Локки. Потомок бога. Книга 1

Глава 2

Внезапно что-то приподняло фургон, и тот начал заваливаться на правый бок.

Громов слетел со своего кресла и с воплем понёсся ко мне, лишний раз доказав, что нельзя игнорировать ремни безопасности.

Я еле успел телепортироваться на дорогу, иначе был бы придавлен крупным телом бородача. Он грохнулся на дверь и разбил стекло, чей хруст вторил треску кустов, смятых фургоном, улёгшимся набок.

А перевернула автомобиль та самая «кочка», оказавшаяся башкой червя.

Тварь выбралась из земли на целый метр, напоминая ствол крепкого дуба. Серое тело покрывали тонкие волоски, а из головы росли рожки. Они-то и позволяли червю не только ориентироваться в пространстве, но и искать пропитание. Глаз-то у монстра не было.

И эти рожки сообщили червю, что в паре метров от него стоит прекрасный суповой набор, восхитительно пахнущий свежей волколачьей кровью.

Червь распахнул круглую пасть, снабжённую тремя рядами треугольных роговых пластин, а затем плюнул в меня вонючей жёлтой гадостью.

Я телепортировался в сторону, благодаря чему жижа пронеслась мимо, попав в дерево. Кора сразу же зашипела, и от неё пошёл серый дымок, намекая, что жёлтая гадость — это чуть ли не серная кислота.

— Надеюсь, Ёрмунганд не обидится на меня, если я завалю эту образину. Хотя змей червю не товарищ, — пробормотал я, телепортировался в салон фургона и схватил валявшийся там топор.

Отсюда червя не было видно, так что я не мог перенестись прямо к нему. Мне нужно было видеть… э-э-э… скажем так, точку высадки.

Пришлось снова телепортироваться на дорогу, а уже оттуда я перенёсся за спину червя и со всей силы опустил топор на его голову.

Эх! Удар вышел довольно слабенький.

Прежде бы я голым кулаком пробил башку червя, а сейчас тело у меня паршивенькое. Мускулов явно не хватает. Да ещё всё болит, чешется и тянет. Как же хреново устроены смертные тела!

Даже после такого слабенького удара я чуть руку не вывихнул, а в плече что-то противно заныло. Хорошо хоть лезвие топора всё-таки прорубило кожу червя, пусть и неглубоко.

Тварь издала болезненное шипение и дёрнула головой, плеснув на меня жёлтой кровью. Капли попали на сорочку, «прожгли» её и принялись разъедать кожу, проникая глубоко в плоть.

— Хель тебя возьми! — сдерживая боль, выплюнул я, бросив на червя яростный взор.

Но ему тоже было несладко. Он прямо сейчас получил по башке «молнией», вылетевшей из руки Громова, выбравшегося из фургона.

Червь снова болезненно зашипел и позорно скрылся в своей норе.

— Локки, что с телом моего внука⁈ — тревожно выдал бородач, во все глаза глядя на мои обнажившиеся рёбра. Плоть вокруг них сворачивалась, как кроваво-красная молочная пенка.

— Умира-а-аю… — слабым голосом просипел я и выронил топор, а затем грохнулся на задницу и протянул руку к смертному.

— Александр! — завопил он и ринулся ко мне. Бухнулся на колени и попытался обнять.

— Да убери ты от меня свои руки, я просто дурачусь, — проворчал я, встал на ноги и вызвал свой второй атрибут, носящий название «регенерация».

Магия принялась восстанавливать тело, сжигая внутренние запасы веществ, нужных для постройки тканей. Молоденькая розовая кожа начала нарастать на рёбрах, а в тех местах, где плоть оказалась сожжённой, появлялось новое мясо.

Живот же принялся урчать от дикого чувства голода. В мышцах появилась ещё большая слабость, а в голове застучала настойчивая мысль, что надо бы срочно поесть. Пища восполнит запасы организма, потраченные на регенерацию.

Я с гастрономическим интересом посмотрел на ошалело хлопающего глазами Громова, но отказался от этой мысли. Я же не Кронос. Правда, тот ел своих детей, а не предков, да и не от голода он их жрал, а по другим причинам…

— Чего ты глаза пучишь? — бросил я Громову, чувствуя, как живот прилип к позвоночнику. — Переворачивай фургон, поехали дальше. Ну, ежели он заведётся. А то мне на тебе скакать придётся.

