Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 6

Глава 5

— В моём понимании такому задержанию полагается выглядеть как-то иначе, — говорю, что думаю.

— Вы же не будете сопротивляться? — нагнавший меня полицейский озадачен чем-то ещё, со мной несвязанным.

— А вот тут я должен проконсультироваться, хорошо, адвокат рядом. Миёси-сан, порекомендуйте, как лучше поступить? — делаю шаг вперёд, чтобы стать со спутницей рядом.

— Вы сейчас нарушаете процедуру, — спокойно констатирует Моэко, глядя на служителя закона и не отвечая мне. — Для задержания должны быть основания, в противном случае требования полиции не являются законными и я очень хорошо знаю, что делать в такой ситуации. — В её голосе лязгает металл.

— Я только что изложил основания. — Демонстрируемой уверенности, однако, слуга закона не испытывает — видно по глазам и не только мне.

— Это слова, нужен документ-первоисточник. Наличие фамилии в полицейской базе розыска таким основанием не является, вы должны это понимать лучше меня.

— Но…

— Ваша база розыска — внутренний документ отдельной службы, — Моэко без затей перекрывает типа голосом. — К тому же электронный. Всё равно что служебная записка, по ним у нас ещё пока не задерживают. Где первоисточник?

— Объясните, пожалуйста, дилетанту? — трогаю адвоката за плечо.

Пока беседуем, можно считать много интересного с лица полицейского. Да, информация будет косвенной, но и в ней масса полезного.

— Полиция может ошибаться, может внести в базу по ошибке либо недобросовестности — прецеденты были. Для любого ограничения свободы, хоть и задержания, нужны либо решение суда, либо основания, — поясняет якудза. — Решения суда либо надзорного органа я не наблюдаю.

— А основания?

— Они могут быть у полицейского патруля, который своими глазами видел, как человек в маске вылезал из разбитого окна квартиры или дома и при этом тащил узел с вещами. Но ты только что вышел с процессуальных действий, личность твоя установлена и подтверждена, сомнений не вызывает. Кстати, если ты и есть хозяин дома и выбил собственное стекло мешком для развлечения — проблемы будут уже у полиции. Даже если ты в это окно полез без айди.

— Будем сопротивляться? — уточняю откровенно.

Находись я тут один, возможно, вёл бы себя иначе. Однако ребятам из Эдогава-кай я здорово обязан и не синхронизироваться с их генеральной линией было б неправильно, в том числе по соображениям благодарности.

Насколько успел понять, Моэко эту самую линию озвучивать имеет право вполне официально. Также, их организация может быть вынуждена занять вполне определённую позицию из соображений репутации.

— Предъява от Комиссии ожидалась, — напоминаю на ухо.

— Я и не возражаю, — борёкудан пожимает плечами. — Но закон есть закон и он должен соблюдаться. Офицер-сан, я искренне благодарна, что вы к нам подошли с работающей гарнитурой и прямо сейчас прошу под ваш видеожетон, точнее, предупреждаю: если выемка нашего текущего разговора с самого начала по каким-либо техническим причинам станет невозможной, и как адвокат, и как член своей Семьи я буду считать это отменой всех договоренностей. В том числе — последних предварительных.

Пока мы на удивление долго оформляли документы, связанные с работой армейского тазера по моей шее, ей позвонил отец и выдал массу интересного. Динамик телефона достаточно громкий, сидели рядом — в ближайшее время Штаб-квартиру Эдогава-кай посетят ну очень высокого уровня люди, которые едут не по первому кругу договариваться.

Полицейский стремительно бледнеет:

— Я очень прошу вас, Миёси-сан, воздержаться от необоснованно резких суждений и заявлений. Да, видеофиксация ведётся по всем правилам, поэтому у вас нет формальных оснований обвинять полицию Токио в том, чего она пока не совершила!

— Ну и как здесь не смеяться, — замечаю походя с намёком.

— Пожалуйста, пройдите сюда! — дверь в конце первого этажа открывается и в коридор высовывается местный босс, который в чинах повыше, чем сотрудник, стоящий перед нами.

Снущие вперёд-назад люди его явно не интересуют: смотрит на нас, призывно поднял ладонь.

— Давай сходим? — предлагаю, подхватывая спутницу под руку.

Не знаю, какое у неё зрение, но я отсюда вижу, что старший инспектор на взводе даже больше собственного подчинённого.

С такой дистанции расшифровать все нюансы сложно, но некий занимательный подстрочник буквально висит в воздухе — пожалуй, такие моменты лучшего выяснять сразу.

Моэко смущала некоторая неправильность происходящего, что-то не стыковалось.

Министр, в ведении которого находилась, кроме прочего, и полиция страны, только что через отца попросил встречи. Сам предложил прибыть на их территорию — стало быть, признавал и свою вину за случившееся, и более низкую позицию в предстоящих переговорах.

Да, она — не отец, но не факт, что противной стороне от этого будет лучше. С волей и у неё всё благополучно, а в людях и кое каких прикладных моментах она понимает не хуже родителя, профильное образование обязывает.

