Месть лорда-палача

Глава 2

Меня зовут Агарес. Агарес Рэдгир. И я...

— Аги, клюёт! — прокричал Анхель, указывая мне на дёргающуюся удочку.

— Помогай! — а это уже натужено просипел я, фиксируя катушку и уже за счёт своих силёнок пытаясь вытащить попавшуюся нам рыбёху.

Да, я рыбачю. Точнее мы с братом, который сейчас схватился вместе со мной за рукоять рыболовного инструмента и со скрипом в зубах оттягивал со мной на берег паникующую в озере добычу.

Водоём этот находился во внутреннем дворике Индрика, нашего замка, и был для нашей семьи любимым местом для рыбалки. Жаль, что много лет спустя в этом месте возникло искажение и вылезшие из него морские чудовища сожрали всю рыбёшку. А после зачистки вообще не было времени заполнять его новыми морскими созданиями.

А, вспомнил! Дело ни во времени. В тот момент я полностью перестраивал замок, расширяя его настолько, что пришлось засыпать водоём. Сейчас же Индрик... маленький и наполовину заброшенный. Отчасти из-за ухода большого количества слуг, отчасти из-за распроданной мебели и других украшений, что хоть как-то пополняли казну города.

Из-за отсутствия земель и работавших там предприятий, а также заброшенности промышленного района города, наши налоги сильно "прохудели" и их просто не хватает, чтобы оплачивать зарплату слугам, гвардейцам, страже и администрации. Если коротко и выражаясь без мата — о финансовой стабильности нашего лордства говорят лишь как о шутке.

И вот, вместо того, чтобы сразу начинать исправлять все беды нашей земли, мы рыбачим. Какой-то прямо важной цели у этого занятия в виде, например, спрятанных на дне сокровищ или тайного наследства Древних нет. Скорее это... для разгрузки. Почувствовать себя вновь семнадцатилетними подростками, а не... теми, кем в итоге стали. Каждый из нас многие десятилетия занимался своими землями, охранял их, сражался с мощными искажениями различных классов, проливал кровь монстров и людей (и кого похуже), боролся за выживание и принимал ответственные, а иногда и страшные решения. Одно из таких в итоге привело к смерти почти половины населения Кадии...

Но хватит о грустном. Надо вернуться к...

— Люмье-е-е-ер! — вырвался из моего горла истошный крик из-за крупного улова, что тащил наши слабые тушки с берега прямо в царство озёрное. — Хватит ржать! Помогай!

Слуга рода, а также мой личный телохранитель ранга «Маркиз», еле сдерживая рвущийся наружу смех, сделал пару шагов к нам.

Люмьер. Этот высокий и в будущем худощавый "старичок", что дрожал от любого шороха, сейчас выглядел совсем иначе. Молодой шатен с короткими волосами и кариями глазами пылал жизнью и уверенностью.

Синий мундир с гербом нашего рода идеально сидел на ладной фигуре мужчины, белые брюки и чёрные сапоги нисколько не сковывали его движений, а меч на поясе даже по первому взгляду возвещал что тот у хозяина не для красоты.

И этот молодой человек, несмотря на свой род деятельности, внушал... открытость. Он похож на человека, с которым можно легко поговорить, обсудить различные темы и даже получить дружеский совет на различные проблемы.

Но сначала он, конечно же, поржёт над тобой, будь ты хоть простолюдином или даже его господином. Собака. Никакого уважения!

Чуть ли не разрывая себе до трещин уголки губ от широкой улыбки и с садистской любовью в глазах мурыжа нас ещё десяток секунд, мужчина наконец взялся вместе с нами за рукоять удочки, одним резким движением руки заставляя большого карася выпорхнуть из воды и упасть на зелёную траву берега.

— Хватай обед! — и с выкриком я бросился как хищник на свою беззащитную жертву. А та оказалась очень вёрткой и легко выскользнула из моих тонких словно прутики рук, сделав кульбит в воздухе.

— Стоять! — звонким голосом издал крик братец, пытаясь поймать ещё в воздухе нашу добычу. Но та же ловко изогнулась из его пальцев и просто вдарила ему по лицу своим хвостом, от чего тот сразу же зажмурился и упал на траву рядом со мной.

Однако побег рыбины так и не завершился успехом, ведь наш дорогой искатель всё же соизволил помочь своим хозяевам. За одно мгновение в его голой руке уже барахтался хвост карася, пока тот пытался выскользнуть. И вот так, держа вытянутой в сторону рукой от себя эту тушку, он, трясясь от сдерживаемого хохота, смотрел на наши покрасневшие от перенапряжения лица.

