Ложная девятка 8

Глава 19

3 сентября 1987 года. Барселона, тренировочная база.

После очередной тренировки ко мне подошёл Линекер.

С Гарри у нас сложились нормальные отношения. Изначально я боялся, что будет игровая ревность — мы ведь оба центральные нападающие. Я переходил в Барселону как форвард, и логично было предположить, что Линекер начнёт ревновать. А ну как я вытесню его из состава.

Но Круифф решил этот вопрос элегантно. Поставил меня на правый фланг. Гарри в центре, я справа. Всем места хватает. Более того, схема работает, и работает прекрасно, мы дополняем друг друга.

Поэтому у нас нормальные приятельские отношения.

— Слава, у меня к тебе дело, — сказал Гарри по-английски.

— Слушаю.

— Мишель хочет познакомиться с твоей Кейт. И с женой Алекса тоже.

Я удивился:

— Познакомиться?

— Да. Понимаешь, жёны советских футболистов — это экзотика. Изюминка. Девочки в восторге от этой идеи. Они могут быть достойным украшением клуба барселонских жён.

— Клуба жён? — переспросил я.

Гарри усмехнулся:

— Ну да. Пока мы играем в футбол, наши дамы тоже не сидят сложа руки. Они вместе смотрят матчи на Камп Ноу из ложи почётных гостей. Потом какие-то свои активности устраивают. Мишель вообще модель, — это он сейчас хвастается? — и грезит своей коллекцией одежды. Что-то там девушки мутят по этому поводу. В общем, я как посол, — он развёл руками. — Давай познакомим наших жён?

Я подумал. С одной стороны, это правильно. Кате нужен круг общения, социальная активность. Она здесь одна, кроме Ольги никого не знает. Язык учит, но медленно. Друзей нет. Скучает.

Но с другой… Хотя стоп, нет тут никакой другой стороны. Всё верно. Моя благоверная должна быть не только женой и матерью, но и самодостаточным человеком. И для этого ей нужен свой круг общения, свои интересы. Пусть он и будет завязан на моей работе.

— Гарри, это отличная идея, — сказал я. — Правда отличная. Но проблема в том, что Катя только после родов. Месяц прошёл всего. Она никуда особо не выходит. Максимум пару часов погулять с коляской.

— О, мы с Мишель это обсуждали, — кивнул Линекер. — Поэтому она предлагает вот что. Шестого сентября у нас матч с Севильей на Камп Ноу. Давай наши дамы посмотрят игру у вас дома? Соберётся небольшая женская компания. Они пообщаются, познакомятся. Кейт не нужно будет никуда далеко ехать. Удобно же?

Я задумался. Это действительно удобно. И правильно.

— Хорошо. Давай так и сделаем.

— Отлично! Только давай познакомим их заранее. Завтра, четвёртого, после тренировки. Часа на полтора встретимся где-нибудь рядом с вашей квартирой. Катя с ребёнком может прогуляться недалеко. Мы с Мишель придём. Алекс с Ольшой тоже. Просто познакомимся, поговорим. Как думаешь?

— Договорились.

4 сентября 1987 года. Вечер. Барселона, район Виа Аугуста.

Мы встретились в небольшом кафе в пяти минутах ходьбы от нашей квартиры. Катя весь день готовилась — выбирала платье, укладывала волосы, волновалась. Начала она это важнейшее занятие когда я только уехал на тренировку. И когда вернулся то ничего не изменилось, по сути.

— Слава, я не знаю, что надеть, — призналась она, стоя перед зеркалом. — Вдруг я что-то не так скажу? Мой английский ужасный.

— Катюш, всё будет нормально. Да и никто не заставляет тебя с женой Гарри сразу дружбу водить. ТАк, познакомимся, пообщаемся. Если не срастётся значит так тому и быть.

— Простая… Она же модель. Наверняка, красавица.

— А ты самая красивая девушка Советского Союза, — сказал я, обнимая её. — у нас не только поезда самые поездатые, у нас еще и девушки самые красивые. Куда какой-то там англичанке до тебя.

