Месть лорда-палача

Глава 15

Игра в хорошего-плохого стражника сработала на ура.

Всё по заветам старого «Мрака» — напрячь до максимума пленника, показать чем плохой стражник будет его пытать, ввести цель в огромную панику, а затем за секунды до начала выставить условия. Стоит на них согласиться, как в игру вступает хороший стражник, лелеющий и обещающий жертве защиту. Такие эмоциональные качели нередко ломают даже стойких воинов.

Главное просто правильно подобрать слова... и пыточный инструмент.

В итоге Первая рассказала мне всё, что могла. Остальное же ей не давала рассказать клятва Мелитою, обязывающая молчать о хозяине и связанных с ним темах. И опять божок вставляет мне палки в колёса. Хотя, честно, ожидаемо. Ни раз и ни два видел эту схему контроля утечки информации.

Но я и не рассчитывал получить такую важную информацию. Мне нужны были все данные по моему городу, которые они успели набрать. Кто из торговцев продавал контрабанду, какие цеховики были замешаны в их делишках, кого они успели подкупить и прочие моменты, что мне помогут вывести последние крохи затаившихся крыс.

Только вот этими мелочами заниматься буду уже не я, делегировав задачу по точечной очистки Кадии «Мраку». Пора узнать, говорил ли «будущий» Алакей правду, когда нахваливал своих покойных товарищей.

А Первая тем временем продолжала говорить. Рассказала, что их из-за одной проваленной миссии в качестве наказания сослали в этот город, разрушать его изнутри. А ещё из-за срыва эмоций поплакалась о том, что ей нужно это делать из-за семьи. Она взята на крючок, и если хозяин узнает что она всё ещё жива — он их устранит.

Вот здесь я и сам поймал её на крючок. Когда та выплакалась, то предложил выгодную сделку — я её держу здесь, подальше от чужих глаз, обеспечиваю едой и нужными удобствами, а она даёт свои знания моим «хвостам». И если та не будет пытаться убежать, то обещаю как аристократ помочь вытащить её семью из лап "покровителя" когда придёт время.

Не стоит говорить, что надломленный человек сразу ухватился за кроху надежды и согласился. С условием дачи клятвы моему роду.

Честно, будь мой род немногим сильнее нынешнего положения, я бы без промедления избавился от Первой после полученной информации. Но только она ещё может быть полезна той же тайной канцелярии. Люди Немого знают как убивать тихо и незаметно, как прятаться в тенях и бесшумно передвигаться. Но вот создавать собственную информационную сеть и манипулировать группами людей — нет. Однако Первая и Второй могут дать им базовые знания, что уберегут «хвостов» от будущих ошибок.

Не самая плохая сделка, как по мне.

Теперь осталось убедить и того теневика. Думаю, он сломается ещё быстрее, хе-хе.

***

Чуть позже

Индрик, внутренний двор, сад

После нового сеанса психотерапии у пленника, который тоже потерял внутренний стержень, сломался и сам «Гектор».

Орикс, что исполнял не самую завидную для его офицерской чести роль, словно и вправду превратился в статую. С пустым взглядом, сидя на обшарпанной скамье, он смотрел на неработающий фонтан в центре заросшего сада и будто не дышал. Лишь изредка подавал признаки жизни, когда подносил ко рту стеклянный сосуд, в котором содержалась водка.

Капитана любителем выпить никто бы не назвал. Да и пил он только по праздникам, и то немного. Но сегодня, несмотря на рабочее время, мой гвардеец всё же пригубил едкий отвар. Хотя что поделаешь, если я сам ему всучил эту дрянь.

— Капитан, — обратился я к великану, сидя рядом с ним и махая ножками, так как они, сука, не дотягиваются до земли. — Ты извиняй меня за то, что пришлось заняться... подобным. Просто ты единственный кто мог навести на наших врагов такой... ужас.

Обычно я мастер подбирать подходящие слова, чтобы не задеть собеседника или наоборот, раздраконить его до изжоги в кишечнике. Но в этот раз... просто не удаётся найти подходящих слов, не выдаёт их просто мозг.

— Угу, — тяжело вздохнул мужчина, вновь вливая в себя едкий напиток.

