Лорд 4

Глава 21

Стоило мне войти в магистрат, как ко мне обратился дежурный волколак. Не то часовой, не то дневальный, не то кто-то ещё из этой военной братии. Место здесь считалось среди всех дружинников одним из самых плохих. Краем уха я слышал, что сюда часто ставили на дежурство проштрафившихся бойцов. И причина в таком отношении к посту — наместница. Ростовцева пользовалась уважением на грани страха у всех жителей без исключения. Вспыльчивые волколаки от одного её взгляда превращались в пушистых и мирных заек. А уж если она повышала голос!.. По слухам, после её отповеди или ругани, тот, в чей адрес она повысила голос, потом чувствовал себя сильно не в свой тарелке. Очень сильно. Причём не нервничал или истерил, а с точностью до наоборот — подавленное настроение, сильнейшая грусть, самобичевание и огромнейшее нежелание ещё раз пообщаться с Клавдией Васильевной.

— Лорд, уважаемая наместница просила вас зайти к ней, если будет время, — сообщил мне молодой парень.

— Она здесь?

— Да, Лорд, — кивнул он. — К себе в кабинет поднялась около часа назад, — бросил он быстрый взгляд на настенные ходики с парой гирек и кукушкой.

Поборов желание сначала зайти к себе и полчаса отдохнуть, я направился к Ростовцевой.

— Клавдия Васильевна, если разговор надолго, то скажите кому-нибудь сделать кофе и побольше. А к нему что-то перекусить.

— Лукин не накормил? Вот же скупой мужик, — высказалась она, беря в руки большой колокольчик на деревянной ручке. Тряхнув им несколько раз, вызвала мелодичный громкий перезвон и поставила его обратно на стол.

— Не до еды было, — встал я на защиту инженера.

— Да-да, конечно некогда, — фыркнула она с возмущением. В этот момент вошёл молодой паренёк, которого я раньше здесь не видел. — Ваня, сделай нам кофе и к нему что-то поесть. Пироги свежие есть? Вот их с десяточек принеси. И блинчиков.

— Хорошо, Клавдия Васильевна, всё сейчас сделаю, — сказал он, потом посмотрел на меня и торопливо произнёс. — Приветствую, Лорд!

— Добрый день, — кивнул я в ответ и машинально посмотрел его ауру. — Ого!

— Что-то не так, Лорд? — напрягся тот.

— Всё в порядке. Ступай.

Когда парень вышел, Ростовцева, мигом понявшая причину моей эмоции, с лёгкой улыбкой сказала:

— Все мы люди и хотим немного счастья. Ванюша очень милый мальчик, ему не нужно от меня ничего, кроме тепла и женского внимания. И мне от него нужно тоже только это.

— Да мне… я ничего не хотел сказать в упрёк, Клавдия Васильевна, — ответил ей. Мне и в самом деле было всё равно, что там в личной жизни своей помощницы. Предать она не сможет, скорее лично придушит любимого человека, если услышат от того предложение предать меня.

— Тебе бы тоже стоит найти девицу, а то совсем себя загонял. Всем нам нужна отдушина, а то сгорим, — сменила тему и перешла в наступление женщина. — Я тут узнала, что ты Маше симпатизировал когда-то.

— Симпатизировал? — переспросил я.

— Нет?

— Знаков внимания не оказывал.

— Ладно, не хочешь её, я познакомлю с другой, на неё не похожую. У меня на девиц глаз намётан, вижу каждую насквозь. Так что, не бойся, плохую не найду.

— Клавдия Васильевна!

— Ладно, потом поговорим, — тут же свернула она разговор. — Тогда о деле. Про ту черномазую девку ещё не забыл?

— В каком смысле? — опешил я от такого поворота. — Уж не хотите ли вы сказать…

— А она тебе нравится?

Я посмотрел на неё, подбирая слова.

— Шучу я, шучу, — усмехнулась собеседница. — Собрала я информацию про этих дроу и вот что подумала.

— Что?

— А не использовать ли её знания нам на благо, вот что. Разведчики и диверсанты из дроу лучше не придумаешь. Если эту пленную девку перевербовать да отправить на перерождение, то получим высококлассного мастера разведки. Пусть натаскивает наших ребят.

