Лазурь и Пурпур. Месть или Любовь?

8. Кьяра

Обсуждение было коротким, вердикт — предсказуемым и быстрым. Все это выглядело фарсом, и фарсом и было. Решение, подогнанное под ответ. Кьяра не удивилась — они с Арваном обсуждали такую возможность, — но была разочарована и в Иве, и в Данике.

Кьяре дали лишь бегло высказаться, описывая ситуацию, как она ее видела. Кьяра объяснила, что боялась унижения, но Тан только хмыкнул и развел руками, будто хотел сказать всем присутствующим: «Видите, с ней все понятно». С каждой отрепетированной фразой Кьяра чувствовала себя все менее уверенно: Тан разве что не зевал и как-то странно переглядывался со своим старшим братом, который несколько раз прерывал Кьяру на полуслове фразой «это не относится к делу».

Но все, что Кьяра говорила, еще как относилось к делу! Она кусала губы — и оставалась вежливой, но снова ее мягко, но бескомпромиссно осаживали.

К ее удивлению, ни Ив, ни Тан не дрогнули, когда она сказала, что напишет о произошедшем отцу, словно были готовы к такому повороту и уже знали, что Сфатиону наплевать. Но кто мог их предупредить?

Вместо того чтобы испугаться, Ив промокнул платком свой влажный от плотного завтрака лоб, быстро посмотрел на сидевшего напротив Кьяры Тана, будто спрашивая разрешения, и, наконец, озвучил именно то, о чем предупреждал ее страж:

— Все ясно. По нашим законам Арвана сына Ашкера должны казнить. — Он прочистил горло. — Но он не является подданным Синих земель. Так что я считаю справедливым изгнание. Что с ним делать, должен решить Сфатион Теренер, а не мы.

В главной пиршественной зале, ставшей этим утром залом суда, повисла тишина. Кьяра слышала, как вздохнула Даника, как перебросил копье из руки в руку один из стоящих за Арваном стражников, и как пошевелился в кресле выглядящий расслабленным и довольным Тан. Именно выражение его лица насторожило Кьяру больше всего: она мало успела узнать своего жениха, но уже могла с уверенностью сказать, что он не привык просто отпускать тех, кого считал нанесшими ему оскорбление.

— Я бы хотела спросить вас, герцог Стелер, — упрямо поднялась Кьяра с места. Ив посмотрел на нее зло и устало, но Кьяру это не смутило. — Почему Арвана не могу в таком случае судить я, раз моего отца нет здесь?

— Кьяра, сядь, пожалуйста, — неожиданно твердо осадил ее Ив. — Не надо со мной спорить.

— Я не спорю, — попыталась поймать бегающий взгляд его рыбьих глаз Кьяра. Он был ей сейчас мерзок: полный, дышащий с каким-то свистом, потный и весь увешанный драгоценностями. Неудивительно, что этот бесхарактерный человек проигрывал во влиянии брату-садисту, которого уважали воины и боялись, кажется, все, кто его знал. Всего этого Кьяра никогда не сказала бы синему герцогу, поэтому она вежливо склонила голову, скрывая за платком ходящие на скулах желваки: — И не считаю ваше решение неверным. Но я думаю, что если вы отошлете Арвана прочь до моей свадьбы, это будет превратно понято. Я войду в вашу семью, и тогда на вас ляжет ответственность за мою безопасность, но пока за нее отвечает отец. А он послал со мной Арвана. И уверяю вас, Арван отлично справляется со своими обязанностями, даже когда на кону стоит его жизнь. Поэтому отец и выбрал именно его. — Кьяре хотелось сказать еще много, много всего о том злополучном дне, но она старалась хотя бы выглядеть так, будто уважает слабого синего герцога. — Я не прошу изменить решение, лишь предлагаю привести его в исполнение позднее.

— На это не согласен я, — вслед за ней поднялся Тан. Теперь он нависал над столом, громадный, угрожающий, уверенный, так не похожий на своего старшего брата, и вдруг Кьяра почувствовала себя маленькой, что разозлило ее еще сильнее. — Уже идут слухи. Мне не нужна в жены девушка, запятнавшая свою честь со стражником. Конечно, — недобро улыбнулся он, — я не верю в слухи. Но другие верят. Вышвырните безымянного из Стратацита сегодня же, иначе над нашей семьей будут смеяться во всех девяти землях.

