Лазутчик и крот

Глава 10. Не верьте глазам своим

Первое осеннее утро принесло в Квинку настоящую жару. Даже в разгар лета такого солнечного удара по городу не наблюдалось. Дарей сидел на постаменте, который условно разделял районы рыночной площади и гавани. Вокруг собрались две враждебные партии. Одни выступали за то, чтобы на постаменте отныне стояла бронзовая жаба. Их поддерживали Квинковские дворяне. Они все обожали главный ингредиент их любимых лакомств. Вторые хотели возвести на пьедестал железную крысу на вертеле. Блюдо испокон веков спасавшее от голода бедняков Квинки. Особенно в тяжелые годы. Вторую партию поддерживал Четвертинник. Ну в самом деле. Не выступать же ему по каждому вопросу на стороне дворян. Так можно и места лишиться во главе государства. Все трения, по наиважнейшему для Квинковского собрания делу, начались тридцать лет назад. Сразу после того как с постамента опрокинули статую посвященную какому-то Владыке. Который правил в стародавние времена. И поделом ему! Все Владыки пособники демонов!

— Пойдем Дарей! Припасы уже выгрузили! — громко кричал со стороны причалов Филин.

Дарей спрыгнул с постамента и пошел прямо на зов. Внутренний порт Квинки представлял из себя систему грязных не глубоких каналов отгороженных каменными подпорками от окружающих болот. В него могли заходить только небольшие лодки. Все крупные корабли швартовались за стенами города. Прямо на каменных островках чуть возвышавшихся над трясиной реки под названием Квинка.

Неподалеку от причала, на двух запряженных телегах в беспорядке лежали припасы. Они предназначались для гарнизона Полуострова, квартировавшегося в городе Квинка. Стоило проверить запасы. Дело поручили лазутчикам.

Филин подошел к первой телеге и засунул руку под коробку усыпанную гниющими яблоками. Послышался звук: «Уииии!» Филин резко одернулся. Его палец оказался в крови. Рассмотрев следы укуса, он приподнял коробки. В клетках сидели маленькие тощие свинки.

— Поросята из Вязи, — сказал Филин заулыбавшись.

— Какие-то они тощие в ваших краях, — заметил Дарей. — На Полуострове совсем другое дело.

— Хоть какие! Пока только с Вязи прислали. И то еле дождались, я уже был готов приняться за крыс.

Осмотрев вторую телегу, лазутчики обнаружили грибы вязенки, помидоры болотные, коровьи уши, твердый пахучий сыр и большую недостачу. Дарей и Филин пожаловались портовому коменданту. Тот арестовал грузчиков для проформы. Правда когда телеги тронулись в сторону рынка, комендант тут же со своих подельников все обвинения снял.

Лазутчики разгрузили припасы на рыночных складах, принадлежавших торговой гильдии Полуострова. Хлев для свиней арендовали у фермеров. Хоть Квинка и была ближайшим союзником, большую часть снабжения гарнизона приходилось организовывать своими силами. Тем лучше для гильдии. Золото перетекало из казны Полуострова прямо в карманы ее владельцев.

Каналы идущие с порта Квинки сужались к центру города и собирались все вместе в полноводную реку за северной стеной. Систему осушения и ирригации придумали для ведения сельского хозяйства прямо на болотистой местности города. Несколько каналов служили в качестве канализации.

Вода с реки Квинки была непригодная для питья. Для утоления жажды годились ручьи спускавшиеся с ближайшей горы. Они были соединены с городом посредством нескольких глиняных трубопроводов. Первые жители Квинки подсмотрели такой подход к обеспечению водой в Перепутье.

Хорошенько напившись воды Дарей и Филин уселись на скамейку в углу рынка. Больше половины деревянных лотков принадлежали Квинковским дворянам. Владельца узнавали по изображению герба. Между каждым их семейством было соперничество. Часто доходившее до драк и убийств. У любого дворянина была целая армия головорезов, от мала до велика. Они делили не только торговые места, но и целые улицы.

Около одной из лавок показался Гриф. Он внимательно проследил за сделкой продавца с покупателем, а затем отошел, подав тайный знак. Подойдя к Дарею и Филину, он сообщил:

— Сейчас увидите представление.

