Королева мстить желает

17

Не успели мы и шагу ступить на улицу, как почти врезались в спешащего Ифора.

— Миледи, министров определили в камеры, хотя без возмущений не обошлось. Боюсь, что вам придётся как-то обозначить свою…

— Я тебя поняла. Думаю, за меня это сделают короли. Правда? — оглянулась я на них. И как раз успела увидеть, какими подозрительными взглядами наградили Милон и Фрост Ифора. А вот он даже виду не подал.

— Надо подумать, как это сделать… — начал Фрост, явно оценивая потери в статусе.

— Вместе. Просто нужно прийти всем вместе. Тогда и у подданных не будет лишних вопросов.

И вот самый молодой, а мысль дельная. Просто вместе. Показать, что я не иду в обход королей. Я вместе с ними, и все мои решения поддерживаются ими. Просто и должно быть действенно.

— Да, так и сделаем. Готовы к всеобщему объявлению? — усмехнулась я.

— Смотря о чём, — выдохнул Фрост. Для него явно было тяжело подчиняться женщине. Интересно, как же его развели на должности для родственников? Хотя нет, не надо мне знать такого. Я и так могу предположить, какими способами графиня Цулако добилась своего.

— Объявления о всеобщей изоляции заболевших, конечно. А вы о чём подумали? — улыбнулась я, ожидая реакции, но не дождалась. Фрост отлично держал лицо.

— Это прекрасная идея, но куда мы поселим людей? Если сразу отправим в камеры, это будет несколько подозрительно.

Надо же, Бабен тоже умет думать. О, сколько нам открытий чудных…

— В больницу, — пожал плечами Фрост, — она достаточно большая, находится на обширной территории. Дополнительно можем выделить койки.

— То есть на сапоги солдатам денег нет, а на новые койки есть? — удивилась я. Ну и логика.

— Ну, койки всегда есть. Запас держим для тех же солдат.

— Тогда зачем определять этих в больницу? Сразу в казармы. И койки уже есть, и территория закрытая и охраняемая. А имеющихся солдат по возможности расквартировать по домам. Пусть только на дежурства приходят. Тех, кому негде жить в столице, отправить на границу. Всё равно войны нам не избежать.

— Милон прав. Так и надо сделать. Военная территория требует военных правил, и поэтому у них будут забирать все артефакты, — согласилась я.

— Ага. А ещё лучше сказать, что сама болезнь от них. Чтобы все всё побросали, — усмехнулся Бабен.

— Глупость, — сказала я.

— Не поверят, — одновременно со мной произнёс Фрост.

— А в то, что мы собираем больных в казармах для лечения, поверят?

— Конечно, ведь ты, как первый заболевший и главный рассадник этой гадости, отправишься с ними.

— Не стоит, миледи. Они его раскусят, и всё, — не выдержал Ифор.

— А ты… — выдохнул Бабен злобно.

— А он прав, — вступилась я. — Пусть сидят пока, типа лечатся. У нас и так сразу два фронта намечается.

Не откладывая дело в долгий ящик, Фрост отдал приказания по поводу казармы. Солдаты привыкшие, поэтому сказано — сделано. Пара часов, и часть казармы была очищена. Это местные вояки с радостью разбежались по домам. Основная часть войск, кстати, к этому времени уже была на подходе к границам с Икерией. Так что места было предостаточно.

Также были отдельные указания для дворцовой охраны и лекарей. Им чётко дали понять, что за заболевание, откуда оно взялось и что лечение бесполезно. Последнее специально, чтобы очень дорогие и редкие зелья не вздумали им давать. Лекари кивали, но мне не нравились их взгляды.

— С них стоит взять клятву о неразглашении, — не выдержала я.

— Да вы вообще никому не доверяете, — заметил Милон, — Они наши подданные и обязаны выполнять приказы. Даже о молчании.

— Не все выполняют свои обязанности, — проговорила я сквозь зубы и смотря ему в глаза. И видимо, мой намёк поняли.