— Продолжишь с таким превосходством на нас смотреть, Люмьер, и я распоряжусь чтобы тебя выпороли! — с обидой в голосе высказал я телохранителю свою липовую угрозу. Да, может разумом я и взрослый мужчина, да только юношеское тело гормонами так и хлещет по голове, от того такое ребячество.

А шатен, теперь уже не сдерживаясь, хохотал в голос и не говорил ни слова. Знает ведь, что я ему ничего не сделаю. Как-никак, он третий человек, которому я полностью доверяю. Второе место занимает моя личная служанка, а первое же, естественно, Анхель, что сейчас смеётся столь же громко как наш слуга.

— Я вас прекрасно понял, милорд, — утирая подступившую слезу, проговорил мужчина. И этот женский обольститель всё же послушал меня, решив сесть на одно колено перед нами. — Что прикажете делать с вашей добычей?

Я, лёжа на траве, повернул голову к своему брату. И тот, часто дыша из-за вышедшего после смеха воздуха, сам посмотрел на меня.

— Суп?

— Суп! — кивнул мне блондин.

Поклонившись нам, Люмьер развернулся и направился прямиком к воротам замка. Сейчас-то он не боится нас оставить, ведь верит в то, что здесь нас никто не тронет. И отчасти он верно мыслит, ведь в городе нет никого, кто посмел бы зайти на территорию сильного, хоть пока и не полноценного, юниона. И именно благодаря его силе нас ещё не попытались грохнуть.

Сила... в этом мире без неё приходится тяжко.

— Аги, — отвлёк меня от размышлений оклик Анхеля. Тот смотрел на меня со взглядом человека, который стоит над какой-то проблемой и думает — ему смеяться или плакать? — Мы с тобой те ещё простофили.

Сначала я не понял о чём тот говорит, но затем, взглянув на его взмокшую от физической нагрузки одежду и на свои трясущиеся руки, рассмеялся сам.

— Ну да. Серафим и высший лорд не могут справиться с какой-то рыбёшкой! — от осознания того, насколько мы сейчас слабы, меня пробрало на небольшой смех. Почти даже истерический.

— Пожалуйста, не упоминай этот "титул", — скривил лицо Анхель. Но затем быстро изменился, смотря теперь на меня с серьёзной миной. Это теперь не тот жеребёнок, что минуту назад резвился и смеялся соответственно его возрасту. Сейчас это взгляд взрослого, повидавшего за свои года многое... очень многое. — И так как ты это открыто сказал... заканчиваем ребячество?

Я же, моментально успокоившись, кивнул. А затем сел на траву, хрипя от болящих мышц.

Вот они, последствия заброшенных тренировок! Четыре года затворничества и моя сила «Барона» третьей ступени упала до начального «Баронета». У брата ситуация получше, он сейчас «Виконт» начальной ступени, хотя раньше был на половине пути до ранга «Графа». А в его возрасте достигнуть подобного могли только лишь гении! Или же «Искры», как он.

— Хочешь что-то обсудить? — задал уже второй вопрос братец, также усаживаясь на траву, но не кряхтя как старик, что одной ногой уже в могиле. Ну понятно, его же исцеляет и наполняет энергией собственный атрибут.

Я же лишён подобного. Как и нормального тела.

— Обсудить наши главные проблемы, — и показал кисть, начиная загибать на ней пальцы. — Практически пустая казна; отрицательный доход с наших земель; высокая преступность в Кадии; забранные другими лордами земли «по праву сильного»; предатели и шпионы на нашей территории и некоторые искажения, что вскоре возникнут возле города.

— Ничего себе... — приоткрыл блондин рот от удивления. Ну, он-то о большинстве проблем в городе и не знал, так как его к тому моменту уже забрали верующие Ариссы. Да и я сам тоже не знал, сидя много лет затворником в замке. Помотав головой, блондин быстро пришёл в себя. — Ладно. Тогда нам нужно обсудить ещё и наши... силы.

Мы оба не сговариваясь болезненно простонали. Да, тяжёлая тема...

Проблема Анхеля заключалась в пути, которым он шёл, повышая свою силу. Если ещё будучи Рэдгиром он шёл по пути юниона, что сливался со своей маной и духом во время боя, то после послушничества он переквалифицировался в паладина.

Источником их силы был бог, которому они поклонялись и служили, а их изначальное развитие на других путях полностью вычищалось, не позволяя им к нему вновь вернуться. Жестокая система, и потому на неё ступали только сильно верующие, или не обладающие талантом к стандартным путям мага, юниона и мастера.

И, так как Анхель в этом времени не стал паладином и всё ещё является юнионом, он должен продолжать этот путь, полный для него неизвестности и... адаптации к забытой силе. Хотя ему в любом случае будет проще других, так как он обладает очень тесной связью со своим атрибутом, что способствует ускорению продвижения по рангам.

