Летописец

Глава 12

Думать об ошибках не хотелось, и я воспользовался советом Миды. Вороной радостно заржал и из другой части конюшни послышался удар копытами в загородку. Наверняка гнедой беснуется. Подходить к его стойлу не стал, потому что сейчас на первом месте мой боевой товарищ. Рана у вороного затянулось, но если бы это был человек, то я бы сказал, что он слегка бледный. Однако по морде коня не видно, какого цвета его кожа, поэтому я смотрел на него аурным зрением. В принципе никаких серьезных повреждений нет, а недостаток энергии можно компенсировать обильным питанием.

Пока я обследовал дестирэ, меня нашел рыжий детинушка и радостно завопил:

— Мих-Костóнтис — берсерк! Я тебя нашел! Пошли на пир!

После этого он что-то говорил, но я не понял. Меня удивил тот факт, что мне удалось перевести некоторые слова. Оказывается, я чему-то научился. Если так дальше пойдет, то есть вероятность, что я выучу все пять языков, которые знает знахарка.

Кстати о Миде. Она вышла из закутка и грозно отчитала Цуц-йорда. Тот как-то сник и, беззлобно огрызаясь, вышел на улицу. Я так и не понял, что сейчас произошло? Почему бесстрашный рыжий берсерк ретировался, едва увидев строгую знахарку. Мне показалось или Цуц-йорд действительно рефлекторно прижал ладонями уши? Что это с ним? Вроде Мида громко не орала. Тогда с чего вдруг он прикрывается? Или может у него есть детские воспоминания о том, что эта строгая тетя скручивала ему ухо? Хотя если бы только одно. У рыжего детинушки оба уха деформированы, как у борцов вольников. Насколько я понимаю, тут классическая борьба не в чести, и потешные бои проводятся как бросками, так и кулаками. Возможно, Цуц-йорда в детстве поймал кто-то из старших и скрутил ему правое ухо. Потом этот оболтус попал к знахарке и настолько довел ее, что экзекуции подверглась другая ушная раковина. Отсюда вывод, не наказывайте детей, а то когда они вырастают, то продолжают побаиваться тех, кто причинил им боль в детстве. Вот кто бы мог подумать, что такой большой и сильный шкаф сбежит от хрупкой старушки с невиданной скоростью. Уж точно не я. Я-то видел, как бесстрашно он бросался на медведя.

Размышлять о трудном детстве рыжего детинушки быстро надоело, но делать все равно нечего, а идти на пир без моей новоявленной «мамочки» чревато очередной авантюрой и походом за каким-нибудь мифическим зверем. И вроде бы конунг не обманул с претензиями ивергов, но все равно складывалось впечатление, что он мог замять скандал. Мог, но не стал. Что бы он там ни говорил о нашем сотрудничестве, но чует мое сердце, что Аль-йорд мечтает избавиться от меня чужими руками. Одним словом — политик!

Вскоре знахарка вернула мне посох, и мы отправились на пир. Множество столов расположили в зале и ванны, увидев виновника торжества, дружно крикнули: «Мих-Костóнтис — берсерк», а после продолжили застолье. Конунг сидел в кресле и, увидев нас, позвал к себе. Мы проследовали в комнату, и Аль-йорд похлопав меня по плечу произнес:

— Мих-Костóнтис великий воин. Он сразил Эрика-иверга…

Далее последовала торжественная речь, из которой я опять ничего не понял. Мида присела рядом со мной, и начались переговоры. Конунг юлил, но знахарка напирала, а я глупо улыбаясь, продолжал потреблять пищу. Наконец Аль-йорд тяжело вздохнул и сказал:

— Что вы нашли в этом чужаке? Что ты, что ведун. Да, ему удалось победить дракона огненным шаром, но всем известно, что больше он ими кидаться не будет. Воин он тоже посредственный. Чего стоит ранение собственным мечом. В бою ему помогли боги, иначе он никогда бы не победил Эрика. Да, чужак удивил, когда зарубил братьев, но без коня бы он не справился. Не могу же я тащить в поход лошадь. Для меня чужак бесполезен. Что с ним делать?

— Посели его в древних камнях, — посоветовала Мида. — Там он будет полезен. У тебя в сарае штука для метания была. Пусть поставит ее там и встречает незваных гостей большими стрелами.

— Так она же сломана? — удивился конунг.

