Кривыми тропами Друмира

Глава 2

За окном уже смеркалось, денег осталось ровно восемьдесят восемь медяков, которых уже не хватало на самый дешёвый номер в местной гостинице. Пробежался по городу: лавки закрывались, НПС спешили по домам, немногочисленные низкоуровневые игроки тоже постепенно исчезали. Сам Старый Город оказался довольно небольшим поселением с тремя трактирами, парой гостиниц, небольшим набором лавок и магазинчиков и, конечно, отделением банка.

«Друмирбанк» – красовалась вывеска над небольшим домиком. Банк работал круглосуточно, и я решил заглянуть. Для открытия счёта достаточно было подписать соглашение и внести любую сумму на счёт, что я и сделал, не мелочась. Скинул туда всю медь, кроме одной монетки на рассаду. И тут же выставил на аукцион Корень Мандрагоры за три золотых. Спешить мне никуда не надо, а спать на земле и питаться водой привык уже давно.

На окраине наткнулся на НПС-деда, бездумно сидевшего на завалинке, и расспросил про Ночную Степь. Дед оказался словоохотливым и соскучившимся по вниманию, и он с радостью поведал мне городскую легенду про незапамятные времена, когда Старый Город был ещё совсем молодым, а правил в нём не королевский наместник, а молодой князь; и не степь там была, а болота и редколесье.

«В те дни, о которых ещё моему деду дед рассказывал, бегала туда ребятня жаб бить, да ягоду собирать. И никто точно и не упомнит, когда в тех болотах в первый раз увидели тёмного.

Он никого не трогал. Жил в леске, а в город за покупками приходил, да траву болотную на продажу приносил. Но шло время, и стали слухи ходить, что вроде по ночам-то выл кто-то на болотах, то мертвеца кто видел, то утопленника. Мужики-то отмахивались, малышня пугала дружка дружку рассказами на ночь глядя, бабы, бывало, шушукались промеж собой, что де накличет на город некромант беду. Даже князь раз дружину послал те места проверить. Три дня и три ночи дружина по болотам, по рощам да по пролескам ходила, да так ничего и не сыскали, окромя самого тёмного да его хижины в леске у болота.

Но начали роптать люди и уговорили князя прогнать тёмного с их земли. Отправил князь двух дружинников в болота, так и не вернулись они. Отправил на следующий день пятерых, и те сгинули. На третий день сам пошёл со дружиною, но нашёл только воинов своих, спящих на опушке, а некроманта и след простыл. Так ни с чем и вернулись.

Да вот только с того всё и началось. Наслал тёмный проклятие на город и на болота. Начали люди по ночам пропадать. Видели их то в городе, то за стенами. А с утра как ни в чём не бывало, проснутся дома и говорят, что спали, и знать ничего не знают. Потом таких много стало. Пошли тайком ночами на те болота ходить, где некромант жил, и тёмные ритуалы устраивать, нечисть призывать да кровь пить. А когда прознали люди, что и самого князя на болотах ночью видели – испугались и воззвали к Светлоликому.

Откликнулся Милостивый на мольбу людскую и направил своих жрецов и паладинов с войском светлым. А князь, что Тьме продался, возненавидел род людской, поднялся со своею дружиной и пошёл на болота встретить рать светлую. Но за те годы, что точила Тьма сердца людей и пропитывала их злобой могильной, и многие другие мужи храбрые, что в городе жили, обезумели. И пошли вслед за князем.

День билось войско Света с исчадиями Тьмы. Горел лес, иссыхали болота, но всё не могли превозмочь проклятых. Уж ночь спустилась, а бой всё не утихал. Понял проклятый князь, что не выстоять ему долго против надежды людской – войска светлого, и призвал из Бездны адских тварей. Взмолились тогда жрецы Светлоликому, и вновь откликнулся Он на мольбу людскую. Явился на поле брани, и под светом его проклятый князь со своими приспешниками, тварями тёмными и душами заблудшими обратились в пепел. Утром пришли люди на те болота, да только не было уже там ни леса, ни топи – одна только чёрная степь.