Вокруг Грифа стали собираться солдаты самой суровой организации Полуострова — Гильдии демонологов. Они подчинялись непосредственно верховному Магистрату. Поговаривали что их побаивается даже высшее командование армии. Так это или нет? Кто его знает? Облаченных в синие доспехи, их можно было определить по характерной чеканке с золотистым лицом воина света поверху нагрудника.

— Смотри Гриф, если опять какая-нибудь мелочевка, тебе не несдобровать, — сказал командир демонологов.

— Не волнуйся, я веду его с прошлого месяца.

Несколько патрульных Квинки подошли к растерянному лавочнику. Он попытался бежать, но его тут же схватили и поволокли в сторону Грифа. Патрульный вытащил из кармана подозреваемого мешочек наполненный монетами и передал командиру демонологов.

Тот внимательно осмотрел содержимое и подал знак своим воинам. Они взяли лавочника под руки и потащили с рынка. За ними последовал и командир, не забывший одобрительно кивнуть лазутчикам. Когда все разошлись Гриф сказал Дарею и Филину с некоторой насмешкой:

— Не повезло лавочнику. Порченное золото в таком количестве означает смерть.

— Как ты его вычислил? — спросил Дарей

— Заметил, что он арендует дорогой дом, торгуя дешевыми тканями. Решил расспросить местных патрульных. Оказывается прикрываясь гербом разоренного дворянского рода, он устроил подпольный обмен порченного золота.

— Неужели так выгодно? — вмешался Филин.

— Настолько выгодно, что можно лишиться языка, — пригрозил Гриф.

— С припасами мы управились, — доложил Дарей. — Чем дальше займемся?

— Про швырнемся по лавкам, проверим товары. Только опять говорю. Хоть Квинка и наш ближайший союзник. Помните, что здесь очень часто встречаются посланники демонов. Они могут казаться безобидными. Не верьте глазам своим. Демоны примут любое обличье. Не попадайтесь на их уловки. Не давайте им себя заговорить. Слушайте только голос разума.

— Да, ты нам уже много раз повторял, — сказал Филин.

Лазутчики разделились.

Гриф взял на себя самые дорогие лавки. Филин с хозяйским гонором осматривал товары деревянных лотков. Дарей решил пройтись по прилегавшим к рынку палаткам. Не найдя, ничего подозрительного, он поначалу и сам не заметил, как ушел с площади и заплутал в лабиринтах каменных домиков.

На узкой улочке сидел босой нищий старик с коротенькой стрижкой. Он посвистывал по-птичьи, подпирая своей спиной дверь мелкой лавки. На коленях он держал миску наполненную хлебом. Когда Дарей проходил мимо, старик ухватил его за штанину и попросил:

— Если ты не подавал сегодня никому, то начни с меня.

— А если подавал? — спросил Дарей

— То подай и мне.

Дарей порыскал в кармане. Найдя только две серебряные монеты, одну из них он вложил старику в руку.

Неожиданно дверь лавки резко отворилась, стукнув нищего по спине. Он распластался по земле обронив миску, но удержал монету и спрятал ее в карман ободранного плаща. Из лавки выглянуло щекастое лицо с полной шеей и сказало:

— Опять ты, безумный старик. Проваливай с моего порога.

— Подай лучше монету ты мне? — обратился к толстошеему нищий.

— Не убедишь ты меня в своем бедствие.

— Если бы я мог тебя в чем-нибудь убедить. Убедил бы тебя выпить яду.

Толстошеий с шумом захлопнул дверь. Дарей вслух прочитал на табличке:

«Лавка Лесничих Чудес».

— Чудеса для дураков! — сказал старик.

— Кто такие Лесничие?

— Я Лесничий и ты скорее всего Лесничий, судя по чертам твоего лица. Хотя я могу и ошибаться. В Квинке давно уже позабыли кто есть кто.

Старик вспомнил про оброненный хлеб и взбудоражено начал его искать. Обнаружив миску пустой и увидев только крысиные хвосты проскользнувшие в нору он тут же воскликнул:

— Смотри и при мне кормятся нахлебники!

Дарей спросил:

— Кто есть ты?

— Я живущий со дня на день нищий старик.

— Почему лавочник назвал тебя безумцем?

— Потому что сумасшествие гоняется за каждым жителем Квинки по пятам.

