Лом

Глава 24

Мы сели за горой в нескольких километрах от временного лагеря, куда перебрался гарнизон базы. Генерал это прокомментировал так, что лучше всё-таки держаться подальше от сканеров, работающих в зоне прямой видимости.

Потом мы перешли к тому, что у подростков Славика, Димона и Сани не могло вызвать ничего, кроме восторга. Генерал помог нам подогнать по размеру форму и броню, а также вручил оружие и показал основные движения по приведению его в боевую готовность и ведению огня. Проще говоря, как эффективно выхватывать пистолет из кобуры, как формировать хват, как держать его во время перемещения. Тоже самое показал с винтовкой, только там добавилась работа с ремнями, которые так и норовили помешать схватить её поудобнее. Вся эта моторика была нам неизвестна, ни я, ни принц никогда не имели возможности пострелять из боевого оружия в телах хомо. Здесь мы тоже не стреляли, а просто жали на спусковые крючки, но оружие было боевое. Я неплохо представлял, куда будет вести ствол после выстрела, поэтому, отрабатывая движения, старался учитывать и это.

Акуна участвовала в инструктаже вместе с нами. У неё получалось всё достаточно быстро, но я видел, что это из-за того, что она быстро учится и, возможно, когда-то имела дело со стрелковым оружием, но очень давно. Сейчас ей приходилось чуть ли не с ноля восстанавливать навыки. Специалистом по работе с огнестрельным оружием она не была точно.

Убедившись, что мы освоили основные движения, генерал оставил нас практиковаться, а сам развалился в пилотском кресле и занялся малопонятной работой с бортовым компьютером. Вероятно, старался подслушать переговоры или просто планировал операцию. Со стороны же я мог наблюдать, что он просто что-то внимательно рассматривает на экране, лишь изредка что-то набирая на клавиатуре.

Акуна, ещё какое-то время помахав пистолетом и винтовкой, отложила их в сторону и направилась к стеллажам с оружием. Что-то там поискала, не нашла, после чего пошла в грузовой отсек и долго там чем-то громыхала, роясь в инструментах. Минут через десять она вошла в салон, легко размахивая ничем иным, как моим ломиком. Неожиданно. Но, приглядевшись, я быстро понял, что это не мой лом, этот был немного другой формы. Хотя очень похож. С одной стороны плоская неплохо заточенная плоскость, как у стамески, а с другой раздвоенный язык, загнутый так, чтобы можно было что-то подцепить и вырвать. Акуна крутила совсем не невесомую металлическую палку меж пальцев, как тросточку. Ну да. Она же фехтовальщица. Ей с такой штукой привычнее. Тут, я вдруг понял, что мне тоже привычнее с такой штукой.

— А ещё там такие есть? — спросил Славик.

— Да. Штук шесть. А тебе зачем? — спросила Акуна.

— Мне тоже пригодится, — ответил Славик.

— И мне, — присоединился Димон.

Принц только покачал головой на такое ребячество.

Славик и Димон направились в грузовой отсек. Я также обнаружил в одном из больших ящиков кучу шанцевого инструмента. Кроме ломов, там были, также топоры, лопаты, какие-то колья и даже пилы. Возможно, в обязательный комплект инструментов это всё входит. Не похоже, чтобы хоть раз этими штуками кто-то пользовался. Димон взял лом, а вот Славик обзавёлся немаленьким топором на длинной пластиковой ручке. Я припомнил, как рубил ломом дерево. Всё-таки топор лучше иметь под рукой.

Я понятия не имел, что задумал или задумает генерал, но предполагал, что нас ждёт тихая операция по изъятию доктора Ри или кого-то из его команды. Вряд ли генерал упустит возможность разузнать, почему его похитили, ограничившись лишь посыланием сигнала о помощи. А для такого рода операций логично иметь «тихое» оружие. Глушителей на огнестрел в этой Баранке мы не нашли. Неплохие ножи генерал нам уже выдал, но хотелось иметь что-то «помощнее».

Когда Славик и Димон зашли в пассажирский салон из грузового отсека с грозными лицами и выдвинутыми вперёд челюстями, держа в руках лом и топор, принц не удержался от жеста рука-лицо, а Акуна рассмеялась.