— Тем более за такую... работу тебе полагается награда. Я скажу казначею, чтобы ты получил заслуженное вознаграждение, плюс можешь взять заслуженный отгул!

— Угу.

И вновь тишина.

— ...

Неловко, прямо ***. Наверное, это один из немногих моментов, когда я не знаю как вывести диалог из тупика.

Но его вывел сам гигант.

— Милорд, вам отец рассказал мою историю? — не поворачиваясь ко мне, задал вопрос гвардеец.

— Твою? — не понял я о чём он.

Видимо и он что-то не догнал, повернув ко мне голову и удивлённо уставившись.

— То есть, вы ту историю выдумали?

Разум сразу же начал обрабатывать этот странный диалог. Неизвестная история Орикса, связанная как-то с отцом. Так, там упоминались варвар, плюс его безумие, и...

На задворках сознание прозвучал голос Петры: «Эврика!», с её неизменным щелчком пальцами.

— ...Так вот почему ты тогда в конце собрания спрашивал про «Боевых марионеток».

— ...Ваша сообразительность меня пугает, господин, — как-то грустно хмыкнул мужчина. — Когда вы начали говорить мне историю о диком северянине, я подумал что господин Корнелиус всё же не сдержал своего обещания и рассказал вам... моё не самое приятное прошлое.

— Орикс, я не думаю что стоит...

— В этот раз я посмею вам возразить, — покачал головой капитан. — Всё же раз поднялась эта тема... то не стоит оставлять её недоказанной. Особенно если это отразится на наших отношениях хозяина и слуги.

— ...Тогда говори.

И он рассказал. Я как бы знал, что в нём течёт северная кровь, всё же его рост даже не намекал, а трубил во весь голос о его родословной. Только вот я думал гены ему достались дедушки или бабушки, всё же размером с варвара он не вышел. Но нет, он наполовину северянин, наполовину юландец. Отсюда и шоколадный цвет волос.

Его мать была похищена в одном из набегов на Юланду, граничащей с варварами. А когда он родился, то его посчитали хорошим кандидатом для превращения в безвольного монстра.

Только вот не удалось, ведь хоть и ребёнок насилия, но мать его любила. И потому смогла провести того через горы и снежную бурю. Только вот сама умерла от перегрузки организма и сильного истощения.

И как же себя поведёт десятилетний пацан со сломанной психикой, на чьих глазах умер единственный заботившийся о нём человек?

— Те воспоминания для меня закрыты, лорд, — удивительно спокойно проговорил капитан. — Я в тот момент будто заснул, пока другая часть меня работала. Очнулся я полностью лишь от хлёсткого удара по голове, который нанёс ваш отец. Как он сказал, я, покрытый кровью, грязью и листвой набросился на него как дикий зверь.

— А что потом?

— Затем, когда я более-менее пришёл в себя, у нас с лордом состоялся долгий... очень долгий разговор, по ходу которого он сделал предложение. Служба гвардейца в обмен на новую жизнь. Я согласился, — а затем он проявил редкую для него улыбку. — И скажу вам честно, господин. Это было моё лучшее решение из всех которые я когда-либо принимал. Как бы плоха не была ситуация, я горжусь тем, что поднимаю меч во имя вашего рода, милорд.

— Это... приятно слышать, — не нашлось у меня больше слов выразить свою благодарность.

Орикс всегда серьёзен, суров и редко когда проявляет яркие эмоции. Но за этим скрывается верный и заботливый командир, готовый стоять в первых рядах, лишь бы защитить как можно больше своих солдат.

Именно ради их защиты он и подставился под мощное пламя вражеского мага.

— Но всё же, пожалуйста, не используйте меня для подобного. Это было очень неприятно, — пробубнил капитан, слегка вздрагивая пальцами. — И пусть эта история не выйдет за пределы подземелья.

Я рассмеялся:

— Хорошо, господин «Третья нога».

— ...

***

Вечер... ну, он был довольно расслабляющим.

Во-первых, потому что я смог заняться проверкой своих знаний в библиотеке. Как и говорил ещё вчера, нужно всё равно проверять свои знания, чтобы в будущем не случилось ненужных эксцессов. Будет грустно, если из-за элементарной ошибки я сам себя взорву.

Только вот проверка довольно быстрая, ведь я по сути просто просматриваю весь текст книги, мгновенно сравниваю со своими знаниями в голове и читаю дальше. Почти никакого напряга.

