

— Только не ори! Только не ори!

— Да не ору я! — не выдержав, заорала на нее Алариса. — Сама не ори!

Вдруг Лауна Альва поняла, что воды под ногами уже нет, лошадиные копыта теперь стучали по сухим камням. Но потолок пещеры стал ниже, и им пришлось спешиться. Схватив лошадей под уздцы, они если не побежали, то пошли вперед очень быстрым шагом, то и дело зачем-то оборачиваясь, словно могли что-то рассмотреть там, за пределами светового кокона лампы, в кромешном мраке.

Уа-та-та! — это сзади.

Ав-ва, ас-са! — это впереди. И наверняка это была какая-то новая пещерная тварь, и может быть даже более мерзкая, чем гигантская многоножка за спиной, но они все равно бежали вперед. Образ шевелящихся лап и отростков на бугристой башке не шел из головы ни у одной из них, а вот что было там, впереди — этого они в точности знать не могли.

Уа-та-та! Шр-р-р, шр-р-р… За спиной что-то грохнуло, зашуршало, и Лауна Альва поняла, что это многоножка упала со свода пещеры и теперь бежит за ними по усыпанному камнями полу.

— Бежим! Быстро, быстро! — кричала она.

Алариса же просто непрерывно визжала от страха.

Ав-ва! Ас-са, ас-са!

Узкий приземистый коридор внезапно оборвался, и они выбежали в огромный зал. Стены стремительно раздвинулись и пропали из вида, потолок взвился вверх.

А потом сзади на них напрыгнула многоножка. Прокричав в последний раз: «Уа-та-та!», она сжалась, а затем моментально выпрямилась, и полетела вперед длинной стрелой. Упала прямо на круп Белянки, вцепившись в нее всеми своими лапами одновременно.

Белянка испуганно заржала, брыкнулась, пытаясь сбить с себя многоножку своими задними ногами. Но у нее это не вышло, и только Лауна Альва отлетела в сторону и упала на камни. Впрочем, тут же вскочила, выхватив кинжал.

— Отпусти ее! Отпусти, тварь!

— Ав-ва! Ас-са! Лальва! Алариса!

Из-за огромного валуна выбежал дядя Джоун с лампой в одной руке и мечом в другой. Из кончика клинка вырывалась и извивалась синяя плазменная плеть. Она тихо гудела и рассыпала искры.

— Джоуни! — как безумная заорала Алариса. — Джоуни, наконец-то ты меня нашел!

Дядя Джоун подбежал к Белянке и сходу ударил ногой многоножку. Она резко повернула в его сторону свою бугристую шевелящуюся отростками голову. А Джоун взмахнул мечом, и плеть с гулом скользнула по отвратительному телу многоножки, с легкостью разделив ее пополам. Грязно-желтая жижа выплеснулась на камни, сотни лап уже не смогли держаться за круп несчастной лошади и ослабили свою хватку. Остатки трупа упали на пол, а Белянка тут же отбросила их от себя мощным ударом копыт.

Плеть змеиным движением осмотрела пространство вокруг и с электрическим треском втянулась в клинок. А Джоун поднял лампу над головой. Быстро подошел к Аларисе почти вплотную и неуверенно ее обнял. Пронзительно взглянул на Лауну Альву.

— Сбежала, значит… — сказал он. — Ну-ну… Твое письмо у меня, родителям я его не показывал. Если мы их отыщем, свадьба все равно состоится…

Лауна Альва молча отвернулась. Алариса же удивленно спросила:

— Что значит «если»? Мы же теперь нашлись!

Джоун покачал головой.

— Это не совсем так, — ответил он. — Теперь мы заблудились все вместе…