— Ждать незачем, он отбудет сейчас же, — согласился Ив. — Кьяра, сядь и не позорься больше. Тан прав, и так идут слухи. Твоя ночевка в темнице была позорной.

— Ив, — положила ему на руку свою узкую ладонь Даника, и герцог замолчал.

— Да при чем тут слухи? Вы... — Кьяра снова сжала зубы, а затем с силой выдохнула, собираясь, и опустилась на скамью. Арван всю ночь просил ее не сделать хуже, но сдержаться было так тяжело! Она встретилась глазами с Даникой, грустно покачавшей головой, и стало немного легче. На скованного спинелью Арвана смотреть сил не было. — Я поняла. Снимите с него спинель и дайте прийти в себя, чтобы он мог своими ногами войти в портал.

— Спинель нужна, чтобы он не колдовал тут, — снова ухмыльнулся Тан. — Беспокоящийся о своей безопасности правитель всегда уравняет шансы, встречаясь с шепчущим, душа моя. Ив, давай заканчивать. Я и так пошел на уступки, — обратился он к брату.

— Снимите браслет, — махнул рукой Ив. — Кьяра права. Пусть уходит сам. Он все-таки отличный страж, хоть и оступился.

Один из охраняющих Арвана воинов стянул с его запястья тонкое металлическое кольцо. Кьяра с болью наблюдала, как друг открывает глаза, и как его обычно такой внимательный взгляд рассеянно блуждает. Вот он остановился на ней, на ее лице, и потеплел. Арван слабо улыбнулся — уголком рта, как и обычно — и тихо спросил, еле ворочая языком:

— К чему меня приговорили?

— К изгнанию, — поднялся со своего похожего на трон кресла Ив. Он выглядел так, будто не спал и словно что-то тяготило его. — Принесите портальное окно, ведущее в Нор-Хуре. Ты отправляешься в Красные земли сейчас же. Если вернешься в Синие земли, тебя ждет смерть, — скороговоркой пробормотал синий герцог, даже не глядя на стража. — Сегодня вечером я лично поговорю со Сфатионом, он будет судить тебя.

— Благодарю, — через силу склонил голову Арван.

Это было так быстро!

Взволнованная Кьяра вскочила со своего места — и тут же на плечо ей легла тяжелая, вдавливающая в землю рука Тана. Она попыталась рвануться, но он сжал сильные пальцы, и плечо и шею прострелила яркая, почти оглушающая боль. Мгновение — и боль пропала, сменившись лишь отголоском.

— Не нужно, душа моя, — громко прогудел он, обходя стол и оказываясь рядом с уже стоявшим на ногах Арваном. — Раз ты говоришь, что в ваших отношениях нет грязи, я верю тебе, — растягивая слова так, что никто бы не решил, что он говорит всерьез, сказал Тан. — Ради тебя я прощаю твоего охранника и отпускаю его. Ну что, Арван сын Ашкера, безымянный воин, видишь, твоя госпожа, моя будущая жена, беспокоится за тебя. Заключим мир, чтобы не ранить ее чувств. Вот моя рука.

И он протянул Арвану руку — жест, который ни один безымянный не посмел бы игнорировать, тем более прилюдно.

— Арван, не надо!.. — наплевав на приличия, крикнула заметившая какой-то блеск на кожаном наруче Тана Кьяра, но гул открывшегося портала съел ее голос.

Одурманенный прикосновением проклятого металла друг не мог заметить этого мимолетного металлического блика и не расслышал ее предупреждения. Кьяра с отчаянием прочитала понимание в его глазах, когда он сжал широкое запястье Тана и почувствовал укол. Тан подтолкнул Арвана в портал, словно заботился о нем — и окно закрылось, оставив на стене паутину из мелких трещин.

И все звуки словно пропали. Миг девушка стояла, осознавая, что только что увидела, и осознание, что случилось непоправимое, обжигало ее такой болью, что мир вокруг размывался. Вот Кьяра согнулась, словно из нее выбили дух, а потом перевела взгляд на отстраненного синего герцога, и на Данику, едва сдерживавшую слезы.

— Вы что, не видели, как он чем-то уколол Арвана?! — закричала Кьяра, не обращая внимания ни на вскочившую Данику, ни на испуганно озирающегося Ива. — Это могла быть отравленная спица! Он что-то... За Арваном нужно срочно кого-то отправить!

