Куратор 2

Глава 6

— Что ты там нашёл? — первым делом спросил меня Рахманов, как только мы выехали за территорию.

Я не спеша вылез из пикапа, отряхнулся и достал телефон.

— Короче, пока он показывал товар арабам, я залез в гараж и проверил ноутбук.

— Точно?

Рахманов заметно удивился. Видимо, не ожидал, что у меня получится. Зато при упоминании арабов даже ухом не повёл.

— А ты что, думал, не смогу? — усмехнулся я. — Кстати, знаешь, что они там продают?

— Не знаю, и не моё это дело.

— А вот стоило поинтересоваться. Ладно, смотри.

Всё показывать я ему не собирался. Да и учитывая, что я увидел сегодня на другой демонстрации, для меня это такой же потенциальный соперник, как и Баранов, ничем не лучше. Тем более, связан с дурью и её незаконными поставками с помощью дронов. Поэтому информацию снова дам дозированно, ровно столько, сколько нужно.

Но с ними пора заканчивать, и схема почти сложилась. Да и за брата он отомстит точно, так или иначе.

— Дело тянется давно, — начал я. — Этот Михеев на самом деле Валентин Алексеевич Никитин. Торговец оружием. В девяностые продавал стволы чеченцам целыми грузовиками, потом всем подряд. И твоего брата с Барановым знает давно, судя по всему.

— Ну и что?

Рахманов нисколько не смутился этой информации. Для него главное — деньги, они ему интересны, как и всем бандитам, ведь так было всегда. Какие-то нормы, законы и понятия были для них прикрытием для заработка, чтобы заработать самим за счёт других.

В данном случае — за счёт чужих жизней. И сам Рахманов вполне бы связался с Никитиным, если бы занимал место Баранова.

— Сейчас тоже продаёт оружие, беспилотники, но по другой схеме, арабам. Возможно, и не только им. Но что-то было и семь лет назад, — тут я уже начал сочинять, — какое-то общее дело Баранова, Никитина и твоего брата.

— Какое? — тут же напрягся Рахманов.

— Неизвестно. Зато Никитин хранил у себя на ноутбуке эту запись. Наверное, как гарантию, что Баранов будет помогать.

Я достал телефон и включил хранившийся на нём файл.

Конечно, эта запись была у меня давно, я достал её с того ноутбука в тайнике, и это — одна из самых убойных улик против Баранова. Вот её-то я придержал до конца.

На записи было два голоса. Один пьяный, принадлежит самому Баранову, второй женский.

Это постарался Петрович, когда создавал себе этого информатора. У него была знакомая девушка-массажистка, работавшая в одной гостинице и оказывавшая клиентам услуги особого характера.

Да, Петрович, старый чекист пользовался любыми способами, чтобы добыть информацию откуда угодно. Вот и Баранов разговорился под градусом, хвастаясь, какой он крутой, что у него есть связи, что он однажды приказал, и от ненадёжного партнёра избавились прямо в СИЗО, а после даже назвал имя, правда, после этого замолчал и потребовал у неё молчать, но было уже поздно.

Фактически признание, которому Петрович не дал ход, потому что уже не работал в Конторе. Сохранил для себя на всякий случай. Да и ни один суд такое не примет.

Но когда бандитов это останавливало? Им суды не нужны. Тем более, Рахманов давно начал его подозревать с моей подачи.

Рахманов мрачнел, слушая откровения своего шефа. Потом полез в карман, где, судя по всему, у него лежал ствол.

— Убью гада, — прохрипел он. — Прямо сейчас и…

— Погоди, — остановил я его.

— А чего ждать⁈

— Погоди, — повторил я. — Я как услышал, подумал: может, монтаж какой-то или нейросеть. Но запись старая, и Никитин — человек к такому непривычный, старомодный. Значит компромат.

Сейчас я ставил другую цель, чтобы Рахманов думал не только о мести Баранову, но и как разобраться с другими причастными. Вот и качал его.

— Всё равно убью, — повторил он.

