Книга власти

Глава 1: Юность.

Я вышел к реке, присёл около кромки воды и зачерпнул ладонями немного воды. Поднёс к лицу, умылся, потом выпил. Вода была холодной и приятной, но мне всё равно очень хотелось есть. Приятно было сидеть здесь у реки, слушать её журчание, спокойно и ни о чём не думая. Вдруг мне в спину врезался комок грязи и его ошмётки разлетелись, пачкая всё вокруг. Я обернулся, напротив меня стояло две сволочи постарше, они гикали и дразнили меня.

-Уродец, уродец, уродец.

Это моё имя, означавшее одновременно, что я урод, звучало на языке моего племени примерно как "год", то есть они орали мне "год", "год", "год". Что было типично для лексики и наречия моего племени столь далёких времён, слова были каркающими, короткими и значили много вещей сразу. Сам по себе язык был не богат, и количество слов невелико, слов триста, не больше, никаких времён падежей, склонений и даже женского или мужского рода в моём родном языке не было. Просто короткие каркающие слова, что значили существительное, прилагательное или действие, ну и были отдельные слова типа вчера и завтра, что выражали время, но без изменения окончаний. Точнее окончаний как в современных языках не было вовсе, были просто несклоняемые и неизменяемые слова. В последствии я использовал слово "год" как своё имя, хотя никто более и не знал никогда, что на языке моего родного племени оно означает "уродец", но с этим именем я прошёл через века.

Как я уже говорил, словарный запас моего племени семьи был не богат, но это ёмкое слово использовалось не только как моё имя, а значило всё мерзкое, что в жизни можно встретить. Кто-то скажет, что мои мама и папа должны были бы меня защищать, потому что мне всего семь или восемь лет, и если не они, то хотя бы вождь племени не должен позволять другим взрослым травить меня. Но в те времена у людей не было понятий о добре и зле, либо жалости. Они видели во мне урода, и не понимали как мне плохо и то, что я не виноват, что таков. А раз я урод, значит надо бить меня и издеваться надо мной и неважно, что я совсем ребёнок. С детства я привык, что никто меня не покормит, и максимум что я могу получить от своего племени, это брошенный мне в спину камень или комок грязи.

-Отстаньте.

-Уродец, уродец, уродец. (год, год, год).

В этот раз они пристали конкретно, продолжали швыряться грязью, да им хотелось поиграть, побить меня, поиздеваться, это доставляло удовольствие, и не только детям, но и взрослым. Впрочем, какие взрослые, все жили до двадцати, иногда очень редко умирали в двадцать пять от старости. Мои родители давно открестились от меня, полагая, что я просто урод, а такой никому не нужен. И поэтому я жил при племени, но отдельно от всех, иногда появляясь в родовой пещере, но только у входа, потому что вглубь меня не пускали, идти мне было некуда. Охотники никогда не кормили меня, но иногда мне доставались остатки еды племени, с самого детства я постоянно был голоден, даже не понимаю, как я вообще выжил. Родители, мать, кормили меня лет до трёх четырёх, пока не поняли, как я уродлив, и тогда они просто перестали обращать на меня внимание. Другие с самого детства привыкали бить меня, пинать, шпынять. И если в два три года, пока я был совсем детёнышем, меня ещё как-то не трогали зря, то с возрастом, год от года дела мои становились всё хуже.

Я питался подножным кормом, выкапывал из земли корешки, ел ягоды, и маленькие кислые фрукты в яблочном лесу. Самое вкусное, из того, что я ел, это орехи. Их иногда с трудом удавалось отыскать малое количество, больше всего мне нравились кедровые орешки из шишек. Впрочем, это не совсем те кедры, что растут сегодня в Сибири. Мяса я почти не ел, хотя другие члены племени регулярно охотились и добывали его вдоволь. Совсем редко, когда охотники убивали совсем крупную дичь, и мясо начинало пропадать, я пробирался к их пещере и ел тухлятину. Конечно, я не могу есть совсем тухлое мясо, но на второй или пятый день на жаре или в тени мясо начинает пропадать, и тухловато, но ещё не совсем гниль. Если ты сильно голоден и привык есть всё подряд, лишь бы не обессилить от голода, можно заставить себя поесть и тухлятину. Так я и жил, никто не думал о том, виноват ли я в чём-то. Никому в голову не приходило хорошо мне или плохо, как я себя чувствую, хочу ли быть как все или нет? Я просто был уродом и все меня били. После четырёх лет я даже уже не плакал, я просто понимал с детства, что я уродец, и надо просто терпеть и выживать.

