Ментальная Кухня – 4

Глава 10

Всё познаётся в сравнении. Жара в Тунисе и жара в Питере — это две совершенно разные жары. Особенно чётко я ощутил это по прибытии в Пулково; вылетал в шортах и теперь аж ноги замёрзли, но всё равно…

Дома! Наконец-то дома!

Уезжал в никуда с призрачной надеждой разрулить проблемы, а вернулся с целым доном сицилийской мафии и уверенностью в завтрашнем дне. Что там, что здесь Джордано ди Козимо играючи прошёл паспортный контроль и никаких проблем не возникло. Обычный житель Туниса решил бросить монетку на Чижика-Пыжика, потрепать шаверму и послэмиться с панками по клубам.

Но проблемы я всё равно прогнозировал. Натура у меня такая в последнее время стала; жизнь заставила. Не думаю, что за время нашего отсутствия у Сидельцева что-то изменилось в худшую сторону, и данные о прилёте-отлёте до сих пор утекают в его грязные ручонки. А стало быть, он знает, что мы уже здесь.

С одной стороны. С другой, Гио с Ритой прилетели ещё вчера и человек-грузин уже присылал мне фотографию с борта «Ржевского», а ведь это именно их стараются убить в первую очередь. А с третьей… с третьей иногда слишком много думать вредно. И все опасения развеялись стоило мне увидеть в толпе встречающих Марио.

Таранов нетерпеливо топал ногой, ожидая когда багажный конвейер привезёт мешки с оливками, а к нам направилась целая делегация. Молодые, широкоплечие, все как один в пошитых на заказ костюмах с красными галстуками. Короче, на стиле; не чета той гопоте, которой верховодит Сидельцев. И среди них внезапное пополнение:

— Василий Иваныч, братан! — Ержан меня обнял и от радости даже приподнял. — Ты в курсе кто это такие, да⁈ Ты в курсе⁈ Эта, блин, мафия, прикинь!

Как оказалось, братья казахи времени зря не теряли. В такой же мафиозной униформе, как и люди Каннеллони, они вписывались в тусовку как нельзя лучше. И, пожалуй, это им оказалось гораздо больше к лицу, чем быть шаолиньскими монахами. Как-то прям… верится.

— А это кто? — недоверчиво спросил Мансур.

— Сдрав-ствуй-те, — будто по бумажке прочитала «Маня» и немножечко поклонилась.

«Маня», «Маха», «Машка», «Манюня», «Манюнец» и даже «Муся»… как только не называл боцман Грызлов свою двенадцатую молодую жену, но только не по настоящему имени — Марьям. А дело тут вот в чём: как только мы не спешили, а вчера вечером не успели на ближайший рейс и задержались в Тунисе ещё на половину дня. Пускай что лето, да и направление курортное, но самолёты в Российскую Империю летали не так часто, как нам бы того хотелось.

И конечно же мы направились коротать время в ближайшее кафе. На алкоголь даже смотреть было тошно, а вот вкусно пожрать — почему бы и нет? Плюс мой профессиональный интерес: узнать, чем люди в Тунисе питаются.

Удивили меня, пожалуй, разве что самсой с начинкой из сырого желтка, — настоящее название не запомнил. Чёрт его знает как у них получается пропекать тесто так, чтобы яйцо внутри не схватилось, но вот по факту. В остальном же ничего интересного. Много риса, много нута, тмин, чеснок, кускус, баранина… короче говоря очень близко к средней Азии. А между традиционным национальным десертом под названием «баклава» и привычной пахлавой отличий, как показала практика, вообще ноль.

Ну да не суть.

Поели, попили чай, продолжили вспоминать недавнюю пьянку и тут решили проверить телефоны на предмет фотографий. Тут-то и всплыло одно обстоятельство. За смазанными воспоминаниями, Петя не до конца понял, что за прелесть шутки ради согласилась выйти за него замуж.