— Ну вот убьёшь, что дальше? Тебя в ответ грохнут. Сколько там у них ещё осталось союзников? Надо действовать хитрее.

— Как хитрее?

— Избавиться от всех разом, — объяснил я. — От Никитина с Барановым, чтобы ничего не поняли, а дальше будешь рулить сам.

— Ты же сам говорил, что поможешь, — напомнил Рахманов, глядя на меня в упор.

— Помогу. Мы за тебя впишемся, — я помолчал, давая словам дойти. — Ещё ничего не закончено, и эти падлы ответят. Но пока… о чём мы с тобой говорили?

Рахманов посмотрел на меня, нахмурив брови.

— Ты про что?

— Ты мне обещал сим-карты и ещё наличные. И тачку.

— А, точно. Тачка. Тачка есть. Передам сегодня.

— Отлично. Ещё достань мне пушку. Мне нужно несколько дней, чтобы всё узнать. Пока сиди тихо, не отсвечивай. Просто выполняй поручения, готовься, прикидывай, что и как сделать, и положись на меня. С этим разберёмся.

Тут несколько вариантов. Или он подождёт, и тогда мне будет проще подготовить комбинацию, чтобы сделать всё как надо. Или он не выдержит и полезет раньше, например, сам убьёт Баранова и Никитина за компанию, или они грохнут его. Или, самый худший — они его возьмут, и он меня сдаст.

Это самый сложный, и по закону подлости, именно он и сбудется. Тогда мне стоит заняться подготовкой к этому варианту, ведь, как ни странно, и этот вариант можно было обернуть в свою пользу.

А ещё сегодня стоит завербовать настоящего агента, очень важного. Дело серьёзное, но я знал, что он справится, и даже будет готов помочь. Но с ним я поговорю по душам наедине.

Вообще, что касается Петра Рахманова и его проблемы, с ней скоро закончим. И я даже выдал ему заказчика смерти брата, как и обещал.

Ну и что касается Никитина, у меня уже достаточно информации. Нужна ещё одна встреча, и пора с ними заканчивать, чтобы перейти к более серьёзным целям.

Но надо понимать, что это достаточно опасные люди. Баранов и Никитин, и даже Рахманов, который, когда станет главным, может развернуться ещё сильнее — никого из них нельзя недооценивать. Поэтому мне нужен союзник, надёжный и подготовленный именно для этой операции.

А пока Пётр на моей стороне, он достал всё, что мне было нужно. Не бесплатно, за всё это я платил двойную или даже тройную цену, и он неплохо на этом наварился. Зато передал мне ПМ со спиленными номерами и два магазина, сим-карты, которые я отложил, ещё наличные и тачку.

Авто нужно, и средства на него были, и необходимость была, потому что на своих двоих везде не успеешь. Ну и должна быть возможность избавиться от такого средства передвижения, если потребуется.

Рахманов подогнал неплохую машину — серую «Тойота Камри» 2017 года. Если так подумать, то подходит отлично. И не новая, и не старая, и в городе на дорогах таких много, и внимание не слишком привлекает, и в то же время — вполне себе приличная, надёжная и быстрая.

Конечно, знакомым её не покажешь, ведь иномарки сейчас стоят очень дорого, и у студента Толика таких денег быть не может, впрочем, её могли купить давно. Для оперативной работы в городе подойдёт, если особо не светиться.

Я обошёл её со всех сторон, проверяя. Техпаспорт, документы, полис, свидетельство, доверенность — всё на месте. Посмотрел в интернете, что за фирма, которая записана владельцем в доверенности. Подставная, скорее всего, как и ожидал.

Ладно, потом переоформим, задействую другие контакты, чтобы осталась у меня. Конечно, гаража нет, но с этим разберёмся.

Покраска свежая, двери открывались без скрипа, двигатель работал ровно. Салон с тканевой обивкой серого цвета, местами затёртой, но без прожогов, выглядит ещё прилично. Пробег 87 тысяч, правдоподобно. Руль в чехле, магнитола с кривой русификацией, есть китайская зарядка на два USB. В багажнике стандартный набор — запаска, домкрат и монтировка.

