Месть лорда-палача

Глава 12

Любая работа, какой бы ты не занимался, всегда имеет как приятные бонусы, так и подводные камни.

Например, повара. Работая на кухне, никогда не остаются голодными, но при этом их труд требует постоянной концентрации, чтобы не пересолить суп или не превратить мясо в чёрный уголь.

Или же солдаты, которые в мирное время получали приличное жалование, но при этом должны были рисковать своей жизнью против искажений или же сражаться на войне.

Но как считал Анхель, одной из самых тяжёлых профессий в любые времена была та, что не давала душам смертных уйти к их богам — целитель.

Такие люди всегда несли на плечах тяжкий груз ответственности за судьбы доверенных им людей. В их руках была жизнь человека. И только от их подготовки, концентрации, физических и магических способностей зависел ответ на вопрос: продолжит ли человек идти дальше по дороге жизни, или же она здесь и сейчас оборвётся навсегда?

Сложная работа, требующая полной отдачи, решимости и огромного запаса знаний. И последнего в мире сильно не хватало как магам целительского направления, так и жрецам Ариссы.

Анхель же был лишён этого "недуга".

— Кожа... — прошептала женщина дрожащим голосом, медленно проводя по её некогда обожжённому лицу. — Такая... гладкая...

Это была та самая дама, которой ещё вчера юнион восстановил глаз, а сегодня же привёл в порядок и оплавленную кожу. Теперь же на парня смотрело ослепляющее рыжее солнце с длинными кудрявыми волосами и заметными при свете веснушками. На такую посмотришь и даже не подумаешь, что ей уже больше тридцати. А её сын, стоявший с искрящимся в глазах восхищением, больше походил на её младшего брата.

И этот самый ребёнок, чьи годы жизни ещё по пальцам двух рук можно было посчитать, ринулся прямиком к сидящему на стуле блондину, обнимая его со всей возможной рыжему чуду силой.

— Спасибо, братик!

— Энфли! — окликнула своё чадо наконец пришедшая в себя мать. Она тут же оттащила ребёнка к себе, бледнея на глазах. Всё же так бесцеремонно вести себя с аристократом! Такое даже детям редко прощалось... — Простите, милорд, он просто очень рад...

— Ничего, я понимаю его чувства, — спокойно улыбнулся Анхель, смотря на ребёнка. Хоть по некоторым причинам блондин и не любил детей, но он всё же находил их детскую радость несколько... ностальгирующей. Словно он вернулся на десяток... а точнее почти на 80 лет назад. — Расти большим и сильным, чтобы защищать маму.

— Обязательно! — заухмылялось дитя, сверкая своими ещё молочными зубами. — Только этим займётся папка! А я стану таким же искателем! Буду лечить всех!

Именно с таким обещанием ребёнок с мамой после поклона подошли к двери на выход из комнаты юниона. И, открыв ту, сразу же встретились со здоровенным главой семейства, в чьих глазах после встречи с преобразившейся супругой за пару секунд отразилось множество эмоций: удивление, облегчение, радость, счастье... и в конце голод, от которого у женщины тут же покраснели уши. Возможно, скоро у них будет пополнение...

Когда дверь захлопнулась, Анхель тут же сбросил с себя спокойную мину и тяжело вздохнул, откидываясь на спинку стула и смотря уставшим взглядом в белый потолок. Ещё не вечер, а парень уже чувствует себя как лившийся всей маны волшебник.

Но дело не в закончившейся энергии, её-то как раз у парня было предостаточно даже после проведённых "операций". Причиной служили как раз некоторые особенные пациенты, как та женщина.

Ожог, что был у бывшей работницы одного из цехов промышленного района, был получен вследствие взрыва одного артефакта огненного типа, что пламенем оплавил кожу находящейся рядом женщины и оставил на ней магический след. Его-то с усилием и пришлось выводить из раны, чтобы парень мог спокойно излечить пациента. Чужеродная энергия мешала воздействию на тело.

В первый раз, на продовольственном пункте, подобное провернуть не получилось из-за плохого контроля сил юниона. Но после сражения с «Номерными» старые инстинкты взяли вверх и вернули часть власти над силами.

— Моими силами... — пробубнил парень, подняв руку вверх и затем сжав ту в кулак. — Ни богини...