Смуглая стройная тунисяночка с абсолютно европейскими чертами лица, что особенно доставляло и лишь усиливало её экзотичность. Зубик белый, волосик чёрный-вьющийся, фигурка вах-вах-вах. Мисс Тунис, ядрёна мать.

Тут же оказалось, что ко всем своим прошлым женитьбам Пётр Петрович относился легко и с юмором, а в отношении противоположного пола был весьма неприхотлив. Классическая история голодного до женщин матроса, сошедшего на берег в случайном порту. Своих бывших пассий он называл не иначе как «картавым тюленем», «колченогим сусликом» и даже «пузатой сволочугой», — оставить их где-то позади Петя был лишь рад. Но глядя на фотографии Марьям понял, что вот тут-то ему повезло. И как-то вдруг резко пересмотрел своё отношение к гражданскому браку, институту семьи и собственному будущему в целом. Решил остепениться. Попросил помощи.

Ну а мы не отказали и вот. Петя хотел такую жену, как Марьям, Марьям в свою очередь хотела свалить к чёртовой матери из Африки, и оба как взрослые люди решили, что в конце концов «стерпится-слюбится». А непроницаемый языковой барьер лишь добавлял перчинки в их брак.

— Э-э-эх, Манька! — Грызлов крепко зажал жену. — Пойдём! Покажу тебе, как люди живут!

Та в ответ протараторила что-то на арабском, и оба двинулись на выход из аэропорта. Выглядели при этом вполне себе счастливыми. Что же до нас с дедом… то мы тоже направились к машинам. Правда не так вольготно, — под охраной Каннеллони и Байболотовых.

Если и был кто-то из людей Сидельцева сейчас рядом, то рыпнуться зассал. И сейчас зассал, и после. Конвоем мы проехали по Петербургу до стоянки «Ржевского» и наконец оказались на палубе.

На палубе своего, блин, теплохода, не боясь, что какая-то сволочь дерзнёт покуситься. Клан Каннеллони стоял у трапа в оцеплении, и ни у кого из мимо проходящих не было желания связываться с этими ребятами.

— Вася! — ожидаемо и очень приятно, первой мне на шею бросилась Катя.

Девчонка от ответственности не сломалась. Она от неё расцвела. Всем видом подчёркивая какая она деловая колбаса, Буревая повела меня показывать, чего успела навертеть в моё отсутствие и что на теплоходе изменилось. А изменилось… всё.

И теперь язык не поворачивается ляпнуть что-нибудь о «Ржевском» в ироничном ключе. Не, нихрена. Лухари как оно есть.

По всем коридорам бордовый ковролин с позолоченными плинтусами, картины висят, люстры на жёсткой сцепке и запах такой… вот… благополучием как будто пахнет. Заботливым сервисом пахнет, новизной, качеством и ожиданием чуда. Каюты на первой палубе, как и было задумано, переоборудовали под персонал. В обжитые я, понятное дело, соваться не стал и лишь мельком глянул на ту, в которую уже начал вселяться Грызлов с молодой женой.

И хочется сказать: «Достойно».

Ни о каких лишениях в пути даже речи не идёт; эдакая маленькая однокомнатная квартирка со свежим ремонтом и реально классной техникой. Холодильник есть, микруха есть, просторный шкаф для вещей есть, санузел, плазма, кондей, посуда. И всё так толково сделано, что вовсе не тесно. Когда мы с Ярышкиным на катере ютились, пространства у нас было откровенно больше, но организовано оно было через жопу, а здесь же… ну прямо сказка.

К слову, о Ярышкине. Сперва на меня с разбегу набросилась радостная до уссачки Тырква, а потом и её хозяин объявился.

— Василий Викторович, — игриво улыбнулся сенсей, оглядел меня с ног до головы, сказал: — Херово ты как-то в отпуске загорел, — и похлопал по плечу.

