Аквилон. Маг воды. Том 3

Глава 3

Первым в сознание пробился запах. Тот особенный аромат, когда тесто только-только вытащили из печи, и масло ещё шипит на золотистой корочке. К нему примешивался запах топлёного молока и что-то мясное.

Я лежал с закрытыми глазами ещё минуту, просто вдыхая. Мне не раз доводилось просыпаться во дворцах, но ни в одном из них не пахло так уютно.

«Данила проснулся!» — булькнула в голове Капля. — «Федька здесь! Ест пирожки! Семь штук съел!»

На лестнице стали слышны голоса. Точнее на удивление громкий, взволнованный голос Федьки, он что-то рассказывал, захлёбываясь от энтузиазма.

Я остановился в дверном проёме, наблюдая сцену на кухне.

Перед Федькой высилась настоящая гора еды. Тарелка с пирожками, штук десять, не меньше. Миска с кашей, пшённой, судя по золотистому цвету, с большим куском сливочного масла и огромная кружка с молоком.

Парень методично уничтожал всё это великолепие, не прерывая рассказа.

— … и тогда я понял! — он размахивал ложкой, едва не задев сахарницу. — Вода как будто сама подсказывает! Вчера нашёл серебряную ложку на глубине восьми метров! Восьми, Елена Павловна!

— Ай молодец! — хозяйка покачала головой с умилением.

Она стояла у печи, утирая руки о передник.

— Способный мальчик! Только худенький больно. Как щепочка! Вот, ещё пирожок возьми, с капустой.

Федька заметил меня в дверях. Попытался встать, едва не перевернув кружку. От смущения тут же покраснел до корней волос.

— Господин Ключевский! Я это… простите, что без приглашения… Я подумал так быстрее, если к вам с утра зайду.

— Федька, — начал я с самым серьёзным видом, какой только мог изобразить. — Не наглость ли каждое утро объедать мою квартирную хозяйку?

Елена Павловна всплеснула руками. Полотенце, которым она вытирала руки, взметнулось как боевое знамя.

— Что вы такое говорите! Мне в радость готовить!

Она повернулась к Федьке, который сжался на табурете, и погрозила мне пальцем.

— Не слушай этого ворчуна! Ешь сколько влезет! Растущему организму питание нужно!

Потом фыркнула, окинув меня взглядом, полным материнской укоризны:

— Современная молодёжь! Совсем не умеют нормально питаться! Вот в моё время мужчины ели как мужчины, а не клевали как воробушки!

Передо мной материализовался противень,. На нём дымилась новая партия пирожков. Золотистые, румяные, с хрустящей корочкой, через трещинки в которой проступало масло. Мясные были покрупнее, пузатые, с характерными защипами сверху в виде трёх складочек. Капустные поменьше, аккуратнее, продолговатые. И творожные, круглые, щедро посыпанные сахарной пудрой, которая уже начала таять от жара, превращаясь в сладкую глазурь.

Я взял мясной, откусил. Корочка хрустнула, осыпая крошками скатерть. Внутри рубленая говядина с луком, много чёрного перца, который приятно обжёг язык, немного укропа для свежести. Еще вчера я ел устриц и фуа-гра, а сегодня вкушаю пирожки только из печи. И, надо сказать, и то и другое очень вкусно.

— Я весь вечер тренировался! — продолжал Федька, утерев рот рукавом. Потом спохватился, покраснел, взял салфетку. — С тем, что вы показывали… ну, с водой. Вчера мне показалось… нет, я точно почувствовал стаю окуней у старого моста! Прямо видел их под водой!

— Видел? — я поднял бровь, усаживаясь напротив.

— Ну… не видел-видел. — Федька замялся, подыскивая слова. — Как бы… знал? Слышал? Чувствовал? Будто вода сама рассказала: вот тут рыба, пять штук, плывут на восток.

Знакомые симптомы. Первый этап освоения водной сенсорики. Сначала смутные ощущения, потом всё чётче. Через месяц он начнёт не только слышать, но и наблюдать. Через два будет чувствовать эмоциональное состояние плывущих.

«Федька умный!» — одобрительно булькнула Капля. — «Старается!»

Её наивное одобрение дорогого стоило. Водные духи буквально видят людей насквозь.

Елена Павловна подсела к столу, налила себе чаю из пузатого фарфорового чайника. Чай дымился, пах мятой.