— Её?! Не знаешь ты дроу, Клавдия Васильевна, — покачал я головой. — Без клятвы верности я её не выпущу из тюрьмы. А клятву она не пройдёт. Сам не знаю, зачем ей жизнь сохранил после допроса, нужно было сказать оборотням, чтобы они её быстро и без мучений удавили.

— Девица молодая, впервые к серьёзному делу подпущена, разум не до конца загажен верой дроу, — стояла на своём наместница. — Я уже с ней пообщалась немножко и прямо тебе говорю — нашей она будет.

Я с сомнением покачал головой:

— Не знаю, не знаю…

— Не знает он, — передразнила она меня. — Сейчас перекусишь, посидишь у меня полчасика, и сходим к ней в гости. Получится — хорошо. Не получится — да и чёрт с ней.

— Прям уж так чёрт. Ресурсы потрачу на её перерождение, потому что без этого клятва не сработает.

— Это мелочи, не так их и много там твоих ресурсов. Не гранда из неё станешь делать.

Словно услышав слова своей любовницы, в комнату со стуком вошёл паренёк Ваня, тащивший огромный поднос с чашками, баночками, тарелками и блюдцами. Без слов водрузил его на стол перед нами и немедленно ретировался.

От запаха свежей снеди и её крайне аппетитного вида у меня заурчало в животе.

— Дай поухаживаю за своим господином как того моё вассальное призвание требует, — сказала наместница и взялась за большую, просто огромную медную турку, исходившую густым ароматным дымком.

Последующие четверть часа мы уделили перекусу. И хотя наместница бурчала, что кофе с пирожками и блинами — это варварство, я на это не обращал внимания. Главное, что мне нравится, остальное ерунда.

Заморив червячка, как говорят местные, я с Ростовцевой занялся углублением плана по вербовке пленницы. В особый успех я не верил. Вспомнил провалы по преображению немцев в оборотней, которых после этого приходилось убивать.

— Если с клятвой всё получится, то её можно в сокола переродить, — предложил я вариант. — Это ей будет отличным подспорьем в делах разведки.

— Для полётов ей хватит хорошего оборотного амулета, — отмахнулась от моего предложения женщина. — Нужно что-то другое. Её бы хорошим магом сделать, вот это было бы отлично.

— Хорошим магом стать и я бы не отказался, — заметил я.

— Может, жрецом каким? — вопросительно посмотрела на меня она, пропустив мимо ушей мои последние слова.

— Это храмы нужно строить. Дорогое удовольствие ради невнятных перспектив, — отрицательно покачал я головой. — И меньше всего я хочу связываться с богами или ими подобным существам. Даже самым мелким и слабым.

— Бывают жрецы и без богов.

— Слабые жрецы. Я про таких в курсе.

— Пусть слабые, значит, постройка будет недорогая.

Я вздохнул, Ростовцева не отвяжется, что ей ни говори. Поможет лишь прямой приказ. Но вот как раз этого-то делать я не хотел. В целом идея с перерождением тёмной эльфийки мне нравилась. Из темнокожей девчонки получится отличная подручная Тишину. Что в моём родном мире, что в мире Гая дроу считались лучшими специалистами по разведке, получению информации, интригам и прочим делам мастеров кинжала и плаща. Но, демоны всех разорви, как же мне было жаль ресурсов! Сначала нужно потратить их на постройку, потом на перерождение… У меня с прошлого года развилась патологическая жадность в этом вопросе, когда я испытывал нужду во всё, даже так — во ВСЁМ! Мне теперь от этого чувства скупердяйства будет непросто избавиться.

После перекуса я отправился под дуб, где устроился на троне и возложил на голову корону. Далее принялся просматривать варианты построек Очага, которые были мне доступны на данном уровне развития. Разумеется, те постройки, что подходили к моим целям.

«Вот же будет досадно, мягко говоря, если с этой чёрной ничего не выйдет», — подумал я, когда остановил свой выбор на небольшом и не очень затратном по ресурсам объекте.

