Лазутчик и крот

Глава 12. На чьей ты стороне?

Был уже поздний вечер, когда Дарей добрался до указательного дерева. Одетый в крестьянские лохмотья, он с самого утра пробирался сквозь густой лес. Где-то позади шли Гриф и Метис. Для них он сбрасывал разноцветные камушки. Они не решились вести две сотни воинов по большой дороге Пепельного леса. Прокрадываться тайными тропами до крепости Бела, казалось им куда безопаснее. Главное не заблудиться. Некогда самый северной форпост Полуострова, был покинут несколько десятилетий назад и стоял потерянный где-то среди лесных чащ.

Дарей наконец-то вернулся на большую дорогу. Стряхнув с себя репейник и колючки, он наклонился к земле и рассмотрел множество следов от обуви. «Совсем не видно лап диких животных. Боятся выходить на дорогу. Значит я на правильном пути,» — подумал Дарей и осмотревшись, зашагал на север. Его первым заданием было проникнуть в крепость и глубокой ночью открыть ворота для воинов Метиса. После успеха он станет полноправным лазутчиком. Так пообещал ему Гриф.

Дарей услышал вдали крики и гоготанье. Пробравшись через кусты, он увидел опушку и веселящихся подростков возле костра. «Легенда может сработать,» — рассудил Лазутчик и подошел к ним.

— Здравствуйте, я крестьянин из Квинки. Шел по торговым делам и заблудился. Не знаете где можно заночевать?

Мальчик лет двенадцати схватил короткий меч и направил на Дарея. Он угрожал, без остановки выговаривая какие-то предупреждения на непонятном языке. Не похоже на демонический. По-крайней мере лазутчик не понял ни единого слова.

Мальчика прервала девочка по старше. Судя по виду ей было шестнадцать-семнадцать лет. Она отобрала у него меч и выругалась:

— Ты глухой? Он же тебе сказал, что из Квинки. Там наш язык давно позабыли.

— Можно подумать сестренка, ты когда-нибудь бывала в Квинке? — ерничая проговорил мальчик.

Еще одна девочка лет четырнадцати засмеялась и ехидно пробормотала:

— Она у нас везде была и все знает. Ведь она старше нас.

Дети заговорили на общем языке, понятном Дарею. На его разных наречиях говорят и в Гольштайне, и в Аршвиссе, и в Вязи, и на Полуострове, и во всем Прибрежье, и половине Четырехречья. Насколько было известно Дарею, даже к западу от реки Длинка, все стараются говорить на общем языке. Только варвары с далеких-далеких земель востока говорят по-другому. И конечно демонопоклонники. Был еще город в Пахотных землях, чьи племена говорили на сложном и чуждом языке, но они считались не враждебными Полуострову. А сами Пахотные земли, давным-давно были скуплены Гильдиями Кихшо и Антиры.

Старшая девочка подошла к Дарею и спросила:

— Как тебя зовут?

— Мое имя Мысл.

— Какое странное. А меня все называют Веснушка.

— Не поздно для гуляний у костра? — заботливо осведомился лазутчик.

— Мы уже уходим. Возвращались с Тополей, а сейчас идем в дивную крепость. Хочешь, пошли с нами, а то в лесу водятся волки. Ночевать одному здесь будет опасно.

В разговор вмешался мальчик. Он подошел к Веснушке и дернув ее за рукав сарафана сказал:

— Сестренка, ты видать совсем дура! Хочешь пригреть змею в нашем…

Он не успел договорить, как получил легонький, но обидный удар ладонью, прямо по губам.

— Не смей обзывать меня, братец! В крепости и без тебя разберутся, кого пускать, а кого нет. У тебя еще молоко на губах не обсохло.

— Ну и дура! — крикнул мальчишка, загодя отойдя на несколько шагов, чтобы не получить по губам еще раз.

Затушив костер, все вместе двинулись в путь.

— А сколько идти до крепости? — спросил Дарей Веснушку.

— Не более часа.

Когда они дошли была уже ночь. Крепость Бела стояла на холмике и возвышалась над лесом. Дарей сразу узнал знакомый стиль. Вход представлял из себя двое огромных деревянных ворот-близнецов встроенных в арки. Между ними были большие кирпичные глыбы с примыкавшей к ним каменной колонной. Над воротами еще двадцать метров огромных кусков кирпича, с двумя рядами вырезанных арок. Каждая в половину человеческого роста, они предусматривались для лучников защищающих крепость. Дарей не увидел там никаких стражников. По бокам от ворот были две огромные полукруглые башни. Стражи не было и там. На опоясывавшей крепость стене, тоже никого.

Веснушка постучала в левую от себя дверь, несколько раз, а потом еще раз. Дарей запомнил пароль, Одиннадцать коротких и один сильный.

