Лезвие страха

Глава 17

Он шел через ночной лес. Шел неспешно, утопая по колено в мягкой траве. Вокруг неясными пятнами светились шляпки странных грибов, порою что-то крылатое мелькало перед ним, тут же исчезая среди сплетения ветвей. Безмолвный лес поблескивал огоньками, и не смотря на то, что свет Лун не проникал сквозь густую крону, Мерриз отчетливо видел все вокруг. Лес поражал своей необыкновенной чистотой, какой-то странной стерильностью. Ни опавшей листвы, ни молодой поросли, ни поваленных деревьев, ни торчащих корней… Ровная трава и гладкие, стального цвета стволы деревьев. Мерриз шел, вслушиваясь в тишину, пытаясь проникнуть внутренним взором как можно дальше, туда, к границе леса, но все время натыкался на какую-то мягкую стену, словно кто-то огородил его ментальное пространство, зажав в тесном коконе диаметром в двадцать шагов. Это было необычно, но почему-то не пугало. Мерриз перестал расходовать силы на мысленное прощупывание леса и сосредоточился на поиске воды. Вскоре он услышал журчание, и пройдя совсем немного, вышел на поляну, окруженную невысокими белоствольными деревьями с плоскими кронами, и остановился возле ручья. В темной быстрой воде отразились звезды. Мерриз встал на колени, умылся и наполнил флягу.

Первая Луна скрылась, над деревьями неспешно поднималась Вторая Луна. Серебристо-белый уступил багряному, и ночь тут же окрасилась множеством красных, желтых, лиловых огней.

Мерриз не торопясь прошелся вдоль ручья и ниже по течению наткнулся на широкую ухоженную дорогу, ведущую вглубь леса. Он перешел ручей вброд, остановился у дороги, и внимательно осмотрелся вокруг.

Дорогой пользовались часто, по ней проезжали повозки, а на берегу ручья кто-то заботливо сколотил аккуратные мостки. Чуть выше по дороге едва виднелся купол какого-то сооружения.

– Человек?

Мерриз вздрогнул, положил руки на рукояти мечей и вгляделся в полумрак. Где-то впереди завозились, зашуршали, послышался хриплый кашель, и через мгновенье прямо перед ним вспыхнул желтым фонарь. Мерриз сделал шаг назад и прикрыл глаза рукой.

– Действительно, человек… – хрипло проговорил тот, кто держал фонарь. – Ты понимаешь меня?

Мерриз утвердительно кивнул, пытаясь разглядеть говорившего.

– Н-да… А я все думаю, неужели твари холода научились сканировать… Постой-ка, а ведь люди этого тоже не умели? Или ты все-таки не человек?

– Я человек… Из Лаоры.

– Вот как… Настоящий человек с запада? Н-да… Человек, который умеет сканировать и понимает метроис… Что-то небывалое случилась в землях Лаоры, раз уж ты пересек Язык Смерти, человек. Ладно, пойдем в дом. – Фонарь качнулся, и двинулся вверх по дороге. Мерриз направился следом.

На пороге плоского купола Мерриз остановился, и осторожно просунул голову в узкую дверь. Внутри вспыхнул голубоватый свет.

– Заходи, заходи, человек… Ты, наверное, устал с дороги…

Протиснувшись в узкий проем, Мерриз оказался в низком зале, и чтобы двинуться дальше ему пришлось наклонить голову. По всему периметру зала горели странные светильники в форме грибов, освещая скромную обстановку. Хозяин, невысокий, по грудь Мерризу, пожилой гном в бесформенном то ли плаще, то ли халате, поставил фонарь на пол, и повернувшись к нему спиной, принялся разводить огонь в камине. Мерриз прошел вперед, с сомнением посмотрел на крошечный табурет и, вздохнув, уселся прямо на пол. Гном, бормоча себе под нос что-то непонятное, развел огонь, затем порылся в котлах, стоявших на столе у камина, выудил пару внушительных грибов с большой толстой шляпкой, и ловко нанизав их на шампуры, сунул прямо в огонь. По залу потянулся терпкий аромат.

Наконец, гном повернулся к нему, расправил нижней парой рук бороду, и уселся напротив.

– Впервые видишь гнома?

Мерриз молча кивнул, не в силах отвести взгляд от четырех немигающих ярко-желтых глаз. Гном улыбнулся маленьким ртом.

– Да уж. А еще у меня есть крылья. Правда не такие, как у гремлинов, и летать я тоже не умею, но крылья у меня есть. – Он тихо засмеялся и продолжил. – Я видел рисунки в ваших книгах. Гномы на них, как правило, изображались исключительно насаженные десятками на копья ваших воинов. Некоторые рисунки были очень реалистичны, и я даже сохранил парочку на память. Художники людей славились своим необычным восприятием происходящего. Впрочем, я не представился… Меня зовут Фаттакх Гоатим Мерселай Умар Тримиусг Семер Себелкай. Можешь называть меня просто Фат. Как твое имя, странник?

– Мерриз…

– Просто Мерриз? И все?

– Да, у меня короткой имя.

Фат рассмеялся.

– Короткое имя, человек, это короткая история. Или у тебя отобрали другие имена? Может ты пария? Изгой?

Мерриз покачал головой. Гном задумчиво пригладил бороду.

– Ну, так зачем ты пришел в Самиарский Лес, человек-с-коротким-именем?

Мерриз вздохнул, подбирая в уме нужные слова, но гном его опередил:

– Хотя, я вполне могу предположить причину твоего появления здесь. Я знаю о том, что род людей наткнулся вдруг на странную преграду своей дальнейшей экспансии, на что-то, что может привести к расколу внутри самого человечества. Я знаю это по изменившемуся голосу ветра, по тому, как бегут облака. Я ведь прав?