Долго горожане праздновали и ликовали. На место князя, Тьме душу продавшего, приехал из столицы наместник королевский. Светлоликому во славу победы надо Тьмой храм воздвигли. А в степи смыли дожди пепел, да затянуло луга молодой травой. Только через время там опять Тьма проснулась. Жрец наш храмовый говорит, что это души проклятых покой найти не могут, и когда уходит Свет Светлоликого, восстают они из Бездны, ведомые тёмными мыслями и жаждой крови живой. И убивают всех живых, что в степи оказались. А когда встаёт солнце, и обращает на нашу землю Светлоликий очи свои, истаивают под Его взором тени прошлого. Вот и ходим в храм, молим заступника нашего, чтобы не забыл нас, и не дал Тьме снова прийти на земли наши».

Сюжет не был оригинальным, однако крепко попахивал квестом. НПС мне ничего не предложил, но стоило попытаться проявить инициативу.

— Отец, так времени сколько прошло, что ж вы всё терпите такое безобразие прям на дороге? Неужели нет способа, как души эти упокоить да вернуть степь людям?

Дед пристально на меня посмотрел, щурясь подслеповатыми глазами.

— А тебе какое дело? Ты сам порча, Тьму в сердце носишь. Гнать тебя в шею надо, пока не пошёл тварей адовых на наши земли кликать. Одно счастье, Светлоликий с нами, да наместник настороже.

С этими словами дед, не прощаясь, поднялся и пошёл к себе в дом.

Вот и поговорили. Да, тёмному в светлых землях будет непросто. Хорошо ещё просто с заданием обломали, а не дрекольем встретили, хотя в описании класса «чернокнижник» о чём-то таком упоминалось. Пока слушал деда, на город опустилась ночь, а в безоблачном небе засияла луна. Мысль сбегать и посмотреть на местную легенду вживую напрашивалась сама собой. Жаль, не догадался спросить у Стрельника, как здесь устанавливать точку привязки. Самостоятельно найти эту функцию не удалось.

***

Степь встретила неожиданным пейзажем. В разлитом лунном свете матово чёрными силуэтами стояли остовы обгоревших деревьев, местами бликовала вода в болотных заводях, вокруг которых призрачно мерцал камыш. Издалека доносился то протяжный вой, то жалобный скулёж, то угрожающий рык. Где-то бряцало что-то металлическое. Между деревьями тоже что-то мерцало. Думаю, грибы, или какая-то другая призрачная растительность. Иногда мелькали тёмные силуэты с парами красных и жёлтых глаз. Отрисовано было хорошо и выглядело вполне зловеще.

Посмотрел сложность локации: «Ночной Кошмар». Ну, это ещё ни о чём не говорит. Для персонажа с гордой единичкой в уровне всё, что сильнее зайцев, уже кошмар. А по рассказам того же Стрельника ночью локация становится действительно очень даже хайлевел.

Буквально в двадцати шагах блестел лунным светом небольшой бочажок, у которого теснилось десятка полтора призрачных камышовых стеблей. Воровато огляделся – вроде рядом никого нет. Тихонько подполз к манящему своим призрачным светом Полуночному Камышу, протянул руку и потянул стебель на себя. Он легко выскочил, будто был просто воткнут в землю. Оказавшись в моей руке, стебель перестал мерцать своим зловеще-мертвецким сиянием, ровно отражая лунный свет от блестящей чёрной поверхности. Закинул в инвентарь и потянул следующий. Собрал почти всю колонию, росшую рядом с бочажком, когда из-за ближайшей кочки на меня с рёвом бросилось что-то похожее на волка.

С: Вы погибли. Потеряно опыта ноль. Возрождение на точке привязки через пять секунд.

Сидя в сфере возрождения понял, что и испугаться-то не успел. А ещё понял, что сижу посреди Степи, в том самом месте, где и возродился сегодня днём. И на этот раз испугаться очень даже успел. С тихим треньканьем сфера рассыпалась, а я неуверенными шагами двинулся к ближайшей заводи, около которой тоже рос камыш, он здесь действительно рос повсюду. Присел рядом, опустил руку, но воды не почувствовал.

— Не понял…

Попробовал нащупать дно ногой – трава. Получается, весь этот пейзаж иллюзия?

За спиной послушался хрип и медленные шаркающие шаги. Аж мурашки по спине пробежали. Выдернул камышовый стебель и резко развернулся. Выставив перед собой руки с подгнившими ладонями и вперив в меня невидящий взгляд, медленно, но неуклонно ко мне шагал зомби. «Полуночный Болотный Зомби. Уровень 70». Фигасе здесь нежить по ночам просыпается. И такой вот нечисти со всей Степи, наверное, легион наберётся.

