Легенда

Глава 33 Легенда

Велес, пережевывал желваки скул, хмуро смотрел на сражение и думал. Федогран стоял рядом и не мешал, хотя и сгорал в душе нетерпением.

Слов не надо, и так все понятно. Если сейчас не помочь союзному войску, то пройти дальше, к скрижали Рода, у него не получится, воины полягут все, оставив мир умирать, упустив последний шанс на спасение. Упыри, не та сила, которую сможет одолеть смертный человек, и даже тренированный воин,не победит ее в честном бою. Надежда только на этого, хмурого, одетого в шкуры, вернувшегося бога.

- Я могу остановить их, но дальше помощи не жди, на нее у меня не останется воли. Заклинание, которое придется использовать, выпьет из меня всю силу, до последней капли, а пополнить ее нечем. Дальше я буду беспомощен, и в схватке с Чернобогом от меня пользы не будет. Тебе, богатырь, придется надеяться только на себя, и братьев. Ты готов к этому?

- Если не уничтожить кровососов, то и твоя сила будет мне не надобна. Некому сражаться будет. Не пробьемся мы, ни к скрижали, ни к Чернобогу, ляжем тут все. Так что давай, Боже, твари волшбу, уничтожь упырей и дай мне возможность сразиться. Справлюсь, все живы останемся, а нет. – Федогран усмехнулся. – А на нет и суда нет, все одно когда-то помирать, так что, нечего тут и думать.

Велес посмотрел парню в глаза, кивнул каким-то своим мыслям и протянул руку:

- Не знал, и ни думал никогда, что столько духа воинского, столько воли в простом смертном быть может. Радостно мне, это знание душу греет. Я горд, что стараниями Рода познакомился с тобой, богатырь. Будь, по-твоему. Отдам всю свою силу без остатка. Ничего себе не оставлю. Я взял у Перуна посох, ему сейчас он без надобности, да он и не противился, а сам предложил, и с его силой, и силой заклинанья великого, уничтожу нечисть, расчищу путь от кровососов.

Федогран ответил на крепкое рукопожатие могучей ладони, и посмотрел в черные глаза.

- Давай,Боже, не тяни. Люди гибнут. Времени у нас на разговоры нет.

Велес согласно кивнул, вскинул руки, в одной из которых заметался и заискрился молниями посох Перуна, и смотря открытыми глазами, не щурясь, прямо на солнце, запел тягучим басом, в котором с каждым словом наливалась сила, выплескиваясь прямо в небеса:

Пращур-Род, Род Небесный!

Именем Сварога-Отца, Небесного Кузнеца,

Именем Даждьбога, Трисветлого Солнца,

Именем Перуна Громовержца!

Ты, Сварог, борони Правду от Кривды,

Ты, Даждьбог, борони день от ночи,

Ты, Перун, борони Явь от Нави!

Силою Огня Небесного,

Силою Огня меж Небом и Земью,

Силою Огня Земного- заклинаю!

Да сгорят чары темные,

Да сгорят наузы кощные,

Да сгорят присухи Навии-

В Черном Огне Пекельном!

Небо- ключ, Земля- замок!

Да будет так, как речено! Гой!

Мир содрогнулся, завибрировал и рухнул. Почернели облака, налились свинцом и набухли надвигающейся, наваливающейся неизбежностью грозой. Пошел мелкий как крупа, жесткий как алмаз, искрящийся голубой снег. Закружила по зеленой траве, танцуя ледяной поземкой смерти, вьюга.

Солнце выросло, увеличилось, запульсировало, заполнив собой полнеба, и меняя неестественными красками мечущиеся цвета. Небеса разорвало грохотом трещины накатившейся грозы, разрезало на огненные куски росчерком кривых молний и божий гнев навалился неумолимостью на застывшее в онемении сражение, накрыв одеялом плотного, зеленого тумана, провернул пространство ураганом вьюги, и воронкой растворился в бездонном небе, пробив дыру во вселенной, растворившись среди звезд.

Велес покачнулся, сморщился нестерпимой болью, схватился руками, сдавив ладонями грудь, раскрыл рот в попытке вдохнуть непослушный, ставшим густым, воздух, выронил посох, который мгновенно растаял, оставив после себя лишь след примятой травы. Ноги Бога безвольно подогнулись, и он упал, широко раскинув руки, с открытым, остекленевшим взглядом в голубое с барашками облаков небо. Он выплеснул себя весь, без остатка, в последнем своем божественном гневе, даже дышать сил не осталось.

