Летописец 2

Глава 25

Дома нас встретили овациями. Женщины радостно хлопали меня по плечу, а Баратия скупо улыбнулась и попросила больше не лезть на рожон. Она знала, что я не восстановился после визита в храм Громодора, и прекрасно понимала, что в этом конном поединке я сильно рисковал. На попытки обнять беременную женщину, она меня оттолкнула и убежала в комнату. Я не совсем понял причины такого поведения, но законная супруга Михаила Евгеньева в период вынашивания младенцев так же вела себя не совсем адекватно. Я, постучав для приличия несколько раз в дверь, решил что исполнил долг заботливого мужа, а то что меня послали далеко и в грубой форме, это ерунда. Женщины порой капризны и непостоянны. Сегодня – любит, завтра – ненавидит, а послезавтра – жизнь может отдать или забрать твою. Это естественно так что удивляться и уж тем более обижаться смысла не имеет.

На повестке дня оставался вопрос Маньки, о которой напомнил Родя. Честно сказать, встречаться с князем не хотелось, однако надо решить, как поступить с любвеобильным старцем. Брóня дал команду двум дружинникам остаться тут и покараулить, вдруг рыцари напьются настолько, что захотят отомстить за смерть павших товарищей. Я ничего против этого не имел и с благодарностью взглянул на десятника. Что ни говори, а этот продуманный воин знает много тонкостей межличностных отношений.

Манька продолжала сидеть в компании Фили и с нетерпением ожидала Родю. Она боялась идти домой и просила не оставлять ее одну. Если я правильно понял, то она дочь богатых родителей откуда-то из провинции и, выходя замуж за перспективного дружинника Даниила из рода Борятей, планировала войти в элиту местной аристократии. Однако супруг оказался любвеобильным и с огромным удовольствием соблазнял всех подряд, но к жене относился с почтением и опаской. Таким поведением Данька напомнил мне анекдот про грузина, который заявил психологу: «Горидзе в неволе не размножаются».

Если бы Данька просто гулял со служанками, так это полбеды, но этот кобель соблазнял знатных девиц, за что был сослан из города. Сама Манька добавила масла в огонь, когда оттаскала за волосы Ильгу – дочку князя. С тех пор вход в княжеский терем ей был заказан, вот и страдала красавица от одиночества.

Сейчас мы привели ее на аудиенцию к правителю, и Орлик с благожелательной улыбкой выслушал пострадавшую. Прозвучала очередная душещипательная речь на тему злыдней окаянных обижающих несчастных красавиц, но судя по ауре, этот хитроумный «павлин» радовался проблемам Маньки. Хотя, судя по взглядам, бросаемым на привлекательную блондинку, он бы и сам не отказался побывать на месте старца. Я не удивлюсь, если в ту золотую клетку, приготовленную для «сизокрылой голубки Алуры» попадет жена Даньки. Я видел ее без одежды и могу сказать, что фигура у нее эффектнее, чем у Фаи – королевы западных ваннов.

Однако пускать слюнки на чужих женщин, по меньшей мере неприлично, так что я представил себя под струями холодной воды и постепенно успокоил разыгравшееся воображение. Мне нужно срочно спустить пар, в противном случае я рисковал кого-нибудь изнасиловать. У меня в доме семь беременных женщин и две пока не ждут пополнения, но если я начну приставать к ним, то нарушу собственные принципы, а делать этого не хотелось. Мысленно я решил снова начать усиленные тренировки, тем более что за время вынужденного простоя, мускулы слегка потеряли четкий рельеф.

Пока я размышлял о слабой половине человечества, князь принял решение отправить Маньку под охраной десяти дружинников в отчий дом. Блондинка скривилась, но тяжело вздохнув, склонила голову. По поводу старца разговор прошел в ином тоне. Орлик повернулся ко мне и заявил, что я избил и обокрал служителя Матери богов и если бы сейчас не выяснились подробности, то князь собирался выдать приказ на мое задержание и заключение под стражу. Однако сегодня он добрый и дает мне возможность искупить вину и вернуть ожерелье и перстень, который я позаимствовал из храма. Вероятнее всего Орлик знал, для чего нужны эти предметы и хотел воспользоваться интересными артефактами.

