Космос-Риск, Лимитед

Глава 38

На скалах собралось больше сотни троллей.

Если бы это был рыцарский роман, подумала Рисс, этот большой сбор всех местных обитателей происходил бы при свете факелов, с танцами, с криками восторга. А не с боевиками Маргатроида, барражирующими в воздухе, и не со шныряющими вокруг патрулями, снаряженными детекторами инфракрасного излучения и приборами ночного видения.

Вместо романтической ночи сбор проходил около полудня, когда в лесу было жарко, живность дремала, и часовые могли легко услышать за несколько сотен метров приближающихся врагов.

Мичел, которая все еще не освоила язык троллей, кроме двух-трех самых необходимых слов, собиралась произнести самую важную в своей жизни речь.

В тишине, только жестами.

Наклон головы значит «все вы».

Направила руку на себя — «знаете меня».

Показала на них и на себя — «мы».

Подняла руку к горлу — «убиваем».

Подняла снаряжение, снятое с убитого бандита, — «врагов».

Тролли подошли поближе к ней и трясли кулаками в знак одобрения.

Подняла бластер — «это оружие, которое вам нужно».

Подняла несколько веточек, а потом уронила — «много такого».

Показала в сторону базы Маргатроида — «в лагере врагов».

Подняла еще несколько веточек и уронила — «там много врагов».

Снова рука к горлу — «которых надо убить».

Подняла боевые ножи и другое оружие, снятое с трупов, — «там будет много такого».

Повела рукой вокруг — «хватит на всех».

Подвигала двумя пальцами — «мы идем».

Снова показала на базу Маргатроида — «в лагерь врагов».

Подняла копье и имитировала удар — «и убьем их».

Подняла пояс со снаряжением бандита. Снова показала на базу, покачала головой, показала на землю и снова покачала головой — «больше не будет врагов, больше не будет людей в вашем ущелье».

Вытянула руки, дважды повернулась, потом протянула руки троллям — «ущелье будет принадлежать всем вам».

Тролли были немного озадачены, но потом поняли ее.

Они поднялись на ноги и начали махать лапами в полной тишине.

У Мичел Рисс была своя армия.

Створки ворот медленно открылись, и из пещеры вышли восемь мужчин и женщин.

Они немного нервничали, но не так сильно, как если бы им пришлось патрулировать джунгли. На этот раз было простое, чтобы не сказать безопасное, задание.

Они должны были сменить караульных на двух постах, по четыре человека на каждом, в пятидесяти метрах от входа в пещеру. Было еще два поста наверху скалы, туда вели трапы, но главным образом база охранялась электроникой, как воздушной, так и наземной.

Все более чем рутинно. После нескольких ложных тревог, поднимавших на ноги охрану, последние два дня было тихо.

Они думали только о том, насколько хорошо поработали их заносчивый супермен со своим помощником, вернувшиеся в лагерь с пустыми руками.

Оптимисты полагали, что они выгнали серых из ущелья или убили столько, что другие попрятались.

Пессимисты, которые, конечно, называли себя реалистами, говорили, что проклятые дикари просто ждут, когда на базе все успокоятся, и тогда снова начнут убивать.

Смена караула спустилась по тропинке, как это делалось каждые восемь часов, повернула и скрылась с глаз.

Две женщины-часовые у ворот базы ждали, когда появятся восемь смененных караульных.

Но вместо них на тропинке показался только один окровавленный человек. Он был весь в крови, так что часовые даже не могли понять, мужчина это или женщина.

Раненый тащил за собой бластер, качался и едва не падал.

Часовые нажали кнопки, и ворота открылись чуть шире.

Одна женщина шагнула вперед, чтобы помочь раненому.

В этот момент окровавленный выпрямился и выстрелил подходящей женщине прямо в грудь.

Потом перешагнул через упавшее тело и выстрелил в другую часовую, которая застыла в шоке.

Рисс ненадолго остановилась, чтобы вытереть кровь — не ее собственную, но одного из караульных, шедших на смену, который умер так же тихо, как и его товарищи. Потом она заглянула в огромный проем входа.

Внутри все было так же, как в обычном ангаре.

Она достала гранату и положила ее под ворота, туда, где проходили гидравлические трубы, потом отскочила и легла на землю.

Граната взорвалась, и струи гидравлической жидкости ударили в разные стороны.

Рисс поднялась на ноги, прошла через ворота и дала знак троллям, полсотни которых выскочили из кустов и бросились за ней, в самое сердце тайной базы.