Следующий час уже Акуна учила Димона фехтовать ломом, а Славика — топором.

Сначала была мини-лекция об особенностях выбранного мной оружия: преимущества и недостатки. И если по топору ещё можно понять, что Акуна изучала его как оружие, то вполне профессиональная лекция по обращению с «боевым ломом» была неожиданной.

— Акуна, а ты фехтовала ломом? — спросил Димон.

— Приходилось, — спокойно ответила Акуна. — Так себе оружие, но может преподнести сюрпризы противнику.

Спустя ещё час я уже освоил основные приёмы с топором и ломом. Ну, как освоил… Выстоять против Акуны шансов не было, против генерала с пистолетом тем более. А вот средних размеров трактор я бы быстро расковырял. Даже не знаю, пригодится ли мне эта странная наука.

— Генерал, сколько у нас ещё времени? — поинтересовался принц.

— Несколько часов точно есть, — не оборачиваясь ответил генерал.

— Я тогда залезу в медкапсулу. Там питание очень хорошее. Мне пригодится.

— О, мы тоже! — воскликнул Славик.

Действительно, сейчас многое в моем физическом развитии зависело от поступления нужных веществ, а в медкапсуле было абсолютно всё, что нужно мне для качественного роста. Вряд ли я где-то на Земле найду в таком количестве и такого качества строительный материал для своих тел, у которых, оказывается, аж целая третья эволюция идёт полным ходом. Кстати…

— Акуна, — спросил Димон, — а если есть третья эволюция, то что такое четвертая и пятая эволюция?

— Пятой я не знаю, а про четвёртую есть всего лишь слухи. Я не встречала никого, кто бы её достиг. Дело в том, что эволюционирует не только тело, но и система управления этим телом. Она становится сильнее. В какой-то момент она становится способна создать тело просто из окружающей материи. Не часть тела, а всё тело. На третьей эволюции ты можешь отрастить руку или ногу, но не голову, а на четвёртой можешь отрастить не только голову, но и туловище. А если тело исчезло полностью, например, сгорело, то система управления может из воды и водорослей начать лепить новое тело. То есть её алгоритмы построения тела начинают работать, используя способности, которые мы привыкли относить к Рангам.

— То есть эта система что-то типа бестелесной формы, в которой я оказываюсь, когда выхожу из тела? Тела нет, а способность применять силу есть.

— По свойствам да. Только ты двигаешь предметы, а эта штука двигает атомы, создавая клетки. Считается, что обитаемые планеты были просто засеяны такими системами, которые из материи слепили первые клеточные структуры, и потом и все остальные организмы.

— А у нас считается, что материя просто сама перешла в формы, которые стали воссоздавать сами себя. Случайно. Шли химические процессы и перешли в фазу, когда стали воссоздавать не только реакции, но и объекты, в этих реакциях участвующие.

— То есть что-то горело, что-то ржавело, где-то молния ударила, а потом вдруг раз, и появилась клетка, которая по факту является заводом, который выпускает такие же заводы? Даже у нас в Империи нет такого уровня технологий, чтобы, например, робот строил таких же роботов без внешней помощи. Сам добывал ресурсы, сам их обрабатывал, сам строил оборудование, на котором изготавливал бы подобных себе. Да ещё и сам программировал будущие апгрейды. А здесь появляется нечто — клетка, — что само добывает себе пропитание и при этом строит такие же клетки, при этом имеет опыт, то есть со временем меняется, создавая более приспособленный организм. И у вас считается, что каждый шаг этого развития абсолютно случаен?

— Да, — я не нашёл в научных трудах на этой планете других гипотез, поэтому сказал то, что мог знать обычный человек. — Есть ещё гипотезы про то, что всех нас сотворил бог, но они не очень дружат с историческими фактами.

— А про Архитекторов у вас никто ничего не знает?

Я понял по интонации, что речь не идёт о ком-то типа Антони Гауди (мой папа его фанат), поэтому сказал, что ни о каких Архитекторах никто ничего не знает.

— Основательно вам тут мозги промывают, — задумчиво проговорила Акуна. — Ладно, залезайте в капсулы, потом поговорим. У нас это все знают.

