Митрополичий стольник

Глава 22

А мужик вроде неплохой, Андрей Михайлович Галыгин из младшей ветви Ярославских удельных князей. Род ведёт от среднего сына Михаила Давыдовича Моложского, Ивана, погибшего в прошлом веке в Куликовской битве. Видимо молодостью рода и объясняется его невысокое положение при дворе. Думаю, что умница Софья откопала этого представителя захиревшего рода и удачно пристроила свою любимую фрейлину. Та получила важный статус и мужа, а Галыгин доволен, что на него обратил внимание сам государь. Обо мне князь ничего не знал до сегодняшнего вечера. Но это не помешало нам неплохо пообщаться. Андрей никогда не выезжал далеко от родного села и с восторгом слушал мои рассказы о далёких странах и чудных обычаях других народов.

Мужчина немного наивный и прямой, напоминает по развитию подростка, который не смог повзрослеть. Глаза восторженно распахнуты, он обиделся, когда затеявшие бурный спор сидящие рядом случайно, толкнули его. Хм, оригинальный выбор мужа для своей подруги задумала царица. Безусловно такого легко контролировать, но ведь нужно ещё вытаскивать его изо всяких переделок. Если он будет сидеть только в родных стенах, то проблем нет. Но вот привести его на приём к царю и оставить одного — немного рискованно. Ведь эта наивная душа может нарваться на неприятности.

Шумно как, я встал и пригласил Андрея прогуляться. Смотрю, государь тоже под шумок слинял, может и нам пора. Только где же моя благоверная? Придётся прогуляться на свежем воздухе.

Наступил тёмный вечер, темнота сгустилась и слуги в саду зажгли светильники. После довольно жаркого дня подул приятный бриз, и мы направились по дорожке к лавке. Отсюда хорошо просматривается главный выход и надеюсь, мы не пропустим наших жён.

— Знаешь, что мне сказала Софья Фоминична? — мы сидим на кровати, Оля даже не переодевается после нашего возвращения. Она подвисла, глаза смотрят в неведомую даль и там она явно видит розовых пони. Потому что лёгкая улыбка так и гуляет по лицу. И даже мои попытки в виде поцелуев в ушко и шейку ситуацию исправить не могут.

— Ну что такого она тебе сказала, — я ожидал встретить жену растрёпанную и поцарапанную, выдержавшую нелёгкую битву. А встретил вот эту легкомысленную особу с мечтательным взором.

— А Софья Фоминична сказала, что хочет меня видеть в своей свите.

Ни хрена себе, вот это поворотик. Интересно кто мне так удружил? Я категорически против. Это что — отдать нормальную, самолично воспитанную в лучших традициях, психологически выдержанную женщину в это змеиное логово и на выходе получить нечто ядовитое. А если ей там другого муженька подберут? Оля у меня редкая красавица, вдруг кто глаз положит из высшего круга. Нет, такой футбол нам не нужен.

Блин, но вот как ей-то об этом сказать? Смотрит на меня такими глазами, как ребёнок из глухого посёлка, которому предложили провести день в сказочном городке. Она же сегодня увидела только краешек придворной жизни. Дурочка, там придется заниматься всяким непотребством во имя политики и чужих интересов. Но это уже не с ней нужно говорить. Это мне бы к царице попасть на приём. Вот только как? По интернету стрелку не забьёшь. Проще к государю пробиться, чем к его супруге.

Пару дней я мучался и оттягивал разговор с супругой. Но невозможно игнорировать пожелание царицы, нужно искать нат неё выходы.

Я забил на работу и посвятил день, чтобы выследить нужного человека. А этот самый человек совсем не торопился облегчить мне это дело.

— Яна, подожди, — уже в сумерках я высмотрел, как две женские фигуры спустились с крыльца. Одна из них мне знакома.

Дамы поначалу ускорились, наверное испугались незнакомца. Но потом остановились.

Да, Яна изменилась, похорошела. Хотя куда уж больше. Новое положение придало ей вальяжности. Изменилось выражение глаз, но меня признала и ручкой отослала напарницу. Наверное служанка.

— Ну привет, моя красавица. А ты расцвела, такая, прямо глаз не отвести. Как живёшь во дворце? Как супруг? Не обижает?

