Лангбэрроу

ГЛАВА 32. Никаких нарушителей

— Ты выглядишь лучше, — сказал Крис. Доктор схватил молодого человека за рукав.

— Я сделал нечто вроде уборки. — Его ноги подкосились.

Измученная группа тихо шла по Дому. Когда они проходили по мосту, Доктор изобразил такой шаблонный прыжок, что Дороти хотелось рассмеяться.

— Я выбросил за борт мое подсознательное, — пробормотал он, когда они изо всех сил пытались вытащить его обратно.

— Это было разумно? — спросила Романа. — Любая энергия, даже артронная, должна куда-нибудь уходить.

— Это того стоило, если помогло Крису.

Он топнул ногой и громко крикнул в сторону охранников:

— Я застрял!

Крис кивнул.

— Спасибо. Голова прояснилась.

— Хорошо. Позаботься о воспоминаниях для меня.

В воде внизу кружилось что-то белое.

— Поднимите его, — крикнул Ферейн. Подошел командир агентов.

— Я сделаю это, — сказала Дороти. Она наклонилась к его уху. — Как глубоко похоронен Дом?

— Зачем?

— Боже, как с тобой тяжело! — вздохнула она. — Помнишь нитро-9, который ты вечно конфисковал у меня?

— Несколько канистр, — согласился он. — Положил в самый большой карман. — Она залезла туда, хотя он сопротивлялся. — Доктор, я знаю, что ты не бережёшь карманы, но этот материал смертелен.

Канистры были влажными и ржавыми. Она посмотрела ему в глаза.

— Ты в порядке теперь?

Его безграничные глаза, как и Галлифрей, имели своё собственное время.

— В основном. Но я рад, что ты спросила.

Он внезапно согнулся.

— Несите меня, — сказал он командиру. — Я хочу найти моих кузенов прежде, чем они навредят.

Дом никогда не видел День Другого, похожий на этот.

Недавно вернувшийся Глоспин презрительно улыбался, глядя на еще одну ссору. Пол в Зале был усыпан грудами книг, одежды и других вещей. Капитан Редред пробовал удержать их, но истощенные кузены несли добычу с корабля Доктора как уборщики после стихийного бедствия.

Около станка все еще неподвижно стояли два драджа, смущая открытый труп Квинца.

Из дальнего конца Зала раздался крик, когда Ринд и Оуис выходили из ТАРДИС с очередными охапками одежды.

Вместе с незнакомцами, одетыми в форму, к ним приближался неописуемый в своей ярости Доктор.

— Моё! — вопил он, выхватывая вещи у удивленных кузенов. — Убирайтесь из моей ТАРДИС! Вон!

Его глаза сверкали, когда он бросил вещи в двери и повернулся, чтобы взять ещё.

— Это мой корабль! Как вы посмели?

Редред схватил его за руку и был отбит острым крюком.

Доктор оббежал агента и энергично бросился в ТАРДИС, хлопнув дверью. Агенты окружили дверь, пробуя вытащить его.

— Так, так, — произнёс Глоспин. — Вы больше никогда не увидите его снова.

На верхушке синей коробки вспыхнул свет. Спутники вскрикнули.

Тогда свет погас. Корабль издал предсмертный хрип.

Открылась дверь. Затем появился Доктор и медленно поднял руки.

— Я вывел корабль из строя. Полностью перекрыл энергию. Теперь там ничего нет.

Несколько кузенов сердито забормотали.

— Кто вообще знает, как работают внутренние конфигурации, — прошептал он Романе. Крис и Инносет подошли к ним.

— Надеюсь, что в этот момент там никого не было, — сказал Глоспин. Оуис посмотрел на Инносет в грязной одежде.

— Это Вы, кузина? Вы одеты не совсем к месту. Мне не нравятся новые волосы.

— Идиот, — пробормотала он.

Глоспин формально поклонился, узнав пожилого человека в черном.

— Здравствуйте, мой Лорд. Вы и ваш штат — почётные гости в Доме Лангбэрроу.