Очень интересно. А вот у нас, формикадо, никто про загадочных Архитекторов не знает ничего. И что не менее странно — вопрос возникновения жизни всегда так или иначе замалчивался. Вернее, не замалчивался, а был полон таких сложных рассуждений и формул, что я даже никогда не пытался разобраться. Как вот на Земле: все верят в «Е равно МЦ квадрат», а почему это так, никто не знает. Понятно, что не всё так просто во вселенной, но вот мне Акуна сообщила вполне простую информацию: некие системы используют принудительное воздействие на материю, чтобы создать структуру, которая будет воссоздавать сама себя, постепенно адаптируясь к окружению. Поскольку телекинез и прочие энергетические явления существуют и могут создаваться без тела, можно предположить, что такие воздействия могут осуществляться чем-то похожим на бестелесную форму, только заточенным под создание организма. Очень интересно.

Но пока всю эту философию придётся отложить, сейчас надо заняться как раз той самой третьей эволюцией. Надо становиться быстрее и сильнее. Я раздел свои тела до трусов и разместил их в капсулах. Акуна помогла выставить режим максимального восстановления. То есть мои совсем не усталые и не голодные тела сейчас предстали для капсулы нуждающимися в интенсивном питании и помощи в обмене веществ. В руки воткнулись толстые иглы, в рот залезла трубка. В спину воткнулись сразу десятки игл в районе позвоночника. Локти, запястья, колени, шея окутались чем-то похожим на толстый бандаж.

Медкапсула начала работать.

В тело со всех сторон пошли питательные вещества, я же как мог старался управлять процессом. Система управления телом, которую я неплохо контролировал, делала всю мелкую работу, создавая мне тело, которое по биохимии уже было совсем не человеческим. В семье формикадо я был бесполым штурмовиком. Быстрым, крепким, хорошо держащим удар, с лёгкостью переносящим плохие погодные условия, глупость командования и прочие нагрузки. Сейчас я мог стать чем-то похожим, только в человеческом теле. Это был бы оптимальный вариант, наиболее соответствующий боевым задачам. Но что-то во мне противилось тому, чтобы становиться бесполым штурмовиком-хомо. За шестнадцать земных лет я стал ощущать себя мужчиной-хомо. Но если подумать — а я на эту тему уже не раз подумал, — то я всегда ощущал себя мужчиной. Просто вариантов проявить половую активность в семье формикадо не было, но все эти войны, соревнования, риск и смерть, — это и было для меня способом быть мужчиной. Сейчас я мог вернуть всё как было, уничтожив половую систему, оставив там только механические функции детоксикации, мог стать просто бойцом.

Но я не хотел. Я понимал, что полноценное тело мужчины-хомо со всеми его половыми функциями, иногда сводящими с ума эндокринную систему, — это то, что мне для боевых задач не нужно. Но вот не хотел я устранять эту часть своего тела и всё. Если в семье формикадо кастовая разница с принцем была очевидна на физиологическом уровне, то у хомо мы не отличались принципиально ничем. Я иногда даже забывал, насколько принц выше меня и насколько беспрекословно я должен ему подчиняться. Будучи формикадо, я был готов выполнить любой приказ принца. Да, мог про себя подвергнуть его критике, но ослушаться не мог органически. Это чем-то напоминало состояние, которое вызывают эти имперские гипнооблучатели. Поскольку, будучи формикадо, я даже не знал, что возможны какие-то другие взаимоотношения, то и не считал себя в чём-то обделённым. А сейчас вот понял, что даже несмотря на то, что никакой реальной половой жизни у меня не было, я не хочу терять возможность её иметь. И, если уж быть честным, мне нравились ощущения, которые вызывала в теле эта половая система. Это при том, что я даже ещё не пользовался ею в полном объёме.

Тут я скосил глаза на Акуну, отрабатывающую какую-то хитрую связку. Красивая девушка красиво машет ломом…

Решено. Оставляю всё в полностью работающем состоянии. На боевых качествах сильно не скажется, тем более что основное моё боевое качество — это Пятый.