Дарей вспомнив предупреждения Грифа с опаской посмотрел на нищего и пошел прочь, но через минуту его одолело любопытство. Лазутчик вернулся к старику и подав ему вторую серебряную монету спросил:

— Расскажи мне кто такие Лесничие?

Миф об основании Квинки Лесничими и Тюрнглами

Квинку основали многие столетия назад. Раньше, когда города еще не было, в округе жили племена Лесничих, обитающих в разрозненных деревнях. Был однажды очень плохой год. Неурожайный, без рыбный и вся дичь ушла в Пепельный лес. Все мужчины, оставили на лето своих жен и сестер, отправившись охотиться на север. Игривые, но коварные русалки обитавшие в те времена в притоке реки Длинки, завели их в глушь. С которой те не могли выбраться в течение тридцати лет.

Женщины долго ждали своих мужей, но пришли другие. Под дверями их домов появилось племя Тюрнглов. Жены и сестры Лесничих не сильно уступали в отваге своим братьям и мужьям, но отбиться от настойчивых Тюрнглов не смогли.

Те взяли их себе в жены. Ибо в племени Тюргнлов женщин тогда было мало. И те что были достались самым сильным мужам, которые переселились в другие места.

И жили Тюрнглы смешавшись с Лесничими. Их обычаи вместо того чтобы объединиться, навязались от мужей к женам. Но не во всех семьях. Были и те кто больше чтил обычаи жен. Через тридцать лет вернулись братья и мужья, похищенных жен. Они схлестнулись с Тюрнглами в схватке, но на подмогу тем пришли их соплеменники с других краев. Истребив всех вернувшихся мужей Лесничих, они в честь той битвы основали город на болоте.

Все жены Тюрнглов, кроме одной Лесничей по имени — Квинка, не горевали о своих братьях, отцах и бывших мужьях. Она сказала, что они предали память своего племени и никогда их потомки не будут Лесничими. Все мужи Тюрнглы возненавидели ее, схватили и сожгли на костре, под похвалы своих жен. Во время экзекуции Лесничая не отказалась от своих слов и с презрением смотрела как на чужаков, так и на своих бывших соплеменниц. Один же из Тюрнглов, кто был их вождем, но не местным, восхитился рассказом о Квинке. И приказал в честь нее назвать новый город и реку. Взял он власть над Квинкой и объявил себя владельцем земли той и города. Потом наследовал ему его сын, а после и внук. С тех пор Квинкой правили словно Цари, но не Цари, а Владыки. Пока прочие не объединялись и их не свергали. За Владыками выбирали Четвертинников и Высоких Дворян, а затем снова возвращались Владыки. По таким долгим циклам Квинка живет до сих пор.

— Последний Владыка, был рабом демонов, — сказал Дарей.

— Демонов! — вскричал старик и стал бормотать что-то на не очень понятном языке. Постепенно Дарей начал разбирать слова. В академии всех Лазутчиков обучают разным Демоническим языкам. Не в полной конечно мере, ибо никто их не знает хорошо. Но отдельные слова и фразы Дарей уловил. Старик затрясся в злобе и припадке. Из всего сказанного Дарей смог разобрать и перевести только одну фразу:

«Будем властвовать над умами людей!»

Из-за угла выскочил патрульный Квинки. Он сбил старика с ног. За ним подоспели Гриф, Филин и два солдата демонолога. Последние приложили взбесившегося нищего рукояткой меча по голове и поволокли за ноги прочь.

— Я говорил тебе быть осторожней! — закричал Гриф на Дарея.

Успокоившись после суматохи, лазутчики вместе с патрульным вернулись на рынок.

— Ты что-нибудь разобрал из его борматания? — спросил Гриф у Дарея.

— Отдельные слова и фразы. «Свергли, Свергнут». «Властвовать над умами людей».

— Похоже готовят бунт. Сообщи своему командиру, чтобы был настороже, — обратился Гриф к патрульному Квинки.

Лазутчики остались втроем.

— В Квинке намечается восстание, а у нас новый приказ вечером выходить в Первую Альту. Что за дела! — посетовал Гриф.

— Старик сказал, что я похож на Лесничего, — сказал Дарей.

— Не бери в голову.

— Ты знаешь кто такие Лесничие?

— Лесничими называли себя племена к западу от реки Длинка. Многие из них помогают нам бороться с демоническим злом.

— Многие?