— Этот Дом теперь находится под моей юрисдикцией, — объявил тот. — Я — лорд Ферейн, Директор Преданности в Капитолии. — Он посмотрел на собравшихся и повернулся к агентам. — Где ещё две женщины? Дураки! Пойдите и верните их назад!

Прежде, чем любой из них успел двинуться, один из драджей оставил место у станка и направился вглубь Дома.

— Когда это должно случиться? — спросила Дороти.

— Что? — сказала Лила с набитым финиками ртом. Они остановились на кухне, потому что Лила снова почувствовала голод.

— Ты ешь за двоих, не так ли? — сказала Дороти. — Так какой срок?

Лила взяла нож.

— Ты не будешь рассказывать об этом, Дороти.

— Когда-нибудь тебе придется рассказать. Я думала, что Повелители Времени неспособны на это.

— Доктор сказал, что мои предки родом с Земли.

— Ты произведешь чертовский эффект на, как его зовут?

— Андред.

— Да. Или, возможно, он просто выпорет тебя.

Лила зашла в альков кухни.

— Они твои, — сказала она, вылавливая хозяйственные сумки Дороти.

Там не было ничего, кроме упаковки мятной жвачки, которую присвоила Дороти. Лила исследовала двери алькова.

— Кто-то пробовал прорваться.

— Удивительно, почему они бросили, — сказала Дороти. — Они почти распилены. Кто-то пустил слюни с другой стороны.

Женщины отступили назад от двери.

— Мы уничтожим это, — сказала Лила и достала нож. Кто-то ударил в дверь. Бруски раскололись.

Дверь трещала.

— Время бежать, — сказал Дороти. Она повернулась и врезалась в драджа, возвышающегося над ней как людоед из сказки.

Когда он схватил её, дверь разлетелась. В кладовую, с рычанием и зловонием как от старого сыра, влетел белый дракон. Черный язык высовывался из центра его широкой орхидееобразной головы. Три глаза на тонких стеблях возвышались над красивыми пятнистыми лепестками.

Драдж схватил Дороти, подняв её как снаряд. Зверь быстро побежал на коротких крокодильих ногах. Его язык обвился вокруг деревянного тела слуги.

Дороти кувырком вылетела из рук схваченного драджа. Язык расколол огромного слугу пополам.

Животное блокировало Лилу. Оно с рычанием повернулось к ней. Она прицелилась и бросила нож, влетевший существу прямо в рот.

Оно выплюнуло лезвие. С языка закапала белая кровь, но оно по-прежнему двигалось на нее. Дороти схватила тяжелую вилку. Она сумела слека согнуть зубцы.

Его длинный хвост стегал в стороне как кнут.

Лила открыла небольшой мешочек. Она вынула маленький коричневый шип, держа его между пальцами, но существо схватило ее прежде, чем она смогла что-то сделать. Язык обмотал руку. Шип вылетел.

— Возьми его, — крикнула она, изо всех сил пытаясь высвободиться. Дороти обошла качающийся хвост и подняла шип с пола.

Голова Лилы была в сантиметрах от утробы существа, когда Дороти воткнула шип в заднюю часть головы.

Оно завопило и замерло, где стояло.

— Внушительно, — сказала Дороти, освождая руку Лилы от языка белой статуи.

— Шипы Янис. Доктор запретил мне использовать их, — сказала Лила, потирая руку, где уже проступали синяки.

— Как и мне взрывчатку. — Дороти вынула из кармана канистры с нитро-9.

— Кажется, мое запястье сломано, — добавила Лила. Дороти вздохула.

— Ты не должна носить тяжести в своём положении.

— Опять? — сказала Лила. Дороти душил смех.

— Вы обвиняетесь в общении со множеством негаллифрейцев. Вы не просто сознательно наблюдали, а вмешивались, без должных причин или инструкций, в их развитие.

— О, и это все? — фыркнул Доктор.

— Кроме того, есть утверждения, что Вы нарушили закон, защищающий прошлое Галлифрея, то есть, что Вы путешествовали назад в историю мира, таким образом, подвергая опасности существующую действительность, в которой мы находимся.