— Душа моя, у тебя просто истерика, — приторно нежно проговорил Тан, но глаза его оставались холодными, торжествующими. — Позовите лекаря, что ли. Успокойте ее, пока она тут снова за сердце не схватилась.

— Ах ты... — выдохнула Кьяра, набрасываясь на жениха. Слезы застилали ей глаза. Даже не вспомнив о воздушном лезвии, она попыталась ударить Тана туда, где еще переливались исцеляющие заклятия, но мужчина неуловимо ушел от ее атаки.

— Асссаииса, — услышала она откуда-то сбоку, прежде чем погрузиться в пустоту.

***

Вдох.

Кьяра резко открыла глаза, словно что-то выбросило ее из темной глубины волн наверх. Оранжевый свет ударил по глазам, но она не зажмурилась, ожидая, когда слезящиеся глаза привыкнут. Постепенно размытые желтые пятна превратились в горящие свечи, и воздух перестал казаться неподъемным и слишком густым.

Во рту горчило.

В голове было пусто, мутно, и в ушах словно что-то звенело. Было сложно понять, где верх, а где низ, и лежит она или стоит. Кьяра подняла ватную руку, чтобы коснуться собственного разгоряченного лба, но это движение вышло каким-то необычно плавным и медленным. Пальцы скользнули по одеялу. Кьяра поднесла запястье к лицу: тонкая полоска знакомого металла светилась на коже.

— Какого... — выдавила она из себя.

— Работает, — услышала девушка довольный голос Тана. — Лекарь не обманул.

— Лекарь что?.. — сквозь зубы переспросила Кьяра, прекрасно расслышав фразу Тана.

Ублюдок!

Тан сидел на краю постели — своей собственной постели! — и покровительственно смотрел на укутанную до подбородка одеялом Кьяру. Паническая мысль, вдруг он мог сделать с ней что-то, наверно, отразилась на лице девушки, потому что Тан усмехнулся:

— Ты чего испугалась? Не трогал я тебя. Ты спала так долго из-за спинели. Но я дал тебе это снадобье — и ты проснулась. До этого дня, — Тан взял ее обессиленную руку своими громадными ручищами, — я не знал, что такое возможно. Чтобы слабый шепчущий был в сознании, когда его касается спинель. Но главное — поставить верную задачу верным людям и предложить хорошую цену, правда? Вот это, — он потряс перед лицом Кьяры непрозрачным пузырьком, — позволит тебе не терять себя, даже если на тебе спинелевый браслет. Слабость тоже должна постепенно пройти. Совсем скоро ты почувствуешь себя лучше.

— Сними, — только и смогла угрожающе выплюнуть Кьяра. Ненависть, которую она сейчас испытывала, почти ослепляла ее, и трезво мыслить было невероятно сложно. — Когда герцог Ив узнает, что ты меня пытаешь, а это пытка, он разорвет нашу помолвку.

— Герцог Ив... — пропел Тан, вставая. — Ты долго спала, Кьяра.

— Как долго? — прочистила она горло, уже пытаясь стянуть браслет с руки, но застежка была какой-то мудреной, и ей никак не удавалось понять, как ее открыть.

Тан был прав: шум в голове постепенно схлынул, и сейчас она чувствовала себя так, будто пробежала несколько лиг, но в остальном — собой. И мыслить было все проще, словно кто-то, перекрывавший раньше воздух, позволил ей дышать. И тело не болело... нигде. Действительно не трогал, даже не раздевал.

— Почти сутки, — отозвался Тан. — За это время многое произошло.

— Зачем было держать меня спящей столько времени?! Где герцог Ив и герцогиня Даника?

— Далеко, — усмехнулся Тан, ставя пузырек на подоконник к минимум двум десяткам таких же.

Кьяра резко выдохнула, поняв, что это значит. Лекарь, сволочь... Она бы растерзала его прямо сейчас!

— Тан, пожалуйста, объясните мне все, — постаралась спокойно сказать она. — Я ничего не понимаю.

— Хорошо. — Тан обернулся к ней и оперся о подоконник. Его громадная фигура почти закрывала черноту окна. — У тебя была истерика, поэтому лекарь усыпил твой разум. Тебя отнесли в твои покои. Ив и Даника отбыли на праздник. Три часа назад мне пришло письмо, после которого ты и переехала ко мне. Пожалуй, я покажу его тебе, не читать же. Встань, подойди ко мне, как хорошая девочка.