И да, Агафоныч тоже изменился. Во-первых, на лысой башке отросло хоть что-то. Во-вторых, Его Благородие решил кардинально поменять свой стиль. Раньше-то всё молодиться пытался, — романтик херов, — а тут вдруг оделся как взрослый. Купил себе белый костюм-тройку и белые же, блестящие лакированные туфли. Смело. В таком хочешь не хочешь придётся вести себя как аристократ, — сдержанно, надменно, аккуратно, — иначе угваздаешься с головы до пят и получаса не пройдёт.

Дальше на шум из своей каюты выползли Кудыбечи всем составом, — Мишаня с семьёй вернулся на «Ржевский» ещё вчера, как только Каннеллони оцепили теплоход. Видать, ответственность засвербила, и бородатый хотел как можно скорее приступить к работе.

Затем баб Зоя вышла. Затем Гио с Сидельцевой. Затем ребята Сидельцевой во главе с Погонялом. Затем сверху спустился Буревой, а с палубы зашёл Марио со своими парнями и настала точка невозврата — в коридоре стало так тесно, что пришлось перемещаться наверх, в зал-ресторан.

И он меня тоже порадовал.

Катя сумела организовать здесь всё так, что имперскость пускай и присутствовала, но не давила на мозги. Уютный полумрак, спокойные тона, текстуры дерева и камня, а в качестве украшений живая зелень. Признаться, у зазнобушки моей талант; я бы и сам лучше не декорировал. На кухню я пока не заглядывал, да и по второй палубе пройтись охота, но пока что меня захлестнула толпа.

Мало того, что все снова вместе, так ещё ведь надо перезнакомить старую команду с новоприбывшими.

О Джордано ди Козимо уже ходили легенды, и каждый старался выказать этой легенде своё почтение. Марио опять насильно затолкали поближе ко мне, чтобы дивиться нашей похожести, — правда на сей раз не жестикулировали, а всё чаще восхищённо матерились. Буревого по-отечески заинтересовала жена боцмана, Байболотовы никак не могли нарадоваться своей неожиданной причастности к мафии, деда Жора о чём-то заболтался с Катькой, мальчишки Кудебечи атаковали Таранова с просьбой показать элементаля, и гомон вокруг, и веселье, и радость.

По канону всё это должно было перерасти в пьянку, да только не время сейчас. Сделано много, а предстоит сделать ещё больше. А потому я договорился с Гио и Мишаней встретиться через час на палубе и обсудить наши поварские делюги, а затем:

— Прошу прощения, — украл Катю у деда и продолжил обход.

Сперва на камбуз. Не без косяков, но для плавучей кухни на мой взгляд получилось идеально. Рабочих поверхностей хватает, новенькие холодильники с неободранной плёнкой стоят, новенький гриль и пламенное сердце любого предприятия общепита — конвектомат. Причём аж два; один на другом стоит. Отлично! Благодаря этому много головняка сразу же отсеивается, и скорость повышается в разы.

По мелочам, конечно, ещё докупаться и докупаться, но так на то с мы с пацанами и повара. Сегодня же пройдёмся, накидаем список и закажем всё, что нужно.

Дальше — вниз. В номер-люкс, — туда, где проходил рыбинский ретрит. Помимо полного фарша в плане электроники и роскошной обстановки, сюда умудрились ещё и джакузи воткнуть. И что-то мне подсказывает, что время до отплытия я проведу именно здесь, а не в каюте, выделенной от Катькиных щедрот для нашего с ней проживания…

— Продукты! — вдруг меня аж холодок кольнул. — Камеры-то уже смонтированы⁈

— Смонтированы, — кивнула Катя, упиваясь своей хорошестью. — Пойдём.

А камеры у нас отныне занимали половину склада. Решение было бы сомнительным, работай мы а-ля карт… почему? Да потому что у поваров как правило дырявая голова, — и я не исключение. Так что при ресторанном формате работы, нам бы пришлось по десять тысяч раз на дню таскать туда-сюда тазики с продуктами на глазах у гостей, которые вообще-то заплатили за круиз дохренища денег и ничего подобного видеть не должны, а так… привыкнем. Отработаем. Нормально.