Во-вторых, успокаивал мой разум открывающийся взор на Олли. С любопытством в глазах, нахмуренным лобиком и поджатыми от концентрации губами, она продолжала модернизировать руны «Смеркание», пытаясь сделать их всё лучше и лучше.

И каждый раз, когда она считает что её расчёты правильные, сразу же показывает их мне. Чтобы я, как независимый наблюдатель (какой в её глазах из мастера эксперт в магии, а?), сказал что об этом думаю. И я, в отличие от того случая в саду, наконец использую весь свой словарный запас, чтобы витиевато намекнуть, где она прое... кхм, ошиблась.

Затем следуют вздохи, ахи, изредка благодарности за мои комментарии, и вновь пыхтение за работой, дабы исправить все найденные ей косяки.

В итоге у неё всё же получилось полностью оптимизировать зачарование и повторить их в знакомом процессе создания через написания кровью. В итоге, когда магесса наконец удостоверилась что новая железная плитка производит всё то же сияние, но перерабатывают ману в стабильном потоке, не разрушая металл, вновь начала весело подпрыгивать. Она радовалась словно маленькая девочка, получившая на день рождения целую горку конфет.

Потому неудивительно, что от её искренней радости... я не удержался. Неожиданно подхватил ту на руки под её весёлый визг и заставил замолчать из-за долгого поцелуя.

Ещё некоторое время поворковав, мы продолжили заниматься. Я — читать, Олли — выполнять моё поручение.

В этот раз ей надо переделать руны «Лёгкость». Зачарование, наносимое на предметы для облегчения их веса. Если мы их нанесём на броню или меч гвардейцев, то это увеличит их манёвренность и скорость передвижения.

После подобных объяснений девушка конечно вновь загорелась фанатичным исследовательским запалом. Теперь её от труда даже мне будет не оторвать. А я и не планирую, всё равно Олли предупреждена о том, чтобы без меня даже и не думала начинать чертить руны.

В общем, проводили мы время весело.

И так, пока не пришло время идти на ужин, затем час на переваривание пищи за игрой в шахматы и... долгожданный сон.

Хорделит, пожалуйста, давай в этот раз без изменения тела...

***

Утро следующего дня

Индрик

— Слава Хорделиту!

Это были мои первые слова после пробуждения ото сна. Мир внял моей просьбе и не стал изменять тело. Наконец-то доброе утро.

Повинуясь старым привычкам тела, переоделся в просторную одежду для тренировок, начал небольшую разминку тела и после уже собрался выйти пробежаться по внутреннему двору.

И сколько же радости на лице у меня было, когда я обнаружил на пробежке не только своего брата, уже наворачивающего наверное сотый круг, но и часть моих добрых молодцев из гвардии, ещё незнакомых с моей системой тренировок.

Но слышащих о ней от товарищей, потому что по-другому объяснить их реакцию нельзя. Стоило им только увидеть меня, как они тут же ускорились. Я ускорился тоже. Они вновь увеличили темп. Я следом.

В итоге этих догонялок со мной в качестве во́ды, я бы выдохся ещё на первой минуте, но у меня был почти бесконечный источник энергии — пробегающий мимо братец постоянно подзаряжал меня через атрибут и я с новыми силами гнался за своей добычей, что от усталости уже языки высунула. Но продолжала стоически нестись вперёд, ведь от страха у них в голове инстинктивно возникла мысль: «Остановишься — умрёшь».

Где-то час я их ещё тиранил, пока тело не начало чётко намекать, что ещё немного и можно заказывать на меня карманный гробик. И только потому я и перестал бежать, медленно шагая к воротам в донжон и заодно ощущая последствия моих побегушек: мышцы ног молят о пощаде, лёгкие словно в кипятке варятся, бок будто пронзили ножом, виски пульсируют и от напряжения готовы взорваться, а пот, стекающий по лицу, охлаждает кожу и даёт хоть немного прийти в себя.

Эта боль, эта усталость... как же приятно ощущать своё развитие. Мышцы перенапрягаются, адаптируются к новым трудностям и делают твой организм крепче.

Став «Абсолютом», я потерял ощущение продвижение вперёд. Как искатель, я более не ощущал препятствий на своём пути. Я словно дошёл до конца дороги, что не ведёт более никуда. Достиг пика возможностей.

