Лич добра и поддержки

Глава четвертая. Сверхнелюди

ом/28 марта 2027 года, сатрапия Сузиана, г. Душанбе/

— Люди больше не услышат наши юные смешные голоса… — произнёс я, извлекая лёгкие из грудной клетки трупа.

На весы — семьсот девяносто девять грамм. Значит, надо посчитать дозировку серебра и душнилия…

Карина смотрела на это спокойно, всё-таки, коллега. Это не значит, что ей нравится участвовать в происходящем, но мне всё равно.

Мотаю головой, после чего она подставляет ванночку с альбедо.

— Возьми со стола у меня за спиной поднос № неси сюда, — дал я следующее указание.

Она вообще не шарит в некромантии, что неудивительно ни разу, но медицинское образование у неё есть, потому Карина — идеальный ассистент для бедного лича, испытывающего острый кадровый дефицит.

Пока она несёт поднос, я перестраиваю кровоснабжение будущего немёртвого для нового эксперимента.

— Видишь шприц с серой жидкостью? — спросил я.

— Вижу, — ответила Карина.

— Это альбедо-душнилиевая смесь, — поведал я ей. — Суть эксперимента заключается в насыщении лёгких образцом этой смеси, а затем внедрении серебряного мутагена.

— Я не понимаю, — призналась Карина.

— Скоро всё поймёшь, — пообещал я ей. — Жаль тратить время, но с завтрашнего дня начинаем обучение некромантии. Учебники я скину сегодня, как будет время.

— В смысле «скину»? — не поняла бывшая староста и будущая некромантка.

— Разберёшься, — ответил я. — Короче, я сейчас занимаюсь некромутациями, позволяющими придать новые свойства органам и системам моих кадавров, но подробностей никаких, сука, нет, поэтому я иду в этом поле наощупь.

— А что это даёт вообще? — спросила Карина.

— Да как бы много чего, но чего именно, ещё предстоит выяснить, — ответил я, рассекая правую лёгочную аорту трупа. — О мутагенных свойствах серебра я узнал только пару вещей, но даже это ещё надо проверить. Что мы и делаем сейчас. Давай сюда посуду с лёгкими и поднос.

Поставив чашу с лёгкими в держатель на столе, начинаю обкалывать лёгкие смесью. Лёгкие эти в немёртвом уже побывали, пропитались альбедо, то есть серебро на них должно воздействовать резко негативно. Но это также значит, что оно скоро начнёт работать на них как мутаген. А тут душнилиевая смесь — должно сработать.

— Вон там банка стоит — перемешай смесь блендером и начинай медленно набирать шприцы, — передал я пустой шприц Карине. — И действуй живее.

Я обкалываю лёгкие по периметру, создавая очаги со смесью, чтобы, когда начнётся мутагенез, тканям было легче взять душнилий, что обещает ускорение процесса металлификации ткани.

Есть второй способ, более традиционный и, скорее всего, более эффективный, но мне хочется проверить вариант с непосредственным впрыском в ткани, ведь надо раз и навсегда отмести этот вариант или удостовериться в его эффективности.

Где-то через сорок с лишним минут, распинался с лёгкими, после чего разместил их в грудной клетке кадавра и установил все заранее подготовленные соединения.

— Поехали, — закольцевал я альбедоснабжение вокруг лёгких и сердца, после чего сделал микроинъекцию коллоидного серебра в лёгкое.

Теперь ждать.

— Так и будем стоять? — спросила Карина недоуменно.

— Конечно же, нет, — ответил я. — Кумбасар, тащите из холодильника труп с биркой №12!

Шесть часов работы спустя, я начал отмечать, что Карина лажает. Чуть запорола селезёночную артерию, как-то умудрилась порезать брюшную полость.

— Что не так? — спросил я.

— Я устала, — ответила Карина. — Ещё я хочу есть.

— А-а-а, точно, — кивнул я. — Тогда разоблачайся и иди в столовую. Только обязательно скажи, чтобы дали тебе еду для людей. После этого найди Морхейма, скажи, что я велел ему выделить тебе помещение. Всё поняла?

— Не тупая, — ответила та.

Характеристики её это подтверждают, она не тупая. Особенно, если правда, что она не добавляла себе «Мудрости» с помощью очков характеристик.

С нею вместе не учился, лишь пересекался на тусовках и в не связанной с учёбой жизни, поэтому точно утверждать о каких-то там аховых интеллектуальных способностях Карины не могу. Но, в то же время, она староста, а в старосты редко берут непроходимых тупиц, хотя такое тоже бывает.