— Починит, чай руки не из ж. пы растут, — отмахнулась знахарка. — Людей дай, чтобы дом поставить…

— Э-нет, люди самому нужны, — заартачился Аль-йорд. — Мы летом в поход идем. Неужели кто-то захочет променять добычу на возню со стройкой?

— А если я попрошу?

— И я опять спрашиваю, что ты с ним возишься? Он что на твоего почившего сына похож? Или на давнего мужа? Я-то сам их не видел, но может в тебе материнский инстинкт пробудился, — поинтересовался конунг.

По тому, как изменилось выражение лица Миды, стало понятно, что ей неприятна эта тема, однако она справилась с нахлынувшими эмоциями и сказала:

— Он спас твою жизнь и жизни остальных ваннов. Если бы эта тварь освоилась, то летом устраивали бы походы не свободные воины, а дракон на наши земли. Тебе известно такое слово: благодарность! Да, я благодарна ему за то, что он убил эту тварь. Без его огненного шара ты и твои воины угодили бы к нему в пасть. А потом и сотни других людей. И вместо того, чтобы сделать такого человека союзником, ты подставляешь его под удар. Как же, как же, он добился большей славы, чем великий и непобедимый Аль-йорд.

— Женщина, ты забываешься! — рыкнул конунг.

— Ударь ту, кто спас тебя от яда земляного дракона. Давай, что ждешь? Не хочешь? Или боишься? Ну да, тогда меня придется убить, а этого ни один свободный ванн не простит. И первым с тебя спустит шкуру — ведун. Старик хоть и одноглазый, но на тебя его силенок хватит.

— Женщина, не оскорбляй конунга в присутствии чужака.

— Он пока ничего не понимает, так что это разговор между нами, — сказала Мида. — Его нужно поселить около древних камней. Пусть поживет там. Подучится, а то действительно воин из него никудышный, только на милости богов выезжает. Ведун говорил, у тебя в сарае какая-то оглобля была…

— Какая оглобля?

— Большой меч, — пояснила знахарка. — Мих, вроде длинным клинком лучше машет. Пусть тренируется. Глядишь, и научится сражаться.

— Пусть забирает, — отмахнулся Аль-йорд. — У нас такой меч никому не нужен. А людей не дам. Если сама уговоришь, тогда ладно, а работников у меня самого нет. Приходится свободным платить, а казна пуста.

— Ох, и жадный же ты, Аль-йорд, — вздохнула Мида. — Ты когда конунгом стать хотел, что людям обещал? Богатства и славу, а на деле походы к пиросам водишь. А какая там добыча? Они же голодранцы.

— А что мне остается? Бар-дьйор по заливу ходит. Восточные ванны под одной рукой живут, одни рода амазонок щиплют, а другие весь восток озерного края потрошат. Поговаривают, с маркграфом из Суролтара снюхались и куда-то на юг за моря ходили. А мне только центр озерного края остался и побережье племени пиросов. А у них сплошные леса да болота и на дракаре там делать нечего. Вот и скажи, куда мне вести ваннов в поход?

— У тебя карта есть? — неожиданно спросила знахарка.

— Дожили, меня будет учить женщина! Ты лучше травы собирай, и носы подтирай, а в мужские дела не лезь!

— А ты не у меня совета спросишь, а у чужака, — усмехнулась Мида. — Он человек ученый, глазки умные, так что не смотри, что с мечом неумеха, главное свежий взгляд у него есть.

— Что может знать о походах на дракарах чужак? — задал закономерный вопрос конунг. — Он когда на борт забрался, с таким любопытством все осматривал, будто никогда на дракаре не ходил.

— Так он и не ходил, — ответила знахарка. — Но наверняка слышал о таких ладьях, вот и осматривался. Ты не юли, а честно ответь, карта есть? Не просто рисунок, а подробная, чтобы с реками отмеченными была. И городами большими.

— Есть, — сдался Аль-йорд. — Не очень подробная, но основные пути отмечены. Сейчас принесу.

Конунг встал из-за стола и вышел в дверь. Вскоре он вернулся и что-то сказал, но я ничего не понял. Ответ знахарки тоже прозвучал для меня абра-кадаброй и я задумался, а почему же понимал их ранее? Вроде никто из них за посох не держался, а в голове звучал перевод. Я опустил взгляд на артефакт, прислоненный к лавке, и чуть не рассмеялся. Оказывается длинная деревяшка случайно сползла под стол и прикоснулась к знахарке, к конунгу и ко мне, связывая нас воедино. Когда Аль-йорд встал, то посох сместился, и я вновь потерял контакт с говорившими людьми. Жаль, расположить артефакт так же у меня не получится, так что придется довольствоваться тем, что переведет мне знахарка. Ох и хитрая же эта лиса. Мне она говорит, что я особенный, а на самом деле думает, что никудышный. Учтем на будущее.