Чувство, когда ты подконтролен сам себе и не зависишь от милости «своего» бога, очень радовало Анхи. Самостоятельность и непокорность... черты, которые передались от мамы и папы.

Внезапно в дверь постучались, по звуку костяшкой, но вот по громкости будто били тараном. Уже по этому стуку ре-лорд понял кто за ней.

— Заходите, Орикс, — вяло махнул в пустоту Анхи, садясь за притащенный в почти пустую комнату стол.

Дверь отварилась, пропуская внутрь скорчившегося в проёме здоровяка, что после того как полностью распрямился в помещении чуть ли не касался макушкой её потолка.

— Перерыв, господин. Вы уже излечили всех тяжело раненных, поэтому люди за дверью ещё могут подождать. А, и из замка прислали вам перекус.

Сделав пару шагов вперёд, гвардеец протянул свою руку в сторону блондина, прямо перед ним положив содержимое ладони — небольшой кулёк, завёрнутый в чистую ткань.

Глаза парня тут же засияли, и он, мгновенно раскрыв принесённое, увидел...

— Крендельки! — чуть ли не застонал от удовольствия ре-лорд, с блаженной улыбкой похрумкивая сладостью и от счастья откидываясь на спинку стула. — Идеальная выпечка! Асаф как всегда на высоте! — и тут же перестал жевать, посмотрев в сторону стоявшего рядом капитана. — Кстати, он там как? Не падает снова в обморок?

— Живчик, — гигант слегка приподнял уголки губ, — глаза горят, руки творят, гоняет в хвост и гриву подчинённых. В общем и целом, счастлив и воодушевлён. Обдумывает что можно добавить в меню.

— Мясо искажённых бы... — мечтательно пробубнил Анхи.

— Полезно, но дорого, — качнул головой титан. — Да и охотится за ним не можем.

И вновь принял хмурый вид, вспоминая часть указа о «Несовершеннолетних наследниках». Отряд, посланный Советом для защиты города и деревень от искажений, из-за маленькой территории лордства просто не может упустить ни одного монстра, а потому всё мясо, кости и шкуры достаются лишь им. А если бы кто-то из монстров и мог убежать и скрыться, то на его охоту Орикс бы ни за что не отправил гвардейцев. Слишком... слабы.

— Пока не можем, — улыбнулся блондин, довольный полученными калориями. — Вы прямо пессимист, капитан.

— Скорее реалист, милорд. Я вижу как слабы гвардейцы, как их тела достигли своего физического предела, а вот шагнуть дальше и стать мастерами... они не могут, — и вот, гвардеец ещё сильнее помрачнел. — И лорд это знает... разрешите спросить, почему он отослал меня тренировать стражу?

— Потому что они слишком расхлябаны, а ваша тяжёлая рука и статус капитана гвардии заставит их вам беспрекословно подчиняться и работать изо всех сил.

— Это верно... но гвардией кто будет заниматься?

— Ну, раз брат сказал что он сам ими займётся — значит знает что делает.

Тучи сомнения, витающие над головой гвардейца, можно было увидеть не приглядываясь. Но Анхи же не проявил ничего подобного. Ещё будучи жрецом, он слышал слухи о его родном городе, о его постепенном расцвете, быстром развитии и, в особенности, быстро набирающей мощь военной силе. И хоть блондин не знал как Аги это удалось, но решил довериться человеку, уже прошедшему тяжёлый путь от калеки до высшего лорда.

И Орикс, видя этот уверенный вид, быстро успокоился, выпуская всё оставшееся беспокойство в тихий вздох.

— Вы с лордом повзрослели.

— Повзрослели, — кивнул блондин, — иначе мы бы не выжили.

— С вашими силами вы бы легко смогли...

— Одной силы, какой бы особенной она не была, не хватит для выживания, — с задумчивым и одновременно серьёзным видом парень заставил на пальце появиться небольшой шарик, что вместе с лампой со светокамнем ещё ярче осветили помещение. — Находчивость, мастерство, опыт. Без этих дополнений голая сила лишь навредит своему хозяину.

— Говорите уже не как взрослый, а умудрённый жизнью старик, — попытался Орикс пошутить, но увидев брошенный на него взгляд тут же замолк.