Инносет рассердилась.

— Глоспин? Что ты рассказал?

— Ничего, кузина, — ответил он.

— Не забывай о Дороти, — сообщила Доктору Романа. — Они загрузили копию ее разума в Матрицу.

Доктор одернул воротник.

— Мой Лорд, я подозреваю, что большинство ваших свидетельств окрашено причудливым воображением молодого и совершенно ненадежного ребенка. Мисс Макшейн сама обвинялась в преступлениях, поджогах… и в негаллифрейских ботинках!

Он проигнорировал вздох Криса и вызывающе встал перед следователем. Глоспин подошел к Ферейну.

— Мой Лорд, у меня есть новое свидетельство для обвинения.

— Один момент, — прервала Романа и отвела Ферейна в сторону. — Все это только делает плохую ситуацию ещё хуже. Доктора уже судили по многим из этих обвинений.

Ферейн следил за нею.

— Вы тоже находитесь под формальным арестом, мадам, несмотря на неприкосновенность, предоставленную вашим статусом. Теперь мы должны узнать степень вины Доктора. Я действую в интересах Галлифрея. И к тому же должен расследовать ваше присутствие здесь.

— Как пожелаете, Ферейн, — сказала она. — Но сначала эти бедные люди должны быть выведены из Дома.

— Мой Лорд Ферейн, — добавил Доктор. — Я хотел бы предупредить несколько дальнейших обвинений. — Он кивнул на шкатулку на станке. — К сведению, я действительно убил покойного Ординал-Генерала Квинца, китриарха Лангбэрроу, и впоследствии осудил собственную Семью на погребение на шестьсот семьдесят три года в этом удобно забытом Доме.

Редред застонал.

— И я напал на охранника клана Прайдон, который предварительно находился в ловушке в трансмате вышеупомянутый срок.

Несколько из кузенов решили линчевать Доктора и были удержаны агентами.

— Отойдите в сторону! — раздался в Зале голос Саттралоп.

Она держала часы, смотря на них с нижней галереи. Ее волосы растрёпаны.

— Вас никто не звал. Это — семейные дела!

— Я пригласил их, — сказал Глоспин. — Они вскоре выведут нас отсюда.

— Никогда! — Ее движения были резкими и размашистыми.

— Хорошо, Саттралоп, — произнёс Доктор. — Вы сделали выбор. Я — здесь. Завещание у Вас. Есть Квинц, мертвый в своем гробу. Так чего Вы ждете? Вы скажете Дому или я?

Драдж повернулся взглянуть на Саттралоп. Ему пришлось нелегко, так как головы у него не было.

— Он спит. — Она смутилась при виде коричневого скелета. — Он спит!

Она повернулась и исчезла с галереи.

Доктор обратился к Ферейну.

— Домоправительница скрывала убийство китриарха.

— Убийство, которое совершил Доктор, — сказал Глоспин.

— Она думала, что Дом уничтожил бы их всех, если бы узнал, — продолжил Доктор. — Но убедив Дом, она убедила также и себя.

Инносет обвела взглядом галереи.

— Не думаю, что это было речью Саттралоп.

— Что это значит? — сказал Ферейн.

— В её обязанности входила роль медиума между Домом и Семьей.

Доктор застонал.

— Мы говорили с самим Домом. Саттралоп здесь больше нет. И я никогда не извинюсь перед ней должным образом.

— Командир, — Ферейн указал на Доктора и Роману, — сопроводите этих заключенных назад в Капитолий.

Когда оружие было направлено на Доктора, со всех концов зала раздался вопль. Массивный Барсук схватил кузенов и швырнул. Два агента отлетели как кегли.

— Нет, Барсук, — скомандовал Доктор. — Они не ранят меня.

— Вы не уйдете, — сказал огромный косматый робот.

— Не волнуйся. Никто не уходит, — ответил Доктор. — Пока.

Ферейн сердито повернулся к командующему.

— Я хочу эвакуировать Дом полностью!