Через четыре часа Акуна притормозила действие капсулы Димона, но только чтобы сообщить, что никаких активных действий мы предпринимать не будем, а ложимся спать.

— Я тогда тут до утра останусь. Пока расходники не кончатся, буду загружаться. Мне сейчас это очень полезно. Славика можешь даже не спрашивать, он тоже вылезать не будет.

— Хорошо, давай питайся, — Акуна по-дружески ударила меня кулаком в плечо и закрыла крышку капсулы.

Я же определил, какие процессы в каждом теле нужно усилить, убедился, что всё идёт хорошо, потом просто заснул. Разбудила меня сама капсула, сообщив текстом, проецируемым на поверхность крышки, что я сожрал все расходники, что в ней были, и теперь продолжение режима интенсивной реабилитации невозможно. Была ночь, заправить капсулу растворами питательных веществ было некому, поэтому я решил выбираться.

Первым был разбужен Димон, а через час менее массивный Славик. Принц пока так и лежал в капсуле.

Я в тусклом свете ночного освещения вытащил Димона из капсулы и направил в душ. Было пять часов утра. Генерал и Акуна спали на креслах, разложенных горизонтально, и укрывшись одеялами. Несколько одеял были отложены для нас — пацанов в медкапсулах.

В душе было зеркало, и я смог внимательно осмотреть результат интенсивного питания. А неплохо получилось!

Димон уже точно не выглядел на шестнадцать лет. Худощавый атлет. Все изменения в основном были направлены на изменение скелета, остальные органы легче меняются, а вот прочные кости и связки — это совсем не просто. В капсуле я занимался в основном их апгрейдом. Димон теперь был чуть выше метра восьмидесяти. Совершеннолетний в меру накачанный и очень жилистый парень. Если завтра будет время потренироваться, проверю, не ухудшилась ли координация после таких смещений в геометрии тела.

Положил Димона досыпать и отправил в душ Славика. Славик тоже подрос, но уже заметно отставал от Димона. Я постарался, чтобы сходств в строении тела между моими телами было поменьше. В целом Славик теперь был чуть более мускулист, но пониже Димона. И тоже на шестнадцать не выглядел.

Уложив тела спать, я… Заснул. Прям вообще. Заснул так, что не слышал ничего. Не ожидал, что настолько расслаблюсь, но, видимо, нагрузка по модернизации тела меня подвымотала, и разум решил отключиться.

Мне приснился странный сон. Странно было также то, что он вообще мне приснился. До сих пор я о таком явлении, как самопроизвольный показ неких образов, часто сопровождаемый эмоциями, только слышал. Когда я был в теле формикадо, я проваливался в бессознательность. Тогда среди нас изредка ходили разговоры, что кто-то видит какие-то образы во время отдыха, но как-то внимание на это было не принято обращать. В человеческих телах мне сны не снились. Или я вообще ничего об этом не помню. Хотя было пару раз такое ощущение, когда, проснувшись, я чувствовал себя, будто только что смотрел фильм или что-то делал, но никаких подробностей никогда не помнил.

А тут прям реальный сон.

Никакого сложного сюжета или экшена не было. Всего лишь статичная сцена. Я лежал, крепко привязанный к какой-то платформе. Рядом стояли парень и девушка. Они прощались со мной. Без слов. Просто стояли и смотрели. Мне было жутко страшно. Они это понимали, но ничего не могли сделать. Поэтому они молчали. Говорить что-то было бессмысленно. Потом голова парня дёрнулась, будто он что-то услышал. Парень и девушка тут же сорвались с места и убежали. Я остался лежать один, продолжая жутко чего-то бояться. Я храбрился, но полностью справиться со страхом не мог. Страх, правда, тоже не перерастал в ужас или безумную панику. А потом я умер. Но перед смертью я почувствовал совершенно невыносимую боль. Эта боль стёрла страх. Мне больше не надо было чего-то бояться. Я мог только страдать. Но страдал я перед смертью недолго.

— Эй! Дима, что происходит? — я окончательно проснулся от прикосновения к моему плечу Акуны.

Я быстро сориентировался.

— Сон приснился, — честно сказал я. И тут же заслужил очень пристальный взгляд от принца.

