Космиты навсегда

Лютый недруг ЦРУ

А проблем у этого великолепного Сика-Пуки оказалось выше крыши; о них он нам поведал, когда мы удобно расположились в салоне «Запорожца» шестьдесят восьмого года. Оказалось, что этот храбрейший шпион уже десять лет безвылазно торчит в СССР под глубоким прикрытием, силясь выполнить ответственнейшее поручение Центра — ликвидировать майора Пронина. Я было изумился, не слишком ли низко пало ЦРУ, охотясь за какими-то там несчастными майорами.

— Нет! — воскликнул Сика-Пука. — Это ужасный майор! Пока я за ним гонялся, он заделался генерал-майором и возглавил СМЕРШ, а СМЕРШ под его руководством творит жуткое! Наших агентов ловит пачками, все агентурные каналы нам режет, завербованные источники теперь с его подачи нам фуфло сучат бессовестно! Всю репутацию ЦРУ подорвал проклятый Пронин, изгаляется, как может. Сволочь! Посмешище из нас сделал, все ему хи-хи да ха-ха, мое начальство сплошь инфаркт источил, а он все не уймется! Глумится, гад, моих коллег с битыми рожами в телевизоре демонстрирует да отчеты победные выдает.

— Просто зверь какой-то! — с наигранным ужасом, отчаянно сдерживая смех, сказал я.

— А то! Чистый зверь! И моя здесь вина: я должен был его давно грохнуть, но облажался. Прикиньте теперь, чуваки, как меня начальство любит?! Страшно подумать. Все вернуться меня призывают. Ага! Как же, сейчас же! Сейчас все брошу и на расправу вернусь! Ищите дурака! Там с меня погоны сорвут и из разведки выкинут без пенсии, а то и хуже — в Ирак загремлю, паутину терроризма распутывать. Нет уж, мне и в СССР хорошо, я тут за десять лет не сгорел, может и еще протяну, а по иракской жаре лазить в поисках высосанного из пальца оружия массового поражения я отказываюсь! В грубой форме! — Прорвало беднягу, нашел себе благодарных слушателей и излил душу. Эк, оказывается, тяжело быть американским шпионом.

— А что, и в этом мире Америка вторглась в Ирак? — спросил я.

— Тааа… — махнул рукой Сика-Пука, — вторглась.

— А зачем?

— Да я и сам, если честно, не знаю, чем объяснить эту выходку моего правительства. Взяли, наплевали на резолюции ООН, а заодно плюнули в седую бороду генерального секретаря ООН Кофи Аннана и бравым маршем двинулись в Ирак. Вот супостаты! Вот где террористы! А зачем? — Сика-Пука задумался. — Разве что нефть. Заполучив в свою собственность иракскую нефть, Америка может частично избавиться от политического и экономического влияния стран нефтяных бандитов. Благое намерение, но дохлый номер. Они там что, в Вашингтоне, совсем дабл-бургеров объелись? Думают, что мусульмане так запросто отдадут им свою нефть и свою Родину? Ха-ха-ха! Смешно. Эта гнилая война не закончится никогда, сколько не подсовывай иракцам демократические преобразования, которые им и на фиг не нужны и которые есть не что иное, как жалкое подобие пошлого американского недоразумения!

— Ты что, американский диссидент? — Я прямо рот раскрыл от удивления, услышав такие речи из уст американца.

— Не… Я в СССР слишком долго прожил — единственная нормальная страна, а если и дальше так пойдет, то от Америки скоро вообще ни черта не останется, как говорится в киевском «Шоу Долгоносиков»: останется только портрет ее президента — Миклухи-Маклая. Уловили иронию? Но вернемся к моим проблемам…

В общем, его проблема — это зверское убийство майора Пронина. Если Пронин отправится в ад, то Сика-Пуку простит и осыплет разными материальными благами его начальство, перспектива очутиться в солнечном Ираке исчезнет и он сможет и дальше оставаться в СССР, в ус не дуть, прохлаждаться в Крыму и время от времени, на досуге, заниматься подрывной деятельностью в пользу США, в общем, достигнет, по его же выражению, «просвещения и нирваны». Всего-то необходимо шлепнуть майора. В этом деле мы и должны ему помочь; мы — люди новые, непримелькавшиеся, для такой работы просто идеально подходящие, ибо вербовать помощников из местного населения в нынешнее время небезопасно — они запросто могут оказаться связаны с КГБ или СМЕРШем, а выпрашивать помощников у ЦРУ он не решается, тому причина — резко негативное отношение к его персоне со стороны начальства, «раскачивать лодку» лишний раз он не желает. Пока Пронин не окажется в аду, да поближе к огню и сковородкам, Сика-Пука не намерен вести нас к колумбийскому дилеру по имени Чикито Эль Дьябло, но как только паскудный майор умрет — тогда пожалуйста, с дорогой душой и с ветерком…