Орикс как искатель, недавно отпраздновавший своё шестидесятилетие, понимал как никто другой таких же "стариков" как и он. Они жили долго в отличие от обычных людей, и их понятия времени отличалось от общего. Потому довольно сильный искатель мог и в 150 чувствовать себя тридцатилетним увальнем. Пережитые им года со всеми невзгодами не отпечатывались на лице и поведении.

И потому было странно видеть у ещё несовершеннолетнего парня такой тяжёлый взгляд. По нему одному можно было понять что их обладателю пришлось пережить... многое. Многое приобрести и столь же многое потерять. Принимать неприятные, но необходимые решения. Рисковать своей и чужой жизнью. Брать на себя ношу, которую лишь единицы могли нести.

Даже за столом поза парня полностью затмевала его юношеский шарм, придавая тому... взрослости. А глаза, наполненные мудростью глубоких старцев, смотрели вдаль и щурились, словно пред ними вставали картинки пережитого.

И только сейчас в голове Орикса стрельнуло уже забытое воспоминание. Та же поза и тот же задумчивый взгляд был присущ госпоже Джувии, что иногда вечерами сидела на балконе Индрика и могла часами смотреть куда-то вдаль, предаваясь воспоминаниям, коих могло скопиться просто уйма за всю её многолетнюю жизнь.

Орикс, как и все слуги, не знал истинный возраст покойных хозяев. Даже за 50 лет службы гвардеец ни разу не видел ни единого изменения в лицах лорда и его жён. Не было ни морщин, ни единого потускневшего волоска, ни свойственной великовозрастным людям тоске по былому. Будто время для их тел и разума навсегда остановилось.

И лишь иногда оно будто вновь начинало свой ход. Когда госпожа Джувия сидела одна на балконе, когда госпожа Астра с ностальгией осматривала свою брошь и когда военачальник с лёгкой улыбкой наблюдал ночами за звёздами, словно ища среди них... кого-то.

И пока в голове мужчины всплывали картинки прошлого, Анхель вновь стал обычным пареньком, наслаждающимся вкусной выпечкой и не скрывающим при этом своей радости. Копия своей матери, что всегда была приветлива и открыта, но временами тиха и загадочна.

Кровь не водица. Именно этим для себя гвардеец и объяснил такую перемену.

— Ладно, поели и пошли работать дальше. Скажите людям, чтобы заход...

Юнион так и не договорил, услышав шум в коридоре. Были в нём звуки негодования, ругань приближающихся и быстрый топот удаляющейся толпы.

— Встаньте за мной, господин! — пробасил капитан гвардии, вставший прямо перед дверью кабинета и уже ухватившийся за меч на поясе. — К нам приближаются...

— И я знаю даже кто, — морозящим кожу голосом проговорил Анхель, в чьих ещё секунду назад пышущих радостью голубых глазах погасли любые эмоции, оставляя в них лишь чистый холод. — Встань возле меня и не влезай. Я сам разберусь.

В голосе ре-лорда, перешедшему резко на «ты», не было ни просьбы, ни пожелания — лишь чёткий приказ, не терпящий неповиновения.

И Орикс беспрекословно подчинился, как когда-то молча следовал всем указаниям старого лорда.

Но это не мешало ему обдумывать случившееся:

Итак, кто-то — судя по шагам, их двое, — проникнул в заброшенную лечебницу, оккупированную ре-лордом для обещанного исцеления горожан. Прошли через охранные посты гвардии, раз смогли добраться до коридора за дверью. Сильнее их всех вместе, значит ранг примерно от начального «Барона» и выше. А ещё очень самоуверенные, раз решили так вероломно добраться до милорда. А на такое в этом городе могут пойти лишь единицы.

Кто-то вроде «Маркиза»...

...Но уж точно не эти двое...

— Наконец-то мы с вами встретились! — оскалившись, в коридор ввалился молодой парень, немногим старше самого Анхеля.

Коротко стриженный брюнет с густыми бровями и широкой улыбкой, больше походящей на оскал зверя. Позади него с угрюмым видом топал синеволосый паренёк, что раздражённо смотрел на своего товарища. И при этом, глянув на сидевшего за столом блондина, слегка кивнул.

Ни извинений, ни банального словесного приветствия.

