Нулевой мир 4. Мера зверь

Глава 7. Веларий

— Там под мешками мазь, — Матс тыкнул пальцем, и хохотнул, — Дидрич заставил лекаря собрать травы, мечом даже в лес прогнал, мы всем караваном ржали.

— Мазь?

— Ларс сказал, что шрам еще надо будет помазать. Скверна вышла, но какие-то там потоки куда-то не туда… — тут он осекся, — Все, Белый, я пошел!

Матс быстро ретировался, а я, нащупав деревянную банку, насколько мог задрал нагрудник и стал осторожно втирать пахучее лекарство. Прикосновение, с счастью, уже не причиняло боли.

— Смотрю, нашел мазь?

Услышав Секая, я понял, почему ретировался Матс.

— Да, мастер.

— А ты неплохо там подрался, — Секай мотнул головой назад, — И, это, спасибо за мою жизнь.

Я опустил нагрудник и улыбнулся.

— Дидрич тебя оценил, — монгол усмехнулся, — Только смотри, нулячий сын, я за тебя поручился.

Секай чуть пригнулся, и добавил вполголоса:

— Если халтурить будешь, башку снесу быстро.

Я поджал губы, потом положил руку на копье рядом и ответил:

— Главное, не обнажай меч возле Дидрича…

Монгол ничего не ответил, лишь цыкнул, покачал головой и, толкнув лошадь пятками, унесся в конец обоза.

Я присел, разминаясь и поводя плечами. Вроде нигде не тянет, не болит. Свесив ноги с телеги, я с сомнением посмотрел вниз. Спрыгну, а потом грохнусь на потеху всему каравану.

А идти надо, деньги сами себя не заработают…

Я впервые понял, что могу делать, что хочу. Долгожданная свобода кружила голову, и одновременно пугала.

Ведь шанс забрести куда-нибудь не туда очень высок. Хотя, к великой радости, каждый встречный зверь теперь не будет пытаться меня убить или захватить в рабство.

Я чертыхнулся, глядя на проплывающую подо мной дорогу. Чертов Матс, отвлек меня своей болтовней, и я совсем забыл про свиток.

Развернув послание, я обнаружил там не один, а два листка. И разочарованно выдохнул — я не понимал, что там написано. Мой проповедник, в тело которого я попал, видимо, был неграмотным. Или у третьей меры своя, особая письменность.

— Дерьмо нулячье!

Я покрутил листы. На одном из них под текстом, написанным каллиграфическим почерком, красовалась круглая синяя печать — она рельефно выделялась на грубом пергаменте. А второй лист был просто письмом.

— Наверняка документ, — шепнул я, и поскреб печать.

Твердая, будто вросла в бумагу.

— А, что у тебя тут? — снова раздался голос Матса.

Он шел возле телеги, провожая взглядом спину Секая. Я с надеждой повернулся к нему, хотя на миг и засомневался. Стоит ли показывать бумаги, вдруг там что-то очень важное?

А потом я, плюнув на все, протянул листы. Без перевода это просто макулатура.

— Ой, тут печать Синего Приора, — со знанием дела сказал Хорек.

— Да ты что? — рыкнул я, — А я и не понял.

Матс поморщился от моей грубости, но добродушно усмехнулся. Все-таки, у этого зверя был на удивление не злой характер. Я вспомнил веселых близнецов, учеников Фолки, и мне даже захотелось посмотреть на деревню Хорьков.

— Ну, еще вырастешь, двушка мелкая, научишься и читать, и писать, — ощерился Матс, и я улыбнулся тому, как ловко зверь парировал мою шутку.

Хорек приблизил текст, вчитываясь.

— Я плохо знаю грамоту. Вот здесь приказ, это купчая на какую-то первушку. Тут имя даже… Гре…

— Грезэ, — подсказал я, чувствуя, как раскрываются крылья за спиной.

Ай да приор, ай да человечий сын! Вот так угодил…

Получается, когда я найду Грезэ, то смогу на законных основаниях забрать ее, ведь об этом ясно говорится в указе.

— Да, точно, Грезэ. Забыл, как эта буква читается…

Хорек переложил наверх другой листок, и нахмурился:

— О-о-о… Тут прямо много чего. Первушники, собранные у… это, как же их… ага, у Скорпионов, вот, — Матс поскреб лоб и поправил шапку, — Они сначала доставлены в Лазурный Город, потом были отправлены в… в…

На Матса было жалко смотреть. Он пытался вчитаться, но явно стеснялся сказать, что не может ничего понять.

Я протянул руку — уже ясно, что там что-то вроде списка передвижений. Керт или приор просто указали, по каким местам прошел обоз с первушниками, чтобы я имел ориентиры, где искать.

— Спасибо, Матс, я все понял.