Хотя она и знала, что ее ожидает, но все равно благоговейно замерла. В ангаре стояли два корабля: в полумраке виднелись огромный крейсер класса «Сенсей» и транспортник, на котором прилетел Гуднайт.

Рисс увидела открывшего рот от удивления механика, застрелила его, потом послала несколько зарядов в сторону окаменевших от удивления рабочих на платформе за гигантом-крейсером.

У нее над головой просвистела пуля, и она нырнула под шасси транспортника.

Она увидела человека, который в нее целится, убила его, а потом и его приятеля, нагнувшегося, чтобы поднять оружие.

После этого мимо нее стали проноситься серые силуэты, и в воздух взвились копья, находя и поражая цели.

Зазвучали выстрелы — как из древних пистолетов, так и из современных бластеров, снятых с трупов бандитов.

Начали выть на все лады сирены, и отовсюду как муравьи посыпались мужчины и женщины.

Примерно этого она и ожидала, подсчитав, что у Маргатроида совсем не много опытных солдат. Большинство же составляли подсобники, корабельные механики, кухарки-служанки — куда им победить в рукопашном бою орду дикарей.

Заорали громкоговорители, а для пущего беспорядка Рисс сбила два из них со стен. От одного пошел дым. Рисс послала два заряда в сторону мастерских, потом перевернулась и бросилась в сторону, когда два человека выстрелили в нее. Она чуть приподнялась, и рядом ударила в бетон пуля.

Рисс еще раз перевернулась, стреляя почти наугад, и увидела, что кто-то торопливо возвращается по трапу в транспортный корабль. Она выстрелила в него, но промахнулась.

Но где же чертов Гуднайт? Она надеялась, что ни она, ни тролли этого прохвоста не застрелили. Несмотря на рев сирен, она услышала два объявления: «Пожар в хранилище горюче-смазочных материалов» и «Всему персоналу приготовиться к эвакуации».

Один из троллей несколько секунд смотрел на Рисс вопрошающим взглядом, а потом макушку его — или ее — головы словно срезало. Другой тролль жалобно вскрикнул, куда-то не глядя выстрелил, а потом упал и скорчился, тоже убитый.

Рисс увидела стрелявшего, пробила ему грудь и побежала к трапу транспортного корабля. Она в мгновение ока по нему поднялась — внизу становилось жарковато.

Мичел некогда было смотреть на людей, штурмующих трапы крейсера; она едва успела вскочить в транспортный корабль, как двери его шлюза с шипением закрылись.

Вспомнив военные учения своей юности, она инстинктивно бросилась в носовую часть корабля. Кто-то сбоку высунул голову, вскрикнул от ужаса и упал мертвым после выстрела Рисс.

Скоро она была вблизи от пульта управления, там четверо мужчин и женщин раскрыли рты, чтобы взмолиться о пощаде или закричать, предостерегая своих.

Она прошила их очередью и побежала через дергающиеся в конвульсиях тела. Впереди был пульт управления, и в кресле пилота сидел человек. Она застрелила и его.

Рисс посмотрела на панель управления, надеясь увидеть знакомые приборы или хотя бы пульт управления вооружением, которое можно было бы применить для поддержки атакующих троллей.

Но приборы были неизвестны, и Рисс решила, что любое разрушение будет на пользу делу. После этого она прицелилась в панель управления, нажала на спусковой крючок, но выстрела не было. Она поняла, что на базе уже израсходовала больше двухсот зарядов.

Она поменяла магазин и дала очередь по кабине управления.

На корабле тотчас взвыли сирены, а панель приборов, радуя глаз, замигала красными лампочками. Потом корабль резко накренился — подломилась одна из стоек-шасси. Корабль рухнул на палубу ангара, и Мичел выбросило из кресла.

Она тут же вскочила и подумала, что это слишком пустяковое происшествие для такой резвой девочки, и бросилась к воздушному шлюзу.

Если на корабле и оставался кто-то живой, то предпочитал не высовывать носа.

Шлюз был закрыт, но Рисс высадила с помощью бластера крышку аварийного пульта управления, и двери со скрипом открылись.

Чес Гуднайт сидел скрючившись в туннеле ангара над крейсером и подсчитывал свои шансы на спасение. Иногда он для виду постреливал по серым, всякий раз нарочно промахиваясь на метр.

В другом конце тоннеля лежали пластом Зигфрид и еще трое солдат, целясь и стреляя.