— Тогда иди, не тупая, — усмехнулся я.

Карина ушла, а я занялся «добиванием» трупа. Пересадил стартер-пак некрохимероида, дополнительно обеззаразил все полости и плоскости, сформировал круги альбедообращения и сшил тушку до образцового состояния.

— Во славу Плети… — произвёл я необходимые пальцевые кульбиты. — Халит Эргенч!

Мертвец открыл глаза и сел на прозекторском столе.

— Вступаешь в отряд «Кумбасар», на должность санинструктора, — приказал я ему.

Этот из падших «сверху», причём даже по пальцам было ясно, что имел дело с оружием. Кожей смугл, черноволос и кареглаз, но не негр, а что-то ближе к метисам. С высокой степенью вероятности он был кем-то вроде санитара в своём отряде, потому что «Целительство» у него имеет целых десять уровней. Для меня или для той же Карины — это хуйня какая-то, но для местного Недоразвитого Средневековья прямо топ за свои деньги.

— Слушаюсь, господин, — ответил мертвец на латыни и слез со стола.

— О-о-о, ты знаешь латынь! — обрадовался я. — Ну-ка стой! Что творится в твоём родном мире?

То, что там война между двумя африканскими царствами — это я уже знаю, но было интересно узнать подробности.

— Война, — ответил Эргенч. — Я был верным солдатом Праведного Царя Умуза II, но пал в битве.

— А что за битва-то? — спросил я. — Кто с кем воевал?

— В противостояние Ганы и Гао впутались бледнолицые, прибывшие на кораблях с востока, — ответил немёртвый Халит. — Раньше они грабили побережья, но теперь высадились большим войском и пошли вглубь нашего царства. Нас отправили отразить вторжение, мы быстро встретили бледнолицых, началась большая битва, но я не знаю, чем она закончилась…

— Ну, ясно, — вздохнул я. — Тогда иди.

Немёртвый покинул прозекторскую, а я перешёл к моему испытательному кадавру, который так и лежит на первом столе. Надо проверить, что там с его лёгкими.

— Итак… — снял я марлю с его грудной клетки. — Хм…

Металлические изменения наглядны даже для невооружённого глаза, но надо вскрывать.

Вооружаюсь набором скальпелей и начинаю вырезать фрагмент левого лёгкого для всестороннего исследования. Ткань сильно сопротивляется, причём сразу понятно, почему именно: нитевидные волокна из душнилия пронизывают лёгочную ткань, словно плотная паутина. Значит, кое-что у меня уже получилось.

Если мои расчёты верны, а они верны, то душнилиевой смеси должно было хватить для покрытия поверхности лёгких 0,01 миллиметровым слоем душнилия, но лёгкие выдали фокус и пошли другим путём. Такая металлическая паутинка не спасёт от прокалывания, но зато уже затрудняет разрезание. Плюс, такие лёгкие не смогут схлопнуться, металлический каркас не позволит, но, в то же время, этот паутинообразный каркас будет иметь определённый диапазон для растягивания, то есть для функции дыхания. Частично, скорее всего, лишь минимально необходимо для короткой речи.

Надо будет проверить, как всё это заработает в полной сборке…

— А вообще, потрясающе… — прошептал я, начав готовить из фрагмента лёгкого препарат.

Исследования показали, что инкапсуляции со смесью душнилия и альбедо израсходованы примерно на 65%, то есть сеточка пусть будет и везде, но не толстой и густой. И, уж тем более, не будет никакой сплошной металлической плёнки. Иммунитета к серебру это кадавру не даст, но физическая прочность лёгкого, всё же, существенно возрастёт. Это отлично.

Покончив с лёгкими, я отделил от кадавра левую руку, после чего приступил к её полномасштабному изменению.

На этот раз, я применял смесь порошкового железа и углерода. Не знаю, удастся ли получить задуманное, но если да, то это будет следующий уровень. Мышечные ткани, пронизанные стальной паутиной — это же хай-тек, лоу-лайф, киберпанк и все дела! Тупо броня больше не особо-то и нужна!

Я пришёл в себя только, когда Солнце вновь взошло и начало трахать мне глаза зайчиком, отражающимся от неудачно прислонённого к стене стального подноса.

— Ух, время летит! — посмотрел я на часы. — Вот и следующий день, мать его!

Воспоминания о проделанной работе полились ручьём, в результате чего я понял, что уже успешно заруинил левую руку кадавра, затем правую, а потом потерпел феноменальный успех с его ногами.