Упырей больше не было. Их смыло с земли, крупинками вьюги, божественной волей, и унесло куда-то, туда, куда простому смертному нет дороги.

- Спасибо, Великий. – Федогран опустился на одно колено и коснулся плеча Велеса.

- Убей его. – Прошептали кровавой пеной губы Велеса, и захлебнувшись замолчали. Он умирал.

Вражеского войска больше не существовало. Еще отдельными кляксами, мелкие отряды пытались сопротивляться, но союзники их медленно и неумолимо добивали. Путь свободен.

Тогда Чернобог бросил в бой последний резерв.

Вниз по склону, вопя открытым ртом что-то не членораздельное, летел перепрыгивая через трупы Горын. Ему страшно, он дрожит, но он раб, и не смеет противиться воле хозяина. Смерть почему-то не так страшна, как гнев бога лжи. Воля предавшего предков духа подавлена Чернобогом, и не имеет собственных желаний.

Шипастая дубина, вскинутая над головой, огромные, выпученные ужасом глаза, текущие с клыков слюни, и вопль, срывающийся в визг. Отвратительное зрелище. Федогран поморщился. Это не соперник, это очередная задержка, однако которая потребует сил, а они нужны для решающей схватки.

- Оставь его мне. – На плече легла морщинистая ладонь. – Не распыляйся. Иди вперед, дорога свободна.

Вышень запрыгнул на мамонта и устремился на встречу Горыну. Раба Чернобога втоптала в землю огромная лапа мохнатого животного, оборвав жизнь предателя. Теперь он узнает, чего стоит благодарность хозяина. Осознает все, как когда-то Аджу, но будет уже поздно. Теперь он просто вкусная еда.

- Пришло и наше время Братья. – Федогран вытянул из ножен меч. – Пошли, покажем этому ублюдку, что этот светлый мир не хочет его видеть, а ложь и подлость наказуемы.

- Плечом к плечу. – Встал рядом Вул.

- Повеселимся напоследок. – Улыбнулся Бер.

- И пусть враги сохнут. – Взлетел на плечо Федограна, непонятно как оказавшийся тут, весь залитый кровью шишок. – Чего? – Стрельнул он глазами на обернувшихся к нему братьев. – Хотели без меня подохнуть? Не дождётесь! – Он рассмеялся, и вдруг стал серьезен. – Веди князь. Я с тобой до конца.

Четверка героев пошла вперед, поднимаясь все выше и выше по склону. Заваленное трупами, залитое кровью поле боя осталось позади. Попытавшихся присоединиться к ним князей и вождей, Федогран не взял. Это его бой. Его и его братьев. Может еще Богов и Чащуна с Ягирой. Остальные только помеха. Дополнительный корм для бога лжи.

Небожители обессилены и умирают у себя в пантеоне, а духи сгинули где-то, похороненные под остывающими телами, и возможно мертвы, но не стоит останавливаться и скорбеть. Все потом, если названые братья выживут, то отдадут им дань. Но это будет дальше, а сейчас перед ними одна цель, и останавливаться нельзя. Только вперед.

На фоне мраморного, с прожилками яхонта, арочного, подрагивающего всполохами голубого сияния, входа, стоял Чернобог. За его спиной, в глубине пещеры на постаменте из играющего огнями, гигантского бриллианта, укрытый покрывалом клубящегося ночного мрака, лежал шар, вернее сгусток плазмы, скрижали Рода. Первозданный свет пытался пробиться сквозь тьму в небо, но просачиваясь сквозь покрывало огненными протуберанцами, сплетался в тугую косу радуги, и упирался в спину бога лжи, питая своей силой, своего же врага.

Черный, сотканный из лжи и боли, остроконечный шлем скрывал лицо и только красные угли тлеющих ненавистью глаз, сверкали смертью из жуткого провала.

Черный плащ, состоящий из клубящегося облака ужаса и мрака, развевался по ледяному ветру, и срывающиеся с колышущегося подола перья тьмы, как пух, улетали в сторону, и падали на скалы расползаясь ярко-зелёной, с красными крапинами плесенью тлена.

Он был уверен в себе, как никогда. Еще столько силы не скапливалось в нем, со времен бытия простым упырем. Теперь он настоящий Бог! Творец! Создатель нового уклада жизни. Единственный оставшийся на земле, и какой-то там человечишка отныне не помеха. Он раздавит его как муху. Выпьет с наслаждением душу, и станет еще сильнее и непобедимее. Нальется первозданной мощью, и бросит вызов самому Роду. Он станет властителем вселенной. Единственным. Так будет. Осталось раздавить на этом пути последнюю муху.

