Колесница бога

Глава 14 ПРИНЦЕССА ЗЕНАРА

И с самого дня жертвоприношения Одану Эн-Ке Одан-Кудзук мечтал только об одном. Он считал, что Одан Эн-Ке совершенно недвусмысленно дал ответ на его молитвы. Ведь не показал бы он Одану эту прекрасную девушку, принцессу Зенару, без достаточных на то оснований. А какие другие основания могут быть кроме того, что она предназначена в жены Одану?

— Я женюсь на ней, Асхурнакс. Я женюсь. К этой женитьбе есть пути, и я найду их. Если мне удастся найти город на Реке, королем которого я стану, тогда я вернусь сюда в славе и богатстве, и предложу себя принцессе Зенаре. Неужели есть в стране Эа девушка более прекрасная, чем принцесса?

— Я думаю, мой дикарь кудзук, что эта задача тебе по силам. А если так, то я полагаю, что принцесса примет тебя.

Безумные мечты Одана получили мощную поддержку колдуна. Его желания разгорались мощным пламенем в душе. Теперь он знал, какова цель его жизни.

Трудности, которые стояли перед ним, были очевидны. И время, которое ему требовалось для достижения цели, и соперники — другие принцы, и сотни других опасностей. Но Хе, Хекеу и воля Одана — помогут ему преодолеть все.

А пока он учился у мастера Асхурнакса.

А время от времени, когда получал сообщение от банды, он возвращался к Тиграм и вел их на грабежи. Причем он никогда не грабил тех торговцев, которые купили защиту у мастера Асхурнакса. Из этих набегов он возвращался со слитками драгоценного металла, которые складывал в небольшой ларец. Туда же он собирал и драгоценные камни. Асхурнакс вздыхал, но делал вид, что ничего не заметил, однако он тайно сделал заклинания, которые должны были защитить Одана от самых разнообразных опасностей, которые угрожали жизни человека в стране Эа.

За день до праздника Одана и Задана Одан-Кудзук копался в библиотеке Асхурнакса и наткнулся на глиняную табличку совершенно другой формы, чем те, которыми он обычно пользовался. К своему удивлению, он обнаружил, что не может прочесть текст на ее высушенной поверхности. Одан, озадаченный, отнес ее мастеру.

— Я не удивлен, — Асхурнакс отложил в сторону внутренности крысы, которые, смешанные с другими ингредиентами, должны были облегчить страдания больной Маканэи, которая жила за кварталом сапожников. — Нет, нет, мой мальчик. Я мог прочесть одно слово здесь, одну черту здесь и надеюсь, что до меня дошел смысл записи.

— Но кто написал это? Гердасы с западного берега Соленого моря? А может, народы с юго-востока, где мужчины носят вуаль, а у женщин по три груди?

— Нет, нет, это табличка с древних времен, ты знаешь, что страна Эа между двух морей вдоль Реки — это первая большая цивилизация людей — людей, подобных мне и тебе, хотя я не совсем уверен, что ты подобен нам людям страны Эа, Одан Кудзук.

— Да, да, — Одану обычно нравилось такое добродушное подшучивание. Но теперь им овладело нетерпение. Ведь перед ним открылись новые горизонты. — Продолжай, продолжай.

— Люди-черви. Они создали могущественную цивилизацию и гордились своей силой. Они объединились в государство, которое назвали империей. Люди-черви были очень сильны. Но мы, бедные люди, постепенно росли и вытеснили их. Теперь они прячутся где-то далеко, в тех местах, куда не достигает свет нашей цивилизации, и там исповедуют свою черную религию и свои оккультные науки.

Одан как зачарованный слушал эту историю о том, как люди-черви получили разум, стали властвовать на земле, и о том, как поднялись люди, взяли кремневые топоры и сокрушили империю червей, и о том, как пришли новые боги на своих сказочных колесницах, изрыгающих языки волшебного пламени, и дали в руки человеку лук и бронзу, плуг и зерна, лошадей и колесницы. И как нищий народ поднялся из грязи, раз и навсегда вышвырнул людей-червей и сделал страну Эа, лежащую вдоль Реки, своим домом.

— Это очень старая история, Одан. И ни один человек не скажет тебе с уверенностью, когда это случилось. Тысячи, сотни лет. Это произошло очень и очень давно. В Эереше есть памятники королям, которые правили тысячи лет назад, и были памятники, которые уже разрушились от старости, памятники королям, которые правили еще раньше.

