Лорд 4

Глава 15

— Фитин и Квасников ждут, — сообщил Поскрёбышев.

— Пусть заходят.

Спустя несколько секунд в кабинет к главе государства зашли два высокопоставленных командира. Начальник главного разведывательного управления СССР и его заместитель — начальник технической разведки.

— Здравствуйтэ, товарищи.

— Здравствуйте, товарищ Сталин, — почти в один голос ответили вошедшие.

— Присаживайтэсь.

Как только разведчики сели за стол, Иосиф Виссарионович продолжил.

— Разговор пойдёт о физике ядра. Помнится, почти два года назад вы, Леонид Иванович, подавали рапорт про наших сэвэроамериканских союзников, которые рэзко прекратили и запретили все научные статьи на данную тему, выходящие в свободную прессу.

— Так точно, товарищ Сталин, — ответил тот. — В сороковом году из американских журналов пропали все упоминания про ядерную физику. Я сделал вывод, что все работы засекречены по причине военного интереса по данной тематике. Агентура в США и Англии шлёт данные о том, что изучение физики ядра и возможность создать оружие на основе расщепления ядра, на контроле лично правителей и первых лиц. Особенно в Англии.

— И каковы у них успэхи?

— Точно не могу сказать, подобраться к учёным очень сложно. Приходится работать с обрывочными данными и скорее слухами, чем точной информацией.

— И всё жэ, Леонид Иванович?

— Успехи у них минимальные. Можно сказать, что никаких. Лишь те, о которых сообщалось учёными в своих статьях в международных журналах. Американцы и вовсе практически готовы забросить их, так как траты не соответствуют полученным результатам. Англичане продолжают искать решения.

— А у гэрманских учёных?

— На них у нас ещё меньше выходов. Но кое-что даёт полагать, что они продвинулись очень далеко.

— Дальше наших учёных?

После секундной паузы Квасников кивнул:

— Так точно, дальше. Такими темпами за три-четыре года они могут достигнуть весомых результатов.

— А англичанэ? — задал очередной вопрос руководитель СССР.

— Англичане что-то получили, как я уже сказал, но у них не хватает средств для полноценных опытов и очень мало материала.

— Есть мнэние, что они попросят помощи у амэриканцэв, попутно подэлившись с ними всеми своими наработанными матэриалами.

Начальник технической разведки на миг посмотрел на Сталина с нескрываемым удивлением.

— Да, от одного агента поступали сведения о предположительных переговорах Черчилля с самим Рузвельтом на тему совместных ядерных изысканий… Но информация до сих пор не проверена никак, поэтому я не стал о ней сообщать, — наконец, справившись с сильнейшим удивлением, сказал он.

— Значит, это правда… — сказал задумчиво, словно самому себе ответил, Сталин. Затем посмотрел на собеседников. — Есть свэдэния, что уже в сэнтябрэ этого года англичане с амэриканцами придут к общим договорённостям. Главным по проекту могут назначить генерала Оппенгеймера, а тот будет набирать учёных, которых хорошо знает и доверяет им.

— Ядерщиков в США очень мало, буквально по пальцам одной руки можно пересчитать, — заметил Фитин, который впервые подал голос с момента начала серьёзного разговора.

— Прэдположитэльно, Оппенгеймер возьмёт учёных из Колумбийского университета из округа Манхэттен. Возможно, даже проэкт назовёт также — проект Манхэттэн, — ровным и спокойным тоном без спешки произнёс Сталин. — Дополнитэльно привлэчёт англичан и канадцев. Будэт брать всех специалистов. Лишь бы хоть что-то знали по теме.

Разведчиков так и подмывало спросить у него источник всех этих новостей. Они в силу профессии и знания поднятого вопроса отлично знали, чего стоило всё то, что им сообщил Иосиф Виссарионович. И уж сомневаться в его словах для них — это последнее дело. Не потому, что боялись. Сталин не стал бы о таком рассказывать, если бы не был уверен в сказанном.

И тут Фитина осенило:

«А ведь недавно Молотов летал в Витебск и лично общался с тем таинственным шаманом. А когда вернулся, то у него лица не было. Не оттуда ли дровишки?».