— Сейчас, — недружелюбно просипел смертный и, хромая, побежал к фургону.

Благо тот лежал на боку под таким углом, что нам двоим не составило труда перевернуть его на колёса. И он даже завёлся!

— И где произвели такое чудо техники? — восхитился я, забравшись на пассажирское сиденье.

— В Прусском королевстве. Это в Европе, — ответил бородач и решил подучить меня: — Всего в нашем мире есть пять континентов. На трёх из них имеются Пустоши, порождения богов Хаоса. Оттуда прут всякие чудовища, зверолюди и мертвецы, а туда так просто не попасть. Уже в нескольких километрах от границы нормальных земель даже порох перестаёт работать. Чего уж говорить об электронике или о чем-то более серьёзном. Даже машины глохнут…

— Я об этом слышал краем уха, — перебил я его и с напором продолжил: — По-моему, выходцы из академии стражей как раз и должны воевать с этими порождениями Пустошей. Интересную же ты приготовил судьбу для своего внука.

— Таков закон, — пробурчал он, крепче вцепившись узловатыми пальцами в баранку руля. — Каждое поколение дворян обязано отправить своего представителя в одну из академий стражей. У меня двое внуков: старший Александр, чьё тело вы заняли, и младший Павел. У них сложные отношения. Вот я и решил, что Александр должен отправиться в академию.

— А если бы у тебя был лишь один внук, ему всё равно пришлось бы идти в академию?

— Нет. Единственного наследника не призывают, — объяснил Громов, выезжая на укатанную лесную дорогу. Ей явно пользовались не в пример чаще, чем предыдущей.

— Справедливо, — зевнул я и добавил: — Ты давай-ка получше присматривай за моим временным телом, пока я буду в отключке. Со мной-то ничего не станет, если оно погибнет. Я просто вернусь обратно, а вот ты своего внука уже не вернёшь.

— Хорошо… — как сквозь вату донёсся до меня бас Громова.

Слух пропал, и веки закрылись, после чего пришёл глубокий сон, сразивший моё сознание. Мне тоже требовался отдых. Всё-таки я сегодня потратил много сил на свои приключения.

Казалось, мне довелось поспать всего ничего, но, когда я сладко потянулся и открыл глаза, то удивлённо выдохнул:

— Ого!

Мы с осунувшимся от усталости бородачом ехали по асфальтированной дороге на внедорожнике армейского типа. Он шустро нёсся мимо полей, засаженных пшеницей, а та пригибалась под усилившимся ветром.

Крепко же я дрых, раз даже не проснулся, когда Громов перетаскивал меня из машины в машину.

— Пробудились? — вяло спросил смертный, включив радио.

Оно пошипело, и до меня донеслась тихая ненавязчивая музыка.

— А ты горазд подмечать очевидные вещи. Где машину взял? Надеюсь, украл?

— Нет, не украл.

— Отобрал?

— Нет.

— Я начинаю терять интерес к этой истории, — мрачно сообщил я. — Но, может, ты и еду добыл?

— Добыл. Она на заднем сиденье.

— Чего ж ты сразу не сказал⁈ — рассерженно выпалил я, обернулся и схватил пакет.

Внутри прятались галеты, сушёная рыба, вяленое мясо, чипсы и две бутылки воды.

— На опушке леса построили сторожку. Там всегда есть кое-какая еда и стоит автомобиль на случай, если кому-то из охотников на монстров придётся туго.

— И чего… сторожку даже воры не обносят? И никто не угоняет машину? — поинтересовался я, жадно вцепившись зубами в вяленое мясо.

Святой Рагнарёк, какое же оно вкусное!

— Бывает, но редко. Воров потом всем миром ищут, находят и… В общем, плохо они заканчивают. У охотников воровать нельзя. Мы же Пограничье защищаем.

Я ничего не ответил, продолжив уничтожать еду со скоростью лесного пожара. По этой уважительной причине наш диалог заглох.

Правда, чем больше я ел, тем отчётливее понимал, что еда тут не такая уж и вкусная. То ли дело целиком зажаренный вепрь, сдобренный диким мёдом! Вот это пища богов!

