Летописец

Глава 13

Вот никак не пойму, почему великий победитель дракона, охотник на медведя и превосходный наездник не имеет нормальной постели и спит на сеновале, словно деревенский бомж? Ну ладно я. Я — чужак. Никто из свободных ваннов не пожелал меня приютить. Но почему Мида, — знаменитая знахарка и спасительница конунга живет в каморке возе конюшни, я до сих пор не могу понять. Где их хваленое гостеприимство? Это вообще что? Дискриминация? Тогда, по какому признаку? Непонятно.

Разумеется, я не удержался и задал вопрос знахарке. Та усмехнулась и ответила, что распределением гостей занимается жена конунга. Невероятно продуманная стерва, причем сам Аль-йорд считает Фаю глупышкой и прощает разные мелкие ошибки, которые она допускает с завидным постоянством. Обычно никто не обращает внимания на то, что после решений Фаи в выигрыше остаются родичи и друзья королевы.

Знахарка в ближний круг жены конунга не входит, поэтому ей выделили, как говорится: «Нате вам, боже, что нам негоже». А Мида непривередливая. Она знает, что Фая ее терпеть не может, но на открытый конфликт не идет. Жена конунга потихоньку науськивает Аль-йорда против тех, кто, по мнению королевы может представлять угрозу ее благополучию. А Мида женщина знаменитая. Она может в глаза сказать правду и народ ее слушает. Шутка ли, лучшая знахарка западных ваннов. Любому поможет, плату не требует: дай, сколько можешь, а если ничего нет, тебя вылечат бесплатно. На Земле бы такую назвали Мать Тереза. Хотя к скупым и жадным людям Мида относится предвзято. Ну не жалует она куркулей. Вот и Фаю за этот же грешок не любит. Знает знахарка, что прижимистая у ваннов королева. Людей ни за что обижает. Снега зимой у нее не выпросишь. Да много чего рассказала Мида о первой красавице ваннов. И причем с юмором, примерами и сравнениями.

Иногда в знахарке пробуждается сатирик и тогда она начинает, как бы невзначай, комментировать действия приближенных к конунгу людей. Мне хватило одного вечера на пиру в общем зале. После продолжительной беседы с Аль-йордом мы посидели за столами и мне приходилось периодически поднимать кружку с элем за здоровье того или иного персонажа. Я этих людей знать не знаю, вот Мида и давала краткую оценку жизненных принципов каждого из чествуемых. Я хватался за живот, так как приходилось сдерживать рвущийся наружу смех.

И вот теперь я опять проснулся на сеновале, но в этот раз в гордом одиночестве. Разумеется, пробуждение на рассвете происходит не просто так, а по зову природы: выпитый вечером эль просился наружу. Утренняя прогулка по заднему двору и возвращение к конюшне с блаженной улыбкой на лице. Я почти счастлив. Однако радость длилась недолго, потому что я услышал голос Миды. Что она говорила, я не совсем понял, но в интонациях звучали угрожающе нотки.

Я заглянул в так называемую каморку, и увидел неприятную картину: на одной кровати лежала Эйтелина в разодранном платье, а над ней нависал Уль-найденыш. Однако за спиной насильника стояла Мида и прижала к его шее короткий нож — одно движение и его сонная артерия потеряет целостность и содержимое кровеносной системы оставит на стене живописные потеки. Судя по взгляду знахарки, она умеет не только лечить.

Я следил за приятелем Цуц-йорда и пытался спрогнозировать его реакцию. Бросаться на него с кулаками, значило бы вынудить Миду действовать. Посмотрев сериал «Викинги» я предполагал, что свободный ванн может надругаться над рабыней и ему придется выплатить виру хозяину, только если она пострадает физически. О моральном аспекте речь не идет. Другое дело, что испортив собственность уважаемого человека, ты рискуешь навлечь на себя его недовольство. В открытую он тебе ничего не скажет, потому что убивать свободного человека за рабыню не принято, но земля круглая и когда-нибудь тебе может понадобиться его помощь.