— Если приедут англичане и канадцы, то… то они буквально опустошат свои институты, — сказал Квасников. — Это сотни учёных. Ни мы, ни немцы такое точно не пропустим.

— Разумэется, — кивнул Сталин. — Как только это произойдёт, то мы будэм знать, что союзники плотно занялись созданиэм оружия на основе расщеплэния ядер урана. Исслэдовательский центр предпложитэльно будет находиться в Лос-Аламосе.

Разведчики переглянулись между собой и одновременно кивнули.

— Теперь, когда мы знаем предположительный состав будущего коллектива учёных, то сможем завербовать среди них агентов, — озвучил свои и коллеги мысли Фитин. — А может, товарищ Сталин, их слега проредить? Или захватить и переправить на нашу сторону?

— Нэ стоит. Без нашего сэрьёзного вмешательства всё будэт идти так… — на мгновение Сталин запнулся, подбирая нужное определение, — как положено. И потом, мы же можем позже получить рэзультаты их исслэдований, в которые амэриканцы вложат сотни миллионов долларов, — он удивил разведчиков, вдруг улыбнувшись и подмигнув. Он редко когда проявлял эмоции таким образом. Чаще просто шутил. И то, сталинские шутки порой мало чем отличались от серьёзных вещей. И многие их боялись так же, как его недовольства. — Почти бэсплатно получим. Только сейчас нужно поработать как слэдуэт.

— Поработаем, Иосиф Виссарионович, все силы приложим, — заверил его Леонид Иванович.

— И про нэмцев не забывайте. Очэнь многое сделают они, чем потом американцы воспользуются. Кое-кто из наших товарищей сдэлал анализ американской темы и вывел, что уже летом сорок пятого у них будет минимум одна ядэрная бомба. Если же американская и британская развэдка смогут выкрасть нэмэцкие секретные докумэнты и похитить учёных, то получат двэ. Мы же догоним их при тэкущих рэзультатах нэ раньше, чем черэз два года.

Лица Фитина и Квасникова заметно помрачнели. Озвученные Сталиным перспективы их совсем не обрадовали.

— Иосиф Виссарионович, разрешите озвучить одно предложение? — Фитин даже встал из-за стола и машинально одёрнул гимнастёрку.

— Говоритэ, Павэл Михайлович, — кивнул ему хозяин кабинета и с интересом посмотрел на разведчика. Фитину показалось, что тот уже догадался, о чём он будет просить.

— Хочу предложить обратиться за помощью к шаману в Белоруссии и купить либо сменять на что-то для него ценное несколько тех устройств, амулетов, как он их называет. Нужны амулеты для смены личности и гипноза. Только те, которыми шаман сам пользуется. То есть, очень высокого качества и с длительным рабочим сроком, либо с возможностью быстро и просто перезарядить их.

— Ясно, садитэсь, Павэл Михайлович. Ми подумаем над вашим прэдложением. Но разве советские развэдчики не смогут справиться самостоятельно, только своими силами без помощи каких-то шаманом?

— Смогут, Иосиф Виссарионович. Но с амулетами качество работы вырастет значительно, — ответил тот. — К тому же, если всё то, что я о них слышал правда, то с ними можно расширить действия агентов. Им не придётся действовать в узких рамках, которые отлично известны вражеской разведке.

— Хорошо, я вас услышал.

*****

Не успел я пройти через заработавший портал, как меня огорошили новостью о немецком авианалёте. К счастью, неудавшимся. Бомбардировщики каким-то чудом вовремя успел заметить сокол-связной в Минске и сообщить по радиостанции про них. А дальше их встретили за несколько десятков километров до цитадели, не дав тем и шанса нанести нам хоть какой-то урон.

Увы, но совсем без жертв не обошлось. Погибли три сокола и два наездника. Оборотни, скорее всего, пострадали от близких взрывов боеприпасов. Самолёты несли по нескольку тонн бомб. И когда они одновременно взрывались, то выжить не получалось даже у матёрых оборотней. Также погибли и наездники со своими животными. Они не обладали феноменальной живучестью перевёртышей. Защитные амулеты отвели самые первые осколки и отключились, а следующие убили людей и животных. К сожалению, те подобрались слишком близко к «хенкелям» не имея достаточного опыта для борьбы с самолётами. Это всё набирается со временем и с помощью крови. Своей и чужой.