Нам тоже налила по чашке. Федька радостно накладывал себе сахар, а я прикидывал, чем заняться в первую очередь.

Прежде всего надо было закончить работу у Волнова. Ну и начать выполнять заявки из «Бюро Находок».

Шестьдесят новых клиентов не будут ждать вечно.

Волнова мы застали с поличным. Он сидел на своем троне, перевёрнутом ящике из-под селёдки, грыз в зубах потухшую трубку и с довольной улыбкой вносил какие-то данные в толстую тетрадь.

Не иначе, как подсчитывал доходы за вчерашний день.

— А, молодые люди! — он спохватился, увидев нас и торопливо сунул тетрадь под ящик.

Лодочник полез в карман жилетки за спичками, достал коробок с изображением какой-то восточной красавицы, чиркнул. Серная вонь на мгновение перебила все остальные запахи. Раскурил трубку заново, выпустил облако дыма.

— Готовы к работе? У меня тут лодки заждались! С утра уже три клиента приходили, хотели с улучшенными камнями кататься. А те уже расхватали.

У причала покачивались его суда, всего восемь штук. Еще четыре, движетели которых я улучшил вчера, действительно отсутствовали.

Я окинул их взглядом, прикидывая объём работы. Восемь камней нужно улучшить для Волнова по нашей договорённости. Это часа три, может четыре кропотливого труда.

Плюс шестьдесят заявок от Золотова.

Конечно, ради каждой из них не обязательно погружаться, с этим справится и Капля. Но такой объем информации она не запомнит, придётся отвлекаться и её направлять, а это еще сильнее растянет процесс.

У меня возникла идея лучше. Способ, который позволит и заявки выполнить, и подкинуть ученику очередное задание.

Но прежде чем загружать Федьку новой работой, нужно проверить, насколько хорошо он усвоил вчерашний урок.

— Иван Петрович, — обратился я к лодочнику. — Одолжите свой табак на минуту.

— Табак? — он выдернул трубку изо рта с такой скоростью, что искры полетели во все стороны. — Мой табак⁈

Волнов прижал к груди жестяную банку, которая стояла рядом с ящиком. Банка была старая, помятая, но он обращался с ней как с сокровищем.

— Это мой личный запас! Специальная смесь! Три рубля за фунт! С вишнёвым листом и ромовой пропиткой!

— Для демонстрации всего лишь. Обещаю, вернётся в целости и сохранности.

Идея была простая, но эффектная. Показать Федьке новую технику поиска и одновременно подшутить над Волновым.

Повернулся к Федьке, который уже догадался, что сейчас будет задание. Весь подобрался, выпрямился, руки по швам, как солдат перед генералом. Даже дышать, кажется, старался тише.

— Сегодня изучаем продвинутую технику работы с водой. То, чему я тебя учил, можно использовать не только для слушания, но и для активного поиска. Предметы, которые не принадлежат воде изначально, создают в ней особые возмущения. Как камень, брошенный в тихий пруд, оставляет круги.

Федька закивал с таким энтузиазмом, что чуть не потерял свою кепку. Поймал её в последний момент, покраснел.

— И как это работает, господин Ключевский?

— Сейчас покажу на практике. Смотри внимательно.

Я взял банку из рук Волнова. Старик проводил её таким тоскливым взглядом, будто прощался с любимой женщиной, уезжающей в дальние края.

— Да не съем я ваш табак! Банка герметичная, специальная для речников, чтобы внутри ничего не отсырело.

— Смотрите только не потеряйте! — Волнов даже привстал со своего ящика. — Без табака я и дня не проживу!

Я начал раздеваться, укладывая одежду в свою лодку. План был прост. Спрячу банку на дне, Федька будет искать.

Капля незаметно поможет, а парень будет думать, что справился сам. Это важно для его уверенности. Уверенность для мага на первых порах важнее самой техники.

«Данила плавать будет!» — радостно забулькала Капля где-то под причалом. — «Капля знает место! Глубокое! С камнями!»

На причале уже начала собираться публика. Две торговки с корзинами свежей рыбы бросили своё занятие и подошли ближе. Рыбак на соседней лодке, седой мужик с руками, покрытыми старыми шрамами, перестал чинить сеть и с интересом наблюдал. Даже местный облезлый пёс, прибежал откуда-то из-за складов и сел у края причала, высунув розовый язык и виляя обрубком хвоста.