Со мной же... очень сложно. Я «инвалид», как называют подобных мне. Не обладая магическим даром, который есть у приличного процента населения нашего мира, Хорделита, мне не быть магом или юнионом. И даже мастером, которому нужно только тело и сильный дух, я стать полноценно не смогу. Моя тушка... она очень слаба. То есть, меня даже на моём ранге «Баронета» может легко избить деревенский пацан, так как мы с ним физически на равных. Хотя нет, я в худшей позиции. Слабые мышцы, хрупкие кости, и даже иногда с болью скачущее сердце. И это лишь только то, что осталось! Мамы с папой в своё время многое сделали, чтобы я не умер в младенчестве и смог "нормально" жить.

— За меня не беспокойся, — махнул я тому рукой, хмыкая. — Мне главное в качестве мастера добраться до ранга «Виконта», а там уже я смогу всё изменить.

А сам мысленно выругался. Ага, блин. Всего лишь. Мне предстоит рвать свою пятую точку ради прорыва на каждый ранг! Даже не так, на каждую ступень!

И всё же доверившись мне, братец кивнул. Задавать лишние вопросы он не стал.

— У меня же всего один путь — юнионы. И, так как мы обсудили дела первой необходимости... чем сначала займёмся?

— Супом, — услышав ответ, Анхель сначала выгнул в недоумении бровь, а затем громко хмыкнул. — Надо восполнить энергию.

***

Наш обед не ограничился только свежей ухой. Сразу по прибытию домой я приказал наготовить первые, вторые и третьи блюда в огромном количестве. Много мяса, много овощей и много вина, что должны будут подать нам между горячим и десертом. От столь многочисленных заказов на целый пир у Горекка, нашего старого дворецкого, мозг завис.

Стоит вот эта гора мышц во фраке с лысой головой, пышными седеющими усами и бакенбардами в холле и смотрит на нас своими прищуренными глазами, скрипя в голове шестерёнками в попытке переварить выданную информацию.

— Господин... к нам внезапно приезжают гости? — предположил единственный адекватный вариант этот амбал, от чего братец начал улыбаться. — Стоит ли подготовить к их приходу гостевые комнаты? Как скоро нам жд...

— Ты не понял. Это только для нас.

— Мы хорошо нагулялись, — а это уже сказал блондин, что так и не смог убрать улыбку с лица. — И потому сильно проголодались.

А вот теперь уже и стоявшие у ворот гвардейцы удивились, слегка повернув в нашу сторону головы. Хозяева, которые четыре с лишним года почти не вылазили из дома, мало ели и не активничали... НАСТОЛЬКО проголодались, что заказали яств на целый полк?

А Горекк... ну, это Горекк. Простой как две эльмины. Осознав всё сказанное, он по-отечески заулыбался и быстро поклонился.

— Сию минуту, милорды! Сейчас же прикажу всё подготовить! — и тут же стартанул в сторону кухни, но резко остановился и быстро вернулся к нам, потирая свою лысую голову. — Виноват, ваши превосходительства, но... во сколько подать обед?

Да, я скучал по немного глупому, но столь открытому мужику. И потому не удержался, тихо хмыкнув. А вот Анхель же в который за сегодня раз громко засмеялся, смущая двухметрового амбала.

— Через час. Сначала надо ополоснуться.

***

— Ополоснуться, — передразнил меня брат, как только отошёл дворецкий, а мы сами же поднялись по лестнице на второй этаж. — Да за десять минут можно вымыть каждый миллиметр своего тела! А ты о часе!

— Тяжёлые воспоминания? — с ухмылкой подразнил я того, по сути тыкнув палкой в очень болезненную тему каждого послушника Ариссы.

Как я читал, у её храмов были посты, в которых надо было мало есть, почти не разговаривать, и мыться всего минуту. Они так закаляли свой дух.

И судя по кривой гримасе блондина, закалка ему эта ой как не пришлась по душе.

— Не то слово. Ладно, встретимся за столом, — и, махнув рукой, отправился мыться самостоятельно.

Я же воспользовался теми, кому плачу за их заботу обо мне и Индрике. Слуги после переданного им приказа сразу же засуетились. Не прошло и пяти минут, как белая ванна была заполнена горячей водой, а мыльно-рыльные принадлежности уже находились в тележке.

У моей мамы был особый талант к подбору прислуги, потому каждый винтик в системе замка был на своём месте. И хоть сейчас случилась большая утечка кадров из-за урезанных финансов, всё равно остались те, кто поддерживают дом в тонусе.

— Как же хорошо-о-о... — просипел я, ощущая как кожу обжигает горячая вода после моего погружения в неё. Лишь руки, голова и часть груди была снаружи ванной, чтобы я не упал на дно полностью. Даже она для меня слишком большая... — Вот так бы и валяться десять... нет, двадцать лет.