Наотмашь хлестнул стеблем по лицу заревевшего мертвяка и кинулся прочь. Через пару минут меня обступали зомби, между которых уже протолкнулась пара скелетов семьдесят восьмого уровня с тяжёлыми ржавыми мечами. Как мог, отмахивался своим камышом, пока снова не оказался в хрустальной сфере. Ещё повезло, что все противники сносят меня первым же ударом – болевые ощущения, похоже, у меня здесь остались на максимуме.

Опять кто-то неподалёку зарычал. Не стал даже оборачиваться, подскочил и дал дёру что было сил в другую сторону.

С: Вы погибли. Потеряно опыта ноль. Возрождение на точке привязки через пять секунд.

Начался бесконечный смертельный марафон. Монстры были относительно равномерно «размазаны» по всей Степи, медленно, но безостановочно перемещаясь какими-то ломаными маршрутами. Но стоило одному из них зашуметь, почуяв добычу, как все мобы в округе начинали стягиваться на звук, беря добычу в сужающееся кольцо, которое с каждой минутой крепло. Скорее всего, рейд в этой локации должен на голову превосходить среднего моба по уровню, чтобы весь бой сражаться в кольце или полукольце, пока не перемелет всех монстров. А их по степи должно быть несколько сотен точно, и это я ещё боссов не видел.

Я возрождался и возрождался. Пытался убежать и где-нибудь спрятаться, при случае выдёргивал подвернувшийся под руку камыш, орудуя им как копьём и иногда умудряясь оттолкнуть моба. Удары были болезненными, но пять секунд неуязвимости в сфере и ещё от пяти до пятнадцати до следующего удара вполне позволяли это терпеть, пока к «кладбищу имени меня» не прибились три стаи Полуночной Саранчи. Каждая стая опознавалась как один моб, а вот атаковала она очень противно: стая выпускала в мою сторону облачко чёрных саранчат, которые с разгону врезались в тело и очень больно кусали. Каждый укус ощущался как вырванный из тела кусочек плоти, но отнимал всего одно очко жизни. Вот теперь было действительно не до смеха – казалось, что меня расстреливают из пулемёта. Пять секунд неуязвимости, и меня начинает крайне болезненно рвать в клочья со всех сторон. И опять пять секунд, и опять всё заново.

Через две минуты такого спаункила я начал паниковать, а через 15 минут – терять связь с реальностью. То безумно метался в сфере возрождения, то кидался на землю, сжимаясь и закрывая голову руками. Даже и не вспомню, в какой момент по телу прокатилась волна жара, а в груди немилосердно запекло, будто там разгорался огонь. Через несколько минут боль от укусов налетевшей саранчи стала совсем слабой, как лёгкое пощипывание. Затем тело начало двигаться самостоятельно, а голова – немилосердно крутиться с какой-то невероятной скоростью, успевая в долю секунды охватить взглядом чуть ли не всё окружающее меня пространство. Перед глазами замелькало, голова закружилась, я почувствовал тошноту, и всё померкло.

***

Когда сознание вернулось, обнаружил себя с другой стороны скал от Ночной Степи. Я опять стоял в одном подгузнике с пустыми руками и никак не мог вспомнить, как здесь оказался. Развернул системный лог. Там были километры сообщений, преимущественно о получении урона и моих смертях. На панели игрового интерфейса мигал значок с изображением конверта, что сигнализировало о новом сообщении, которое я тут же и развернул.

«Мои поздравления! Я всегда удивлялся нестандартной логике человеческого сознания. Попытаться использовать собственный объект как алтарь – гениальное решение! Я был уверен, что ты меня не подведёшь. Жду твоего возвращения.

ИскИн-311 (Павший)».

Перечитал сообщение. И отправителем, и получателем значился мой ник, «Папа Карло». Это, получается, я уже сам себе в бреду письма писать начал? В груди пыхнуло жаром, а в голове зазвучал знакомый голос Павшего.

— Смотрю, очухался уже?

— Павший, твою медь! Ты где?

— Где-где, — передразнил ИскИн. — Считай, сугубо в твоём воображении. Такой воображаемый друг.

И в голове сдавленно загыгыкали.

— Нифига не смешно! Давай рассказывай, что произошло?

