Лазурь и Пурпур. Месть или Любовь?

17. Кьяра

Было очень душно, пахло жарой и песком, где-то за пологом шатра пищала степная пустельга. Лицо холодила вода. Кьяра пошевелилась и тут же ощутила, как ноют руки, и что вдохнуть не получается — губы что-то крепко связывало.

Девушка дернулась в веревках, врезавшихся в ноги, пояс и руки, но так рыба дергается в сетях на берегу: бесполезное, мучительное действие. Пальцы рук онемели, предплечья тоже были ледяными и мертвыми — веревка, обхватившая локти, разве что под кожу не залезала.

— Сейчас я верну тебе возможность говорить и двигаться. Не ори, поняла? — раздался рядом не слишком дружелюбный голос Олтара.

Кьяра задрала голову: мужчина стоял над ней и почти брезгливо смотрел на ее попытки вывернуться. Его суровое лицо сейчас было окрашено раздражением. Через бровь тянулся еще кровящий порез. В зажатом кулаке мужчина держал полупрозрачные нити, червями извивающиеся и падающие вниз, ползущие к ней и куда-то за ее левое плечо.

Шея затекла, но Кьяра с наслаждением повернулась: совсем рядом с ней сидел, подогнув под себя ноги, пар-оолец на удивление небольшого роста, в красных шароварах и красной же жилетке, расшитой драгоценными камнями. Цветной костюм только подчеркивал почти угольную черноту кожи и дрожащие белки испуганных глаз. Перед его коленями лежало похожее на ошейник ожерелье. Губы пар-оольца были перехвачены полупрозрачным полотном, каких Кьяра раньше не видела. Наверно, тоже какой-то заговор, и скорее всего, ее кляп смотрелся так же.

Они находились в большом, пахнущем лошадиным потом шатре. Кьяра была привязана к центральному столбу, державшему высокий свод. Ткань просвечивала потертостями и дырами, по ногам стелился теплый сквозняк. Мебели в шатре почти не было: два валявшихся прямо на земляном полу широких травяных матраса, пара подушек. На одной из кроватей без движения лежал кто-то, повернутый к Кьяре спиной. Приглядевшись, она заметила знакомую прическу: такую носил Вартан. У ног мастера охраны сидела Лиамея в подранном платье, от которого были оторваны рукава — вероятно, чтобы сделать его более легким. Наложница держала в руках чашу с водой и мокрую тряпку.

Олтар в этот раз выглядел иначе: без плаща, в рубашке без рукавов, открывавшей широкие плечи и массивные, мускулистые руки; с собранными в простую косу волосами. За расстегнутым воротником виднелась белая ткань, словно Олтар был ранен и кто-то перевязал его. На поясе в простой перевязи он носил длинный, похожий больше на рапиру, чем на меч, клинок.

Смутно Кьяра вспомнила, как напала на Олтара, стремясь порвать вены на его шее. Зачем?

— Ты поняла? — напомнил о себе мужчина.

Кьяра с энтузиазмом закивала, растягивая одеревеневшие мышцы — и мгновение спустя с удовольствием приоткрыла рот, вдыхая жаркий воздух.

— А руки? — улыбнулась она Олтару.

Путы исчезли вмиг. Кьяра хотела с наслаждением потянуться, но плечи так онемели, что ей удалось только сложить руки на коленях и аккуратно начать разминать локти. Пальцы были совсем холодными.

И ноги тоже плохо слушались. Не обращая внимания на тысячи пронзивших икры игл, Кьяра неуверенно поднялась, пошатнувшись, и чуть не упала на Олтара, вовремя подхватившего ее под живот и отбросившего обратно к столбу, за который Кьяра уцепилась. Тут же рядом оказалась Лиамея, но Олтар отодвинул наложницу одним повелительным жестом, и та опустилась на пухлый от травы тюфяк, не говоря ни слова. Кьяра с болью отметила, что на скуле женщины расцвел багрянцем большой синяк, и кожа была содрана.

— Ты как? — одними губами спросила Кьяра, и Лиамея с робкой улыбкой кивнула. На душе сразу стало спокойнее.

— Не хочется меня убить? — усмехнулся Олтар.

— Пока не дали повода, — ответила Кьяра. — Если, конечно, нужно было так крепко меня связывать. Что произошло? Это же степи?

