Королева мстить желает

6

Прошёл ещё месяц, за который мы наставили ловушек в лесах и горах по всей границе. Ифор тогда подтвердил слова Фроста. Он показал мне на карте, что границы с Икерией с точки зрения нападения проще. Только наши соседи, как сказал сам Фрост, Ануза более развитые. Где гарантия, что у них нет более современного оружия? Что они не додумались до чего-то невообразимого, чему мы не сможем противостоять. Пусть у нас с точки зрения нападения неудобная граница, но когда завоевателей это останавливало?

Поэтому над идеями ловушек думали все. Буквально все. По всем поселениям были разосланы письма с объяснениями сложившейся ситуации и просьбой сбора идей ловушек. И идеи поступали. В основном, конечно, они были или неосуществимые, или вредили всем без разбора, или вредили самой природе. Последние мы отбрасывали сразу и категорично, остальные обдумывали, но большинство всё равно отвергали. Зато некоторые претерпели изменения, и пошли в дело.

Например, по лесам были развешены ловушки на зверей, которые как-то переделали под людей. Где можно было, нарыли ям с кольями, где нельзя — простые подвесные сетки, капканы, ловчие и прочее. В сами конструкции ловушек я не лезла. Мне было достаточно того, что сделать их возможно и они работают.

Пришло время идти за информацией. Ифор уже спокойно относился к моим переодеваниям в наёмницу. Только в прошлый раз его присутствие в этом квартале засекли, поэтому в этот раз я шла исключительно с простой охраной и на достаточном расстоянии от меня.

Кабан — мужик деловой. Сразу передал документы. Забрал гонорар, а уж потом завёл совершенно другой разговор. А вот пока Кабан отлучился, в дело вступил Хлыст. Он тоже передал мне кое-какие бумаги, но следующие его слова настораживали.

— Миледи, что-то непонятное происходит в столице, — докладывал наёмник Хлыст шёпотом в традиционном кабаке «Три дороги».

Да, я не выполнила заказ на саму себя, но искала хоть какой-то выход. Даже нашла отмазку, что типа втираюсь в доверие. У мужчин ведь не вышло, они торопились, и вообще…

Каково же было моё удивление, что изначально королеву травила именно женщина, а если точнее, личная горничная. И наёмники так уверено и спокойно это сказали, будто ничего особенного. Ну, типа травят женщины друг друга, и что такого. Только именно это и было ненормальным. Травят друг друга только либо соперницы, либо такие же наёмницы. И вот совсем не верилось мне, что личная горничная графини Элен Монтеро могла быть ей соперницей на трон или сердце мужей. Или у меня уже мания?

— Так, погоди, — приподняла я кисти рук, чтобы не привлекать лишнего внимания, — что значит странное? Ещё более странное?

— Да. Многие аристократы в срочном порядке ищут целителей, ибо простые лекари им уже не помогают. Ходят слухи, что болезнь какая появилась…

Он говорил всё это таким серьёзным тоном, что не стоило сомневаться: он и сам опасается сложившейся ситуации. Кому же хочется заболеть непонятно чем? Никому.

Зато мне, как назло, пришло в голову высказывание Богини: «Как ты поняла, раскол внутри аристократии. Они не послушались моей воли, нарушают брачные обеты, медленно разрушают мою страну, за что и будут наказаны». Все эти месяцы я думала над её словами, но так и не пришла к чему-то. Было неприятное ощущение, что на них нашлют какую-то гадость типа чумы или испанки, но…

— А есть какие-то точные данные? Ну, симптомы там или ещё что?

— Нет, — качал он головой, — только контакт с аристократией ограничили, конечно, неофициально. Кто ж среди этих лицемеров признает, что не всё можно купить…

— Магия же есть, — удивилась я.

— Магия тоже не всесильна. Так ещё и магов наших почти ничему не учат. Они лишь сохраняют силу для будущих поколений. Так говорит один мой знакомый, — кривился Хлыст.

— Они поступают в корне неверно, но не об этом сейчас, — прошептала я в ответ. — Что-то конкретное, кроме слухов и подозрений, есть?

— Целители ходят по домам аристократов. Раньше целитель приходил к ним максимум раз в три месяца, а сейчас каждую неделю. И каждый раз выходят не особо довольные, а это значит, что не смогли помочь.

— Почему? Может быть, мало заплатили?

