Кузнец Душ

Глава 5

Стоя перед этим усатым мудаком, я думал о том, что придется показать часть своей силы, и выбирал, как это сделать так, чтобы никто ничего не понял, но голос за моей спиной решил всё за меня.

— Всеволод, я же говорил тебе сидеть дома, — через ворота перешагнул барон Юрский в компании двадцати бойцов, — о, и вы тут, бывший подполковник? — он насмешливо глянул на усача, — теперь понятно, почему вас нет в вашем квартале.

— Вы забываетесь, барон, — процедил мужчина, — я подполковник Трубный, и делаю то, что считаю нужным. И как по мне, жизнь невесты моего сына куда ценнее, чем десяток черни, в конце концов, их у нас с каждым годом всё больше и больше, скоро кормить будет нечем.

— Дурак ты, а не подполковник, — спокойно сказал комендант, закрывая меня своим телом, — и именно поэтому тебя из армии и выгнали, дураки там не нужны, а нужны офицеры. Впрочем, ты и правда можешь делать всё, что хочешь, так как не находишься на службе, но конфликт с этим парнем я тебе запрещаю на правах коменданта стены, — аура барона резко вздулась, и все, кто стоял во дворе, почувствовали давление его силы, — он работает на меня, он работает на империю! Тебе всё понятно, подполковник? — в голосе Юрского было столько иронии, что ее нельзя было не заметить.

— Понятно, господин комендант, — шипящим голосом ответил Трубный, — но ты зря полез не в свое дело, Юрский. Сегодня ты комендант, а завтра кто знает.

Барон ничего не ответил, лишь окинул бывшего подполковника брезгливым взглядом, после чего кивнул мне в сторону ворот, а я в свою очередь схватил за плечо Егора, а то мой друг, как только услышал про невесту, ушел в себя.

Покинув территорию титулярного советника, мы свернули на соседнюю улицу, и только после этого комендант заговорил.

— Всеволод, я думал, что ты меня уже ничем не удивишь, но конфликт с этим… нехорошим человеком — это не то, что стоило затевать, — Юрский поморщился, — Трубный человек своеобразный, если можно так выразиться, но одно я знаю точно, он не любит, когда кто-то ему мешает, даже если речь идет о бытовом конфликте. Не знаю, что между вами произошло, но теперь он будет искать способ поквитаться с тобой. Пока что я тебя прикрыл, но по вечерам лучше не гуляй.

— А что, бывший подполковник настолько отмороженный? — я вопросительно глянул на Василия Игнатовича, и тот кивнул.

— Ты даже не представляешь насколько, — он оглянулся, потом понизил тон, — ходят слухи, что в нашем городке половина лихих людишек под Трубным ходит, а его связи с полицией позволяют ему делать свои дела и не сильно напрягаться.

— Вот как, — я глянул на Егора, который шел рядом и внимательно слушал всё, что говорил комендант, — по крайней мере понятно, почему его сынок ведет себя как деревенское быдло. Благодарю за предупреждение, господин комендант, но я человек домашний и предпочитаю свои вечера проводить дома, а не шляться по улицам.

— Вот и отлично, — с улыбкой произнес Василий Игнатович, — сейчас я вас провожу до дома, мои ребята почти закончили зачистку, город может спать спокойно.

Ну, насчет этого я мог поспорить, но так или иначе стеновики сделали свою работу, избавили город от угрозы, уже за это стоило бы быть им благодарными. А уже через десять минут мы были дома, где нам прочитали целую лекцию о том, что нельзя убегать из дома ночью, особенно когда по городу гуляют демоны, и что вообще мы очень нехорошие молодые люди, которые заставили своих родителей тревожиться. Пришлось пообещать, что больше такого не повторится, хотя лично я сильно в этом сомневался. Альвы никогда быстро не сдавались, если у них есть интерес к этому городу, то они просто так не отстанут. Вот только красноглазые не знают о моем существовании, я буду готов, буду их ждать, и когда они придут, сломаю их планы.

Дом подполковника Трубного.