Через минуту, правые ворота отворились. Веснушка попросила нового знакомого подождать, пока только подростки зашли внутрь. Дарей сидел не менее получаса, изучая крепость. К нему вышли два здоровяка. На одном из них были легкие доспехи из кожи. Несмотря на статность и высокий рост на стражей они не были похоже. Дарей приметил не присущие для воинов повадки. Они сильно нервничали и хотя были вооружены короткими мечами, но походили скорее на крестьян. Один из них начал говорить. Дарей сразу узнал демонический язык. Не все ему было понятно, но осознание отдельных слова и фраз, позволили выстроить диалог:

— ……………… из Квинки? — спросил демонопоклонник.

— Я из Квинки, — ответил Дарей на демоническом.

— ……….язык понимаешь?

— Да.

— Зачем ты пришел?……………? …...от кого? — демонопоклонник нервничал, одна рука у него была на рукоятке меча торчавшего из ножен.

— Лавка Лесничих чудес.

После этих слов Дарея, демонопоклонники посмеялись между собой и один из них перешел на общий язык, сказав незваному гостю:

— Так ты значит от Толстомордого. Мне эта скотина конечно не нравится, но он неплохо платит за волчьи клыки. Проходи, мы только завтра пойдем на охоту. Переночуешь у нас. Только смотри в крепости все комнаты заняты. Придется ночевать на улице, при такой холодрыге.

В Пепельном лесу ночью и вправду уже было прохладно. К тому же начинался мерзкий моросящий дождик. В первый месяц осени здесь обычно бывает теплей.

Дарей зашел в крепость и осмотрелся. Чтобы не вызывать подозрений, он достал из сумки шерстяное покрывало и улегся рядом с какими-то демонопоклонниками прямо на земле. Глубокой ночью он встал и забрался на стену. Там он встретил Веснушку с братом и сестрой. Они тихо беседовали о чем-то занимательном. Мальчик устроился головой на коленках Веснушки. Другая девочка сидела спиной к краю стены. На ее плечи поверх длинного белого платья была накинута тряпка из грубой шерсти.

— Значит прошел проверку? — спросила милая девчушка, младшая сестренка Веснушки.

— Прошел, — ответил Дарей.

— Видишь братик, а ты боялся.

Дарей целый час весело беседовал со своими новыми знакомыми. Он как-будто совсем позабыл, зачем он находится в крепости. Вспомнил, только услышав шуршанье под стеной. «Надо было открыть Грифу и Метису ворота. Они совсем заждались. Правда кажется мне, что здесь кроме тех двоих крестьян и вовсе нет демонопоклонников. Самому, что ли с ними расправиться? Потом сообщить Грифу, чтобы не пугать мирных жителей,» — никак не мог решить Дарей.

— Расскажи мне, про Квинку, — попросила младшая сестренка Веснушки. — Я тоже хочу там когда-нибудь побывать.

— Что именно тебя интересует? — Дарей снова отвлекся от своей миссии лазутчика.

Девочка улыбнулась и спросила:

— Как там живут Лесничие? А правда…

Лицо девочки объяла гримаса боли. Она хотела крикнуть но не смогла. Ртом у нее потекла кровь. Все ее платье стало красным. Из-за стены резко поднялся Филин. В его руках был окровавленный клинок. Он сказал:

— Пока ты тут беседуешь, мы под стенами тебя совсем заждались.

Дарей пришел в ужас не в силах проронить и слова. Мальчик схватил, лежащий рядом с собой меч и с криком бросился на Филина, но тот одним ударом умертвил мальчика и спустившись со стены, бросился открывать ворота. Дарей рассмотрел приближающегося Грифа. Он пробежал мимо него и замахнулся мечом, пытаясь заткнуть кричащую от ужаса Веснушку. Дарей схватился за клинок голой рукой и не дал командиру ее убить. Гриф развернулся и несколько раз ударив Дарея рукояткой по голове, подсек его ногу и сбросил вниз. Дарей упал пробив крышу какого-то амбара внутри крепостного двора. Он то теряя сознание, то приходя в себя, несколько раз вставал, но тут же падал от головокружения. Всю ночь он слышал крики мужчин, женщин и детей. Дарей в полу сознание пролежал внутри амбара до утра, пока его не нашел брат Кельвус. Демонолог дал ему какую-то настойку и Дарей отрубился.

Проснувшись днем возле палатки, Дарей обнаружил, что прикован цепью к какому-то толстому дубу посреди леса. Первым кого он увидел был Гриф. Тот замахнулся на Дарея кулаком, но был остановлен братом Кельвусом.

— Стой не надо, я с ним поговорю! — крикнул демонолог разъяренному Грифу.