— Клятва не панацея. Но миледи права, сейчас у нас нет права на ошибку, — поддержал меня Фрост. Он же и отдал указания. Лекарям не очень понравилось такое, хотя никто не возмущался.

На закате прозвучало объявление.

Я впервые слышала, как звучит экстренный горн. Получалось, что в течение полуминуты звучал горн, а потом глашатай кричал объявление. Затем всё повторялось. И так ровно десять раз. Одиннадцатого не было, ибо вся столица была на площади. От мала до велика, от нищих до аристократов.

— Приветствую вас, жители столицы нашего государства, — взял слово Фрост. — Всем известно, что в наших краях свирепствует неизвестное доселе заболевание. Поэтому мы решили для безопасности здорового населения и для изучения самого заболевания, а также для поиска его излечения изолировать всех заболевших. Кто уже знает, что болен, может прямо сейчас пройти в лазарет за оказанием всей возможной помощи. Это обязательно к исполнению всеми гражданами. Если ваши близкие или знакомые не пришли в изоляторный лагерь, прошу немедленно сообщить об этом. Мы не победим эту заразу, пока не попытаемся сами же остановить её всеми доступными нам средствами. Спасибо.

И опять я восхитилась Фростом. Он так всё преподнёс, будто действительно заботится о людях, а не ловит преступников.

— В изоляторный лагерь возьмите только самое необходимое: сменную одежду, личные банные принадлежности. Постелью и питанием вы будете обеспечены. Кроме того, изоляторный лагерь размещён в казармах столицы. Войска уже ушли. Территория будет закрыта для посещений во избежание распространения заболевания. На входе в лагерь вас попросят сдать все имеющиеся артефакты. Некоторые магические предметы могут влиять на целебные зелья. Поэтому убедительно просим не приносить артефакты с собой изначально. Оставьте их дома, — дополнил речь Милон.

Какой гул поднялся среди людей, словами не передать. Кричали, охали, шептались. Апогеем стали тычки в заболевших. Их буквально выталкивали из толпы. И хотя основная масса аристократов выглядывала либо из окон домов, расположенных вокруг площади, либо из окон карет, на которых прибыли по сигналу, но были и те, что оказались в центре толпы. Вот им-то и досталось от разгневанного населения. И ведь простые люди оказались не глупее некоторых, сразу смекнули, что к чему. Поэтому и не было растерянности, сожаления или заботы. Нет, их толкали достаточно грубо, избавлялись от грязи. По крайней мере, со стороны смотрелось именно так.

Мне даже было страшно уходить. А вдруг кто-то начнёт артачиться, а толпа на них ополчится? Они же могут и насмерть забить. Разъярённая толпа ещё и не на такое способна.

— Миледи, не переживайте, всё будет в порядке, — проговорил Ифор, заметивший мои метания.

— А вдруг их забьют? — поделилась я своими переживаниями.

— Побрезгуют, — тихо сказал Ифор, но я не успела ему хоть что-то ответить, потому что практически одновременно заговорил Милон:

— Вы же почти всех их судить намерены? Так с чего такие переживания?

— К вашему сведению, не всё можно понять только лишь по документам и переписке. Очень многое обсуждается лично и не имеет письменного подтверждения. А это значит, что каждый из них свидетель друг против друга.

— Возможно. Они ведь могут и молчать, — пожал он плечами.

— А это зависит от дознавателя. Если дознаватель не может выбить показания, пусть идёт в патрульные.

На это ему нечего было ответить.

— И что дальше? — спросил Фрост, когда мы, не сговариваясь, подошли к его кабинету. Почему все направились за ним, включая меня? Не знаю, у меня нет ответа.

— Изначально я планировала написать письма правителям Икерии и Анузы с просьбой личной встречи. Я всё ещё надеюсь избежать битвы.

— Вы для этого приехали?

— Да.

— Зря. Я отправил десятки писем с просьбами о переговорах. Даже предлагал некоторые поблажки в договорах. Не согласились.