Переплатил в крипте, но это того стоило, да и заказ инженеру Максимилиану Хворостову обошёлся дороже. Оставалось ещё достаточно средств для дела.

Надо потом ещё какую-нибудь девятку или Ниву, но это возьму каким-нибудь другим способом.

— Я тебе хотел Додж Челленджер предложить, — Рахманов то ли пошутил, то ли говорил всерьёз. — Да он покоцанный был.

— Нет, это слишком приметно. Но на будущее посмотрим. Не угнанная?

— Нет, на фирму записанная, — заверил он. — Пока по доверенности, сам понимаешь. А потом…

— А потом, думаешь, дело на этом закончится? — я усмехнулся. — Поработаем ещё, когда накажем гада.

Тут Рахманов заметно оживился. Перспектива ему нравилась.

Но в любом случае вопрос скоро решится.

Дальше пришлось поездить по делу. Маскировка — не полная, но вполне достаточная, чтобы не выглядеть как студент, а как парень постарше, только вместо костюма куртка, ведь погода портилась, должен был пойти дождь. Но при необходимости буду двигаться, как Толик, когда потребуется выглядеть совсем молодым.

Ездить получилось проще, чем многое, что я делал до этого. Ведь Толику раньше не приходилось стрелять или так драться, но ездить он учился и права были. Конечно, только доверенность, куда я сам

Я знал, где живёт Виталик, но пришлось поездить по тем местам, где он мог быть, ведь дома его не было.

Мне неизвестен его круг общения и текущие интересы, но знаю, что после возвращения из госпиталя он не смог восстановить немногочисленные старые знакомства. Это было понятно по тому, сколько времени он проводил на работе, ведь ему особо не было куда ходить.

Виталик — товарищ общительный, но как-то с городскими не сдружился, так что молодёжные развлечения — не его стихия. Всем нам он казался чуть старше, чем его ровесники, хотя ему было всего около двадцати трёх. Он из пригорода, родители в возрасте, много им помогал, а не рос с телефоном в обнимку.

Поэтому в обычных молодёжных местах его можно было не искать, их я отсёк сразу. Соцсетями он пользовался редко, только мессенджерами, а в интернете смотрел разные технические видео про пайку и схемы, ведь дронами интересовался всерьёз.

Напряг память, вспоминая его досье, потому что собирал подробное, и там были снимки. В одном кафе они делались чаще всего, на них он был со старшим братом, с одногруппниками, и девушкой, но всё это — до армии.

Подумал об этом и свернул в один из спальных районов. В третьем кафе, наконец, его застал. Судя по оформлению входа, это то самое, где делались снимки.

Меня он, в принципе, знать может, если видел в универе, но вряд ли они общались с Толиком. Слишком разные люди, почти другой мир.

Это обычное кафе, где подавали шашлыки и спиртное. Заведение из тех, что встречаются часто — небольшое помещение со столиками, накрытыми скатертью, где доносился запах углей и жареного мяса и звучала приглушённая музыка, достаточно старая, сейчас вообще пели старую песню нулевых про чёрные глаза. Только пара столиков занята, остальные свободны, и их вряд ли займут до вечера.

Виталя сидел в тёмном костюме с галстуком, немного помятом, перед ним на столе стояла тарелка с остатками шашлыка. А рядом стоял полный графин. Пристрастился, оставшись без работы? В твоём-то возрасте рановато, Виталик. Хотя он пока и не пьёт, но будто стоит в шаге от этого. Будто хотел начать, но пока сдерживался.

Светлые волосы немного растрепались, под столом виднелся чёрный протез правой ноги, левая, здоровая, чуть пристукивала по полу в такт песне. Выглядел задумчивым, но это понятно — сильно озадачили на той демонстрации.

Парень молодой, но серьёзный и надёжный, разве что этот графин смущает. Стоит поговорить по душам, пока он не распробовал это дело.

