Маска Феба 2

Глава 7

Девушка выросла, не получив родительской любви и когда она впервые влюбилась, мать встретила это известие в штыки. Тут сыграла роль клановая вражда. Её мать, Тереза Вильгеминовна, и императрица Мария Александровна враждовали. Девушка оказалась заложницей амбиций своей матушки. В результате наследнику подобрали другую невесту, хотя императрица первоначально благоволила этому союзу. А когда ничего не подозревающая девушка во время танца с наследником призналась в любви к нему, произошла трагедия. Цесаревича уже известили о невозможности этого брака и ему только и оставалось, что смириться. Девушке наследник предложил лишь дружбу. А на память подарил ей скромное бирюзовое кольцо.

Мария Александровна - империатрица Российской империи

Терезия Вильгельминна Нассауская - герцогиня Ольденбургская

Наследнику российского престола, её любимому Никсе подобрали невесту из датского королевского дома.

Отец Екатерины — внук Павла I. В жилах девушка также текла кровь Екатерины Великой, и она имела все шансы стать российской императрицей. Но, к сожалению, судьба в лице её матери, распорядилась иначе. Через несколько лет я стану свидетелем финального акта трагедии. Девушка умрёт от пневмонии через год после смерти любимого. Только он скончается в Ницце, а она в Венеции. Ей будет всего 19 лет. На прощание перед смертью она передала своему другу Сергею Шереметьеву подаренное наследником бирюзовое кольцо и предсмертную записку:

«Не забывай меня. Дай бог встретимся там, где будет бесконечная радость. Прощай, Тина».

Врачи позже обнаружат, что она сознательно заразилась от младшей сестры скарлатиной и вышла на мороз. При её слабом здоровье — этакая форма самоубийства. Не захотела жить без своего Никсы.

Откуда я всё это знаю? Случайно, я читал про трагедию, связанную с наследником и историю его любви к принцессе. Правда это не помешало позже ему влюбиться с головой в ту же Дагмар. А вот Екатерина оказалась однолюбкой.

Мне как-то в зрелые годы попалась статья на историческую тему, в которой автор хаял последнего императора из рода Романовых. Он, собственно, освещал жизнь этого неудачника, отслеживая его многочисленные ошибки, приведшие к революции и трагедии всего российского народа. Так вот, в этой статье вскользь автор прошёлся и по личности старшего сына Александра II. Юный наследник получил блестящее образование. Но, Николай II получил образование не хуже. Автор приводил в пример свидетельства современников о том, что Николай II образца 1881 года был бы самым лучшим вариантом самодержца в тех условиях. И с большой долей вероятности можно предположить, что тогда история России пошла бы по другому пути.

Вот в этой самой статье была раскрыта личность юного цесаревича, его любовные истории и трагический финал.

А пока я стал свидетелем личной трагедии. Девушка, зная, что никогда не сможет быть с любимым, хочет сделать для него что-то важное. И она думает, что если нам удастся построить клуб, о котором я так ратовал, то это будет лучшим подарком цесаревичу на его помолвку с датской принцессой Дагмар.

Почему она вдруг открылась незнакомому человеку? Вопрос конечно, могу только строить предположения. Может быть, так она отреагировала на мою искренность. А скорее здесь другое, пригласила то она меня по вполне прагматичному вопросу. И возможно я просто «удачно» подвернулся в качестве платочка для девичьих слёз. Наболело, а тут некто, весьма далёкий от дворцовых интриг, вот и не сдержалась. Не знаю, меньше всего рассчитываю на свою уникальность. Но теперь мне трудно будет относиться к представительнице европейской королевской династии по-прежнему. Я очень постараюсь ей помочь. А вдруг смогу изменить судьбы этих прекрасных молодых людей.

Дальше мы перешли к чисто деловым вопросам. Я взялся за организационную часть. А она привлечёт к нашему проекту необходимые средства. Боюсь, что мне придётся ехать во Францию. Нужен архитектор, знакомый с нашими нуждами. Не помешает экономист, который не даст деньгам спонсоров ухнуть в чёрную яму. Я знаю, про местную бюрократию. Про её неторопливость и аппетиты. Не помешает также переманить несколько толковых борцов из нашей парижской школы. Ведь нужно подымать уровень российской борьбы.