И жёсткую позицию Миёси Моэко в состоянии занять не хуже, чем Миёси Мая — из соображений будущей личной репутации. Есть моменты, когда слабину давать нельзя категорически.

— Думаешь, стоит? — ухмыльнулась она, выигрывая время на размышления.

— Почему нет? — равнодушно пожал плечами Такидзиро. — Всё равно так или иначе разбираться.

Его пальцы при этом сжали её локоть, озвучивая невербальное предложение его послушать.

Однако странно. Сам факт просьбы министра Мацуи по всем неписаным правилам на время переговоров автоматически замораживает любые встречные действия — такие, как задержание Решетникова.

Что тогда происходит?

— По теории, чей-то более высокий приоритет, — светловолосый ещё раз сжал руку, давая понять, что то ли мысли читать научился (причём стоя сбоку), то ли тоже думает в этом направлении.

Впрочем, с его разносторонним багажом лично она уже ничему не удивлялась. Хоть и похудение взять, борёкудан широко улыбнулась.

Такидзиро прав. Безвестный старший инспектор в конце коридора, на армейские звания плюс-минус соответствующий майору, действительно не может по собственной воле отменять приказ Министра Внутренних дел. Даже неформальный, негласный, противоречащий законам приказ — потому что Япония.

Если Мацуи сам просится в штаб-квартиру Эдогава-кай, не обитателю первого этажа одного из многочисленных участков данное распоряжение саботировать — задерживая подзащитного. Всё равно что объявление войны.

Майоры впереди министров войн не объявляют. Она не сообразила по запаре, но сообразил Решетников: за текущей накладкой должен стоять кто-то повыше.

Кто? Ну не премьер же, в самом деле.

— Страшнее кошки зверя нет, — пробормотала самой себе якудза, не испытывая на собственный невеликий счёт иллюзий и теряясь в догадках.

— Вот и пойдём посмотрим, — серьёзно предложил Такидзиро, накрывая её ладонь и заглядывая в глаза. — Самому интересно, — он с простодушным видом шмыгнул носом.

Бледный инспектор отчасти вернул нормальный цвет кожи и слегка расслабился.

— Уже идём! — Решетников помахал типу в конце коридора и выглянул на улицу. — Надо, наверное, твоим сказать?

— Сейчас. — Моэко шагнула наружу и парой оговоренных жестов отдала необходимые распоряжения. — Пошли. — Она подхватила под руку метиса и увлекла вперёд.

В служебном помещении, куда первым вошёл беззаботный на вид Решетников, борёкудан отказалась верить глазам:

— Здравствуйте. — Из-за стола хозяина кабинета поднялась та, кого меньше всего можно было рассчитывать здесь встретить. — Прошу прощения за экстравагантное приглашение к диалогу. Претензии Комиссии по ценным бумагам имеют место, но, как вы догадались, я чуть поторопила события и вы здесь благодаря моему вмешательству. Пожалуйста, не грешите на министра — он добросовестно едет в вашу штаб-квартиру.

Моэко молниеносно склонилась в почтительном поклоне на рефлексе.

Такидзиро нисколько не озадачился и излучал это своё оптимистичное любопытство с таким видом, будто… не узнал?

Да ну, не может быть. Не на другой же он планете рос. Даже его эпатаж, пожалуй, должен иметь какие-то границы.

— Стоп, не говорите! — Решетников весело вскинул вверх правую ладонь.

Она поняла, что уже не так уверена в предыдущей мысли.

— Сейчас угадаю! — жизнерадостно продолжил один из самых необычных людей, которых ей приходилось встречать за всю свою жизнь.

А опыт у младшей Миёси имелся.

— Вы выше Министра Внутренних дел, в каком-то из статусов точно. Но при этом законодательством особо не скованы. Напрямую приказывать права не имеете, — товарищ мельком мазнул взглядом по лицу хозяина кабинета, — однако везде рассчитываете на неформальную поддержку, которой и Премьер обзавидуется. — Решетников на полном серьёзе задумался. — Вы же не выборная должность, правильно? Сюда плюсуем идеальную модельную внешность и хорошее образование.

Миёси-младшая впервые в жизни пожалела, что рядом нет отца. Такидзиро только что походя… нет, не оскорбил Принцессу Хризантемового Трона (боги послали ему ну очень выразительную мимику, потому все его эмоции были как на ладони).

Не оскорбил, но изрядно озадачил.

— Прошу прощения?.. — Принцесса Акисино, в обычной жизни имеющая документы на другое имя (по секрету знает вся страна) и являющаяся одной из дочерей младшего брата Императора, предсказуемо озадачилась.

— Не подсказывайте, сейчас сам догадаюсь! — излучающий волны неподдельного позитива Такидзиро расфокусировал взгляд и забормотал. — Не кабмин… отдельные министерства тоже отпадают… и канцелярии отпадают — привыкла командовать… Что-то связанное со всем известной социальной иерархией… Правящая Фамилия! Ваше Высочество⁈ — товарищ только что не засверкал энтузиазмом, хотя, казалось, вспыхивать сильнее некуда.