— Сейчас покажется Стражград, — предупредил меня Громов и поддал газу, чтобы внедорожник быстрее забрался на холм.

Через минуту мы очутились на вершине. Оттуда открылся замечательный вид на освещённый электричеством городок, обнесённый с трёх сторон мощной стеной. Четвёртой же стороной он примыкал не просто к стене, а к Стене! Огромной и широкой. Она растянулась на весь горизонт, а за ней клубилась тьма.

— На той стороне Пустошь, — сказал бородач.

— Пустоши — это весёлые земли, — иронично проговорил я, поскольку уже сталкивался в некоторых мирах с подобными местами.

— Не то слово, — мрачно проронил Громов и скользнул взглядом по моей сорочке. — В багажнике есть охотничий костюм. Вам бы переодеться, а то на КПП начнут задавать вопросы.

Я отказываться не стал, поскольку хотелось побыстрее попасть в дом Громовых и помыться. А то у меня из-за подсохшей крови всё тело зудело. Поэтому я быстро переоделся, а потом мы продолжили наш путь.

Пересекли выгнувшийся над рекой мост, подъехали к распахнутым воротам и остановились перед опущенным шлагбаумом.

До зубов вооружённые мужики проверили наши документы и пропустили в город.

Он, конечно, даже рядом не стоял с блистательными городами мира Асгард. Ни позолоты, ни серебра, только скучные серые кварталы с пятиэтажками, пулемётами на шиферных крышах и зенитками на бетонных вышках. Да и воздух сухой, жаркий, пахнущий выхлопными газами и канализацией.

Правда, кое-что изменилось в лучшую сторону, когда бородач приехал в район двухэтажных таунхаусов с очень маленькими двориками. Буквально микроскопическими. Наверное, в таких двориках удобно хоронить домашних животных. Да и канализацией тут не воняло.

— Приехали, — сказал Громов, остановив машину. — Попробуем тихо пробраться в дом, чтобы никого не разбудить. Домочадцы же не знают, что я забрал Александра и поехал с ним к месту силы, чтобы провести ритуал вызова. Локки, умоляю, ведите себя тихо.

— Мне для этого придётся приложить максимум сил. Где окна комнаты Александра?

— Вон те крайние слева.

— Принеси туда еды и пивка.

— Может, не надо пивка? — покосился Громов на костлявое тело внука.

— Сразу водочки? Хвалю. Соображаешь.

— Тогда лучше пиво, — смирился аристократ.

Я подмигнул ему и телепортировался на подоконник комнаты Александра. Помахал рукой Громову и оглядел скрытую полумраком уютную комнатку.

Лунный свет из окон падал на ковры, отражался от полированной мебели и почти дотянулся до резных шкафов с книгами. На столе же красовался компьютер, а рядом с ним лежал чёрный сотовый телефон.

А ещё тут отыскалась неприметная дверь, за которой скрывалась ванная комната. Я провёл в ней не меньше получаса, нежась в горячей воде. А потом покинул её, набросив на чистое тело махровый халат.

— Ой! — воскликнула заспанная девица, увидев меня.

Она торопливо поставила на стол три бутылки пива и блюдо с нарезанным холодным мясом и колбасами.

— Доброй ночи, — улыбнулся я, оценивающим взглядом пробежавшись по сочной фигуре служанки.

На вид ей было лет двадцать пять. Личико могло похвастаться приятными чертами. А в больших голубых глазах горело искреннее переживание за Александра.

Хм, конечно, ей далеко до красоток из Асгарда, но на безрыбье и кракен рыба.

— Доброй ночи, господин. Я так рада, что вы наконец-то пришли в себя! — выдохнула смертная, теребя завязки слегка помятого платья.

Видимо, она накинула его второпях, когда Громов разбудил её.

— А я-то как рад. Присаживайся. Составь мне компанию. Конечно, мужчине не стоит так говорить, но мне сейчас одиноко. В голове до сих пор какая-то муть. Хочется почувствовать чью-то поддержку, чьё-то тёплое плечо… Особенно твоё. Ведь… да что я всё мямлю⁈ Когда я был без сознания, мне пару раз привиделось твоё очаровательное личико…

Девушка раскрыла рот, а я продолжал заливаться соловьём, словно бог-скальд Браги. И, конечно, у неё не было никаких шансов устоять передо мной.