— Опять ныряльщик представление устраивает! — весело крикнула молодая торговка, поправляя красный платок, из-под которого выбивались русые кудри. — Эй, Марфа, иди сюда! Сейчас интересное будет!

Я нырнул с банкой в руке. Вода обволокла тело знакомым ощущением невесомости. Здесь, у причала, течение было слабое, ленивое, но я чувствовал каждый его изгиб, каждый водоворот у опор. Проплыл под водой метров десять в сторону. Видимость была плохая, вода мутная от поднятого лодками ила.

«Здесь! Здесь!» — Капля металась вокруг невидимым вихрем. — «Между камнями! Федька долго искать будет!»

Я нащупал расщелину между двумя валунами, поросшими скользкими водорослями. Засунул банку поглубже. Нарочно отплыл под водой метров на десять в сторону и вынырнул, отфыркиваясь.

— Готово! — крикнул я Федьке. — Теперь твоя очередь. Закрой глаза.

— Закрыть? — он растерялся. — Но как я найду, если не буду видеть?

— Глазами в мутной воде всё равно ничего не разглядишь. Помнишь вчерашний урок? Прислушайся к воде.

Федька стянул рубашку через голову, аккуратно положил на доски, расправил, чтобы не помялась. Парень явно нервничал, опасался провала. Это нормально, зато больше будет желания победить.

— Эй, парень! — крикнул Волнов, решив добавить азарта. — Если мой табак найдёшь за пять минут, получишь рубль! Целый серебряный рубль!

— Два рубля! — выкрикнул рыбак с соседней лодки, отложив сеть. — Спорим на два рубля, что не найдёт!

— Принято! — Волнов потёр руки с азартом заядлого игрока. — Давай, парень, покажи им класс!

Федька покраснел от внимания как рак в кипятке, но упрямо сжал тонкие губы. Прыгнул в воду решительно, вынырнул, закачался на волнах.

— Не слышу ничего особенного, — пробормотал он, и в голосе появились нотки начинающейся паники. — Только плеск воды…

— Не старайся услышать ушами. Почувствуй кожей, всем телом. Вода сама подскажет, где нужный предмет.

На самом деле подскажет Капля, но об этом ему знать совершенно не обязательно.

Он нырнул. Проплыл мимо нужного места на добрых два метра. Развернулся, поплыл обратно. Опять промахнулся. По привычке решил вернуться к обычному методу, открыл глаза, стал обшаривать дно по квадратам. На это у него может уйти не один час.

«Ой-ой!» — заволновалась Капля. — «Федька не туда! Помочь?»

«Помоги. Но незаметно».

«Капля умеет! Сделаю пузырьки!»

Федька вдруг замер под водой, повернул голову, словно прислушиваясь к чему-то. Поплыл прямо к камням уверенными гребками. Нащупал щель, вытащил банку. Вынырнул, держа её над головой как военный трофей. Лицо сияло таким восторгом, что казалось, он сейчас засветится изнутри.

— Получилось! Я правда почувствовал! Как будто… как будто вода стала другой в том месте! Более плотной что ли!

Зрители зааплодировали. Торговки что-то одобрительно закричали. Даже пёс залаял, подпрыгивая на месте.

Волнов бросился к Федьке, выхватил банку из его рук, открыл с тихим хлопком, понюхал содержимое с видом сомелье.

— Цел и невредим! Даже не отсырел! Эй, Митька! — обернулся к проигравшему рыбаку. — Гони два рубля! Говорил же, парень способный!

Пока шла расплата и Митька нехотя отсчитывал медяки, я обдумывал следующий шаг. Федька готов к самостоятельной работе. Я могу дать ему простые заказы, те, где вещи потеряны недавно и лежат на небольшой глубине.

Себе оставить сложные: старые потери, глубокие места, сильное течение, а еще те заявки, в которых упоминались крупные ценности, чтобы не вводить парня в соблазн.

Достал список заявок, быстро отсортировал первые двадцать. Протянул их Федьке.

— Вот тебе задание на утро. Список потерь. Начни Торгового моста. Там глубина небольшая, течение слабое.

Федька взял бумаги с таким благоговением, будто это была императорская грамота о даровании дворянства.

— Справлюсь! — выпалил он с жаром. — Клянусь, не подведу!

Он сразу же уткнулся в заявки. Губы парня шевелились, он читал про себя, водя пальцем по строчкам. Хороший признак. Но нужно убедиться.

— Федька, ты грамотный?

Он оторвался от бумаг. В карих глазах мелькнула гордость.