Моэко назвала вслух исключительно для спутника высокую особу по титулу — всё равно уже терять нечего. Затем добавила:

— Сумел удивить. Я не ожидала.

Сказать хотелось больше, но здесь и сейчас банально не время.

Возле стены, отвесив челюсть до пола, безмолвной рыбой хлопал глазами хозяин кабинета.

Решетников стал серьёзным:

— Для такого вашего присутствия должны быть основания. Вы сказали, Комиссия — повод и предлог. Получается, причина — всё-таки я? Но таким образом?.. Наши уровни несопоставимы.

Где-то даже жаль, что эта сцена навсегда будет похоронена под покровом тайны, думала борёкудан. И ни одна живая душа кроме присутствующих не узнает, что я знакома минимум с одним гражданином страны, непринуждённо демонстрирующим независимость не кому-то, а Члену Правящего Дома. Ещё и такой неоднозначной личности, каковой является Ишикава Рион (в миру Ее Высочество бегала с документами на это имя. Секрет Полишинеля).

— Присаживайтесь, нам надо поговорить, — предложила высокая собеседница и вернулась в кресло старшего инспектора. — Пожалуйста, оставьте нас и обеспечьте конфиденциальность.

Полицейского сдуло за доли секунды, даже плотно закрытая снаружи дверь не издала ни звука.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Полицейский участок # ***, Токио.

— Вы сказали, уровни несопоставимы, Решетников-сан. Это и так, и не так одновременно. Ломать, как известно, не строить, — продолжила сидящая за рабочим столом женщина, по виду слегка не дотягивающая до тридцати. — Один-единственный камешек, попавший в жернова, своим вредом запросто нейтрализует работу целой мельницы, включая её проектировщика и текущий персонал. Хотя его уровень, вашими словами, несопоставим.

— Вы сейчас ступаете на очень тонкий лёд аналогий, которые можно оспорить со скоростью звука, — достаточно холодно парировал единственный в комнате мужчина. — Это я сейчас удержался от слова «обесценить».

Его тут же окатила изумлённым взглядом борёкудан, занявшая соседний стул. Впрочем, вслух фигуристая девица ничего не сказала.

— Во-первых, не забывайте про четыре известных уровня интеллекта, — продолжил метис. — Я всё же не камень, который первый.

— Что за уровни? — рассеянно глядя перед собой, разлепила губы адвокат, в расстёгнутой рубашке которой проступили татуировки якудзы.

Тон, которым её подзащитный общался с высокой гостьей, фемину явно обескураживал.

— Вы не знаете? — мужчина удивился. — Под интеллектом в данном контексте считаем возможность менять окружающую среду либо подстраиваться под неё либо и одно плюс другое. Первый уровень — минерал. Второй — ну пусть для примера подсолнух, солнце ушло к горизонту — он следом развернулся.

— Занятный взгляд на вещи, — представительница Правящего Дома не сводила взгляда с собеседника.

— Нормальный взгляд, тем более, это не мой личный экспромт… Третий уровень интеллекта — ну пусть будет коза, которая подошла и обгрызла интересный ей кустик. Последний ничего не мог ей противопоставить по определению. Четвёртый уро…

— Человек, видимо? — перебила принцесса. — Действительно интересно и логично звучит.

— Насчёт камня продолжить? — светловолосый закинул ногу на ногу. — Хорошо, пускай я — это он, ваш пресловутый камень, угодивший не туда. Но тогда учтите, что я в жернова не просился, сам туда не прыгал, более того — слёзно умолял несколько раз обо мне забыть. Всё наше противостояние — это исключительно маленький человек, который делает свою работу, хочет быть сам себе хозяином и аккуратно каждый раз пытается напомнить всем вам о такой вещи, как границы личности.

— Я бы сюда же приплюсовала и процессуальные рамки, — добавила адвокат, которая, судя по лицу, вслед за подзащитным на этикет решила не то чтобы наплевать.

Скорее, не делать скидок на кое-чьё происхождение.

— И вот тут мы плавно подходим к цели нашей встречи. Решетников-сан, вы же умеете хранить тайны? — Принцесса доброжелательно улыбнулась.

Якудза нахмурилась, метис взял её за запястье под столом:

— Позвольте перебить не по теме. Так уж вышло, что я вижу кое-какие ваши намерения, в том числе — недекларируемые. Пожалуйста, — он приложил свободную руку к левой половине груди. — Давайте оставим любую гендерную окраску за рамками нашего разговора? Если вы хотите, чтобы он состоялся как конструктивный.

— Вы это о чём? — Ишикава Рион иронично изогнула бровь. — Не понимаю.

— О ваших достаточно откровенных попытках подключить невербалку сексапила прямо здесь и сейчас. Позвольте сразу сориентировать, не сработает. По целому ряду технических моментов.

Миёси-младшая удивлённо выпучила глаза, повернулась к товарищу. Тот не обратил внимания, продолжая меряться взглядами через стол.

— Прошу прощения за своего спутника… — Моэко было развернулась к принцессе, но та предостерегающе подняла ладонь.