— Ты ворочался и стонал, — пояснила Акуна.

— Да? Я в порядке. Славик спит?

— Да, спит.

Это я и так знал. Славик спал, как убитый. Кошмар я смотрел Димоном. Удачно получилось. Не пришлось притворяться, что мы разные люди. Одному кошмар снится, другой дрыхнет — идеально. Тело Димона было всё в поту. Придётся опять мыться.

Димон встал и пошёл в душ. На меня уставились с разным выражением три пары глаз. Акуна улыбалась, подняв одну бровь. Очень по девчачьи и очень мило. Принц и генерал смотрели с удивлённым интересом.

— Что? — я не понял, почему очередной поход в душ удостоился такого внимания.

— Это вот куда запасы медкапсулы пошли? — весело проговорил генерал.

Я понял, что особого внимания удостоилось моё обновлённое тело. Я стоял в одних семейных трусах, которые были уже совсем неприлично в обтяжку.

— Да, всё на спа-процедуры потратил. Зацените пресс! — Димон сомкнул руки за затылком, выдохнул и напряг пресс. Клеточки проявились весьма рельефно. На создание жирового запаса в капсуле времени не было, наоборот, всё тратилось в обменных процессах, поэтому рельф был… рельефным.

— Огонь, — невероятно скучным голосом всё видевшего на своём веку ботаника прокомментировал принц, который после всех процедур медкапсуле подрос, но остался таким же худым дрищом.

Акуна весело улыбнулась, а генерал лишь вздохнул. У них с принцем прям синхронизация какая-то в отношении ко мне.

Пока мылся, анализировал сон. Я прекрасно его помнил. Но самое странное было то, что я в этом сне был в человеческих телах. Да. Там было не одно, а два прикрученных к чему-то плоскому тела. И, чтоб меня паук трахнул, если я ошибаюсь, но я был уверен, что это не совсем сон — это воспоминание. А если так, то я, получается, уже был в человеческих телах? Интересно.

Параллельно с этими размышлениями, я разбудил Славика и заставил его показать всем свои новые бицепсы, квадрицепсы и мышцы голени. Славик всех так взбодрил, что пресс показала также Акуна, а генерал бицепс. Принц в этом шоу участвовать отказался.

После душа Димон со Славиком долго мерялись мышцами, чем окончательно всех достали. В итоге генерал нас прервал:

— Завтракаем. Потом продолжайте тренироваться. Никакого плана я пока не придумал. Понемногу собираю данные. Выходить из Баранки нельзя. Сидим здесь. Захотите поспаринговать, уберите кресла в пол — места достаточно будет.

После завтрака генерал быстро показал новые движения с пистолетом и винтовкой. Показал, как максимально быстро сменить магазин и пороховую капсулу. В общем, дал нам занятие на несколько часов. Вывести скорость выполнения движений на его уровень не представлялось возможным, но это не повод не тренироваться. Мы и занялись тренировкой. Изменившиеся тела слушались отлично.

Внезапно нас прервал громкий крик генерала:

— Срочно всем экипироваться и вооружиться!

— Что случилось? — первым спросил принц, при этом первым же бросившийся к разгрузке.

— За доктором Ри спускают бот, чтобы забрать его на орбиту. Это наш шанс.

— Но ведь бот ничем не лучше Баранки — это тоже атмосферный транспорт. Он может всего лишь на орбиту выйти, но и всё. Принципиально он ничем нам не поможет, — высказалась Акуна.

— Если мы захватим бот так, что на корабле, с которого его отправили, об этом не узнают, то мы сможем пробраться на корабль-носитель и захватить уже его.

— А как? Это же не бот с небольшой командой, это корабль.

— У нас два часа, чтобы придумать, — ответил генерал и посмотрел на Димона, а потом на Славика.

— Придумаем, — ответил Славик.

Ну, как бы да. Генерал правильно акценты расставил. Славик и Димон — самый серьёзный козырь нашего отряда, потом идёт генерал, потом Акуна с принцем. Это если смотреть по силе. Так, возможно, принц бы что-то умное придумал не хуже генерала, но маловероятно. Генерал намного лучше ознакомлен с противником.