-Уродец, уродец.

-Отстаньте.

Но их только раззадорил мой окрик и новые комья грязи полетели мне в лицо. Впрочем, грязь это не камни, гораздо хуже, когда кидают камни. Их так забавляет иногда, когда моя тонкая и нежная белая кожа рвётся при попадании камней с острыми кромками, и капает моя чёрно-красная кровь. У других членов племени кожа другая, она тёмно смуглая и толстая, грубая, покрытая тонким слоем шерсти и волос. А кровь у них светло красная. Трудно сказать, покрыто их тело именно тонкой шерстью, или это всё же скорее волосы, покрывающие всё тело везде, но у меня кожа вообще лысая и волос на груди нет совсем, и лишь руки и ноги частично покрыты мелкими волосками, что совсем не защищают ни от чего. Я совсем не такой как они, я урод, у меня тонкая кожа, почти нет волос на теле, за исключением конечно головы, на голове у меня волос достаточно. И всё же, другое лицо, маленький узкий нос, маленький рот, большой череп, намного крупнее, чем у других. Я другой, совсем не такой как все.

Я понял, лучше не доводить до крайности здесь и сейчас это. Быстро прыгнул в воду, нырнул, проплыл под водой метров десять и вынырнул с другой стороны реки, выбрался наружу, посмотрел на них с ненавистью, и двинулся в лес. Мои обидчики злобно заверещали, никто из них не умел плавать, и они боялись воды, для меня же река стала единственным способом оторваться от них тогда, когда становится совсем плохо. Они загнали меня в детстве в воду и научили плавать, и выбора не было, либо плыви, либо затравят. И с тех пор я умею плавать и не боюсь воды, а они все боятся. Впрочем, река не абсолютная защита, там, в полукилометре ниже есть брод, и по нему можно перейти с берега на берег, но думаю, они не пойдут так далеко, чтобы лишний раз потравить меня.

Самое опасное это конечно хищники, здесь в лесу полно крупных хищных зверей, люди племени отбиваются от них острыми палками и камнями вместе, спиной к спине, даже пещерные львы и саблезубые медведи не осмеливаются приближаться к стойбищу ближе, чем на пол километра. Большая стая людей может убить любое крупное животное. Поэтому здесь, около стойбища племени сравнительно безопасно, поэтому я часто бываю здесь, около людей, тут меня не любят, но племя не убьёт и не съест меня, я уродец, но человек. А вот лев или саблезубый тигр могут и ещё как.

Глубже в лесу звери не боятся людей, тем более меня, одинокого изгоя. За мной уже несколько раз серьёзно охотились, я всегда убегал, забирался на деревья, прыгал в реку. Последние годы я был особенно осторожен, поэтому меня так и не съели до сих пор. Я добрался до ручья, что тёк в километре от реки, прошёл вниз по нему, запутал следы и спустился к небольшому озеру, куда тот впадал. Сел на берегу ручья и посмотрел на себя, мне было противно. Белая тонкая кожа, маленькие скулы, маленький нос, дряблое и хилое тело, слишком большой лоб и большая голова. А глаза, какие у меня глаза? Таких противных глаз ни у кого больше нет, ни у человека, ни у зверя, самое мерзкое это их цвет, жёлто-зелёный. Я настоящий урод и ни одна женщина никогда не пойдёт со мной.

Я сел на берегу озерца, умылся, избавился от остатков грязи, и осмотрел своё голое тело, немного посидел. Потом подошёл к дереву и стал копать корешки, я знаю, здесь под этим деревом растут мои корешки, я сам их здесь специально сажаю уже второй год. Думаю, никто из моего племени не додумался сажать съедобные корешки специально, они только собирали и ели. А я много где понемногу сажал, и теперь если очень хотелось есть, можно было выкопать и поесть, но это всё равно плохая еда и я голоден. Тем более, они растут плохо и мало, впрочем... Я немного подкрепился и полез на дерево, наступала ночь, и пора было спать...