— Миёси-сан, ваш спутник прав, не говорите ничего. Решетников-сан, а если я это сделала неосознанно, на автомате?

Адвокат подумала про себя, что кое-кто сейчас либо флиртует, либо… логичных объяснений происходящему не было.

Хотя-я, если удариться в глубокую теорию давно оконченного университета, всё это имеет вполне определённый смысл с научной точки зрения — однако странно видеть подобное в исполнении члена Семьи Хризантемового Трона.

Ещё и в адрес кого (безвестного стажёра логистики небоскрёба Йокогама).

— Как бы вы это прокомментировали? — Ишикава весело подняла подбородок и подалась вперёд.

— Я бы сказал, что вы лжёте. Остался бы на своих позициях. Внимательно бы выслушал всё, что пожелаете изложить, но информацию при этом пропускал бы через последовательную сеть внутренних фильтров.

— Впервые оказываюсь в такой ситуации, — призналась Рион, откидываясь на спинку кресла, отталкиваясь каблуком и отъезжая к стене. — Обычно с членами нашей семьи подданные ведут себя чуть иначе. Молчу уже, люди мужского пола — лично со мной.

— Вы слишком привыкли к тому, что все вам кланяются первыми, я сейчас не только в прямом смысле. И вы очень технично игнорируете тот факт, что подданных вот уж три четверти века нет в помине — вместо института подданства давно Институт Гражданства.

— Де-юре, — по виду племянница императора то ли развлекалась, то ли бросила очередной пробный шар. — Но мы в Японии. Традиции зачастую весят больше.

— Мне достаточно закона, я не большой поборник традиций. Полицейским моя адвокат в таких случаях всегда говорит: давайте действовать в рамках законодательства, а не морализаторства. Мораль, говорит она, в отличие от закона обязательной к исполнению не является.

— Пха-ха, ну вы даёте.

А младшая Миёси подумала, что это — едва ли не самый странный разговор из тех, что ей доводилось слышать. Конкретно об этой племяннице Микадо информации в сети было полно, хотя и не всегда официальной.

Ишикава Рион славилась резкостью суждений, напором бульдозера в достижении своих целей, весьма яркой внешностью, которую не стеснялась использовать как козырь.

Нынешняя же беседа очень хорошо описывалась поговоркой, которую пару раз вспоминал Такидзиро (вроде слышал от кого-то из своих родителей): нашла коса на камень.

Интересно, почему? Такие авансы, которые сейчас звучат через стол, не то что выпадают в жизни раз, а вообще. Девяти десятым и не достаются вовсе, а тут речь даже не о чистокровном японце, а о полукровке-хафу…

Моэко, впечатлившись про себя «принципиальностью» товарища, машинально сжала под столом его руку сильнее — раз такой специалист по невербалке, поймёт. Ну или почувствует.

— Сменю тактику, раз вы настолько крутой, — спокойно кивнула Принцесса. — Дайте мне, пожалуйста, совет, Решетников-сан? С чего начать, чтобы уже накопившийся у вас негатив не влиял на вашу оценку?

— Попробуйте сказать правду, не играя смыслами и эмоциями.

— А если буду играть? — это уже неприкрытое кокетство.

— Я всё равно отфильтрую смысл, а впечатление будет смазано, как в той поговорке за океаном.

— В какой?

— Про то, что у вас никогда не будет второго шанса…

— А-а-а.

— … произвести первое хорошее впечатление.

— Знаете, кому-то другому в этой ситуации я бы уже дала понять, что курс стоит сменить. А с вами вот почему-то любезничаю, — Рион развела руками.

— Это потому, что правильно считываете ответные сигналы. Ваша лимбическая система абсолютно чётко даёт вам понять, что перед вами — более высокая в важной для вас иерархии особь.

Моэко вздохнула, глядя перед собой, и опять ничего не сказала.

— Хорошо. — Ишикава подкатилась обратно к столу, хлопнула по нему ладонями и поднялась на ноги. — Решетников-сан, последняя попытка перед официозом. Вы же уже непонятно каким образом догадались, что пришла я с одним прицелом? А сейчас, поглядев на вас вживую, на ходу перестроилась?

— Допустим.

— Также, похоже, вы очень неплохо видите, в какую именно сторону я развернулась?

— Допустим.

— А что вас заставляет отталкивать протянутую руку? В таком разговоре, как у нас, — Принцесса расстегнула верхнюю пуговицу рубашки вслед за борёкудан, — у такого как вы должны быть причины демонстративно не замечать попыток сближения с моей стороны. МИЁСИ-САН, НЕ НУЖНО КОММЕНТАРИЕВ! Я ОТЛИЧНО ВИЖУ, ЧТО БЕСЕДА ЗА РАМКИ ЭТИХ СТЕН НЕ УЙДЁТ!

— Кроме старой цитаты ничего на ум не приходит, которая, боюсь, вам ничего не скажет.

— Вы всё же попробуйте.

— Да пожалуйста. По поводу ваших попыток и протянутых рук: «Для Атоса это слишком много, а для графа де ла Фер — слишком мало».