Лишь за месяц до "смерти" я понял как ошибался.

— Держите, милорд, — погружённый в свои мысли, я и не заметил как уже подошёл к самим воротам, возле которых меня встретила Анна и передала полотенце. — Ванная готова, и слуги ожидают вашего прихода.

— Спасибо, — поблагодарив девушку и начав вытирать лицо, заметил в её руках и второе полотенце. — Анхи ещё бегает?

— Всё так, — и кивнула с тихим вздохом. Но затем вновь переключилась на меня. — Есть ли изменения в расписании, господин?

И посмотрела на меня пронзительным и внимающим каждому моему слову взглядом. Своим поведением она напомнила мне воина, что положив руку на рукоять меча готовится в любой момент вытащить его из ножен, дабы дать мгновенный отпор врагу.

От такого сравнения я сначала тихо усмехнулся... а затем от пришедшей от этого образа идеи широко улыбнулся.

— Анна...

— Д-да? — слегка дрогнул голосок у слуги, увидевшей мою мину. Даже гвардейцы, что всё это время притворялись статуями, дабы я их не заметил, напряглись.

— Если хочешь, я могу сделать так, чтобы мой брат долгое время не отводил от тебя взгляд. Интересует?

После этих слов блондинку словно подменили — выпрямившись, она с глазами, полными надежды, посмотрела в мои.

— Что нужно сделать? — тон у её голоса был такой, словно она готова была продать даже свою душу.

— Всего ничего, — лилейным голосом начал я, внутренне хохоча от злорадства.

Так вот как себя чувствуют демоны, заключающие контракты...

***

Дальнейшее утро прошло гладко. Меня помыли, сделали массаж для расслабления напряжённых мышц и одели в повседневную одежду. Затем уже самостоятельно я дошёл до обеденного стола, где не только насладился сытным завтраком с братом, но и сказал передать мою похвалу Асафу.

Горекк тут же пообещал все сказать шефу, а заодно предупредил, что запасы продовольствия заканчиваются и если не открыть ворота, то мы можем начать голодать.

Ну понятно, я же устроил блокаду в городе чтобы крысы не убежали. Только вот и войти никто не может без моего разрешения, а потому торговцам со своими товарами не пройти.

Уже был прецедент — в середине первого дня, когда я только зачищал банды, приехал первый торговец со своим караваном. Поинтересовался что происходит, узнал причину закрытия врат и развернулся. Но не обратно, а встал лагерем у дороги, ожидая окончания всей кутерьмы. Ему намного выгоднее тройку дней подождать окончания операции, чем уезжать домой с непроданным товаром.

А следующим днём заявился и наглющий такой торгаш, который прям вопил, чтобы его пропустили в город. Видите ли, у него мясо скоропортящееся и из-за лорда он за каждый день несёт немыслимые убытки. У этой черни гонора как у аристократа.

Но его пыл остудил один гвардеец, назначенный командующим обороной на воротах. Он просто покивал на обвинения, а когда наступила тишина, крикнул: «Зарядить арбалеты!».

Арбалетов у них, конечно, не было, но этот возглас хорошо так остудил высокомерие торгаша, который вместе со своей небольшой охраной со скоростью зайца убежал со своей повозкой вдаль. Я уже приказал наградить звонкой монетой этого смышлёного парня.

Более новостей, кроме увеличивающегося возле города торгового лагеря, с внешней стороны города не было. Но вот информации о том, что творилось с внутренней, мне с братом на ближайший час работы хватило.

С чего бы начать...

Наверное с окончательной очистки Кадии. Информация Первой оказалась очень полезной и «Мрак», после моей отмашки, за ночь вычистил всех оставшихся шпионов, подкупавших стражу и канцелярию цеховиков, обчистил тайники с контрабандой и теперь готовился затянуть петлю на оставшихся ублюдках, что войдут в наш город проверить как ведутся в городе их грязные делишки. А как я этого жду!

А ещё, к сожалению, у нас не вышло завладеть парочкой заводов, как это произошло с Шакиром. По законам страны, лордство имеет полное право забрать цех на её территории, если: хозяин два раза не оплачивал арендованную под завод землю; после смерти владельца нет более наследующих его собственность родственников или доверенных лиц по завещанию; была доказана вина хозяина в тяжёлых преступлениях против лордства, аристократов, или страны.