— Нет, брат Кельвус, во время вылазки только так. Нападение на командира!

— Я все же с ним сперва поговорю, — строго сказал брат Кельвус. — А теперь проваливай! Ты хоть и командир, но вне боя демонологу не указ.

Грифу пришлось уйти. Единственным кого он побаивался из все Первой Альты был демонолог.

Брат Кельвус, освободил Дарея от цепей и помог подняться.

— Вроде руки и ноги целы, а с головой есть некоторые проблемы, — сказал демонолог. — Неудачно ты на стене поскользнулся.

— Поскользнулся? — негодовал Дарей. — Гриф сбросил меня вниз.

— Странно, он мне рассказал несколько другую историю. Что ты на него напал.

— Напал? — Дарей почти взбесился. — Я всего лишь защищал ребенка. Хладнокровная скотина Филин итак убил двоих.

— Спокойней. Я не хочу снова заковывать тебя в цепи, — строго сказал брат Кельвус.

Дарей немного снизил тон и спросил:

— Как можно объяснить убийство двух невинных детей? Филина нужно судить.

— Бывают перегибы, я разберусь. Но не тебе решать. Из-за твоих проволочек, мы чуть не упустили демонопоклонников. Знаешь сколько их было в крепости Бела?

Дарей посмотрел на брата Кельвуса с недоверием и заявил:

— Я не видел там много демонопоклонников, разве, что двоих. Зато я прекрасно слышал крики мужчин, женщин и детей. Вы их всех перебили?

Брат Кельвус вплотную подошел к Дарею и оттянув вверх его веки осмотрел и сказал:

— На тебя наложили дурной сглаз. Я вижу по некоторым признакам. Может и детей никаких не было.

— Но я видел собственными глаз…

Брат Кельвус строго прервал Дарея:

— Дурной сглаз. Ты не слышал, что я тебе сказал?

— Похоже на то, что ты хочешь просто оправдать Грифа.

— Ты хороший человек Дарей и надеюсь, что сглаз, не проник слишком глубоко.

К палатке подошел Метис. Он слышал разговор и вставил слово:

— В дурном сглазе демонопоклонников нет ничего хорошего. Может нам оставить Дарея в лесу.

— Я помогу ему оправиться, — сказал брат Кельвус

— И ты туда же Метис? — спросил Дарей.

— Расскажи ему про просительниц, брат Кельвус. Если и это не подействует, то проклятие проникло слишком глубоко, — сказал командир мечников и снова оставил их наедине.

— Про каких просительниц он говорил? — спросил Дарей.

Брат Кельвус, похлопал Дарея по плечу и помог ему усесться. Головокружение все еще беспокоило кандидата в лазутчики. На макушке у него была огромная гематома. Демонолог достал из кармана лечебную жидкость, смочил свой платок и приложил к голове Дарея на минуту. Тому стало чуть полегче. Демонолог смочил еще один платок и перевязал раненую ладонь Дарея. Засохшая рана немного кровоточила.

— Ты можешь мне не верить, но я стараюсь для твоего же блага, — сказал Брат Кельвус. — Сглаз будет снять очень трудно, но возможно.

— Я не знаю... Я видел и слышал…

— Я тебя понимаю, так действуют демоны. Путают тебя. Тебе нужно взять себя в руки и понять, что ты ступил на неверный путь. Ни к чему хорошему он тебя не приведет. Будет слишком поздно, когда ты поймешь: «На чьей ты оказался стороне».

Брат Кельвус говорил очень убедительно, но у Дарея были сомнения и он тихим голосом сказал:

— Расскажи мне про этот дурной сглаз.

Миф о просительницах

Много лет назад, когда Полуостров только возвел крепость Белу на юге Пепельного леса, командиром отправили ветерана из города Антира.

По возвращению из долгих походов им овладело отчаяние. Сыновья выросли без него и относились к нему без всякого почтения. Внуки еще были малы, а утонченные невестки, выросшие в семьях богатых торговцев не подпускали к ним старого ветерана. Жена, пока он был в двадцатилетнем походе, сбежала с каким-то влиятельным прохвостом из Кихшо. У него вдруг возникла навязчивая идея вернуть ее, чего бы это ему не стоило. Но младший брат отговорил его от такого сумасбродного плана. Влиятельный прохвост, был слишком влиятельным и учитывая характер старого ветерана, все дело могло закончиться плачевными последствиями для всей семьи.

Младший брат прознал про строительство крепости Бела и предложил старому ветерану, попроситься туда командиром. Прошение было удовлетворено. Крепость была новой. Для организации всего гарнизона требовался опытный командующий. Старый ветеран подходил как никто другой.