— Хм. Кто такие?

— Самураи с той стороны моря, через весь континент, очень далеко отсюда. И это был один и тот же человек.

— Смысл действительно ускользает… ладно, вы предупреждали.

— Могу с другой стороны. Вы изначально нацелились на предложение, от которого, с вашей точки зрения, я в принципе не могу отказаться. — Стажёр Йокогамы достал ладонь адвоката из-под стола и, не разжимая руки, положил на столешницу.

— Допустим, — Рион опять улыбнулась, копируя интонации собеседника.

— К сожалению для вас, ваши предложения априори подразумевает смену мной лагеря. Ну так сложилось, что и в промышленности есть свои группировки и в одной из них я уже занят.

— Допустим. Но если вы видите это, то должны видеть и почему смена лагеря — не трагедия. В вашем конкретном случае.

— Мне не интересно, — светловолосый равнодушно пожал плечами. — Если вы озвучите своё предложение вслух, особенно видоизменённое после того, как взглянули на меня лично…

— То?

— То у вас не будет шанса уйти спокойно, не потеряв лица. А я сейчас изо всех сил пытаюсь расстаться с вами на нейтральной ноте.

— У меня это впервые.

Моэко икнула.

Принцесса вернулась в кресло и поставила локти на стол:

— Даже не то, что вы озвучиваете мне мои мысли до того, как я вам на них намекну.

— Что ещё впервые? — спокойно поинтересовалась якудза, решившая сохранять бесстрастность и на происходящее эмоциями в принципе не реагировать.

— Такой демонстративный игнор всех слоёв намёков впервые. Вы меня заинтересовали, Решетников-сан, настолько, что я уподобилась вам и сейчас не оглядываюсь ни на этикет, ни на правила.

— Вы и это обо мне раскопали? — метис оживился.

— Канцелярия Микадо — очень серьёзная организация, — кивнула адвокат. — Не твой Штаб ¹, конечно, но внутри страны в чём-то гораздо сильнее.

— Не предполагал, что моей скромной персоналией будут заниматься на таком уровне, — вроде как обескуражился хафу.

— У меня были причины, — уверенно заявила высокая гостья. — Вы сейчас поймёте, почему.

— Давайте на мгновение представим, что мировая гонка научно-технического процесса за последнюю четверть века подсветила очень интересные особенности политики. — Из интонаций августейшей особы ушло всё лишнее, остался только функционал. — К примеру, если взглянуть на темпы роста за время моей жизни, окажется: страны с авторитарным стилем управления регулярно показывают результаты… как в отдельных отраслях, так и на стыке… в то время как, условно говоря, действительно многопартийная система…

Сказано уже достаточно, причём не только и не столько словами. Дальше я могу вполне продолжить за говорящую — и сто процентов угадал бы её текст, но в этом случае Моэко ещё больше, к-хм, ну пусть будет, впечатлится. Хотя вслух и не скажет.

— … да, вы не фигура моего уровня, — достаточно приятная внешне, в принципе, девица отпустила тормоза и сейчас смотрит естественно.

Взглядом киллера, который вышел на работу.

— К чему тогда этот разговор? — веду рукой вокруг.

— Слишком много совпадений, Решетников-сан. Перед официальным анонсом своей новой партии я хотела точечно укрепиться сама и дать укрепиться кое-каким своим точкам опоры.

Пожалуй, и мне эмоций лучше не скрывать:

— А я тут причём? — брови сами становятся домиком. — Не сочтите за вызов, но мне абсолютно нет дела до той смены политического курса, которую лично вы задумали как собственную игру, точнее, игрушку. Получится — здорово, а не догоню — хотя бы согреюсь. — В последний момент успеваю прикусить язык и не выдать анекдот целиком.

Хорошо, здесь его не знают.

— Вы очень точно засветились там, где без вашего участия… — ну вот, снова.

По второму кругу.

По мере её монолога начинаю про себя веселиться: как тут не вспомнить известного гасконца, который тоже всего-то и хотел… что жену галантерейщика. Скажем мягко, никаких высоких либо политических задач тот персонаж себе не ставил — исключительно утилитарная физиология.

— Ваше Высочество, мне нет дела до того, получится ли у вас укрепить вашу монархию в ближайшие четверть века, как вы себе то наметили, — перебиваю крайне невежливо.

Спина Моэко выпрямляется едва не до хруста, черты лица замирают.

— Пожалуйста, давайте уважать различия наших точек зрения, — продолжаю. — Я вам даю честное слово, что кроме собственного финансового благополучия и его же — у моих близких людей, Решетников Такидзиро никогда никаких целей на ваших горизонтах не то что не ставил, а вообще.

— Что?

— После одного интересного заплыва в заливе Гонконга дал себе слово никогда не участвовать, — припечатываю аккуратно. — И своё слово я держу всегда.