Так что этот уродец проявил неуважение лично ко мне, потому как Эйтелина официально стала моей невольницей. Разумеется, я к ней никаких поползновений не делал — нет у меня привычки брать женщин силой, а сама она точно не бросится в мои объятья, но это не отменяет того факта, что Уль-найденыш посчитал меня настолько незначительным человеком, что решился оскорбить. Причем умом-то я понимаю, что если прибью эту гниду, то проблем будет выше крыши, а вот мой режим самоубийцы начал бесноваться, требуя оторвать башку этому ничтожеству. И самое любопытное, я будто бы знал, куда и как нужно ударить, чтобы смерть выглядела несчастным случаем. Никогда не замечал за собой кровожадности. Однако маг Костóнтис продолжает меня удивлять. Оказывается, я его толком не знал. Думал что это обычный балагур и бабник, а тут вон какие скелеты вылезают из шкафов.

Это вообще нормально, когда точки, куда надо ударить подсвечиваются в аурном зрении. Причем сознательно я не переходил на взор волшебников, как-то само собой получилось. Как говорилось в каком-то фильме: «Мужчина, я вас боюсь». Я действительно начинаю опасаться за собственное сознание. У меня начинается какое-то раздвоение личности. Одна из них принадлежит жителю Земли Михаилу Евгеньеву, а другая какая-то кровожадная личность непонятного происхождения. Может маг Костóнтис, а может какой-нибудь бес, которого подселила та самая Серида. И надо же было так влипнуть.

Я медленно подошел к замершему с ножом у горла Улю-найденышу и заглянул в его глаза. Что я там пытался увидеть, хоть убей не понимаю, но несостоявшийся насильник громко сглотнул. Я слегка улыбнулся и, скосив голову набок, указал ему на дверь. Нож, как по волшебству исчез в просторном балахоне знахарки, а сам Уль резво выскочил во двор. Я вышел вслед за ним и надеялся, что он на меня набросится, но тот, озираясь через плечо, удалился за угол. Жаль.

Я вернулся в коморку и меня встретил настороженный взгляд Миды. Она что-то сжимала на поясе и ждала моих действий. Я подбадривающе улыбнулся и знахарка расслабилась. Она что-то сказала Эйтелине и вдруг воскликнула:

— Ильга!

Не знаю, что на нее нашло, но старая женщина побила все рекорды в спринте. Я за ней не успевал. Мы вбежали в какой-то сарай и в углу я заметил беременную женщину, которая корчилась от боли. Рядом с ней и сидевшим на корточках худощавым мужем Ильги стоял какой-то бугай из свободных ваннов. Однако лицо охранника выражало смятение, и он вздохнул с облегчением, когда появилась знахарка. Он что-то говорил ей, но если ранее Мида была готова броситься на него, то сейчас, выслушав его речь, просто махнула рукой, мол, уйди и не мешай. Наверное, именно этот жест спас бугаю жизнь, потому что во мне появилось желание свернуть шею тому, кто обидел беременную женщину.

Мужчин из сарая выдворили и туда же забежала растрепанная Эйтелина. Вскоре она вышла и вернулась с сумкой знахарки. Я понятия не имел, что происходит. Теоретически Ильга рожает, а на практике творится, черт знает что. Почему у нее кровь? Так должно быть? А может у нее выкидыш? Я, например, ничего не знаю о процессе деторождения. Мне приятна только первая часть, когда происходит момент зачатия, а в остальном я не силен.

Чтобы не нервничать, я ушел за сарай и начал разминаться. Ни разу в жизни я не садился на шпагат, но иногда во сне я видел, как это делал маг. Расслабившись, я позволил телу самому выполнять комплекс упражнений. Оказывается кроме резких движений, Костóнтис проводил дыхательную гимнастику, концентрируя собранную энергию в солнечном сплетении. К величайшему сожалению сила, как в это было в родном мире мага, не витала в воздухе, и я втянул в себя только маленькую капельку. Но, как бы там ни было, я успокоился и перестал накручивать себя. Что случилось с Ильгой пока неясно, но рядом с ней лучшая знахарка ваннов, так что, если кто и может ее спасти, так только она. Неожиданно ко мне подошла Эйтелина и позвала за собой в сарай. В руках она держала посох, и когда я вошел в палату местного роддома, передала артефакт знахарке. Мида взглядом указала на то, что хочет поговорить. Повторять дважды мне не надо, и я прикоснулся к древку.