Обычный. Сраный. Кивок.

Паладины, а никто другой в городе не носил латы с золотой звездой, вальяжно прошли вперёд. И почему-то были без своей няньки...

Прокашлявшись, черноволосый уже собирался вновь заговорить:

— Позвольте представиться...

— Не позволяю, — перебил его ре-лорд, чем заставил встать в ступор паладинов, не ожидавших такого ответа. — Вам не была назначена встреча, вы не являетесь моими пациентами и уж точно я не желаю разговаривать с теми, кто решил так нагло заявиться сюда. Выход вы знаете где.

— Э-э-э... — единственное, что смог выговорить брюнет, таращась на Анхеля.

— Мы... извиняемся за произошедшее, — синеволосый, что оказался сообразительней товарища, тут же кивнул в качестве извинения, на что итак уже злой Орикс сжал до хруста руки. Этот сопляк думает, что своими кивками ему всё простят?! — Просто мы пытались ещё вчера с вами поговорить, и...

— Вы с первого раза не понимаете? — холодная речь, наполненная толикой презрения, вновь заткнула почитателей Ариссы. — На выход.

— Мы по делу богини! — тут же выпалил весомый по мнению "зверька" аргумент.

И... его не прервали. Анхель продолжил молча и с непроницаемым лицом смотреть на двух "посетителей", в уме принимая решение. Нет, выгонять их сейчас будет слишком... ущербно. Они у всех на виду размотали гвардейцев, нагло завалились к одному из хозяев Кадии и при этом уйдут от него без последствий за свою борзость?

Стерпеть подобное оскорбление подобно расписаться в собственной слабости. А значит и слабости всего рода. И хоть Анхель и не вёл себя как аристократ, но присущая благородным гордость у него была.

Ну уж нет, они заплатят за свои деяния. И лучше всего в искусстве мести разбирался его братец, которому уже точно побежали докладывать о ситуации. Нужно лишь его подождать. Потянуть время.

— ...И что же за дело такое у божественной сущности, раз она решила обратить свой взор на наш город?

Видя что поведение ре-лорда изменилось, парни тут же приободрились и с вернувшейся им уверенностью сели на два свободных стула, стоявших прямо перед столом юниона.

Они даже не обратили внимание на капитана, что чуть ли не пылал возмущением и гневом.

— И всё же позвольте нам представиться, — в этот раз более учтиво склонился синеволосый. И не услышав возражений, продолжил. — Меня зовут Кезеф, а моего брата по вере Эрелим.

Вторые имена, даваемые жрецам и паладинам при посвящении. По книгам из храма, этот ритуал производился для более крепкой связи между смертным и его божественным покровителем.

Но Анхель, которому тоже было дано имя, считал это лишь обычной традицией, никак не влияющей на силы. Да и ему самому было неприятно — возникало чувство надевания чужой личины. Именно поэтому он всегда представлялся истинным именем, никогда не называясь... Уриилом.

— Так что за дело, господа?

— В общем...

— И целом, — вновь перебил юнион.

— Что?

— Правильно говорить «в общем и целом».

— ...Как скажите. В общем... и целом, — прокашлялся Кезеф, взявший лидерство в переговорах, — слышали ли вы когда-нибудь такой термин как «Искра»?

И тут даже пышущий злобой Орикс слегка подостыл, заинтересовавшись темой, что гуляла по миру.

По непонятной причине в мире за последние тридцать лет начали появляться такие дети как «Искры», отличающиеся от других людей меткой в виде звезды на теле и... своим огромным талантом в магии света. Если обычный юнион света ранга «Виконт» мог вызвать лишь небольшой светящийся шарик, то подобное же в руках «Искры» создаст настолько яркий свет, что лишь от одного мимолётного взгляда на него можно будет ослепнуть.

И как раз одним из таких являлся милорд, чей знак находилась в области задней части левого плеча.

(Как выглядит. Интернет.)

(И нет, стендов не будет.)

— Если вы хотите мне открыть тайну моей силы, то слишком поздно для этого пришли, — решил не играть в дурочка Анхи, притворяясь что «я не такая!». Паладины и так прекрасно знают кто он, иначе не пришли бы в этот город. — Но к чему вы клоните?