— Точно? — Хорек спросил одновременно с облегчением и с надеждой.

Я кивнул, хотя на самом деле все равно надо было вызнать про текст получше.

Мы замолчали. Внизу катилась дорога, а я все так и сидел на повозке, причем совершенно бесплатно. Удивительно, что мне до сих пор не понадобились деньги в Нулевом мире, но, чувствую, эти времена прошли.

А потом я спрыгнул…

— Можешь ехать верхом, я позволяю, — сказал Дидрич, когда я добежал до начала обоза, — Аренда лошади — один ден в день.

Сам он ехал на своей белоснежной кобыле, величаво расправив плечи. Человек совсем не боялся находиться в самом авангарде каравана, и будет достаточно трудно его охранять.

Заявленная цена аренды меня шокировала. Жалованье — три дена, и еще минус один.

— Это грабеж! — вырвалось у меня.

Секай, который был уже рядом, заржал так, что чуть с коня не свалился.

— А ты думал, в сказку попал? — усмехнулся купец, хлопнув себя по коленке и блеснув перстнями на пальцах.

Я промолчал. Знать бы еще, сколько я теряю — я вообще не ориентировался в деньгах. Может быть, и два дена в день настоящее богатство.

— Смотри сам, мастер Дидрич, — я пожал плечами, — Выше я и увижу больше. А так, не вижу, с меня и спроса нет. Мало ли какие стрелы тут бывают?

И я молча пошел рядом, чуть обогнав их всех. Положив копье на плечо, я стал оглядывать дорогу впереди, и кромку леса. По-хорошему бы, вперед надо пускать разведчика, и чтоб возвращался, и докладывал.

— Ладно, нуль тебе в меру, — гаркнул сзади Дидрич, — Будет тебе лошадь.

Секай опять захохотал, и раздался шелест клинка, извлекаемого из ножен. Я обернулся — Дидрич опять замахнулся на монгола.

— У, звериная твоя глотка, ты заткнешься или нет?

Лошадь мне досталась обычная с виду, грязно мышастого цвета. Но мне она понравилась — характер у нее оказался достаточно кроткий, учитывая то, что наездник из меня был не ахти. Да, я умел ездить верхом, дар Скорпионов в свое время это показал, но разбираться в лошадях меня это не научило.

— Зовут Мышик, — сказал Секай, передавая мне повозья, — Отняли у разбойников.

— А как же вы узнали его кличку? — наивно спросил я, и Секай захохотал.

Так ничего мне и не ответив, он снова ускакал в патруль вокруг обоза.

Ехать верхом оказалось гораздо удобнее, и я занялся своими прямыми обязанностями — ехать молча чуть левее от Дидрича, на расстоянии вытянутой руки. Справа от купца время от времени пристраивался Секай, который возвращался с обхода с докладом. Поэтому тереться боками с монголом я не стал.

Копье я мог спокойно и в левой удержать, а вот правой мне будет гораздо удобнее схватить купца, чтобы скинуть с лошади. Я даже не хотел представлять, какой вой поднимется, если такое произойдет.

Дидрич сначала недовольно смотрел на меня. Несколько раз он намекал, что зверь второй ступени должен знать свое место, но я только пожимал плечами — нанял, заплатил, вот и мучайся теперь.

А навыки телохранителя, вбитые еще в учебке, постепенно всплывали у меня подкорке. При этом я ничего толком не мог вспомнить, поэтому просто доверился интуиции. Она мне говорила, что нет никакого толка от моей охраны, если я буду далеко от клиента.

На мои уговоры ехать в глубине каравана Дидрич никак не реагировал. Никакие доводы на него не действовали, хоть он и понимал, что представляет из себя легкую цель.

Задача усложнялась его упрямством, поэтому я понял, что один не справлюсь.

— Помощников бы, мастер Дидрич.

Купец чуть не ахнул.

— Нуль мне в меру, чтоб я еще раз нанял незнакомого зверя!

Я решил высказаться прямо.

— Что происходит, мастер? — спросил я, — Сам же нанял, сам же и ведешь себя, как… как… ребенок.

Дидрич почему-то не ответил, только непроизвольно коснулся поясного кошеля. Я обратил на это внимания — что там, весь его заработок? Купец молча сверлил меня взглядом, морща нос от раздумий, а потом коротко свистнул.

Секай был рядом через десять секунд, и Дидрич, кивком указав на меня, объяснил просьбу.

Монгол, к моей радости, даже не стал спорить, только буркнул:

— Хорька своего бери, вроде сдружились вы, и еще возьмешь соколенка одного.

— И лошадей им, — сразу же закинул я удочку.

Секай оглянулся на купца, тот побагровел, гулко засопев, но все же кивнул.