— Не все, некоторые наоборот поддались злу. Как нищий старик. Что ты услышал в его болтовне? Властвовать над умами людей. В этом и есть главное оружие демонов и их приспешников.

— Так выходит я могу быть Лесничим?

— Говорю тебе не бери в голову. Во мне тоже есть капля крови Лесничих, — сказал Гриф. — На Полуострове никому нет дела, до того кем были твои дальние предки.

— Тогда откуда ты знаешь, что в тебе течет кровь Лесничих? — поинтересовался Дарей.

— Мне рассказывали, что мой дед принадлежал к одному из племен Лесничих. В юношестве он переехал в Кихшо с западного берега реки Длинка. Сегодня знать свою родословную считается делом бесполезным, а иногда и зловредным. Но мои родители к сожалению всегда оставались подвержены замшелому традиционализму.

— Ты что-нибудь знаешь про другое племя... Кажется их называют Тюрнглы?

— Тюрнглы говоришь. Нет никогда не слышал. Может ты знаешь Филин? Кто у вас там в Вязи живет?

Филин с минуту поразмыслив ответил:

— В Вязи живут Вязи. Кто еще там может жить?

— В Вязи живут Вязи и их там всех как грязи, — передразнил его Гриф.

Переход до Первой Альты был не быстрым. Лазутчики запрягли коней и покинули Квинку с первыми сумерками. Они рассчитывали прибыть ранним утром. Если не будет никаких происшествий.

Дорога проходила через опустевшие пашни заросшие бурьяном. Земля на них давно стала непригодной. На полпути начиналась равнина с высокой травой и одиноко стоящими деревьями. Глубокой ночью Лазутчики увидели яркое пламя костра и услышали истошные крики доносившиеся со стороны островков леса посреди чистого поля.

Когда они подоспели к костру, вокруг палаток временного лагеря стояла почти мертвецкая тишина. Дарей увидел копье, вкопанное тупой стороной в землю. На острие была отрубленная голова. На лбу странный знак — два солнца проткнутые стрелой. Рисунок будто был выжжен и от него исходило небольшое багровое сияние.

Около костра лежал убитый демонолог. Вся его грудь была истыкана глубокими колкими ранами. Послышался шум приближавшийся со стороны деревьев. Лазутчики насторожились, взявшись за свои мечи. Обстановку разрядил командир демонологов, первым вышедший из лесного островка. За ним шел солдат, несший на плечах тяжело раненого. Он шатаясь положил его на землю. Пытаясь закрыть рану на шее, он никак не мог попасть в нее пальцем. Все демонологи были пьяны.

— Что случилось? — тихо произнес ошарашенный Дарей.

Командир демонологов огляделся по сторонам. Затем он проверил жив ли его подчиненный лежавший исколотым около костра. Никаких признаков жизни тот не подал.

— Кто на вас напал? — спросил Гриф.

Командир демонологов посмотрел на него и пытаясь привезти мысли в порядок сказал:

— Напал… Хм… Напали демонопоклонники.

— Откуда они здесь? — спросил Гриф. — Как вы их не заметили? Тут только поле и небольшой лесок.

Командир демонологов опять посмотрел на него. На этот раз с недоумением. Было заметно, что он сильно пьян и не очень хорошо соображает. Снова собравшись с мыслями он ответил:

— Как не заметили… Они вынырнули, словно из под земли… У нас все кони сбежали. Вы не видели по дороге коней?

Командир лазутчиков отрицательно покачал головой.

— А что с ним? — спросил Дарей указывая на копье. В насаженной на острие голове, он узнал черты нищего старика, которого днем встретил в Квинке. — Что за знак у него на лбу?

Командир демонологов спешно подошел к голове, снял ее с копья и выкинул в костер. К нему подошел пяный солдат со словами:

— Не стоило… — но прервался увидев взоры лазутчиков. И что-то шепнул командиру на ухо.

Командир подошел к Грифу и похлопав его по плечу сказал:

— Демонопоклонники убили арестованного. Мы вели его в Первую Альту… У него могла быть информация.

Говоря все тише и тише, в конце концов командир демонологов отозвал Грифа в сторону.

Дарей и Филин прошлись по лагерю. В одной из палаток они увидели связанного солдата из отряда демонологов. Они хотели войти в палатку, но их прервал еще один пьяный воин, вышедший с окровавленным копьем из-за дерева.