Спустя год у него все ходили по струнке. Порядок в крепости был примером для двух Альт вместе взятых. Заезжий полководец из Лакведока, отмечал дисциплину стражников крепости Бела. Что, для любого командующего высшая похвала. На всем Полуострове знают, нет дисциплины выше, чем в гарнизоне Лакведока.

Старый ветеран расслабился и на него нагрянула тоска. Он думал о своих сыновьях и жене. Особенно тосковал он по дочери, которая умерла в молодости от болезни. Тогда он стал ходить вокруг крепости, отходя все дальше и дальше. В округе Белы, в те времена было несколько деревень, в которых жили дружелюбные племена. Старый ветеран часто стал захаживать к ним, общался, покупал всякие безделушки и думал подобрать себе жену. Сердце к предлагаемым невестам у него не лежало. И вот однажды на обратной дороге встретил он воительницу, которая с легкостью отбивалась от стаи волков. Он бросился ей помочь, но она уже выдирала их зубы. Она ему сказала играючи: «Запоздал ты совсем ветеран». Он влюбился в нее, она отвечала взаимностью. Ветеран тайно водил ее к себе в крепость. Несколько раз попав в неприятную ситуацию. Но все подчиненные делали вид, что не замечали слабости старого ветерана. Для них иное было чревато.

Прошел один год и они стали встречаться все реже. Ветеран не понимал, почему его суженая стала приходить к нему не чаще раза в месяц.

Однажды в крепость прибежали три просительницы. Они молили командира, приютить их у себя, так как их хотят выдать замуж за демонопоклонников и отправить к ним в деревню. Командир негодовал и спрашивал «Откуда они здесь? Я лично знаю все селения в округе. Они очищены от скверны. Демонопоклонники в окрестности сунуться не посмеют». Тогда вышел командир лучников и сказал: «В одной деревни и правда творится что-то демоническое». Когда командир услышал, что это была та деревня в которой живет его суженая воительница, он не поверил. С другой стороны он не мог отправить обратно просительниц, все трое были молодыми девами и напоминали ему, его рано ушедшую дочь. Командир решил убедиться лично.

Он один пошел в деревню и увидев свою суженую, сообщил ей, что она возможно живет рядом с демонопоклонниками. Воительница посмеялась и познакомила его со всеми жителями. Каждый из них был приветливым, дружелюбным и открытым. Старый ветеран праздновал с ними до самого вечера. Все население деревни составляло несколько больших семей. Старики, дети, внуки все были счастливыми. К ночи он вернулся в крепость Бела со своей суженой. Его встретил волновавшийся командир лучников с отрядом, но старый ветеран прошел мимо держа за руку свою воительницу. Он дал знак к отбою лучникам, не сказав ни слова и те повиновались. Проведя ночь со своей суженой, он проснувшись увидел, что она собирается обратно в деревню. Она поцеловала его на прощание. Утром он приказал сослать просительниц домой.

Через неделю к нему забежал запыхавшийся командир лучников с отрядом. Он сказал, что нужно срочно идти в одну из деревень. По сказанному, командир понял, что речь идет о поселении его суженной. Когда старый ветеран вместе с отрядом лучников и демонологом прибежали на место. Они увидел ужасающую картину. В безлюдной деревне около тлеющего костра лежали тела трех мертвых просительниц. Они были разорваны в клочья, будто волками. Старый ветеран побежал к дому своей суженной, но не нашел его. «Ищите женщину, с которой я вчера вернулся в крепость!» — кричал командующий хватая за грудки, то одного, то другого лучника. «Вы вчера возвращались один,» — оправдывались все они. Тогда старый ветеран стал бить командира лучников и заорал, что есть мощи: « Зачем вы мне врете! Ты же лично видел ее много раз за последний год! Мою воительницу! Мою суженую воительницу!» Но командир лучников все отрицал. Старый ветеран отстал от него, так как знал его как самого честного человека из всех, с кем за всю жизнь был знаком. Тогда демонолог, бывший с ними в отряде подошел к командиру, оттянул его веки и обнаружил в них признаки дурного сглаза. Целый год демоны водили старого ветерана за нос. Помочь ему уже никто бы не смог. Демонолог рассказал командиру, что того схватил проклятый сглаз и с горечью предложил ему яд. Но старый ветеран отказался, он сам хотел решить вопрос. Позвав вечером к себе в комнату, командира лучников, он передал ему свой меч и приказал крепко держать перед собой. Старый ветеран бросился на острое лезвие и через минуту в мучениях испустил дух.

— Дай мне свой клинок, брат Кельвус, — попросил Дарей. — Все, что я видел вчера было чересчур убедительным. Боюсь что мне ничего не поможет.

— Не все так запущено. У меня есть для тебя одно лекарство.

Демонолог передал своему другу небольшой бутылек и сказал выпить до дна.