Тела соколов так и не нашли. Скорее всего, их сожгло дотла в обличье птиц. Много ли там нужно для крошечной тушки? По истечению трёх дней в могилки положили личные вещи парней. Наездников похоронили вместе с их грифонами.

Первые крупные потери. Неприятно и больно было сильнее вдвойне из-за того, что бой, по сути, был обычным. Соколы уже не раз схватывались с асами из люфтваффе. Да я сам помнится, спустил с небес на землю несколько врагов.

С другой стороны, с настолько крупными силами и мощными самолётами нам сталкиваться ещё не приходилось. Да ещё и в условиях, когда промедление стоило бы жизни людям на земле. И не только им — Очагу!

И всё же было очень больно на душе. Столько сражений и операций, столько побед над врагами, и почти ни одного погибшего. А тут…

— Война, Киррлис! Не они первые, не они последние, — тихо сказал Прохор, почувствовав моё состояние. — Мы воины и рождены, чтобы умирать в боях. Больно, тяжко. Но у нас каждому на роду написано уйти к костлявой ровно в тот день, когда суждено. Ни раньше, ни позже. Важно то, как уйдём. Парни ушли достойно! Но отомстить немчуре нужно, — на последних словах в его голосе проскочили яростные рыкающие нотки свирепого зверя.

— Отомстим…

После воздушного боя были захвачены пленные и немало. Общим счётом к нам в руки попали девятнадцать лётчиков. Наглые и гонористые до изумления, демонстрирующие своё презрение в наш адрес и сыплющие угрозы с оскорблениями даже невзирая на тумаки. Вместо ответов на наши вопросы плевались и обещали, что нас вскоре обязательно повесят.

— Лорд, позволь? — обратился ко мне Прохор. — Они быстро станут шёлковыми.

То, что он задумал, я сразу понял и кивнул, давая разрешение. Можно, конечно, и ментальными чарами поработать. Так результат даже лучше получится. Но иногда стоит и подчинённым пойти навстречу, тем более оборотням, чтобы они не взбесились от ничегонеделания во время патрулей и дежурств в Цитадели.

Получив моё одобрение, Прохор на глазах у толпы пленников перекинулся в медведя, яростно взревел и бросился к ним. Те же, будучи связанными, только и могли, что извиваться на земле да вторить звериному рёву истошными паническими криками. Оказавшись рядом с одним из тех, кто громче других демонстрировал своё презрение к нам и к смерти, беролак ударом лапы распорол ему живот. Крик несчастного сменился страшным хрипом. Пару немцев вырвало желчью, ещё несколько боролись с приступами тошноты. И я их вполне понимаю: страшно, чудовищно и пахуче.

Между тем, оборотень не успокоился на выпускании кишок. Следующим ударом он буквально сорвал скальп и лицо у несчастно и отбросил их на ближайших пленников. А уж кровью забрызгало всех без исключения.

— Хватит! — громко произнёс я, когда беролак повернул голову в сторону следующего немца. Тот от вида звериного оскала, забрызганной кровью бурой шерсти на морде и бешеных глаз задёргался, а потом истошно заорал-завыл на одной ноте. — «Готов, рехнулся».

Прохор после моего окрика вернулся на своё старое место и принял человеческий облик.

— Слабоваты в коленках оказались, — плюнул он в сторону пленных. — Только и могут слабых мучить и бомбить деревни, — затем повысил голос. — Ну, языки развязались? Или кто-то ещё хочет поиграть в героического сына третьего рейха? Ежели что, то милости просим, а то я не наелся, — и ухмыльнулся, демонстрируя белоснежные зубы с клыками чуть большего размера, чем полагается иметь людям.