Во всех случаях моего города за заводы отвечали доверенные лица, а не их хозяева. Естественно, им же не охота сидеть постоянно в этой дыре, вот и понаставили своих заместителей.

Но это не значит, что с них снимается вся ответственность. Конечно, я их не казню, но вот за доставленные неприятности деньги с них стрясу... непристойно много. А чтобы не вякали, написал каждому письмо с извещением о случившемся, вместе с доказательством вины. А некоторым даже намекнул, что я знаю об их некоторых грязных делишках. В этой информации мне помогли оставшиеся знания «будущего». Наконец пригодились!

Ещё одной хорошей новостью можно назвать продвижение по проекту приюта. Олли начала работу по оформлению здания, заодно привнесла через гонца новость в город о найме рукастых рабочих для ремонта и уже собирается вцепиться в Адлера, чтобы выделил побольше денег из казны.

Уверен, эта битва будет легендарна.

Что насчёт рабочего фронта Анхеля, то он фактически закончил. Забранный им заброшенный цех для плакатов ремонтировать почти не надо, лишь с косметической стороны. Клич о наёме рабочих был еще вчера отправлен, а сегодня отдел кадров занимается отбором желающих и, главное, умеющих рисовать. Осталось только найти продавца красок и чернил.

Помимо этой работы, он решил взяться за очистку города от мусора. И если из моих уст эта фраза звучала фигурально, то в его случае буквально. Братец решил составить систему уборки улиц и дворов. Это не только избавит город от запущенности, но и понизит риски горожан заразиться инфекциями.

И в какой раз я восхищаюсь выбором отца, что решил строиться на месте руин города. Благодаря его решению у города появилась не только хорошая стартовая площадка, но и технология Древних, которая спасала столько лет наш народ от множества болезней — «канализация».

Папе только и надо было что прочистить каналы, чтобы отстои вытекали в глубокую яму за городом. Да составить план с тоннелями, через которые отходы и будут попадать в канализацию.

С мусором у блондина разговор был короткий — легковоспламеняющийся сжигать на ту же топку каминов, железяки на переплавку кузнецам, а камни и битые кирпичи на дороги к деревням вокруг. Выгода для всех.

Осталось лишь людей набрать, составить выплату и завершить ещё пару небольших деталей...

***

Стоило закончить разбираться с бумажками, как настало время идти в "гости" — делегации, состоящие из заключённых, стражи и замаскированных под них гвардейцев вместе с отрядами «Мрака» отправились по каторгам. Не только для сопровождения новых "работников", но и для проверки сколь честно несут службу... ладно, и так понятно сколь загребущие руки у начальников этих злополучных мест.

В общем, они идут не только довести рабов, но и дать заслуженной *** всем зажравшимся паразитам, заодно выпустив на волю тех, кто стал жертвой грязных делишек моих бывших подчинённых.

Наша троица с Люмом в качестве защитника сейчас стояла в одном стане с конвоем, одетые как стражники и с копьём и щитом наперевес. Тяжело, сюка. А держать их с моим-то ростом ещё и неудобно. Эх, поскорее бы уже стать «Виконтом».

Но мы держимся и ровным строем проходим сначала через ворота замка, а затем, спустя время, и через городские ворота, выходя... наружу.

После перемещения во времени это мой первый выход за стены Кадии и... трудно описать словами как я рад видеть эти земли в их старом обличии.

Когда до нас ещё не добрались проклятые земли, что поглотили всю плодородную почву; когда ещё не было такой дикой активности искажений, заставивших нас постоянно быть на чеку; когда ещё стоящий неподалёку от города лес не стал пустырём после огненного дыхания одного безумного *дракона*.

Сейчас же пейзаж был словно коктейль, состоящий из трёх "ингредиентов": зелёная равнина с искусственным холмом, на котором и стоял город; примыкающим с севера, вот неожиданность, Северным лесом, и находящейся на юге горой Дырнак, на вершине которого можно увидеть прильнувшие хлопья снега.

— Я скучал... — пробормотал идущий рядом Анхель, с блаженной улыбкой осматриваясь зелёные просторы. — Скучал по этим местам.