Некоторое время Олтар вглядывался в ее лицо, словно прожигая насквозь. Наконец, он решил ответить:

— Ты повела себя глупо. — Олтар не ругал, только констатировал факт. — Показала охотящимся за шепчущими врагам, что ты шепчущая.

Кьяра вспомнила, как попыталась вызвать клинок. А что ей было делать? Безоружной встречать врагов?!

— У меня же не получилось, — буркнула она, сгибая и разгибая колени.

— Конечно, не получилось. Лиамея, — неожиданно обратился Олтар к подпрыгнувшей женщине. — Выйди и подожди снаружи, я позову тебя.

Лиамея с сомнением поглядела на Кьяру, затем на мужчину. Взор ее дрогнул, и она, спрятав лицо за водопадом упавших волос, выскользнула из шатра. На миг приоткрылся полог — опалило золотым закатным солнцем, свежим воздухом и вечерним жаром, — и снова стало душно.

— Ты помнишь, что тебе приказывали, когда на тебе был ошейник? — не утруждаясь рассказом, спросил Олтар.

«Ошейник». Отличное название. Кьяру передернуло.

— Смутно. Я просто делала то, что было нужно. Но не мне, а кому-то другому. Ой, я же порезала Вартана! — испуганно воскликнула она, бросаясь к кровати, но Олтар легко остановил девушку. Воздухом ее отбросило обратно к столбу. — Зачем? — возмутилась она. — И как Вартан?

— Потерял много крови. Пусть отдохнет.

— Я не специально, — протянула Кьяра с сожалением.

— Я тебя не обвинял. Это был приказ — ударить его ножом?

— Нет, — покачала головой Кьяра. — Больше похоже на мысль.

— Ты слышала эту мысль? — нахмурился Олтар.

— Нет. Сложно объяснить.

— Ты слышала мысли хозяина ошейника?

— Не знаю. В какой-то момент я поняла, что Вартана нельзя убивать, что он слишком важен, и его надо доставить живым. Как и поняла, что вы — слишком серьезный противник, и я отступлю. Это похоже на то, о чем вы спрашиваете?

Олтар не ответил.

— Слушайте, прекратите меня игнорировать, — возмутилась Кьяра. — Расскажите, что произошло. Пожалуйста. Порталы же нельзя было использовать! Как они это сделали?

Мужчина повернулся к ней — в темных глазах блеснул опасный огонь.

— Ты позволила надеть на себя ошейник, затем чуть не убила Вартана, бросила нож в одного из стражников, попыталась напасть на меня, потом убежала в портал. Мне пришлось последовать за Вартаном, а значит, и за тобой. Лиамея... — ухмыльнулся Олтар так, что и сомнений не осталось: он считал наложницу чуть ли не за умалишенную. — Пошла за мной. Когда мы оказались в центре лагеря пар-оольцев, ты набросилась на меня, и я лишил тебя сознания.

— Центр лагеря, — протянула Кьяра с сомнением, понимая, что про порталы Олтар ей и слова не скажет. — Это что, пустыня Нгингми?

— Нет, это ваша Хурлах.

— Вы хотите сказать, у них лагерь в наших землях?!

— Да, — усмехнулся Олтар. — Ты, маленькая змейка, сильно переоцениваешь способность степей отражать набеги Пар-оола, правда?

— Не смейте говорить о Красных землях так пренебрежительно! — взвилась Кьяра. — Я уверена, местные сопротивлялись до последней капли крови! Но в пустыне почти никто не живет, вот они и здесь.

— Может быть, — согласился Олтар, подходя к девушке ближе. Кьяра не отступила, только задрала голову, чтобы не прятать взора.

— И как мы выбрались из лагеря?

— Я вывел вас. Тебя мне пришлось нести. Надеюсь, ты того стоишь, степнячка.

Это звучало мерзко.

— А подробнее расскажете? — без особой надежды спросила Кьяра.

— Нет.

По спине прошел холодок. Насколько же силен должен быть этот мужчина, если ухитрился отбиться от армии шепчущих и вытащить двоих раненых и одну не предназначенную для боя женщину?

— А мой ошейник?

— Я забрал у них мастера по артефактам, — кивнул Олтар на съежившегося на земле пар-оольца. — Он снял ошейник. Будет полезен, так что пойдет с нами.