Кровь бросилась Кьяре в лицо. Девушка сжала зубы до боли.

— Спинель меня обессилила, душа моя, — копируя его издевательскую манеру, ответила она.

— Лекарь сказал, ты можешь двигаться, — холодно заметил Тан. — Мне нужно проверить это до его отъезда, так что вставай.

— Мне нужна помощь.

— Нет.

Кьяра оскалилась. Ненависть придала ей сил: она села, а затем и встала, неуверенно ощутив под босыми ногами волокна ковра и радуясь, что платье было таким же закрытым и плотным, как и утром. Распрямилась, не давая Тану насладиться своей слабостью — один Свет знал, каких усилий ей стоило разогнуть спину! — и сделала к окну несколько торопливых, неровных шагов.

Не то что напасть на него, даже стоять ровно было сложно.

Мелькнула мысль об Арване, и Кьяра набрала в грудь воздуха, собираясь. Друг точно не похвалил бы ее за то, что она размазалась, находясь в опасности.

Эта сволочь пробудила ее — хорошо. Тайного языка она и так почти не знала, этот параноик зря перестраховывался. Рука скользнула за спину — туда, где за валики был обычно заткнут кинжал. Сейчас оружие пропало.

— Ты не хочешь спросить о судьбе стража? — потянул Тан. — Ты внимательная, мне это нравится, ты даже можешь быть неплохой герцогиней, если немного укоротишь свой язык. Уж не хуже Даники.

— И что с Арваном?

— Он был жив, когда вернулся в Нор-Хуре. Я дам тебе написать ему, если будешь хорошо себя вести. Покружись, взмахни руками.

«Обманывает?! Но он же понимает, что почерк Арвана не подделать...»

— Великий лекарь — серьезный мужик, — уважительно кивнул Тан, осматривая уже хорошо двигающуюся Кьяру. — Отличная работа.

— Письмо, — зло улыбнулась Кьяра. — Раз уж ты взялся меня тренировать как лошадь, так дай и яблоко. Уздечка на мне уже есть, — потрясла она рукой с браслетом.

Сказала — и тут же пожалела, когда увидела, каким опасным огнем похоти загорелись глаза Тана. Был простой и быстрый способ разрушить момент — и Кьяра без раздумий воспользовалась им, хватаясь за живот:

— Ох, от этих снадобий или еще от чего... Мне нужно срочно...

На лице Тана отразилось замешательство, а потом — омерзение. Отлично.

— Тебя отвести? — с сомнением, но без малейшей жалости спросил он. Разочарование, сквозившее в его тоне, прозвучало для Кьяры музыкой. Да, леди так себя не ведут.

— Сейчас чуть полегче, — выдохнула Кьяра. — Я прошу прощения, если я тут... Ну, вы поняли. Сейчас полегче. Письмо.

Тан с сомнением отдал ей свернутый вчетверо лист пергамента.

Не забывая держаться за низ живота, Кьяра присела обратно на кровать. Почерк Ива ей был давно знаком: отец показывал письмо-договоренность о браке.

.

Тан,

Началась война с Пар-оолом. Они заблокировали возможность ходить порталами. Все, кто пользуется ими, попадают к ним или возвращаются по частям. Вернуться в Стратацит не можем ни порталом, ни верхом, это небезопасно. Остаемся тут на неопределенное время.

У Пар-оола армия шепчущих, и одной Тьме известно, что им надо. Города они пока не берут, нападают на школы. Закрой Стратацит, предупреди жителей Страцы и Пешфурта, пусть будут готовы. Мы им сейчас не нужны, только шепчущие, но нужно держаться начеку.

Герцоги обсуждают возможность послать сюда войска. Наши прибереги. Пусть бросают шепчущих.

Директор Приюта настоял, чтобы мы написали завещания. Император уже знает, что мне наследуешь ты.

Позаботься о наших. Доверяю тебе.

Письмо с конкретными указаниями пошлю позже, сейчас ничего не ясно, вокруг творится хаос и неразбериха.

Мы с Даникой в порядке.

Да, Даника просила передать Кьяре, что надеется, что их разговор в саду станет побуждением к действию в эти непростые времена.