Громкоговорители орали, приказывая эвакуироваться, и Гуднайт ничего не имел против того, чтобы спасти свою задницу. Он лишь ждал удобного момента для броска к крейсеру.

Ситуация, что ни говори, глупая. Если он откроет огонь до пиратам, кто-то из них наверняка пристрелит его самого. Не говоря уже о том, что серые вряд ли догадываются, что он на их стороне — увидев его, сразу закидают копьями.

Поэтому, он постреливал мимо и размышлял.

Один из двигателей крейсера начал оживать, и Гуднайт почувствовал запах отработанного топлива.

— Смотрите! — крикнул Зигфрид. — Туда!

Он показал на транспортник, и Гуднайт увидел, как из него выскочила Рисс, побежала вниз по трапу и за два метра до его конца присела на колено и застрелила двух пиратов.

— Проклятая сучка, предательница, — выругался Зигфрид, поднимая бластер.

Чему быть, того не миновать.

Гуднайт без тени сожаления выстрелил ему прямо в сердце.

У остальных бойцов хватило времени только на то, чтобы широко открыть глаза от удивления. Гуднайт бросил между ними гранату, шлепнул себя по спине и превратился в супермена.

Никто не знает, что это такое, если только сам не испытывал. В таком состоянии человеку тепло и спокойно, и любое море ему по колено. По крайней мере, пока он не столкнется с человеком-машиной, обладающим еще более быстрыми реакциями.

Децибел все прибавлялось, и Гуднайт по ближайшей лестнице спустился вниз. Он все время стрелял, особенно не целясь — лишь бы увеличить беспорядок вокруг и подорвать боевой дух персонала базы.

Гуднайт подбежал к транспортному кораблю в тот момент, когда крейсер начал подниматься на антигравах. Он нырнул под массивный корабль, а крейсер медленно двинулся к выходу из ангара.

Он хотел дать несколько очередей прямо по крейсеру, забыв, что у него броня, а кроме того, подбитая громадина могла упасть прямо ему на голову.

Гуднайт пролетел мимо двух серых, которые едва успели понять, что эта молния — человек, то есть враг. Но он уже поднялся по трапу и выключил био-форсажер.

— Я тебя ждала, — спокойно сказала Рисс.

— Ты передо мной в долгу.

— В долгу? С чего бы вдруг?

— Кое-кто собирался снести твою глупую башку, а я его…

Рисс подняла бластер и два раза выстрелила:

— И сейчас мы в равном положении.

— Не думаю, — возразил Гуднайт.

— Я — женщина, которая держит слово.

— Конечно, — сказал Гуднайт, стараясь укрыться понадежнее. — А между прочим, зачем ты во все это ввязалась?

— Мои тролли решили совершить маленький набег… Черт, куда лезешь! — воскликнула она, стреляя.

— Стало быть, ты думала обо мне, — сказал Гуднайт. — Как трогательно.

— Да. А эта штуковина может взлететь?

— Почем я знаю? Автоматические пожарные системы не такие уж и автоматические, — сказал Гуднайт. — А ты не можешь… этих троллей — мы их называем серыми — как-нибудь утихомирить? Или они должны все здесь разнести к чертовой матери?

— Хороший вопрос, — сказала Рисс. — Думаю, лучше всего нам здесь посидеть, пока всех людей не перебьют или пожар не станет слишком сильным. А потом мы подумаем, что делать дальше.

— Вот за что люблю революционных вождей, — сказал Гуднайт. — За жесткий контроль над их воинством.

— А у тебя-то, свинья контрреволюционная, конечно, все ходят в ногу.

— Ну, кое над чем еще надо поработать.

— Заткнись, — крикнула Рисс. — Лучше успокой вон тех двух болванов, которые пытаются обойти нас сбоку. И какие у тебя догадки насчет того, куда направляется этот крейсер?

— Никаких догадок, — сказал Гуднайт. — Я не успел настолько понравиться начальству.

— Тогда готовься к выволочке. Бальдур сильно не в настроении, он не прочь кого-нибудь поджарить на сковородке. И ты будешь его первой котлетой, если не добыл ничего интересного и полезного.

— Никаких проблем, — самодовольно заметил Гуднайт. — Такие, как я, в огне не горят и в воде не тонут. Так что давай поищем рацию и вызовем спасательную команду. И, раз уж речь зашла о жарком, пусть захватят с собой несколько порций.