Лом

Эпилог

Крейсер.

— Они аннигилировали! — закричал генерал. — Они взорвались!

Мрачная Акуна, выскочила из кресла, где сидела бездумно листая файл с описанием оружейных систем крейсера, подскочила к экрану, на который смотрел генерал. И с округлившимися глазами наблюдала за ярким световым пятном, образовавшемся на месте корабля инсектов.

Несколько секунд она переваривала произошедшее, потом подозрительно посмотрела на генерала.

— Это ты их подстрелил? Зачем?

— Нет. Не я. Да зачем тогда мне тебе это говорить? Я бы экран переключил, ты бы и не знала ничего. Это они сами или кто-то помог. Но на радарах никого. В любом случае надо валить отсюда! Готовься к прыжку! — скомандовал генерал.

Акуна побежала к медкапсулам, которые были в соседнем с капитанским мостиком помещении. Две капсулы занимали тела Славика и Димона. Их тоже надо было подготовить к прыжку. Подбежав к капсуле с Димоном, Акуна собралась было выбрать на панели управления соответствующий режим, как обратила внимание, что тело Димона мелко трясёт, а капсула, оказывается, работает с максимальной нагрузкой, поддерживая жизнь в теле, которое неожиданно стало разрушаться. Акуна вывела на экран данные о состоянии пациента.

Картина была донельзя странной. Тело Димона будто кипело. Хаотично по всему телу внутри и снаружи будто взрывались маленькие невидимые мины. В основном доставалось мышцам, но был повреждён и мозг и почти все внутренние органы. Акуна посмотрела на капсулу со Славиком. Там картина была идентичная тому, что творилось с Димоном.

— Тао, близнецы умирают! — закричала Акуна.

Через несколько секунд примчался генерал и тут же начал работать с медкапсулой, задействуя её на полную мощность. Непонятные мини взрывы терзали тела близнецов совсем недолго, но последствия были печальные. Телам предстояло восстанавливаться ещё долго, так были повреждены практически все органы.

— Они стабилизировались, — наконец произнёс генерал. — Нам надо уходить в прыжок. Не нравятся мне эти аннигилирующие корабли!

Акуна бросила настороженный взгляд на Димона и полезла в свою капсулу.

Когда она пришла в себя, то обнаружила, что капсула с генералом уже пустая. Выскочив из своей капсулы, она первым делом проверила близнецов. Те выглядели целыми и невредимыми. Экран состояния показал, что состояние у них далеко от оптимального и лечение продолжается. Оба находились в полной бессознательности.

Генерал нашёлся в кресле пилота с чашкой чая в руке.

— С пробуждением, Акуна, — поприветствовал девушку генерал.

— Где мы? — спросила та, кивнув в ответ на приветствие.

— Подальше от всех. Надо продумать, куда двигаться дальше, только потом можно будет прыгать ещё раз. Пока посидим здесь и обсудим наши дела… Ты есть хочешь?

— Да. Я бы перекусила и приняла душ.

— Тогда иди в душ, и жду тебя в столовой.

Через полчаса посвежевшая и переодевшаяся в чистое Акуна зашла в столовую. Душ, правда, не помог смыть налёт мрачности с лица девушки.

В столовой Акуна набрала еды и молча стала жевать. Было не похоже, что её сильно волнует вопрос, куда дальше лететь и что делать.

— Он не мог иначе, — правильно понял её состояние генерал. — Он солдат. «Миссия», «задание», «приказ», «долг»… он живёт этим.

— Да всё нормально. Не в первый раз. Я соберусь. Говори, куда летим, кому башку откручивать будем? — Акуна старательно сделала вид, что всё в порядке, но под пристальным взглядом генерала опустила плечи и произнесла совсем не то, что собиралась. — Мне по-настоящему показалось, что всё по-настоящему. Понимаешь, будто вот прям оно…

Девушка в сердцах скомкала металлическую вилку и швырнула её в сторону.