Угрозы возымели обратный эффект, и я начал злиться. Прежде чем сказать что-нибудь резкое, мне удалось мысленно сосчитать до десяти. Я усмехнулся и, вынимая из пояса ожерелье, полностью выкачал из него заряд энергии. Пользы от этого не было, так как артефакт подпитывался от ауры владельца, но на какое-то время он стал недееспособным. Перстень так же оказался у Орлика и тот быстро надел его на палец. Он с любовью взглянул на предметы и улыбнулся. Мне стало интересно, кто станет первой жертвой этого диктатора?

После прозвучало предложение сопроводить меня до границ княжества. Орлик обещал выделить мне охрану и когда я сообщил, что хочу переправиться через пролив на восточную сторону, князь радостно согласился предоставить ладью. Проблема состояла в том, что зимой Длинный залив замерзал. Никакой навигации в этот период времени не было. Ходить по тонкому льду крайне нежелательно и для осуществления моей затеи нужно ждать весны. К тому времени у Баратии подойдет срок рожать, и молодой мамаше нельзя будет путешествовать как минимум год. Торчать тут так долго я не хотел и поинтересовался, как князь собирается осуществить перевозку. Орлик ответил, что для походов в этот период используются лодки-раньшины. Они не очень большие, но преодолеть двадцать километров могут легко. Князь пояснил, что от места переправы мы сможем самостоятельно выбрать маршрут. Если пойти строго на восток, то через полтораста километров путники окажутся на границе лесов амазонок, а если двигаться на северо-восток, то можно добраться до города ваннов, где правит Бар-дьйор.

После этого я объяснил, что мне придется вернуться в Озерск, чтобы сопроводить «дочку барона» в королевство Эргент. Князь отрицательно покачал головой и заявил, что Айрилина ле Уркрайт должна покинуть город после наступления праздника солнцестояния. Это его последнее слово. Видимо он очень расстроился, что не стал первым мужчиной эффектной брюнетки.

Однако после получения новой игрушки, настроение князя менялось, словно весенняя погода и вскоре он сменил гнев на милость. Мне удалось его уговорить, и он обещал, что потерпит присутствие дочки барона до наступления холодов. Если я не вернусь к означенному сроку, то дружинники сопроводят персону нон-грата до границ королевства Суролтар, а дальше пусть делает, что хочет.

Судя по тому, с какой легкостью он согласился отсрочить отправку Алуры, у меня возникли подозрения, что Орлик хочет провести тестирование ошейника как можно скорее. Если он не совсем дурак, то сначала опробует его на какой-нибудь ненужной служанке, но судя по тону, ему явно не терпелось кого-то приструнить. И у меня появилось подозрение, что это будет его дочь Ильга.

В принципе меня это почти не касалось, так как я исполнил просьбу бабули из сна, и остановил старца из храма. Положа руку на сердце, я признавал, что князь мог поворковать с любой женщиной, и для этого ему вовсе не нужен этот ошейник. Уж лучше пусть он будет под защитой местного правителя, чем в руках постоянно встречающегося с разными женщинами вредного старикашки.

Манька вернулась в дом Роди, а я направился в гости к купцу из султаната.

Пухленький смуглый мужчина сиял, словно начищенный золотой. Его хитрые глазки сверкали из-под полуприкрытых век. Он пригласил меня присесть на небольшой диванчик и махнул рукой, подзывая полуголых невольниц.

Надо сказать, что в этом мире я впервые увидел узкоглазых девушек. Не скажу, что я расист, но никогда не понимал русских мужчин, которые женились на азиатках. Неужели им не жаль родных детей, которые будут иметь нетрадиционную внешность? В детском саду может, их никто не будет задевать, но в школе начнутся проблемы. Это я по собственному опыту знаю – в молодости, когда я только пошел в первый класс, со мной учился наполовину кореец. А ведь в то время звучали лозунги о равенстве и братстве народов. И все равно этому мальчику доставалось по полной программе как от учеников, так и от учителей. В современном обществе положение не стало лучше. Незадолго до моего вселения в мага Костóнтиса я стал очевидцем того, как опрятно одетого парня азиатской внешности остановили сотрудники в форме и обыскивали, словно какого-нибудь бандита. Кстати, именно на грабителя с восточными чертами лица и вышла ориентировка. Как говорят европеоиды: «все азиаты на одно лицо». Я с этим утверждением не согласен, но все равно отличить киргиза от казаха или китайца от корейца не смогу.

