Колесо тьмы

Глава 5

Джип, кренясь на полном ходу, обогнул выступ горы, с грохотом и брызгами преодолел несколько огромных выбоин, наполненных жидкой грязью, и приземлился на широкую грунтовую дорогу, ведущую к городу Цян в сырой, туманной долине, неподалеку от тибетско-китайской границы. Серая морось падала с неба на пелену коричневого дыма, который выползал из дымовых труб за грязной рекой. Оба склона горы усеивал мусор.

Яростно сигналя, водитель джипа обогнал нагруженный сверх меры грузовик, потом вслепую обошел другой автомобиль и, свернув в нескольких футах от края утеса, покатил вниз, к городу.

— На железнодорожную станцию! — на мандаринском наречии приказал водителю Пендергаст.

— Вэй, вэй, сянь шен!

Джип, точно слаломист, лавировал между пешеходами, велосипедистами, повозками. На участке дороги с круговым движением водитель, визжа тормозами, приостановился в толчее машин, а потом вновь принялся настойчиво продираться вперед, непрестанно налегая на звуковой сигнал. Выхлопные газы и настоящая симфония клаксонов наполняли воздух. «Дворники» на лобовом стекле безостановочно ходили туда-сюда, полосами размазывая летящую грязь, потому что анемичного дождя не хватало на то, чтобы ее смывать.

За участком кругового движения широкий проспект заканчивался приземистым строением серого бетона. Водитель резко затормозил перед постройкой.

— Вокзал, — объявил он.

Пендергаст вышел из машины и раскрыл зонтик. Пахло выхлопом высокосернистого топлива. Спецагент вошел в здание и двинулся сквозь плотную толпу, спотыкаясь о тюки и корзинки на колесах. Кто-то нес живых кур или уток, связанных за ноги, а кто-то даже катил перед собой старую проволочную магазинную тележку с жалобно повизгивающим поросенком. От шума, криков, ругани можно было оглохнуть.

Ближе к дальнему концу давка уменьшилась, толпа поредела, и Пендергаст нашел то, что искал: слабо освещенный коридор, ведущий в административные помещения. Миновав полусонного охранника, он быстро зашагал по длинному коридору, поглядывая на надписи на дверях, и наконец остановился перед самой обшарпанной дверью. Подергав ручку, обнаружил, что дверь не заперта, и без стука вошел.

За столом, заваленным бумагами, сидел китайский чиновник, маленький и толстый. На краю стола стоял видавший виды чайный сервиз с обколотыми грязными чашками. Пахло жареной пищей и соевым соусом.

Чиновник вскочил на ноги, взбешенный нежданным вторжением.

— Кто вы? — прорычал он по-английски.

Пендергаст, скрестив на груди руки, надменно улыбнулся.

— Что вы хотеть? Я звать охрану.

Китаец потянулся к телефону, но Пендергаст быстро наклонился и придавил телефонную трубку к рычагу.

— Ба, — тихо произнес он на мандаринском наречии. — Стоп.

От подобного хамства лицо чиновника побагровело.

— У меня есть несколько вопросов, на которые я хотел бы получить ответы. — Пендергаст по-прежнему говорил на холодном официальном мандаринском.

Должный эффект тирада возымела: на лице китайца отразились возмущение, замешательство и мрачное предчувствие.

— Вы меня оскорбляете! — наконец закричал он, тоже на мандаринском. — Вламываетесь в мой кабинет, трогаете мой телефон, выставляете требования! Кто вы такой, что можете вот так заявляться и вести себя как варвар?

— Будьте любезны сесть на место, добрый господин, ведите себя тихо и слушайте. А не то, — Пендергаст перешел на оскорбительный разговорный диалект, — ближайшим поездом укатите отсюда с новым назначением в отдаленный форпост в Куньлуньских горах.

Толстяк побагровел, но не произнес ни слова, а просто сел, выжидательно сложив на столе руки.

Сел и Пендергаст. Вытащил свиток, который дал ему Тубтен, и развернул перед чиновником. Тот нехотя его взял.

— Этот человек проезжал здесь два месяца назад. Его имя Джордан Эмброуз. Он вез деревянный ящик, очень старый. Джордан дал вам взятку, а взамен получил разрешение на вывоз. Я бы хотел видеть копию этого разрешения.