Вся ситуация выглядела просто глупо, когда человек сам же и сопротивлялся охране, но я не стал допытывать злого Дидрича вопросами. Мое дело — охранять. Доеду до фронта, там и мой контракт закончится.

К счастью, Матс умел ездить на лошади. Пусть он всего лишь третья ступень, но Секай потребовал от каждого зверя в караване научиться верховой езде. И это было правильно — мало ли как повернется судьба.

Соколенка звали Шона, и это был очень молодой зверь, еще только усики появились. Насколько я понял, он тоже был из стаи Степных Соколов, откуда и сам Секай. У парня был такой же разрез глаз.

Я ухмыльнулся, когда увидел у парня вторую ступень. А как же то, что Секай ниже третьей не набирает? Или своим все можно?

Монгол в это время обрабатывал парня:

— Шона, нулячий ты сын, ты на вторую ступень Белого не смотри, понял? Чтобы слушался его, как меня.

Шона удивился, но промолчал.

А потом я уже добавил то, что заставило всех вокруг охнуть.

— Мой приказ выше приказа Секая и мастера Дидрича, ясно?

Мы ехали рядом, во главе каравана, и мои слова услышали только те, кому было надо. Мои помощники, Дидрич, и Секай.

— Ты что себе позволяешь, звериная глотка? — выдохнул Дидрич, прийдя в себя после ступора.

Секай лишь морщил брови, но на вопросительные взгляды Шоны и Матса только кивнул.

— Как сказал Белый, так и будет, — коротко бросил монгол.

Купец выхватил клинок, пробежав по нашим лицам злыми глазами, и уставился на Секая, как на предателя. Бедные Матс и совсем юный Шона чуть не побелели от страха, а Секай только злорадно хлопнул в ладоши:

— А я тебе говорил, кто такие веларии, — и он, кивнув мне, развернул лошадь и опять унесся в конец каравана.

Я уже достаточно разобрался в отношениях внутри каравана, и понял, что Дидрич больше шумит, чем рубит. Вот и сейчас он только ругался, проклиная на чем свет стоит и меня, и этих двоих оболтусов со мной рядом.

И что головы плешивым шавкам посрубать, и что кусают руку, которая кормит, и что раньше бы за одну такую мысль всю стаю бы вырезали… И почему еще под Небом ходим, куда только оно смотрит?

Матс и Шона слушали все это с белыми лицами, и я специально не останавливал купца. Пусть все привыкают к новой реальности.

Наконец, Дидрич замолчал, и я спокойно спросил:

— Скоро привал, мастер?

Мне срочно надо было объяснить двоим помощникам правила охраны высокопоставленных лиц, но для этого требовались время и место.

Злой купец, который понял, что вся его ругань была мне совершенно побоку, коротко кивнул.

— Да, полпути до деревни Секая проехали, можно и сделать остановку. У Соколов будем к вечеру, там заночуем. А то прошлая ночь была не очень, — Дидрич недовольно отмахнулся.

Привал сделали возле берега озера, вдоль которого неожиданно пошла дорога.

Берег был довольно широким, что позволило поставить повозки в круг. Дидрич расположился в самом центре, вокруг импровизированного лагеря Секай расставил охрану.

Мне надо было провести небольшую беседу с помощниками, но оставить Дидрича на произвол судьбы я не мог. Поэтому я подошел к Секаю с просьбой, показавшейся ему странной.

— Десять воинов? — нахмурился монгол, — А груз кто охранять будет? Да и вообще, ворчать будут зверята, что отдохнуть не дал.

Я поджал губы и со вздохом предложил:

— Отдам тебе один ден со своего жалованья.

Секай цыкнул и покачал головой:

— Не надо, нулячий ты сын. Выставлю десятерых.

Дидрич удивился, когда его костер окружили десять воинов в полном облачении и при оружии. Я слышал, как он начал ругаться, но Секай что-то сказал ему, и у купца подпрыгнули брови. А потом он только махнул рукой, и принялся что-то жарить на огне.

Я усмехнулся — вот теперь можно не волноваться.

Секай поймал мой взгляд и кивнул. Он дал мне всего полчаса, и я поспешил отправиться со своими помощниками на разведку вокруг озера.

По пути я попробовал вытянуть из Шоны и Матса все, что они могли знать о маршруте и самом Дидриче.

С Матсом я уже достаточно познакомился, и новое положение его настолько обрадовало, что он был готов хоть сейчас под стрелы. Быть телохранителем купца — это тебе не возле телеги пешком топать.

А вот Шона пока относился настороженно. И должность телохранителя юнца больше пугала, чем радовала. Но потихоньку мне удалось его разговорить.

Выяснилось, что мы ехали по границе Желтого и Красного Приоратов. И что они тоже особо не дружат. Как я понял, этот Желтый приор не нравился никому.

