— Что⁈ — я едва успел взять себя в руки, чтобы не воскликнуть это во весь голос.
Иванов жестом показал мне успокоиться. Сказал:
— Я понимаю, что просьба моя весьма специфична. Но давайте будем откровенны друг с другом. Я знаю, что у каждого из родов есть исполнители — охранники, печатники, просто преданные члены семьи, кто готов выполнить любые поручения старших. Да, Кривощекин весьма специфичная фигура. У него крепкий род, сам тоже обладает огромной силой. Но это уже не мои проблемы. Вы хотите получить лицензию — выполните то, что я вас попросил. Нет одного, нет другого. Вы меня, я надеюсь, поняли?
— Но зачем вам нужна смерть Кривощекина? — я не мог этого не спросить, потому что, конечно же, не намеревался его убивать.
— Ну это уже мое дело, — раздраженно ответил Иванов. — Впрочем…
Он оценивающе глянул на меня.
— Скрывать мне от вас нечего. Думаю, вы вряд ли будете рассказывать о нашем разговоре — вы же не самоубийца?
— Не самоубийца, — эхом повторил я.
— Вот и я так думаю. К тому же вам едва ли поверят, если вы кому-то проболтаетесь. А причина моего пожелания проста — Кривощекин мешает мне.
— Мешает? В чем?
Иванов ответил не сразу. Было видно, что проблема была очень болезненна для него.
— В продвижении по карьерной лестнице, — наконец ответил он.
— Как это?
— Все знают, что я вот уже двадцать лет работаю на государственной службе в должности титулярного советника Горного Министерства. Должность почетная, даже для некоторых лакомая. Я тоже так считаю. Но я засиделся. Чувствую, что могу работать и выше. Есть и возможности, и связи. Например, был бы полезен в должности думного боярина первой категории при императорской администрации. Но Кривощекин…
— Он занимает эту должность, — закончил я за него.
— Верно, — кивнул Иванов. — И уходить никуда не собирается. Поэтому я хочу, чтобы ему помогли уйти. Вы понимаете, что я имею ввиду.
— А другие должности вас не интересуют? Чем так привлекательна именно эта?
— Это уже, Александр Константинович, не твое дело. Ты интересуешь как быстро получить лицензию на сбыт камней — я даю тебе варианты решения. И я не спрашиваю зачем тебе эта лицензия, если даже у тебя прииска нет. Вот и ты не спрашивать зачем мне эта должность.
Титулярный советник и в самом деле должность жирная. Через него проходят многие аристократы, все делятся, чтобы продвинуть свое дело вперед. Но Иванову видимо и этого мало, захотел прыгнуть выше.
— Я знаком с Кривощекиным, — осторожно произнес я. — Поэтому давайте я лучше для начала переговорю с ним? Думаю, мы сможем найти какие-то пути решения этой проблемы без таких радикальных способов.
— Каким это способом? — усмехнулся Иванов. — Что он, добровольно уйдет оттуда что ли?
— Мне нужно с ним поговорить. Должны быть какие-то другие пути решения этой проблемы. Может быть, вторая должность, или другие перспективы, вакансии. Но не убивать же его за то, что он работает на должности, которую вам охота в самом деле!
— Как знаешь, — пожал плечами Дитрих Павлович. — Мне без разницы. Если удастся решить разговорами — пожалуйста. Хотя, думаю, самый простой вариант — так это все же именно убрать Кривощекина. Даю тебе на все два дня. Решишь вопрос — выдам тебе лицензию. Нет — и лицензии не будет. Да и вообще ничего не будет.
— Что вы имеете ввиду?
Иванов наклонился ближе ко мне, прошептал:
— Ты же должен понимать, что с такой информацией, которую я тебе сейчас сказал ходить опасно. Я не хочу тебя как-то оскорбить или запятнать твою честь, но… — Иванов сделал многозначительную паузу, — но если дело не будет сделано, то ты будешь знать чуть больше, чем нужно. А я этого не хочу. И поэтому я решу вопрос иначе. Ну так что, по рукам?
— По рукам, — ответил я, понимая, что сильно рискую.
Ставки возросли. И назад дороги нет. Поэтому нужно как можно быстрей решить вопрос с Кривощекиным. Убивать его я конечно же не буду. Нужно встретиться с ним и попытаться понять совместно как это решить, попросить совета. Иначе не видать мне лицензии.
Иванов поклонился и направился в самую гущу толпы, где уже танцевали полонез.