Когда командир снял устройство с запястья, драдж выхватил его и раздавил в кулаке.

Дом зашумел, множество дверей одновременно захлопнулись. Толпа кузенов разошлась, чтобы пропустить крошечную фигуру Саттралоп.

— Никто не уйдет, — объявила она, — пока Квинц не будет разбужен.

Доктор вышел вперед.

— Саттралоп, это Вы?

Не дождавшись ответа, он повернулся к остальным.

— Кузены и гости, в отсутствие существенного свидетельства относительно предполагаемого убийства Ординал-Генерала Квинца, я желаю вызвать неожиданного свидетеля.

Он мягко подвел Саттралоп к стулу.

— Я вызываю одного из старейших из живущих на Галлифрее объектов, Дом Лангбэрроу. Позвольте ему быть и свидетелем и судьей.

— Ты должна будешь сказать Андреду, — сказала Дороти.

В лесу негабаритной мебели на чердаке не было признака маршрута. Мебель перемещалась и перетасовывалась. Это походило на ходьбу сквозь стадо беспокойного рогатого скота.

— Это нелегко, — сказала Лила, обмотав руку. — Я не знаю, что сказать. Не думаю, что они поймут. Даже Романа.

— Держу пари, она уже знает.

Лила смутилась.

— Я никому не говорила.

— Это довольно очевидно. — Дороти увернулась от стола. — Доктор. Скажи ему. Он будет блестящей акушеркой.

Но Лила отчетливо колебалась.

— Он очень молод, — продолжила Дороти. — Я имею в виду Андреда.

— Это ещё одна проблема. В то время как я становлюсь старше, он остается тем же самым.

— Там, откуда я приехала, это зовется Клиффом Ричардом. Разве никто не сказал, когда вы впервые встретились?

— Я выбрала Андреда. Он редко затрагивает этот вопрос.

— Полагаю, что так, подумала Дороти.

Она остановилась. Перед ними стояла лестница, ведущая к окну в крыше.

— Хуже уже не будет, — сказала она и поднялась вверх. Она повернулась и посмотрела на Лилу.

— Мы поговорим с Доктором. Он знает, что делать с сама знаешь чем.

— Убийцей был…

Крис не мог вспомнить, когда он в последний раз вставал на суде, действующем по нормам общего права. Роз всегда напоминала ему.

Он посмотрел на Доктора, который кивнул в подтверждение.

— Он был стариком с зачесанными назад белыми волосами.

— Вы узнали его? — продолжил Доктор.

Крис сделал паузу. Ему не понравился взгляд Саттралоп.

— Действительно ли это был Первый Доктор? — спросил Глоспин.

— Да, — ответил он. — Я видел… Я видел картину.

— Сказал ты, — произнёс Доктор. Ферейн покачал головой.

— Простое видение, однако, не окончательное свидетельство.

— Хорошо, — сказал Доктор. — Запомни это, Глоспин.

Инносет встала.

— Я видела, как Первый Доктор вышел из комнаты Квинца непосредственно перед тем, как я нашла тело.

— Интересно, — Доктор вернулся к Крису. — Ты сказал, что Квинц узнал убийцу.

— Определенно. Но я не смог услышать, что он сказал.

Доктор посмотрел на Роману, спокойно беседующую с Редредом.

— Дом был отключен, — сказала она. — Кузены регенерировали в это время?

— Я, — ответил Глоспин. — Со мной была Саттралоп. Она лично нянчила меня.

— Нет, — сказала Домоправительница. Кузены зашептались.

Ее голос зазвучал с новой силой.

— Не во время изменения. Он отправил Домоправительницу Саттралоп подальше. Даже Дом не видит. Это — личный момент.

— Да, да, правда, — сказал Глоспин. — Но я изменился в свою третью инкарнацию, каким вы видите меня сейчас.

— Кажется, Ваша виновность подтверждается, Доктор, — сказал Ферейн. Доктор кивнул.

— Пусть будет так.

— Нет, — раздался снова голос Саттралоп.

— Нет? — переспросил Доктор.