Уезжал я из Петергофа после обеда. При этом у меня осталось щемящее чувство грусти. Будто сблизился с родным человеком и тут же расстался. В карете я спрашивал себя, нравится ли мне Екатерина?

Ну, чисто по-женски? Нет, точно нет. Но друга такого иметь — мечтал бы. Но, при прощании с ней мне стало ясно, что продолжения «вечера откровений» не будет. Насколько я понял, тот же граф Сергей Шереметьев в неё давно и безнадёжно влюблён, но она идеалистка и мечтательница. Живёт в своём мире. Однако это не помешало нам вместе начать работать над новым проектом.

На сей раз мы поплывём по северному пути. Через Данию во Францию. Что показательно, когда я сообщил Мари о скором отъезде, она отнюдь не прыгала от счастья. Но мои доводы показались ей убедительными. Нам предстояло сесть на пароход в порту Ревеля, а затем пересесть на другое судно в Копенгагене и следовать до порта города Гавр.

Это плавание ничем не напоминало то, что было год назад. Тогда мы плыли, зная, что вскоре вернёмся назад. А вот сейчас я в этом не уверен. И дело не только во мне. Я смог найти себя во Франции, но никогда не забывал, что это чужбина. А вот у Мари ситуация иная. На родине она была девушкой-инвалидом, полностью зависящей от брата. В лучшем случае она смогла бы выйти за небогатого паренька с предместий Парижа. Может быть, бог бы дал бы ей детей и хорошего мужа.

Но в далёкой варварской России она нашла нечто иное. Самоуважение и возможность окунуться в мир, который во Франции ей был недоступен. В Петербурге никто не спрашивает у неё, на каком основании она находится среди высшего общества. Ну так получилось, что она, как моя сестра, автоматически получила прописку среди дворянства. У неё появились подруги и свои интересы. Вполне вероятно, что найдётся человек, который её полюбит. И тут я предлагаю ей вернуться назад к тусклому прозябанию. Конечно, это вызвало резкое отторжение, но вскоре девушка поняла, что я не собираюсь силком возвращать её домой.

В Париже уже август, а мы только въехали в его предместья. Пока остановимся в недорогой гостинице, а там посмотрим.

Я уехал из Парижа чуть более года назад, но такое ощущение, что прошло намного больше времени. В школе много новых лиц и мне пришлось искать хоть кого-то, кто мог бы подсказать, где найти Гюстава. Рене один из наших самых возрастных борцов. Ему под сороковник, и сейчас именно он остался старшим. Гюстав повёз команду на очередной чемпионат в Англию. Жаль, придётся ждать, когда они вернутся.

Но, в принципе у меня хватает и своих дел. Иван Николаевич Клейн ухитрился собрать с энтузиастов около 2000 рублей на оборудование для зала школы. А я, как раз знаю, кто может нам помочь. Достать относительно недорого те же маты, набитые прессованным сеном. А также комплекты формы для тренировок и почти новое железо для русских силачей. Это поедет тихим ходом по морю.

Разумеется, первым делом мы посетили могилу Жана, Мари положила букетик цветов и попросила оставить её одну.

— Ты уверена в этом? Ведь может по-всякому повернуться. А так у тебя всегда будет своё жильё, — я всего лишь поделился с Мари некоторыми планами на жизнь. По возвращению Гюстава я хочу заняться делами. Узнать доходность он нашего клуба. И вообще я рад, что не ошибся в нём. По устной договорённости он регулярно отправлял телеграфом мне мои ежемесячные дивиденды. Судя по ним, дела у нас идут неплохо. А тут ещё в Петербурге открылся филиал французского банка «Лионский кредит», где я без открытия счёта могу получать переводы. Именно они позволяли мне весь год чувствовать себя свободно в материальном плане.