Я сел за соседний столик и сделал вид, что присматриваюсь к нему, Виталик это заметил и с подозрением покосился на меня, но тут я поднялся и подсел к нему сам.

— Ты же в политехе раньше учился, да? — спросил я. — Я тебя там видел.

— А я тебя — нет, — честно ответил парень.

— Точно видел. Толя, — я протянул руку.

— Виталий, — он её пожал. — Но я тебя не помню.

Парень смотрел прямо в глаза, взгляд честный, рука твёрдая.

— Жаль. Да тут дело такое, — нашёлся я, — я в аварию попал, машина сбила весной. Сильная черепно-мозговая была, и с памятью проблемы теперь. Не всё помню, людей не всегда узнаю. Вот лицо знакомое, подошёл, может, общались раньше.

— Жесть. Не, брат, тебя не помню, — Виталик задумался. — Но чего, раз уж пришёл, оставайся. Всё равно один сижу.

Мне принесли чёрный кофе с молоком, но от запаха шашлыка я не устоял и заказал. Кофе — обычный растворимый, но я не привередничал.

— Да, учился там, до армии, — признался он. — Потом хвосты не сдал на четвёртом аж курсе, поехал служить под Курск, вот, вернулся потом. Правда, не весь, — Виталик постучал протезом по полу. — Короче, теперь здесь. Блин, как-то в рифму получилось.

— В универ будешь возвращаться? — спросил я, поддерживая разговор. — Должны взять назад.

— Да как-то не горю желанием, если честно, хотя обещали восстановить, если захочу. Ты не пьёшь, Толян? — он показал на графин и взял его. — Один не хочу.

— За рулём, — я кивнул на окно.

— А-а, — протянул парень и поставил его на место. — А я тут чего-то загруженный, сижу, вот, думаю. Но один не хочу, а то как алкаш буду. Заказал и думаю: нафига? У меня дед, помню, бухал как не в себя. Вот и сижу с ним на пару, смотрю, думаю, может, кто знакомый появится.

Он разговорчивый, часто таким был. Но и я знал, как себя подать, как сесть, как смотреть, чтобы расположить к себе человека.

— А ты никак на работу ходил устраиваться?

— А ты почему так думаешь? — Виталик чуть сощурил глаза.

— Костюм, — я показал на него. — Я вот тоже на собеседования в костюме хожу.

— А-а, тут ты меня поймал, Толян, — он хмыкнул, — А вообще, прихожу, они на меня смотрят, потом вниз, — парень снова постучал ногой, — и говорят: перезвоним. И как думаешь, перезванивают или нет? — Виталик засмеялся.

— Жиза, как сейчас говорят.

— Не то слово! Тут долго делают, — он показал на кухню, откуда доносился запах жареного, — но шашлыки хорошие, ещё до армии сюда приходил, они меня запомнили уже по имени. Ты, смотрю, кофе уважаешь?

— Привык к нему.

Разговор шёл легко. Ему хочется поговорить, да не с кем. На гражданке ему тяжело искать с кем-то общий язык, когда все косятся или жалеют. Жалость — для таких людей хуже всего.

— А я не очень. С работой, да, сложно, — Виталик заметно оживился при разговоре. — Заработать бы… Вроде деньги есть, а всё равно без дела скучно.

— Вообще ничего не попадается? А то говорят, что работать некому. А как начнёшь искать — глухо.

— Вот-вот, не то слово. Глухо, Толян. Вообще, в конце прошлого года, когда только из госпиталя приехал, взяли меня на одно место. Там поработал, но как уволили, то всё.

Он замолчал, о чём-то задумавшись, постукивая ногой по полу, и посмотрел на меня, явно ещё раз прицениваясь, можно ли со мной говорить о таких вещах. Взгляд открытый, но я и сам не скрывался, вот он и решил, что можно.

— Куда брали?

