Митрополичий стольник

Глава 8

Перед отъездом я ещё раз встретился с Игнатом Бахрушиным. Мы обговорили мой приезд через два месяца и возможность моего развития уже в Коломне, под Москвой. Почему там? А потому что амбары зерна купца находятся на периферии. А расстояние до Москвы чуть больше ста вёрст. Два дня, если не жалеть лошадей по накатанной дороге, и ты в столице.

Как же я рад обнять детей и жену. До Новгорода 570 вёрст, которые нам удалось преодолеть за рекордные тринадцать дней. Мы все торопились домой. Рождественские праздники отмечали в первопрестольной, вдали от семей. Поэтому и гнали лошадей.

Оля будто понимает мои проблемы и старается меня лишний раз не тревожить. Но заметно, что она ждёт от меня новостей.

— Вот я и думаю, стоит мне ввязываться во всё это? Или, пока не увяз всеми лапами, отказаться, — я насколько можно было поведал жене о заманчивом предложении москвичей. Всё-таки она дочь потомственного купца из лучших и много о чём знает.

Ольга не сразу ответила, заметно, что она вертит со всех сторон новости и пытается постичь истину, доступную только тем, кто мыслит не только разумом, но и интуицией.

— Не знаю любый, — жена ласкается ко мне как кошечка. Но при этом глаза остаются серьёзные, — ты бы съездил к моему отцу. Это и его отчасти касается.

Ну, это я и так собирался сделать. Вот побуду дома, наслажусь покоем в семейном кругу. А там уж и делами займусь.

С тестем мы разложили предложение братьев Курицыных по полочкам. Ссуду на развитие верфи я могу и тут взять. Разве что там условия получше. Отдавать нескоро. Обещанная поддержка посадника и воеводы немаловажна. Это прикрытие на высоком уровне, которое не желательно часто использовать. Но ежели чего, очень эффективно. Это как корочка депутата ГД, как удостоверение начальствующего состава ФСБ.

Нас вроде как не ограничивают в общей торговой деятельности. Москвичей интересует всё, что связанно с заморской торговлей. О моих лесопилках даже не заикнулись. И к тому же помощь сильного клана придворных московского государя ох как пригодится, если я решусь заняться торговлей в этом регионе. И мне кажется это весьма привлекательным.

У меня есть запасные полотна для лесопилки и фреза с комплектом конструкции фуговального станка. Я ведь у шведов заказал запасную. А ещё идея с мельницей просто сногсшибательна. Ведь у нас в Новгороде она не прижилась, несмотря на положительный результат в виде отменного качества муки. А вот Игнат Тимофеевич — крупный региональный торговец зерном и его настолько заинтересовала моя идея продавать готовую муку, что он даже предложил свою помощь в устройстве на новом месте.

Если честно, Москва мне не понравилась. В сравнении в Новгородом она сильно проигрывает. Да у неё огромный потенциал, но она напоминает мне большой и дурно благоухающий муравейник. Я бы предпочёл осесть в той же Коломне. Небольшом городке на юго-востоке от Москвы.

Мы пробыли дома всего неделю и сразу засобирались обратно в Москву. Тем более случился попутный караван. И если сюда я привёз груз кожи, то обратно вёз запчасти к лесопилке и мельнице. А также инструмент и хорошее свейское железо. Мне предстоит многое заказывать в кузне. Так пусть это будет из моего материала.

Иван откровенно рад моему возвращению. Он категорически против моего проживания на постоялом дворе. Но мне по-любому придётся обзаводиться здесь своим домом. Я ведь намерен частенько мотаться между городами. И при этом мыкаться по чужим домам не намерен. Но пока меня приютил Иван.

Опять я по приезду столкнулся с его супругой. Она мило улыбнулась мне, поклонилась и исчезла в глубине покоев. А я невольно вспомнил Ляну. Её и нашу неудачную встречу. Тот случай оставил у меня в душе ощущение некой тайны. Я так и не понял эту девушку. А всё непонятное щекочет и волнует.

Подходящий дом мы искали долго. Сейчас Москва состоит из трёх частей. Это Кремль, обнесённый белокаменной стеной. Китай-город и Белый город. Практически сразу за стенами Кремля располагался огромный посад со своими улочками и стенами. Китай-город — это чисто торговая зона с жилой частью, примыкающая к Кремлю. В моё время там был Тверской район. Белый город включает в себя Занеглименье, Кучково поле и Кулишки. Вот в эти самых Кулишках нам и удалось подыскать подходящее жильё. Говорят, раньше здесь было болотце. Но его осушили и теперь здесь проживают степенные и солидные люди. Как и Китай-город с Кремлём, Белый город был окружён крепостной стеной и считался довольно безопасным.