Чернобог улыбнулся, рассматривая приближающуюся четверку. Вот они, последние богатыри.

- Я предлагал тебе уйти. – Прозвучал его голос отразившись от скал многоголосым эхом. – Но ты не послушался и выбрал смерть. Глупец. Тебе пора умереть.

- Много слов, мразь. – Федогран остановился напротив и посмотрел в красные глаза. Бер встал, слева, прикрывшись щитом, Вул справа, внимательно рассматривая поле предстоящей схватки, а на плече богатыря сотрясался нетерпением неугомонный шишок. – Какая бы сладкая не была ложь, но она никогда не победит правду. Меркантильности не заглушить совесть. Ты обречен. Если даже не я, то тебя сожрет собственная подлость.

- Красивые слова. – Рассмеялся Бог. – Но они глупые. Ты не знаешь жизнь, и веришь в сказки. И еще, хочу тебя немного расстроить. – Он перешел на ехидный доверительный шёпот. – Эти слова последние, что произнесены тобой в жизни. Я сначала убью тебя, потом твоих братьев, а затем спущусь и вырежу войско. Вам нет места в моем мире. Вы слишком упрямы, и не идете на договор даже с самими собой, не в силах заглушить собственную совесть.

- Действуем одновременно. – Зашептал Федогран смотря в глаза бога, но обращаясь при этом к братьям. - Я нападу и отвлеку, а вы не мешкайте и сразу со всех сторон кидаетесь ему за спину. Только не вздумайте нападать и идти мне на выручку, ваша цель – скрижаль. Освободите ее и впустите в мир силу Рода. Боги восстанут и придут на помощь. Действуем на счет: «Раз!».

- Раз. – Разорвало мир на «до» и «после»

Федогран ударил копьем, с завывающим в нем нетерпением Мором, в грудь врага. Шишок в тот же миг прыгнул, пытаясь перелететь через голову Чернобога, а Вул с Бером, кинулись с двух сторон, обходя смертельное препятствие.

Копье треснуло, ударившись в серебряную кольчугу, осыпался стоном Коломрака, под ноги, хрустальный наконечник. Взлетевший Илька, был отброшен ударом черной палицы, где вместо шипов били фонтанчики пламени, и врезавшись в скалу, свалился бездыханным, маленьким телом, к ее основанию. Бера перехватила черная перчатка, и как щенка, за шиворот, швырнула вниз по склону. Медведь кубарем покатился вниз и замер рядом с трупами, покрывающими поле боя. Единственный кто смог прорваться, был Вул. Но оборотень не смог сбить со скрижали покрывало мрака. Ударивший по мраку, сосущему силу, меч, в его руках, вспыхнул искрой бенгальского огня и сгорел, осыпавшись прахом у ног.

- Прости брат. Я бессилен. Мне осталось только умереть рядом с тобой. – Прошептали губы оборотня, и он хлопком перекинувшись в волка, прыгнул на спину Чернобога, и кроша клыки в кровавую кашу впился в затылок всей скопленной ненавистью.

Бог лжи недовольно поморщился, и стряхнул его с себя легким, таким как стряхивают назойливую муху, жестом, который стал для Вула фатальным. Брат, с которым Федогран провел в этом мире всю свою жизнь, улетел в разверзнувшуюся на мгновение, и вновь сомкнувшуюся, полыхнувшую огнем текущей лавы пропасть, как огромный рот, проглотившую богатыря.

- И это все, на что вы способны? – Рассмеялся ехидно бог. – Готовься к смерти, слабак, а я еще переживал, и даже не пробуй просить пощады, ее не будет, мне такие рабы не нужны. Слишком много ты заставил меня волноваться.

Из-под капюшона вытянулись губы, сложились жадным поцелуем, превратившись в тонкий комариный хобот, и в грудь Федограна уткнулся тонкий кровавый луч, готовый выпить сладкую жизнь. Вздрогнул, словно ожегшись, заскулил, и нырнул назад, под капюшон. Кольчуга Гефеста не подвела и выдержала удар смерти, потеряла золотой цвет, но устояла.

Чернобога затрясло от ярости. Легкой победы не получилось. Эта букашка посмела сопротивляться. Она должна была сдохнуть от одного вида Небожителя, а она не сдается.

Черная палица вспыхнула и исчезла, материализовавшись ударом в голову богатыря. Неотразимая смерть, должна превратить в кашу, перемешать мозг с костями черепа, но вместо этого, вернулась страшным ударом назад. Шлем, в который превратилось чудовище созданное Чернобогом, для убийства Федограна, обернулось неблагодарностью своему же хозяину.