— Дело в том, что у этого явления есть причина, — нагнал напряжённой атмосферы своим потяжелевшим голосом «дипломат в латах». — Немногие знают о нашей борьбе, которую мы ведём уже как тридцать лет с мерзкими созданиями, сеющими хаос и разрушение по Хорделиту. И имя им... демоны. Те самые, о которых слагают сказки и различные легенды.

Краснокожие худосочные фигуры с рогами и кожаными крыльями. Алчные, кровожадные, но до безобразия хитрые и умеющие манипулировать глупыми и безвольными людьми, заставляя их делать нужные кукловодам вещи.

Менее умными являются их отродья, порождённые демонической кровью и никогда не отказывающиеся от своей извечной жажды насилия.

О да, о них Анхель знал как никто другой.

— У вас есть доказательства?

Было бы глупо не стребовать их, а то смотрелось бы очень забавно: два фанатика рассказывают о многолетней борьбе с какими-то монстрами и человек сразу же им начинает верить. Нет, с необразованной деревенщиной сработало бы, но вот с аристократом?

— А наши слова не достаточно весомы? — проворчал Эрелим, скрестив руки на груди и с недовольством смотря на хладнокровного Анхеля.

— Ну так где они? — проигнорировал блондин паладина, из-за чего тот начал громко сопеть, взбешённый таким отношением.

— Клянусь перед Мелитоем, что все слова сказанные мной про борьбу нашего ордена против демонов и то, что они существуют, является правдой! — стоило после этих слов Кезефу приложить руку к нагруднику, как по ней прошёлся зелёный свет, а на рукавице, секунд на десять, проявился знак бога клятв. Ладонь с крестом на ней.

Юнион сразу же нахмурился. Да, против подобного *божественного* аргумента так просто не попрёшь. Конечно, за кое-какие детали в его клятве можно зацепиться, но только если ты обладаешь подходящими для этого знаниями по истории борьбы Светоликой и Дьявола. И которыми Анхи "как бы" не обладает.

— Допустим... — откинулся ре-лорд на стуле, тем самым беря секунду на размышления. — Но зачем им сеять хаос и разрушения? В чём смысл этого всего?

— Потому что это заложено в их инстинкты, — уверенно проговорил синеволосый. — Они как жаждущие крови звери, ни перед чем не остановятся.

— Как и многие другие искажённые. Чем же они выделяются среди остальных?

— Наличием разума.

— Поясните...

Будто получив особый сигнал, Кезеф начал заливаться соловьём, рассказывая о демонах, отродьях, как они выглядят и как эффективно они промывают мозги и сколь много они крови выпили из мира!

И в особенности, что только сила их богини может противодействовать силам краснокожих упырей.

Несусветная чушь, но люди охотно верили подобному, когда видели как под ударами паладинов испепеляются рогатые монстры. А даруемое ими очищение от болезней и ран лишь укрепляло веру в Ариссу.

Точнее, уже Светоликую. Именно в начало смуты, когда о рогатых стало известно всему миру, когда проклятые земли покрывали большую часть всех стран, она стала центральной фигурой.

Даруя людям очищение и защиту, она начала собирать вокруг своего главного храма в Еримии огромное количество людей. Получая такую поддержку от народа и имея за собой силу богини... передача власти над королевством в руки жрецов и паладинов было лишь делом времени. Как и распространение веры, что с бешенной скоростью начало обхватывать другие страны.

Однако у божества появились новые правила, от которых Анхеля коробило:

Объявления всех богов злыми и клеймения в них верующих еретиками. Приговор был для всех один — смерть. Абсурд, ведь как бог плодородия или того же виноделия может быть злым? И полное искоренение верующих...

Чистая тирания для устранения всех несогласных. Желание бога оставить одну единственную веру — в себя.

Уже на этом моменте её бывший жрец понял, что Светоликая... не та, кем пытается казаться.

Но было уже слишком поздно что-то предпринимать. Его разум к тому моменту погрузился во тьму, а тело было преображено богиней.

Отвратительно...

— ...Именно поэтому мы скрываем их существование от других людей, — закончил своё объяснение Кезеф.

Он рассказывал о причине «тайной» борьбы — если о них узнает мир, то начнётся паника, которая выгодна демонам, но не паладинам и жрецам, чьи поиски краснокожих только усложнятся.