Яна съела упоминание своего старого имени и смотрит на меня со странным выражением глаз. Ну хоть не гонит.

— И ты здравствуй. Всё хорошо, с мужем повезло, я теперь княгиня.

— Знаю, я с Андреем познакомился намедни. Хороший человек, тебе и в самом деле повезло.

— Да, а я с твоей Ольгой познакомилась. Красивая она у тебя, — проявила ответную любезность женщина.

После непродолжительного трёпа я перешёл к делу, — Яночка, я не хочу, чтобы моя супруга попала в свиту царицы. Она проста для этого, боюсь, что это плохо закончится. Помоги встретиться с Софьей Фоминичной. Может мне удастся её переубедить.

Женщина чуть отстранилась и неожиданно выдала фразу, которая заставила меня задуматься, — а за меня ты не боишься? Не переживаешь?

— Боюсь, очень боюсь. Но ты сама выбрала свой путь. И ты сильнее Ольги, тебя жизнь так помотала, что ты сама кого хочешь испугаешь. А Оля просидела под папиной рукой в Новгороде и думает, что при царском дворе будет как в сказке. Ну помоги мне, пожалуйста.

Быстро оглянувшись, женщина сделала шаг мне навстречу и на мгновение прижалась. От неё приятно пахнет душицей. Она стала на цыпочки и заглянула мне прямо в душу. А потом чмокнула в губы, но не как раньше. А вроде бы как сестра, по-дружески.

— Ладно, я подумаю, что можно сделать.

Её фигурка уже растаяла в сумерках, а я всё стоял и смотрел ей вслед.

Жалел ли я, что её потерял? Нет. Я женат, у меня прекрасные дети. И не хотел я для этой девушки участи вечной любовницы. В принципе благодаря мне она избавилась от своего прошлого. Сейчас никому бы в голову не пришло сравнивать её с той девушкой Лиляной из борделя. Да и изменилась она, вот только шрамик от наконечника стрелы не убрать. Но я доволен, что у неё всё хорошо сложилось. И вдвойне, что она понимает — наши отношения в прошлом. И этот лёгкий поцелуй говорит именно об этом. Люблю умных женщин.

С Олей я несколько раз порывался поговорить. Уже и слова подбирал убедительные, всякие железобетонные доводы собирался привести. Но как только доходило до разговора, я опускал руки. Моя рассудительная и отнюдь не простодушная жена, которая тоже уже далеко не наивная девочка, аж светится в предвкушении новой должности. Ну как вот тут быть?

К моему счастью, царица пока не призывала жену к себе и немного времени у меня есть. Я просто стал брать жену с собой в поездки по региону. А мотался не только на нашу новую площадку, но и в Молитвино. Пусть Ольга делом лучше займется, авось блажь и вылетит из головы.

В отличии от царских мельниц, построенных мною, в Молитвино всё моё. Здесь я царь и бог, и именно я решаю — кому, чего, и сколько. Мы с Игнатом вовсю пользуемся тем, что государь и сам митрополит присутствовали на открытии мельниц под Москвой. Тем самым они как-бы узаконили и остальные уже мои мельницы. А раз так, то мы начали активно захватывать мучной рынок Коломны и Новгорода. Если раньше мы действовали исподволь и осторожно. Шаг вперёд, два назад — как бы чего не вышло. Самое худшее — это вмешательство церкви. Достаточно епископу просто усомниться в соответствии моих производств христианским ценностям — и всё. На моих начинаниях тогда можно ставить крест. Никто не купит нашу продукция, а против строений объявят крестный ход и сожгут при попустительстве властей всех рангов. А сейчас — врёшь, нас уже голыми руками не возьмёшь. На нашей стороне и государь, и церковь. Ну почти, пока нет официальной реакции после открытия и посещения высочайшими гостями мельниц под Москвой.

Пока потенциальные конкуренты, торговцы зерном и купцы только чесали затылки, Игнат уже вовсю продаёт муку разного сорта жителям города. При этом торговец и купец не стесняется напоминать всем о благожелательном отношении властей и том факте, что государь и митрополит лично откушали пироги из нашей муки.