Однако вскоре моё блаженство в одиночестве прервал стук в дверь. Три стука, пауза, новые три стука. И этот сигнал был настолько мне знаком, что сердце от нахлынувших воспоминаний сразу больно сжалось. Будто на нём открылась рана, давно покрывшаяся коркой.

— Заходи, Олли, — всё же смог я спокойно позвать её, сдержав голос от хрипотцы.

После моих слов дверь отворилась и взору предстала она. Высокая девушка с завязанным в хвост длинными прямыми волосами каштанового цвета, круглыми очками и в чёрно-белом рабочем платье. С лёгкой улыбкой на спокойном овальном личике она начала подходить ко мне.

Олли Норгерн. Моя личная служанка, выбранная моей мамой ещё когда мне было 7 лет.

Обычный слуга отличается от личного, ведь если первый мог уйти из замка, уволившись, то вот последний был со своим господином всю жизнь, являясь практически его собственностью. Чем отличается подобное от рабства? Ну, огромной зарплатой, выходными, полная поддержка от хозяина и помощь лучших целителей рода, если что-то случиться. Ещё над ним не властвовал ни дворецкий, ни главная горничная. Получая такую поддержку с привилегиями и обучаясь с самого детства, слуга становился самым верным помощником для аристократа.

— Вы сегодня были очень активны, мой лорд, — проговорила девушка приятным голосом, садясь позади меня. — Случилось что-то хорошее, раз вы спустя долгое время вылезли из своей берлоги?

Ах, да, как я мог забыть об одной значимой черте характера этой девушки — её язвительность. Каждый день она пыталась на чём-то меня подловить, как-то подразнить и вставить очередную остроумную шпильку на мои действия или же, наоборот, бездействия. А стоило довести меня до белого каления, эта зараза сразу отступала в своих словесных подколах, ждя когда я полностью остыну. И так по кругу, соблюдая при этом черту дозволенности.

И я даже не удивлён этому злому характеру, зная, что обучала её лично моя мама. Вспоминая как матушка вела себя с отцом и как она подразнивала того... и зная норов отца с его строгостью как лорда и страстной любовью к семье... я очень удивлён, что у нас с Анхелем нет братьев или сестёр.

Раздался склизкий звук и на мою мокрую голову опустились женские пальчики, обмазанные в жидком мыле. Водя ими по всей поверхности черепа, она не только намыливала мои волосы, очищая те от пота и грязи, но и массировала голову, помогая расслабиться лицевым и шейным мышцам. Какое же блаженство...

— За долгое время ссоры мы наконец помирились с братом. Решили отпраздновать рыбалкой, — сквозь мычание произнёс я, мимолётом вспоминая что там у нас было.

Мы в «это» время и вправду поссорились по какой-то глупой, надуманной причине. Ну, мы же были подростками, что просто не могли взять и поговорить как нормальные люди.

Но затем эти неловкие и даже немного забавные воспоминания ушли из-за массажа, заставлявшего забыть обо всём. У Олли просто божественные руки!

— После обеда займёмся делами города, так что скоро у вас с Анной появиться новая работа. Кстати, как она?

Анна Норгерн, сестра Олли и её полная противоположность. Белокурая, невысокая, стеснительная и очень добрая. Ну, и личная служанка брата.

— Тоскует, — тяжело вздохнула девушка, перенося свои тонкие пальцы на мои плечи, сразу же покрывшиеся мурашками. Гормоны, что поделать. А ещё, судя по тихому хмыку каштанки, ей понравилась моя реакция. — Нечем ей помочь своему милорду, вот и чувствует себя мебелью.

Ну да, есть такое. Не знаю, он такой из-за передавшегося характера мамы Джувии или же сам по себе, но... Анхи не любит пользоваться слугами. Сам одевается, моется, убирается у себя в комнате и прочее. Даже одевается он довольно просто. А ещё может носить одну и ту же одежду несколько дней подряд! Ужас!

— Как я и сказал, скоро для вас появится дополнительная работа. Можешь обрадовать её тем, что она будет постоянно помогать брату. — а затем, стоило Олли ополоснуть мою голову, я откинул её назад на край ванны. Увидел как разукрашенный потолок, так и часть лица шатенки. Остальную закрывала её объёмная грудь. — И расскажи, о чём беседует народ за пределами крепости?

А вот тут она слегка дёрнула кончиками пальцев от неожиданности. Обычно я её о таком не спрашивал, стараясь как можно чаще обходить стороной темы насчёт внешнего мира, который мне было страшно видеть.

— Не думаю, что я смогу вам рассказать что-то большее, чем глава канцелярии.

— Этот толстый идиот? — усмешка сама налезла на лицо. — Его рассказы заключаются лишь в присылаемых им раз в месяц отчётах. Угадаешь с первой попытки, что он там пишет?