Хотя в итоге в истории «будущего» случилось наоборот — увидев глобальную угрозу своему существованию, люди сплотятся против неё. Во главе со Светоликой.

После всех этих рассказов Анхель собирался позадавать ещё вопросов, потянувших бы время, но у брюнета были другие планы:

— Кезеф, может уже пора к основной теме подойти? — пробурчал недовольный паладин, не переставший сверкать глазами.

— Точно, — в очередной раз кивнул его товарищ, разворачиваясь обратно к ре-лорду. — Господин Анхель, возвращаясь к причине возникновения таких «Искр», как вы. Как мы уже говорили, началась наша борьба ещё тридцать лет назад, и в её начале богиня уже понимала, что она будет затяжная и кровопролитная. Поэтому Великая решила помочь нам, простым смертным — создав особые коконы с её силой, она распространила их по всему миру. А те осели в людях. Точнее, в ещё нерождённых детях...

— Как-то не совпадает ваша история, — позволил себе лёгкую усмешку Анхель. — Мне, напомню, 17 лет.

— Мне неведомо почему, но сила богини проявляется и в более позднее время. Словно она сама ждёт когда появятся достойные.

О как завернул. Ещё немного, и запахнет лестью.

— Допустим, но к чему вы клоните? — сощурился блондин, и так прекрасно понимая чего они хотят.

— Ваша сила дана вам для великой цели... — в глазах парня загорелся фанатичный огонь и тот с каждым словом начал говорить всё более проникновенно. — Присоединяйтесь к нашему ордену, уверуйте в силу Богини и станьте одним из нас — борцом с великим врагом, посягнувшим на наш мир! Станьте мечом, что уничтожит великое зло! Войдите в ряды спасителей Хорделита! Будьте героем!

В конце столь пылкой речи, которой можно было подымать войска на штурм замка, Кезеф уже ожидал с победоносной улыбкой ответа от юниона, нисколько не сомневаясь в утвердительном ответе на своё предложение.

Но...

— Отказываюсь.

Холодный тон ре-лорда остудил пыл парнишки, что после услышанного замер словно статуя. Впрочем, как и его товарищ с широко раскрывшимися глазами.

— Это ещё почему? — почти зарычал Эрелим, смотря на блондина со взглядом человека, которому не только разрушили привычную картину мира, но и потоптались над ней, навалив на неё под конец огромную кучу. — Ваша сила дана для великих деяний! Самой Великой!

Вглядевшись в глаза брюнета, юнион тяжело вздохнул. Он часто видел подобный взгляд у своих товарищей, для которых богиня была непререкаемым властелином мира и её воля должна была быть исполнена всеми — хоть деревенщиной, хоть королём. И как же они были шокированы, когда те отказывались выполнять её указания.

— Дана ей или нет, мне без разницы. Ни я просил об этой силе, и ни мне отдавать богу мнимый долг.

— Но святая миссия... — пробормотал синеволосый.

— По-вашему я должен был согласиться бросить свой город, род и брата, а с вами укатить на так называемые "подвиги"? — на лице блондина появилась кривая ухмылка. Он не смог её сдержать, вспоминая этих уродов и то, как они буквально надавили на него, вынуждая уйти с ними. Но пока парню кое-как удавалось сдержать свой гнев. — Ваша самоуверенность в убедительности предоставленных аргументов, мягко говоря, удивляет.

Лица паладинов тут же изменились. И если синеволосый лишь продолжал молчать с мрачным и осуждающим взглядом, то вот после сказанного у его черноволосого товарища лицо стало красным, а из хищно прищуренных глаз уже чуть ли не молнии готовы были вылететь. Пацан кипел от ненависти.

И он дал ей выход, резко вскочив со своего места и мощно хлопнув по столу сидящего за ним ре-лорда, над которым тот склонился. Злой как пронзённый в задницу чёрт, брюнет смотрел чуть ли не с пеной у рта на сидящего под ним Анхеля, что на лицо и глаза был спокоен как удав. И это ещё больше выводило из себе Эрелина.