А в доме Саладара сына Алисара имелось три узкоглазые рабыни. Девушки прислуживали за столом и выполняли любое пожелание купца. Саладар похвастался, что приобрел этих дикарок год назад. Родом они из степей и их сородичи часто захватывают женщин из озерного края, чтобы продать в султанат или империю. Степняки не брезгуют вырезать соседей, и хотя узкоглазые девушки не пользуются спросом в султанате, но иногда и они попадают на рабские помосты. Изначально девушки не знали, что значит чистое тело, и от них постоянно воняло бараньим жиром, но после профилактической беседы невольницы стали чистыми, опрятными и услужливыми.

Сейчас Саладар сын Алисара задержался в Озерске по личному делу. Он вел переговоры с одним человеком, который обещал купцу продать красивое ожерелье и перстень. Однако в силу непреодолимых обстоятельств, предыдущий владелец красивых предметов лишился ценностей.

– О, величайший витязь из славного рода Косхéльт, позволь узнать, во сколько ты оцениваешь безделушки, что отнял у никчемного старикашки из храма Матери богов? – задал вопрос Саладар.

– О, великий торговец Саладар сын Алисара, ответь мне на вопрос, а зачем тебе нужны предметы из храма? – спросил я, подражая манере купца.

– О, витязь, чья мудрость простирается за даль горизонта, мой отец, светлая ему память, говорил, что безделушки принадлежали его матери, и он завещал мне выкупить их и положить на могилу предков, – не моргнув глазом солгал купец.

– О, Саладар сын Алисара, неужели ты хочешь сказать, что твоя мать носила рабский ошейник? – полюбопытствовал я.

– О, величайший витязь, поражающий врагов грозным взором, как вы могли подумать такое? Моя мать из обеспеченного купеческого рода…

– Саладар сын Алисара, я понимаю, что состязаться с вами в красноречии у меня не хватит фантазии, но давайте я вам расскажу судьбу того красивого рабского ошейника, что снял с шеи очаровательной, свободолюбивой женщины.

– О, витязь из славного рода Косхéльт, этим вы окажите мне неоценимую услугу, – с улыбкой произнес Саладар, хотя судя по напряженному взгляду, стало понятно, что он предполагает возникновение сложностей.

– Видимо о чудесных свойствах этого ожерелья и перстня узнали не только вы, но и князь. Сегодня я имел честь общаться с правителем Озерска, и он настоятельно рекомендовал отдать ему то, что я отнял у старца. Так что для получения вашей «реликвии» вам придется обращаться к нему.

– Досадно, – произнес купец, и его улыбка померкла, показывая, насколько сильно его расстроила весть о новом владельце ошейника.

– Скажите Саладар сын Алисара, а как получилось, что старец решил отказаться от такой полезной для него вещи? – уточнил я.

– Ох, витязь, вы видимо долгие годы жили в уединении и забыли, что в обществе существуют определенные личности, которые за соответствующее вознаграждение готовы принести вам что угодно.

– То есть ваш человек не рискнул соваться к рыцарю. Тогда вы решили проверить, продам ли я вам этот предмет? – уточнил я. – Логично. Мне такая безделушка ни к чему, а вам принесет много пользы. Сколько времени вам приходилось воспитывать непокорную красавицу? Декаду, две?

– О чем говорит алмаз моих очей? – изобразил удивление купец.

– Да так, мысли вслух, – усмехнулся я, давая понять, что знаю секрет ошейника. – Кстати, князю известно о свойствах вашей реликвии. Он с такой быстротой завершил беседу со мной, что вероятнее всего пробует его на какой-нибудь красавице. Я бы не советовал обращаться к нему с просьбой о продаже ожерелья, а то он вас где-нибудь прикопает, чтобы не поползли слухи…

– А вы? Разве вы не захотите сообщить ему об этом? – с милой улыбкой спросил купец.

Судя по бурлящей ауре, он никак не мог решить, оставлять меня в живых или нет. Осторожность присущая торговцам предупреждала, что возникнут проблемы, но жадность может пересилить, так что придется подтолкнуть его к нужному решению.

– Князь не посчитал нужным возместить мне затраты, так что если безделушка пропадет, я не буду рыдать. Он князь Озерска, а я сегодня здесь, завтра там. Жизнь это дорога, а мы путники на ней.

– Вы мудрый человек, витязь из рода Косхéльт, – улыбнулся купец. – Позвольте мне преподнести вам этих услужливых красавиц.

– Благодарю, но я не могу принять столь щедрый дар, – отказался я.