С последним глотком, Дарей почувствовал приятный холодок по всему телу. Через десять минут он ощутил настоящий экстаз. Ему вдруг стало приятным все. Он как-будто оказался в другом мире, лишенном забот.

Через час Метис пообщавшись с Грифом наедине, поднял весь лагерь и приказал воинам отправляться за ним на север. Брат Кельвус всю дорогу шел рядом с Дареем. Ближе к вечеру содержимое бутылька перестало действовать на кандидата в лазутчики. Его охватила тоска. Он брел по широкой лесной дороге в неведении. Дарей стал замечать, что проходящие мимо лучники, немного чураются его, смотрят как на изгоя. Они тихо перешептывались, с презрением переводя взгляды на нерадивого лазутчика. Дарей почувствовал себя словно в окружении неприятеля. Около него промчался Филин ехидно протараторив:

— Дарей, Дарей дурачок. Дурной сглаз поймал его.

Кандидат в лазутчики сжал руки в кулак. Он и раньше недолюбливал Филина, теперь он его ненавидел. Когда действие дурмана стало подходить к концу, Дарей все больше себя загонял. Он не мог понять, где была правда, а где ложь. Что из всего пережитого за прошедшие дни вымысел, а что реальность. Может зря он злится на Филина, и тот и вправду ничего такого не делал. Может Дарей сам попался на происки демонов.

Рядом шел брат Кельвус. Дарею он казался единственным другом. Их потеснил, подъехавший на коне Гриф. Он презрительно посмотрел на подопечного и сплюнул себе за спину. Затем командир лазутчиков повернулся к Кельвусу и сказал:

— Мы идем проведать, что там за городок Тополя. Дарея отдаю тебе на поруки. Не хорошо получится, если что-нибудь пойдет не так. В Тополях я лично вложу ему в руку меч и прикажу убить демонопоклонника. Посмотрим, с нами он или нет.

— Не волнуйся Гриф и скачи по своим делам, — ответил брат Кельвус.

Когда пыль, оставленная на дороге конем, улеглась, а командир вылазки был уже далеко, брат Кельвус увидел, что Дарей до сих пор сжимает руки в кулак.

— Тебе нужно держать свою злость в узде, — сказал демонолог.

— Извини, они сжались сами по себе, — оправдывался Дарей. — Я клянусь.

На самом деле сказанное кандидатом в лазутчики было правдой. Он очень трудно воспринимал происходящее вокруг. Думал, что сходит с ума. Брат Кельвус передал ему еще один бутылек с дурманом. Дарей сначала отказался, но видя строгий взгляд демонолога все же сдался и выпил до дна. После он вернул пустой бутылек и спросил:

— А что случилось с жителями крепости?

— Они жили долго и счастливо.

Дарей посмотрел на брата Кельвуса с недоумением, тот видя замешательство переспросил:

— Ты имеешь ввиду, тех кто жил в округе Белы? Из рассказа о просительницах?

— Нет, я про тех, кто был там вчера. Они же не все оказались демонопоклонниками?

— А, ты про них. Нет конечно, не все. Большинство из них ушли на юг.

Дарей не удовлетворился ответом, но промолчал. Брат Кельвус заметив его недоверие добавил:

— Не волнуйся, когда мы вернемся ты наверняка встретишь некоторых из них в Первой Альте. Они ходят к нам через горы. Помнишь торговцев? Вот их и расспросишь.

Но Дарею ответ был уже не нужен, его снова поймал в свои лапы дурман.

Ранним пасмурным утром Метис приказал всем сойти с дороги и двигаться по густой лесной чаще. Добравшись до просторной поляны они остановились. Лагерь не поставили. После неплотного завтрака, стали готовиться к нападению, проверяя клинки и стрелы. Все мечники и лучники, были одеты в легкие чешуйчатые доспехи. Штаны у них были либо из шерсти, либо из плотной кожи в два слоя. Особой защиты не было, разве что, за исключением гульфика. Особенно уверенные в себе воины, обходились и без него. На ногах у большинства были легкие сапоги. На лучниках были шлема, покрывающие не более половины лба и ушей. Мечники защищали голову гораздо лучше. Железные шлема оставляли открытыми только глаза и пространство под носом, чтобы можно было издавать громкий клич и команды.

Несколько самых осторожных мечников, надевали тяжелые металлические по́ножи поверх штанов. А на чешуйчатый доспех напяливали с огромным усилием тяжелую кирасу. Для них долгий переход сначала от Первой Альты до крепости Бела и дальше на север Пепельного леса, был бо́льшим испытанием, чем для всех прочих. Предусмотрительность, заставила их тащить на легкую вылазку тяжелую броню. Некоторые над ними подшучивали: «Смотри, этим олухам, совсем не нужна добыча. Мы вас ждать там не будем. Будете собирать крохи и объедки». Другие недоумевали : «Собираетесь как на битву всей жизни, когда крепость Бела оказалась не царским орехом, а семечкой. Думаете здесь будет сложнее?»