— Возомнил себя выше богини?! — прошипел словно змея парень, не обращая никакого внимание на слабые попытки синеволосого успокоить его. Хотят тот даже не пытался, просто один раз его окликнул, а потом уселся обратно, ждя когда закончится этот балаган. — Думаешь у тебя есть право отказаться?! Тут не стоит вопроса хочешь или нет! Ты ОБЯЗАН за дарованную тебе силу отплатить богине Ариссе! Иначе...

Договорить что входило в это: «иначе...» парень не успел, ведь ни у одного него внутри всё бурлило от возмущения.

Секунда, и вот Анхель резким движением хватается за железный ворот нагрудника своей цели и со всей доступной ему силой тянет паладина вниз, заставляя его таким образом соприкоснуться лицом со столом. Из разбитого носа тут же хлынула кровь.

— Ах ты...! — мычит брюнет, выпрямляясь и с прищуром из-за боли хватаясь за свой нос.

Но договорить он не успевает, так как в него летит опрокинутый стол, против которого ему приходится выставить рук, чтобы отбросить мебель в сторону. И когда ему удаётся отбросить эту помеху, то тут же замечает скрывающийся за ней кулак ре-лорда, что не даёт даже временить среа...

Хруст, и вот Эрелим с вывихнутой челюстью улетает к каменной стене, по которой быстро сползает и... исцеляет свои повреждения, из-за чего его тело начинает слегка светиться белым светом.

А Кезеф, только сейчас успевший среагировать на полученные его товарищем удары, уже собирался прийти ему на помощь, начиная уже вынимать меч из ножен.

Но не успевает, схватывая от стоявшего недалеко Орикса, который всё это время притворялся статуей... злой, но очень терпеливой статуей.

Вся ненависть, скопившаяся за все эти долгие и абсурдные "переговоры", выплёскивается в мощный удар огромным кулачищем.

Прямо по нагруднику паладина, что словно пушинка отлетает в другую стену, оставляя на той множество трещин. Слава строителям с золотыми руками, здание после такого не сложилось как карточный домик. В отличие от брони Кезефа, которую теперь можно было смело сдавать на переплавку.

Но и тут не всё так просто, ведь паладин на то и паладин, что может пользоваться частичкой силы бога, что сейчас быстро восстанавливала тело синеволосого и не давало тому упасть. Но мало этого, даже броня начинала выгибаться и принимать прежний вид!

На подобное капитан гвардии лишь презрительно фыркнул себе в бороду. Всего лишь отсрочка неизбежного наказания. Именно с такими мыслями гвардеец продолжил нестись на врага словно неостановимый носорог.

В случае же Эрелима, на него будто бы шёл настоящий айсберг. Спокойно, будто на прогулке, и с нескрываемым в глазах холодом, который отличался от прежнего. Когда тот сидел, он напоминал равнодушную ко всему тундру, но сейчас... сейчас в них блестел лёд — безжизненный и смертоносный.

— Со мной сила Великой! — прорычал парень уже вправленной челюстью, и пытаясь достать меч. — Ты не смож...

Но не успел. Он быстрее почувствовал удар по скуле, чем его холодное оружие успело выйти хотя бы до середины из ножен. Не давая противнику опомнится, юнион проделал комбинацию ударов по лицу парня: лоб, нос, челюсть, скула. Отход. Стоит противнику хоть немного прийти в себя из-за исцеления, как он тут же получает новую порцию кулаков.

Получил бы, если бы не внезапно выставленный в воздухе золотой щит, что брюнет успел выставить и в который врезалась рука ре-лорда. Ухмыльнувшись, Эрелим сделал небольшой жест, и щит покрылся шипами, тут же летя в сторону обидчика своего создателя.

Вот и разница между юнионом и жрецом с паладином — если первые могут использовать свой атрибут только внутри себя и иногда через внешние его признаки, как свет от солнца, тени переулка или огонь от факела, то вот последние же наоборот, могут проявлять даже не ману, а энергию своего божества, что проявляется в различных формах. Например, как сейчас.

— "Двуликий щит..." — сам себе проговорил Анхель, прекрасно зная это... "заклинание". Скорее даже «молитву».

Причём криво сотворённую.