— А как же! Три года в ремесленной школе отучился. При фабрике Козлова была, бесплатная для детей рабочих. Читать, писать, считать до тысячи могу!

Его голос звучал с вызовом, будто он ожидал насмешки. Многие богатые считают, что беднякам образование ни к чему, только голову забивать ненужными мыслями.

— А что ж ушёл?

Федька потупился, почесал затылок.

— Семья того… обеднела. Отец на фабрике надорвался, заболел. Лекарства дорогие, доктора ещё дороже. А нвряльщикам платят сразу, наличными. За каждую находку. Знакомая история. Талантливый парень, которому не повезло с обстоятельствами. Таких в Озёрном крае наверное сотни. В прошлой жизни я основал целую академию для подобных самородков. Может, и в этой что-то подобное организую. Когда разберусь с текущими проблемами.

— Покажи, как читаешь. Вслух.

Федька выпрямился, откашлялся. Взял первый листок, поднёс к глазам:

— «Се-реб-ря-ное коль-цо с го-лу-бым кам-нем. По-те-ря-но у мос-та Трёх Арок».

Читает по слогам, но уверенно. А главное, он старается. Видно, как напрягается, чтобы не ошибиться передо мной.

Отлично. Теперь главная хитрость.

— Есть одна техника, которая поможет в поисках, — я придал голосу наставнический тон. — Перед каждым погружением нужно проговаривать описание вещи вслух. Полностью. С деталями.

— Зачем? — Федька нахмурился.

— Это помогает сосредоточиться. Когда произносишь вслух, создаёшь мысленный образ предмета. А эта способность лучше работает, когда точно знаешь, что ищешь. Понимаешь?

— Понял! Проговаривать вслух. Чтобы сосредоточиться.

На самом деле это было для Капли. Она не умела читать — какой водному духу смысл в человеческих закорючках? Но слышала отлично. И если Федька будет зачитывать описания, она будет знать, что искать.

«Капля не умеет читать!» — обиженно булькнул дух. — «Буквы глупые! Зачем Капле буквы? Капля и так всё знает!»

«Конечно, знаешь. Ты же самая умная».

«Самая умная! И самая красивая! И самая быстрая!»

— Давай прямо сейчас потренируемся, — предложил я.

Федька взял первый листок, прочитал уже громче, увереннее:

— «Серебряное кольцо с голубым камнем, потеряно у моста Трёх Арок вчера вечером. На внутренней стороне гравировка „Е. М.“.»

«Слышала!» — радостно отозвалась Капля. — «Колечко! Блестящее колечко! С синим камушком! Капля найдёт! У моста! Знаю где мост!»

Отлично. Система работает.

— Иван Петрович, — повернулся я к Волнову. Старик уже закончил пересчитывать выигранные два рубля и теперь с довольным видом набивал трубку свежим табаком. — Сколько стоит арендовать лодку на день?

— Лодку? — он оторвался от монет. — Это пять рублей в день, стандартный тариф!

Я полез за кошельком, но Волнов остановил меня жестом.

— Стой-стой! Ты что, всерьёз собрался платить? После того, что ты с моими камнями сделал?

Он встал со своего ящика, подошёл ближе.

— А, ладно! Не нужны мне твои деньги. После того что ты с камнями сделал — это я тебе ещё должен остался! Пусть берёт четвёрку, её реже всего заказывают.

Старик повернулся к Федьке, окинул его оценивающим взглядом: от стоптанных сапог до латаной куртки.

— Парень, умеешь с движетелем управляться?

— Я… нет, — честно признался Федька. — Только на вёслах плавал.

— Научишься! Не боги горшки обжигают! — Волнов махнул трубкой.

Он повёл нас к дальнему концу причала, где покачивалась на воде самая потрёпанная лодка из всего его флота. Краска облупилась, обнажая серое дерево. Не удивительно, что её заказывали нечасто.

Но Федька смотрел на неё как на чудо. Его глаза горели тем особенным огнём, который бывает у детей утром в день рождения.

— Мне? Правда мне? С движетелем? С настоящим русалочьим камнем?

Его голос сорвался на последних словах. Он протянул руку, коснулся борта так осторожно, будто боялся, что видение исчезнет.

— Только к вечеру верни! — строго сказал Волнов, но в глазах плясали добрые искорки. — И если утопишь, будешь до конца жизни отрабатывать!