Метис отличался от большинства мечников только бронзовым шлемом. Будучи вторым по старшинству после Грифа, он имел на него полное право. Брат Кельвус, имевший особое положение в походе, во время битвы и подготовки к ней полностью подчинялся Метису и Грифу. Он передал Дарею короткий клинок и щит. У него самого в руках был огромный боевой топор. Вскоре к войску вернулись Филин и Гриф. Последний построил отряды в боевые порядки. Мечники в центре, лучники по флангам. Не став давать никаких речей и напутственных слов он приказал им осторожно пробираться сквозь густой лес по направлению к северу. Метиса, рвавшегося в первые ряды он напротив отодвинул в последние. Брату Кельвусу был дан приказ двигаться чуть в сторонке. Дарей последовал за ним. Гриф и Филин, одетые в форму лазутчиков, практически не отличались. Для предосторожности командир отказался от бронзового шлема и знака отличия, как принято у лазутчиков. Маскировка для них все. На Полуострове случалось крайне редко, чтобы лазутчик командовал мечниками и лучниками, пусть и в небольшой вылазке.

Они не меньше получаса пробирались через деревья и заросли, пока не увидели огромную поляну. На пригорке был построен небольшой город. Судя по всему все здания в нем были деревянными. По крайней мере стена и несколько башен, окружавшие город укреплялись только массивными бревнами.

— Вот и наши Тополя, — сказал Гриф Метису.

Лучники стремительно выбрались из-за деревьев. На башне сидел один только мальчишка лет десяти. Он громко закричал предупреждая горожан. Но было уже поздно, лучники разом выпустили сотню стрел. Вскоре и все мечники выбежали на поляну. Ворота города были открыты. Первые ряды устремились внутрь.

Дарей стоял на поляне в замешательстве. Брат Кельвус подошел и похлопал его по плечу со словами:

— Ну вот, пришло время исправить свои предыдущие ошибки.

Кандидат в лазутчики бросил клинок, а затем щит. Сняв шлем он отбросил и его, встав на колени.

— Извини брат Кельвус, я не хочу принимать участия в резне.

— Ну как знаешь.

Брат Кельвус замахнул свой боевой топор для казни неудавшегося лазутчика.

Дарей закрыл глаза. Несмотря на прострацию и отчаянную отстраненность, страх был огромен. Сердце забилось у него в груди. Но ничего не происходило. Он услышал шум и гвалт. Когда Дарей осмелился открыть глаза, он увидел перед собой лежащего брата Кельвуса. Его грудь была насквозь пробита какой-то необычной стрелой. По краям сквозной раны с кровью смешалось какое-то фиолетово-багровое сияние.

Дарей поднялся и побежал в лес. Спрятавшись за деревьями он увидел бегущего Филина. Он пересекся с ним глазами. Подумал, что тот сейчас нападет. Но Филин был крайне напуган и посмотрев на Дарея, ничего не сказал и пустился наутек, ломая кусты и ветки деревьев.

На поляне был слышен звон мечей и крики. Дарей прокрался поближе, чтобы рассмотреть поле битвы. Ворота города были закрыты. Из-за стен летели стрелы, то и дело ранившие лучников и мечников Полуострова. Но они были не так страшны, как те кто уничтожал войско Грифа за воротами. Их было гораздо меньше. Несколько десятков воинов в кольчугах, с красными щитами и шлемами закрывавшими лоб, уши и переносицу. Кто-то орудовал копьем, кто-то клинком. Возможно мечники Полуострова и разбили бы их вдребезги, учитывая свою многочисленность, но среди воинов защищающих крепость было несколько совсем необычных.

Первыми были лучники, чьи стрелы горели багровым и фиолетовым огнем. Они летели словно молнии, за раз поражали по несколько солдат Полуострова. С легкостью пробивали как легкие доспехи, так и тяжелую кирасу насквозь.

Но настоящий ужас вызывали двое демонопоклонников; c колдовским копьем и мечом.

Оттеснив и окружив правый фланг лучников Полуострова, с ними постепенно расправлялись несмотря на отчаянное сопротивление. Левый фланг бросился врассыпную. За ними, в погоню, устремился маленький отряд, который возглавил демонопоклонник с колдовским луком и стрелами. Его оружие показалось Дарею столь устрашающим, сколь и бесподобным... Только на мгновение. Лазутчик гнал от себя такие мысли. «Как можно восхищаться оружием демонов? Что если дурной глаз и впрямь схватил меня?»