— Не стану даже пытаться, — тяжело вздохнув, шатенка продолжила намыливать мои плечи и шею. — Дела наши и вправду не столь хороши, как хотелось бы. Но вы же сами знаете, что люди существа жадные. Нам всегда мало того, что мы...

— Олли, — перебил я ту, сделав голос максимально серьёзным. — Не увиливай и говори всё как есть. Народ меня ненавидит? Страдает? А что прислуга? Шепчется о том, что вскоре прийдётся вообще переезжать из этого проклятого места? Считают, что лучше бы вместо меня делами занимался мой брат? Что такой «дефектный» как я, даже не должен пытаться цепляться за место лорда?

Звучит как самобичевание? Ну, раньше я так и разговаривал. Я постоянно копался в себе и проклинал в проблемах города. Даже сам себя обвинил в том, что именно из-за меня умерли родители. Как я это сделал? Уже и не помню чем я смог подвязать возникнувшее на нашей территории искажение класса «Апокалипсис», которое мои родители пошли закрывать. Некоторые моменты прошлого размыты и потому что-то вспомнить довольно трудно.

А зачем я вообще высказал всё это? Чтобы спровоцировать свою служанку, что всегда пыталась меня "вытащить" из загонов. Несмотря на поддразнивания, она всегда пыталась меня поддержать и привести в эмоциональную стабильность. Чтобы я хоть какие-то чувства проявлял.

— Господин! — проглотила наживку крикнувшая девушка, что аж впилась своими острыми коготками в мою кожу. Женщина, у меня тело слабенькое! Можешь легко поломать! — Вы чересчур уж преувеличиваете!

— Ну тогда расскажи как есть. Это приказ, — сквозь зубы и боль проговорил я, хлопая по одной из её рук своей. — И хватку ослабь, я так и умереть могу!

— Ой! — воскликнула Олли, тут же выпуская из своих пальцев мои страдальческие плечи. Извинившись, она вновь попыталась расслабить моё напрягшееся тело и продолжить разговор. — Если вы приказываете, то я обязана подчиниться. Слуги... многие и вправду задумываются о том, чтобы уволиться и вообще перебраться в другое лордство. Большая часть планирует уйти в Караген.

— К сопляку Гитсу? У него налоги просто выше крыши башен академии магов в Зерии! И это при том, что на его землях редко появляются искажения!

— Но милорд, сейчас же правит его отец. Наследник пока ещё не может перенять титул, — с приподнятой бровью посмотрела на меня Олли.

А, совсем забыл об этом. Вот тебе и искажённое понятие времени. Надо как можно скорее адаптироваться к «настоящему». Уже счастье, что инстинкты подчиняются старому телу, а иначе уже бы спалился. Хотя бы на том, что ручку двери я бы пытался взять у себя на уровне поясницы, а не груди.

— Перепутал лордов, — лениво махнул рукой, пытаясь отогнать подозрение девушки. — А что горожане?

— А горожане... боятся, — с этими словами она слегка поморщилась, явно вспоминая что-то неприятное. — Днём жизнь вполне себе спокойна, если не считать возросшее число бездомных. Ночью же страшно выходить наружу. Стычки уличных банд, грабежи, сжигание зданий и подобные этому мерзкие вещи. А ещё заброшенные места заселяют бедняки и из-за этого трущобы расширяются.

И вздрогнула плечами. Но затем вернула себе прежнюю улыбку и посмотрела мне в глаза.

— Однако никто не смеет и слова сказать о вас как о каком-то слабаке и неудачнике. Если бы вы таким были, сэр Люмьер ушёл бы из замка. Он верит в вас, ваш дорогой брат верит в вас. И я в вас верю. Вы обязательно приведёте свою семью к процветанию.

Смотря на это уверенное в сказанном личико, мои уголки губ сами поднялись вверх. Но вместе с тем сердце снова ковырнуло по старой ране. Олли всегда сохраняла веру в меня. Всегда поддерживала, всегда спасала из психологических ловушек, в которые я сам себя загонял. И она сохраняла эту веру в меня до самой своей кончины, которую ей принёс монстр из искажения, внезапно возникнувшего в Кадии.

С усилием, но я прогнал из головы болезненные воспоминания, смотря на это улыбчивое лицо.

— Спасибо, — выдавил я из себя, решая сразу же перевести тему. — И... ты всё ещё носишь эту бутафорию?

И указал одним пальцем на её очки. У зеленоглазки было идеальное зрение. И не просто так, ведь она тоже совершенствовалась как искатель, являясь неплохим магом-«Бароном». И это сказывалось на её теле, что улучшалось как внутренне, так и внешне, делая из неё красотку. Всё же для нас, людей, образом идеальной красоты послужили «Абсолюты», достигшие вершины в развитии своих способностей.