Она улыбнулась, но волнение не ушло.

Перед выходом она три раза меняла серьги. Сначала надела крупные золотые, потом сняла — «слишком вызывающе». Надела маленькие жемчужные — «слишком скромно». В итоге остановилась на средних золотых каплях.

— Как думаешь, не слишком? — спросила она.

— Идеально, — ответил я честно.

Катя выбрала своё любимое платье которое появилось благодаря чемпионату мира в Мексике

Летом восемьдесят шестого, когда я вернулся с чемпионата мира, то помимо всего остального привёз Кате журнал. Vogue Patterns, купленный в Мехико в специализированном магазине. Я специально потратил время на поиски чего-то что отличалось бы от «стандартной» для интуристов Бурды, в этом западногерманском журнале всё-таки модели были для дам постарше, а Катя у меня молода и прекрасна, ни к чему её старить.

Там были выкройки от настоящих американских дизайнеров. Катя просматривала его неделю, выбирала фасон. Остановилась на платье-футляре — простой силуэт, но с изюминкой. Асимметричный вырез на одно плечо, лёгкая драпировка на талии, длина чуть ниже колена.

Нашли лучшее ателье в Москве — на Кузнецком мосту, где шили для жён номенклатуры. Ткань купили тоже там — натуральный шёлк бежевого цвета, почти цвета шампанского. Светлый, благородный, с матовым блеском. Мастерица делала три примерки, подгоняла каждый шов. Результат был безупречен — платье сидело как влитое, подчёркивало фигуру, но элегантно, без вульгарности. То что нужно для принцессы мирового футбола.

Катя надела его всего пару раз до беременности. Потом девять месяцев оно висело в шкафу. После родов она месяц приходила в форму. И вот сегодня платье снова село идеально. Может быть, талия стала на сантиметр шире, но это незаметно благодаря драпировке.

К платью — золотые серьги-капли, тонкая цепочка на шее, аккуратный макияж. Волосы уложены мягкой волной. Туфли-лодочки на невысоком каблуке — всё-таки идти нужно с коляской.

Она выглядела потрясающе.

— Ты уверен, что это платье подходит? — спросила она в пятый раз.

— Катюш, ты прекрасна. Перестань волноваться.

— Легко сказать. Ты же не знакомишься с жёнами игроков. Вам мужикам проще. Вас не облагодвают до косточек из-за деренского фасона, цыганского золота или колхозной причёски.

— Это всё не про тебя. Ты на сто, не на тысячу процентов великолепна.

— Я знаю, — улыбнулась она, — и всё равно волнуюсь.

Она была права. Для неё это был первый выход в свет в Барселоне. Первое знакомство с людьми, которые станут её кругом общения.

Сашка спал в коляске. Мы вышли из дома за двадцать минут до назначенного времени. Катя хотела прийти чуть раньше, освоиться.

— А вдруг они все будут говорить по-испански? — спросила она по дороге.

— Мишель англичанка. Она будет говорить по-английски.

— Ладно, убедил.

Катя вздохнула. Медленно толкала коляску. Вечер был тёплым, солнце садилось, окрашивая небо в оранжевый. Улица Виа Аугуста в это время суток тихая — туристы разъехались, местные сидят по домам.

У кафе нас уже ждали. Гарри и Мишель сидели за столиком на открытой террасе. Саня с Ольгой подошли одновременно с нами — мы договорились встретиться у входа.

Ольга, как всегда, выглядела ярко. Красное платье с открытыми плечами, крупные браслеты на запястьях, смех звонкий. Она была как вспышка света — заметная, громкая, притягивающая взгляды.

Но Катя затмевала всех.

Мишель Линекер оказалась высокой — сантиметров сто семьдесят пять. Светло-русые волосы до плеч, зелёные глаза, стройная спортивная фигура. Бледная кожа с лёгкими веснушками на носу. Жакет с подплечниками пастельного цвета, белая блузка, длинные серьги. Английская сдержанность во всём — в осанке, в улыбке, в жестах.