Ив.

.

Кьяра перечитала снова, но смысл письма не изменился.

Война. Порталы. Пар-оол. «Армия шепчущих» — звучала как абсурд. Их же было так мало! И как вообще можно блокировать порталы?!

Даника советовала ей бежать. Конечно.

Но Кьяра заперта здесь с Таном, которому передана полная власть над замком. Нет больше ни Даники, ни даже Ива, нет Арвана. Только Тан и она — в спинели.

— И о чем вы говорили в саду? — поинтересовался Тан, и Кьяра поняла, что если бы не эта фраза, письмо вообще не попало бы к ней в руки.

— О том, что нужно быть стойкой и действовать во благо Империи и своих земель вопреки всему, — не запнувшись соврала она, делая вид, что задумалась.

— Вполне в стиле жертвенной Даники, — разочарованно хмыкнул Тан.

— И что было дальше? — спросила Кьяра, возвращая письмо.

— Я поднял войска, — усмехнулся Тан. — Воевать я умею. Сюда никто не пройдет.

— Они шепчущие, — возразила Кьяра.

— Ты тоже, — улыбнулся Тан. — Кьяра, — впервые, кажется, он назвал ее по имени. — У меня нет способностей к тайному языку, и я живу в землях, почти лишенных этой заразы. И за последние пятьдесят лет ни одна армия шепчущих или любая другая Синие земли не теснила. Я умею воевать с магами, и поверь, достаточно хорошо, чтобы ко мне не совались.

— Как?

— Крупнейшее месторождение спинели — в горах на границе Синих и Коричневых земель. Она рассыпана по всему хребту, от Разлома и до самого Стшцегыря, но у нас ее больше, чем у кого-либо на этом континенте. Конечно, жилы бедные, алмазов в нашем мире и то больше. Но не пропадает ни гранулы.

— Я заметила.

— Ваша основная проблема, — ухмыльнулся Тан, — в вашей самонадеянности. Никто не ожидает, что у простаков, так вы нас называете, есть и артефакты, и спинель.

— Степи сталкиваются с Пар-оолом, в котором тайный язык под запретом, всю мою жизнь, — едко отозвалась Кьяра. — Я точно знаю, что простаки, как вы выразились, опасны. Хотя никогда в жизни не видела столько этого металла, как здесь.

Вообще-то стоило отдать Тану должное: он был умен. Сначала девушка думала, что кольца на его двери поставлены специально, чтобы поймать ее в ловушку, но это вряд ли было так. Он защищал свои покои, и сейчас Кьяра была уверена, что весь замок пронизан чем-то подобным. А еще она начинала понимать, почему этого человека так боялись.

— Военное время отличается от обычного, — почти ласково проговорил Тан. — Раз уж твой отец заперт в Приюте вместе с остальными, то можно не ждать его. Я напишу императору сегодня, мы сыграем свадьбу послезавтра. И будем править здесь, пока Ив там трясется от страха за свой огромный живот.

— Император должен одобрить...

— Присутствие императора тоже отменяется, раз порталы опасны. Дня на подготовку достаточно.

Засосало под ложечкой. Кьяра никогда не была пугливой, но сейчас ощутила, как на нее опускается тяжелая могильная плита. Она вонзила ногти в ладони, не давая себе провалиться в это парализующее отчаяние: в конце концов, Тан был всего лишь человеком, пусть и опасным, а благодаря снадобью великого лекаря Кьяра могла размышлять и двигаться, несмотря на спинелевый браслет. И Арван, вполне вероятно, был жив. Да, плохие карты, но руки все же не пусты...

Вот только замок был клеткой. Ни ключа, ни союзников.

— Я хочу сначала получить письмо от Арвана. Не хочу думать, что мой супруг убил моего лучшего друга, — обратилась она к Тану. — Пойдите мне навстречу.

— Не ставь мне условия, — оскалился Тан. — Не дам я вам общаться — и что будет? Откажешься от свадьбы? Не смеши меня. Сейчас твой отец тебя готов как товар продать, лишь бы мы в его отсутствие защитили и степи.

— Пожалуйста, — голос Кьяры дрогнул.

— Нет, — просто ответил Тан. — Мы сделаем так. Сейчас ты докажешь мне, что вообще можешь быть моей женой, и будь убедительна, ведь иначе ты проведешь десятки лет в спинелевом сне, стоит мне потерять к тебе интерес. Если мне понравится, я дам тебе доступ к портальной почте, которая пока что работает исправно.