Сам дом о двух этажах огромный, но старый. Придётся со временем перестраивать. Зато у него имеется приличный земельный участок с садом. Есть большая конюшня и куча обветшалых пристроек. Я прибыл сюда во главе дюжины своих бравых дружинников. А вот Скорята остался дома в Новгороде. У него баба на сносях, уважительная причина не поехать вместе со мною. Я пожалел, что не подобрал нового управляющего в мой дом. Пришлось силком назначить на эту должность одного из моих ребят. Ведь дом пустой. Нужно нанять обслугу, привести его в божеский вид, достаточный для проживания. Деньги вроде имеются на первое время, хотя нужно экономить. Мне предстоят огромные траты.

И только когда в моём новом доме стало возможно жить с относительным комфортом, я решился подать весточку Ивану Курицину. Он конечно уже извещён о моём приезде, но нужно уважить и доложиться.

Никаких особых грамоток мы не составили, всё было на словах. Но уверен, что эти слова покрепче вырубленных на камне будут.

Иван Васильевич сегодня напомнил мне декана нашего факультета. Он как сыч склонился на дубовым письменным столом. Оторвавшись от своих важных дел, выслушал меня, согласно кивнул и выпроводил прочь. При этом наказал держать связь через Ивана Бахрушина или своего служки у входа.

Небольшой город Коломна лежит у впадения Москвы-реки в Оку. Расположен примерно посередине пути между Москвой и Рязанью. К сожалению, ему частенько достаётся от кочевников. Совсем недавно город пожёг хан Улу-Мухаммед. Правда сейчас в городе стоит небольшое войско Ивана III для отражения набега хана Ахмата.

Меня гостеприимно принял Игнат Бахрушин. Его дом стоит на главной улочке города и отличается от остальных богатым забором, украшенным декоративными башенками.

Вот в жизни не дашь ему полтинник, от силы сороковник. Ни единой морщинки на лице. Только тоненькие лучики в углах глаз. Такие образуются у любителей посмеяться. Купец и в самом деле охотно хохочет над своими же шутками. Но глаза остаются холодными. Даже пьёт он не как сын Иван, блюдёт меру, не упивается в хлам. Вот и в первый вечер в его доме хозяин радушно угощал меня знатной медовухой. А это напиток весьма обманчивый. Пьётся легко, но по мозгам бьёт крепко. Обжигался, знаю. Поэтому я всячески симулировал своё состояние, изображая прилично поддатого. Ну и хозяин принялся пытать меня на предмет моих планов. Надеюсь я его не разочаровал, информацию давал дозированно, но так, чтобы он старался меня перетянуть сюда.

Я быстро понял, что строить тут в посаде города своё хозяйство — это как приглашать разбойников погостить в доме. Татарва постоянно сюда наведывается. Это же пути к Москве с её богатыми и плохо защищённым посадам. Оно мне надо. А вот ежели сховаться в глухом лесу, поближе к столичному городу. И пусть коломенский гарнизон прикрывает меня от жадных кочевников. Знаю, что Иван уже начал прижимать татарскую орду и не даром его войско стоит в городском посаде.

Игнат явно заподозрил меня в слабоумии, когда я заявил, что хочу подыскать деревеньку или село, чтобы там обосноваться. Он недоумевает, зачем лезть в глушь, если можно купить дом в городе и жить припеваючи.

Хм, и он серьёзно считает свой деревянный и несуразный домище образцом для подражания? Видел бы он мой новгородский особняк.

Но нужного человека в сопровождение купец выделил. Сюда я приехал в сопровождении девяти охранников. Троих оставил в Москве, чтобы следили за домом.