— Не могу сказать целиком. Если вкратце, там два дядьки было, они бывшие фейсы, если ты меня понимаешь. Работа с беспилотными системами.

— Понимаешь в дронах?

— Я? Разбираюсь лучше многих! — с гордостью в голосе сказал Виталик. — Разные водил, сам собирал ещё в армии. Такие системы видал, ты даже не представляешь. Даже сказать не могу, но крутые.

— Опыт-то есть, — я кивнул.

— Не то слово, Толян. Но вообще, ещё в универе кое-чего изучал по теме, помогло. В армии давай их всерьёз водить, когда бои начались. На «мавиках» летал, на волокне птичку водил. Сам собирал. Порой приходил хлам, надо было самому перепрошить или перепаять.

Голос звенел, взгляд загорелся. Это его тема, в которой он понимал.

— Ну и летал. Когда воду нашим надо было привезти, когда припасы, а когда на голову кому надо чё-нибудь сбросить, чтобы неповадно к нам лезть было. И вот тут, когда из госпиталя вернулся, позвали на работу, — он замолчал. — Не, брат, извини, не скажу, куда, но чем только не управлял.

— Понимаю, конечно. Не всё рассказывать можно.

— Может, в новостях потом покажут, увидишь. Недавно, правда, уволили. Ну как, отдел сократили, сказали, типа можем оставить. Садись за компьютер, печатай отчёты, а оно мне надо? Вот и ушёл. Хотя, может, надо было остаться? — он задумался. — Другой-то работы нет.

Принесли тарелку шашлыков, которую я заказывал сам. Разных — бараньи, говяжьи, свиная шейка и запечённые овощи и грибы. Тарелка большая, ещё был маринованный лук, лаваш и чашка с томатным соусом.

— Помогай, — сказал я, подцепив кусок баранины, — одному тут слишком много.

— О, ну ты, конечно, щедрый. Ладно, Толян, чего бы и нет, раз так нормально сидим? У нас в армии мужик был, который всё говорил: «на халяву и пиво — водка», хех, — он усмехнулся. — Вот грибы такие люблю, — Виталик наколол один вилкой. — Давно так нормально не общался, кстати. Да я верну половину, ладно? Я не халявщик.

— Договорились. Значит, сократили?

— Типа того. Да там один человек, который меня взял, умер. Второй тоже. Про него ещё наговорили всякого, начали потом его отделы трясти, выгонять всех, кого он брал.

— Серьёзное что-то было? — спросил я, понимая, что он говорит про меня старого.

— Очень. Но я, если честно, не поверил тогда. Мужик нормальный был, и своим делом горел, всё до конца доводил.

Он разговорился, расслабился, но это ничего не значит, ведь я наводил его на нужные темы. Конкретику не выдаст, постороннему это ничего не скажет. И не верит в то, что говорили про меня.

Подойдёт мне или нет?

Думаю, что да. Мне нужен специалист по дронам, которого я знаю лично, а технику для него найду через Максимилиана. Да и он сам соберёт что хочешь.

— Понятно, — сказал я. — Хорошая, похоже, работа была.

— Да, Толян. Вот и сижу, на контракт всё равно не берут. А я бы обучать смог! Да не выходит. Сегодня ещё предлагали похожее, но совсем другое. Не нравится мне, если между нами, хотя казалось бы, что тоже беспилотники, всё как надо. Но чё-то не то. Не хочу. Подозрительно. А ты сам чего? На каникулах? — он сменил тему.

— Есть проект, занимаюсь им. Один, правда, и помощь нужна.

— И чем там занимаешься?

— Всем подряд, — я усмехнулся. — В основном надо говорить, много ходить, но сегодня появились колёса.

— А, ну говорить я не мастер, Толян. Вот если бы дроны, я эти «птички» люблю. Я вот, кстати, думал, права получать, и с протезом можно тачку водить, говорят. Хочу узнать. Если что, потаксую, а то пешим курьером как-то не очень работать, — он усмехнулся.

— Как вариант, — поддержал я разговор.