— Похоже на правду, — высокая гостья в очередной раз удивляется, продолжая высверливать во мне дырки с разных направлений очень красноречивыми глазами. — Неожиданно. И вы хотите сказать, что вход в акционеры Йокогамы…

— Исключительно личная приязнь Хаяси Юто. Предполагаю, вы можете его сами спросить — возможность у вас имеется. Во-первых, он к вам поближе уровнем; во-вторых, он человек более старой закваски. — Недоговариваю вслух, «и к вашим амбициям в сторону частичной реставрации Трона наверняка отнесётся позитивно».

— Хорошо. Ваши игры с алгоритмами искусственного интеллекта?

— Внутреннее дело Корпорации Йокогама, — медленно качаю головой. — У нас пока ещё не комунистический Китай, где частный бизнес в рамках такой лицензии отчитывается в режиме реального времени.

— Вы сейчас не опасаетесь разговаривать со мной подобным тоном?

— Менеджер Корпорации Йокогама отстаивает свою точку зрения любой ценой, если знает, что он прав. Не считаясь ни с какими последствиями для себя лично, точка. — Готов спорить, я даже знаю автора этой фразы в «Кодексе Менеджера Йокогамы».

И этот кто-то наверняка из Регулярного Менеджмента, хе-х, надо будет при случае поблагодарить за шикарную формулировку.

— Вы сейчас говорите в старом самурайском духе, Решетников-сан, — собеседница задумчиво накручивает локон на палец. — Но при этом утверждаете, что не являетесь ни адептом, ни носителем традиции. Знаете, когда я вижу такие противоречия, я начинаю бояться — а не обманывают ли меня. Не пытаются ли обвести вокруг пальца.

— Если бы на вашем месте сидел кто-то другой, Ишикава-сан, я бы сейчас не сдерживался, — хмыкаю.

— Не сдерживайтесь, — серьёзно предлагает она. — Обещаю, с моей стороны по итогам этого разговора — в любом случае без последствий. Выводы — да, возможно, как и некоторые коррекции. Но никакой мстительной мелочной вражды с моей стороны… — высокая гостья осекается. — Орлы мух не ловят, в общем.

Ха, кажется, у меня нет монополии на максимы из-за океана.

— Хорошо, не буду. Вы сказали, что начинаете бояться?

— Да. А когда я чего-то или кого-то опасаюсь, я могу стать крайне неконструктивной, — Рион игнорирует мою спутницу и смотрит только на меня.

Вот и откровения подъехали. В других местах ещё можно назвать угрозой.

— Как мне стать по такому поводу? — вежливо осведомляюсь в ответ. — Если вы в курсе про орлов и мух, то знаете и продолжение. Львы бабочкам не страшны, Ишикава-сан. Если вы серьёзно начнёте тратить время на такую мелкую сошку как я, упустите более важные фигуры на игровой доске — уже вашего уровня. Шахматным языком, не пристало ферзю гоняться за пешками. И я это тоже понимаю.

— Вы заметили, что наш разговор, несмотря на все мои попытки, всё больше становится фехтованием с двух сторон стола через этот самый стол? Я пытаюсь обойти по кругу, приблизиться к вам — а вы убегаете и продолжаете рубиться через столешницу. Решетников-сан, для чего вам это? — принцесса, задумавшая кое-какой личный политический проект на ближайшую пару пятилеток, подаётся вперёд и смотрит мне в переносицу ну с очень короткой дистанции.

— Решетников Такидзиро не играет ни в какие игры из тех, которыми вы увлеклись и в которых продолжаете прокачиваться. — Скромно потупившись, стряхиваю соринку с пиджака. — Я ведь на десяток лет старше вас?

— Больше, — лаконично отвечает племянница хозяина Хризантемового Трона, одна из.

— Почти на двенадцать, — под столом в бедро впивается колено Моэко, которая искренне не понимает, как я могу не знать ни девицу, ни её биографию.

И ведь вслух не объяснишь, даже потом.

— Вот за эту разницу в возрасте я успел понять, о чём мечтаю, — тоже смотрю в глаза.

— О чём?

— Ваших великих целей там нет даже в первой сотне приоритетов. Если вкратце — деньги, уютный домик, приятная компания противоположного пола, с количеством я пока не определился.

— Вы сейчас искренне? — брови принцессы взлетают вверх.

— Клянусь, — прикладываю правую ладонь к левой половине груди. — Вы просто не в курсе, что я в жизни видел, Ишикава-сан. Не скажу, что прям ух, но мне хватило.

— Тогда в Гонконге вы показали себя гораздо более достойным бойцом, хотя и числились во вспомогательном инженерном подразделении.

— Более достойным, чем кто?

— Чем те же сотрудники пятого управления ².

— Вот тогда у меня и отбило охоту играть в корпоративные игры, — морщусь искренне. — По крайней мере, с теми ставками, которые себе наметили вы.

— Можешь коротко просуммировать, чему я сейчас стала свидетелем? — когда они вышли из участка, Моэко жестом отпустила сопровождение и направила Такидзиро вниз по улице пешком.

— Ты же всё отлично сама поняла? — удивился товарищ машинально, размышляя о своём. — И всё слышала.