Порошковое железо не годится вообще, потому что с углеродом, какого-то хрена, не взаимодействует, а ещё, на каком-то из этапов метаморфоз, интенсивно разъедается альбедо в бесполезные оксиды. На этом я и просрал кадаврову левую руку.

Зато отлично подходят алюминий и душнилий. Причём настолько отлично, что создают между собой новый сплав, который я, какого-то хрена, назвал A1581. Эх, такая возможность была потрачена впустую…

… но и тут я просрал кадаврову руку, потому что формирование паутины шло без учёта сгибания и разгибания руки, прямо сквозь суставную ткань, будто её вообще нет. Получилась очень прочная рука, которую тяжело разрезать, но она почти не гнётся.

Зато вот обе ноги кадавра я модернизировал по секциям, не позволяя паутине распространяться на коленный сустав. Проверил на кадавре, который встал и даже походил — всё работает почти превосходно. Гибкости паутины из А1581 с запасом достаточно для сокращения мышц, поэтому ножки по форме вроде такие же, а по содержанию совершенно другие…

— Охрана! Зовите сюда Кумбасара! — приказал я.

/3 апреля 2027 года, сатрапия Сузиана, г. Душанбе/

— Карина, твою мать! — увидел я, что творит эта дура.

— А? — встрепетнулась она.

— Очнись, твою душу! — раздражённо выкрикнул я. — Посмотри, что ты делаешь!

Какого-то хрена она залила всю дозу алюминиево-душнилиевой смеси в одну точку.

— А-а-а, извини… — ответила моя нерадивая ассистентка. — Я устала и…

— Мало ебёт меня, — процедил я. — Я даю тебе достаточно времени для отдыха и даже отпускаю на обеденный перерыв! В чём проблема?

— Я не могу спать… — ответила Карина.

— Я тоже не могу спать, но работаю же! — откладываю я пустой шприц на поднос и беру новый. — Разбирайся со своими проблемами поскорее, а то мне уже сильно не нравится результативность твоей работы.

— Я постараюсь, — не очень уверенно ответила Карина. — Но это бессонница, кошмары…

— Психиатров у меня нет, — развёл я руками. — Зато у меня есть гигантский запас антидепрессантов! Если ты готова подсесть на это дерьмо, то только скажи!

— Нет, я справлюсь… — начала она. — А, хотя… Да, давай лучше антидепрессанты.

— Вот и разобрались, — произнёс я. — Даю тебе отгул на три дня, но за отведённый срок ты должна разобраться со своими проблемами. Снова начнёшь лажать — у нас с тобой возникнут проблемы. Опция превращения тебя в немёртвую — она ведь всегда доступна!

По идее, так было бы даже эффективнее, но что-то не хочется мне так легко расставаться с фрагментом моей прошлой жизни. Живая она напоминает мне о прошлом, а вот немёртвая… Немёртвая она, боюсь, больше ни о чём мне напоминать не будет.

— Я не подведу тебя, Лёша… — пообещала Карина.

— Вот и отлично! А теперь иди! — ответил я, после чего вернулся к лежащему передо мной Уайтхэду. — Ну что, голубчик, как ощущения?

— Будто в кости вонзились тысячи игл… — поделился со мной немёртвый.

— Если тебе будет легче от этого, то так и есть, примерно, — усмехнулся я. — Неприятно, понимаю…

— Приятно, — мотнул головой Уайтхэд.

— Приятно? — я не на шутку удивился.

— Впервые со дня смерти такие острые ощущения, — улыбнулся немёртвый. — Пусть боль, но зато как будто живой…

— Ну, я обязательно придумаю в будущем ещё какую-нибудь болезненную херню, — пообещал я ему. — Так что острых ощущений у тебя будет навалом! Ассистент!

Кадавр, которого я привёл к образцовому состоянию, был наречён мной Винтиком, после чего назначен ведущим ассистентом. Главным ассистентом у меня выступает Карина, а место обычного ассистента, то бишь Шпунтика, пока что, вакантно. Работа в основном «принеси-подай», большее запрещено, впрочем, как и в случае с Кариной. Но её мне ещё предстоит обучить азам некромантии, чтобы переложить на неё всякую рутину, правда, с обучаемостью некоторые проблемы.

Мучают её какие-то кошмары, спать не может, это плохо сказывается на продуктивности, памяти и всём остальном. Антидепрессанты должны помочь, но без психиатра они дают лишь временный эффект, падающий вместе с возрастанием резистентности организма к препаратам.

И я точно знаю, что всё дело в психике, а не в органике — с организмом у неё полный порядок, благодаря «Тёмному спасению». В общем, с живыми сплошной геморрой…

Ассистент подъехал с каталкой, после чего мы вместе переложили на неё Уайтхэда.