— Не утоплю! Клянусь матерью! — Федька уже спрыгнул в лодку. Она опасно накренилась, но выдержала. — Я аккуратно! Как с младенцем! Нет, как с хрустальной вазой!

Он погладил борт, проверил рычаг движетеля. Руки дрожали от волнения. Наверное, он мечтал об этом годами: управлять лодкой с русалочьим камнем, как богатые купцы, а не грести вёслами целый день до мозолей.

— Федька, — окликнул я его. — Где мы встретимся вечером?

— А… — он растерялся, заморгал. — Где скажете, господин Ключевский? Я могу приплыть куда угодно… К вашему дому? Или сюда, к пристани?

— Не переживай, — я небрежно махнул рукой. — Я тебя найду.

Эффект был мгновенным. Федька побледнел так, что веснушки на носу стали похожи на россыпь медных монет на снегу.

— Найдёте? Где угодно? Но как?

— Ты же мой ученик теперь. Между нами установилась связь. Я всегда могу почувствовать, где ты и что делаешь. Через воду. Вода всё помнит и всё рассказывает тем, кто умеет слушать.

Через Каплю я действительно мог его найти. Но пусть думает, что это моя личная магия.

И дело было не в желании напугать или контролировать. Федька показал себя честным парнем. Но он будет работать с чужими ценностями, иногда очень дорогими. Человеческая природа слаба, особенно когда дома больной отец и пустой стол. Пусть знает, что за ним присматривают. Это убережёт его от соблазнов, которые могут разрушить его репутацию и жизнь.

Федька сглотнул так громко, что было слышно на весь причал.

— Даже… даже если я буду на другом конце города?

— Хоть на другом берегу озера. Вода едина, Федька. Что знает одна капля, знают все.

«Правда-правда!» подтвердила Капля. «Все капли знают! Капля главная капля! Капля всем каплям расскажет про Федьку!»

— Я буду хорошо работать! — выпалил Федька. Лицо его пылало решимостью. — Честно! Все заказы выполню! И ни копейки лишней не возьму! Клянусь!

— Знаю, — я кивнул. — Иначе бы не доверил тебе это дело. Ты хороший парень, Федька. И способный. Не подведи моё доверие.

Он выпрямился, расправил плечи. В этот момент он выглядел не как вечно голодный ныряльщик, а как молодой рыцарь, получивший первое задание от сюзерена.

Волнов похлопал его по плечу:

— Давай, парень, плыви! Удачной охоты! И помни: моя лодка, моя репутация! Не вздумай гоняться наперегонки с молодыми купчиками! Четвёрка старая, может и развалиться!

Федька оттолкнулся от причала. Первые секунды лодка двигалась по инерции, потом он осторожно толкнул рычаг движетеля. Лодка дёрнулась, чуть не врезалась в соседнюю, но Федька успел вывернуть румпель.

— Осторожнее! — крикнул Волнов. — Сначала прямо! Повороты потом освоишь!

Лодка выровнялась и поплыла вдоль канала. Медленно, неровно, камни были слабые, почти разряженные. За четвёркой явно следили не так хорошо, как за остальными. Но на лице Федьки сияла счастливая улыбка.

Система запущена. Федька будет нарабатывать опыт, а Капля незаметно помогать. А у меня освобождается время для важных дел.

После того как Федька скрылся за поворотом канала, я вернулся к оставшимся камням. Они лежали как пациенты перед операцией — тусклые, уставшие, но вполне живые.

Работа пошла быстро, руки уже помнили каждое движение. Энергия текла через пальцы привычными узорами, как вода находит старое русло. Первая пара отозвалась сразу, словно ждала этого момента. Вторая сопротивлялась, один камень был старше своего напарника лет на десять, пришлось их долго уговаривать работать вместе. К третьей паре ладони уже покалывало от энергии, но приятно, как от горячего чая в холодный день.

Пока я методично вплетал силу в кристаллическую решётку, Волнов сидел рядом на своём вечном троне, покуривал трубку и комментировал каждого проплывающего мимо. Дым из его трубки поднимался ровными кольцами, старый лодочник выпускал их с точностью часового механизма.

Время текло незаметно. Прошел час, за ним второй. Работа не была утомительной, скорее увлекала своей кропотливостью. Я слышал, что подобным образом собирают головоломки или мозаики, чтобы успокоить нервы. Нервы у меня были в порядке, но в какой-то момент я достиг такого уровня автоматизма, что вполне мог разговаривать, не прерывая процесса.