— А они у вас просили поблажки?

— Во время заключения договора, но мы отказались тогда.

— И как давно это было?

— В прошлом году.

— То есть вы сами решили предложить им поблажки?

— Да. Больше никаких трений с Икерией у нас не было. Мы посчитали, что стоит пойти им навстречу, тогда и войны избежим.

Мы уже вошли в его кабинет. Все, включая Ифора. Только остальные не участвовали в разговоре.

— Вы сделали глупость, — тяжело вздохнула я.

— А вы, я смотрю, во всём разбираетесь! — произнёс он недовольно. — Думаете, что всё знаете? Что мы ничего не делаем? Я не спорю, вы действительно значительно отличаетесь от Элен. Но тот факт, что вас привела сюда сама Богиня, не говорит о том, что мы ничего не стоим.

— А я этого и не говорила. И пока я вижу именно полную вашу некомпетентность. У вас дыры во всех областях. Начиная с внешней и внутренней политики и заканчивая образованием и магами. Вы настолько бездарно распределили обязанности между собой и работаете совершенно несогласованно, что слов нет. Не удивлюсь, если каждый из вас считал, что что-то должен сделать другой, а в итоге не делалось ничего. Результат мы можем наблюдать воочию.

— Да вы не представляете, сколько здесь всего. Невозможно уследить за всем. К вашему сведению, идеальных правителей ещё не было.

— Не нужно идеальных. Нужно достойных. Основные вопросы втроём-то можно контролировать.

— Возмож…

— Хватит, — подняла я руку, — это неконструктивный и пустой диалог. Каждый из нас останется при своём мнении, поэтому давайте прекратим.

— Брат, она права. У нас нет времени на ссоры. Их и так было достаточно, — вступил наконец-то Милон.

— Хорошо. Что ещё вы хотели? Мы только что запустили такое…

— В первую очередь мы действительно изолируем заболевших. Мы правильно поступили. А хочу я всё-таки написать письма.

— Как хотите. Пишите. Толку не будет, — махнул он рукой.

— Миледи, мы правда уже писали много писем и Икерии, и Анузе. Последние очень долго уверяли нас в том, что не собираются вести против нас военные действия. Только пару месяцев назад они посмеялись над самоходными каретами, вашими каретами, и пригрозили, что сотрут в порошок нашу дешёвку.

— Дешёвку? — выдохнула я удивлённо.

— Так они выразились. Дело в том, что у них тоже есть самоходные кареты. Но они работают на чём-то другом и значительно дороже. Они пока и не запускали их в массовое производство.

— Милон, это тонкости. Что именно вы хотели им написать, миледи?

— Попросить о личной встрече. Пусть даже прямо на поле боя перед битвой. Если нужно, я выйду к ним.

— Миледи, — охнул Ифор. Да-да, с ним мы не обсуждали такое. Просто мне вспомнилась история моего мира или фильмов я пересмотрела.

— И что же вы им скажете? — уже не зло, а устало спросил Фрост.

— Сначала надо встретиться с ними.

И опять что-то внутри не дало мне сказать про метку, которую они даже в храме не заметили.

— А от меня что нужно тогда? — хмыкнул Фрост. И сейчас в своём кресле он смотрелся безумно уставшим. Сдувшимся. Но желание пожалеть тут же было задавлено на корню.

— Ваши подписи под письмом со всеми причитающимися печатями. Я хочу, чтобы они сразу видели — это решение не одного из нас, а всех вместе. Это даст нам шанс, что они задумаются.

— Что это даст? Все прекрасно знают, что за внешнюю политику отвечает Фрост. С ним они и ведут всегда переговоры, — подал голос Бабен.

— Вот именно. Все знают, что вы разделили обязанности и не советуетесь друг с другом. Вы разобщены. И ваши люди тоже теперь не единый народ, граждане страны. Знаете, в чём разница?