— И людей-червей вовсе не осталось?

— О, еще остались. Но они попрятались, скрылись. Ходят легенды, что когда-то были на земле люди-драконы, но возможно, это просто сказки. Но… — и здесь мастер Асхурнакс поморщился. — Говорят, что все еще есть связь с этими людьми-червями. У меня нет доказательств, но мастер Кид, королевский колдун, согласен со мной. А мы считаем, что некроман Чембал общается с людьми-червями.

— Из всего того, что ты сказал, — заметил Одан, — следует, что он дурак.

— Но в его глупости есть мудрость.

— А люди-драконы? — спросил Одан. — Я люблю драконов.

— Может, это просто сказки, плохие сны, грешные видения.

— О, хоть бы это было так.

Асхрунакс взял в руки табличку и наклонил ее так, чтобы лучи солнца, проникающие в окно, падали на нее под углом и черточки текста образовали резкие тени. Он нахмурился. Табличка была гораздо тоньше, чем обычные таблички. Обычно люди Реки брали горсть глины, смачивали ее речной водой, разглаживали руками и тростниковой палочкой делали запись. Но эта пластинка было очень тонкой. Она была хрупкая, Асхрунакс держал ее на вытянутой руке и рассматривал ее, поворачивая под разными углами. Наконец он положил ее и сказал:

— Мне кажется, что здесь что-то относительно того, чтобы вывернуть человека наизнанку. Мы очень мало знаем о письменности людей-червей. Она совсем не похожа на нашу.

— Ты мне покажешь то, что знаешь, поможешь научиться читать?

— Мне кажется, что этого не следует делать. Это плохо. Они очень опасны, и их магия черная и ядовитая.

— Но у них есть знания!

— Да, Одан, мой пытливый ученик. У них есть знания, но эти знания служат их уничтожению. Боги знают, как держать в руках людей-червей. Мы занимаемся магией, которую дали нам боги, и наше колдовство не оскорбляет их. Правда, не все колдовство. Я не хочу сомневаться в мудрости богов, позволяющих таким, как мастер Чембал, практиковать свое дьявольское искусство. Конечно, у богов есть для этого свои причины, непонятные нам. Но магия этих людей-червей темная, злая и должна быть забыта.

— И все же, мастер, это же знания.

— И все же это знания, — вздохнул Асхрунакс. — Знания, которые появились под солнцем.

На следующий день кочевники пришли в город. Это были ежегодные двухнедельные празднества, когда кочевники входят в святилища и поклоняются богам. Их шатры были установлены на специально подготовленном месте вне городских стен. Горожане были не так глупы, чтобы впустить их в город, даже в эти священные дни. По обычаю в это время проходил карнавал, гонки колесниц — возможно, небольшая торговля.

И однажды после обычной прогулки вокруг стен дворца в тщетной надежде увидеть принцессу Зенару Одан и Асхрунакс пошли посмотреть, какие товары предлагают кочевники.

Вокруг была праздничная атмосфера — веселый шум, смех. Кое-где драки, но без применения оружия — только руками, ногами и дубинками. Воздух звенел от тысячи голосов. Ячменное пиво лилось рекой, различные деликатесы поглощались в огромных количествах. Бедняк со своей семьей мог довольствоваться весь год горсткой зерна в день, но в эти праздники он, чтобы умилостивить богов, не имел права жалеть деньги.

Выйдя на площадку, где стояли колесницы, на которых богатые люди приехали сюда из города, Одан остановился. Как и все, он был вооружен. Кочевники есть кочевники, несмотря на то, что сейчас был праздник. Он увидел экипаж на четырех колесах с чистыми белыми занавесками на окнах. В экипаж были запряжены четыре осла. Но это же был тот самый экипаж, в котором ехала божественная принцесса! Да, он был уверен в этом! Она здесь!

Одан должен был найти ее. В этой бурлящей толпе он должен найти ее. Она, конечно, здесь инкогнито и пришла посмотреть на веселящийся люд. Одан полностью доверился богу Одану Эн-Ке, чье имя он носит. Ведь бог доказал свое благословение к Одану, недвусмысленно показав ему его будущее.

С помощью бога Одана Эн-Ке он конечно найдет сегодня принцессу. Это предопределено свыше.