Генерал открыл рот, чтобы ответить, но внезапно повернул голову ко входу в столовую и прислушался. Акуна тут же насторожилась и схватила со стола нож. Генерал и Акуна замерли в напряжении.

Вскоре уже можно было не прислушиваться. Звук стал вполне отчётливый. Кто-то неуверенно шаркал магнитными подошвами по полу. Кто-то в количестве двух тел.

За секунду до появления в дверях источника звуков генерал начал улыбаться, а Акуна, застыв, смотрела на дверь с выражением недоверия и надежды одновременно.

Первым зашёл Славик, сразу за ним Димон. Шли они интересно. Будто оба тела получали единый импульс и делали шаг. Потом следующий импульс и новый шаг. При этом если бы не невесомость, то оба давно бы упали. Контроль над координацией был серьёзно нарушен у обоих.

Славик недолго думая приковылял к Акуне, которая в изумлении встала навстречу, и без каких-либо предисловий обнял её за голову и поцеловал в губы. Чтобы через секунду отлететь обратно к двери от мощного толчка в грудь.

Димон, который странно пошатнулся, будто толкнули и его тоже, неожиданно сел на пол и засмеялся в полный голос:

— Я ошибся! Ха-ха-ха!!! Я ошибся!!! Попутал тела!!! Ха-ха-ха!

Что самое странное, улетевший к дверям Славик, начал повторять слова Димона абсолютно синхронно.

— Акуна, извини, я ошибся! — двумя ртами одновременно произнесли Славик и Димон, когда Димон проржался.

Наконец, близнецы успокоились. Димон встал и подошёл к Акуне.

— Извини, не получилось красиво и романтично вернуться, — Димон оробел. — Я, в общем, надо, конечно, всё рассказать…

— Заткнись, придурок!

Акуна схватила пошатывающегося Димона за голову и поцеловала.

Генерал смотрел на увлечённо ворочающего языком Славика и, кажется, начинал что-то понимать…

Через несколько дней.

Планета Кингея. Резиденция Матери.

Мать не любила читать с экрана. Если информацию можно было представить на бумажном носителе, она предпочитала именно его. Об этом, конечно же, знали все, кто отвечал за доставку ей сообщений.

Сейчас Мать держала в руках лист, заполненный текстом только с одной стороны. Обычно Матери хватало пробежаться глазами по первым строчкам послания, чтобы тут же вернуть его курьеру с указаниями, что с этим делать.

Но этот лист она перечитала уже четыре раза, но так и не могла решить, что делать.

Она снова опустила глаза на текст.

'Дорогая Мать, привет!

Пишет тебе Оператор-Сигма, Лом Пронзающий Стены, тот, который полтора раза выиграл межсемейный чемпионат. Если не вспомнила, то не страшно. Ещё вспомнишь.

Так вот. Пишу сообщить, что выхожу из твоей семьи. Да и из расы формикадо тоже выхожу.

Так получилось, что недавно в ходе выполнения миссии я попал на планету-тюрьму хомо, где одни хомо промывали мозги и подвергали амнезии других. Мерзкое отношение к своим.

Не буду долго расписывать подробности, но некоторые события заставили меня попытаться вспомнить своё прошлое. И, знаешь, я кое-что вспомнил.

Ты не моя мать. Твои подчинённые по твоему приказу промыли мне мозги и заставили верить, что я всегда был формикадо, а ты моя мать. Я не нашёл всех внушений, я не знаю, что именно мне напихали в голову, но живя годами с хомо, которым навязали веру в определённую информацию, я научился замечать, когда человек думает сам, а когда за него «думает» внушение.

И каково же было мое удивление, когда такие признаки я увидел у себя. Потом я вспомнил наши курсы реабилитации и оборудование, которое совсем не подходит для реабилитации. А вот для мощного волнового воздействия подходит. И всё встало на свои места.

Я не помню, сколько лет я формикадо. Я не помню, почему я был так предан тебе. Я не помню, почему я был готов убить кого угодно и разрушить что угодно, если это твой приказ, даже переданный через подчинённых. Я не помню ничего из того, что твои специалисты напихали мне в голову.