Но вернёмся к моей служанке. К сожалению, дальше перешагнуть она не может. Магам, помимо тренировок контроля маны и иногда своего тела, необходимо получать новые знания о магии, стимулируя тем самым свой мозг на дальнейшее развитие. Теории, гипотезы, эксперименты, споры и многое другое, связанное с заклинаниями и подобным им, помогает продвигаться волшебникам. А так как наша семья раннее сосредоточивалась лишь на взращивании юнионов и мастеров, Олли не получила себе полноценного наставника. Раньше ей помогала матушка, но сейчас...

— Девочки сказали, что они придают мне особый шарм, — поправила она свои очки-пустышки, смотря на меня с хитринкой в глазах. Даже нет, с разгорающимся огоньком! — И даже делают привлекательнее. А что вы скажите, мой господин? Привлекаю ли я... вас...

Договаривать она не стала, наклоняясь ко мне и закрывая нас своими уже развязанными волосами от остального помещения, словно шторкой. При этом её мягкая грудь четвёртого размера упёрлась мне в макушку, а её руки с плеч потянулись к моей груди. Мои глаза не могли никуда смотреть, кроме как на довольную собой деву, что наблюдала за моей дальнейшей реакцией с игривым взглядом, хитрой улыбкой и слегка приоткрытым ротиком. От такого вида у любого мужчины кровь переливалась бы к паху, а голова начала бы пустеть из-за столь гипнотизирующего взгляда.

Как же она любит меня так подразнивать, зная что я не могу с ней что-либо сделать до своего совершеннолетия. Я даже клятву давал, что не посмею!

И старый «я» на такие выходки бы зажался, промямлил, заворчал, ругнулся, запищал и много как ещё отреагировал бы, показывая свою мальчишескую панику и неопытность. А сейчас же?

Как гласит одна из цитат бога войны Цзынь: «Иногда лучшая защита — это нападение!»

Моя успевшая слегка обсохнуть рука резко обхватила шею девушки, заставляя ту наклониться ещё ближе ко мне. Такого Олли не ожидала, и потому хитрость на лице сменило сильное удивление. Но что-либо сказать она не успела, так как из её рта из-за моих действий вместо слов вылетел короткий, но громкий стон, отдавшийся эхом в этом небольшом помещении.

— Олли, меня привлекает каждая часть твоего тела, — заверил я её томным голосом, шепча всё это на ушко. — И я с радостью «съем» тебя. Осталось недолго.

И отпустил её шею, от чего шатенка сразу же выпрямилась, лишая мою макушку тепла и уюта. Оставлять голову и тело в прежнем положении я не стал и потому сел в понемногу остывающей ванне.

Обернувшись назад, увидел картину, от которой стало приятно на душе. Лицо зеленоглазки слегка покраснело вместе с тем выражая шок. Левая рука инстинктивно трогала шею на месте укуса, а правая же лежала на часто вздымающейся груди. Удивлена, милая? Перед тобой уже не тот безусый мальчишка, что со стеснением смотрел на тебя. Роли поменялись, и теперь хищник сам стал добычей.

— Олли, не заставляй меня ждать, — громким и властным голосом вывел я девушку из своих мыслей. — Я жду.

Машинально кивнув, магесса приступила к своей работе. И дальше прошло всё чисто и гладко. Меня медленно промывали, мяли и к моменту сушки организм уже успокоился и теперь ничего не выпирало. Хотя я видел как эта извращенка часто поглядывала на мой пах.

Выходя из ванной в чистых вещах — свежо выглаженной рубашке с брюками и начищенной до блеска домашней обувью — направился в сторону столовой. Олли же ушла менять одежду, так как эта частично промокла. А ещё, слегка повернув в её сторону голову, мимолётом посмотрел на яркий красный след на её шее. Сегодня прислуга не даст ей покоя, расспрашивая о случившемся. Маленькая месть за прошлое!

...Бездна, мне почти сотня лет. Чем я занимаюсь?

***

Когда после встречи с братом мы зашли в обеденный зал, то чуть не упали в обморок от счастья, ведь нас там поджидал самый настоящий рай! Несколько супов, различное жаркое, тушёное мясо, тары с салатами, хоть с сырным, хоть с цезирем! Был даже запечённый поросёнок с яблоком во рту!

Давясь слюнями, мы завороженно смотрели за этим чудом и медленно приближались к столу, садясь за него. Слуги быстро пододвинули ко мне первый из супов, а Анхель, как всегда, сам всё к себе пододвинул и завалил на тарелку.