Отделившись от своих слуг и опеки личного телохранителя, Зенара стояла в смятении среди этого галдежа. Солнце уже садилось, и зажигались факелы. Кочевники были чудесны — дикие и свободные, они показывали чудеса в гонках на колесницах. Принцесса бродила в толпе и смотрела на силачей, на танцующих змей, драконов в клетках, которые вызывали ужас у зрителей. Она смотрела на все это впервые, так как впервые ей удалось остаться одной и свободно бродить в волнах людского моря.

Она должна заставить себя не бояться. Ведь она принцесса Эреша. Но она знала также, что никто не должен узнать ее. И она опустила свою белую вуаль, правда, теперь уже серую от пыли, на лицо. Она думала, что идет по направлению к колеснице, в которой она приехала из города. Но толпа, которая перемещалась в самых разнообразных направлениях — от мага к фокуснику, от фокусника к заклинателю змей, торговцу редкостями, — тащила ее, кружила ее, сбивала с направления. Принцесса пробиралась сквозь толпу, и отчаяние охватило ее.

— Посмотрите, вот настоящая красотка, парни! — крикнул какой-то мрачный тип. Он зловеще смеялся, и клочья его черной бороды блестели в свете факелов.

Зенара отвернулась и попыталась продолжить путь, но толпа мешала идти, и группа хулиганов стала преследовать ее, смеясь и издеваясь, щипая сзади. Одинокая беззащитная девушка попала в предательское течение в этой толпе. Она попыталась вырваться из него и не могла. Она была всего лишь беззащитная девушка, потому что она была одна.

— Ну, парни, есть возможность поразвлечься!

Они смеялись и все время загоняли ее в тупик между шатрами, где было пусто и темно. Они хихикали, стараясь коснуться ее тела, откинуть вуаль.

— О боги! Какая красавица!

Они вдруг застыли, полные трепета, когда свет факелов осветил бледное прекрасное лицо принцессы.

— Сколько бы она не стоила, парни, я первый!

И смуглый гигант, на котором еще лежала пыль пустыни, стал стаскивать с себя плотный дорожный плащ. Его сорочка была несвежая, и Зенара с омерзением почувствовала его громадные руки на себе. Она не могла крикнуть. Что скажет отец? И мать, нежная Моми?

— Задан, — молилась она, отчаянно отыскивая глазами путь к бегству. — Задан! Помоги мне!

— Я дам тебе помощь и покой, которые тебе нужны, моя курочка. Не брыкайся, и мы скоро будем в раю…

Он увлек ее на землю, и через его плечо она увидела его дружков, которые хохотали и толпились вокруг в ожидании занятного зрелища. Она могла бы сказать им, кто она на самом деле, но тогда они бы похитили ее для выкупа. Но тогда они не причинят ей вреда… Нет, Задан должен помочь ей…

— Задан!

Она чувствовала похотливые руки, которые срывали ее одежду, щупали ее. Ее руки и ноги вдруг стали ватными. Она ахнула, рот ее пересох. Она смотрела через плечо этого хулигана и вдруг увидела, что его товарищи полетели в разные стороны, увидела, как чудовищная сгорбленная тень движется среди этой шпаны, расшвыривая их в стороны.

Она увидела, как чья-то рука опустилась на плечо того, кто пытался изнасиловать ее. Она почувствовала чудовищную силу в этой руке с треугольными ногтями, черными от грязи. Она увидела, как рука рванула это плечо и когда хулиган повернул голову, его лицо превратилось в кровавую рану.

Рука обхватила ее. Подняла ее. Понесла ее. Она не сопротивлялась, но когда они были на свету, она отшатнулась, увидев улыбающееся лицо совсем близко от ее лица.

— Принцесса Зенара, — сказал Одан. — Ты в безопасности. Тебе нечего бояться.

— Бояться? О, нет, я не боюсь, — она не могла объяснить своих слов. И затем: — Кто ты?

— Меня называют Одан Кудзук. Сейчас я ученик великого колдуна. Но я собираюсь стать королем. Королем большого города на Реке. Тогда я скажу твоему отцу королю Неб-Айн-Ке, я скажу, что я Одан, король города, я еще не знаю какого, требую руки твоей дочери Зенары, так как она самая прекрасная из женщин на всем свете и я люблю ее до безумия.

Оглушенная этим водопадом слов, сдерживая дрожь, которую вызывала в ней горячность этого странного юноши, Зенара пыталась рассмеяться и не смогла. Она содрогнулась. Она поверила ему. Она посмотрела на него пристально и почувствовала в нем жар огня, которым пылала его душа. Она ощутила, что сердце ее тает. Неужели это может случиться так быстро, так внезапно?