* * *

Я услышал грозное рычание, и тут же, не оборачиваясь, бросился бежать со всех ног. Рысь преследовала меня, крупная рысь килограмм на сорок. Я не видел её, но слышал, как она несётся за мной через лес, она не отступала, а до реки бежать далеко, я бегаю быстро, очень быстро, но рысь тоже. Я понял, это конец, смерть, изгою не место в этом мире, я маленький, ребёнок, что я могу без помощи других? Это смерть. И вот, впереди камни, и она догоняет и вот-вот догонит, до хищника буквально три шага, он позади меня, я понял всё конец. Прыгнул на камни, схватил первый попавшийся булыжник на килограмм массы, и рысь вцепилась мне в спину, разрывая мою тонкую кожу своими мощными когтями, я с разворота со всей силы ударил булыжником ей прямо в голову. Удар был сильным и очень сильным, я вложил в него свою последнюю надежду выжить, брызнула кровь и уже мёртвая рысь навалилась на меня, сбив с ног. Я отпихнул её от себя ногами, и, зажав раны, отполз в сторону, кровь текла из спины, она вся была располосована, жуткие раны. Никогда не забуду этот момент, я тогда впервые посмотрел в лицо смерти. Отполз в сторону на листья и затих. Рысь лежала рядом в двадцати шагах, большая, пятнистая, подрагивая от рефлексов умирающего тела.

Так я и пролежал всю ночь около своей смерти, и если бы меня нашёл какой другой хищник, я не смог бы защититься. Кровь остановилась ближе к полночи, я потерял много крови, мелко дрожал, и мне было холодно, но никто не пришёл мне на помощь, так и лежал в липкой луже собственной крови. Я знал, шевелиться нельзя иначе кровь потечёт снова, и тогда я возможно умру. Я был очень слаб, мне было плохо, но я не спал. Хотелось есть, и особенно хотелось пить, но никто мне не поможет, надо полежать, собраться с силами, а потом спрятаться пока не заживут раны. И ни один зверь не должен выследить меня, иначе смерть. Тем более, здесь в лесу живут весьма крупные хищники, львы не заходят в лес далеко, и живут на краю леса в поле и холмах, но вероятность столкнуться с крупной кошкой велика.

Наступило утро, хищники ночью меня так и не нашли. Я поднялся, съел кусок рыси и побрёл в свои владения. Мне было плохо, я был ранен, я не был уверен, что проживу при таких ранах долго. Сейчас главное найти убежище, попить и поесть, а потом как-то пережить ближайшую неделю, и не стоит идти к своим сородичам, последнее время они относились ко мне особенно плохо, и я всерьёз опасался, что раненого меня они могут просто добить. Но у меня есть хорошее дерево, удобная позиция с острой палкой и небольшим запасом всего, сейчас главное попить и поесть, потом забраться на то дерево и уснуть. Я сильный, я выживу, жизнь много била меня, и я смогу.

* * *

К десяти годам я стал опытным охотником, сильно вырос и окреп, изготовил своё собственное длинное копьё с наконечником из камня. Причём, моё копьё было изготовлено много лучше и искуснее, чем оружие моих соплеменников. Я долго старался, искал подходящий камень без трещин, потом сверлил в нём дырку и затачивал острые края, что могли убить любого хищника. Теперь у меня было много плантаций по всему лесу, так чтобы не привлекать внимания соплеменников, я много ел, и почти никогда не был голодным. Правда, ростом я не вышел, потому что рос медленно, я знал, многие мои сверстники с которыми я рос рука об руку, уже были высокими и сильными воинами на голову с лишним выше меня. А я до сих пор был маленьким и слабым, но сейчас я окреп по сравнению со своим детским возрастом. И теперь, используя свою одежду, мог убить рысь, волка или любого другого не очень крупного хищника даже не поцарапавшись, в связи с чем жить стало безопаснее. И да, одежда моё изобретение, толстая кожаная шкура в два слоя, что защищала от когтей и зубов, ходить в ней жарко, зато куда безопаснее. И поскольку я жил один и ходил по лесу также один, то приходилось выбирать между одеждой и опасностью быть поцарапанным и покусанным. Клыки и зубы могли пробить мои шкуры, но в них отбиваться проще. Остальные же мои соплеменники всегда ходили голыми, и это большое их упущение, плотный кожаный костюм куда безопаснее, чем тонкая человеческая кожа. Хотя конечно, от крупного льва медведя или саблезубого тигра моя кожаная защита не спасёт.