Ну и финальная точка моего путешествия по обновлённому «Ржевскому» — это цех Таранова. Закупать сюда в отсутствии маэстро ничего не стали. Но теперь хотя бы не использовали как ледник и хлопкохранилище. Цех освободили, помыли, и обшили стены нержавейкой.

— Доволен? — спросил я у немца, который уже вовсю обживался на своих метрах.

— Дофолен, — кивнул Иоганн Михайлович. — Отнако ещё мне понатопится…

— Ля-ля-ля-ля! — перебил я, заткнув уши. — Не слушаю, плов кушаю. Подготовь список.

— Но…

— Список, список, список, — и ушёл.

Знаю я всю эту тему. Мне скажут, я забуду, потом крайним окажусь, а начальство крайним быть не может, и вот — понеслись обидки. Обидки, разлад, крамола, восстание, смена персонала. Плавал, знаю, и потому всеми силами топлю за отчётность и рабочие разговоры под запись. И пора бы уже чат создать. Такой же, как у Стаси на пляже.

Итак. Всё осмотрено, всё одобрено, всё хорошо. Тут Катя немного замялась и постаралась выпытать у меня подробности насчёт деда и мафии. Издалека зашла. А всё ли, мол, хорошо? А всё ли получилось? А что дальше будет?

— Давай так, — улыбнулся я. — Вечером посидим вдвоём и я отвечу на все вопросы. Вот прямо на все-все-все, что ты только сможешь придумать.

Объясню девушке всё, что только в силах объяснить, а потом если не испугается может быть и сам вопрос задам. И замок ей на голову от себя же самого поставлю. А чо тянуть-то? С нынешним темпом жизни «удобный» момент может и не настать.

Ладно…

— Ита-а-а-а-ак, — протянул я, выруливая из-за угла на нос «Ржевского». — Посаны, напоминаю вам что отплытие через неделю, а у нас на теплоходе ещё не все кони в достаточной мере повалялись. Что на повестке?

— Да всё нормально, — ответил Мишаня. — С таким разнообразием аномальщины надо быть полным идиотом, чтобы хоть раз повториться. На первую неделю я расписал меню от и до, а остальное в процессе дозреет.

— Красавчик!

— Птеродактиль табака, — мечтательно улыбнулся Гио. — Они у меня тут все от восторга пищать будут.

— Отличный настрой, господин Пацация, — кивнул я. — И открытым у нас остаётся вопрос только по персоналу, верно?

— Получается, что так.

— Ага. Значит по старой схеме попросим Стасю Витальевну закинуть вакансии в Сеть и завтра же начнём собеседовать страждущих…

Коллективным разумом мы решили, что для комфортной работы нам понадобится ещё как минимум шесть поваров. Двое девять часов с утра, двое девять часов с вечера и один дежурный сутки через сутки, чтобы был на подхвате и, если вдруг что, исполнял спецзаказы гостей. Вдруг кому-нибудь в пять часов утра срочно понадобится в номер фруктовая тарелка? Не откажешь же аристократам в витаминчиках, верно?

А выходные на борту теплохода — это глупость. Пускай лучше зарабатывают. Это во-первых. А во-вторых, мне не надо чтобы праздный персонал шатался по палубе вместе с гостями. Как бы противно это не прозвучало, но таковы стандарты сервиса.

Так…

Шесть поваров значит, столько же барменов, дюжина официантов, парочка манагеров, парочка хостес, мойщицы, уборщицы и, — внезапно! — горничные. А ещё сантехник, электрик, компьютерных дел мастер сиречь сисадмин и несколько рукастых мужичков. Ну… широкого профиля. Которые и гвоздь если что забьют, и как грузчики впрягутся.

Охранники ещё. Хотя бы парочку, на смену Байболотовым. Матросы-то у нас, конечно, мужичары о-го-го, но растаскивать пьяные драки они не подписывались. Раз помогут, два помогут, а потом толсто намекнут, что в должностные инструкции подобная дичь не входит и…

Это ж сколько народищу-то на «Ржевского» набьётся? Уверен, что кого-нибудь да забыл, а соотношение работников с гостями уже почти один к одному. Надеюсь только, что персональских кают хватит и не придётся что-то придумывать.