— Вот ты наивная, — усмехнулся он, а потом опомнился: — Простите, миледи. Целители очень редки и о гонораре договариваются заранее. Если бы хоть кому-то из них заплатили меньшую сумму, они бы как минимум не вышли из дома, как максимум — вернули всё своё воздействие на больного, а может быть, и в большем объёме. Так что обманывать целителя никто в своём уме не станет.

— И что же это? — кусала я губы, всё больше приходя к выводу о том, что Богиня приложила к этому свою руку.

— Эпидемия. Некоторые уже начали прятаться от аристократов…

— А, — протянул Кабан, — последние новости обсуждаете? Так что происходит?

И смотрит почему-то на меня.

— Я понятия не имею.

— Так ты же слишком долго внедряешься в цели. Уж не сдружилась ли? — прищурился Кабан.

— Конечно, нет. Где я и где она, — хмыкнула я.

— Ну это как посмотреть, Авария. Ты явно аристократка, хоть и ведёшь себя свободнее.

— Это ещё ничего не значит. Она не должна ожидать от меня удара. А от кого никто не ожидает удара в спину?

Мужчины хмурились.

— От подруги. От того, кто долго рядом и не подвёл. И я собираюсь стать такой.

— Ладно, не рычи, Авария. Спой для нас лучше, — разулыбался Кабан.

— Обязательно, но что там с аристократией?

— Да никто ничего не знает. Так догадки. Просто в одночасье многие аристократы стали раскошеливаться на магов-целителей. И если первый и даже второй не вызвал удивления, то десятый озадачил.

— А что-то в их внешности или поведении изменилось? — Подозрения просто цвели буйным цветом в моей голове. Уж несколько месяцев прошло от моего посещения храма Богини с её обещанием наказать. Неужели это оно и есть? Если это болезнь, то уж очень похожа на эпидемию.

— Ничего особенного, — пожал плечами Хлыст, — все стали нервными, женщины стали закрыто одеваться, прям лишнего кусочка кожи не видно.

— Да ладно, — махнул рукой Кабан, — это же аристократия. У них всегда своя кухня была, у нас своя. Нам нечего бояться.

А я вот не была бы так уверена в безопасности. Если я правильно предположила, то при местной медицине ни травники, ни целители (не зная, в чём дело) не смогут помочь.

А ещё говорят, что Бог всех нас любит, Боги добрые… Ага.

— Так что? Споёшь? — выдернул меня Кабан из раздумий. Только и песня оказалась соответствующая:

Чёрный ворон, что ты вьёшься

Над моею головой?

Ты добычи не дoбьёшься,

Чёрный ворон, я не твой…

Ты добычи не дoбьёшься,

Чёрный ворон, я не твой…

Что ты когти распускаешь

Что ты песнь свою поёшь?

Коль добычу себе чаешь,

за то весточку снесёшь…

Коль добычу себе чаешь,

за то весточку снесёшь…

Завяжу смертельну рану

Я подарённым платком,

А затем с тобой я стану

Говорить про всё рядком…

А затем с тобой я стану

Говорить про всё рядком…

Полети в родну сторонку,

где у маменьки был мал,

И скажи ей потихоньку,

Что за Родину я пал.

Потихоньку, взяв за плечи,

Что за Родину я пал.

А отцу скажи отдельно,

Что я род не посрамил

И пред ворогом смертельным

Назад шагу не ступил…

И пред ворогом смертельным

Назад шагу не ступил…

Скажи братьям, скажи сёстрам:

Я хороший у них брат.

А к родимым семи вёрстам

Журавлём вернусь назад…

А к родимым семи вёрстам

Журавлём вернусь назад…

Передай платок кровавый

Милой любушке моёй,

Скажи ей: вояка бравый

Там женился на другой…

Скажи ей: вояка бравый

Там женился на другой…

Взял невесту тиху-скромну,

Легок шаг, в глазах огонь,

А сватами у нас были

Шашка вострая да конь…

А сватами у нас были

Шашка вострая да конь…

Встану рано, выйду в поле —

В небеса наш Дон течет.

Там без страха и без боли

Солнце красное встает…

Кручена струна пропела

Над моею головой —

Видно, смерть моя приспела,

Черный Ворон, я, брат, твой…

Видно, смерть моя приспела,

Черный Ворон, я, брат, твой…

В этот раз мужики в зале кабака молчали. Не было аплодисментов, посвистываний и всего прочего. Конечно, в прошлые разы песни были драйвовые, а сейчас…

— Вот, вогнала мужиков в уныние, — проворчал Кабан.

— Не в уныние, а раздумья. Какое настроение, такие и песни, — пожала я плечами, не собираясь извиняться.