Так вот, я долго думал на этот счёт, благо свободного время по дороге из России у меня было более, чем достаточно. Я хочу свернуть дела здесь и вложиться в новый проект под Санкт-Петербургом. Более того, я планирую развивать также вольную, или как её сейчас называют, английскую борьбу. Я буду первым в России, кто подымет планку именно этого вида борьбы. Благо, у меня есть очевидные козыри. В прошлой жизни вольной борьбой я занимался почти четыре года. Помню многое, что сейчас совсем неизвестно. Просто ещё не придумали.

Разумеется, это только в том случае, если мы сможем добиться начала работ по строительству клуба. Ну и Мари тоже решила внести свою лепту и захотела продать свой домик, — Нам вполне хватит квартиры, подобной той, в который мы прожили год. Я уверена, что ты сможешь добиться успеха. Может быть тогда я и захочу купить своё жильё в российской столице.

Вот так, девочка решительно рвёт связи с Францией. Без всяких сомнений. Я пытался отговаривать и оставить дом, продолжать его сдавать. Цены на такую недвижимость в престижном районе только растут. Но девушка уже приняла решение. Она упрямо сжала губки, я-то уже знаю эту мимику. Она однозначно говорит о том, что та закусила и ни за что не передумает.

А Рене я пригласил посидеть в одну из многочисленных кафешек Парижа. Мужчина мне всегда нравился своей немногословностью, есть в нём этакая надёжность. Он с Гюставом уже давно, но сейчас практически перестал выступать. Рене боролся в среднем весе, а там сороковник — это уже критически. Поэтому уже второй год Гюстав подтягивает его своим помощником. Рене натаскивает молодёжь в школе, тогда как виконт больше занят делами клуба и соревнованиями. И ещё я узнал кое-что интересное. Рене тогда ездил с нами в лондонское турне и видел выступления их вольников. Вот он и попытался ввести что-то подобное здесь в парижской школе. Но вот Гюстав этому воспротивился и на этой почве у них возник конфликт. Рене даже подумывает уходить из школы. Ему тётушка оставила небольшое наследство, и он хочет заняться своей личной жизнью. У мужчины до сих пор по различным причинам нет семьи.

— А как ты смотришь на то, чтобы переехать в Санкт-Петербург? Там есть неплохая школа борьбы, и я хочу её расширить. Английскую борьбу будут изучать наравне с французской. Ты можешь стать тренером, насчёт условий поговорим.

— Ну не знаю. Я Гюстава не брошу.

— Подожди, ты же сам сказал, что уже стар для борьбы и хочешь заняться чем-нибудь другим. В любом случае у Гюстава ты можешь быть только помощником. А у меня сам станешь тренером.

Вроде мне удалось заронить в нём интерес. Но, окончательно он определится, когда вернётся Гюстав.

Разговор с Гюставом получился сложным:

— Пойми, Мишель. Мы так не договаривались. Наш клуб строился с прицелом на тебя. Отсюда и твой солидный процент участия. Я думал, что ты вернёшься через несколько месяцев. Но прошёл год, и ты заявляешься вот так и говоришь мне, что закрываешь свои дела? И перебираешься обратно в Россию?

Он ещё наговорил кучу всего и по большому счёту он прав. Но что же мне теперь делать? Я и тут нужен, надо ехать с командой, напомнить о себе. И в Петербурге меня ждут. Вот же засада. Но в любом случае придётся задержаться. Гюстав сказал, что самое важное — нужно провести домашний чемпионат в Париже. И сэр Генри сразу сделал стойку, закинул удочки на предмет нашего приезда в страну туманного Альбиона.

Эти несколько месяцев я пахал на два фронта. Гюстав подготовил лично для меня весьма плотный график. Я мотался по центральной Европе и порой терял ощущение реальности. Зато мой напарник начал улыбаться, когда речь заходила о наших совместных делах. В марте у нас турне по Англии, мы везём не только классиков, но и вольников.

Да, я начал тренировать трёх наиболее подходящих парней из числа наших новеньких. Чем переучивать, лучше с нуля готовить. Да и физические параметры немного иные требуются. Акцент на подвижность и реакцию. А силу подкачаем. Теперь Рене стал моим помощником в этом стиле борьбы.