Судя по всему, первые ряды мечников, которые ворвались в город, были уже перебиты. С десяток лучников с городских башен без проблем направляли свои стрелы на воинов Метиса отбивавшихся от врага прямо под внешними стенами.

Мечников Полуострова разделили на группы. Самую большую прижали к закрытым воротам. Они пытались отчаянно биться, загнанные в ловушку малочисленным отрядом, который возглавлял демонопоклонник с мечом разрубавшим всех надвое. От клинка исходило то багровое, то фиолетовое свечение. Дарей подумал: «Так это и есть демоническое колдовство!» Он уже преодолел все свои мысли о резне в крепости Бела. Тотчас хотел найти свой брошенный меч и явиться на подмогу Метису и Грифу. Но на сей раз его обуял настоящий страх и ужас. Он никогда не видел таких сильных воинов. Да еще и с колдовскими клинками. Которые разбивали на щепки лезвия мечников Полуострова. «Неужели все демонопоклонники такие мастера битвы?» — подумалось Дарею.

Гриф видимо решил сделать тапки. Он в окружении отряда из нескольких мечников бежал в сторону леса. Им преградил путь здоровенный воин в красных пластинчатых доспехах и закрытом серебристом шлеме. В руках он держал копье длинной в полтора человеческих роста. На краю острия светились фиолетовые молнии. Он разом сразил двоих мечников нанеся не колющий, а разрезающий удар. Двое других тут же бросились на него, но он без лишних усилий проткнул первого тычком в грудь. Второй доставил чуть больше хлопот красному воину, но после нескольких попыток сразить здоровяка мечом рухнул плашмя.

Воин угрожающе направил копье прямо на Грифа.

— Нет, Нет, Нет! — заверещал Гриф. — Не надо демонопоклонник! Я командир лазутчиков и могу быть полезен! — он отбросил свой короткий клинок, снял шлем и встал на колени.

Воин в красных доспехах замахнулся и воткнул копье в землю рядом с Грифом. Затем вытащил фиолетовое острие и знаком подал сигнал вставать. Он велел Грифу следовать перед собой и повел в сторону города. На помощь командиру Полуострова подоспели двое лучников. Они пустили стрелы в красного воина. Тот уклонился. Гриф воспользовался суматохой и вытащив незаметно прикрепленный к доспехам кинжал напал на своего захватчика. Но тот уклонившись, задержал руку Грифа и сломал ее одним ударом. Затем перехватил кинжал из его рук и воткнул прямо в шею командиру лазутчиков, в мгновение умертвив.

«Соберись, соберись!» — думал про себя Дарей. Он то хотел вступить в бой, то хотел бежать в самую глубину леса.

Положение оставшихся лучников Полуострова было крайне отчаянным. Их не сразили быстро, только потому, что окружавших было в три раза меньше. Некоторым удавалось вырваться и бежать. Но никто не успел скрыться в лесу. Перед деревьями их одного за другим сражали багровые стрелы.

Метис с оставшимися мечниками все еще сопротивлялся. У них даже был некоторый успех. Казалось, что они сами начали теснить противника. Но все оказалось обманчивым. Просто демонопоклонник с багровым мечом, на время отвлекся, переключив свое внимание на окруженных лучников. Когда воин вернулся, ряды мечников снова начали быстро пустеть.

Воин не был похож на других. Одетый в красные пластинчатые доспехи, подобно убившему Грифа копьеносцу, его голову покрывал не шлем, а только серебристый капюшон. Стиль его боя был похож на какой-то танец диких племен. Но за кажущимся хаосом скрывалось невиданное мастерство. Все его движения были грациозны и выверены. А самое главное точны. Короткий колдовской меч поражал одного воина Полуострова за другим. Еще удивительней, что красный мечник был намного меньшего роста, чем все его враги. Воины Метиса были как на подбор, высокие, статные, покрытые шрамами бойцы. Но никто не мог сопротивляться напору красного мечника в серебристом капюшоне.

В конце концов Метис оставил попытки отбить большую группу воинов прижатых к стене. От пятидесяти человек, там остался, разве что десяток. Он приказал нескольким окружавшим его воинам, двигаться в сторону леса. Пытаясь отбиваться от немногочисленных демонопоклонников они медленно отступали, шаг за шагом приближаясь прямо к деревьям, за которыми сидел Дарей, наблюдавший за битвой с укрытия.

Метис сражался очень уверенно, он схлестнулся с набросившимся на него демонопоклонником. После нескольких, последовавших друг за другом, звонов наточенных лезвий, командир Полуострова нашел лазейку и нанес врагу мощную колотую рану в брюхо, проткнув кольчугу. Двое демонопоклонников тут же оттащили раненого. На Метиса набросились с другой стороны и чуть не поразили булавой. Он смог отпрыгнуть. Но булавой сразили другого мечника.