Красивая. Модель, которой она когда-то была, чувствовалась в каждом движении.

Но это не было знакомство английской леди с колхозницами. Они встретились на равных.

Катя в своём платье выглядела потрясающе. Золотые серьги отливали на солнце, тонкая цепочка подчёркивала изящную шею. Волосы идеально уложены, макияж безупречен. Она была красива той классической, аристократической красотой, которая не кричит, а завораживает. Высокие скулы, тёмные глаза, точёные черты лица. Фигура после родов ещё не полностью восстановилась, но это не портило общего впечатления — наоборот, придавало какую-то мягкость, женственность.

Я видел, как Мишель оценивающе посмотрела на Катю. Быстрый взгляд с головы до ног. Профессиональный взгляд человека, который привык оценивать внешность. И я видел, как в её глазах промелькнуло уважение.

Ольга Заварова рядом тоже выглядела отлично — красное платье, браслеты на запястьях, громкий смех. Но Катя затмевала всех.

Обе выглядели как жёны звёзд мирового футбола. Потому что так оно и было.

Мишель сразу это оценила. Я видел, как она окинула взглядом сначала Катю, потом Ольгу. И улыбнулась искренне, без снисходительности. В её улыбке не было той английской высокомерности, которой я побаивался. Просто радушие.

— Ты, наверное, Кейт, — сказала она по-английски, протягивая руку Кате.

Катя на секунду замешкалась — привыкала к тому, что её называют на английский манер. Потом улыбнулась, пожала руку:

— Да. Приятно познакомиться.

Английский у неё был базовый, но основные фразы она знала. Мы занимались дома, я помогал ей учить.

— А ты Ольга? — Мишель повернулась к Заваровой.

— Да! Очень приятно! — Ольга улыбалась во весь рот, пожала руку энергично, по-русски крепко.

Интересно, что Ольга по-английски и по-испански говорила лучше, чем сам Саня. У неё был талант к языкам. Она схватывала слова на лету, не стеснялась ошибок, говорила много и громко. Заваров это признавал с усмешкой: «Моя жена за месяц выучила больше, чем я за полгода».

Мы сели за столик. Гарри и Саня обменялись рукопожатиями, похлопали друг друга по плечу. Мужская солидарность.

Сашка продолжал спать в коляске рядом. Катя поставила коляску так, чтобы видеть сына. Периодически поглядывала — не проснулся ли.

Официант принёс меню. Мишель заказала белое вино, Катя и Ольга — сок, мы с Гарри и Саней — пиво. Ещё принесли тарелку с тапас — хамон, сыр манчего, оливки, анчоусы.

— Итак, — Мишель начала по-английски, медленно, чтобы Катя понимала. — Я очень рада познакомиться. Гарри рассказал мне о вас. Жёны советских футболистов в Барселоне — это очень интересно.

Катя кивнула, улыбнулась неуверенно. Я видел, как она напряглась — пыталась понять каждое слово, сформулировать ответ.

Ольга взяла инициативу на себя:

— Да, мы здесь новенькие. Учим испанский, учим английский. Трудно, но стараемся.

— Понимаю, — кивнула Мишель. — Я тоже новенькая. Мы приехали в Барселону летом. До этого Гарри играл в Англии, в «Эвертоне». Я тоже не очень хорошо говорю по-испански. Так что мы можем помогать друг другу.

Катя заметно расслабилась. Услышав, что Мишель тоже не знает испанского, почувствовала себя увереннее.

— Как долго вы уже здесь? — спросила Катя медленно, подбирая слова.

— С июня. Три месяца. Сначала было трудно. Жара, язык, всё незнакомое. Но сейчас привыкаю.

— Вам нравится Барселона?

— Да, очень. Город красивый, люди тёплые. Но иногда слишком шумно, — Мишель засмеялась. — Англичане более… сдержанные. Здесь все кричат, размахивают руками, целуются при встрече. Мне было непривычно.