Не хватало мне о трех девчонках заботиться. Мне бы Баратию и Эльку пристроить, и Алуру в Эргент отправить, так что проблем хватает.

– Уверяю вас, в постели они согреют лучше любой из местных белокурых девиц. Они очень умелые и способны возвести мужчину на вершину блаженства.

– Уверяю вас, Саладар сын Алисара, это лишнее. Если вам удастся вернуть реликвию, то этого будет вполне достаточно. К сожалению, я скоро уеду и не смогу увидеть лицо князя, когда он поймет, что ожерелье исчезло, – усмехнулся я и добавил. – Кстати, надеюсь, вы не бросите тень на меня? Весной я вернусь и…

– Ну что вы, – расплылся в улыбке купец, – до весны с нашей реликвией ничего не случится. Князь успеет наиграться с ней…

– Разумно, а потом вы отправитесь в дорогу, и спустя несколько дней он обнаружит пропажу, – изобразив радость, произнес я. – Но учтите, меня в городе быть не должно. Я не люблю ложных обвинений.

– Разумеется! О вас никто не вспомнит, – сказал купец.

Я осознал, что изображая обиженного рыцаря слегка перестарался. У меня сложилось впечатление, что из уст купца прозвучала оговорка по Фрейду, то есть старый лис решил меня убрать. Надеюсь, ему хватит ума не осуществлять нападение в собственном доме? Пусть даст мне повод и тогда, как говорилось в мультфильме о трех богатырях: «Жаль, хороший парень, могли бы дружить».

Я вежливо попрощался с купцом и, возвращаясь по темным улицам, ждал нападения, но никто не рискнул атаковать подготовленного к бою рыцаря. Дома ждала Алура, которая просила рассказать о том, что меня задержало в тереме князя. Я, не вдаваясь в лишние подробности, описал события вечера. Баратия выразила надежду, что нам удастся добраться до города восточных ваннов, а Алуру заинтересовал ошейник и перстень. Она расспросила меня об артефакте и сообщила, что встречалась с подобными изделиями. Беглянка из Бездны оценила этот комплект в несколько сотен золотых, то есть за этот предмет можно купить половину строений Озерска. Разумеется, накопители, которые лежали в потайном поясе стоили дороже, но их ценность была в способности держать заряд энергии и продавать камни не стоит, а вот подобную вещицу можно…

Я предложил ей мечтать молча. Если она продолжит распалять алчность, то вскоре попытается уговорить меня выкрасть ожерелье у князя. А я не хочу лезть на рожон. Мне бы красавиц до места назначения доставить, а дальше видно будет. Я научился не заглядывать вперед, прекрасно понимая, что судьба часто преподносит сюрпризы.

Утром мы пытались решить, останется ли Алура в городе, ожидая моего возвращения, или отправится в сопровождении наемников в королевство? Те охранники, что довели купца до Озерска и застряли в городе до весны не вызывали доверия. Никто не знал, что они тут делают? Почему не ушли пока не выпал снег? Куда делся купец, которого они сопровождали? Много вопросов оставалось без ответа. Идея переложить ответственность за доставку Алуры в замок рода Уркрайт на чужие плечи трещала по швам. Я опасался, что беременную женщину прибьют по дороге. Нет у меня доверия к тем, кто выполняет работу за деньги. Без должного контроля никто стараться не будет. Хотя, если намекнуть им на вознаграждение от счастливого отца, то есть вероятность, что с ней ничего не случится.

Я навестил наемников, но мне дали понять, что пока не вернется купец, из города они уезжать не собираются. На вопрос о судьбе нанимателя, их предводитель ответил, что все в руках Единственного бога, но если он не появится весной, то летом отряд покинет Озерск.

Ждать так долго смысла не имело, а оставлять Алуру без охраны чревато проблемами. Князь может передумать и опробовать ошейник на ней. Решение предложила Элька. Она напомнила мне о том, что я спасал жену и дочь Бар-дьйора, когда они возвращались из королевства Эргент. Если супруга конунга снова захочет навестить родню, то Алура, выдающая себя за дочь барона составит ей компанию, а пока она может войти в свиту королевы Эргалины. К тому же саму Эльку я планировал оставить на попечение рыжеволосой Мирьяны.

Ближе к полудню прибыл Родя и сообщил, что князь распорядился готовить ладью, так что завтра мы отправимся на восточный берег Длинного залива.