Кьяра ощутила, как от лица отхлынула кровь. Она никогда бы не призналась самой себе, как напугал ее подход Тана. Да и за живот она давно не держалась, увлеченная разговором...

Он сделал к кровати два широких шага, на ходу сбрасывая плащ. Под рубашкой уже не мерцали заговоры, а значит, Тан был абсолютно здоров. И синие глаза его сияли предвкушением. Кьяра сжалась, готовясь биться...

.

— Милорд Тан, — негромкий мелодичный голос Дэмина Лоани наполнил комнату, и Кьяра чуть не расплакалась от облегчения. — Я уезжаю. Вы просили осмотреть вашу невесту.

Тан остановился. Ноздри его раздувались. Раздраженно улыбнувшись, он обернулся к дверям, которые, Кьяра точно помнила, не открывались.

Великий лекарь неподвижно стоял посреди комнаты, словно просто появился из ниоткуда. Его длинное однотонное одеяние глубокого синего цвета, спокойное выражение красивого лица, собранные у висков и свободно спадавшие за спину длинные белые волосы делали его похожим на статую Итлисского божества. Лекарь смотрел бесстрастно, но почему-то Кьяре показалось, что сейчас именно он, а не Тан — самый страшный человек в этой комнате.

— Сейчас? — выдохнул Стелер.

— Я уезжаю сейчас.

— Как вы сюда попали? — сощурился Тан.

— Через дверь. Порталами сейчас пользоваться нельзя, верно? — На губах Дэмина играла едва заметная улыбка, от которой Кьяре стало здорово не по себе.

— Ты слышала, как он открыл дверь? — тихо обратился к ней Тан.

Та с удовольствием кивнула:

— Да, удивилась еще, что вы не приветствуете его и хотите перед ним... ну, вы поняли. Простите, великий лекарь! — радостно наклонила она голову. — Спасибо, что не забыли обо мне!

Тан отошел к окну, внимательно наблюдая за Дэмином, который не спешил подходить к Кьяре.

— Осматривайте, — подал голос Тан.

— Вам нужно выйти. Девичье сердце заходится при виде вас таким бегом, что я не смогу даже считать пульс.

Тан хмыкнул.

— Причина только эта?

— Нет, — ответил Дэмин спокойно. — Оставьте нас, милорд Тан.

Тот со сомнением посмотрел на Кьяру, потом снова на Дэмина. Затем быстро пересек комнату и остановился перед лекарем. Он был выше Дэмина на пол головы, шире в плечах, но почему-то это Дэмин смотрел на него сверху вниз.

— Не снимайте с нее спинель, — понизив голос, потребовал он у лекаря.

— Зачем мне снимать с нее спинель? — поднял бровь Дэмин.

Тан несколько раз кивнул, глядя невозмутимому лекарю в глаза, а потом все же вышел, со стуком закрыв за собой дверь.

.

Кажется, никого и никогда Кьяра еще не была так рада видеть, как Дэмина Лоани прямо сейчас! Вдруг ее собственное недовольство тем, что он создал снадобье для Тана, показалось ей несправедливым и даже постыдным. Она бросилась бы обнять его, но это было настолько очевидно неуместно, что Кьяра только сказала:

— Спасибо! Вы даже не представляете...

— Прекрасно представляю, — оборвал ее Дэмин, проходя вглубь комнаты.

— Тем более спасибо, — искренне выдохнула Кьяра. — Вы давно здесь? Гэрэла говорила, что сильные шепчущие могут делать себя невидимыми.

— Гэрэла, похоже, имела весьма скудные представления о том, что такое скрывающие заговоры, — заметил Дэмин. — Я здесь меньше минуты. Сядь и послушай.

Кьяра послушно опустилась обратно на кровать. Честно говоря, она сейчас и на голову встала бы, если бы он попросил. Дэмин подошел к ней. Ступал он бесшумно, и полы его одежд почти не дрожали в такт шагам, и это усиливало ощущение нереальности происходящего. Только сейчас Кьяра подумала, что так могут двигаться только очень, очень хорошие воины.