Героев не нашлось. Привыкшие к, так сказать, обычному миру, после демонстрации нового разрыва шаблона, немцы превратились в тесто — бери и лепи, что хочешь. Воздушные асы оказались из самого Берлина, где находился их аэродром. Самолёты, которые спустили с небес на землю мои товарищи, были новейшими аппаратами, на которые возлагали большие надежды многие из верхушки Германии. Правда, как и всё новое, они обладали множеством проблем. Из хорошего узнал, что вся та воздушная армада, что валяется в виде кое-где всё ещё дымящихся обломков по лесам Витебщины — это практически все дальние бомбардировщики, которые успели изготовить немцы. Больше нет, только несколько штук, требующих капитального ремонта. Их даже десятка не наберётся. Впрочем, учитывая расстояние от того же Берлина до меня, гитлеровцы вполне могут использовать и обычные старые самолёты. Пусть те поднимают бомб меньше, зато количественно летательных аппаратов куда больше.

— Где находится завод по производству новых бомбардировщиков? — спросил я пленных.

— Не знаем, — был мне ответ.

— Этих в тюрьму, не спускать глаз, — приказал я оборотням и ушёл в магистрат.

На очередном срочном совещании я поставил Тишину задачу найти информацию по авиазаводу, который производит новейшие бомбардировщики. После чего уничтожить его, всю документацию и всех инженеров, кто более-менее разбирается в теме. Струкову приказал создать отдельный отряд соколов, который будет вести разведку с воздуха на большом расстоянии от Цитадели. Главная задача у отряда — это поиск немецких аэродромов. Уничтожу все, до которых у меня руки дотянутся!

После попросил старшую фею сообщить Швицу, что хочу с ним поговорить.

— Аристарх Ильич, здравствуйте. Чай будете? Или кофе? — поздоровался я с ним, когда он появился у меня в магистрате.

— Чай, пожалуйста, — порадовал он меня выбором, так как самовар только недавно закипел.

К серьёзному разговору мы перешли минут через десять.

— У меня в плену почти два десятка немецких лётчиков с новейших бомбардировщиков. Они вам интересны?

— Да, — энергично кивнул он. — А…

— Отдаю просто так, — опередил я его с ответом на незаданный вопрос. — Ещё хочу сообщить, что в течение месяца, может быть даже в последних числах июля, я нанесу несколько ударов по немцам. По Полоцку, в сторону Орши и на запад за Лепель почти до самой литовской границы. Своими силами я сумею прорвать любую оборону, — и тут же поправился, увидев, как сверкнула аура мужчины лёгким недоверием, — или почти любую. Но удержать захваченные рубежи не смогу. В этом я хочу попросить помощи у СССР. Дополнительно к прорыву гитлеровских укреплений могу обеспечить воздушное превосходство вашей авиации. В небе над местами боёв не будет немецких самолётов. Или их будет незначительное количество, которое не сможет угрожать успеху операции. Красная армия с воздуха сможет громить немцев так же, как в прошлом году это делали их лётчики.

Швиц сильно поморщился после моих последних слов и ненадолго замолчал.

— Я сообщу в Москву о ваших словах, товарищ Киррлис, — наконец, произнёс он.

— Буду ждать ответа. Почти месяц подготовки, полагаю, достаточно.

— На остальных фронтах дела обстоят куда хуже, чем здесь. Все резервы идут туда, — покачал собеседник головой и грустно вздохнул.

— Когда мы устроим гитлеровцам разгром на нашем направлении, то те везде ослабят натиск и начнут перекидывать дивизии сюда, — произнёс я. За почти год жизни на Земле в условиях военного времени я уже стал разбираться в некоторых его нюансах. Немцам негде взять резервы в достаточном количестве, чтобы попытаться вернуть территорию, которую я планирую захватить. Ничего другого им не останется, как снять войска с других участков фронта. — Одно это стоит того, чтобы ударить совместно со мной.

— Я не могу говорить за командование. У них могут быть другие взгляды, — вновь вздохнул он.

— Ясно. Что ж, буду верить в их здравомыслие, — сухо сказал я.

Едва завершил беседу с московским послом, как прилетела Василиса с сообщением, что в трактире меня ждёт посланник от Грунда Великолепного. Пришлось идти туда.