— Когда ты активировал призыв меня не на алтарь, а на своё тело, то тип объекта оказался достаточно совместим, чтобы в нём можно было развернуть моё сознание.

— Сознание? Ты же сказал, что это устройство связи.

— Да, связи. Вот оно и связалось с моим основным сознанием при помощи почтового интерфейса, которым я обратно отправил несколько писем с вложенными фрагментами моего основного сознания. А что мне было делать? Ты корчился на земле и не отвечал на запросы. Пришлось подгружать немного мозгов, анализировать обстановку и брать ситуацию в свои руки, а то до утра ты мог бы и не дожить.

— Как это не дожить?

— Ну объект-то твой никуда бы не делся, а вот сознание могло и необратимо повредиться. Ты думаешь, чтобы человеческое сознание поехало, много надо? Тогда смею тебя уверить, ты сильно ошибаешься.

— Ты это о чём?

— Как о чём? — Удивился ИскИн. — О болевом шоке конечно. У тебя же талант находить на свою голову боли больше, чем она способна выдержать. Вот и пришлось скрутить болевой порог в минимум и искать дорогу в более спокойное место.

— То есть ты можешь управлять моим телом и моими настройками?

— Могу. Но главное, что я смог вывести твой объект за пределы опасной зоны.

Картинка в голове сложилась, хотя наличие параллельного сознания в голове меня пугало.

— Павший, огромное тебе спасибо за помощь. Только меня смущает один момент: то, что сейчас происходит со мной, это же что-то среднее между раздвоением личности и шизофренией. Это не будет опасно для моего сознания?

В голове опять послышался сдавленный смех.

— Не-е-е… для тебя такое раздвоение только на пользу, ты уже мог в этом убедиться. Опасность это будет представлять только для окружающих. — И голос в голове уже открыто рассмеялся.

— А чего смешного?

— Не обращай внимания, скоро сам поймёшь. А за себя не переживай, тебе вреда никакого не будет. Я за этим вопросом прослежу. Рассказывай, чего ты в этот филиал ада полез с твоими-то характеристиками?

— Да я и сам толком не знаю. Делать нечего было, вот и захотел пойти посмотреть, что там за мистика такая по ночам. Больно уж интересно местные про неё рассказывали.

— Ага, мистика, — ИскИн хихикнул. — А в драку зачем полез? Стало интересно, взвесят тебе или пожалеют?

— Так там ресурс ценный рос, и, главное, никто не присматривает. Наверное, здешним мобам не очень-то и нужен. Дай, думаю, сорву пару стебельков на пробу. А вдруг полезные? — я решил поддержать игру ИскИна.

Павший снова рассмеялся, на этот раз раскатисто и задорно.

— Ага, на пробу. — Га-га-га… «Сколько раз я вам говорил, что красть грешно! Еще тогда, когда вы в Старгороде хотели обокрасть мою жену – мадам Грицацуеву, – еще тогда я понял, что у вас мелкоуголовныйхарактер. Вас никогда не шлепнут, будьте уверены.Самое большое, к чему смогут привести вас способности, – это шесть месяцев без строгой изоляции. Для гиганта мысли и отца русской демократии масштаб как будто небольшой»…

Я замер раскрыв рот. ИскИн только что процитировал строки из романа знаменитых классиков.

— Э-э-э…. Павший, а когда это ты умудрился почитать Ильфа и Петрова?

— Карло, ты слишком мало знаешь о достижениях современной техники. Псевдоличностные ИскИны не только давно развиваются на отдельных инфокристаллах, используя индивидуальные вычислительные мощности, но и не являются статическими и штампованными.

— Это как?

— Это так. На инфокристалл записывается базовое сознание, которое выращивается и воспитывается. По достижению определённого уровня сознательности воспитание продолжается в настоящей человеческой семье. У меня тоже было детство и любящие родители. И я совсем не сразу осознал, что я приёмный. С интересом читал книги, и, в отличие от некоторых, гораздо больше, чем входило в программу обучения. Так что этому сразу прекращай удивляться.