Настроения у меня пропало. Радости от бала уже не было — она сгорела после разговора с Ивановым. Погруженный в думы, я решил немного проветриться и пошел во внутренний сад, к башне. Вход туда был закрыт специальными перегородками и столами, чтобы гости не шатались там. Я осторожно отодвинул одну из панелей и юркнул в образовавшийся проход.
В саду было тихо, техно, спокойно. Подходящее место, чтобы успокоиться и подумать.
Я прошел по знакомой уже тропинке, где совсем недавно мы принимали бой с Лисенком против незваных гостей. Подошел к башне. И вдруг приметил у входа желтый камень!
Мы договаривались с Босхом о том, что как только они соберут партию артефактов, то выставят этот камень как знак. Но так быстро⁈ А может быть, что-то случилось незапланированное?
Я подошел ближе, открыл дверь. И едва не закричал. Из густой темноты на меня взирали два желтых глаза.
— В хвост меня и в гриву! Вы чего пугаете так⁈ — возмутился владелец глаз.
— Босх, твою мать! — выдохнул я. — Это кто еще кого пугает⁈
Я немного успокоился.
— Я не хотел, — буркнул клех. — Просто дверь так внезапно открылась. Думал, бандиты какие. Повезло вам, мог же ведь и огреть молотом, в хвост его и в гриву!
— Тут камень возле двери появился…
— Верно, — кивнул клех. — Как и договаривались.
— Вы уже собрали артефакты?
— Ага, собрали ведерко, в хвост его и в гриву.
— Так быстро⁈ — не поверил я.
— Так я же говорю, что шахта у вас больно наваристая! После наших бедных земель тут просто рай! Мы только до второго уровня спустились, а уже полное ведро, в хвост его и в гриву! Одно удовольствие добывать. И копать глубоко не нужно, все на поверхности. Шпагин, ты бы нам вместо ведра чего больше бы дал — так мы и его наполним, и удобней будет, не будем так часто бегать туда-сюда. Вагонетку бы.
— Я что-нибудь придумаю, — ответил я, с трудом представляя, где достать вагонетку.
Еще более с трудом представлялось, что клехам получится наполнить эту самую вагонетку до краев.
— А где ведро? — спросил я, вглядываясь в темноту.
— Так вот же!
Босх закряхтел, поставил под самые ноги что-то тяжелое. Пришлось создать небольшой огненный конструкт, чтобы подсветить себе. И едва свет упал на ношу, как у меня изо рта невольно вырвался вздох удивления. Полное ведро черных крупных артефактов, маслянисто блестящих от отблесков огня! Каждый камень размером с кулак. Даже по самым скромным прикидкам стоимость содержимого ведра выходила заоблачной.
— Мы уж мелочь не брали, — словно бы оправдываясь произнес Босх. — Пущай растет. Только крупняк выбирали. Но если скажешь, то крошку соберем. Нам не сложно.
— Это просто… здорово! — только и смог вымолвить я. — А ваша доля?
— Мы уже взяли, — ответил клех. — Вот.
И показал горсть камней. Они были такого же размера, без обмана, все по-честному.
— Хорошо, — кивнул я. — Тогда добытые камни оставляйте здесь. Я чуть позже их заберу.
Вопрос с лицензией вновь заворошился внутри головы. Такой объем мне точно на черном рынке не продать.
— А у тебя там что, праздник? — спросил Босх, выглядывая из-за моего плеча.
— Бал, — ответил я.
— Зефирки есть?
— Икра только.
— Жабья?
— Нет, белужья.
Босх сморщил нос.
— Ладно, с зефиром что-нибудь придумаю чуть позже, — ответил я.
Клех оживился.
— А клубничный сможешь найти?
— Найду, — кивнул я. — Ладно, мне пора.
Я уже собирался уходить, как Босх остановил меня.
— Шпагин, еще один вопрос.
— Какой? — обернулся я.
— Ты про монстряков говорил. Чтобы мы их не убивали.
— Ну?
— Так мы принесли тебе подарочков! — Босх улыбнулся и отошел чуть в сторону. — Наколотили, словно зрелых груш с дерева!
И указал мне на дальнюю стену.
— Мать твою!.. — только и смог вымолвить я, пораженный увиденным.
Там виднелась гора тел. Шипастые, в панцирях, с клыками и когтями, хвостатые и крылатые, монстры были на любой вкус. Они лежали ровными рядками, сложенные пирамидкой. Пасти и лапы их были перевязанные крепкими веревками.