Неожиданно принц спросил:

— Генерал, а почему ты не можешь сейчас выйти и сказать, что вот, мол, я генерал-герой Тао Нгата собственной персоной, требую выделить мне корабль и наложниц. Тебя же втайне держали, остальные тебя знают, как генерала. Так и Мататангру знают. Она тоже может выйти и потребовать меч и мороженое. Ей тоже должны помочь. Мы не сильно усложняем?

— Во-первых, мы выглядим, — генерал выделил последнее слово, — как генерал-герой и чемпионка по сото-гуэйре. Не факт, что мы ими являемся. Нас в любом случае запрут, а вот доктора Ри не запрут. Так что это очень опасно. Во-вторых, вам в этом плане нет места. Если даже мы таким образом спасаемся, то вы преступники в любом случае. Это же планета-тюрьма, все местные по умолчанию преступники. В-третьих, я всё равно многого не понимаю. Например, я сначала предположил, что базу уничтожили из-за меня, но, послушав переговоры, понял, что это не так. Базу разбомбил кто-то сбежавший от них. Бардак тут в общем.

— Понял, — кивнул принц.

Генерал повернулся к Димону:

— Насколько далеко вы можете отдаляться от тел своим богомолом?

— Не знаю. Около километра, наверное.

— Тогда прямо сейчас проверяем, и исходя из этого разрабатываем весь план, — сообщил генерал. Да ладно бы сообщил — он естественным образом приказал.

А приказывать мне имеет право лишь принц. Но даже покоситься в этой ситуации на него сейчас будет ошибкой. Этот Саша мне никто по нашей легенде, соответственно, я точно на его мнение опираться не должен. В принципе, сейчас наиболее логично подчиняться генералу, а с принцем надо постараться остаться наедине и выработать какую-то систему сигналов что ли.

— Хорошо.

Не особо заморачиваясь, я посадил тела в кресла и закрыл глаза.

На выход в бестелесную форму потратил пять минут. Тела изменились — изменилось и время их бросания. Долго. Надо быстрее.

В бестелесной форме проник за стену Баранки, сформировал Пятого и двинулся по прямой. Сейчас направление не важно. Я неторопливо летел над верхушками деревьев смешанного леса, тщательно отслеживая связь с оставленными телами. Контакт с телами я ощущал на физическом уровне. От Пятого к Славику и Димону шли нити, через которые я получал ощущения. Чем дальше я удалялся, тем тоньше они становились. Когда я был близок к телам, то этих линий было много, а информацию я получал полную: в какой позе лежит тело, испытывает ли голод, температура воздуха, тонус мышц, пульс, звуки, которые фиксируются ушами. Чем дальше, тем меньше и меньше данных я получал. Первым пропал слух, потом во многом отключились внутренние ощущения, дольше всего держалось восприятие положения тела. То есть всё, что я ощущал, это что Славик и Димон лежат, а не сидят.

Конечно, странно. Славик и Димон могли отойти друг от друга на абсолютно любое расстояние без каких-либо потерь в контроле. А вот отдаляясь от них в призрачном теле Пятого, я контроль терял полностью, а восприятия таяли постепенно. Сейчас я был уже на расстоянии около двух километров, и уверенности, что я всё ещё могу понять, стоят мои тела или лежат, не было. Я потерял последнее восприятие.

Но, что странно, беспокойства, что я потерял тела, не было. Опасный эксперимент, конечно, но запас прочности у тел огромный. Если им Акуна ломом по голове не настучит, сами они не умрут точно. Я ускорился и буквально за пару минут увеличил расстояние от меня до баранки ещё на три километра. Так далеко я тела не оставлял. Насколько хорошо я чувствую их сейчас? Что осталось от восприятий? Почти ничего. Но то, что осталось, не ослаблялось с расстоянием. А осталось, если сформулировать точно, чувство направления. Я знал, где находятся мои тела и на каком расстоянии. И что самое главное — я знал, даже ощущал это чуть ли не физически, что тела по-прежнему мои. Удалившись ещё на километр, я понял, что это чувство не исчезает. Прекрасно. В более спокойной обстановке разведаю предел расстояния, но пока и так проверка вышла достаточно рисковой.