Последовало долгое молчание. Затем чиновник положил портрет на стол.

— Я не знаю, о чем вы говорите, — вызывающе бросил он. — Я не беру взяток. И в любом случае через эту станцию проходит множество народу. Невозможно запомнить всех.

Пендергаст извлек из кармана плоскую бамбуковую коробочку, раскрыл ее и перевернул вверх дном, вытряхнув на стол аккуратную пачку свежих стоюаневых банкнот. Его собеседник оторопел и завороженно уставился на деньги, сглатывая слюну.

— Вы должны вспомнить этого человека. Ящик был большой, полтора метра длиной, и явно очень старый. Мистер Эмброуз не смог бы вывезти его из страны без разрешения. А теперь, добрый господин, у вас есть выбор: поступиться принципами и взять деньги либо твердо держаться принципов и закончить карьеру в горах Куньлунь. Как вы, вероятно, догадались по моему выговору и беглости речи, я хоть и иностранец, но у меня очень важные связи в Китае.

Чиновник вытер ладони носовым платком. Затем протянул руку, накрывая деньги, подгреб к себе, и пачка быстро скрылась в ящике стола. После чего собеседники обменялись рукопожатиями и вежливыми, формальными приветствиями, как если бы только сейчас встретились.

Толстяк сел.

— Не желает ли джентльмен чаю?

Пендергаст бросил взгляд на замызганный чайный сервиз и улыбнулся:

— Почту за честь, добрый господин.

Китаец грубо позвал кого-то из задней комнаты. Тотчас оттуда, семеня, вышел чиновник более низкого ранга и забрал сервиз. Пять минут спустя он принес его обратно вместе с горячим чайником. Взяточник разлил чай по чашкам.

— Я помню человека, о котором вы говорите. У него не было визы на пребывание в Китае, зато был с собой длинный ящик. Этот Джордан просил как въездную визу — без которой ему было бы не выехать, — так и разрешение на вывоз. Я снабдил его и тем и другим. Это обошлось ему… очень дорого.

Чай оказался зеленым, и Пендергаст был приятно удивлен его качеством.

— Он, конечно, говорил по-китайски. Рассказал совершенно невероятную историю о том, как пересек весь Непал и попал в Тибет.

— А ящик? Джордан что-нибудь говорил о нем?

— Сказал, что это антиквариат, который он купил в Тибете. Вы же знаете этих грязных тибетцев — родных детей продадут за несколько юаней. Тибетский автономный район завален старинными вещами.

— Вы спрашивали, что в нем?

— Сказал, ритуальный клинок пхур-бу.

Чиновник полез в ящик стола, порылся в бумагах, выудил разрешение, подтолкнул к Пендергасту. Тот внимательно просмотрел документ.

— Но ящик был заперт, и парень отказался его открыть. Это обошлось ему очень дорого — избежать проверки содержимого. — Бюрократ усмехнулся, обнажая потемневшие от чая зубы.

— Как вы думаете, что там было?

— Не имею представления. Героин, валюта, драгоценные камни… — Китаец развел руками.

Пендергаст указал на бумагу:

— Тут сказано, что он должен сесть на поезд до Чэнду, затем рейсом «Чайна эр» долететь до Пекина, с последующей пересадкой на самолет до Рима. Это правда?

— Да. Я потребовал показать билет. Если бы он покинул Китай каким-то иным способом, была бы угроза, что его остановят. Разрешение дано только на маршрут Цян — Чэнду — Пекин — Рим. Так что я уверен: именно этим путем он и проследовал. Конечно, по прибытии в Рим… — Толстяк опять развел руками.

Пендергаст записал себе информацию о маршруте.

— Как он держался? Нервничал?

Бюрократ на мгновение задумался.

— Нет. Это казалось очень странным. Он был… в приподнятом настроении. Был разговорчив. Почти сиял.

Пендергаст встал.

— Премного благодарен вам за чай, сянь шен.

— И я благодарю вас, добрейший господин, — поклонился чиновник.

Час спустя Пендергаст входил в вагон первого класса Великого Транскитайского экспресса, направляющегося в Чэнду.