Катя улыбнулась — она понимала. В СССР тоже не принято было так открыто выражать эмоции.

Разговор пошёл легче. Гарри с Саней говорили о футболе, о тренировках, о Круиффе. Мишель, Катя и Ольга — о Барселоне, о детях, о быте.

— Вам нравится Барселона? — спросила Мишель, обращаясь к Кате.

— Да, очень красиво, — ответила Катя. — Архитектура, море, солнце. Но… я скучаю по дому. По Москве. По друзьям.

— Понимаю, — Мишель кивнула с сочувствием. — Я тоже скучаю по Бирмингему. По семье, по подругам. Здесь я никого не знаю, кроме жён других игроков. Но они милые. Ты увидишь.

— А они говорят по-английски?

— Некоторые. Патрисия хорошо говорит. Энн Мирен тоже немного. Остальные только по-испански. Но мы как-то общаемся, — Мишель улыбнулась. — Жестами, мимикой. Футбольный язык универсален.

Ольга вмешалась:

— Да, да! Люди здесь очень милые! И еда вкусная! Мы попробовали паэлью, тапас, всё подряд!

Мишель засмеялась:

— Да, испанская еда потрясающая. Но порции огромные! Я не привыкла так много есть. В Англии всё скромнее.

— В Москве всё проще чем тут. Русская кухня доминирует.

— Зато здесь можно попробовать всё, — поддержала Ольга. — Мне Алекс уже говорит чтобы я была сдержаннее и следила за фигурой.

Они говорили ещё минут десять, обсуждая бытовые мелочи. Где покупать продукты, какие районы лучше для прогулок с детьми, где найти хорошего парикмахера.

Потом Мишель перешла к главному:

— Кейт, Ольга, я хочу пригласить вас в наш маленький… как это сказать… клуб. Клуб жён футболистов. Мы вместе смотрим игры, болтаем, веселимся, участвуем во всякой там благотворительности, ну вы знаете… Следующая игра — шестого сентября, с Севильей. Гарри сказал, может быть, мы посмотрим у тебя дома, Кейт? Потому что у тебя маленький ребёнок, тебе далеко нельзя.

Катя кивнула:

— Да, хорошая идея. Я бы хотела.

Я видел, как её глаза загорелись. Она действительно хотела этого — нового круга общения, подруг, социальной жизни. Месяц она сидела дома с Сашкой, практически не выходила. Скучала.

— Отлично! Я приду с подругами. Другие жёны. Немного — две или три. Мы будем смотреть футбол, пить вино, разговаривать. Будет приятно.

Мишель посмотрела на Ольгу:

— Ольга, ты тоже придёшь?

— Конечно! — Ольга улыбнулась. — Мы будем рады!

— Хорошо! — Мишель достала из сумочки блокнот, записала адрес. — Кто придёт… Дай подумать. Мария — жена Роберто Фернандеса. Двадцать четыре года, очень милая, она любит моду. Раньше работала стюардессой в Iberia. Красивая, стильная. И Тереса — жена Виктора Муньоса. Двадцать семь лет, очень спортивная, энергичная. Она раньше гимнасткой была. И я. Нас трое. Не слишком много, правда?

Катя кивнула. Три человека — это нормально. Не толпа.

— Во сколько? — спросила Ольга.

— Игра начинается в шесть. Мы можем прийти в пять? Перекусим, поговорим перед игрой.

— Отлично, — согласилась Катя.

Мишель улыбнулась:

— О, и я принесу вино. Местное красное вино. Хорошее, из Риохи. А для тебя, Кейт, — она посмотрела на коляску, где спал Сашка, — я принесу специальное безалкогольное, рислинг. Потому что ты кормишь, правильно?

Катя удивлённо посмотрела на меня:

— Слава, я правильно поняла? Безалкогольное вино? Это что, виноградный сок?

Я усмехнулся:

— Нет, Катюш. Это вино, но безалкогольное. Не спрашивай как, но такое есть.

— Как это — вино без алкоголя? — она искренне не понимала.