— Иван Петрович, — начал я, не открывая глаз. — Теперь ваши лодки будут намного быстрее обычных. Нужно предупредить пассажиров о безопасности.

Волнов к тому времени успел приготовить себе чай и сейчас вернулся с дымящейся кружкой. В воздухе запахло мятой и мёдом.

— В смысле? — голос у него был недоумённый.

— Вы же сами Федьке говорили про купчиков, чтобы не гонялся. Улучшенные камни дают в полтора раза больше скорости, чем обычные. На резком повороте людей может просто выбросить за борт. Особенно дам в их широких юбках с кринолинами. Они как паруса работают.

Послышался звук, будто Волнов поперхнулся чаем. Закашлялся, застучал себя кулаком по груди.

— Ах ты ж… Мать честная! Точно ведь! Митька-перевозчик, слышал о таком? В прошлом году так двух сестёр Соболевых искупал на повороте у Банковского моста! Они на него в суд подали! За моральный ущерб, испорченные наряды и подмоченную репутацию! Две тысячи отвалил! Пришлось лодку продать.

— Сделайте предупреждающие таблички, — предложил я. — Повесите на каждую улучшенную лодку.

— Гениально! Таблички! Как я сам не додумался!

Волнов вскочил со своего ящика так резко, что тот опрокинулся. Бросился к своей конторке. Там что-то загремело, упало, покатилось. Старик выругался витиевато. Вернулся с огромным куском мела, похожим на кусок мыла, и доской, которая когда-то была частью чьего-то забора или настила.

Начал выводить большими кривыми буквами: «НОВЫЕ БЫСТРЫЕ ЛОДКИ! ДЕРЖИ…»

Остановился, почесал лысину. Посмотрел критически на надпись.

— Не то. Слишком длинно. Народ читать не будет.

Плюнул на тряпку, стёр надпись, размазав мел в белое облако. Написал заново, уже покрупнее: «ОСТОРОЖНО! СКОРОСТЬ!»

— И вот ещё что, — добавил я, переходя к последней паре.

Эти камни были почти близнецами: одинаково тусклые, одинаково уставшие, как старые рабочие лошади. Но если их правильно настроить друг на друга, создать резонанс… Начал осторожно сближать их энергетические поля, как настройщик сводит звучание двух струн.

И тут вдруг большая чайка, из тех жирных и наглых, что вечно крутятся у причалов в поисках рыбных потрохов, спикировала с неба. Схватила один из уже готовых камней жёлтым клювом и взмыла вверх.

— А ну брось, зараза! — заорал Волнов, вскакивая и размахивая руками как ветряная мельница. — Разорить меня решила.

Мне тоже не с руки было терять результат своего труда. Так что я просто потянулся к камню и резко нагрел его. Пускай это минерал, а не вода, но он содержал энергию моей стихии.

Чайка изумленно выпустила камень из клюва. Он полетел вниз и упал точно в подставленную шляпу Волнова.

— Вот зараза пернатая! — он погрозил кулаком улетающей чайке, которая возмущённо кричала. — Совсем обнаглели! Страх потеряли! Ух, горячий какой! — он схватил камень из шляпы и обжегся.

— Улучшенные камни держат заряд в два раза дольше обычных, — невозмутимо продолжил я свою фразу. — Я укрепил их внутреннюю структуру.

Разумеется лодочник тут же забыл про странный нагрев камня.

— Что⁈ В два раза⁈

Он начал загибать пальцы, что-то подсчитывая. Наконец он выдал результат, выдохнув с присвистом:

— Сто шестьдесят рублей экономии в месяц! Данила, ты понимаешь, что это значит⁈ Это же почти две тысячи в год! Я смогу купить ещё три лодки! Нет, четыре!

В этот момент к причалу подплыла узкая прогулочная лодка. На вёслах молодой человек в соломенной шляпе, весь красный от усилий. На корме девушка под кружевным зонтиком, в платье цвета утренней розы, делала вид, что не замечает его мучений. Классическая картина не слишком успешного свидания.

— Лодку с движетелем! — потребовал молодой человек, стараясь не задыхаться. — Самую быструю!

— Две сдал уже, готовых с улучшениями нет! — крикнул Волнов и повернулся ко мне с хитрой улыбкой. Глазки заблестели азартом торговца, учуявшего выгодную сделку. — А знаешь что, Данила? У меня же ещё четыре лодки без улучшений остались. Те самые, что не вошли в нашу первую партию. Когда сможешь их сделать? За отдельную плату, разумеется.