Ну вот, теперь я должен заделаться киллером, но это ж не мой профиль! Хотя надо соглашаться, это ведь форс-мажор, а там — будь что будет, может, до убийства и не дойдет. Не хочу я грохать майора. Сказать по правде, образ майора Пронина, который так демонстративно издевается над ЦРУ, мне пришелся по душе. Правда, надо будет поинтересоваться, чем еще здешний СМЕРШ занимается, кроме насмехательств над американскими шпионами; если эти ребятки, как контора моего папаши, гноят в дурках и превращают в «овощи» честных граждан, тогда мое мнение о майоре может и перемениться.

— Хорошо, я готов пристукнуть твоего майора, — сказал я.

— И я, — вставила Герда, — у тебья есть плян операцион?

— Есть! — торжественно объявил Сика-Пука. — Я его только что скомпилировал, это пока смахивает на импровизацию, но не беда! Скорректируем по ходу дела…

План оказался прост: сейчас едем в Брест, там Герда и я выдаем себя за германскую диссидентку и ее раба — благо таких полно шляется по всему СССР — селимся в отеле, после чего нам предстоит агентурная встреча со связным Сика-Пуки. Связной следит за всеми перемещениями Пронина, и он должен будет доставить нас в непосредственную географическую близость к объекту, предположительно в Москву, Санкт-Петербург или Киев. Сика-Пука с нами прощается в Бресте и пробирается к месту операции самостоятельно. Разрабатывает и подготавливает к нашему прибытию детальный непосредственный план операции, увязанный с местной топографией. В основе плана будет лежать тот факт, что на германских диссидентов внимания никто не обращает, поэтому есть шанс подойти к майору близко, на расстояние прицельного выстрела. Где и когда это произойдет, Сика-Пука укажет, но в любом случае времени будет лишь на один-два выстрела или одну короткую очередь. Вот и весь план. А как же отход?

— А как есть отходьить? — озвучила мой вопрос Герда. — Как уходьить от злой СМЕРШ?

— Спокойно, космиты! Не волновайтесь! В условленной точке я буду вас ждать в «Запорожце» с заведенным мотором, а когда я за рулем — я неуловим! К тому же, я потратил неслыханные тыщи рублей на тюнинг, у меня тут и впрыск азота, и турбо, и титановые цилиндры, и кольца, усиленная подвеска, усиленный бронированный корпус, непрошибаемые стекла и супершины, а выглядит и весит мой «запор», как обычная серийная модель. Оторвемся! Тварью буду, оторвемся.

— Ладно, — сказал я, — но учти: если меня повяжут, я тебя сразу сдам, давай без обид, но я не буду дожидаться, пока меня начнут перетирать канатами, сверлить мне зубы по живому или пока мне не засунут в зад электрические провода.

— Заметано. Я и не ожидаю в случае чего от тебя никаких сверхъестественных действий типа полного отказа сотрудничать со следствием. Угрюмые ребятки Пронина вырвут из тебя правду так или иначе, брыкайся не брыкайся, на милипусенькие кусочечки тебя разберут, но правду выцедят, так что ложный героизм ни к чему. Ты ж не Супермен, это только для Супермена электрические провода в заду — подпитка сил, а для шпиона — трагедия. Отсюда вывод: все надо провернуть чики-пуки, чисто и аккуратно. В этом наш общий интерес.

— Хфатьит! — гаркнула Герда. — Будьем дьело дьелять или будьем дрочьить кошмарьики?

Устыдила так устыдила. Нахваталась в своей Казани фразочек типа «дрочить кошмарики» и изгаляется теперь, знание языка демонстрирует, фашистка недобитая. Мы хмуро переглянулись с Сика-Пукой, он завел двигатель и утопил до отказа акселератор. Мотор бешено взревел, из-под колес вырвались клочья земли и «Запорожец Мустанг» пулей понесся по лесной дороге…