Теперь я часто охотился на мелкую дичь, убивал, ел сырое мясо. Надо мной перестали издеваться соплеменники, потому что я ушёл подальше в лес от родного племени, и теперь просто не позволял им выслеживать себя. Я жил, был счастлив и получал удовольствие, не чаще раза в неделю забредал во владения моего племени и смотрел, как они живут, ничего особо не менялось. Они даже уже почти забыли обо мне. Я редко приближался к ним, они не видели меня, а всё что невидимо для примитивных животных не существует, это мне давно известно. И всё же, я не хотел жить один, иногда мне хотелось вернуться к ним, не потому что они любили и уважали меня, а просто одному скучно. Я хотел... Или не хотел? На самом деле сам не знаю.

И вот однажды я вышел на берег реки, что протекала мимо нашего стойбища. Залез на дерево и посмотрел с ветки вниз на поляну перед пещерой, я увидел женщин, они о чём-то ревели, присмотревшись, я увидел останки четырёх или даже пяти человек, они были зверски растерзаны. Вой баб раздавался на весь лес. Немного подумав, я спрыгнул с дерева, взял своё копьё, переплыл реку и пошёл к ним навстречу, я знал, они меня не убьют, самое страшное, прогонят.

Я подошёл к ним сзади, вначале они даже не заметили меня. Но потом один из них резко крикнул.

-Уродец тут!

Вой сразу прекратился, они повернулись ко мне, один замахнулся заострённой палкой. Я шевельнул у него мимо морды своим каменным копьём.

-Подумай, стой, будет хуже.

Они не напали, я подошёл к трупам, осмотрел, всё в принципе итак было понятно.

-Кто?

-Огромный горный лев, такой огромный, он нападает уже четвёртый раз, убил Тида, убил Риха, почти всех охотников, ест детей и женщин. Он нападает ночью, из засады, ждёт пока кто-нибудь не останется один и убивает. Скоро погибнет всё племя.

-Я понял, хорошо, я убью его, но мне нужно кой что взамен.

-Ты убьёшь? Уродец.

-Уродец, слабак.

-Уродец.

-Я убивал львов раньше, - соврал я, - один. Взамен я хочу женщину и право бывать в пещере когда захочу, и никто не должен даже посмотреть на меня злобно. Иначе я просто убью обидчика.

-Уродец.

-Уродец, какая женщина с тобой пойдёт?

-Пусть пойдёт Агни. Любимая дочь вождя, самая красивая. - Конечно, на самом деле никто толком не знал, является ли Агни дочерью именно вождя, но её родила самка вождя, которую тот любил, и племя предполагало, что она, наверное, всё же ребёнок вождя, а не кого-то другого, поэтому обладание ею, это большой почёт.

-Уродец. Мечтай.

-Тогда я не убью, и лев съест вас всех.

Я развернулся и хотел уйти.

-Стой, уродец... - Остановил меня вожак. - Если ты убьёшь льва, мы будем тебя беречь, будешь нашим лучшим воином. Если не убьёшь, то он съест тебя, и мы ничего не потеряем. Докажи что ты настоящий воин и племя тебя примет. Только, ты должен сделать это один, мы потеряли всех своих лучших воинов, ты должен спасти племя.

-Хорошо, я сделаю это один. Завтра или послезавтра я приду с головой льва.

-Он нападает каждую ночь, ты можешь уже сегодня.

-Я должен подготовиться.

Я быстро пошёл прочь, я знал, что надо делать. Да, лев это крупный и опасный хищник, я не смогу убить его руками, даже своим копьём и кожаным доспехом. Но есть много других способов убить крупного хищника, не вступая в бой, мне ли их не знать? Я выживал один, давно, и мне уже приходилось выслеживать и убивать тех опасных хищников, кто преследовал и охотился на меня. Потому что, либо я, либо они.

Я добежал до одного из своих убежищ на дереве, быстро вскарабкался наверх по ветвям. Достал деревянную миску с ядом змеи и заправил особый дротик, который был устроен так, что при попадании в цель содержимое выдавливалось в жертву. Змея была очень ядовита, и даже одна порция яда могла вызвать боли и паралич даже у крупного животного. Подготовив дротики, я взял копьё и пошёл в лес, выследил небольшого кабанчика, что пасся на лужайке. Осторожно подкрался к нему, и убил ядовитым дротиком. Потом взял тушу и потащил к стойбищу племени. Нашёл подходящее место со стороны пещеры, воткнул в землю деревянный кол, надел на него тушу кабана, и сделал несколько порезов, разбрызгав кровь вокруг, по поляне. Несколько воинов моего племени приблизились ко мне.

-Ты что делаешь уродец?