— Не могу поверить ушам и глазам. — Она стиснула его локоть, ровно глядя перед собой. — Сейчас только пять минут прошло, а смотрится как гротеск из кинокартины. Если ты всё же озвучишь, буду благодарна.

— Пока есть социум млекопитающих, в нём всегда будет иерархия, — хохотнул Решетников беззаботно.

— Это понятно, я тоже училась на биологическом факультете.

— Ты ж психолог⁈

— Ну да. А кафедра психологии, по-твоему, где? — встречно удивилась она.

— А-а-а, не знал.

— Что там дальше про иерархию?

— В верхних кругах того, что у нас в стране называют политической элитой, начал себя осознавать новый претендент на лидерство.

— Принцесса?

— Ага. Амбиции ого-го, возможности есть, в политической системе нишу свою разглядела и сейчас стремится ворваться на вершины этих самых иерархий. В силу кругозора, готовить позиции она начала заранее — благо, место в нашем обществе позволяет начинать сколачивать свою команду абсолютно в любом составе.

— Ты так говоришь, как будто не принимаешь её всерьёз.

— Амбициозные претенденты на власть приходят и уходят, — равнодушно пожал плечами товарищ. — Общество остаётся.

— Не знаю, как быть. С одной стороны, надо сказать Хину — те же процессы в Йокогаме, как оказалось, имеют двойное дно. С другой стороны, мы все пообещали молчать. И Ишикава, отдаю ей должное, своё слово держит. Хотя мне и неприятно нажить такого врага в потенциале. — Она откровенно высказала спутнику всё, что думает о встрече и о том, во что оказалась втянута, в том числе, по причине его компании.

— Не бери в голову, — отмахнулся Такидзиро. — Да, девочка строит свои головоломные комбинации, планирует на пятнадцать ходов вперёд, сооружает карточные домики и замки… Знаешь, что такое карточный домик за океаном?

— Да.

— … но это всё неважно.

— Решил составить ей противовес? — Моэко спрашивала серьёзно.

— Боже упаси! — открестился Решетников. — У меня свои игры, совсем в другой плоскости. Наш план с Агентством Моделей на ближайший год ты знаешь, мне интересен только он.

— По три миллиона американских долларов с проекта, который вы начинаете? — борёкудан припомнила то, чему частично была свидетелем и о чём рассказывала лучшая подруга. — Вне зависимости от Йокогамы, в рамках нового юридического лица?

— Угу. Но это всё инструменты — Йокогама, новая дочерняя компания. Цель на год — финансы. Инструменты могут измениться.

— Похоже, дед Хину мыслит чуть другими категориями, — ровно заметила уже пришедшая в себя после лёгкого шока младшая Миёси.

В отличие от простодушного спутника, она не воспринимала закончившуюся встречу настолько легко — не получалось. Видимо, кое-кто действительно в душе считает себя гораздо меньше японцем, чем старается показывать.

— У деда Хину свои особые цели, — легко согласился Решетников. — И с самопрокачкой они не имеют ничего общего, но это исключительно моё личное мнение. Буду рад ошибиться.

— Если бы.

Приёмный покой психиатрического отделения частной клиники. Большой Токио.

— … вот деньги, которые он мне перечислил. — Доктор достал из кармана смартфон, натыкал на экране комбинацию и протянул собеседнице открытое банковское приложение. — Мне кажется, вы слегка миндальничаете, Хьюга-сан.

Хину качнулась вперёд-назад с пяток на носки, благо, в кроссовках, одетых под длинное платье, это было удобно:

— Я пытаюсь как можно менее травматично запустить протокол лечения. У меня не было цели посадить деда в тюрьму, ограничить его свободу либо подобное.

— А какова ваша цель?

— Та же, что и раньше, я говорила. Хочу лишь, чтоб появился шанс на ремиссию — у него с головой откровенный непорядок.

— Я это и имел в виду. В его нынешнем состоянии вы даёте ему слишком много свободы, надеясь, что он сможет сам выровняться и исправить собственный сбившийся курс. Я сейчас как могу деликатен, хотя с удовольствием сказал бы ярче.

— Ваши предложения? И где он сейчас?

— На второй вопрос: сидит в моём кабинете под присмотром моего сотрудника.

— Точно? — глава Регулярного Менеджмента корпорации Йокогама внимательно смотрела на собеседника сверху вниз, поскольку была чуть выше ростом.

— Да, в противном случае позвонила бы медсестра. Раз не звонит — значит, ваш родственник сидит смирно. На первый вопрос: нужна госпитализация.

— Он же не согласен?

— После того, как он отправил мне эти деньги, слава всем богам, уже у меня открылись возможности для кое-каких принудительных медицинских процедур. Обойдусь даже без вашего согласия, но если вы его дадите, будет легче — как ближайшая родственница.

— Отец, не я, — машинально поправила внучка. — Я его спрошу, если вы считаете, что надо.

— Надо, — твёрдо кивнул психиатр. — И желательно быстрее. То, что сделал ваш дед — уголовное преступление, — он щёлкнул ногтем по экрану. — Это уже признаки общественной опасности. Рискну предположить, не первые?