Круг Веры. Так называлась постройка. Выглядела она как круг, выложенный из каменных плиток. В его центре стояли каменные столбы, в свою очередь образующие ещё один круг. Каждый из них был высотой около двух с половиной метров, из слегка светящегося минерала и имел свой цвет. Красный, синий, чёрный, белый, золотой, серебряный и медный. В этом круге проходили посвящение жрецы. Но не те, кто выбрал служение богам, демонам и прочим высшим сущностям. Жрецы становились на некий абстрактный путь, к которому чувствовали тягу. Каждый столб или стела были материальным отображением таких направлений как Гармония, Порядок, Гибкость, Сокрушение, Любовь, Твёрдость и Величие. Каждый жрец получал от выбранного направления ауру, помогающую ему в служении Высшей цели. Аура не только помогала лично жрецу, но и воздействовала на окружающих, давая им те установки, которым следовал обладатель ауры. Так жрец Величия, став советником или духовником какого-нибудь бедного, но амбициозного разумного, поможет тому открыть или развить в себе нужные качества, чтобы быстро подняться на вершину власти. Жрец Сокрушения полезен для воинов или тех, кто действует прямолинейно, напролом, снося реальные и духовные преграды на своём пути. Причём, это касалось не только внешних препон, но и внутренних. К слову, именно последние в большей мере мешают идти вперёд. Это не только страх, лень или чувство неуверенности, но и моральные принципы. И даже совесть. Про Любовь всё, думаю, ясно. Твёрдость идеальна для стоиков, тех, кто борется с трудностями и живёт ради этого. Гармония и Порядок в чём-то схожи. Их жрецы ратовали за упорядочивание и равенство в желаниях, возможностях и прочем. Жрецы Гибкости могли научить и наставить на путь, который, как вода в тихом ручье, плавно обходил препятствия, не разрушая те и даже не страгивая их с места. К слову, самая подходящая стела для нашей дроу, если у меня с ней получится найти общий язык. Для шпиона-агента способность находить обходные пути и не вступать в конфликты на пути к достижению цели — это рецепт успешной работы.

Сейчас этот круг почти бесполезен для меня. Вот позже, когда население увеличится на порядки, жрецы помогут людям найти спокойствие в душе, прогнать смятение, тоску. Особенно полезны будут жрецы Порядка, Гармонии, Любви и Твёрдости. Плюс этого круга в том, что можно будет увлечь людей идеей, далёкой от религии. Вон как коммунисты ловко провернули со сменой высших ценностей в духовном плане. Фактически они придумали новую религию, оказавшись на её вершине. Получив ВСЕ нити управления. И если понадобится, то легко поменяют любые догмы, правила и установки.

«Нет ничего выгоднее, чем создать свою религию и привлечь в неё миллионы разумных», — промелькнула в моей голове мысль.

Что же до нового объекта Очага, то в целом, на мой взгляд, стоимость постройки и перевода разумных в жрецов соответствовали приносимой ими пользе, то есть, так-сяк. Даже странно, что она открылась только после появления Магистрата.

За то время, что я не видел дроу, она сильно изменилась в худшую сторону. Исхудала так, что ещё чуть-чуть и станет похожа на узников немецких концлагерей. А ведь и так была не местная доярка, которых деревенские мужики ценят за крепкий зад и пышный бюст. Остриженные волосы немного отросли, почти скрыв грубый шрам при ранении осколком, полученном во время прорыва через трактир в свой мир.

— Вы её голодом морили? — с раздражением посмотрел я на сторожа, стоявшего рядом по стойке смирно.

— Никак нет! Даём ей столько, что она всё не съедает до конца. Кашу с мясом, хлеб и молоко или воду. Ещё зелени ей подкидываем, чтоб зубы не закровянили. Два раза в день кормим.

— М-да. Решила себя голодом уморить или амулет вытягивает всю ману? Даже ту, которая необходима дроу для поддержания здоровья? — вслух предположил я.

— Если ест, то точно не морит себя, — заметила Ростовцева, которая пришла к пленнице вместе со мной. — Амулет, наверное. Или наш мир ей вреден.

— Ну, это вряд ли. Тогда бы они сюда не сунулись. Дроу себя очень любят, чтобы так рисковать, — покачал я головой, потом опять посмотрел на пленницу. — Ладно, пора к делу переходить.

Та вздрогнула от моего взгляда и едва заметно съёжилась.