— Мих, ты можешь зарядить лечебный амулет? Он не работает, а ей нужна помощь, — произнесла знахарка.

Я, честно сказать так и не понял, как в прошлый раз зарядил накопитель, но пора бы мне учиться. Я забрал медальон и снова начал дыхательную гимнастику. Не знаю, какие потери энергии при зарядке произошли в этот раз, но накопитель сиял, словно диодный фонарик, однако я сам ощущал упадок сил. Меня слегка качнуло, но Эйтелина поддержала уставшего рабовладельца. Я присел на пол, но она подняла меня и аккуратно поддерживая, проводила до конюшни. Забраться на сеновал я не смог, да и не хотел. Присев рядом со стойлом вороного, я прислонился к стене и уснул.

Не знаю, сколько я спал, но, судя по положению солнца приблизительно до полудня. Наступал час моего позора, когда я, как и остальные неудачники упаду на землю со спины гнедого жеребца. К конюшне начали подходить любители посудачить на разные темы. Ванны разглядывали сонного победителя дракона, медведя и нескольких великих воинов. Надо сказать, что я не произвел какого-то особенного впечатления на толпу. По моей распухшей физиономии было заметно, что я слегка не в форме, но зрители жаждали зрелища, и матч должен состояться при любой погоде. После славы о моих победах, падение с гнедого будет отличной изюминкой в слухах о том, что моя репутация слегка раздутая.

Ну что сказать, я с ними полностью солидарен. Я видел что вытворял гнедой с неудачливыми наездниками и понимал, что если после падения вовремя не сбегу за ограждение, то эта злобная скотина меня затопчет. А получать копытом по ребрам ой, как не хочется. Будет очень больно. Если бы вчера ноги вороного угодили бы не в щит, а куда-нибудь в тело братьев, то одним ушибом они бы не отделались. В жеребце полтонны живого веса. Удар копытом выдает энергию равносильную выстрелу из пистолета Макарова. Ну, может чуть меньше. Если бы на подкове торчал штырь, то человека пробило бы насквозь. Радует то, что копыто имеет большую площадь и энергия распределяется по поверхности равномерно, но все равно приятного мало.

Вскоре во дворе появился конунг, рыжий детинушка и несколько уважаемых ваннов из свиты правителя. Зрители взирали на меня и предвкушали предстоящее действо. Надо сказать, что стойло, где содержался жеребец, имело два входа: один в общий коридор конюшни, а вторые ворота располагались в наружной стене и выходили на огороженную площадку, где эту самую гнедую живность иногда пытались приручить. Именно их сейчас и раскрыли, предлагая мне надеть уздечку и седло на разъяренного жеребца. Чем обычно завершались такие попытки я видел лично, но сейчас на месте того неудачника оказался я и чует мое сердце, добром наше знакомство не закончится.

Как в воду глядел. Пока я осторожно приближался к зеву раскрытых ворот, гнедой выскочил на площадку, словно чертик из табакерки. При этом живность сразу встала на задние ноги, а передними нанесла сдвоенный удар. Видит бог, я избежал попадания только чудом. Однако вместо того, чтобы отшатнуться назад, я совершил перекат через плечо и оказался почти под его животом. Жеребец начал отплясывать чечетку, но я, перекатился в сторону и, собирая с площадки всю пыль, смог избежать удара копытом. Я встал на ноги, чтобы снова уйти в перекат. Жеребец гонялся за мной по огороженному участку и никак не мог понять, как получается, что такой мелкий раздражитель до сих пор не сбежал за ограду? Гнедой занял центр и, поворачивая голову, неотрывно следил за мной.

Как я только его не называл: и мой хороший, и красавчик, и жеребчиком, но эта хитрая бестия вроде как сменила гнев на милость и когда я приблизился на достаточно близкое расстояние, снова встала на дыбы.