— Нравится? — спросил Босх, явно довольный произведенным эффектом.
— Впечатляет, — ответил я, немного придя в себя. — Сколько их тут?
— Мы специально не считали, но штук двадцать будет.
— Двадцать… — повторил эхом я.
И тут же принялся набирать номер телефона. Оставлять надолго монстров тут нельзя. Во-первых, в десяти метрах отсюда проходит бал, где собрались аристократы. Если чудовища вырвутся, то… даже представлять не охота что будет. Во-вторых, зная силу удара Босха, можно смело сказать — до утра не протянет и половина. Так что нужно как можно скорей монстряков передать одному человеку.
— Теодор Остерман слушает вас, — ответил знакомый голос в телефонной трубке.
— Добрый вечер, — сказал я. — Это Шпагин. Я не поздно? Не побеспокоил вас?
— Вам, Александр Константинович, можно звонить в любое время. Что-то случилось?
— Появились дела. Для вас.
— Дела? И какие же?
Я глянул на связанных монстров.
— Помните, я вам говорил про новых питомцев, которых нужно будет усмирить и создать из них верных цепных псов?
— Ну.
— Так вот, первая партия у меня.
— Это же… это просто превосходно! Я немедленно еду к вам!
— Только… Теодор, я прошу вас не пугаться. Питомцы весьма специфичные.
— Меня ничем не удивить! Какую машину брать для перевозки?
— Саму большую.
— Я буду у вас через полчаса!
— Теодор, постойте! Через полчаса не получится, у меня тут… — я глянул на танцующих людей. — В общем, пока не получится. Я могу вас попросить приехать в полночь? Понимаю, что это странно и может вам будет не совсем удобно…
— Я приеду! — перебил меня Теодор.
— Отлично! Договорились!
Я положил трубку. Настроение вновь поднялось. В принципе, все складывается пока так, как я и задумал. Осталось решить вопрос с Ивановым — и тогда все будет в полном шоколаде.
Я вновь двинул на бал.
Поместье Авдеевых, штаб-квартира инсекторов
— Ты любишь запах лаванды?
— Я… я не знаю…
— Странный ты какой-то.
— Странный⁈ Это я то странный⁈
В комнате Марка Авдеева был гость — несуразный паренек, взмыленный, злой.
— Я странный⁈ — повторил парень, явно намекая на обстановку в комнате Авдеева.
Но тот проигнорировал его выпад. Вместо этого спросил:
— Борис, скажи мне, зачем ты пошел к нему? Зачем ты пошел к своему братцу? К тому же совершенно один. Чего ты хотел этим добиться?
— Я хотел поговорить.
— Поговорить? Не наговорился за всю жизнь?
— Я хотел предупредить его, напугать.
— И что же? — усмехнулся Авдеев. — Напугал?
Борис не ответил. Ладони его сжались в злобе.
— Я же тебе говорил, чтобы ты самостоятельно ничего не предпринимал. Я сам скажу тебе все, что нужно делать.
— Я вам не слуга какой-то! — с жаром воскликнул Борис.
Марк Авдеев медленно поднялся с места и подошел к Борису. Лицо главы инсекторов начало изменяться. Из человеческого оно превращалось в жуткую маску чудовища. Нижняя челюсть разошлась, образуя жвалы, глаза затянуло черной маслянистой пленкой, они начали набухать и расти. Тело тоже претерпевало метаморфозы. Руки удлинились, на них появилось несколько дополнительных сочленений.
— Повтори… — прохрипел Авдеев, подойдя в упор к Борису. — Повтори, что ты только что сказал!
Гость попятился назад, но споткнулся, неуклюже растянулся на полу.
Авдеев засмеялся. Смех получился сиплый, словно через мешок с соломой прогнали воздух. Вместе с содроганиями тела хозяин вновь превращался в себя.
Борис, выпучив глаза, смотрел на это и не мог даже пошевелиться. И лишь когда холодный пот прокатился по лбу и попал в глаз, «оттаял».
— В следующий раз никаких инициатив, понял?
Борис кивнул.
Авдеев вновь сел на кресло.
— А что там наши шпионы, которых мы отправили в дом? Они выведали информацию откуда у Шпагина внезапно появились деньги?
— Нет, не выяснили, — совсем тихо ответил Борис.
— Почему? — Авдеев вопросительно глянул на парня.
Тот потупил взор.
— Где они? — с нажимом спросил он.
— Пропали, — совсем тихо произнес Борис.