Вскоре её платье полетело на пол. Девушка томно задышала, а её стиснутая бюстгальтером грудь часто вздымалась. Пальцы же поддели резинку крошечных трусиков.

Но я решил всё сделать сам. Приблизился к служанке, повалил её на кровать и окунул в мир страсти. Да и не только страсти…

Девушка не раз удивлялась тому, откуда её чудом исцелившийся господин знает столько странных поз, а она лишь по-собачьи умеет да верхом.

Но клянусь всеми богами, ночь выдалась бурной! А проснулся я в тот миг, когда солнце едва-едва показало из-за горизонта свою багровую морду. Однако девицы рядом со мной уже не было. Меня это вполне устраивало.

— М-м-м, — простонал я, вставая с кровати.

Смертное тело требовало еды и воды. Мышцы болели, впрочем, как и связки на руках и ногах. Однако за прошедшие часы эта тушка всё же изменилась в лучшую сторону. «Регенерация» заметно встряхнула её.

Я и сейчас запустил «регенерацию», а затем принялся без остановки телепортироваться по комнате. Тем самым я укреплял магические каналы, пропуская через них свою силу.

Но всё же самое лучшее упражнение — это магическая битва на пределе возможностей, когда на кону стоит твоя жизнь. Таким образом можно не только быстро улучшить магические каналы, но и увеличить объём маны.

Дыхательные гимнастики и медитации не идут ни в какое сравнение с подобными сражениями. Я в последний раз так бился, перед тем, как меня поймали боги из так называемого греческого пантеона.

— Фух-х, — устало потёр я гадко ноющую от боли грудную клетку и принялся отжиматься.

Руки дрожали, со лба капал пот, но я тренировался и тренировался, пока не услышал за дверью торопливые шаги. Кто бы это мог быть?

Я телепортировался к окну, уставившись на дверь. А та бесшумно открылась, и на пороге возник худой подросток лет четырнадцати. Его длинные русые волосы оказались всклокочены, а впалая грудь под измятой пижамой бурно вздымалась.

— Я… я сперва не поверил, когда дедушка сказал, что экспериментальное средство из империи инков тебе помогло. Но теперь вижу, что это действительно так. Хвала Живе, ты снова на ногах! — жарко выдал он, глядя на меня большими карими глазами. В них плескались противоречивые чувства: и радость, и гнев, и негодование, и обида…

— Не только ей, — усмехнулся я уголком рта.

Не люблю, когда мои заслуги приписывают кому-то другому.

— И что ты теперь будешь делать⁈ — протараторил паренёк, сжав пальцы в кулаки. — Опять, как трус, всё спустишь на тормозах⁈ На этот раз Эдуард перешёл все границы! Он чуть не убил тебя! Унизил и избил при всех! Да ещё всем говорит, что это ты спровоцировал его! Дескать, обозвал! А ты… что ты будешь делать? Должна же быть в тебе хоть капелька самоуважения! Над тобой даже в моей школе все смеются! Меня постоянно оскорбляют из-за тебя. Мы же братья, пусть только по матери! Почему ты такой трус⁈

В глазах смертного подростка заблестели злые слёзы, а крылья носа затрепетали.

— Павел, отстань от брата! Он только пришёл в себя, — прокатился по коридору бас Громова.

— Трус! — выплюнул паренёк и исчез быстрее, чем я смог хоть что-то сказать.

— Не принимайте близко к сердцу его слова, — прошептал Громов, войдя в комнату и закрыв за собой дверь.

— Кто такой Эдуард? — спросил я, сложив руки на груди. — Это он превратил вашего внука в овощ?

— Он. Но вам лучше с ним не связываться, — мрачно сказал аристократ, потуже затянув пояс домашнего халата.

— Почему? Это какой-то краснокнижный Эдуард? Его нельзя убивать? Какой вздор!

— Это долгая история, — вздохнул Громов, шмыгнув мясистым носом с синими прожилками.

— Так поторопись. Это ты тут смертный. Рассказывай скорее, а то ещё помрёшь. Как говорится, человек не просто смертен, а внезапно смертен.

— Кхем. С чего бы начать? Ну, Эдуард — это брат Александра по отцу.

— … О-о-о, люблю истории о враждующих братьях, — улыбнулся я, вспомнив Тора и Локи.