Я этого жеребца начал ненавидеть. Он меня разозлил. Не потому что не давал себя оседлать, а из-за того что ванны вокруг ограды ржали как кони. Я выставил себя шутом. Да отважным, но шутом. Скоморох для развлечения толпы. А виноват в этом гнедой жеребец. Пока я его рассматривал, то заметил кое-какие несуразицы. Во-первых, он подкованный, значит не дикий. Во-вторых, у него вокруг губ есть характерные потертости от уздечки и иной оттенок шерсти на спине. Значит, он знает что такое седло и удила. И в-третьих, во взгляде гнедого проскальзывало презрение к нерешительному человеку. Интересно, а его использовали как производителя или как ездовое животное? Обычно производителей никто не седлает, и тогда у меня нет шансов. Диких коней укрощают при помощи арканов и нескольких человек, которые держат морду пока кто-то не проталкивает удила в зубы жеребца. Чистейшее насилие над личностью. Но учитывая то, что гнедой знаком со сбруей, придется поговорить с ним по-плохому.

Когда жеребец, опускаясь на передние ноги, нанес мне очередной удар, я слегка сместился и врезал ему основанием раскрытой ладони по морде. Гнедой покачнулся, и я добавил ногой. Удар получился слегка смазанным, но жеребцу хватило. Он возмущенно заржал и вновь попытался атаковать, но я изменил тактику и толкнул его в бок. Гнедой мотнул головой, и я снова стукнул его по морде. Когда он отвернулся я, запрыгнув на его спину, обхватил руками шею и начал душить. Как он только не бесновался. Даже упал на землю, чтобы придавить меня, но, в конечном счете, ему просто-напросто не хватило воздуха и он временно затих. Я стукнул его по загривку и, запрыгнув на спину, направил в бег по кругу. Он несколько раз попытался взбрыкнуть, поднимая то лопатки, то круп, но получил очередной удар по шее. Я держался за длинную гриву и после того, как жеребец попытался встать на дыбы и выполнить свечку, я вновь обхватил шею и повторил трюк с удушением. Гнедой опустился на четыре конечности и возмущенно заржал, но получив новый хлопок по шее, начал нехотя выполнять команды. Я направил его в стойло. В помещении я спрыгнул на пол и взял в руку уздечку. Гнедой отвернул голову, но я рыкнул и жеребец присмирел. Вскоре я полностью облачил его в сбрую и вновь вывел его на площадку. Мы побежали вдоль ограды, и я, держа его на поводу, мчался, как ветер. Я опасался, что мне не хватит скорости угнаться за резвым поганцем, но меня спасло то, что он не мог разогнаться до максимума. В какой-то момент бега я запрыгнул в седло и быстро соскочил на другую сторону, выполняя элементы джигитовки. Так повторялось несколько раз, пока гнедой не привык к тяжести на спине. В финале я замер в центре площадки, сидя в седле, а гнедой гордо поднял голову. Я покормил его морковкой, и он радостно заржал.

Очередной кирпичик в стену моей славы уложен, осталось выяснить, как там Ильга и ее не рожденное дитя.

В толпе зрителей я заметил Эйтелину с посохом в руке. Она смотрела на меня с удивлением. Видимо никто не верил в то, что мне удастся приструнить гнедого поганца. По большому счету я и сам не ожидал, что у меня получится. Просто он меня разозлил, а я когда злой бываю, семерых убиваю. Уточнять про мух сейчас не стоит, потому что в этом мире я стал обладателем собственного кладбища почивших врагов. Если считать варана и медведя, то получается восемь. Не люблю четные числа.

Покрасовавшись на публике, я загнал жеребца в стойло и, расседлав, полностью обтер сухой тряпкой. После насыпал овса и залил поилку водой. Делалось это демонстративно, чтобы он понял, что моя рука может не только стукнуть по шее, но и дать пищу. Психология жеребца это отдельная история, но я не коннозаводчик, поэтому общался с гнедым, как умел. Если я где-то ошибся, то все рано никто из профессионалов меня не поправит за неимением таковых в городе ваннов.