Мимолётом заметил стоявшего возле окна Люмьера, что с интересом наблюдал за гастрономическим завалом на столе и явно прикидывал насколько нас хватит. Горекк же с прищуром и дедовской улыбкой наблюдал за нами двумя. Олли говорила, что она подобное видела, когда к бабушке в деревню с сестрой приезжала. Бабуля сразу брала их в оборот и старалась откормить до состояния шара. Анна шутила про её любовь к идеальной форме или что-то подобное.

В общем, когда все формальности были соблюдены, мы приступили к аннигиляции трапезе, понемногу опустошая огромный стол, который специально подготовили под такой объём еды.

Первым пошли супы, которые тёплым ручьём растекались по горлу и оседали в желудке. Я даже не почувствовал кусочки овощей и мяса в них! Даже не так, они будто таили во рту, наполняя и так ароматный бульон ещё более разнообразными вкусовыми оттенками! Изумительно!

Когда я покончил с последним супом на основе куриного бульона, то услышал с противоположной стороны хруст костей и звук разрезаемого ножом мяса. Анхель уже приступил к уничтожению поеданию вторых блюд. Я даже видел как оперативно подбегают к нему слуги, что тут же брали уже пустую посуду и относили на кухню, где рядом была судомойня. Быстро ест. Не стоит отставать.

Жареная баранина. Я про мясо в супе говорил, что оно тает? Тут оно вообще сразу же превращается во взрывающий вкусовые рецепторы сок. Я еле удержал себя от счастливого стона. А вот братец себя в довольных порыкиваниях, словно дикий зверь, не останавливал. Даже больше.

— Милорд, с вами всё... — попытался было дотронуться до братца худощавый старичок с залысиной на голове. Фуго, наш родовой целитель, сразу пришёл в зал, услышав о творящемся здесь сюре.

— Р-р-р-р! — предупреждающий рык был ему ответом, из-за которого мужчина отошёл на несколько шагов назад. А наш каштановый наблюдатель от такого же тихо засмеялся.

— С нами всё в порядке, — с усмешкой сказал я, прожевав лист салата и смотря на недоумевающего старика. — Просто наполняем организм энергией, так как вскоре нам придётся пахать и пахать. Восстановление Кадии требует много сил.

После моих слов моя тушка заслужила сразу несколько взглядов.

Старики Горекк и Фуго сразу наполнились воодушевлением, что было видно по их засиявшим лицам.

Прислуга, меняющая блюда, посмотрела с удивлением и явным сомнением в глазах. Не виню, сам виноват в таком отношении.

А Люмьер... он сразу замолк и убрал широкую улыбку с лица, посмотрев на меня со всей серьёзностью. Он удосужился такого же серьёзного взгляда в качестве подтверждения моих намерений.

После его кивка я продолжил есть, попивая вино из постоянно наполняемого слугами бокала. Налегал больше на салаты и другие блюда с овощами, которые в последние годы «будущей» жизни почти и не ел. Их катастрофически не хватало, так как плодородной почвы почти не осталось из-за внезапно быстрого роста проклятых земель. Приходилось есть лишь мясо монстров и некоторых выживших животных для восполнения питательных веществ. Ну или кровью, как я иногда делал.

Анхель же прямо набросился на мясные блюда, обгладывая их как пиранья, что годами питалась лишь какими-то мелкими зёрнышками. Хотя опять вспоминая про жестокие посты храмов Ариссы и с какой частотой они проводились...

Стоп, а где?

Только сейчас заметил, что тычу в пустую тарелку, а слуги с растерянными лицами показывают на полностью пустой стол.

— Уже всё?

Моя фраза возымела фурор у одного индивида. Мой телохранитель, скрючив спину, схватился за живот и громко рассмеялся, не сдерживая себя абсолютно.

— Горекк, дай ему подзатыльник.

Дворецкий незамедлительно меня послушался, и потому через секунду раздался громкий хлопок. Получившийся удар мог обычному человеку шею сломать, но Люмьер же лишь ойкнул, выпрямляясь и наконец затыкаясь. Хотя широкую улыбку не убрал, пёс.

И из-за того, что я был отвлечён, не заметил севшего рядом со мной довольного Анхеля. С прижатыми к моему и его животу ладонями. Засветившись ярким белым оттенком, проводимая через них энергия проникла в моё тело, разливаясь теплом и быстро уменьшая раздувшийся в три раза живот. Братец ещё шире заулыбался, когда закончил.

Экстравагантное применение атрибута света. Проникая в тело, он с высокой скоростью распространяет питательные вещества по организму цели, ускоряя метаболизм. И как же хорошо, что благодаря исцеляющей особенности света, мой организм не пострадает от подобного. Хотя...

Наши животы дружно заурчали втянувшись.

— Через сколько пойдут десерты?