Хьюга-младшая опустила глаза.

— Знаете, у меня есть своя профессиональная гордость и свой профессиональный долг. Такой человек, как ваш дед, для которого мораль и закон перестали что-то значить, ещё и в его нынешней стадии — он реально является социально опасным. Звоните отцу, пожалуйста.

— Хорошо, только не отсюда, — Хину оглянулась по сторонам. — Где можно спокойно поговорить четверть часа?

Несмотря на время суток и специализацию учреждения, людей вокруг хватало.

— В кабинете заведующего отделением, пойдёмте, — доктор указал рукой направление и направился первым во вторую дверь в конце коридора.

Поговорив с дочерью, Мая проводил визитёров и задумался, улегшись на кровать.

Министр обещал, что закон будет соблюдаться. Об этом он договорился и с их альянсом, включая ультраправых.

Эта договорённость обнулилась его нежеланием регистрировать последнее чисто уголовное дело (уже не первое по счёту).

Зачем министру так поступать, Мая пока не понимал — чиновник действовал против собственных ведомственных интересов даже не ради другого министра (хоть бы и обороны, не говоря уже о премьере), а всего лишь ради руководителя одной из множества армейских служб.

То есть, перед человеком, который здорово ниже в профессиональной иерархии.

Теоретически это можно было бы объяснить интересами страны, но Мацуи не мог не понимать, что Миёси Мая может занять и очень жёсткую позицию, тоже в интересах этой самой страны. Снова. Даже из своего нынешнего места.

Мозаика упрямо не складывалась.

Поразмышляв ещё с четверть часа, оябун поднялся и включил небольшой электрический чайник на столике. Действия министра внутренних дел имели смысл лишь в одном случае — если чиновник хотел усидеть на двух стульях.

Но на двух стульях, якудза знал по опыту, пытаются удержаться тогда, когда невидимый хозяин того самого второго стула здорово выше по положению.

И кто это? Премьер? Исключено. А кто ещё? Ничего путного в голову не приходило.

Попив без суеты чаю, прогнав несколько сотен раз пятую ката для концентрации, Мая пришёл к выводу, что с нынешнего места он ничего не разгадает. Кроме того, оставлять на хозяйстве в такие моменты дочь одну — не лучшее решение (с той стороны стола люди оказались недоговороспособными, они берут свои слова обратно так же быстро, как перед этим раздают устные авансы).

— Не подкреплённые делом, — кивнул самому себе оябун, извлекая из-под подушки смартфон.

К сожалению, знать о таком заранее невозможно.

Без каких-либо колебаний Мая набрал номер и дождался соединения:

— Здравствуйте ещё раз.

— Здравствуйте, — министр Мацуи шёл по какому-то полному людей коридору. — Что-то срочное? У меня максимум пять минут.

— Срочное, но быстрое. Мне нужно выйти отсюда, если вы реально рассчитываете на мою помощь в вопросе с военными и их банком.

— Рассчитываем на помощь, да. — За коротким ответом прозвучало больше, чем могло казаться со стороны.

— Мацуи-сан, деликатный момент, кого мне выбирать? Если, — Мая подчеркнул интонацией, — вопрос в банке будет стоять так, что я смогу помочь только одному из вас? Или вам, или военному министру?

— Решать вам.

Равно «помогай мне, принимаю в долг». Верить конкретному человеку как представителю его государственной структуры якудза не собирался (уже обжёгся). Но вот как персонально человеку по имени Мацуи Хироюки — это было чуть иное.

Да, ведомственно персонаж находился по другую сторону баррикад, но на личном уровне с оябуном Эдогава-кай расхождений, по большому счёту, не имел — видно было не раз по глазам во время их недолгих встреч.

Просто сказать даже такой большой человек как министр может далеко не всё, что думает. Или хочет. А тем более, сделать, особенно там, где находится — слышно по звуковому фону.

Взвешивал Миёси-старший недолго. Лояльный к тебе (на личном уровне) человек, пусть и в рядах потенциального противника, здорово лучше агрессивного в своих рядах — правило в доказательстве не нуждается.

— Договорились, выпускайте меня, — кивнул Мая буднично и отключился.

Ключ в двери повернулся уже через четверть часа, а ещё через семнадцать минут он стоял на улице и прикидывал, шагать ли в метро или подождать машину от своих.

Уже было, но на всякий случай для памяти:

¹, ² Штаб разведки Управления государственной обороны (оттуда подполковник Такааки Томимацу).

В её основе лежит опыт Разведывательного управления Министерства обороны США. Численность персонала — более 2,2 тыс. человек. Первоочередными объектами изучения являются вооруженные силы и оборонные потенциалы России, КНР и КНДР. Осуществляет сбор и анализ информации в том числе из иностранной открытой печати.

Структура:

1. Административное управление;

2. Управление планирования;

3. Управление образов (Imagery Division). Основная задача — анализ спутниковых снимков;

4. Управление электронной разведки;

— управление анализа;

5. (не в реале, но здесь) управление оперативной работы.

Критик, спасибо🙏