— Не трогайте его.

— Зачем его связали? — спросил Дарей.

Копьеносец посмотрел на лазутчика с недоверием и слегка замешкавшись сказал:

— Он пьяный…

— Предатель. Он предатель, сдавший нас демонопоклонникам, — вмешался командир закончивший свою беседу с Грифом.

Дарей и Филин вернулись к костру. Еще один демонолог почил, не справившись с кровопотерей. Гриф приказал лазутчикам уезжать. Они оседлали коней и двинулись дальше в сторону Первой Альты. С рассветом они уже были в горах. Дарей ехал чуть впереди. Гриф догнал его и начал беседу:

— Командир демонологов попросил меня не сообщать о происшествии никому. Он мой хороший знакомый. С полезными связями.

— И ты хочешь скрыть нападение от командующего Первой Альтой?

— Не только от него, но вообще ото всех, особенно других демонологов. Прошу и тебя последовать за мной.

— Нет, — с решимостью ответил Дарей.

— Пойми, с демонологами лучше не вступать в конфронтацию. Особенно с их командиром. Скоро ты это поймешь.

— Я помню их с академии. Они обучались в подземельях и всегда выглядели пугающе.

— Каждый из них, только окончив академию, знает о демонах, более чем, любой самый просвещенный ветеран лазутчиков. Они изучают самые опасные тексты и манускрипты. Если нас выпускают до тридцати за год. Их единицы, и то не каждый год. Так что лучше с ними не конфликтовать.

— Но они все были пьяны и одурманены, — негодовал Дарей.

— Они изучали зло, больше чем любой из нас. Я не могу винить их в пьянстве.

Дарей ничего не ответил. Гриф настойчиво сказал:

— Поклянись, что ничего никому не расскажешь.

— Я не могу. Скажи мне что это? Проверка для того чтобы стать лазутчиком?

— Какая проверка? Я обещаю, что я тут же назначу тебя полноправным лазутчиком, после выполнения первого же задания. Если ты поклянешься, что не выдашь происшествие демонологов никому.

— А как же Филин? — спросил Дарей.

— Поверь мне Филин понимает приказы с полуслова. А вот ты, я боюсь что нет, — сказал Гриф с уже нескрываемым раздражением.

— Я клянусь, что ничего никому не скажу, — сказал Дарей. Поняв, что перечить командиру ему не с руки.

Посередине горного перевала Первая Альта, стояла огромная крепость. Каменная стена перекрывала проход. Остальные дороги с севера, лежали через высокие снежные горы. Если какие-то вражеские отряды и могли через них затесаться, то армии с обозами, провизией и лошадьми нет. Пришлось бы штурмовать крепость в Первой Альте. Как и во второй, которая находилась западнее, примерно в двух днях пути.

Впустив Лазутчиков, первыми их встретил веселый человек плотного телосложения. Еще более удивительно, что на груди его доспехов было отчеканено лицо воина света, знак демонологов. Жизнерадостный нрав собеседника несколько удивил Дарея. Все демонологи, которых он ранее встречал были скрытны, неразговорчивы и надменны. Его звали Кельвус. Первым делом, он спросил новоприбывших:

— Вы не встречали по дороге отряд нашего командира?

— Видели. У них небольшая задержка, но ничего серьезного, — сказал Гриф.

Пробыв две недели в Первой Альте, Лазутчики вполне освоились. Кроме них в казармах были лучники и мечники во главе с Метисом. Единственным демонологом оставался Кельвус. Он получил письмо от командира, что тот возвращается в Квинку по срочным делам. И в ближайшие месяцы брат Кельвус будет единственным их представителем в Первой Альте. Несмотря на то, что его организация была гильдией, демонологи переняли обращения к друг другу от монашеских орденов света и называли друг друга братьями.

Снабжение припасами было в разы лучше чем в Квинке, что было характерно для всего Полуострова. Каждый день могли устраивать пир. Разрешено было и вино. Командующий крепостью был очень мягким человеком.

Дарей сблизился с братом Кельвусом. Дружелюбный демонолог вел с ним долгие беседы о природе зла.