— Буду всем говорить, что у меня свой бизнес, а таксую для души, — Виталик громко засмеялся.

А я смотрел на него и думал.

Подойдёт. Опыт, настойчивость, проверенный в тяжёлых условиях, и всё ещё горит своим делом. Конечно, знать будет только то, что нужно, для его же безопасности.

Но он подойдёт, и помощь может оказать хорошую. Поэтому я в своё время взял его в «Альянс», где он сильно пригодился. Пригодится ещё.

Посторонние из зала ушли, хозяева кафе, муж и жена, судя по всему, о чём-то говорили на армянском вполголоса.

— И дроны тоже есть, — произнёс я, меняя манеру голоса, чтобы звучало основательно и серьёзно, не так молодо. — Проект «Щит». Знаешь про него?

Виталик перестал улыбаться, взгляд стал серьёзным.

— Ты где это услышал? — тихо спросил он. — В инете вычитал?

— Знаю о нём много. И о тебе тоже. Знаю, что на работу тебя брали Андрей Петрович Кузьмин и Анатолий Борисыч Давыдов, оба отставные комитетчики. Фейсы, как ты говоришь.

— Ну, — Виталик смотрел на меня, застыв с наколотым на вилку кусочком мяса.

— Кузьмин умер, якобы от приступа, Давыдова застрелили, а после объявили предателем. Хотя он с китайцами не работал.

— Откуда ты знаешь? — он отложил вилку и положил обе руки на стол.

— Изучаем все странности, которые случились. А ты сам что о нём думаешь?

— Думаю… что-то не то там было. Слушай, я не знаю. Я с ним мало общался. Но мне кажется, что-то не такой это человек. А я… разных людей повидал, — задумчиво сказал Виталик. — И в разных ситуациях. Но тот был надёжен. Ты от ФСБ? Или откуда столько знаешь?

— Не совсем. Пока работаем тихо, чтобы зацепить как можно больше, пока о нас не знают. Дальше будет жёстче. Как только поймём масштабы — будем подтягивать всех, кого можно.

— И документы есть? — спросил он.

— Подумай сам. Где-то сидит какой-то тип, который их прикрывает. Действовать надо тихо и осторожно. Иначе ничего не выгорит, и будет как с Давыдовым. А если выгорит — просто заменят одних предателей на других. И ищи их заново.

— Та-а-ак, — протянул Виталик, потирая лоб.

— Загрузил я тебя? — спросил я с усмешкой.

— Не то слово.

— Но ты пойми. Если бы собирал данные — просто бы распили это с тобой, — я показал на графин, — а дальше дело техники. Но мне это зачем — и так знаю детали. А вот работать надо.

Виталик задумался, держась за голову. В зале не появилось никого нового, и он слушал.

— Так вот. Есть два таких бандита — Баранов и Рахманов, сегодня ты говорил со вторым, это он тебя уламывал идти к ним. Между собой они вот-вот сцепятся, но тот, кто останется, так и продолжит поставлять дурь. Это её они возят дронами.

— Вот же блин, срань какая, — выругался он.

— Гадство.

— Не то слово, Толян. Но откуда ты всё знаешь?

Его взгляд стал подозрительным, он недоверчиво уставился на меня.

— Я работаю с одним человеком, — отчеканил я, — который знал Кузьмина и Давыдова, опытный спец. Помогаю ему провести расследование, потому что ему светиться нельзя. Больше сказать не могу, ведь если про него узнают, то ему придёт конец. И знаешь, что происходит? Систему «Щит» пытаются продать на сторону.

— Вот же твари, — проговорил он, чуть не выронив вилку.

— Не то слово. Слышал сегодня, как стреляли? Должен был слышать, демонстрацию проводили прямо там.

— Чё-то слабенькое бухало, — Виталик закивал. — Говорили, что асфальт долбят. Хотя звуки совсем не такие, да.

— Испытывали одну из моделей носителей, где у дронов не дробовой патрон, а автомат.