— Нет, — сказала она и попыталась освободиться из его рук.

— Не говори «нет», Зенара, моя принцесса. Я знаю свое место. Но оно не всегда будет таким. Я увидел тебя и полюбил тебя. И ты полюбишь меня. Когда-нибудь — и очень скоро — я приду за тобой. Твой отец не скажет мне «нет». Так сказал мне Одан Эн-Ке, и я ему верю.

— Одан — мне больно слышать это имя. Больно.

— Ты вспоминаешь о своем сводном брате? Он мертв, и его уже давно нет. Я слышал рассказ об этом. Мой мастер знает мастера Киду, и я слышал его рассказ. Неужели ты не можешь, хотя бы ради моего имени, взглянуть на меня благосклонно и помнить мои слова?

— Я принцесса. И я этого не забываю. Если кто-нибудь услышит, как ты говоришь со мной, тебя повесят за ноги на стене. Они очень жестоки.

— Я готов на все, ради одного твоего взгляда… — но тут Одан остановился и сказал спокойно: — Нет, оставим такие выражения тем, кто сочиняет сказки. Они не для меня и не для тебя. Я скажу просто: я не хочу, чтобы меня подвесили за ноги, но даже это не отвратит меня от тебя. Никогда.

Она поверила ему. В его лице было что-то, чего она не могла понять, но что возбуждало в ней какие-то неведомые доселе чувства.

— Одан Кудзук, — прошептала она. — Ты делаешь мое сердце…

Она не могла продолжать. Это было смешно. Он пригнулся ближе к ней, и она ощутила, что его руки крепче обняли ее.

— Ты моя единственная любовь, Зенара, моя принцесса.

Она выскользнула из его рук. Поправила белую тунику, которая была изорвана и помята. Это нужно было скрыть от рабов. Она поднялась на ноги, и Одан помог ей, возвышаясь над ней, как чудовищный призрак.

Она ахнула.

— Что случилось, моя принцесса?

— Ты… ты так… — но не закончив, она отвернулась, ясно давая понять, что желает вернуться к колеснице.

Одан не понял причины ее внезапного удивления. Он Одан Кудзук, один из Хекеу, вернее, почти Хекеу. Он познал городскую жизнь и нашел себе место в городе. Неужели он так отличается от обычных людей?

Наклонившись вперед, так что он казался того же роста, что и все остальные люди, Одан шел рядом с ней по широкому пространству, освещенному факелами, заполненному людьми, поглощенными занятными зрелищами. Везде слышались смех, крики. Ветер вздымал облака пыли. Впереди светился город, который казался сверкающим сокровищем на фоне темного неба. Звезды отражались в темной спокойной воде Реки. Ночь дышала вселенским покоем, покоем, которого не могла нарушить возня жалких, ничтожных людишек.

Идя рядом с этим огромным человеком, чья голова росла как бы прямо из сгорбленных плеч и наклонялась к ней, Зенара ощущала глубокое тепло и безопасность. Сладостное чувство опасности и безопасности. Она смотрела на его лицо, рассматривала хмурые брови, прямой твердый нос, губы, которые как она была уверена, были твердыми и холодными, как лезвие меча, а сейчас ласково изгибались, улыбаясь ей.

— Одан, — прошептала она. — Я думаю, ты… ты можешь…

— Конечно, моя принцесса. А вот твоя карета и твои олухи, которые позволили, чтобы ты попала в глупую историю. Я хочу выпороть их и дать хороший урок, чтобы они получше знали свои обязанности.

— Нет, Одан, — она положила свою маленькую ручку с розовыми ногтями на его руку и ощутила бронзовые мускулы. — Я должна сохранить все в тайне. Король не должен узнать… И моя мать тоже.

— Твоя мать близка к богу. Я знаю. Но я чту ее за то, что она родила тебя, Зенара, моя принцесса. Я буду ждать здесь и посмотрю, чтобы ты уехала безопасно, — он схватил ее за руку. Она задрожала при его прикосновении. — Помни, Зенара, помни, что здесь было сказано и что произошло между нами. Такова воля Одана Эн-Ке. Я знаю.

— Мой бедный брат. Воля Одана Эн-Ке не…

— Тихо, тихо! Все было давно и уже забыто. Я Одан Кудзук. Ты обещана мне богами. Помни и жди, моя Зенара…

— Одан Кудзук… — она всхлипывала и смеялась, а сердце бешено билось в ее груди. — Я буду ждать, мой Одан!