— Вези в госпиталь, — приказал я бывшему кадавру. (1) — А ты, Уайтхэд, лежи на кровати смирно, до особого приказа. Метаморфозы завершатся в течение следующих суток, в ходе которых категорически запрещено делать резкие движения, а в идеале, вообще какие-либо движения.

— Слушаюсь, повелитель, — ответил тот.

Отряды «Близзард», «Активижн», «Кумбасар» и «Кодзима» полностью прошли модернизацию серебряным мутагенезом, что должно резко увеличить их живучесть. Отряд «Юбисофт» я модернизировать не стал, за исключением пяти «братьев Гиймо», потому что остальные там являются жалким отребьем, непригодным для вступления в более качественные отряды.

На одном безвременно почившем кадавре, так и не получившем имя, были проведены практические испытания, показавшие, что модернизированному мертвецу крайне тяжело отсечь конечности, а в случае протыкания чем-то колющим нужно приложить существенное усилие, чтобы преодолеть густую металлическую паутину.

Регенерацию паутины я обнаружил, она достигается благодаря альбедо, но естественных источников стройматериала для восстановления повреждений нет и поставить их нельзя. Мои попытки имплантации запасов алюминия и душнилия привели лишь к тому, что процесс преобразования, стартованный мутагеном, продолжается непрерывно, с перспективой полной потери подвижности конечностей. В качестве решения я вижу инъекции смеси в повреждённые участки.

Миллер, которого не доделала Карина, лежал и смотрел в потолок. Надо его довершить и завязывать, а то кучу времени всадили уже на этот апгрейд.

В принципе, ничего смертельного она не сделала, будет левое бедро Миллера более прочно и менее подвижно, но и хрен с ним.

— Сам понимаешь, приходится работать с любителями, — взмахнул я рукой со шприцом.

— Всё в порядке, повелитель, — ответил на это Миллер.

«Активижн» я модернизирую последними, чтобы самые лучшие мои воины обрабатывались уже с набитыми на других немёртвых руками.

— Так, на сегодня с лабораторными делами покончено, — решил я, когда Винтик укатил тележку с немёртвым в госпиталь. — Пора наведаться домой…

/3 апреля 2027 года, ледяные пустоши, г. Южно-Сахалинск/

— Огнестрел применять только в крайнем случае, — приказал повелитель. — Брать всех на штыки и мечи. Вы теперь уже совсем не те, что раньше, поэтому не опасайтесь особо порезов.

— Поняли, повелитель, — ответил Леви. — Отряд, штыки — примкнуть.

Воины «Активижн» и «Близзард» выполнили его приказ.

— Всё, пошли, — приказал повелитель.

На этот раз, как и ожидалось, они сразу выходили из большого здания «птицефабрики», а не из подземного убежища.

Противника внутри здания не обнаружилось, хотя были найдены относительно свежие следы. Скорее всего, эти «мутанты-ниндзя», как их называет повелитель, разведали тут всё, но никого не обнаружили и убрались восвояси.

Леви трудно представить, что эта ледяная пустыня, погребённая под снегом, когда-то была райским миром из кинофильмов. Машины он здесь видел, видел и чудеса техники, но теперь всё это брошено на увядание и обращение в прах.

Повелитель тоже был не на шутку удивлён, а это значит, что он ожидал чего-то иного.

Окружающая действительность этого мира была сурова и жестока не только к живым, но и к мёртвым. Живых, кроме этих «мутантов», они ещё не видели и, глядя на то, что тут происходит, вряд ли когда-либо увидят.

— Так… — повелитель достал телефон. — Ах, сука! Забыл зарядить! Твою мать! М-м-м, сучья, блядь… Ладно, тогда сегодня будем шерстить близлежащие дома. Вон туда, там торчит дымоход!

Леви последовал за повелителем к указанному месту.

Дымоход действительно торчал из-под толщи снега, но, похоже, что здание уже давно обвалилось.

— Понастроят говна, мрази… — посетовал повелитель. — Идём к следующе… Стоп. Опять эти суки. Оружие к бою!

— Оружие к бою! — продублировал приказ Леви.

Покрытые серой шерстью твари вышли из-за сугробов на утоптанную дорогу, некогда являвшую собой полноценную улицу, что было видно из указателей и столбов, торчащих сейчас из снега.