За свои пятьдесят пять лет жизни Виктор Михайлович Трубный понял одну простую вещь: всё в этой жизни зависит от тебя, и чем меньше ты волнуешься по поводу других, тем больше шансов самому устроиться хорошо. В армию он попал благодаря протекции одного из друзей отца, и всю свою карьеру занимался только одним: заработком денег, и неплохо преуспел в этом. Но потом он случайно перешел дорогу не тому человеку, и его уволили из армии, а потом пришлось покинуть и саму столицу, чтобы, не дай боги, не столкнуться с тем самым аристократом. Ну откуда Виктор Михайлович мог знать, что старик, выглядевший как бродяга, на самом деле могущественный граф, личный советник императора, так высоко подполковник даже не смотрел никогда, шею можно было сломать. А дальше был переезд в этот заштатный городишко, но и тут бывший подполковник не смог долго сидеть на месте, а так как старые связи у него сохранились, он быстро организовал небольшую бригаду из темных личностей и потихоньку дальше умножал свое состояние. А потом сын огорошил его тем, что хочет жениться на дочери титулярного советника, и Виктор Михайлович согласился, встретился с самим советником, всё обговорил, ударил по рукам, а теперь это всё это под вопросом, разговор с Юрским слышали все, и это ударило по его репутации. А всё из-за какого-то сопляка, который только и умеет, что стучать молотом по наковальне. Нет, нужно срочно исправлять ситуацию, иначе пойдут ненужные слухи.

Закрывшись в кабинете, Трубный налил себе вина и, взяв амулет связи, нажал на определенную комбинацию и стал ждать ответа. Ничего, скоро Юрский поймет, что стена — это не весь город, совсем не весь город.

Следующее утро.

— Сынок, просыпайся, к нам пришли, — мама аккуратно хлопала меня по плечу, и, открыв глаза, я понял, что впервые с момента попадания в этот мир я проспал.

Впрочем, неудивительно, убийство демонов дало мне столько силы, что меня просто вырубило, душе нужно было время, чтобы переварить столько энергии.

— Что за люди? — сев на кровати, я широко зевнул, — кому не спится в такую рань?

— Время почти десять часов, — с улыбкой произнесла мама, — я даже удивилась, когда поняла, что ты не проснулся с первыми лучами солнца. А насчет людей, так проверка это, после того что случилось вчера из столицы прислали целую комиссию, ходят тут, вынюхивают, — недовольно произнесла она, — а ты у нас важный свидетель, вот они и хотят с тобой поговорить.

Хм, видимо, в столице оценили всю прелесть такого прорыва у себя под боком, вот и засуетились высокие чины. Ладно, так и быть, поговорю с этими ребятами, даже интересно стало, кого прислали.

Через несколько минут я вошел в гостинную и чуть не сбился с шага, впервые в жизни я видел перед собой местного одаренного золотого ранга. Молодой мужчина лет тридцати в дорогом голубом костюме, на мизинце правой руки у него блестел золотой перстень с цифрой два, выложенной из драгоценных камней, но больше всего меня поразила душа этого человека, мощная, полная энергии, она пульсировала в такт его дыханию, а еще она была чистой, ни капли черного или даже серого цвета, хотя обычно такое можно увидеть у любого человека.

— Всеволод? — мужчина вопросительно глянул на меня, и я кивнул. — Очень приятно, граф Орлов Михаил Евгеньевич, — мужчина пожал мне руку, — прошу прощения, что разбудили, но сами понимаете, молодой человек, служба. Вас не затруднит рассказать о том, что произошло сегодня ночью?

Ну я и рассказал, ничего не скрывая. В принципе, в моих действиях ничего сверхъестественного не было, поэтому я не переживал, а вот мама да, она стояла чуть в стороне, то и дело бросая странные взгляды на графа. Хм, такое ощущение, что она его знает, тогда почему Орлов не узнает ее? Вопросы, очередные вопросы.

Двадцать минут спустя.

— Благодарю, Всеволод, — по-доброму улыбнулся Орлов, — и да, я очень рад, что в империи у нас растет такая сознательная молодежь. Если я могу что-либо для вас сделать, просто скажите.

— Благодарим, ваше сиятельство, — тут же вмешалась мама, — нам ничего не нужно.

— Что ж, — как-то даже расстроенно произнес он, — тогда всего хорошего. Еще раз благодарю за помощь, — после этих слов граф покинул стены нашего дома, а мама рухнула на стул и облегченно выдохнула.