— Я сейчас уезжаю во дворец, — сказал он отстраненно. — Я заберу тебя с собой, сказав, что ты больна, если хочешь. Мне понадобится твоя помощь во дворце, и я жду, что ты будешь выполнять там мои указания.

— Безусловно, — кивнула Кьяра. Промелькнуло было сомнение в том, какие приказы может отдавать лекарь, но дворец находился далеко отсюда, и можно было сориентироваться или отказаться на месте.

— Во дворце кроме меня еще четыре лекаря. Ни один из них не должен заподозрить тебя в обмане. От этого зависит моя репутация, и я не дам тебе ее разрушить.

Дэмин взял Кьяру за руку — она вздрогнула от прикосновения теплых, сильных пальцев, — и одним движением расстегнул браслет.

— Спасибо, — прошептала она. Сразу же мир, до того словно обволакивающий ее через толстое стекло, наполнился красками, звуками и силой. Это облегчение было таким сильным, что Кьяра даже прикрыла глаза от удовольствия, не сдерживая улыбки.

Дэмин продолжал держать ее запястье, словно и правда считал пульс. Когда Кьяра открыла глаза и встретилась с ним взглядом, в темно-синей глубине что-то промелькнуло. Лекарь чуть сжал ее пальцы:

— Ты будешь по-настоящему больна, и ни один лекарь, кроме меня, не сможет тебя исцелить, — неожиданно сказал он. — Раз в сутки я буду подлечивать тебя и давать тебе снадобье, которое не даст болезни прогрессировать. Это и будет нашей легендой: что я ищу способ побороть происходящее с тобой, а ты не выживешь без меня.

Повисла тишина.

— Вы предлагаете по-настоящему испортить мне сердце? — уточнила пораженная Кьяра. — Вы серьезно?!

Она вырвала руку, почему-то удивившись, что Дэмин не попытался ее удержать, и встала. Теперь она стояла с великим лекарем лицом к лицу, очень близко. Он был выше ее почти на голову, поэтому чтобы видеть его глаза, девушке пришлось поднять лицо кверху. Она даже могла ощущать едва слышный аромат, исходивший то ли от его одежды, то ли от волос — сока какой-то терпкой, не известной ей травы. Выражение лица лекаря не изменилось, он смотрел на нее спокойно и немного устало, будто она говорила глупости. Кьяра ждала, что Дэмин начнет объяснять, оправдываться, но он молчал.

Сапфировые глаза были совсем близко, и вдруг Кьяре снова показалось, что в их глубине скрывается огонь, и что Дэмин Лоани сейчас сделает рывок вперед, как хищное животное.

— Вы хотите, чтобы я действительно была смертельно больна?! — повторила она, и в тишине собственный голос показался ей визгливым. — Чтобы я зависела от вас? То есть если вы пропадете, я умру?! Вы это предлагаете?!

— Единственный вопрос, который тебе следует себе задать: доверяешь ли ты мне больше, чем твоему жениху, Кьяра, — наклонился к ней Дэмин. — Я оставлю тебе инструкции, следуя которым четыре или пять лекарей смогут вылечить тебя. С эликсиром, который я тебе дам, у тебя будет до трех дней, чтобы договориться с ними. Это все. Решай сейчас.

— Я не могу согласиться, — отступила Кьяра, мотая головой, и Дэмин повернулся к ней спиной. — Когда я просила вашей помощи, то не думала, что...

— Что придется мне довериться? — иронично спросил лекарь, не оборачиваясь. — Удивительное умозаключение. Впрочем, как тебе будет угодно.

Прежде, чем он успел сделать к выходу хоть пару шагов, задыхающаяся, растерянная, но полная решимости Кьяра преградила ему путь. Тьма и Свет, он был абсолютно прав! И во дворце, без спинели, с портальной почтой, вдали от чудища, сейчас ожидавшего за дверью, она сможет как-то вывернуться и из этих тисков. Лекарю не за что было ее наказывать, она точно не была ему нужна, у нее не было ничего, что могло бы понадобиться такому человеку...

«Не доверяй ему».

— Я согласна, — спешно выдохнула она.

Лекарь не показал ни радости, ни разочарования. Вместо этого он кивнул и неожиданно снова взял ее за запястье, притягивая к себе. Кьяра пораженно распахнула глаза и хотела уже возмутиться, но тут ощутила невесомое прикосновение другой его руки у себя на ключицах.

— Не бойся. Больно тебе не будет.