Я сделала небольшую паузу в надежде получить правильный ответ, но в кабинете лишь повисло молчание. Прискорбно.

— Народ един. Это не просто толпа разрозненных людей, это единый дух, общие стремления, принципы. А у вас сейчас в большинстве своём каждый за себя. Все живут по принципу: меня обошло, не коснулось, ну и ладно. А это неправильно. Это там, — махнула я рукой в сторону, — простые необразованные люди могут наивно думать, что раз спалили где-то графство, то обойдёт эта участь стороной. А вот вы не имеете права такого допускать. Народ должен быть в стране, иначе и государства никакого не будет. Так, фикция одна.

— И что же, мы должны к каждому подходить и объяснять это? — улыбнулся Бабен. Только эта улыбка говорила о том, что меня за дурочку считают. А я вдруг устала. Прямо почувствовала, как на плечи груз ложится, придавливая к земле.

— Если вы не знаете, как поддерживать единство народа, то ситуация ещё хуже, чем я думала. А объяснять вам это должны были ваши родители, но никак не я. Сейчас я уйду, чтобы спокойно написать два письма. Утром я хочу, чтобы вы все их подписали и отправили.

Фрост пожал плечами. Милон промолчал. И я почти развернулась, когда вспомнила.

— А вы сейчас идёте со мной и передаёте все права доступа к кабинету и прочему, относящемуся к вашей юрисдикции.

— Юи что?

— Передаёте мне свою часть прав и обязанностей, со всеми вытекающими, — рыкнула я. Вот же тупой!

— Вообще-то он сможет вам передать только кабинет. Всё остальное завязано на его кровь, — проговорил Милон. — У нас всех так.

— И конечно, это невозможно перенастроить, — улыбнулась я им снисходительно.

— Возможно, но требует мага и времени, — это уже пояснение от Фроста.

— Значит, сегодня ограничимся кабинетом. Прошу, — махнула я на дверь. Бабен весь аж покраснел, а Милон усмехнулся. А всё дело в том, что по правилам этикета вперёд всегда идёт женщина. Точнее, женщину всегда пропускают вперед её мужчины (отцы, братья, женихи, мужья). И да, я знала это. Просто захотелось тоже сделать пакость. Прямо чуточку приятнее на душе стало.

В самой передаче права входа в кабинет ничего особенного не случилось, только на память я не жалуюсь, поэтому даже входить в него не стала. Отдам его графу Лурье, пусть разбирается. И он, кстати, прибыл буквально через час. «Счастью» его не было предела. Мужик скоро со мной поседеет значительно раньше времени.

Весь вечер почти до полуночи мы с мадам Олоркой и Ифором пытались сочинить достойное письмо. Такое, чтобы не было сопливой просьбы, которая бы, так же как и попытки Фроста пойти на уступки с договорами, не смотрелась как слабость и фактическая капитуляция. Но и откровенной угрозы в письме быть не должно, а у меня выходило именно так.

В итоге письмо составило всего два предложения: «Во избежание лишних кровопотерь убедительно прошу встретиться и переговорить о возможности мирного урегулирования конфликта. Желательно в нашей столице, но мы готовы провести переговоры и на приграничной территории».

Письма забрал Ифор, который и передал их Фросту для подписания рано утром. Но и я опять отправилась к нему.

— Доброе утро! — поприветствовала я Фроста и непонятно как там оказавшегося Милона. Может быть, они не уходили из кабинета никуда? Я даже бегло оглядела стены и стеллажи в поисках потайных дверей. Конечно, ничего не обнаружила.

— Миледи, — вскочил со своего места Милон, — нам уже передали ваши письма. Мы их подписали, хотя, надо сказать, вы были весьма лаконичны. В таких письмах такая краткость не принята.

— Это будет для них лишним поводом задуматься, — ответила я, хотя ни о чём таком и не думала при написании.

— Мне вот интересно другое. Если представить, что они приняли ваше приглашение о встрече, обе страны, как вы собираетесь оказаться в двух местах одновременно? — подал голос Фрост.