Ребята оседлали лошадей и подвели мне мою Ласточку. Изначально у неё было другое имечко. Но мне оно показалось дурацким. Кобыла пятилетка имела гнедой окрас и белую симпатичную полоску на лбу. Поначалу у меня были проблемы с нею. Дело в том, что я далеко не кавалерист. Да и зачем это умение человеку в моём положении. В море лошадь не нужна. Но в дальнейшем я решил учиться верховой езде. Ведь когда тащишься несколько недель, лёжа в санях или в телеге, хочется бегом бежать за повозкой. Так это надоедает, сил нет. А тут есть возможность вскочить в седло и растрястись жирок. А заодно показать свой статус важного человека. Так и началась моя история взаимоотношений с четвероногим транспортом. Сколько раз я падал с лошади, когда она решала скинуть с себя мешающий ей мешок с отрубями, безвольно бултыхающийся в седле. Пока я не нашёл к ней подход через желудок. Прикармливал свою кобылу, поднося сухарик или морковку. Но вскоре и сам научился управлять животным. В конце концов мы пришли к соглашению. Я её не напрягаю сверх меры, а она изображает послушание и несёт меня к светлому будущему.

Мы начали изучение местности с населённых пунктов, лежащих к северо-западу от Коломны вдоль Москвы-реки. Таких в радиусе десяти-пятнадцати вёрст немало. Но у меня определённые требования. Я ведь собираюсь ставить здесь лесопилку и мельницу. А значить мне нужен быстротекущий ручей и место, где дуют постоянные ветра. Ставить водное колесо на самой реке не желательно. Лишняя морока, я хочу уйти от тех проблем, которые у меня возникли в моём селе. Если ручей будет достаточно узок, можно его просто перекрыть, поставив колесо по течению и всё.

Четыре дня у меня ушло на то, чтобы определиться. Я беседовал с мужиками, опрашивал тех, кто мог мне помочь. Мы выезжали сразу после утренней трапезы и возвращались к вечерней. В итоге мне приглянулись две деревеньки. Особенно та, которая лежит на впадении речушки Костёрка в Москву-реку. Но там имеются сложности с владельцем. Само название Молитвино говорит о многом. В недавнем прошлом тут было небольшое село с церковью Вознесения Христова. Но церквушка сгорела, село обнищало и превратилось в деревеньку, народ в большинстве своём разбежался. Здесь даже старосты нет. На мой вопрос о принадлежности мне ответили, что деревня является владычной вотчиной. То есть принадлежит церкви. А с этой конторой я дела иметь категорически не желаю. Там где нет место расчёту, а фанатики от религии отталкиваются от тёмных суеверий, купцу делать нечего. Насколько я помню, у церкви были предубеждения против ветровых мельниц. Что-то нехорошее она им напоминала. Нечто в том же духе произошло и с вилками для еды.

Ну вот, зато пригодились новые связи. Вернувшись в Москву я сразу навестил Ивана. Посидев по-свойски я его и озадачил. Пусть попытается пробить смену владельца той деревеньки.

Не знаю, что тут сработало. Заинтересованность во мне и желание привязать к себе поблажками или что-то иное, но кураторы Ивана решили мой вопрос как нельзя лучше. Выяснилось, что Молитвино ещё покойный батюшка великого князя отторг от владычной вотчины сразу, как оно потеряло статус села и сейчас этот населённый пункт принадлежит казне московского государства. Мне от щедрот царских быстро дали разрешение о покупке. Ну я уже имею некий опыт в этом деле. У Ивана Курицына есть дружок, Степан Головин. Я не знаю, какой точно чин он занимает в иерархии посольского приказа. Но фактически он его секретарь и «офицер по спецпоручениям». А, как известно секретари имеют массу левых возможностей помочь просителю. Ну и я, само собой, озаботился богатым денежным подарком этому товарищу. А заодно угостил его хорошим ужином, где мы к полному удовлетворению расставили точки над «И». Степан не против мне помогать за определённое вознаграждение. И это меня более чем устроило. Вот и на этот раз я попросил его свести меня с нужным человечком.

Вовремя преподнесённый кошель с серебром творит настоящие чудеса. Молтвино стало моим, отошло в вотчину, то есть в частную собственность. За дополнительные деньги мне ещё нарезали приличный кус землицы. Он включил береговую линию Костёрки и большой сосновый бор. Эта часть земли досталась почти бесплатно. И все это богачество обошлось мне значительно дешевле моего первоначального участка под Новгородом.