Думаю, что так просто совпало, но вскоре царь прислал дозволение начинать работу на наших новых мельницах. Он смёл сопротивление бояр и части церковников. Было ли это связано с активацией нашей деятельности в других регионах — не уверен, но и не исключаю.

Из приятного — это сообщение от нового епископа Коломенского Игнатия о том, что принято благоприятное для меня решение по строительству новой церкви на месте сгоревшей, у меня в Молитвино. И это прекрасно, теперь стоит ждать новых желающих осесть на моих землях. А рабочие руки мне ох как нужны. Я ведь собираюсь значительно расширяться.

А вот мельницы в Подмосковье вовсе не мои. Они царские, принадлежат ему. Он и его бояре финансировали стройку, его люди работали на строительстве и продолжают трудиться сейчас. Охрана и логистика тоже обеспечивается казённым приказом. То есть получается я просто временный работник.

Иван Выродков, казённый дьяк расставил окончательно точки над «И». Денежки счёт любят, а тут попахивает немалыми деньжищами. Так вот государь кинул мне косточку, видимо, чтобы не обидеть совсем. С каждой построенной мною мельницы он будет выплачивать мне по три процента от будущей прибыли. Фиксированной суммы нет. Но три процента от воздуха — это непонятная для меня сумма. Ведь меня никто не подпустит к подсчёту прибыли. Я допускаю, что она будет немалая. А ежели я ухитрюсь наладить строительство под ключ таких мельниц в каждом уезде по несколько штук, но на выходе лет через семь могу выйти на весьма симпатичную сумму. Причём, тогда уже деньги сами ко мне потекут. До тех пор, пока не изменятся правила игры. Если честно, я предпочёл бы приятную тяжесть серебра уже сегодня. Поставил мельницу — получи. Но спорить с государем бесполезно. Правда Иван Спиридонович намекнул на возможные некие сюрпризы.

За всеми заботами незаметно подкралась осень, начались дожди и немного похолодало. На мельницы завозят в больших количествах зерно, появились проблемы определённого характера. Они называются человеческим фактором. Пока мельники и их помощники не наберутся опыта, они постоянно будут лажать и мне придётся на это реагировать. Ездить на место и самому разбираться.

Кремль — сплошная стройка. Везде грязь и проехать стало весьма непросто. А пешком лезть в лужи желающих нет. Вот и я подъехал на лошади и спешившись поднялся на крыльцо пока ещё старого великокняжьего дворца. Новые каменные палаты начали возводит впритык к левому крылу.

Меня встретила Варвара, улыбнулась, обдала шлейфом приятных запахов и повела наверх. Покои царицы на третьем этаже и занимают целое крыло. Пройти невозможно, стоит стража. Но охранники только вытянулись при нашем появлении. Ну понятно, Варя тут в почёте, особа, приближённая к царице.

Мне пришлось подождать с полчаса. Царица вошла стремительно, принеся с собой едва уловимый запах благовоний. Мы оказались в небольшой комнате вдвоём, даже не знаю — это знак доверия или наоборот попытка не выносить сор из избы.

Но мне она улыбнулась, это радует. Под глазами тени усталости, видимо царица активно учувствует в политической жизни Руси. Знакомые поговаривают, что государь советуется с нею по важнейшим вопросам. Судя по всему, у меня не так много времени, чтобы с нею поговорить:

— Государыня, прошу заранее простить мою дерзость, если я покажусь недостаточно благодарным, — попытался подстелить я соломку.

Дальше буквально в нескольких фразах я передал свои опасения и просьбу отпустить мою супругу. Добавил немного личных моментов для убедительности, но в целом я был лаконичен. И царица это оценила. Ответ её был ещё более конкретный:

— Я поняла твои опасения. И для них, несомненно, есть основания. Двор — есть двор, со своими интригами. Но почему ты думаешь, что твоя супруга не достойна большего? Я с нею пообщалась немного и уверяю тебя, из неё выйдет толк.