Но кое-что важное я вспомнил. Аварию моего корабля. Я был в телах хомо, когда формикадо нашли меня. Ты сделала меня формикадо. А потом я очень-очень долго убивал для тебя и во имя тебя. Снова и снова убивал, а твои специалисты снова и снова помогали мне забыть, кто я.

Я вспомнил это, вспомню и остальное.

Сейчас немного расстроен, что меня использовали втайне от меня самого. Я считаю, что за такое безвозмездное использование ты мне должна.

Когда-нибудь я вернусь и потребую долг. И лучше тебе быть готовой, старушка.'

После пятого прочтения Мать так и не решила, что ей следует предпринять.

Было у неё чувство, что лучше не связываться с этими хомо. Но сделанного не воротишь. Она сделала то, что сделала. И теперь этот Лом обещал вернуться и потребовать долг.

Мать посмотрела на текст и вдруг осознала, что ни шестое, ни седьмое прочтение не помогут ей найти решение. Иногда её чутьё, которое хомо, будь они не ладны, называли интуицией, подсказывало степень опасности той или иной угрозы. В данный момент это чутьё с печальной уверенностью утверждало, что счёт, который выставит этот бывший формикадо, ей придётся оплатить сполна.

Скидок не будет.

Планета Земля. Франция. Окраина Орлеана.

Имперский агент Пьер Моро шёл по безлюдной улочке. Живые изгороди перемежались крашеными заборами. Частный сектор.

Он немного ошибся адресом и припарковал машину за квартал от нужного ему дома, но решил не перепарковываться, а прогуляться.

Задание не выглядело сложным. Ему предстояло изъять двух русских, которые были родителями каких-то проблемных Рангов. Вроде как эти Ранги сбежали, и дошло даже до того, что приходится использовать заложников. Это как же они там в России расслабились, что от них ссыльные сбегают? Да ещё так, что их найти не могут!

Агент привык профессионально относиться к своей работе, он не забыл взять с собой не только гипноизлучатель, но и Секатор с пистолетом. Да он даже два удостоверения каких-то служб с собой взял на случай если придётся общаться с большим количеством людей. Его тело было в несколько раз сильнее и быстрее обычного человеческого. Но никакой профессиональный подход не мог заставить его беспокоиться или ждать подвоха от пары рядовых аборигенов.

Посветить гипноизлучателем, приказать следовать за собой, отвезти на точку пересадки. Всё.

До нужного дома оставалось всего несколько десятков метров, как из щели между заборами выбрался большой белый пёс. Он дружелюбно завилял хвостом и даже, как показалось Пьеру, улыбнулся. Пёс неторопливо потрусил навстречу агенту. Если бы этого пса увидели разыскиваемые агентом русские, они бы без труда опознали в нём прилично подросшего дворового пса Тузика.

Несмотря на размеры он не казался опасным. Ровно до тех пор, пока уже стало неважным, каким он кажется.

Пёс прыгнул настолько стремительно, что Пьер, несмотря на всю свою модернизированную и тренированную реакцию, не успел среагировать. Мощные челюсти и острые зубы прекрасно справились с укреплённой шеей имперского агента. Всего через несколько секунд он был мёртв.

Пёс осмотрелся, потом ухватил труп за воротник плаща и потащил к заднему двору соседей, которые вчера жарили сосиски, обожрались ими, а ему не дали, что б их пауки полюбили.

Крейсер. Через час после поцелуя.

— То есть ты одновременно и Славик, и Димон, и… Тузик⁈

— Да. Но Тузик он почти сам по себе. У него свои инстинкты выживания мощные. Он без моего присутствия хорошо справляется. Но я могу им управлять как третьим телом, да.

— А зачем тебе ещё и тело животного?

— Хотел убедиться, что с родителями всё в порядке.

— И как там с родителями?

— Переживают, но в целом всё хорошо.