Почему я выбрал именно Молитвино? Здесь холмистая местность, на северной окраине деревни течёт речка Костёрка. Сама деревушка лежит в седловине, образованной двумя большими оврагами. Они образуют рельеф в виде сапога, носок которого смотрит на Коломну. По дну ущелья, образованного складками местности, бежит быстрый ручей. Сейчас он подо льдом, но размеры определить можно легко. Я прикинул, он метра 3–4 шириной. Сюда прямо просится водяное колесо. На вершине одного из холмов остатки сгоревшей церкви. А вот второй меня больше заинтересовал. Местные решили, что я собрался ставить здесь дом и дружно начали меня отговаривать. Именно в этом месте из-за складок местности, особенности рельефа и близости реки постоянный ветер. Даже сейчас зимой холм почти лысый. Ветерок сдувает снежный покров, то что надо для ветряка.

Завершив сделку, я озадачил местных жителей фактом смены владельца и умотал в Москву. А через пару дней наша кавалькада выдвинулась в направлении дома.

Как интересно, Ольга порадовала меня тем, что опять в положении. Для местных это норма. Женщина рожает 4–5 или даже более детей. Дай бог половина из них достигнет подросткового возраста. У меня уже есть Сашка и Анютка. И, если честно, я переживаю за супружницу. Роды — это всегда стресс для женского организма. Да и для внешности супружницы — это не очень. Наду будет ей намекнуть, что трое детей мне хватит. Ну не вижу я себя многодетным отцом. И не хочу, чтобы моя жена к сорока годам превратилась в подобие своей матушки. Бесформенной, с увядшей кожей и погасшими глазами.

Ольга что-то такое увидела в моих глазах, потому что на всякий случай обиделась. Пришлось всячески замаливать грехи по ночам, пока ещё можно этим занимать ввиду малого срока.

Трифон Амосов встретил мои планы по расширению верфи в штыки. Я уговариваю его переделать стапеля, предназначенные для среднего размера лодок в большие. Чтобы могли одновременно закладывать четыре судна. Вот тут у нас и начались конфликты. Трифон брызгал слюной и говорил, что я иду на поводу у москвичей. И что он не собирается работать на этих гадов. Не знаю точно, но где-то москвичи лично ему насолили. Успокоился он только после того, как я пообещал увеличить его долю. Так что работы на верфи идут вовсю. Мы закладываем четвёрку судов нашего проекта согласно договору. Для этого нанимаем дополнительных рабочих. Хорошо то, что теперь скорость постройки увеличится вдвое. У нас имеются готовые шаблоны и лекала. Я рассчитываю за тёплый период спускать на воду восемь судов. И это немало, поверьте мне. Правда это пока-что только планы, а как там получится — один господь ведает.

Пока есть время, я подготовил чертежи будущего водяного колеса. Хороший металл у меня есть. Мастера кузнецы у нас тоже имеются. Я начал с главного вала, на котором будет крепиться само колесо. Он станет двумя опорами по краям ручья. Течение ручья довольно бурное и я обойдусь простыми лопатками. Вся остальная конструкция лесопилки будет копировать существующую. От добра добра не ищут. Эта схема себя хорошо зарекомендовала. И здесь вопросов нет.

Другое дело мельница. Я мучительно вспоминал её конструкцию. В итоге решил, что мне подойдёт конструкция башенного типа с четырьмя лопастями. На них я вместо парусов посажу рейки с возможностью регулировки. Паруса проще, натянул на каркас и адью. Но зимой парус перемерзает и теряет свои свойства. А башенный тип для возможности небольшого вращения ветряка. То есть на основную часть я насажу колпак с ветряком. Мельнику при необходимости будет достаточно расклинить механизм и с помощью рычага чуть провернуть верхнюю части, чтобы поймать ветер.

Сам механизм с редуктором и жерновами у меня остался с прошлой, не совсем удачной попытки.

Так за техническими задачами я и провёл оставшееся время зимы. И как только начал таять снег, принялся готовиться к поездке в Москву.

Оля решительно воспротивилась моему решению ехать одному. А я элементарно боялся брать её в таком положении с собой. Налегке поехать уже не получится. Мне предстоит на своей парусной лодке пройти по волокам и перекатам. И Оля с детьми станет настоящей обузой. Я буду думать не о деле, а о них. Поэтому пришлось ей это растолковывать и убеждать. Главный убеждающий фактор мне уже не доступен, Оле уже нельзя заниматься любовью. Да и, как у всех женщин, характер во время беременности у неё резко ухудшился. Она вдруг впадает в ярость или просто плачет. Поэтому перевезу как я их к тёще под крылышко. Там и Златка будет развлекать детишек и старшую сестру.