Мерриз молча кивнул. Гном довольно прикрыл нижние веки и продолжил:

– Тебя послали правители искать мудрости у Изгнанных? Или ты сам великого рода, и не знаешь, как изменится твоя сущность, а потому пришел просить совета? Может ты из духовников, внезапно потерявший веру в своих Богов, и потому пришел искать новые пути просветления?

Мерриз устало кивнул и проговорил:

– Скорее третье… Но я хотел поговорить со старейшинами гномов, с хранителями древних секретов, с учеными…

– С учеными? – Гном встал, подошел к камину, что-то пробурчал на неизвестном языке, а потом тихо заговорил обращаясь к Мерризу, – Вынужден тебя разочаровать, странник. Нет в этих землях никого, кроме нескольких семей несчастных теркхи, попавших в рабство к зачарованному лесу… Нет ни старейшин, ни хранителей древностей, никого. Все покинули эти края много веков назад. И если бы не твоя способность сканировать, ты мог бы годами бродить в поисках по Серебряному лесу, пока не угодил бы в одну из ловушек тварей холода… Если у тебя есть вопросы – можешь задать их мне. Я не держу зла на людей, изгнавших нас в далекие земли. Самиарский Лес дал мне приют и покой, которого я не находил на землях Лаоры. Кстати, откуда у тебя эта способности к сканированию? Это не характерно для людей, скорее для тех, кого вы называете нелюдями.

Мерриз сглотнул и ответил:

– Эти способности я получил по наследству… Мои предки жили на пустошах севера, в постоянной нужде и опасности. Они называли это чутьем.

– Чутьем? Они сравнивали себя с животными? Чутье есть у зверя. Гурпан чувствует окружающее полосой щетинок вдоль тела, а шилохвост – отростками на челюсти. Алмазная змея чувствует пятнами на теле, а пещерный щукан – длинными усами. Ты тоже пользуешься усами?

Мерриз покачал головой.

– Это у меня здесь. – Он коснулся пальцем лба, и продолжил, – Я могу почувствовать угрозу, увидеть опасность, и только тогда узнать, от кого она исходит.

Фат вытащил из камина грибы, покрошил их в миски и залил чем-то остро пахнущим.

– Неудивительно, человек, что ты смог преодолеть Язык Смерти, с такими-то способностями. За свою долгую жизнь я повстречал всего пару кобольдов, способных отчетливо и задолго представить себе угрозу. Даже среди моего народа, не так много таких как ты. Пожалуй, я отвечу на твои вопросы, но для начала, хотел бы спросить: проходя по дну каньона не повстречал ли ты полупрозрачных скользких тварей, издающих в ночи крик, от которого останавливается кровь и застывают мышцы?

Мерриз призадумался, вспоминая свой поспешный рейд, и ответил:

– Нет, Фат, не встречал. Почему ты спросил меня об этих тварях?

Гном принес тарелки, сунул одну из них Мерризу в руки, и задумчиво пробормотал.

– Все ужасы Языка Смерти меркнут перед вестниками гибели, исконными жителями каньона. Они не прощают вторгшихся, они преследуют их повсюду. Это хорошо, что ты не слышал Крика Ужаса. Возможно, что на дне каньона за многие века что-то изменилось, и скользкие конгеры, Хранители Смерти, покинули эти места. Если же это не так – ты обречен, странник. Хранители смерти будут преследовать тебя везде, пока не найдут и не растерзают. От них не спрячешься за толстыми стенами и не укроешься в неприступных подземельях. Когда-то очень давно каньон служил дорогой, по которой демоны Этру привозили из-за Пределов ценные металлы и другие сокровища. Многие мои соплеменники пытались отыскать эти пути, но все они стали жертвой конгеров, и ни мощное оружие, ни великое искусство не помогло им выжить.

Мерриз поежился под пристальным немигающим желтым взглядом. Есть ему расхотелось. Гном опустил нижнюю пару глаз и принялся за трапезу. Мерриз нахмурившись попытался представить себе крадущихся в ночи незримых и ужасных конгеров. Гном отложил ложку, вытер чистым полотенцем рот, и заговорил:

– Не надо этого делать, странник… Если они идут за тобою, то попытавшись обнаружить их внутренним зрением, ты только приблизишь неизбежное. А ведь тебе еще предстоит обратный, неблизкий путь…

– Ты читаешь мои мысли, Фат?

– Нет, я читаю твои чувства. Извини меня, странник, я не хотел тебя напугать, но посчитал своей обязанностью предупредить. К тому же…

Его слова прервал тоскливый приглушенный вой. Мерриз вздрогнул, озираясь по сторонам, и напрягся всем телом. Гном невесело улыбнулся.

– Вот и все… Хотя, они еще очень далеко. Мне жаль тебя, странник. Ты потревожил монстров, и теперь будь готов к неминуемой расплате.

– Когда они настигнут меня?

Гном развел руками.

– Это мне неведомо. Самиарский Лес приглушает силу мысли, храня свой покой. Если ты выйдешь за пределы леса – твои чувства помогут тебе узнать. Здесь ты беспомощен. Они уже идут по твоему следу. Ты можешь задавать мне вопросы, или не будешь тратить на это времени и попытаешься опередить собственную смерть?

Мерриз, блеснув изумрудными глазами, негромко рассмеялся.

– Опередить смерть… "Кровлею жесткою стянуто небо неверующего. Ржавым гвоздем прибита судьба его к камню, у которого начинается вечность. И не убежать ему, опередив неизбежную смерть…" Конечно, я задам тебе вопросы, мудрый Фат. И спасибо, за то, что предупредил.