***

Индрик, кухня

Асаф, шеф-повар замка Индрик, пребывал в тоске. Прямо сейчас он стоял в каменной холодильной камере и осматривал внезапно опустевшее почти наполовину помещение: заготовленное на месяц вперёд мясо пошло на жареное, варёное и тушёное; привезённые совсем недавно ящики с овощами и фруктами сейчас валялись небольшой горой, полностью опустевшие внутри; даже целого поросёнка использовали: напичкали вкусной начинкой и выпекли в специальной духовке, над которой ещё пришлось повозиться, чтобы она заработала после долгого простоя.

— Пустая трата ресурсов, — замогильным голосом пробубнил мужчина, с горечью смотря на комнату.

А ведь совсем недавно его радости не было предела. Когда он получил от дворецкого переданный хозяевами приказ, его чёрные волосы под колпаком встали дыбом. Пир! Наконец-то сын востока сможет показать весь свой талант, создав настоящие шедевры кулинарии! Он насытит всех гостей, что придут!

Лишь под конец первых и вторых блюд он узнал, что это всё готовится только для братьев. Тогда-то, оставив доделывать десерты на своих помощников, ризиец пришёл сюда. Он не верил что юноши смогут справиться с таким огромным количеством пищи. Тем более после их продолжительной "диеты". Да что там, никто в это не верил! И подобное было оскорбительно для повара. Он зря старался, зря трудился в поте лица. Многие его творения на столе даже не попробуют!

— На что я трачу своё время? — с вопросом посмотрел Асаф на свои медного цвета руки, на которых виднелось несколько мозолей от усердного труда.

Вздохнув, он достал из кармана своих штанов белый листок. На нём по всем правилам было написано заявление об увольнении на имя мужчины. Ризиец давно его написал, но всё не решался отдавать, прибывая в раздумиях. Хоть лордство и погрязло в смуте, в душе теплилась надежда на то, что род Рэдгир воспрянет и заставит свои земли вновь расцвести. Они заживут так же, как и при покойном лорде. Пойдут пиры, у сыновей рода Рэдгир появится гигантский аппетит как у отца, а потом они заведут себе жён, нарожают детей и всей большой семьё будут наслаждаться его шедеврами!

Однако последняя выходка поставила крест на надеждах бедного человека. Вздохнув, мужчина решился. Сразу же после обеда он отдаст этот листок дворецкому, завершит последние дела, и тогда...

— Шеф! — залетел в комнату су-шеф, смотря на своего начальника с широко открытыми глазами. — Вам надо это видеть!

— Что? Опять опростоволосились где-то?! — раздражённо произнёс мужчина, выходя на кухню. И так настроение ни к чёрту, так ещё и эти идиоты! — Мамой клянусь, если вы... что... это...?

Стоило ему выйти и посмотреть на происходящее, его гневное лицо сменилось на изумлённое. Он замер, не в силах что-либо сказать.

И было из-за чего! Практически колонной рядом с большой кухней проходили слуги, что несли посуду, использованную ранее в обеденном зале. Огромное количество тарелок и блюдц проносились дальше в судомойню. Не было сомнений, что это именно та самая утварь, использованная для братьев Рэдгир.

— Кто-то всё же явился? — выцепив проходящего слугу, спросил шеф-повар.

Тот же, явно сам ещё находясь в недоумении, покачал головой:

— Нет. Не поверите, но это всё наши благородные съели.

— Верно, — кивнул зашедший на кухню дворецкий. Горекк, довольно лыбясь, наблюдал рядом со старым другом за проходящей колонной. — Я всё сам видел. Словно оголодавшие дикари, они поглощали одно блюдо за другим на невероятных скоростях. В сыновьях старого лорда пробудился отцовский аппетит!

Скорее пустынных червей, подумал про себя Асаф, смотря на хохочущего громилу. Однако, хоть и с трудом веря в происходящее, повар почувствовал растекающееся в груди тепло. Знать то, что твою с любовью приготовленную пищу поедают без остатка и, главное, с удовольствием... это было настоящим блаженством.

Ухмыльнувшись и глубоко вдохнув, шеф вновь посмотрел на бумажку в руках. Скомкав её, он кинул ту в горящую печь.

— Ладно, полюбовались и хватит! За работу, бездельники! — громко хлопнул в ладоши меднокожий мужчина, заставляя работников кухни прийти в себя и продолжить заниматься своими делами. Удовлетворённо кивнув, сын востока посмотрел на стоявшего рядом с ним накаченного амбала. — Горекк, я потом принесу новый список необходимых товаров. Ещё скажи лорду, что первые десерты будут минут через десять. Заодно спроси о том, будут ли ещё такие объёмы.

— Да милорд уже сказал. Я потому сюда и пришёл, чтобы доложить, — довольно хмыкнул дворецкий, скрестив руки на груди. — К ужину должен быть такой же объём... Асаф? Что с тобой? АСАФ!!!