— Четыре года взаперти довольно долгий срок, — проговорил тихо Люм, смотря на наши довольные лица с небольшой усмешкой. — После стольких лет приятно наконец увидеть свои родные земли, неправда ли?

— Очень... — кивнул блондин, у которого чуть глаза не заслезились от радости.

С этого года и по всю оставшуюся жизнь он более ни разу не посещал свой родной дом.

Не только потому что слугам Светоликой нужно было по правилам отказываться от своих семейных связей, но и из-за постоянной занятости — то борьба с демонами, то надо заняться работой одного из храмов, то соблюдать обеты.

Жизнь жреца недобогини нелегка. А «Искры», к которой та протянула руки, ещё хуже. У меня до сих пор кровь вскипает, когда вспоминаю «Уриила».

И эта злоба, пробудившаяся сейчас, даёт мне дополнительные силы идти дальше и не обращать внимание на накатывающую усталость и боль. Только вперёд, только...

— Кря... — взмолил я о пощаде уже через час пути, когда мышцы начали отказывать.

На помощь пришёл братец, что докоснулся до моего лба и влил свою силу. Стало намного легче.

— Что такое, господин? Как гонять бедных парней мы всегда готовы, а как пройтись часок налегке — всё, помираем? — не мог не прокомментировать моё состояние слишком весёлый телохранитель.

Гвардейцы, стоявшие неподалёку, предпочли сделать вид, что ничего не услышали. Но не после моего ответа:

— Сегодня ты тоже выйдешь на плац.

— Кря... — взмолился побледневший шатен.

Но в ответ он получил лишь соболезнующий взгляд от окружающих.

***

Через пот, слёзы и ещё раз слёзы мы всё же дошли до нашей цели.

Гора Дырнак встретила нас сносящим наши туши холодным ветром, хрустом тонкого слоя снега под ногами, дрожью всего конвоя, неподготовленного к такому походу, и мини-крепостью по добыванию... всего, что тут найдётся.

Раньше это была больная шахта. Только вот лет пять как назад все её залежи в этом месте иссякли, и теперь же крепость стала каторгой для провинившихся, что отбывают здесь своё наказание, прорывая в горе новые тоннели в поисках новых горных сокровищ.

Как и у любой крепости, у этой были толстые и высокие каменные стены, что могли сдержать толпу искажений. «Волну», конечно, не сдюжат, но и спрос у монстров на это место минимальное. Ещё меньше, чем на деревни.

Хотя всё зависит от численности "населения" в этих местах.

— Добро пожаловать в очко лордства, ублюдки! — прозвучал зычный голос с одной из башен врат, стоило нам к ним подойти. Через секунду из окна показалась усатая раскормленная харя, что с презрительной улыбкой осмотрела то ли наш конвой, то ли своих новых подопечных. — Теперь это ваш новый дом, в котором вы проведёте всю оставшуюся жизнь!

— Мы прибыли... — начал было говорить сержант стражи, что официально и командовал этим конвоем.

По протоколу он должен был передать письмо с подписью главы стражи и канцелярии, что подтверждают легитимность данного "похода".

— Да знаю я кто пришёл! — лениво махнул рукой крикун, перебивая открывшего рот стражника. — Сюда другие и не приходят. Мы давно уже готовы к приёму нового мяса, так что не задерживайтесь! Открыть ворота!

Железная решётка, закрывавшая проход внутрь крепости, начала медленно отворяться.

Вот так. Без проверок кто пришёл, без принятия описи и без охраны у врат. Просто собери толпу якобы новых рабов, представься конвоем и заходи кто хочет в тыл противника.

Жак, я тебя за такую критическую халатность в сраку ***. Дай только тебя найти.

***

Нашёл я начальника каторги быстро. Это он кричал на нас с башни.

И прямо сейчас, выстроив прибывших заключённых на улице рядом с проходом в шахту, тёмной каменной аркой, он начал им в красках рассказывать о правилах каторги. О том, сколь ничтожны их жизни здесь и что стоит кому-то попытаться подраться с кем-то, устроить дебош и, самое тупое, попытаться сбежать, наказание не заставит себя ждать. А после поинтересовался как они относятся к сдиранию кожи. Не стоит и говорить, что все бандиты и коррупционеры после таких слов изрядно побледнели.