— Всегда умела ли Дева Света, хорошо знавшая суть демонов, предугадывать их поступки по природным знамениям, и когда она убедилась, что сокрушать их в Порченном море полезнее, чем когда они явятся к нам, на это я, конечно, не могу ответить. Но вот что мне точно известно о зле, никогда не верь глазам своим, когда увидишь его в образе жалком и слабом. Обманет оно и всадит кинжал прямо в глотку. Еще хуже если обманет и совратит.

— А почему вас обучали в подземельях? — спрашивал Дарей.

— Это конечно тайна, но открою тебе маленький секрет, так как мы с тобой я вижу друзья.

— Не стоит, если он и вправду может навредить кому-то из нас.

— Да брось ты, никто не услышит и не узнает. Дело в том, что половину уроков проводили с нами посланники Торговой Гильдии. Их лично посылал к нам Геррлай. Я не имею права вдаваться в подробности, но они нам объясняли, насколько зло изворотливо и мешает всему Полуострову. Учили нас, как определять зло. Как переубеждать людей подвергнутых демоническим уловкам. Обучали в подземелье, чтобы не было лишних ушей.

— Ты общался с Геррлаем? — спросил Дарей с изумлением.

— Нет я слишком мелкого ранга, но насколько я знаю, все наши командиры общаются с ним лично.

Дарей хотел опросить брата Кельвуса по поводу увиденного знака на лбу обезглавленного нищего, но ему вспоминалась клятва данная Грифу, которую немыслимо было нарушить. Поэтому приходилось быть более сдержанным и спрашивать:

— А как бороться с уловками, если демонический собеседник тебя уже расположил к себе?

— Тогда пиши пропало, остается только закрывать уши, — ответил Кельвус и рассмеялся. Не поймешь был он серьезен или просто шутил.

Беседы Дарея с демонологом крайне раздражали Грифа. Но у того были другие неотложные дела. Командир лазутчиков успел сдружиться с Метисом. Они вдвоем и еще несколько лучников высокого чина, постоянно подбивали командующего на всякие авантюры.

— Гриф, я не могу, повторяю тебе еще раз, — оправдывался перед подчиненным командующий Первой Альтой, — нет приказа сверху,

— Говорю, если все выгорит, вернем нашу крепость и тебя сделают командующим в Тико. Будешь тогда и над Первой Альтой, и над Второй Альтой и даже на Квинку влиять. Кто может мечтать о большем на всем Полуострове? — наседал с другой стороны Метис.

— Кому нужна проклятая крепость? Наши войска покинули ее еще лет двадцать назад. Она давно стоит заброшенная где-то на юге Пепельного леса, — сказал командующий.

— Я ездил с Филином на прошлой неделе, — сообщил Гриф. — Поверь крепость заняли и приспособили.

— Подумай о Тико, — опять вмешался Метис. — Говорят местным командующим крайне недовольны в столице.

— Тебе-то откуда знать, молокосос? — разъярился командующий Первой Альтой. — Ты что у нас политиком заделался? Откуда ты можешь взять такие сведения? От приятелей забулдыг, сплетничающих в таверне какой-нибудь Клоаки? — Несмотря на свой кроткий нрав, инстинктивно командир понимал, что нужно охладить пыл обнаглевших подчиненных.

Гриф сказал Метису что-то на ухо и тот вышел из комнаты командующего. В ней остались только два просителя: лазутчик и лучник высокого чина. Второй был давним приятелем командующего. Он склонялся на сторону Грифа и лазутчик обратился к нему:

— Расскажи, сколько у тебя прибудет воинов на этой неделе?

— Еще тысяча. Всего с нынешними будет до пяти тысяч.

— Что, если мы возьмем, всего сотню из них?

— Да без проблем. Только нам нужно будет отдельно обговорить все условия и награды, — сказал улыбнувшись лучник.

— И еще возьмем сотню мечников. Никто даже не заметит нашу вылазку, — обратился Гриф к командующему Первой Альтой.

— У нас всего один демонолог. Без него идти строго запрещается. За такое можно и головы лишиться.

— Возьмем его с собой, — не стушевался Гриф.

— А что если вы его потеряете?

— В смысле потеряем? — не понял вопроса Гриф.

— Убьют ненароком или в плен захватят? Что мне тогда делать? — спросил командующий.