Наблюдая за несущимся на него куском энергии, Анхель сделал несколько прыжков назад, в сторону опрокинутого стола. Посчитав что враг отступает из-за страха, Эрелим злобно оскалился и повёл щит дальше на противника. Парень не боялся что молитву возможно будет разрушить, ведь он из-за поспешности напитал её приличным количеством энергии. А такую простым ударом не разрушишь...

И каково же было его удивление, когда отступивший на приличное расстояние противник вновь понёсся на волшебную преграду.

Сделав широкий шаг, Анхель начал заполнять правую ногу маной света, создавая на ней слой золотого цвета. Миг, и вот она ударяет ступнёй по шипам щита.

И на удивление паладина кости юниона не крошатся, даже наоборот — это щит начинает трескаться словно стекло, с соответствующим звоном через секунду разбиваясь вдребезги и быстро растворяясь в воздухе.

Брюнет поплатился за своё высокомерие и незнание элементарных вещей в своём ремесле — чем дальше энергетическая конструкция от паладина, тем та слабее, сколько бы энергии ты в неё не вливал.

Удивлённый подобным исходом брюнет даже не успевает создать новый щит, как к нему со скоростью кометы приближается Анхель и бьёт того резким хуком прямо по подбородку.

Не успевая упасть на пол от удара, вызвавшего у паладина потерю равновесия, его за голову подхватывают руки блондина, которыми тот проводит быструю встречу котелка паренька с коленом юниона.

С громким хрустом вновь сломанного носа, тело Эрелима падает на холодный пол. Вновь белое сияние проходит по телу парня, и тот даже пытается встать.

И его нахождение на одном месте сыграло с ним плохую шутку, ведь он стал лакомой целью для одного почему-то очень незаметного великана...

— А-А-А!

И одного импровизированного снаряда, коим являлась ожившая консерва, почему-то именующей себя проводником божьей воли.

Кезеф с криком врезался в своего товарища и с ним чуть ли не в обнимку полетел в ещё целую стену, что через секунду пострадала от вопиющего вандализма.

— Вам следовало всё же взять меч, господин, — спокойно проговорил Орикс, разминая плечи.

— И пугать пациентов? — хмыкнул Анхель, наблюдая за потихоньку встающими «Виконтами». — Да и в таком помещении Люксом не помахаешь, слишком маленькое.

— Ваша правда, — не стал спорить в заведомо проигрышной позиции капитан. Но всё же оставил за собой слово. — Но так хотя бы всякие отбросы больше бы держали язык за зубами.

Эти самые «отбросы», которых ожившая скала обвела красноречивым взглядом, начали вновь сиять как луна в беззвёздную ночь. Вновь вправлялись все повреждения, как на теле, так и на броне.

— Мы же... пришли просто поговорить... — простонал синеволосый, подымаясь по стенке. — Только и всего...

— Ты на вид сообразительный, но сейчас ведёшь себя как тупой баран, — ре-лорд неспешно разминал кулаки, подходя к противникам. — Никто не приходит «просто поговорить», разнося охрану собеседника и затем относясь к нему так пренебрежительно.

— Вы... не захотели...

— Чёртовы еретики! — перебил брюнет своим хрипом брата по оружию, смотря на противников кровавым взглядом. — Сколько бы вы не били, богиня нас исцелит...

— Вот и отлично, — впервые на лице Анхеля появилась улыбка. — Значит тем дольше будет проходить ваша порка. Орикс, можешь разгуляться.

— С превеликим удовольствием, — злобно сверкнул глазами гвардеец, всем своим видом показывая что два брата-акробата не уйдут от него без переломов.

И оба «Виконта» это прочувствовали, синхронно сглотнув. Безусловно, божественная энергия паладинов творила удивительные вещи. Только вот она не была бесконечна и резервы парней уже были практически на дне. А вот у «Графа» сил оставалось ещё предостаточно. А желания избить молокососов ещё больше.

Но вот только никто ничего уже не успел сделать, ведь появился ещё один человек. И обозначил он своё приближение довольно просто — использовал свою ауру.

Подавляющая сила легла на плечи Орикса, что скрипнул зубами и с усилием повернулся на её источник, что медленно шёл к ним по коридору.

Сохраняющий невозмутимость Анхель, что будто и не ощущал исходящее давление, недовольно цокнул, понимая какая же наступила задница.

Прибыл Бальмур, паладин ранга «Маркиз».