О чем они собирались меня спрашивать? О походе? Я им посоветую. Я им так посоветую, что мало не покажется. Это же надо, я никудышный воин! Да я! А что я? А ведь она права и я спасся только чудом, ну, по крайней мере в бою с Эриком. А кто на вороном гарцевал? А кто братьев в капусту покрошил? Ну да, со вторым мечом ошибся, с кем не бывает, но ведь убил же противника! Главное у нас что? Результат! А чем плох мой результат? Четыре именитых воина, а на мне ни царапинки. Ну, по крайней мере враги меня не смогли задеть, а что я сам себя… М-да, некрасиво получилось. И звезд футбола за автогол из команд выгоняли, а тут такую репутацию испортил. Но, будем надеяться, второй меч в руки брать больше не придется, а то что я уронил клинок, так ведь не просто так. По нему же ударили, и он во время отражения атаки слегка извернулся. Наверное, смешно выглядело, но я не никудышный воин, просто пока неопытный и у меня было мало практики.

— Мих-Костóнтис, — обратился ко мне конунг и указал на посох. Я положил артефакт на стол рядом с картой и Аль-йорд продолжил: — Мих-Костóнтис, я вижу ты человек образованный. Наверное, много читаешь. Скажи, а попадались ли тебе книги о военном искусстве? Слышал ли ты о деяниях великих полководцев? Может, знаешь о путях мореплавателей? Хочу посоветоваться с тобой, как со знающим человеком. Как думаешь, куда лучше всего отправиться летом в поход? Это карта земель. На севере мы, на западе пиросы, на юге озерный край. Твое мнение?

— Я так понимаю, вы ходите только на дракарах? — уточнил я, разглядывая кусок карты с подобием рельефа и отмеченными реками и заливом. Видимо ранее это было огромное полотно размером с простынь, но его оборвали за ненадобностью, оставив нужные территории. — Понятно. Границы проходят по широким рекам? А почему в центре озерного края нет пограничной территории?

— Это земли нескольких княжеств, — пояснил конунг. — Тут отмечены только официальные границы с большими королевствами, такими как Эргент и Суролтар.

— Я не совсем понял, а куда именно течет река? Тут отмечено, что она, огибая несколько королевств, соединяет северное море с южным. Разве так бывает? Куда именно направляется река? Когда мы плыли от острова с камнями, то шли против течения или я ошибаюсь? Тогда вопрос, где ее исток, откуда она начинается? Из южного моря?

— На территории королевства Суролтар есть небольшое озеро. Именно тут она начинает путь. Дальше делится на три части. Восточный рукав проходит сквозь болото и впадает в длинный залив. Западный огибает королевство Эргент и уходит на юг, а северный идет к нам и его устье чуть дальше, чем остров с древними камнями впадает в Кривой залив. Когда мы в походы ходили, мимо камней шли. А зимой там дракон появился, вот и пришлось его убивать.

— То есть сначала ты выходил в северное море, а после вел людей по северному морю на запад к пиросам? — поинтересовался я.

— Да, — тяжело вздохнув, ответил Аль-йорд. Ему перестала нравиться эта идея спрашивать совета у чужака. Слишком много вопросов задавал он, не зная элементарных вещей.

— А ходить на юг сквозь озерный край вы пробовали?

— Да, но на границе с Суролтаром стоят сторожевые башни, в которых есть всадники. Они успевали отбить добычу из деревень расположенных неподалеку. Предыдущий конунг атаковал одну такую крепость и погиб, потеряв половину людей. Мы стараемся не воевать, если есть возможность получить отпор.

— А у пиросов вам сражаться не приходится?

— Они не воюют на конях, и нам бывает проще с ними сажаться.

— А с какой скоростью двигается дракар? Я, вроде плыл с вами, но далеко ли мы ушли от острова с древними камнями? — поинтересовался я.

— Пешим ходом идти от рассвета, до заката. По прямой чуть быстрее, но тут нет дорог. Дракар прошел бы это расстояние чудь быстрее.