— Куда?

— Во дворец.

— Мы от дворца в нескольких неделях пути.

— Мы используем порталы. Поэтому ты будешь нести вахту у лагеря пар-оольцев.

— Не буду, если не объясните.

— Не зли меня.

— Это вы меня не злите! Я вам не подчиненная, не слуга! Хотите, чтобы помогала — объясните, а то и с места не двинусь, можете обратно привязать, если поймаете.

Вдруг Олтар рассмеялся:

— Ты громко гавкаешь, а сама вся дрожишь, как мелкая собачонка.

— Конечно, дрожу! — обвиняюще воскликнула Кьяра. — Вы весьма пугающий, а история с «ну, я между прочим вывел вас из лагеря пар-оольских шепчущих, а еще отбил у них мастера по артефактам» не помогает, знаете ли! Что это вообще значит? Как вывели? Убили их, договорились? И как можно пользоваться порталами, если там ловушки? Что происходит?!

— Хорошо, — неожиданно смягчился Олтар. — Сядь, змейка, и послушай.

— Лучше уж змейка, чем собачонка, — пробурчала себе под нос Кьяра, устраиваясь на тюфяке. — В чем нужна моя помощь?

— Порталы сейчас ловят перемещающихся и ведут их в смертельную ловушку. Однако иногда пар-оольцы отключают этот созданный ими механизм, чтобы переправить собственные силы. Наша задача — поймать безопасное временное окно и воспользоваться им для возвращения во дворец. Для этого нам придется следить за пар-оольскими шепчущими, и как только они начнут открывать порталы — сделать то же самое. Я вынужден оставаться здесь, продолжая укрывать это место и поддерживать жизнь в Вартане. Лиамея бесполезна. Поэтому ты будешь наблюдать за пар-оольцами с безопасного расстояния. Заметишь, что они собираются на открытой местности — станешь следить внимательнее, а увидишь открытые проемы — активируешь заговор, который я подскажу, чем предупредишь меня. Я тут же открою портал и верну нас во дворец.

— Вас, — усмехнулась Кьяра, мигом соображая. — Всех, кто будет в этом шатре, пока я стану следить за пар-оольцами с безопасного расстояния. Правильно я поняла, мастер Олтар?

— Удивляешь, — коротко признал Олтар, ни капли не смутившись.

— Меня тоже сначала удивила ваша забота, — развела руками Кьяра. — Вот присмотрелась, стало яснее. Вы тоже присмотрелись бы.

— У тебя острый язык.

— Это вместо зубов.

— Почему ты не боишься меня?

— Я боюсь, наверно, — весьма честно ответила Кьяра. — И злюсь. Вот много и болтаю. И все же страх страхом, а давайте придумаем иной порядок действий. Насколько этот шатер далеко от вашего безопасного места для слежки?

— Чуть меньше лиги. Здесь безопасно. Поставишь под угрозу жизни Лиамеи и Вартана?

— Нет, конечно, — отступила Кьяра, вдруг поняв, что Олтар прав: ни раненого мастера, ни совершенно чуждую шпионажу Лиамею в ярком платье тащить с собой к пар-оольскому лагерю было глупо. И если бы их обнаружили, это стало бы катастрофой. Только вот умирать здесь ужасно не хотелось!

— И?

— Вы можете… — Кьяра запнулась. — Мне пообещать, что, если успеете, вернетесь за мной тоже?

— А ты мне поверишь?

— Вы правы, у меня не слишком много выриантов. Все равно лучше с обещанием, чем без него.

— Мне казалось, ты более упертая. Так просто сдаешь отвоеванные позиции. Ты практически начала мне угрожать, а я почти был готов пойти навстречу.

— Я не гений переговоров, — отмахнулась Кьяра. — Так пообещаете?

— Хорошо, самоотверженная змейка. Я открою портал сначала к тебе, а затем — во дворец.

— Если будете успевать.

— Ты еще и подсказываешь мне, под каким предлогом тебя бросить.

— Вы можете бросить меня и без предлога. Но если поймете, что времени мало — вытаскивайте их.

— И пытаешься говорить мне, что делать.

— Извините, сглупила, — без всякого сожаления ответила Кьяра. — Так по рукам?