— Технология такая. Делают вино, потом убирают из него спирт. Остаётся вкус, но градусов нет.

— Странно, — пробормотала Катя. — Зачем тогда вообще вино?

— Чтобы вкус был, а опьянения нет. Для тех, кто не может пить алкоголь.

Катя всё ещё выглядела скептически, но кивнула.

Мы посидели ещё минут сорок. Разговор шёл легко, без напряжения. Гарри и Саня обсуждали предстоящий матч с Севильей — это сильная команда с хорошей оборона. Мишель, Катя и Ольга — одежду, детей, погоду.

Катя постепенно расслабилась. Мишель оказалась простой, без пафоса. Говорила медленно, чтобы Катя понимала. Не перебивала, не торопила. Английская воспитанность.

Сашка проснулся, начал хныкать. Катя сразу встрепенулась, взяла его на руки, укачала. Мишель посмотрела на него с нежностью:

— Он такой маленький! Сколько ему?

— Месяц, — ответила Катя.

— Какой милый! У меня тоже будут дети. Когда-нибудь, — Мишель вздохнула. — Но сейчас Гарри сосредоточен на футболе. Карьера важнее.

Катя кивнула с пониманием. Она знала, что такое футбольная жизнь.

Мы попрощались около восьми вечера. Мишель обняла Катю на прощание — по-европейски, с поцелуями в обе щеки:

— Увидимся в субботу. Будет весело!

— Да, увидимся, — улыбнулась Катя.

Мы шли домой медленно, Катя толкала коляску.

— Ну как? — спросил я. — Понравилась Мишель?

— Да, — кивнула Катя. — Она приятная. Простая. Я думала, будет высокомерная, снобская англичанка. А она нормальная. Милая даже.

— Говорил же.

— А эти другие жёны, которые придут… Мария, Тереса… Ты их знаешь?

— Видел пару раз на матчах. Роберто, Виктор — хорошие ребята. Жёны, наверное, тоже нормальные.

Катя вздохнула:

— Надеюсь. Я всё равно волнуюсь. Вдруг они будут смотреть на меня как на… не знаю… как на какую-то дикарку из СССР? Как на экзотику?

Я остановился, повернул её к себе за плечи:

— Катюш, слушай меня внимательно. Ты жена самого дорогого футболиста в мире. Двадцать миллионов фунтов — это рекорд. Ты красивая, умная, следишь за собой. Ты не хуже их. Ты лучше, и намного.

Она кивнула, но в глазах всё равно была тревога:

— Понимаю. Но всё равно страшно. Новые люди, другая страна, язык.

— Будет хорошо. Обещаю.

Она прижалась ко мне, уткнулась лбом в плечо:

— Спасибо, что ты рядом.

— Всегда рядом, — сказал я.

Шестое сентября приближалось. Катя готовилась к приёму гостей, покупала закуски и само собой волновалась.

— Слава, что им подавать? — спрашивала она вечером пятого сентября. — Я не знаю, что здесь принято.

— Мишель сказала, они сами принесут вино. Давай сделаем какие-нибудь лёгкие закуски. Сыр, хамон, оливки, фрукты. Испанки любят тапас. Я помогу. Или можно просто заказать из рестрана. Или вообще организовать повара. Всё что угодно. Может и правда повара?

— Вот еще, я что безрукая — мгновенно вскинулась Катя, — Сама всё сделаю. Иначе не интересно. Тапас… — она записывала в блокнот. — Сыр, хамон, оливки…

— Не волнуйся так. Всё будет хорошо.

Но она волновалась. И я понимал почему. Это был её первый опыт подобный опыт Барселоне. Первое знакомство настоящее знакомство с местными, притом с девушками её круга, достаточно тесного. Важно было произвести хорошее впечатление.

А я думал о другом. О том, что завтра матч с Севильей. Первая домашняя игра сезона. Камп Ноу. Девяносто восемь тысяч зрителей.

И пока я буду играть на поле, Катя будет принимать гостей дома.

Две разные жизни. Но обе важные.