— Как это — пропали? Что ты несешь⁈
В голосе Авдеева послышался гром. Борис вжал голову в шею, ему было неуютно здесь находиться, и он хотел как можно скорей уйти.
— Ты в своем уме⁈
— Я правда не знаю где они. Договоренность была простая — я рассказываю им о черном входе и удобных лазейках, чтобы проникнуть внутрь дома, а они пробираются туда и все выясняют. Но они пропали. Перестали выходить на связь.
На лице Марка Авдеева заиграли желваки. Он вновь поднялся, резко, нервно. Отошел в сторону, с трудом сдерживаясь, чтобы не разорвать гостя на куски. Потом, немного успокоившись, повернулся к аквариуму, где сидела жирная гусеница. Спросил:
— Иннокентий, что скажешь?
Гусеница вздрогнула, словно проснулась, зашевелилась. Подняла переднюю часть, гундосо ответила:
— Он их убил.
— Что⁈ — вновь закричал Авдеев. — Как это убил⁈ Это же шпионы из отряда Уста!
Гусеница вновь задрожала. Вокруг нее вдруг на короткое мгновение вспыхнул грязно-зеленый ореол, и Борис понял, что гусеница создает конструкты.
— Он использовал какие-то необычные магические заклятия, — прогундосила гусеница.
— Необычные? Иннокентий, когда ты так говоришь, то я знаю, что там действительно что-то необычное. Но позволь, Шпагин? Что там может быть необычного? Он не какой-то суперкрутой маг!
— Конструкты не из нашего мира, — ответила гусеница.
— Чтоб меня… — прошептал Авдеев. — Так значит он смог.
— Что смог? — спросил Борис.
— Открыть врата, — задумчиво ответил Авдеев.
— Какие врата? — непонимающе спросил Борис.
— Не важно, — отмахнулся от него как от надоедливой мухи хозяин.
Он принялся ходить из угла в угол, словно тигр в клетке, напряженно о чем-то думая.
— Иннокентий, ты теперь понимаешь? Понимаешь, что случилось с Искариотом? Понимаешь, куда он исчез? Шпагин смог открыть… Чтоб меня! Он и запер его в другом…
— О чем вы говорите? Я не понимаю! — возмущенно подал голос Борис. — Постойте, вы сказали Искариот? Я уже слышал это имя. У нас в семье ходила какая-то легенда, я не помню ее. Потрудитесь объяснить, о чем вы говорите!
— Заткнись! — рявкнул на него Авдеев так, что Борис тут же сник. — Иннокентий, ты ведь понимаешь?
— Курить, — произнесла гусеница.
Авдеева эта фраза разозлила, но он ничего не сказал. Раздраженно достал пачку сигарет, подкурил, бросил в аквариум.
Борис смотрел за всем молча, ничего не понимая. Но когда гусеница взяла сигарету и затянулась, то не смог сдержать удивления и раскрыл рот. Даже превращение Авдеева в монстра не произвело на него такого эффекта, как зеленая колбаса, курящая сигарету.
— Пора меня тактику, — хрипло произнесла гусеница, выпуская кольца дыма.
— Да, верно, — задумчиво ответил Авдеев. — Ты прав. Пора менять тактику.
— И какая же новая тактика у нас будет? — осторожно спросил Борис.
Авдеев повернулся к Борису, взглянул на него так, словно видел его впервые.
— Какой план? — еще тише повторил парень, не зная, что еще сказать.
— Прежде всего — больше не проявлять инициативу, Борис, — холодно произнес глава инсекторов. — Ты и так наделал слишком много ошибок. В следующий раз если в твою светлую головку придет какая-то мысль три раза подумай. Потом приди ко мне. И вновь подумай. А потом уже расскажи ее мне. И только когда я одобрю тебе твой план, о чем я сильно сомневаюсь, только тогда и действуй. Но лучше — я повторюсь, — вообще ничего не предпринимай сам.
Борис обижено прикусил губы.
— Пора наведаться к нашему приятелю, — произнес Авдеев, обращаясь к курящей гусенице. — Совершить дружественный визит. С более серьёзным составом.
Авдеев подошел к телефону, снял трубку. Сухо отдал распоряжение:
— Мастер Химари, возьмите тридцать, нет, сорок своих лучших бойцов. И отправьтесь в имение Шпагиных. Уничтожьте там все. Камня на камне не оставьте. Не троньте только одно строение — башню. Вы спрашиваете, что делать с людьми? Убейте их. Слышите? Убейте их всех.