— Что такое? — я вопросительно глянул на нее, — почему ты так смотрела на этого человека?

— Человека? — мама невесело улыбнулась, — сын, ты даже не представляешь, кто сейчас побывал в нашем доме, и лучше тебе не знать.

— А я хочу знать, — сев перед мамой, я взял ее за руки, — если тебе не трудно, расскажи, я хочу знать, в чем дело.

— Это личный палач его величества, — мама вздрогнула, — и если его назначили инспектором, то мне заранее жалко тех, кто все это затеял, Орлов точно доберется до правды, и тогда прольется кровь, — мама улыбнулась, — главное, что он от нас ушел, остальное не важно.

Училище №2.

Антон Трубный стоял чуть в стороне от ворот училища и ждал. Ночью он был с отцом у своей невесты, и там он опять столкнулся с тем наглым кузнецом, и на этот раз парень был уверен, что эта чернь получит по заслугам, но нет, вмешался старик-комендант и вывел его из-под удара. Отец ничего не смог сделать, и Антон решил, что он должен лично разобраться с этим вопросом. Добраться до кузнеца сейчас не получится, но зато можно достать его друга, того хилого очкарика.

— Антон, а ты уверен, что нужно это делать? — шмыгнув носом, спросил один из его прихлебателей, — просто не хочется потом опять сталкиваться с кузнецом, мы уже все прочувствовали, насколько он резкий парень.

— Все будет нормально, — с нажимом произнес Антон, сжимая кулаки, — нам ли бояться какого-то быдла? Надо показать им их место, сначала решим вопрос с этим очкариком, тем более что Елена говорила, что он неровно дышит к ней. Так что у меня есть законный повод наказать чернь, — Антон расправил плечи, — или вы струсили и готовы склониться перед этими ублюдками?

Прихлебатели заметались, сейчас их репутация была на краю, один неверный шаг, и все пойдет прахом, поэтому они закивали, соглашаясь со своим предводителем. А через несколько минут появился тот самый очкарик, и Антон вышел на улицу, перегораживая ему дорогу.

— Стоять, — Антон широко улыбнулся, — у нас к тебе есть разговор.

— А для разговора обязательно было всю толпу собирать? — очкарик остановился и поправил очки, смотря прямо в глаза Антону.

За спиной зашушукались его друзья, и Антон понял, либо сейчас он показывает, что до сих пор является главарем, либо его место займет кто-то другой. Поэтому вместо того, чтобы отвечать на вопрос очкарика, Антон ударил. Мощный прямой в челюсть бросил дохляка на землю, из его носа хлынула кровь, и Антон натурально озверел. Он начал бить очкарика ногами, и бил, и бил, пока его не оторвали от парня. Только после этого кровавая пелена спала с глаз Трубного, и он испугался. Испугался того, что мог убить этого дохляка, но тот шевельнулся, и Антон, облегченно выдохнув, развернулся к своим друзьям.

— А теперь ходу отсюда, намек кузнецу мы дали, потом встретимся и с ним, никуда он у нас не денется, — после этих слов парень быстрым шагом направился в переулок, стараясь не оборачиваться.

Два часа спустя. Кузня.

Оторвавшись от наковальни, я отложил молот в сторону и глянул в окно. Близилось время обеда, а значит, пора идти в дом, или ко мне придет мама, а она не очень сильно любит жар кузницы, поэтому, быстро сполоснувшись, я вышел на улицу и увидел отца Егора. Тот стоял возле калитки с таким беспомощным видом, что я понял: что-то случилось.

— Дядя Юра, — я подошел к нему, — что-то произошло?

— Егор, — как-то хрипло проронил он, — его избили, он сейчас в лазарете. Его мать уже там, а я к тебе пришел, — мужчина сжал кулаки, — ублюдки, те, кто это сделал, настоящие ублюдки, Всеволод!

— Дядя Юра, — я открыл калитку и буквально затянул мужчину на территорию участка, — а теперь говори всё, что ты знаешь.

Знал он на самом деле не очень много, Егора избили рядом с училищем, но самое интересное, что в таком оживленном месте никто ничего не видел. В это я не верил, а значит, моего друга избил кто-то, кого боялись остальные, и выяснить, кто это сделал, можно только одним способом: спросить у самого Егора.