— Сначала нужно закончить заказ Добролюбова, — ответил я. — Десять больших промышленных камней. Это дня три-четыре работы, если всё пойдёт гладко. А если возникнут сложности…

— Понимаю, конечно же. Спасибо что за эти взялся вперёд. Помню, что ты пообещал, но все равно спасибо!

Мысли плавно перетекли на заказ Добролюбова.

Камни для барж требуют огромного количества энергии. Конечно, можно использовать запас из Синей дыры, где я оставил элементалей-хранителей. Но это стратегический резерв, тратить его сейчас глупо. Лучше поохотиться на новых монстров. Каждая битва с одним из них делает меня сильнее, расширяет магические каналы, возвращает навыки прошлой жизни. Надо использовать этот способ, пока от него есть такая отдача.

— Всё! Готово!

Я выпрямился, протягивая последнюю пару камней. С ними пришлось повозиться дольше всего.

— Квасу хочешь? — предложил Волнов. — От Глаши принес сегодня, свежий!

В его голосе появились теплые нотки. И кружка в его руках была не простая оловянная., а расписная фарфоровая, с цветочками и птичками. Подарок? Похоже, роман старого лодочника развивается успешно.

— Спасибо, не откажусь.

Квас был отличный: кислый, бодрящий. Холод растёкся по горлу, по груди, принёс облегчение. Всё же я устал, тело затекло, находясь почти без движений.

— Это тебе спасибо, Данила, — Волнов едва ли не пританцовывал от нетерпения.

Хотелось испытать новые камни. Он был настоящим фанатом своего дела и думал не только о прибыли, но радовался самому факту, что у него теперь самые быстрые лодки в городе.

— Как будет готово, я сообщу. К Добролюбову вместе поедем.

Мы обменялись рукопожатием, и я направился к своей лодке.

Библиотека ждёт, а в ней пыльные подшивки с записями о местах, где гибнут люди. Весёлое чтение для полуденного визита. Кирилл Матвеевич наверняка не обрадуется моему интересу к очередному проклятому месту. Опять начнёт отговаривать, причитать, рассказывать истории о молодых людях, которые не ценят жизнь.

Старый библиотекарь не понимает главного: я не ищу смерти и не маюсь от любопытства. Я ищу силу. Силу, которая поможет вернуть мне прежнее могущество.

Я плыл по каналу, размышляя о предстоящих делах. Библиотека, поиски информации об очередном «гиблом месте», камни для Добролюбова… И вдруг поймал себя на мысли, что давно не виделся с Надеждой Светловой. Три дня прошло с последней встречи. Для партнёров по проекту это нормальный срок, но что-то внутри настойчиво требовало увидеть её снова.

Формального повода для звонка не было. Корпуса приборов от Шестакова будут готовы только послезавтра, новых прорывов в исследованиях тоже нет.

Но после того как мы вместе гонялись по Аптечному переулку за сбежавшим элементалем, после увлеченной работы над чертежами тестера, после её спокойного «я никому не расскажу» в ответ на мою тайну, мы вышли на новый уровень доверия.

Я с удивлением понял, что Надя стала единственным человеком, с которым мне будет приятно увидеться просто так. Я чувствовал в ней талант и внутреннее благородство и при этом никакого коварства или корысти.

Поэтому я просто достал чарофон и набрал ее номер.

— Клиника доктора Светловой, — голос в трубке звучал чуть устало.

— Надежда, это Данила. Не помешал?

— Данила! — грохот на том конце провода, звон разбитого стекла, что-то тяжёлое покатилось по полу. — Ой, простите. Я только что… впрочем, неважно, у меня еще есть. Нет, конечно не помешали! У меня есть потрясающие новости! А вы почему звоните? Что-то случилось?

— Нет, просто хочу предложить пообедать вместе. Обсудим ваши находки за нормальной едой, а не в окружении колб с заразой.

— Боже, да! Еда! Я помню это слово! Это то, что нормальные люди употребляют три раза в день, да?

Я улыбнулся. Это так на неё похоже — увлечься до полного забвения. В прошлой жизни я знал таких магов-исследователей. Они либо делали великие открытия, либо умирали от истощения над своими манускриптами.

— Тогда с меня обед, а с вас «потрясающие новости», — сказал я. — Буду у вас через полчаса.