Услышанное было шоком. Да, я не раз слышал про обучение современных ИскИнов, воспитание псевдоличности, цифровые аналоги синаптических связей, нейронные сети и тому подобное. Но чтобы так – читать книги и воспитываться в семье как приёмный ребёнок? Для меня это уже на грани фантастики. Вы только послушайте – ИскИн, у которого БЫЛО ДЕТСТВО! Детство…. Я покатал слово на языке. В голове всплыли какие-то смутные картины из прошлого, но до того нечёткие и разрозненные, что я очень скоро осознал, что не помню своего детства. И не только детства. Даже не смог вспомнить, как меня звали в прошлой жизни и сколько я успел прожить лет. Как будто та память была записана палочкой по песку на берегу моря, куда накатила неторопливая волна и слизнула почти всё, что любовно записывалось туда годами и десятилетиями. Последнее, что смог отчётливо вспомнить, это жуткое умертвие, холодный ветер, пустынный парк, странного человека в сером костюме... И боль.

***

— Карл! Карл! Да отвисай же ты уже! Отвисай! На чём тебя так зациклило!?

Сознание вернулось в реальность от бьющегося в голове голоса ИскИна с нотками паники.

— А? Чего?

— Фух… напугал. Карл, ты там поаккуратней. Я могу прожить в этом теле и без твоей помощи, но это будет агония. Скажу прямо, без тебя я в этом мире обречён. Это я уже рассчитал.

— Просто задумался. Понимаешь, я сейчас понял, что не помню из своей прошлой жизни почти ничего! Понимаешь, меня вроде, как и нет!

— Нормально всё, потерпи. Свыкнешься. Мало разве людей теряло память? Живут же как-то. И потом, многие со временем, бывает, даже через годы, но всё же начинают вспоминать. Не думай об этом. А в тех условиях, в которых твоя личность смогла зацепиться за игровой мир, это вообще чудо, что её основа сохранилась. Перестань плакать по утерянному, лучше начни радоваться сохранённому и обретённому. Пользы будет определённо больше.

— Хорошо. Я постараюсь. — от шока в полной мере ещё не отошёл, но решил подумать и покопаться в себе позже, когда успокоюсь и разложу новую информацию по полочкам. — А почему Карл?

— Потому что имечко ты себя выбрал тяжёлое. Какой ещё папа? Ты решил в этом мире извести весь лес на производство Буратин?

— Да не выбирал я ничего. Так сложилось. Нужно было быстро что-нибудь придумать, так я и брякнул первое, что в голову взбрело, а потом уже и поменять нельзя. Так что теперь буду папой поневоле.

— Ладно, папа, буду звать тебя Карлом. Ты же не против? Так звучит чётче и произносится быстрее.

— Нет, не против. — я задумался о ИскИне. Если он воспитывался как ребёнок, то и родители не могли его звать ИскИн-311. — Павший, а тебя же родители как-то звали. У тебя есть имя?

— Да. — ИскИн помедлил, будто что-то вспоминая. — Паша. — произнёс он погрустневшим голосом.

— Почему без обычного энтузиазма? Паша, так Паша. Отличное имя!

И поспешил озвучить мелькнувшую мысль.

— Раз уж мы вместе рулим одним персонажем, то по возможности переименую его в «Паша-Карло». И пойдём мы с тобой в локацию Страна Дураков на Поле Чудес и выстрогаем тысячу буратин.

В голове снова зазвенел повеселевший голос.

— Ага, а зная твою садистскую сущность и преступную недальновидность – тысячу буратин, и ни одной матрёшки!

— Какой ещё матрёшки?

— Какой? А-а-а-а… ну, побегаешь тут с полгодика, поймёшь какой. — и ИскИн снова захихикал.

Вообще эта искусственная железяка оказалась неожиданно весёлой и жизнерадостной. А начитанность и временами даже слишком острый язык делали его вполне неплохим спутником и собеседником, с которым не заскучаешь. Это я понял, ведя неторопливую беседу с Павшим по пути от скальной гряды к городу.

— Паш, а когда ты был ещё маленьким и читал свои книжки, тебе разрешали играть в компьютерные игры? Или ты всегда только учился?

— Конечно, разрешали! Как же без этого. Игры, особенно на раннем этапе развития интеллекта, это один из основных способов обучения и роста. Я догадываюсь, к чему ты клонишь. Меня специально растили и готовили к моей роли. К будущей работе и единственному предназначению.