— Господин, — при моём появлении из-за стола недалеко от двери (и Двери) поднялся и тут же согнулся в поклоне знакомый маг, бывший ближайшим помощником с’шагуна из соседнего мира.

— Приветствую, Данкален Лирнский, — кивнул я ему. — Что привело тебя ко мне? Что-то случилось?

— Мой с’шагун попросил ещё земного оружия. Его интересуют миномёты и винтовки с боеприпасом. И, конечно, пленные, которые в совершенстве владеют всем этим. Разумеется, с’шагун щедро заплатит за всё это.

На несколько секунд я задумался, потом произнёс:

— Сегодня смогу передать и то, и другое. Сколько нужно?

— Хотя бы десять миномётов и две, может, три сотни винтовок с патронами. И пленных обязательно.

— С пленными так быстро не получится. Не раньше, чем завтра смогу найти нужных.

— Всё хорошо, Лорд, это очень быстро!

Сразу после этого разговора я отправил в арсенал посыльного, чтобы тот подсчитал количество миномётов с винтовками и боеприпасами для них. И перешёл на Эверест. Там я насел на Луцкого.

— Можно переделать рабочие экзоскелеты так, чтобы улучшить у них подвижность и скорость?

— В принципе, возможно, — задумчиво кивнул инженер. — Но зачем? Увеличится износ деталей, повысится расход энергии. Да и в целом пользы не будет никакой, скорость работы не сильно увеличится, зато её эффективность снизится за счёт увеличения трат на ремонт и замену экзов. Рабочие экзоскелеты рассчитаны от и до. Ни больше, ни меньше. Крайне не советую что-то в них менять.

— Экзоскелеты хочу использовать в качестве замены военным костюмам.

— Никак невозможно, — резко замотал головой Луцкий. — У них ни защиты от поражения боевым оружием и перегрева двигателя, ни особых режимов, ни направленных энергетических щитов, ничего.

— Защита будет другого типа, общая без неприкрытых зон. Требуется в сжатые сроки переделать несколько сотен рабочих экзоскелетов так, чтобы их носитель передвигался с большой скоростью и получил повышенную подвижность, максимально приближённую к человеческой.

Инженер задумался на несколько минут. Судя по взгляду, ушёл глубоко в свои мысли, что-то подсчитывал в уме, иногда беззвучно шевелил губами.

— Лорд, — наконец прервал он своё молчание, — тебе же ещё и оружие потребуется?

— Желательно, — кивнул я.

— И когда? Сколько времени у нас есть?

— Три недели, максимум пять.

— Хм… хм… — похмыкал он. — Не выходит. Нас мало, не уложимся в сроки. Ещё бы десяток инженеров в помощь. А лучше все два. Вот тогда другой разговор получится.

«Нанять рабочих и перевести их в инженеров? Жаль, что не земляне будут, у которых останется своё родное знание дополнительно к новому. Но что делать. Или попробовать уговорить тех, кто ещё мнётся в Юррдурэ-Хак?», — подумал я, а вслух сказал.

— Через три дня будут помощники. А пока начинайте понемногу работать над экзами. Без излишеств только, хорошо? Они нужны, чтобы боец очень быстро со всей своей экипировкой добрался до вражеских траншей и не застрял в них.

— Сделаем. Батарею рассчитывать на сколько часов работы?

Я прикинул примерное время, чуть-чуть добавил и озвучил:

— Четыре часа.

— Понял.

На Эвересте я провёл восемь часов. Всё это время я покупал рабочие экзоскелеты, нанял дополнительные две дюжины рабочих. Из старых (хотя, сколько они живут здесь? Тьфу и растереть) сумел сманить семерых на перерождение в инженеров. По итогам, я передал под руку Луцкому новичков с сотней экзов и разрешил ему забирать две трети синтезированного драйза.

«А ведь ещё нужно провести обучение бойцов по пользованию новинками! Да и набрать их тоже», — тяжко вздохнул я про себя. Несмотря на внушительное количество дружинников, для скорого наступления их катастрофически не хватало. Оборотни с разведчиками и стрелками едва закрывали дыры во внутренних и внешних патрулях и разведке. Кандидатов хватало, но было мало маны и ресурсов в белорусском Очаге.