— Да куда уж им там? — сказал Гриф, иронично улыбнувшись. — На юге Пепельного леса достаточно безопасно. Мы с Филином неделю назад разгуливали там как у себя дома. К тому же у нас есть Метис со своими мечниками. Они всех демонопоклонников порубят на куски. И еще сотня бравых лучников. Врагу несдобровать, поверь мне наконец, плевое дело. Тебе просто нужно дать нам устный приказ.

— Уходи, — сказал командующий.

Лучник проводил Грифа за дверь и сказал:

— Не волнуйся, наш бравый ветеран, уже почти сдался. Я попробую его окончательно переубедить, а ты пока жди.

Последнюю неделю в Первой Альте шли непрекращающиеся дожди. Они размыли все горные дороги. С вершин спускались сели уничтожавшие редкие домики, разбросанные по склонам. Вечерами легкая прохлада обдувала сонных часовых. Последний раз Первую Альту штурмовали больше сотни лет назад. И-то ходят слухи, что это была какая-то внутренняя междоусобица. Сейчас уже никто и не помнит. Жители Полуострова не часто могли вспомнить и что было пять лет назад. Настолько все были загружены повседневными заботами, а кто-то и приятным досугом. В Первой Альте прошлое забывалось еще быстрее. Нескончаемые потоки лучников, мечников и многих других не задерживались здесь больше чем на год. Кто-то переходил во вторую Альту, кто-то спешил на запад в долину реки Длинка на помощь союзникам. Но самые большие войска шли на восток в сторону Благолесья. Там баталии против демонопоклонников были самыми ярыми. Юг Благолесья был территорией нескончаемых битв. Дарей вспоминал о своем друге Йоне, интересно как он там? Если кого-нибудь пришлют с тех краев в Первую Альту, обязательно нужно будет расспросить во всех подробностях, что там происходит.

— О чем задумался Дарей? — спросил зашедший в комнату Кельвус.

Лазутчик лежал на кровати. Он жил в комнате с одним только Филином. Для Грифа, как командира были предусмотрены отдельные покои. А других лазутчиков в Первой Альте пока не было. Зимой должны были прислать кандидатов, которых пока еще готовили в Тико. Дарею в некотором роде повезло больше. Гриф забрал его сразу к себе в новый отряд, так поступали со всеми лучшими учениками академии. Значит Дарей вероятно станет первым полноправным лазутчиком из своего выпуска. Он этим особенно гордился. Честолюбие был присуще ему, как большинству молодых людей. Хотя ему не очень нравилось командование Грифа, но он все же надеялся, что тот со временем улучшится. Он стал командиром только несколько месяцев назад. И с тех пор руководил только Филином и каким-то Жуланом, погибшим по собственной глупости. Летом к ним присоединился и Дарей.

До этого Гриф был обычным лазутчиком Полуострова следившим за порядком у союзников в Вязи. В которой во все времена было неспокойно. В тамошней столице Англарке произошел бунт. Гриф при помощи Филина сумел его подавить, расправившись с главарями. На Полуострове им были довольны. Гриф поднялся на одну ступеньку в иерархии. Ему было позволено набрать свой собственный отряд.

— Размышляешь о чем-то очень интересном? — переспросил Кельвус.

— Извини, я и вправду задумался. О своем друге по имени Йона.

— Небось о том, как он развлекается в Кихшо?

— Нет, он мечник. Выпускник, как и я. Его отправили в южное Благолесье.

— Очень важное для нас место.

— Что ты о нем знаешь?

— Знаю, что демоны и их прихвостни, давным-давно распространили там свою заразу.

— И как нам справиться с ними?

— Для начала нам нужно освободить жителей Благолесья от рабства. И уничтожить всех демонопоклонников.

— Я слышал такие есть и в Квинке.

— Да, но Квинка, хоть и с нашей помощью, сбросила свою ношу тридцать лет назад. Жители Квинки свободней по нраву, чем жители Благолесья и более расположены к нам.

— Мне нравится беседовать с тобой. Нам не преподавали в академии такие подробности. Просто рассказывали про демонов и их сподручных, говоря, что нам нужно бороться со злом.

— Для сего и нужны демонологи, — заключил брат Кельвус и расплылся в улыбке.

— У меня есть еще один вопрос. Моя знакомая, точнее даже первая любовь, правда неразделенная. Так вот, она жрица света и выпустилась летом. Как ты думаешь я с могу с ней увидеться? Жрицы света возвращаются домой?