«Совсем девчонка. И какая из неё маститная разведчица выйдет?» — недовольно скривился я, затем сказал. — Слушай моё предложение, дроу. Полагаю, что ты в курсе моих способностей по перерождению живых созданий. Вы тут пожили порядочно и многих расспросили, так что должны были это узнать, — та кивнула. — Так вот, я предлагаю тебе послужить мне. Я сделаю тебя такой, как она, — я указал на Клавдию Васильевну, — после чего ты станешь обучать моих людей тому, чему научилась в своих подземельях. Разведке, интригам и так далее…

— Я не смогу, — перебила она меня. Её голос был под стать внешности — такой же болезненный и тихий. — На мне не одна клятва, данная Матриарху и Ей у алтаря. Мне даже неприятно о таком думать. Если бы не эта вещь, которая вытягивает из меня всю ману, — девушка прикоснулась к ошейнику-амулету, — то сейчас бы потеряла сознание от сильнейшей боли. Держусь только благодаря этому и тому, что в этом мире нет Её присутствия и Её алтарей.

— После перерождения твоя аура и душа полностью станут чистыми от чужого воздействия. Ты сохранишь только свои собственные желания и стремления, больше ничего. Ну, и воспоминания, разумеется. Без них не имеет смысла твоё перерождение, — сказал я, дождавшись, когда она закончит свою речь. — Даже внешне ты изменишься так, что тебя не узнают твои соплеменники. По ауре в том числе.

В глазах собеседницы мелькнуло что-то похожее на надежду и радость.

— Один вопрос, — я пристально посмотрел на неё.

— Спрашивайте, господин, — откликнулась она. Такое обращение мне понравилось. Девушка уже решила для себя, как поступить с моим предложением.

— Чему тебя учили дроу и учили ли вообще?

Та после короткой паузы слабо кивнула:

— Да, господин, учили. Восемь лет меня обучали разведке, сбору информации, подбору агентов среди других рас, поиску их слабых точек, чтобы лучше провести вербовку. В вашем мире что-то из этого не пригодится, но в целом я справлюсь. Тем более, здесь нет магии и не разработана защита от неё.

— Кем ты была в звезде и чем занималась до того, как жрица тебе предложила в неё войти?

Странно, но мой вопрос её смутил. Это было видно по изменившему цвету лица, которое покраснело.

— Я в звезде была целителем и менталистом. Должна была лечить своих, а ещё пытать и допрашивать врагов. Целитель ведь может прирастить руку, а может заставить её заживо гнить у врага. Родные силы у меня небольшие, но госпожа передала мне на время операции несколько усиливающих амулетов…

Ага, кажется, я знаю, о чём идёт речь. Про те стеклянные или хрустальные шарики, которые тёмная эльфийка прятала в себе. Они были так хорошо экранированы и великолепно вписаны в ауру пленницы, что без Ростовцевой их бы так быстро не нашли. И я не уверен, что амулет полугномок, сляпанный на скорую руку, сумел бы перебороть эти волшебные штуковины. Был небольшой шанс, что девчонка в темнице оклемалась бы, а затем воспользовались ими, чтобы выбраться на свободу, подчинив охрану. Кажется, Сата и Ойра тоже говорили, что они помогают быстрее впитывать ману из окружающего мира и усиливают некоторые заклинания из ментальной магии. Я тогда примерно такого и ожидал от дроусской экипировки, потому не удивился и быстро забыл про трофеи. Эти шарики полезны для носителей ментального дара, но никак не для тех, кто пользуется ментальными амулетами.

— … а до этого я работала на ферме, где выращивались клунконы. Это такие мясные жуки, размером с кролика. Они агрессивные и часто нападают на всех вокруг, и на себя тоже. Но легко попадают под ментальное воздействие, которое очень долго держится на них. Я ослабляла их агрессию и заставляла больше питаться, а перед убоем вводила их в транс.

— Да уж, видать твою старшую чернавку сильно припекло, раз она взяла фермершу в свой отряд на такую операцию в другой мир, — произнесла Ростовцева, чем ещё больше вогнала в краску нашу собеседницу.