— Дом не видит регенерацию, но станок делает запись генетической метаморфозы.

Доктор улыбнулся.

— Расскажите нам.

Она встала. Ее старое тело согнулось.

— В отчете станка говорится, что в тот день наш кузен Глоспиннинимортерас подвергся процессу регенерации дважды. В настоящее время он находится в своей четвертой инкарнации, не в третьей.

Глоспин рассмеялся.

— Изменение было усложнено инфекцией. Я чуть не умер.

Доктор театрально прочистил горло перед тем, как обратиться к притихшему собранию.

— Я напоминаю каждому, что Глоспин является, или был в своё время, генетиком. Высочайшим специалистом в своей области. За день до Годовщины смерти Квинца он нарушил мое уединение в Капитолии. Мы оба переживали, но он отчаянно пытался обеспечить себе наследство, потому что считал, что Квинц мог передать его мне. Мы стали бороться, и в перепалке он сказал, что получил образец моей кожи.

— Спросите, как он убежал, — произнёс Глоспин. — Спросите, что спасло его!

— Продолжайте, Доктор, — сказала Саттралоп.

— Глоспин вернулся в Лангбэрроу. После Годовщины смерти он преднамеренно сделал себя больным. Он использовал образец ДНК, чтобы регенерировать с моим лицом.

Инносет часто задышала.

— И затем он убил Квинца!

— Но Вы видели меня, Инносет, по крайней мере, Вы предполагали, что это был я, выходя из комнаты Квинца, как он и хотел. Он снова регенерировал, уже в нынешнюю форму. Его четвертая инкарнация, не третья.

Инносет подошла к Глоспину.

— Ты настолько отчаялся? Нет ничего, к чему бы ты не приложил руку.

— Докажите, — сказал Глоспин. — Они лгут. Тело Саттралоп начало дрожать.

— Я видел убийство, — прорычало существо. — Саттралоп сказала, что Квинц выжил. И противник… — Её глаза сверкали. — Я вижу это. Вновь переживаю. Это отзывается эхом в моих стенах и коридорах. Противник вынимает двойное лезвие. Оно жжет его руку. Жжет столь глубоко, что никакая регенерация не может заживить это!

Дом задрожал.

Глоспин схватил Доктора и вытащил вперед.

— Спросите, где я получил ожог. Спросите Редреда о доказательстве, которое я дал ему. Мы видели, кто он. Спросите Редреда!

Ферейн посмотрел на капитана.

— Хорошо, где это доказательство?

— Я передал его моему начальнику, мой Лорд. Президенту Романадворатрелундар.

— Президенту? — удивилась Инносет. Глоспин гневно указал на Доктора.

— Он использовал нас. Он намного сильнее, чем показывает нам. Он использовал нашу Семью. Когда-то давно он жил на Галлифрее и был известен как Другой. Вот куда пришла легенда. К нашей Семье. И Вы еще спрашиваете, почему мы все безумны? Когда он напал на меня, его спасла мифическая Рука Омеги!

Все собравшиеся с недоверием уставились на Глоспина.

— Инносет знает, — кричал Глоспин. — Спросите ее. Она знает, кем он был!

Инносет посмотрела на Доктора.

— Я не знаю ничего подобного, — сказала она. Глоспин громко рассмеялся.

— Мой Лорд Ферейн, — сказал Доктор. — Я умываю руки.

— Минутку, — произнес Крис. — Не забывайте об Аркхью. Он тоже видел убийство, и он узнал Глоспина.

Глоспин смеялся, стоя между агентами.

— Ах, да, тот маленький карлик пришел ко мне, выкрикивая обвинения. Но я не убивал его. Оуис сделал это. Задушил и бросил в грибы.

Из группы кузенов донеслось хныканье.

— Маленький обжора, — прорычал Ринд. Оуис визжал как загнанный в угол поросенок.

— Он сказал мне сделать это! Глоспин сказал мне, если я не избавлюсь от Аркхью, то буду уничтожен как незаконная замена!

Он исчез под градом ударов от его кузенов. Агентам пришлось оттащить его. Доктор протянул Саттралоп руку.