— То есть скорость такая же, как у быстро идущего человека, — подытожил я. — А на ночь вы причаливаете к берегу? Ясно. А теперь вопрос, сколько дней вы потратите на дорогу к границе озерного края и сколько до Суролтара?

— До озерного края два дня, а до королевства пять. Раньше мы только озерный край щипали, а когда сунулись в Суролтар, получили отпор.

— Тут по карте река на запад поворачивает, как раз между королевством и краем. Вы туда ходили? — задал вопрос я.

— Я же говорю, там с обеих сторон крепости поставили, и добычи почти не бывает. Да нам удается пощипать местные деревеньки. Но на обратном пути у нас появляются проблемы. И в королевстве и в озерном крае стоят башни почти напротив друг друга. В них есть метатели, которые способны простреливать реку с берега на берег. Люди не хотят гибнуть от большой стрелы. В этом нет чести. Вот если смерть приходит на поле боя с оружием в руках, тогда можно, но лучше вернуться с добычей, — резюмировал Аль-йорд. — Так что посоветуешь?

— Переноси дракары по суше. Это дольше чем по река, но можно высадиться недалеко от башни и обойти ее ночью, а лучше просто сжечь.

— И как сжечь каменную крепость? — задал вопрос конунг. — Или может ты сожжешь их огненными шарами?

— На меня не рассчитывай, — отрицательно покачал головой я. — Переноси корабли посуху и потом дальше плыви по реке…

— Там много крепостей, все обойти не получится. К тому же с другого берега тоже могут метателем стрельнуть. Мне и по другому берегу идти?

— Не понял, причем тут другой берег? — удивился я. — Кстати, а если пойти на восток от поворота? Там тоже крепости стоят?

— Там заболоченная местность и дракар застрянет. Туда со стороны длинного залива наведываются племена восточных ваннов, — вздохнул Аль-йорд. — У них на дракарах больше людей и они часто устраивают битвы и захватывают крепости и городки. Со мной столько ваннов не ходят.

— И ты решил, что торговать выгодней, чем воевать? — вставила замечание знахарка. Конунг скривился и сказал:

— Не начинай опять, женщина. Не видишь, я спрашиваю мудрого человека, пусть подаст свежую идею.

— Не приставай к берегу, — произнес я и осекся. Сам того не желая я дал ему подсказку. Если он поймет, как ходить по ночам, ванны смогут добираться очень далеко.

— Что значит, не приставай? — ухватилась за идею знахарка.

— Действительно, а как пищу готовить? — спросил Аль-йорд.

— Закажи кузнецам закрытые печки, чтобы не было открытого огня. По ночам кидаешь якорь, и тебя не снесет течением. На берег озерного края и Суролтара не высаживайся и никого не грабь. Мимо башни проходи ночью, так что если они начнут стрелять, то вряд ли попадут. А потом доберешься до королевства Эргент. Туда вы раньше ходили? Нет? Вот и наведаетесь. Я не думаю, что там стоят такие же крепости с метателями. А лучше если вы пройдете по реке до границ с пиросами и с их берега нанесете удар. Наденете их одежду и развлечетесь от души. Пусть король Эргента думает, что на них напали соседи. Долго такой маскарад не продержится, но на первое время сойдет. Кстати, а что дальше на запад за рекой? Тут на карте не отмечено. А на юге что за «стахия»?

— На северо-западе княжество Айранов, а внизу империя Калстахия, — задумчиво произнес конунг. — Никто из ваннов раньше туда не ходил.

— Я правильно понимаю, ваши дракары могут идти по морю? Что если обойти все земли по кругу и вернуться через пролив обратно. На путь, судя по масштабу карты, уйдет сто пятьдесят дней, но ты пройдешь вдоль берегов Суролтара, Эргента, империи и вернешься по морю опять в Суролтар, а потом по этой реке в этот длинный залив, — загорелся я идеей пусть не кругосветного путешествия, но достаточно долгого круиза.

— Мне нравится идея дойти до империи, а потом вернуться обратным путем. В этом году Эргент грабить не будем, чтобы они на обратном пути нас не зажали, а вот дома имперцев я бы пощипал, — улыбнулся конунг. — Мида, а ты иногда права, свежий взгляд на проблему очень полезен. Мих-Костóнтис, завтра, как ты и обещал, укроти гнедого жеребца и отправляйся к древним камням.

— А может не надо? — жалостливо спросил я.

— Ты великий воин. Ты дал слово, значит сдержи!

М-да, никто не знает что надо Феде из фильма Гайдая о приключениях Шурика.