И вот теперь был прав он. Я даже не задумалась о таком исходе. А ведь правда. Если на встречу согласится Икерия, то мне нужно будет проехать почти всю страну. Когда я это успею? И потерять столько времени… Чёрт!

— Вижу, что вы об этом не думали.

— Да, есть такой косяк, — вынуждена была признаться.

— Ваша речь непривычна. Хотя смысл я понял, — кивнул он.

— Давайте честно. Какая армия более опасна для нас? Точнее, насколько вы готовы к битве с Икерией? Чего ещё не хватает армии, кроме тех самых сапог?

— Дались вам эти сапоги, — поджал губы Милон.

— Дались! Обмундирование солдата — это лицо армии. И если ваши солдаты в обносках и рвани, победить вас ничего не стоит, потому что, скорее всего, и оружие у них аналогичное.

— Хотите сказать, что ваши солдаты одеты и обеспечены оружием полностью? — прищурился Фрост.

— Полностью. Более того, мы готовимся к битве. В горах и приграничных территориях уже расставлены ловушки. Есть оповещатели, чтобы вовремя увести мирное население, а также мы приготовили много оружия, которого в вашем мире не было ещё.

— Вы рассказали, как сделать оружие? — И столько удивления на их лицах. Прямо захотелось прибрать все лавры себе, чтобы их лица навсегда перекосило, но воспитание не позволило.

— Нет. Я подала идеи, а мои люди уже придумали, как это осуществить. Некоторые идеи не одобрили, — поджала я губы.

— Вы советуетесь с прислугой?

Да что ж ты, Милон, так удивляешься? Неужели считаешь себя умнее всех и никого не слушаешь?

— Не с прислугой, а верными людьми, которые годами защищали графство Монтеро. Если вы всё ещё не осознали, для меня это всё вообще в новинку.

— Мы это знаем, но ещё как-то не до конца осознали, — виновато произнёс Милон.

И дальше, на удивление, разговор пошёл более конструктивно. Мы пришли к логичному выводу о том, что на границу с Икерией я не поеду. Там уже расквартированы почти все войска. А те, что ещё не там, на пути к границе. Только вот их подготовка очень напрягала. Грубо говоря, они собирались биться чисто в лобовую. Только лучники, конница и пешие. Никаких ловушек и бомб. Катапульты будут, и уже хорошо. Понятно, почему они сомневаются в своей победе. При такой-то подготовке…

И хотя этому были обоснованные причины: вдоль всей границы с Икерией леса. И конечно, использовать здесь огонь нельзя. Но можно же ловушки. Как итог, я оставила с ними Ифора, который мог детально рассказать о ловушках в лесах.

Граф Лурье, к которому я направилась сразу из кабинета Фроста, только увидев меня, взвыл.

— Миледи, здесь полный хаос. Я не могу вам ничего сказать. Здесь разбираться и разбираться.

— Я и не ждала, что вы мне для каждого заговорщика выложите исчерпывающие доказательства предательства. Не стоит так бурно реагировать. Может быть, вам нужны помощники?

Вот сама предложила, а только потом подумала, что мне некого, кроме Ифора, ему предложить, но и его я не отдам. О!

— Возможно, мадам Олорка смогла бы вам помочь?

— Не знаю даже. Мадам сведуща в экономике, но…

— Не списывайте её со счетов, сначала попробуйте. Тем более что мне больше пока вам некого предложить, — вздохнула я.

— Это да…

К вечеру лекари предоставили нам отчёт о прибывших в изолятор. Конечно, там были одни аристократы. А вот отчёт патрульных о том, что в столице начались грабежи, не порадовал. Это значило, что мы можем потерять ценные улики. Ведь в отсутствие хозяев поместий бедные люди, которым или нечего терять, или склад характера такой, стали пытаться проникнуть на территории поместий и обчистить их. Разбираться со всем этим великолепием я оставила Милона.