Фермерша, значит. Услышав это, я стал склоняться к тому, что план наместницы может и получится. Нормальная дроу ни за что не пойдёт на такое место, которое предназначено для низшей касты — мужчин. Под тёмноэльфийской нормальностью я понимаю фанатичность и отсутствие моральных заслонов с безграничной жестокостью. И раз пленница там оказалась, то у неё с этим проблемы. Разумеется, если она не лжёт, пусть её аура и показывает искренность. От дроу всего можно ожидать. Окончательно я ей поверю только после того, как получу клятву верности на крови.

— Так ты согласна с моим предложением? — спросил я.

— Да, — она кивнула в ответ.

— Тогда вставай и пошли. Не будем тянуть кота за хвост, всё сегодня сделаем.

К Кругу Веры я приказал подтянуть пару пулемётов и скрытно те установить метрах в тридцати-сорока. Демоны знают, что может выкинуть наша пленница, когда обретёт свободу и силу. Лучше её сразу расстрелять из гитлеровских «косторезов» на месте. И пусть при этом пострадает новая постройка… Уж лучше так, чем заполучить куда большие неприятности впоследствии от дроу. Перед тем, как отправить её на перерождение, я приказал снять ошейник-амулет, так как не знал, как магия Очага подействует на девушку с таким украшением.

Для пленницы я выбрал стелу Гибкости, снова всё прикинув, и посчитав это направление наиболее подходящим для будущей разведчицы. А уж с её ментальными способностями жреческая аура ещё полнее раскроется. Ну, или её дар менталиста улучшится под воздействием ауры. Дело остаётся за малым: получить от неё клятву верности.

Момент превращения никто не увидел. Весь Круг вместе с девушкой, прикоснувшейся к выбранной стеле, так ярко засиял, что свет скрыл все подробности. Когда он пропал, то перед нашими глазами предстала преобразившаяся пленница. Её худоба исчезла, сменившись прежней худощавостью. Волосы отросли и были заплетены в толстую косу, кончик которой опустился ниже ягодиц. При этом они сменили цвет на светло-русый. Вокруг лба девушки была повязана белая лента, концы которой свисали вдоль косы сантиметров на пятнадцать. Трофейная немецкая форма, коей на складе у нас было полно, сменилась просторными штанами и длиннополой… рубахой, что ли с широкими рукавами, которые скрывали руки до кончиков пальцев, и рядом пуговиц, начинавшихся у ворота и заканчивающихся у низа живота. Вместо тапочек из толстой резины и двух кожаных полосок крест-накрест появились сандалии с ремешками, охватывающими икры. На шее у неё, болтаясь поверх рубахи, висел крупный амулет в виде круга диаметром сантиметров шесть или семь с большим молочно-белым камнем в центре, а в правой руке она сжимала длинный жезл около метра в длину.

Дроу простояла у стелы примерно две минуты. Потом сделала несколько шагов к краю каменного круга.

— Клятву! — потребовал я.

В этот момент у меня всё сжалось внутри. Решающий миг — или она с нами или прозвучат пулемётный очереди.

— Да, мой Лорд, — ровным тоном ответила она и опустилась сначала на одно колено, а затем на второе. Посох положила рядом с собой. После чего откуда-то из левого рукава достала совсем крохотный нож с кольцом для пальца вместо рукояти. Им она полоснула себя по мякоти ладони рядом с запястьем и произнесла слова клятвы.

Едва только девушка смолкла, как я почувствовал — свершилось! Только что у меня стало на одного верного вассала больше. Ростовцева будто в воду глядела или обзавелась зачатками ясновидения, когда уверяла, что у нас всё получится. Мало того, она из нас троих включая бывшую дроу, единственная была в этом уверена, так как девушка только что сама удивилась, когда поняла, что магия приняла её клятву. Хорошо ещё, что она от всей души желала присягнуть мне и готова была служить не за страх, а за совесть. И небольшие сомнения в успешности присяги не повлияли на её конечный результат. А то ведь мало ли как всё могло повернуться.

— Как тебя зовут? — поинтересовался я у свежеиспечённой смуглокожей полуэльфийки. До этого мне абсолютно неинтересно было её имя, так как не верил в успешный исход плана наместницы. Считал, что пусть остается безымянной пленницей, раз всё равно придётся отдать приказ оборотням о её казни.

— Моё новое имя Белогора, мой Лорд.