— Время огласить завещание.

Она сжала ядро данных.

— Он мертв, — сказала она. — Саттралоп солгала. Квинц мертв.

— Да, — сказал Доктор. — Пожалуйста, отдайте завещание.

— Если Вы это сделаете, — крикнул Глоспин, — тогда Доктор получит все! Вы этого хотите? Он ведь даже не останется здесь!

Старая Домоправительница качнулась. Раскат грома пронесся по Дому.

Кузены начали приближаться к Доктору. Безголовый драдж качнулся в другую сторону. Доктор выхватил завещание из рук Саттралоп.

— Барсук! — крикнул он, бросая завещание в Зал.

Массивный робот поймал ядро данных и изящно зажал между когтями. Ядро мерцало, выделяя энергию.

Призрак Квинца стоял рядом с гробом.

— Пожалуйста, не травмируйте моего преемника, — сказал он.

С помощью рычага Дороти открыла окно в крыше. Ливень из почвы и камней почти сбил ее с лестницы.

— Ладно, — отплёвываясь, сказала она. — Давайте пустим немного свежего воздуха в этот мавзолей.

Она достала канистры с нитро-9. Они были липкими.

— Что это? — спросила Лила. — Оружие?

— Они влажные. И Бог знает, насколько старые. Не знаю, сработают ли они.

Квинц посмотрел вниз на свой скелет.

— Я ожидал большего, — мрачно сказал он. — Когда появился Доктор, я проконсультировался с Матриархальной скамьей. Среди прочего, они предсказали мое убийство. Но они также сказали, что Доктор окажет важное влияние на будущее Галлифрея. Именно поэтому я скрыл завещание от Саттралоп и передал разум не в Матрицу, а в другое место.

— В Барсука, — сказал Доктор. — Сохранен в его позитронном мозге. Именно поэтому он всегда защищал меня. Защищал от убийства.

Инносет отвернулась.

Квинц обнял Доктора с отеческой нежностью. Кровавый кинжал торчал из его груди.

— Вы очень ценны для нас, мой мальчик. Наши надежды всегда опирались на Вас.

Доктор вздохнул.

— Неуместные надежды, Квинц. Высокомерие — семейная черта. Я хотел идти своим путем так же, как и Вы.

Квинц улыбнулся.

— Но теперь ты вернулся, как я и предполагал. Все это твое. Я завещаю тебе Дом Лангбэрроу со всем его имуществом и всей несчастной Семьей. Добро пожаловать к ним!

— Что? — спросил Доктор.

— Все это твоё, китриарх. Будь достойным! Ты не выполнил ничего из того, что мы ожидали. Ты — позор нашего имени!

Кузены начали свистеть.

— Минутку, — перебила Романа. — Так не позволено обращаться к прежнему президенту Высшего Совета Галлифрея!

— Президенту? Какому президенту? — Квинц поднял призрачные брови. — И кто Вы?

— Она — мой преемник, — сказал Доктор, и Романа показала свое кольцо.

— Доктор с честью уступил место, — сказала она.

— Ну, не совсем, — смущенно сказал Доктор, — Я больше не президент, потому что я не хотел ввязываться в политический бизнес.

— Президент? — прошептал Квинц. — Ты был президентом Галлифрея?

— Больше, — сказала Романа. — Намного больше.

— Квинц! — позвал Глоспин. — Измените завещание. Сделайте меня вашим преемником. Это — мое право.

Старый призрак повернулся к нему.

— Убийца! Я знаю, что ты убил меня. Я видел тебя сквозь маску. Я ничего не изменю, потому что я ненавижу воровство и заговоры. Дом останется с Доктором. Мой мальчик, новый Китриарх и прежний президент.

Вспыхнул бунт. Кузены изо всех сил пытались достать Доктора.

— Ложитесь! — на верхней галерее появилась Лила. — Ложитесь, все вы!

Вверху прогремел взрыв. Древесина и штукатурка посыпались дождем. Воздух был пропитан дымом и гневом.