Зато эти суровые мужики натолкнули меня на авантюрную идею. Если Ифор одобрит… Ха, а ведь в моей жизни остался всего один мужчина, к мнению которого я не просто прислушиваюсь, но если он не одобрит, то не пытаюсь настоять. И это осознание опять привело в уныние. Ну почему мне в мужья не достался Ифор? Риторический вопрос, конечно, но так хочется его задать одной невидимой дамочке. Притащить меня в другой мир она смогла, а мужа нормального организовать не с руки. Тоже мне, Богиня!

Шла по улочкам столицы уже на автопилоте, особо не присматриваясь ни к окружающим, ни к обстановке в целом. Я всё пыталась представить, какой гадостью Богиня могла наградить своих нерадивых подопечных. А зря.

До дома мадам Олорки, в котором я традиционно уже переодевалась, оставалось всего ничего, домов пять, когда я услышала звуки битвы. Лязг металла давал точное понятие об оружии. И вот какой чёрт меня туда дёрнул? Зачем? Я могла отдать приказ, а сама оставаться в безопасности, но нет. В тот момент я даже не вспомнила о том, что у меня есть охрана. Просто кинулась на помощь. Это потом я буду корить себя за опрометчивость под гневные высказывания и Ифора и мадам Олорки, а пока…

Я бежала вперёд, туда, где раздавались звуки драки. И голоса. Сразу три голоса довольно улюлюкали. И вот совсем они не были добрыми.

Вылетела на небольшой участок улицы, где она расширялась. И не спрашивайте, что за придурковатая планировка города, не знаю. На этой площадке дрались четверо. Трое против одного. Ещё двое валялись на брусчатке, не шевелясь. Лужи крови наталкивали лишь на один вариант: они мертвы. Только и тот один, на которого нападали сразу трое, был ранен, ибо подтаскивал ногу. Драка была бы красивой, если бы тем одним не был мой муж. Милон таки нашёл себе приключений!

Оценка обстановки отняла доли секунды. Движения были уже отточены на утренних ежедневных тренировках. Достать арбалет, взвести болт и выстрелить. Секундное дело. Только либо время замедлилось, либо восприятие обострилось, но я отчётливо видела, как летел болт, как он играючи распорол шею наёмника. И я даже могла поклясться, что сам он был мне знаком, хоть и не лично. Я видела эти глаза раньше, хоть и не смогу вспомнить самого мужчину. Кровавая пена изо рта, глаза навыкате и будто специально медленное падение. Второй болт угодил в стену. Наёмники не дураки, сразу просекли изменения в раскладе.

— Авария, — выдохнул один из них.

— Ты что творишь? — взревел другой, смотря на предсмертные конвульсии коллеги. А меня затошнило. Я впервые видела смерть вот так близко. И это не просто смерть, это моя жертва. Мужчина, которого убила именно я. Пару секунд длилась заминка, а потом они разделились. Один остался сражаться с Милоном, другой напал на меня. И вот незадача, так хорошо мечом я не владела, да и не было его у меня. Зато у меня был родовой клинок. И он явно обладал чем-то ещё, потому что более длинный меч наёмника не мог меня достать. Но в то же время я не чувствовала давления или принуждения. Казалось, что я сама сражаюсь. Может быть, так оно и было, а может быть, мне казалось, не знаю. Не до анализа было. Но здесь и сейчас я впервые билась по-настоящему, не на жизнь, а на смерть.

Только мой бой тоже быстро закончился. Милон расправился со своим теперь уже одним противником и напал на моего. И всё. Битва выиграна, а осадочек остался.

— Ты не собираешься меня убивать? — настороженно спросил он. Я же вообще не особо адекватно чувствовала себя. В голове была каша. Всё вокруг казалось сюрреализмом.

Сзади снова раздался шум. Только на этот раз осторожный. Я резко развернулась, заметив эфес меча моей охраны.

— Авария? — спрашивал Милон, медленно приближаясь ко мне. Даже руку протягивал. А я испугалась. Дернулась в сторону, неосторожно взмахнув клинком. Мгновение, и его рукав окропляется каплями крови. Я в ужасе смотрю на них, не в силах поверить в происходящее. Но сзади раздаётся покашливание, которое и выводит меня из созерцательного транса. И вовремя. Ещё чуть-чуть, и Милон дотянулся бы до капюшона куртки и снял его.

На всех парах я рванула к охране и, не останавливаясь, в дом мадам Олорки.