— Пошли, скоро подъедет конка, она как раз до лазарета и идет. Узнаем у самого Егора, кто это сделал.

Дядя Юра кивнул, и мы пошли в сторону остановки. Местный вид транспорта не отличался разнообразием, в основном все использовали лошадей, хотя были и магические самобеглые коляски, но они были дороги, и позволить их себе могли только по-настоящему богатые люди, а таких у нас в городе не было. Добравшись до остановки, мы дождались, пока вагон с двумя лошадьми остановится, и, заплатив, сели на свободные места. Всю дорогу до лазарета мы молчали, отец Егора ушел в свои мысли, а я переживал за друга, его организм и так был слабым, кто знает, что с ним сделали эти твари.

Добравшись до лазарета, мы нашли нужную палату, и, войдя внутрь, я тут же подошел к кровати, на которой лежал Егор. Одного касания мне хватило, чтобы понять: всё не так плохо, его просто сильно избили, но все важные органы были в порядке, но злость никуда не ушла, и я задал другу всего один вопрос:

— Кто?

— Антон, — тихо прошептал он, — с прихлебателями.

И пока дядя Юра пытался понять, о чем говорит его сын, я уже выходил из палаты. Как там говорил комендант? Трубный — человек своеобразный? Не знаю, как насчет старшего, но младший — всего лишь обыкновенная мразь, которая сегодня получит по заслугам. До дома Елены я добрался как в тумане, ворота уже установили на место, и мне пришлось несколько минут стучать, пока мне не открыли слуги. Я попросил их пригласить девушку, и через пять минут она все-таки соизволила выйти.

— Всеволод? — она недовольно фыркнула, — зачем пришел?

— Мне нужно знать, где обитает твой женишок. Ублюдок избил Егора, чуть не убил его, и я хочу посмотреть в глаза этой мрази и спросить, много ли чести в том, чтобы избивать того, кто слабее тебя.

— О чем ты говоришь? — Елена нахмурилась, — Антон не мог так поступить, он знает, что Егор — мой друг.

— Я был в лазарете, говорил с Егором, — сделав несколько шагов вперед, я навис над девушкой, — мне нужен адрес, только и всего.

— Я пойду с тобой, — неожиданно заявила она, — если все так, как ты говоришь, я должна лично посмотреть ему в глаза. Дай мне минуту, сейчас слуги подадут экипаж.

Я кивнул, а через несколько минут мы ехали в сторону небольшого трактира, по словам Елены, ее женишок часто там отдыхал с друзьями. Лично мне было плевать, как он отдыхает, у меня была одна цель, и я сегодня получу желаемое, так или иначе. Всю дорогу девушка выпытывала из меня, насколько все плохо с Егором, и в итоге я был вынужден признать, что она не такая уж и плохая, просто молодая дурочка, которая повелась на смазливую морду и рослую фигуру Трубного, вот и все. Хотя ей всего четырнадцать, и пусть тут люди довольно быстро становятся взрослыми, но, видимо, не все и не всегда.

Где-то через полчаса экипаж остановился у небольшого трактира, и я вошел внутрь, уже с улицы слыша голос ублюдка. Он громко смеялся, ему явно было весело, но ничего, сейчас будет еще веселее.

Елена догнала меня уже в дверях и остановила.

— Я зайду первой, — неожиданно твердо произнесла девушка, — так надо.

Не знаю почему, но я согласился и пропустил ее вперед, после чего вошел сам. В нос тут же ударил запах выпивки и жареного мяса, а гомон гимназистов заставил поморщиться, видимо, они тут уже давно.

— Елена? — ублюдок заметил девушку и изрядно удивился, — а ты что здесь делаешь?

Вместо ответа девушка отошла в сторону, и Трубный наконец-то заметил меня. В его глазах мелькнул страх, а потом его левая рука сжала рукоять ножа, которым он, видимо, резал мясо.

Глядя на это, я лишь усмехнулся и отрицательно покачал головой.

— Не так быстро, мразь. Я вызываю тебя на дуэль и заявляю, что ты и тебе подобные должны гнить на каторге, но никак не радоваться жизни. Если в тебе и в твоих дружках есть хоть капля мужского достоинства, вы придете в главную крепость стены, пусть самые уважаемые члены общества увидят, что вы из себя на самом деле представляете!