Потом мы в степях завернем, как раз после родной деревни Шоны, и через Красный приорат попадем в земли Престола Ордена.

— Наша деревня Степных Соколов в сердце степей, — гордо сказал Шона, — Мы — настоящие укротители животных, и знаменитые птицеловы.

— Птицеловы?

— Да, — Шона пожал плечами, — Дидричу надо отправить письмо, а у нас лучшие птицы на весь Орден.

— Он отправит птицу? — слегка растеряно спросил я.

— Да, — тут Шона замялся, — Ну, я кое-что слышал краем уха, только, наверное, об этом нельзя говорить.

Я переглянулся с Матсом, тот пожал плечами — он не знал, о чем речь.

— Шона, ты, кажется, не понял. Мне надо знать все!

Мы как раз спешились на другом берегу, и я разглядывал огромные ели, подступающие к самой воде. Ближе к берегу они кренились, теряя стойкость — рядом с нами лежало одно такое дерево, огромное и высохшее. Его верхушка была погружена в воду.

— Шона, рассказывай, — потребовал я более настойчиво.

— Дидрич везет в Престол какое-то письмо, — наконец прошептал сокол, — Насколько я знаю, он боится, что за ним могут охотиться.

Я сразу оглянулся на лагерь за озером. Теперь все ясно. Приор Зигфрид хочет передать тем, кому он доверяет, послание. Скорее всего, о том, что прецептор предал Небо.

Мне даже не хотелось думать, почему нельзя было передать это в письме той же соколиной почтой. Зигфрид не дурак, и раз поступил так, значит, был резон.

Хотя получалось забавно. Прилетит сокол к Зигфриду, и Дидрич отчитается — твое письмо спокойно едет.

Я усмехнулся. Значит, было что-то настолько ценное у купца, что нельзя передать с несмышленой птицей. И с войском не отправишь — слишком заметно. Быть может, там такая же печать, за которой я охотился совсем недавно.

Ох уж эти интриги. Я вздохнул — как хорошо, что у меня сейчас были понятные цели. Я просто охраняю клиента.

— А ведь я буду в твоей деревне уже, наверное, двенадцатый раз, — усмехнулся Матс, толкнув Шону локтем, — Дюжина! Надо бы отметить. И этот ваш арак на молоке… Ух, в голову бьет!

— Никакой выпивки, — строго сказал я.

Матс чуть приуныл, но улыбаться не перестал.

— А и ладно, в прошлый раз отмечал, — он хохотнул, — Соврал я. Еду уже тринад…

— Матс! — я поспешил оборвать его.

Хорек удивленно посмотрел на меня:

— Что?

Я устало потер лоб. Вот только еще этого Хорька мне не хватало в общую кучу, с его вроде бы двенадцатой поездкой. Нет, Абсолют, хватит уже твоих выходок.

— Рассказывайте, что умеете.

И вправду, Секай старательно отбирал кандидатов в охрану.

Выяснилось, что Матс, как и большинство охранников в караване, чуял опасность, но только когда что-то угрожало только ему. Поэтому Хорек скромно добавил, что при нападении разбойников смог бы и сам увернуться.

Владел своим коротким мечом он на уровне, но без особого таланта. Еще стихия земли, но слабовато. Хорошо ориентировался в лесу, читал следы.

— Они пахнут, — скромно сказал Матс, — А запах рассказывает мне, кто прошел.

— И даже меру можно увидеть? — удивленно спросил я.

— Ну, меру можно, со ступенью могу ошибиться.

Шона тоже оказался достаточно талантлив. Чувства опасности у него не было, но он мог ощущать на себе внимательный взгляд, и понять, откуда смотрят. Только смотреть должны, опять же, точно на него.

Еще он мог чувствовать настроение животных, и даже внушать им некоторые мысли. Как пояснил юнец, это дар его стаи — именно так Степные Соколы обучают животных.

И я сразу понял, как Секай выяснил кличку Мышика. Понятно, почему он так хохотал.

— Мы не только почтовых соколов обучаем. Наши лошади тоже знамениты на весь Орден.

Еще я обрадовался, узнав, что Шона отлично стреляет из лука. Оказалось, это отголоски стихии воздуха. В детстве думали, что у него будет сильная магия, но, увы, не сложилось.

— А где твой лук-то? — я внимательно посмотрел на пояс Шоны, где красовался только длинный кинжал.

— Э-э-э… В телеге.

Я только покачал головой. Надо бы заняться этими двумя, и вдолбить в них серьезное отношение к делу.

— Ладно, поехали в лагерь. По пути вам объясню, что будете делать.

Мы сели верхом и направились обратно. Выслушав зверей, я только в очередной раз понял, что мои способности на самом деле уникальны для Нулевого мира.

Либо я еще не встречал по-настоящему талантливых зверей…