Шлем развалился надвое, повиснув связанный бармицей, на плечах воина, но свое дело сделал. Отразил атаку, и палица, отскочив, как от резинового мячика, ударила Чернобога обратно, под капюшон, на миг затуманив взгляд бога. Федогран не растерялся и несмотря на то, что сам был оглушен, рубанул пылающим мечем по открытой шее, и без замаха, еще раз в грудь.

Меч вспыхнул о серебряную кольчугу, хрустнул и рассыпался затухающими искрами, а Чернобог, зажав одной ладонью рану на шее с хлынувшей оттуда черной кровь, другой вновь ударил палицей.

Обезоруженный Федогран прикрылся щитом. Никто взвыл от боли, трещина раздвоила его, пополам рваной раной, и кровь того, кого не было никогда в этом мире закапала на землю синим туманом. Чернобог ударил второй раз, и на этот раз у него получилось. Грудная клетка и рука богатыря хрустнула ломающимися костьми, брызнули кровью, и кисть повисла безвольной плетью

Искры счастья засветились в красных глазах из-под черного капюшона мрака. Палица взлетела ввысь, готовая поставить точку в сражении одним, последним сокрушительным ударом, но внезапно остановилась. Ее перевила тонкая плеть и рванула на себя.

Едва дышащая Ягира пришла на помощь, и не дала Чернобогу ударить, но это стоило ей последних сил, и она упала на колени, выронив плеть из обессиленных рук, и склонив безвольно голову, завалилась набок. За ее спиной полз, тяжело дыша к месту боя, потерявший свою курительную трубку Чащун.

- Свинорез. – Шептали его губы. – Вспомни свинорез.

Оглушенный Федогран стоял на коленях и смотрел затуманенным, теряющим сознанием взглядом, за спину замахивающегося для последнего удара, довольного Чернобога. Там мерцала под покрывалом мрака так и не освобожденная скрижаль Рода. Не ужели это все… Конец… Они проиграли схватку.

Удар в незащищенную голову и бросок ножа-свинореза, подаренного Перуном через свою дочь богатырю, слились в одно целое.

Оружие бога сбило покрывало со скрижали Рода. Мир вспыхнул и в это же мгновение боги вновь вернулись в мир всей своей мощью. Ярило ослепил красные глаза, молния Перуна проткнула грудь бога лжи, нити судьбы с ладоней Морены скрутили безвольное тело, и земля поглотила того, кто только что праздновал победу, разверзшись под руками Богини Мокоши.

Но Федогран ничего этого уже не видел. Его встречал улыбающийся Яробуд, и рядом с ним, другой Федогран, тезка, в сверкающих доспехах, его далекий, легендарный предок, и не менее легендарный оборотень – Ратмир.

***

- Бабушка, а он умер да? – Восьмилетний мальчик вытер слезы, и с мольбой посмотрел в глаза пожилой женщины.

— Вот чего, ты старая пацана на ночь глядя расстроила. – На груди мальчика сидел недовольно сморщившийся шишок. – Могла чего нибудь и повеселее рассказать, а не эту древнюю как мир легенду.

- Ему надо знать. – Отмахнулась старушка. – Это сказания нашего рода. Мы Богатыревы должны помнить корни. Из поколения в поколения мы передаем историю. – Она посмотрела на внука и улыбнулась. – Он жив, не зря же боги вернулись, помогли. Федогран еще много подвигов совершил, вместе со своими братьям. Пораспрашивай своего друга Ратмира, его предок и был тот названый брат богатыря - Вул.

- А мой предок звался Илька. - Захохотал шишок. – От него мне страсть к блинам вашей семьи и досталась по наследству. Они вкуснее чем у потомков Бера. Не умеют медведи так печь.

- Ладно внучек. Закрывай глазки и спи. Тебе надо вырасти настоящим богатырем, не даром тебя зовут как последнего Волота - Кромом. Это имя, передающееся по наследству каждому перворожденному мальчику, нельзя позорить слабостью. Спи.

Завтра наступит новый день. Я это точно знаю.

16.03.2023г

Ну вот и закончились приключения Федограна в древнем, забытом мире. Спасибо всем, кто был со мной все эти долгие одиннадцать месяцев. Кто поддерживал комментариями, сердечками и подарками написание трех книг.

Низкий вам поклон. Здоровья и удачи.

Дед Скрипун.