Пора возвращаться в тела.

Славик и Димон продолжат играть близнецов, пытаясь надурить чрезмерно проницательного генерала. А у Димона даже какой-то флирт с Акуной намечается.

На мыслях о девушке-бойце я притормозил. Сейчас, находясь вне человеческих тел, мне стоило немного разобраться с собой. Акуна вызывала во мне чувства. Мне нравилось её внимание. И были признаки, что ей нравится моё, вернее, Димона. Славика она как-то больше игнорировала, хотя тоже тепло к нему относилась. Так вот и что с этим делать. Сейчас, когда никакие гормоны моё мышление не отравляют, стоит эти вещи обдумать.

Обдумал. Какая-то паучья задница получается. Меня даже без тела в теле призрачного воина-формикадо тянуло к Акуне. Понятно, что она профи не только в том, чтобы холодным оружием соперниц на части кромсать, она умеет нравиться людям, но мне от этого не легче. Фальши я в ней не замечаю. Мне бы проницательность генерала, но чего нет, того нет. Хотя никакая проницательность его от поимки не спасла. Я всех спас. Значит, что? Значит, только мне решать, как дальше быть. Если мне придётся Пятым ультимативно нейтрализовать Акуну, то я ей когтём голову снесу или постараюсь в живых оставить? В живых, конечно. А это нарушение всех правил, кодексов, уставов и — чего уж там — даже логики.

Что ж… Придётся найти такое решение, которое максимально правильное в первую очередь для формикадо, но при этом всё-таки учитывает мои интересы.

А каковы же мои интересы?

Без тел думалось легко. Вопросы задавались какие-то правильные. Стоило об этом подумать, как они посыпались на меня один за другим.

Почему мне приснилось, что я человек? Почему сон такой реальный? Кто эти парень и девушка из моего сна? Куда я иду как формикадо? Какой мой долг перед формикадо? Когда я его отдам? А есть ли у меня какой-то долг перед собой? Или, может, не долг, есть ли у меня какие-то мои цели? Не набрал ли я каких-то ещё обязательств за эти шестнадцать лет в телах хомо? Да и главный вопрос всё по-прежнему требовал ответа: кто я?

К баранке я прибыл только через час. Возвращался я в раздумьях, можно сказать, пешком. Много думал. Нельзя сказать, что нашёл ответы на все вопросы, но кое-что понял.

Вернувшись в салон нашего планетолёта, тела взял под контроль аномально быстро. Пятнадцать минут — и Славик и Димон уже готовы бегать и прыгать, без серьёзных потерь в координации. Как интересно. Я думал, я всего лишь скачкообразно усилил тела, но тут есть что-то ещё. Телам есть куда совершенствоваться, но они теперь какие-то полноценные что ли. И это весьма основательно сказалось на контроле.

— Можем отдалиться от тел безопасно на два, максимум три километра. Как они тут без меня, хорошо себя вели? — спросил Славик. — Не приставали ни к кому? Жрать не просили?

— Отдыхали от позирования в тишине и спокойствии, — с улыбкой ответил генерал.

— Вы что-то придумали, пока нас не было? — присоединился к беседе Димон.

— Придумали, но многое зависело от результатов вашего эксперимента, — теперь генерал говорил серьёзно.

— И как наш результат? Вписывается в план?

— Более чем. План очень простой: вы вдвоём захватываете бот, забираете нас, потом мы поднимаемся и захватываем корабль, с которого этот бот прибыл.

— Отличный план, сам такой хотел предложить…

— Не надо сарказма. Слушайте внимательно. Времени мало. Можно действовать по-разному, но если мы хотим заполучить межзвёздный корабль, то этот план наименее рискованный. Зависит от того, насколько хорошо ты усвоишь инструктаж.

Пока Димон делал вид, что внимательно слушает генерала, Славик посмотрел по сторонам, в том числе на принца. Тот стоял за спиной генерала и едва заметно кивнул. Значит, план генерала он одобряет. Что ж, хорошо.

— Хорошо, мы готовы. Славик, давай слушай, а лучше записывай, — сказал Димон.