К сожалению, гречанка гнёт свою линию. Она формирует при дворе свою «греческую партию» и ей нужны сподвижники обоих полов. Она упорно не хочет встать на мою сторону и понять меня. Ольга может и способна стать тем, кого хочет заполучить наследница византийской короны. Но она изменится, и скорей всего в худшую сторону. Останется ли Оля той же любящей женой и матерью. Или полностью погрузится в новые перспективы?

— И не забывай, если ты тоже присоединишься ко мне, то боярское звание и достойная должность при царе тебе обеспеченны. Я умею быть благодарной.

Приехав домой, я попросил никого меня не тревожить. Мне нужно подумать.

Ну, Софья проживет достойную жизнь, родив царю достаточно много детей, до конца дней оставаясь для него любимой женой и верной сторонницей его начинаний. Это я помню. Они даже умрут один сразу после другого, будто бог не захочет их разъединять. В этом плане можно смело ставить на «греческую» партию. Ей противостоит традиционная «старорусская» партия. Изменения произойдут несмотря на сопротивление традиционалистов. И Софья будет влиять на политику, и особенно придворную жизнь.

Я задумчиво проводил взглядом супругу, которая буквально на цыпочках подошла и поставила передо мною чашу с горячим взваром лесных трав. Я удержал её за руку:

— Посиди со мной. Нам надо поговорить.

Я не стал ничего скрывать. Описал подробно как плюсы предложения, так и минусы. И их хватало, всё зависит от того, что сама Оля хочет получить. Кем она хочет стать? По-крайней мере она услышала о том, чего хочу я сам.

Надо отдать ей должное, моя жена глупенькой никогда не была. Она не стала сразу давать мне ответ, попросила время всё обдумать.

Хм, когда она вышла из комнаты, с меня будто тяжкий груз свалился. Оля ушла придавленная моими словами. С её лица исчезло обычное выражение лица и легла печать обеспокоенности. Но, я приму любое её решение. Потому что с одной стороны царь продвигает мои проекты и безусловно меня как-то приблизит. Но не настолько, чтобы на это серьёзно рассчитывать. А вот Софья предлагает мне значительное продвижение при дворе. При этом и Оля автоматически приобретает новый статус. При особе царицы могут находиться придворные только определённого ранга. И это понятно, зачем ей жёны и дочери мелкопоместных дворян. Свита делает короля, разумеется, когда он её сформирует и приблизит, заставив верно служить себе. Знаю, что у нас хватает греков, которые тянутся к царице. И это не только церковники. Хотя и помощь митрополита Филиппа никогда лишней не будет. Но царица ищет поддержки среди русаков. Природные бояре относятся к ней с большой настороженностью. Вот она и ищет приверженцев среди молодой знати.

О царице ходят слухи, де она держит сторону папистов. Это полная хрень, царица сегодня мне поведала много чего личного. Она родилась на полуострове Пелопоннес, в Константинополе никогда не была, не довелось. Когда турки захватили владения отца, все бежали и в конце концов оказались в Риме. К папской власти она относится, мягко говоря, неважно. Софья обвиняла его в том, что тот отказал в помощи её дяде, когда это было ещё актуально. А потом только пользовался слабостью семейства Фомы. Софью очень оскорбляли данные ей нашими боярами оскорбительные прозвища «грекини» и «римлянки». Можно на 100% сказать, что греческая принцесса всеми руками и зубами ухватилась за мужа. И она не ищет других вариантов. Беглянка нашла свою новую Родину. Вон, как быстро освоила русский язык.

М-да, но тогда прощай свобода. Свобода, ехать куда хочешь и делать что хочешь. Правда это больше свобода чисто умозрительная только в голове. А в реальности я мечусь между Новгородом и Москвой и давно уже не так свободен. Вот когда занимался охотой, уходя с Гунькой в лес, вот тогда я был действительно свободен. Абсолютно.

Чёрт, во мне тоже взыграло честолюбие. Очень интересные настали времена и у меня есть все шансы достичь высочайшего положения. Мне есть что посоветовать и предложить Ивану, государю московскому. Я помню основные вехи истории, могу помочь в становлении системы государственной вертикали. Весь сейчас до сих пор не сформирована система приказов. Есть только два — Дворцовый и Казённый. Здесь работы — завались. Непочатый край. Но всё зависит от ответа Ольги.