Когда Метис почти отступил до самого леса, с ним оставались только четверо воинов. Трое из них были в тяжелых кирасах и один в легком чешуйчатом нагруднике. Демонопоклонники получили сигнал оставить Метиса. Они ушли в погоню за сбежавшими лучниками.

Командир Полуострова тут же подал своим воинам приказ разделиться и скрыться в лесу.

Они не успели его исполнить. Перед ними появился мечник в красных доспехах и серебристом капюшоне.

Первым на него выступил воин в тяжелой кирасе. Он взялся за рукоять огромного меча двумя руками, замахнулся, что было сил, но получил резкий удар клинка с багровыми переливами и упал замертво. Тяжелая кираса была пробита на сквозь. Отверстие в ней тлело багровым пламенем. Мечник в легких доспехах, сумел незаметно зайти за спину красному демонопоклоннику и нанес разящий удар в голову. Он задел только капюшон откинув его на плечи врагу. Демонопоклонник уклоняясь от удара присел на левое колено и не глядя выставил багровый меч назад. Воин Полуострова был сражен глубокой раной в живот.

Метис посмотрел врагу прямо в лицо. Под серебристом капюшоном, воина в красных доспехах оказалась рыжая красотка, чьи волосы развевались теперь на ветру.

Метис выдвинулся вперед держа меч прямо перед собой. Он сказал двум оставшимся рядом с ним воинам:

— Не позорьте меня, это же какая-то девка. Не можете с ней справиться? Всему вас приходится учить.

Не смевшие стерпеть укор, мечники в тяжелых кирасах бросились впереди своего командира. Они медленно размахивали своими клинками, меся воздух. Мешали тяжелые доспехи. Рыжая бестия с легкость уворачивалась от ударов насмехаясь над ними. Она играючи сбила их с ног подножками, не нанося никаких ран багровым лезвием.

— Боишься перед смертью опозориться перед своими дуболомами? — обратилась рыжая бестия к Метису. — Да ты скорее всего и сам такой же неумеха.

Такого оскорбления командир мечников вытерпеть не мог. Он ринулся на обнаглевшую девку со всей яростью. Она даже не отбивала атаки его клинка, а просто уклонялась от них, с невероятной легкостью. Метис был обескуражен. Сколько раз он сам издевался над своими соперниками подобным образом.

На подмогу ему пришли поднявшиеся мечники, в тяжелых кирасах. Они тоже были уязвлены рыжей бестией и жаждали мщения. С ними она больше не церемонилась, разломив мощными ударами короткого багрового клинка лезвия их мечей. Затем стремительным тычком пробила по́ножи сначала одному, а затем и другому. Они снова рухнули оземь, только на сей раз корчась от боли и не в силах подняться.

— Теперь смотрите на вашего никчемного командира, — сказала рыжая бестия.

Она бросилась на Метиса и мощным ударом выбила меч из его рук. Прикончить командира сразу она не пожелала. Воткнув свой колдовской меч в землю, она ударом кулака разбила Метису нос. Тот почувствовав шанс набросился на рыжую бестию. Она с легкостью уходила от него. То и дело сбивая с ног, подножками и нанося ему болезненные удары ногой прямо в колено. Дарей, наблюдавший драку из-за деревьев, не мог поверить своим глазам. Метис до сегодняшнего дня был лучшим из всех бойцов, которых Дарей видел воочию. Он не сомневался, что попади тот на арену в Кихшо, стал бы одним из легендарных чемпионов Полуострова. Самый сильный, быстрый, ловкий из всех кого можно было представить. А сейчас над ним издевается какая-то рыжая бестия. «Так или иначе в ней есть что-то демоническое,» — решил Дарей.

Не в силах поймать ловкую красотку, Метис нашел взглядом свой оброненный меч. Он устремился к нему и схватил рукоять. Обернувшись он увидел как противница уже занесла свой багровый клинок прямо над ним. Рыжая бестия одним ударом разрубила Метиса надвое.

Вложив свой клинок в ножны, она пошла в сторону леса. Дарей выглянул из-за дерева и встретился с ней глазами. Ее очи горели багровым пламенем. Значит брат Кельвус был прав, а я глупец сомневался. Вот же Проклятая прямо передо мной. Ее вид так обманчив, но глаза выдают все.

Дарей сделал несколько шагов назад. Рыжая бестия посмотрела на него с ненавистью и медленным шагом стала преследовать. Дарей собрался бежать. Но не успел развернуться, как получил сильный удар прямо в затылок. Он очутился в зарослях крапивы, она обжигала его лицо, перед глазами все плыло. «Пришел мне конец,» — подумалось Дарею. После еще одного сильного удара, его сознание погрузилось во тьму.