— Точно, — шепнул он. — Такие хотели сделать. Но… надо же кому-то позвонить, да? И всё рассказать.

— Звонили уже. Бесполезно. Надо их качать. Хотя бы эту мелочь, а через них — выйти на крупняк. Вот я к тебе и пришёл, можешь помочь.

— И что делать? — Виталик смотрел на меня.

Я поднялся, и он следом, опираясь на стол.

— Про это забыть, — я показал на графин. — Иди домой и подумай, согласен помочь или нет. Решай сам, потому что дело опасное. Не так опасно, как на передке, но иногда придётся рискнуть.

— Да уже, знаешь, — в голосе послышалась злость, — я ногу там оставил не для того, чтобы знать, что здесь какая-то гадина всё продаёт. Я думал, что там, в «Альянсе», помогаю. Что с этой системой наших меньше будет умирать. А тут…

— Всё равно подумай. И если надумаешь — на Чкалова есть киоск шаурмы, держит его Аслан Ильясов, ингуш. Подожди, когда там никого не будет, и скажи ему пароль, — я передал ему тот самый пароль про шаурму для Хаттаба.

— И чё это значит?

— Он подскажет, что делать дальше. Будем ждать.

Он согласится, я видел это по нему, поэтому съездил и оставил инструкции Ильясову, чтобы передал Виталику.

А дальше — сработает комбинация, чтобы закончить с Никитиным. Оружейный барон на это клюнет.

Пока только два человека из союзников видели моё лицо и несколько врагов. Количество врагов стоит сократить.

Но к этому мы идём, пока же я навёл маскировку получше, ведь предстояла ещё одна встреча.

Правда, пока я ехал к Никитину, он решил, что сам хочет встретиться со мной и поговорить. Ведь я его достаточно заинтриговал.

И эту схему я знал назубок.

Пока я заворачивал в коттеджный посёлок, меня вдруг подрезал чёрный внедорожник с тонированными окнами. Оттуда вылезло сразу трое — крепкие, накачанные, бородатые парни в майках, которые недобро на меня смотрели.

Судя по их поведению, они хотели со мной поговорить и не только. Я уже собрался было выйти и неторопливо разобраться, но как-то подозрительно это выглядело.

Они кричали, я нарушил, что со мной разберутся, и прочее. Но все их ужимки, и их появление, и место, где это случилось, всё это выглядело подозрительно.

Это спектакль.

И я понял, что прав, когда через минуту подъехал чёрный «Паджеро» Никитина.

Дорога пустая, поэтому он спокойно вылез из машины, облокотился на дверь, держа в левой руке пистолет — он был левша. Посмотрел на них с намёком, что-то сказал, но я не разобрал, что именно, и все три парня очень быстро уехали, не сказав ни слова. Чёрный внедорожник рванул дальше.

Охрана или просто нанял фактурных парней, чтобы запугать нечистого на руку питерского интеллигента, каким он меня представлял?

— Вот молодёжь пошла. — Никитин покачал головой. — Ездят нагло, нарушают, ещё и драться лезут.

— Да, — протянул я, делая вид, что сбит с толку. — А вы вовремя появились.

— Повезло, — он убрал пистолет. — Давайте вот там, в кафе, выпьем, ну и будем уверены, что не вернутся. Кстати, вы же в транспортной компании работаете?

Схема просто классическая, которую до сих пор пишут во всех учебниках по вербовке агентов.

Сначала спровоцировать конфликт цели с кем-то посторонним и очень опасным, а потом вмешаться, чтобы цель посчитала себя обязанной вернуть долг.

После такого будет сложно отказать в просьбе.

Я даже сам хотел её провернуть, ведь она эффективная.

Значит, Никитин решил пойти на какой-нибудь договор со мной, думая, что я окажусь ему полезен.

Но пусть, встреча не помешает, я сам же хотел её устроить.

Ведь пора заканчивать с их бизнесом, а Никитину настаёт время ответить за старое. Тем более, комбинация почти оформилась. Осталось её только немного подтолкнуть.