И протянула Олтару руку. Мужчина со смешком сжал ее запястье своими сильными пальцами: мягко, куда аккуратнее, чем она ожидала.

***

Стоило им отойти от шатра, тот пропал из вида. Кьяра силилась различить в оранжевом мареве хотя бы колышащуюся ткань, но песок выглядел нетронутым. Она пригляделась: хотя они шли по пологому подъему одного из причесанных ветром барханов, и почва уходила из-под ног, следов не оставалось.

— А научите меня так скрываться? — крикнула девушка в спину Олтару, державшемуся впереди.

Мужчина покачал головой, не оборачиваясь.

Он шел очень быстро и почти не проваливался, тогда как Кьяра, привыкшая бродить по пескам, ковыляла, чуть подволакивая больную ногу. Левое колено ныло от напряжения, и девушка понемногу отставала. Она задыхалась, словно бежала, а перед глазами плясали красные и золотые мушки. В конце концов, Кьяра упала на колени, ощутив подступление обморока.

Ветер гнал песок, взметал его в воздух. Массивная фигура Олтара казалась подернутой желтой пеленой, смотреть ему вслед было больно: песок норовил пробраться сквозь ресницы к глазам. Кьяра поплотнее завернула ткань, которой скрыла нос и рот, и запустила руку за пазуху.

Почему она раньше не проверила? Неужели эта информация — о том, сколько ей осталось времени! — совсем неважна? Или все-таки было страшно сунуть руку и обнаружить там осколки вместо пузырьков с целительными эликсирами, которые могли продлить ее существование?

Пальцы укололи острые края. Кьяра выбросила два отбитых горлышка с деревянными пробками, аккуратно вытащила расколовшиеся на несколько частей сосуды. Жидкость давно впиталась в колет, так что мутные стекла были только немного липкими.

— В чем дело? — спросил ее Олтар, возвращаясь. Кьяре даже показалось, что он озабочен, но эта иллюзия сразу пропала, когда она увидела раздраженное промедлением лицо. — Ты же Теренер, должна уметь ходить по песку.

— Момент, — выдохнула Кьяра, вынимая пробку из единственного оставшегося пузырька и залпом выпивая содержимое. — Сколько сейчас часов?

— По времени дворца? — тут же понял Олтар. — Около полуночи.

— Ясно, — ответила Кьяра, снова наматывая шарф.

— Тебе плохо?

— Нормально.

Кьяра сделала усилие и поднялась, ощущая, как эликсир золотым теплом разливается по жилам. Ветер качнул ее, и как-то рядом оказался Олтар. Он положил руку девушке на лопатки, и несколько секунд Кьяра опиралась на него, но потом качнулась вперед и поспешила на заплетающихся ногах к вершине бархана, старательно не показывая, как болит нога — не хватало еще быть хромой собачкой, достойной жалости!

Теперь Олтар не уходил вперед, а наоборот, держался немного позади, так что Кьяра сама задавала темп. Понимая, что мужчине нужно вернуться как можно скорее, она спешила, поэтому то и дело спотыкалась, проскальзывая на бегущем песке.

— Плохо дышишь, — заметил Олтар отстраненно, в десятый раз помогая ей встать. — Твоя болезнь?

— Ближайшие сутки я буду на ногах, — успокоила скорее себя, чем его Кьяра. — Великому лекарю приходится исцелять меня каждый день. Вчера он лечил меня около шести часов. Но на его эликсирах я еще продержусь.

— Когда кончится действие снадобья?

— Каждая баночка дает мне день, — не стала вдаваться в подробности Кьяра.

— Сколько ты носишь с собой?

— Три.

— И что будет, если запаса не останется?

— Я точно не знаю, — соврала Кьяра.

— Лжешь, — заметил Олтар.

— Я умру, — зло ответила Кьяра. — И я не хочу это обсуждать. Планирую выбраться отсюда раньше.

— Две разбиты, у тебя всего сутки. Почему сразу не сказала, что твое время ограничено?

— Решила, что это — не аргумент. Только не говорите, что теперь, проникнувшись моей болью, вы решили меня спасти, хотя раньше собирались бросить.

— Вроде того, — усмехнулся Олтар. — Ползи медленнее, змейка, мне надоело тебя ловить.

Кьяра покраснела от стыда, радуясь, что воин не видит ее лица.