— Не могу сказать. Очень закрытая тема. Я и сам далек от подробностей. Все тайны знает наверное только сама Дева Света, Воины Света, Магистраты и может Геррлай с высшими жрецами. Все что я знаю про жриц света, так только то, что они ведут борьбу против демонов в Порченном море. Туда не способен зайти не один человек, включая и нас с тобой. Точнее зайти-то мы можем, только выйдем уже вовсе не мы, а наши тела, одержимые демонами.

— Я видел таких в Лакведоке, их привозили с моря.

— Да, хотя это строго запрещено. Обычно их отвозят на закрытый остров Ар-Тша, где они и сгорают в багровом огне.

— Неужели их нельзя излечить?

— Нет, даже меньшую порчу наведенную демоном, в душе не исправишь. Я знаю очень мало таких случаев. Что касается одержимых, они всем нам пример. Что будет, в конце концов с теми, кто решится продать свою душу.

— Я думал большинство одержимых заблудившиеся моряки? Можно сказать заболели случайно.

— Да, но они совершили самое большое преступление. Захотели познать зло без подготовки. Взглянув на него воочию. За это они и поплатились. Я подозреваю, что сила зла настолько ужасна, что и с жрицами света, такая тайна не с проста. Они долго учатся, чтобы познать суть демонов и бороться против них в Порченном море, стоя плечом к плечу с Девой Света. Неподготовленного человека, одно только посещение этого места уничтожит навсегда. Сожжет его тело и сожрет его душу.

— Интересно а как выглядят эти демоны? — спросил Дарей встав с жесткой кровати.

Кельвус весь переменился в лице, улыбки на нем больше не было. Он сказал:

— Ты слишком далеко заходишь. Ты не помнишь самое первое правило военной академии? Не пытайтесь узнать как выглядят демоны воочию. Ибо не в силах противиться им, не спасете вы свою душу.

Дарей похлопал Кельвуса по плечу со словами:

— Ты прав мой друг, ты прав.

Кельвус вновь улыбнулся и стараясь сгладить возникшее трение сказал:

— А вот как выглядят сильнейшие демонопоклонники, я могу тебе рассказать. Только пусть останется самым большим нашим секретом. Обещаешь?

— Обещаю, — сказал Дарей не сомневаясь. У него взыграло любопытство.

— Выглядеть они могут как угодно, как обычные люди. Правда не всегда, некоторые могут обращаться в зверей, но такие очень редкие. Про таких я и вовсе не буду рассказывать. Сведения о них крайне скудны. Правда сильнейших демонопоклонников тоже единицы. А все остальные выглядят как обычные люди.

— Как их тогда отличить?

— Есть несколько косвенных признаков.

— Какие-же это признаки?

Кельвус прислушался к коридору, ему послышались шаги.

— Какие-же это признаки? — переспросил Дарей.

Кельвус прислушиваясь к коридору тихим голосом сказал:

— Обычного демонопоклонника может отличить только опытный демонолог, как я. Но вот у сильнейших из них, глаза в ярости загораются фиолетовым или багровым пламенем. Таких мы называем — Проклятые. И еще…

Разговор прервал зашедший в комнату Гриф. Он сказал:

— Готовься Дарей. Через неделю у тебя первое задание. Плевое дело, скоро станешь полноценным лазутчиком. У всех нас будет большая вылазка.

— Вылазка это очень хорошо, — сказал Кельвус, растянувшись в улыбке. — А то я совсем засиделся в этой сырой крепости.

— С завтрашнего утра Дарей, у тебя начинается ежедневная подготовка. С первой зари и до ночи. Так что больше никаких разговоров. Сегодня уже поздний вечер, ложись спать.

Гриф повернулся к брату Кельвусу похлопав того по плечу и сказал:

— Отрадно, что демонолог сам рвется в бой. Нечастое явление. А сейчас тебя зовет к себе командующий, хочет дать тебе указания, чтобы осторожнее вел себя в нашей вылазке.

— А кто будет командиром отряда? — спросил Кельвус.

— Назначили меня, а помощником будет Метис.

Гриф увел брата Кельвуса из комнаты, мило беседуя с ним. Дарей остался один, он лег на кровать в ожидании сна. «Плевое дело говорит». «Значит выходит через неделю я наконец-то стану полноправным лазутчиком». «Нет, пока не увижу указ своими глазами, не поверю».