Ох, общепит! Ох, сука ты такая! Люблю тебя и ненавижу. Ладно, прорвёмся…

— А вы куда? — заметил я Сидельцеву и деда, сходящих по трапу на берег.

— Решать твои проблемы, — ухмыльнулся Джордано ди Козимо. — Ты же за этим меня сюда притащил, не так ли?

Как выяснилось, пока мы с Гио и Мишаней разрешали мышиную возню, серьёзные люди уже поговорили свои серьёзные разговоры. И теперь Рита направлялась на разговор с теми же сволочами, что уже единожды отказали нам в помощи, правда на сей раз в компании настоящего Звена и его людей.

— Удачи! — вот и всё, что я нашёл сказать.

— … потанцевал.

— Кхм, — прокашлялся я, тряхнул головой и переспросил: — Кто потанцевал? С кем потанцевал?

— Бесконещный потанцевал! — повторил Таранов свою последнюю фразу.

— А-а-а, — протянул я. — «Потенциал» что ли?

— Ну та! Хер Фасилий, фы меня слушаете фоопще⁈

На самом деле нет. Слушать я перестал ровно в тот момент, когда Ваня озвучил мне сумму, необходимую ему для покупки новой партии разумных дрожжей. Дескать, искал он их, искал, и наконец-то нашёл. На чёрном рынке. У продавца, который по мнению Таранова полнейший идиот, ведь не понимает бесконечный потанцевал дрожжей.

А вот на мой взгляд ни разу он не идиот, потому что:

— Сколько⁈ — тут до меня окончательно дошло, сколько в запрашиваемой сумме нолей.

— Хер Фасилий! — нахмурился Таранов. — Смею напомнить фам, что фсе мы в целостности и благополучновасти допрались до Туниса только плагодаря моему…

И тут меня спасли от этого разговора. После короткого стука, в пивной цех зашёл Марио. Хмурый и нереально напряжённый, что явно не к добру.

— Васья, — мотнул он головой. — Пойдиом.

— Хер Фасилий!

— Обратись к Владимиру Агафоновичу, — ответил я. — Он у нас пока что за казначея, — и поспешил за брательником наверх.

И всё мне стало понятно без слов. И мир потерял свои краски. Печальная Рита с бокалом вина молча смотрит в окошко, Погоняло с Диетологом в воду опущенные и дед. Не в духе, мягко говоря. Злой, как стая собак.

— Садись, — сказал Джоржано, чуть подождал, вздохнул сквозь ярость и слово молвил: — При всём уважении к твоей родине, внучок, но всё у вас здесь через жопу. Не… не… не, — дед защёлкал пальцами.

— Не по понятиям, — подсказала ему Ритка Огонёк и залпом осушила свой бокал.

— Отказали что ли? — спросил я.

— Если бы отказали, это одно, — ответил дед. — А тут просто… Просто…

— Отморозились, — опять помогла Сидельцева.

— Точно!

— Объясните уже, пожалуйста, в чём дело.

— Объясняю. Сидельцев твой уже одной ногой в Цепи и процесс запущен. Пока мы в подлодке путешествовали, русские Звенья проголосовали за его кандидатуру. И японские с какого-то хера тоже впряглись.

— А ты со своим голосом?

— Меня мой голос попросили обосновать, — дед скрипнул зубами. — И к обоснованию отнеслись не самым должным образом. Короче. Я тут ни перед кем стелиться не собираюсь; не за тем приехал. И выход у нас один. Идти и физически уничтожить тварь, пока она ещё не стала Звеном.

— А если уже стала?

— Значит сперва уничтожить, а потом извиниться и сказать, что мы не знали. Мои проблемы в таком случае — это мои проблемы. Но как бы там ни было, Вась, драки не избежать. Так что готовься. В ближайшие дни поедем охотиться на оборотня…