По новому проекту, я нанял архитектора-француза и отправил его в Петербург. Насколько я понял, там уже начаты работы по возведению основного корпуса. Они решили не использовать существующее здание, как мы под Парижем. А строить новое именно под наши нужды. Насколько я понял, там заправляет одна моя знакомая. Она всех тормошит и фактически является душой этого проекта. Мы состоим в постоянной переписке с нею. Екатерина советуется со мной и рассказывает о новостях из столицы. Ну и я как могу, развлекаю её. Порой, когда читаю её письма, мне кажется, что я её знал. Давным-давно, в прошлой жизни. Может на заре юности, слог её писем очень доступный. Немного лиричный и у неё бездна юмора. Меня поражает, как она быстро схватывает непростые технические вопросы. Конечно, письма не заменят личного общения. Поэтому, когда я вернусь в Питер, постараюсь не терять Екатерину из виду.

Принцеса Екатерина Петровна Ольденбургская

Так что у нас вроде всё неплохо. Вот только Мари приуныла. Невероятно, но ей с её больной ногой лучше переменчивая питерская погода, чем тут в Париже. Она укоряюще смотрит на меня. Девушка не спрашивает, когда мы вернёмся, но я понимаю, что весной нужно возвращаться. Иначе я рискую зависнуть между странами. Я-то пока молод, могу поработать на себя. А вот моей сестре нужен свой дом. И, возможно, кое-кто ещё.

Я не специально, чисто случайно увидел принесённое служанкой письмо и подумал, что это мне. Распечатал, а там некто Григорий пишет моей сестрице о своих чувствах. При чём заметно, что переписка идёт весьма активная. Я заклеил письмо, чтобы сестра не догадалась. Мари ужасно обидчива, потом долго будет дуться.

— Мариша, — я перешёл на русский, — думаю, что в апреле мы отправимся в Петербург.

Всего одна фраза, а сколько эмоций. Девушка попыталась сделать индифферентный вид, но когда я отвернулся, она с визгом прыгнула мне на шею. Теперь пришла моя очередь делать виды. Я сделал недоумённое лицо, а когда она успокоилась, я довольный ушёл к себе.

Кстати, нужно начать продавать её дом. Всё-равно мы снимаем апартаменты по улице Дагер. А в домике она жить сразу отказалась. Уверен, это связано с воспоминаниями о брате.

И вот позади череда поездок и соревнований. Мне приходилось с ребятами жить в плохеньких гостиницах, неделями мотаться по дорогам и при этом ухитряться соблюдать спортивный режим. Интересно, насколько помню, великий русский чемпион, непобедимый Иван Поддубный за двадцатилетнюю спортивную карьеру не проиграл ни одного боя. Я пока тоже, но вот смогу ли удержать эту высокую планку достаточно долго? Постепенно стиль борьбы меняется. Она стала более подвижная, разнообразнее приёмы стали использовать атлеты. Думаю, здесь есть и мой вклад. Ведь тренеры внимательно наблюдают за моей манерой борьбы. Вот и стали появляться соперники, которые составляют мне серьёзную конкуренцию.

Петербург встретил нас ясным солнышком и резкими порывами ветра. Вроде тепло и тут же пронизывающий ветерок. Первым делом по приезду мы сняли гостиницу. Завтра же начну искать квартиру для нас. Возможно, мне удастся подобрать вариант с отдельными входами. Из-за этой проблемы мне сложно устраивать свою интимную жизнь. Помнится была у меня Лидочка. Хорошая женщина, ласковая. Но вот невозможно было всё время встречаться у неё. Снимать дешёвый номер с клопами на одну ночь — противно, а привести её к себе — как смотреть Мари в глаза? Вот и пришлось нам тогда расстаться. Ну, в общем это для меня не проблема, подыскать себе женщину без претензий. Вот только нужно решить жилищный вопрос. Совсем как во времена учёбы в техникуме. Там тоже проблема была не в том, как познакомиться с девушкой. А в том, куда её привести.