Честно, его речь мне понравилась. В таких местах, если ты не держишь людей в ежовых рукавицах, они начнут чувствовать себя слишком вольно, что неизбежно приведёт к хаосу. А за подобное начальство, то есть я и Анхи, по головке не погладит.

А после его дальнейших слов мне захотелось её снести.

— Но, конечно, вы можете заплатить за свою свободу, — с ухмылкой произнёс осоловевший боров, со взглядом торговца осматривая потенциальных "покупателей". — Перед тем как вынести вам приговор, вас всех местные стражи порядка должны были просветить как ведутся дела в землях Рэдгир.

Мой брат уже хотел выдвинуться вперёд, чтобы всё в подробностях узнать у источника информации. Не забыв ему для верности сказанному пару лишних зубов выломать. Но я его остановил.

— Рано.

Поиграв уголками губ, Анхи последовал моим словам и продолжил стоять на месте, лишь заледеневшим взглядом показывая что мирного решения не будет.

И пока брат представлял как кулак погружается в лицо Жака, я оценивал обстановку вокруг.

Что удивительно, начальник мини-крепости не экономил на своих подчинённых. У каждого была хорошая кольчуга, подогнанные шлема, щит, меч и кнут для ударов по самым агрессивным.

Но при этом сразу видна их подготовка. Точнее, её отсутствие — их пивные животы заработаны точно не от усердной службы. Они в той физической форме, чтобы им хватало сил подавлять мятежи.

Тем временем боров продолжил нести бред:

— Конечно, вы можете промолчать, чтобы потом самим на эти деньги восстановиться в обществе, — выдержав недолгую паузу, он широко заулыбался, показывая несколько золотых зубов. — Но неужто вы думаете, что на этих землях вы и вправду сможете отработать весь свой срок? Здесь нет никого, кто мог бы вас защитить! В этом месте только одно правило — либо вы мне платите, либо вы гниёте здесь, пока не умрёте! А если вздумайте бунтовать...

— БУНТ!!!

Накаркал.

Моментально все повернулись на источник столь громкого и истеричного крика, чтобы понять: нас о происшествии предупредили или его объявили.

Первое — кричал один из охранников рудников. Он выбегал из каменной арки шахты, в которой работали, жили и умирали заключённые. И вид его не обрадовал начальника. С окровавленной башкой, хромой, без щита и меча, он ковылял к нам и продолжал истошно орать.

— БУН...! — мучения толстого прервал увесистый удар по башке.

Вырубил или убил надзирателя худощавый мужичок в оборванной одежде и с голыми ногами. Истощённый, обросший словно дикий зверь, но с решительным взглядом.

Но меня больше заинтересовал ни его вид, а оружие в руках. Серого цвета гладкая дубинка с удобным хватом и буро-серым маленьким щитом, напоминающим баклер. Помимо оружия, у этого индивида были того же оттенка щитки на руках и ногах.

И всё из камня.

—Как? — произнёс шокированный Жак, смотря на выходящую из шахты толпу голодранцев. Но быстро сориентировался, начав раздавать команды. — Чёрт! Живо поднять тревогу! Всех на усмирение скота!

— Конвой, продвигаться к воротам! — прокричал я, пока моих людей не втянуло в самую настоящую мясорубку.

Гвардия и стражники, и так знавшие кто с ними идёт, моментально отреагировали на приказ и, следуя ему, подошли к закрытым воротам, сразу выставив вперёд щиты и ощетинившись копьями.

Заключённые, которых мы привели, продолжали стоять на месте и лишь боязливо поглядывали на происходящее. Они хоть и были напуганы, но знали, что не стоит ожидать бойни.

Ведь с ними «Маркиз».

— Держи оборонительную позицию, — приказал я сержанту, что тут же стукнул себя по груди.

— Как прикажите!

А я же сам дёрнул за рукав наш главный козырь, внимательно наблюдавшему за двумя толпами, что неслись стенка на стенку и готовы были уже вцепиться друг другу в глотки.

— Останови их.

Никаких более разъяснений не понадобилось. С лёгкой улыбкой кивнув мне, телохранитель слегка разбежался и, используя свой атрибут, высоко прыгнул. Паря по небу словно птица, он завис между двумя противоборствующими силами и, концентрируя в мече свою ману, взмахнул вынутым мечом.