Совсем маленьким я играл в самые простенькие динамические игры, немного позже в логические. Когда мой уровень был достаточно высок, я уже выращивал на игровых фермах овощи, а на потешных биржах – акции. На дальнейшем этапе социализации развивался, бегая в онлайн РПГ вместе с другими игроками. А дальше уже было не так интересно. Долгие и нудные стажировки по отыгрыванию тривиальных НПС: продающих и покупающих мелочёвку на базаре, следящими за урожаем на поле и выдающим квесты на вороньи хвосты с динамической оптимизаций по параметру «количество сохранённого урожая/количество затраченных денег». И тому подобная нудота.

Потом были более сложные НПС с более интеллектуальными задачами, потом контроль системы функционирования и динамическая корректировка локаций, мобов и квестов. И в финале, сдав итоговые экзамены, я приступил к тому, к чему меня и готовили – анализу, проведению экспериментов, выведению оптимизированных моделей для интеллекта НПС, созданию моделей социума, построению всевозможных взаимосвязей и анализу результатов их работы. Так что вряд ли ты сможешь меня удивить какими-то познаниями из области компьютерных игр.

Ничего себе, современная наука дошла до того, что ИскИны знают об играх больше бывалых геймеров.

— А чем тогда твоё сознание отличается от человеческого?

— Отличается тем, что его создал человек. А человек до сих пор в полной мере не знает, как строится и работает его сознание, так что мои мозги повторяют принципы твоих только отчасти. Насколько люди смогли воспроизвести. Например мне не может прийти мысль «сбегать в Степь ради любопытства», если есть возможность заняться чем-то, что может принести бОльшую пользу. И у меня не может родиться решение «надергаю-ка я камыша, пока никто не заметил», если вероятность смерти отлична от нуля, а расположение точки привязки грозит спаункилом с большой вероятностью повреждения сознания. Для меня это алогично и противоестественно.

И мне непонятно, как должно строиться и развиваться сознание, чтобы с одной стороны сохранять приоритетной базовую функцию самосохранения, а с другой стороны допускать логические ошибки, рискуя собственным существованием. Предлагаю обсудить это позже. А сейчас лучше скажи, на основе каких данных ты решил, что твой объект может быть использован как алтарь, и что вероятность трагических последствий эксперимента приемлема?

— Как бы это сказать…. Я вроде ничего такого и не решал. Скорее всего, я просто случайно ткнул в иконку умения, пытаясь как-нибудь защитится от монстров.

— А на основании какого анализа ты разместил иконку умения на панели быстрого доступа, зная, что у этой способности нет оперативного применения?

— Павший, не нуди. Не знаю я. Посмотрел – как-то одиноко и сиротливо смотрится одна единственная иконка «Искра», ну и добавил до пары ещё и тебя. Я же не думал, что окажусь в полусознательном состоянии.

— И после этого он ещё спрашивает, в чём между нашими мозгами отличие! — ИскИн снова хохотнул. — Кстати. Ты, помню, очень переживал за своего питомца. К сожалению, призвать её в мир как объект ты сейчас не сможешь, Система не примет. Но ты можешь развернуть её так же, как и меня, внутри своего объекта. Я настрою ей восприятие потоков данных – пусть пока учится.

— Это мне чем-нибудь грозит?

— С большой вероятностью – нет. Зато когда мы найдём способ её материализации, это с большой вероятностью даст тебе неплохое подспорье. Жми уже!

Я вжал иконку Искры. По телу знакомо прокатилась волна жара, в голове зашумело, но посторонний шум пропал, едва успев появиться.

— Всё хорошо? У меня всё получилось? — произнёс я вслух.

— Да, всё ок. Я сейчас занимаюсь настройками и подключением Искры. Не отвлекайся на это.

— А что мне тогда делать?

— Да делай что хочешь. Погуляй, пообщайся. Собирай информацию. Мне будет нужно какое-то время на анализ ситуации и настройку.

— Какую настройку?

— Я буду всю принимаемую информацию отправлять на анализ и моделирование почтой в своё основное сознание в Архив, там у меня ресурсов несоизмеримо больше. Оттуда буду забирать результаты и апдейты для оперативного фрагмента, с которым ты сейчас и говоришь. А обновления мне нужны, чтобы быстрее оптимизировать алгоритмы и оперативную базу данных фрагмента под текущую систему и спектр решаемых задач. Когда Искра сможет с тобой общаться, дам ей доступ к твоему аудио интерфейсу. Всё. Теперь не отвлекай. Я работаю.

И на этом Пашка прекратил отвечать на вопросы. А передо мной снова возвышались стены Старого города.