Кинофильмы землян показывали Леви совершенно чуждую и потрясающую жизнь. Повелитель разрешает им смотреть кино и заставляет учить русский язык по найденным учебникам из ликеев землян. Учителем выступает немёртвый Илья Бережнов, землянин и некий «маркетолог». Леви уже начал постепенно понимать, что говорят люди в фильмах, но большая часть смыслов от него ускользает. Эта жизнь, в первую очередь, чужда, и только потом потрясающа…

— Оборонительный строй! — приказал Леви.

Стрелять нельзя да и не особо-то получится, потому что на таком холоде даже искры тухнут быстро. Поэтому только штыки и мечи.

Всего тварей было голов сорок, большую часть из них, как и всегда на открытой местности, убьёт повелитель, а меньшую часть они и сами сдюжат.

Так и получилось.

Повелитель начал метать в наступающих «мутантов-ниндзя» свои иглы Смерти, вырывающие из плоти куски, а когда настал момент, перешёл в рукопашную, полностью разрушив их подобие строя. Фланговые твари не рискнули с ним связываться и продолжили движение к строю немёртвых, где и огребли холодной стали штыков и мечей.

Леви успел убить лишь одного, как всё было кончено.

— Раненые есть⁈ — спросил повелитель, держащий за глотку одну из тварей. — О, а у них, оказывается, бывают большие сиськи!

И действительно, эта особь обладала внушительных объёмов грудью.

Повелитель зачем-то достал нож и распорол ей левую грудь.

— А-а-а, как я и думал… — произнёс он с разочарованием, когда на снег выпала какая-то полупрозрачная полусфера. — Кругом обман, кругом фальсификация…

— Раненых и выбывших нет, повелитель, — отрапортовал Леви, уже получивший сведения от остальных воинов.

Закончив с добиванием выживших тварей, они продолжили движение по городу.

— Вегмы слева! — сообщил Котик.

— Кто-кто? — недоуменно посмотрел на него повелитель.

Леви же посмотрел налево и увидел двух «мутантов-ниндзя», выглядывающих из-за крыши здания.

— Вегмы, повелитель, — виноватым тоном ответил Котик. — Мы их так называем между собой.

— «Мерзость»? — спросил лич. — Ну, тоже вариант. Щас поправим всё…

Он отправил в их сторону иглу Смерти, но попал лишь в крышу, от которой оторвало небольшой кусок. Твари вскочили и побежали прочь.

— Свидетельствует ли это о наличии у них интеллекта? — озадаченно спросил повелитель. — Ладно, идём к вон тому зданию. Что-то мне подсказывает, что там есть, чем поживиться.

«То здание» оказалось квадратным сооружением с яркой вывеской, наполовину засыпанной снегом.

— Маг-не-тит… — прочитал Леви вслух.

— Магнетит, — кивнул повелитель. — Супермаркет, где этот город закупался едой и прочими товарами первой необходимости. Он, скорее всего, ограблен раз двадцать, но мы можем найти там немного полезного металла и совсем чуть-чуть электроники. Готовьте лопаты, немёртвые вы мои…

Копать они начали в указанном личем месте, прямо под вывеской. Леви в снежных раскопках не участвовал, потому что надо было следить за окрестностями.

Пока рядовые воины копали, он осматривал близлежащие снега и размышлял.

Цивилизация землян рухнула, прямо как в «Безумном Мадсе: Воине дороги», только если в фильме о том великом воине их мир превратился в безводную пустыню, то в реальности его поразило резкое похолодание.

«Иронично, что всё произошло ровно наоборот», — подумал Леви, внимательно отслеживающий передвижение малой группы «мутантов-ниндзя».

Они слишком далеко, чтобы пытаться догнать их, но лучше следить за ними, чтобы они не подобрались незамеченными…

Тут эти твари вдруг всполошились, залегли в снег, что отвлекло Леви от его мыслей.

— Все, сука, внутрь!!! — заорал повелитель. — Леви, ты там в глаза ебёшься⁈

Леви недоуменно огляделся, но вокруг ничего, а затем до него донёсся шум с небес. Он поднял взгляд и увидел какую-то аномально большую серую птицу, крылья которой пылают огнём.

Спустившись с сугроба, он подбежал к повелителю, лично загоняющему всех немёртвых воинов в вырытый проход.

— Что это такое, повелитель? — спросил он.

— А я в душе не ебу, Леви! — ответил лич. — Это птица? Это самолёт? Это Супермен⁈ Внутрь давай! Последнее, что нам надо — это попадаться на глаза тем, кто не жалеет топлива на реактивные самолёты! Живее!

Примечания:

1 — Кадавр — от лат. cadaver — «труп». Тут имеется в виду, что Душной чётко отделяет просто трупы от опытно-конструкторских трупов, коих отдельно обозначает именно кадаврами.