Сконцентрированный поток ветра со свистом полетел вниз, и стоило ему только докоснуться до земли, как на всю округу разнёсся звук хлопка, а от удара ветра в обе стороны толпы понеслись хлопья снега и клочки выкорченной земли.

Мятежники и надзиратели не могли не почувствовать всю мощь этого удара, а потому инстинктивно остановились, ожидая когда взметнувшийся белые "туман" осядет или улетит под силой ветра.

И стоило ему исчезнуть, как все увидели большую длинную коричневую полосу земли, что проходила от одной стены крепости до другой, проводя осязаемую черту между двумя группами.

И прямо на эту линию с неба приземлился шатен, что одним своим взглядом говорил: «Любой пересекнувший черту — покойник».

И люди следовали этому безмолвному требованию, стоя как вкопанные и молча наблюдая за мужчиной в одеяниях стражи.

Только вот я моментально прервал эту тишину, стоило Анхелю донести меня до Люма. Это выглядело волшебно — проскакивает мимо золотая молния, и вот уже вместо одного загадочного стражника стоят уже три. И все как матрёшки — один другого ниже.

— Как я вижу, вы все наконец-то успокоились и теперь с вами можно цивилизованно поговорить, — громко проговорил я, отстёгивая ремешки шлема и бросая его на землю. Мои блеклые чёрные волосы были моментально подхвачены ветром. — Наконец-то можно снять эту жестянку!

— А вы... кем будете, благородные искатели? — сразу перешёл на уважительный тон глава надзирателей, выходя вперёд.

Да, такова сила, проявление которой не только может успокоить буйную толпу, но и заставить относится к себе с уважением.

— Жак, неужто у тебя с памятью проблемы? — сделал я удивлённый взгляд, прикладывая руку к губам. — Ты не можешь вспомнить лицо своего господина? Ты что, пропил свои последние мозги?

Чтобы уже окончательно до всех вокруг дошло кто пришёл в эту крепость, шлем снял и брат, чьи блестящие жизнью волосы засияли под взметнувшим их ветром.

— Господин... Агарес. И господин Анхель! — первоначально недоумённое лицо Жака начало разглаживаться и на нём даже появилась улыбка. Он начал быстрым шагом подходить к нам. — Милорды! Я очень рад вас видеть! Вы очень вовремя нам помогли, ведь эти преступники...

— К ноге.

— А? — не понял начальник шахты.

Зато меня понял блондин, что моментально подскочил к главному надзирателю и, схватив его за голову, от души приложил к холодной землице. А она же мёрзлая, крепкая как камень.

Потому я и не удивился, когда обнаружил на ней пару зубов. И всё золотые.

И пока я наблюдал за оставшимся в мерзлоте "сокровищем", братец уже подволок ко мне эту булькающую тушу с прислонённой к земле головой и заломанной назад рукой.

— Отлично, — хмыкнув, посмотрел на мятежников, где часть ухмылялась от положения надзирателя, а другие же напряглись, с опаской смотря на меня. — А теперь вашего главаря сюда.

Видя как начинают переглядываются каторжане, я уже собирался рыкнуть на них как на гвардейцев на плацу, но передумал, услышав возню в их тылу.

Несколько секунд, и вот вперёд вышел зачинщик всего движения.

Это был высокий, худосочный мужчина, одетый как и все его люди в рваньё. Из-за истощения организма, седых длинных волос, жиденькой козлиной бороды и грязи на теле от постоянных работ в шахте, главарь заключённых выглядел на все семьдесят.

Я бы, наверное, так и посчитал, не зная его истинного возраста... и ранга.

— Юнион, милорд. Скорее всего «Граф». — передал ветер слова шатена, что покрепче сжал свой меч, готовясь при малейшем движении почвы под ногами обезглавить её манипулятора. Значит, догадался всё же.

— Милорд, — подошёл "старец", поклонившись в знак приветствия. Его глаза, сияющие чистым разумом, начали изучать меня и моё окружение.

Я же, смотря на него, не стал себе отказывать в широкой улыбке. И даже не из-за старой привычки. Я просто рад видеть его, живого, целого и почти невредимого.

...Давно не виделись, учитель.