-Это называется ловушка, я дам льву то, зачем он приходит сюда, лёгкую добычу, мясо. Когда он набросится на тушу кабана, я убью его, потому что он будет не готов. Я называю это наживкой. Вы так никогда не делаете, пытаясь охотиться палками, надо быть умнее. А теперь уходите и не мешайте мне.

Они поворчали и ушли, а я взял копьё и полез на дерево, я даже не стал заботиться о запахе, понимая, что за оставшиеся до вечера пол дня он, скорее всего, выветрится итак. Да и потом, здесь на поляне было столько запахов моих сородичей, что ещё один мой, вряд ли встревожит льва. К тому же, я по своему опыту знаю, что пахну намного слабее других своих сородичей, возможно, потом что я меньше потею и чаще моюсь. А вот рисковать, и залазить на дерево слишком поздно, рискуя, что лев меня просто увидит, я не хотел, поскольку понимал, это очень сильное и опасное животное. К тому же мои соплеменники сказали, что лев не всегда нападает именно ночью, и мне совсем не хотелось быть к этому не готовым. А что касается атаки жертвы на дереве, эту тактику я хорошо освоил, когда кошка лезет вверх по дереву у неё заняты лапы, и она не может маневрировать своей мордой, имея копьё, не так сложно нанести ей по морде болезненный удар. Защищаться с дерева даже от крупного льва куда проще, чем драться с обычной рысью на земле. По крайней мере, я так считаю, кто-то может со мной и не согласиться. Конечно, это касается только той ситуации, когда я уже на дереве, а кошка ещё на земле, что бывает далеко не всегда. А вот атака крупной кошки с дерева, когда ты сам на земле, очень опасна и может быть даже смертельна, не успеешь увернуться, и кошка воткнёт свои зубы тебе в шею.

Итак, я просидел на дереве почти пол дня и наступил вечер, остальные члены племени трусливо попрятались в свою пещеру, выставив наружу палки. Наступил вечер, потом ночь, всё было спокойно, и я был спокоен, неподвижно сидя на дереве, ничего не боялся, только внимательно смотрел вниз. В принципе, бояться мне было нечего, я выбрал такое дерево на которое нельзя было залезть с соседних деревьев, особенно крупному льву, а снизу был один путь, и у меня моё копьё и ещё два ножа и ядовитые дротики. Наконец хищный лев появился, он вышел с другой стороны поляны и направился к кабанчику. И да он был огромен, огромный хищный лев, я думаю весом в тонну не меньше, с огромными клыками и чудовищными когтями, которым позавидовал бы любой современный тигр или даже белый медведь.

Мне не было страшно, во мне была уверенность великого воина и охотника, я выждал пока лев подойдёт к кабанчику и не начнёт его есть, потом размахнулся, что было сил, и бросил в него дротик. Расстояние было невелико метров двенадцать не больше, и лев вёл себя очень нагло, видимо он уже привык ничего не бояться здесь. Первый же мой дротик вошёл ему точно в бок, и я видел, что весь его яд вошёл льву в кровь. Тот испуганно прыгнул с рыком, бросая кабанчика, а я сразу кинул второй ядовитый дротик, и попал. Я знал, что сам по себе дротик не нанесёт большого вреда, но вот его яд, растекаясь по венам через кровь, наносит ужасную боль и ломоту в тканях, а спустя минуту онемение и неспособность шевельнуться, при большой дозе. Я то знаю, потому что уже много раз пробовал ввести себе небольшое его количество, просто чтобы понять каково это быть отравленным. Поэтому я знаю ощущения врага и каково ему. Вместе с тем, я не знал точно, сколько нужно яда, чтобы убить такого большого зверя. В общих чертах я знал, чем крупнее и сильнее зверь, тем больше надо яда, и одного дротика хватит лишь, чтобы убить человека, но не более, или кабанчика, да и то не сразу, а за пару минут. Точнее, сама смерть наступит минут через тридцать не раньше, а до неё будет просто паралич и неспособность сражаться.

Но лев, наконец, заметил меня, и с яростным воем прыгнул ко мне, я бросил ему в грудь ещё один третий дротик, и снова попал, и приготовил копьё. Кошка яростно бросилась лезть вверх по дереву, сидел я не слишком уж высоко. Но её ждал неожиданный сюрприз, всё-таки лев довольно тупое создание и не умеет оценивать свою позицию, риски и оружие врага. Я просто нагло, прицельно сверху вниз со всей дури воткнул ему копьё прямо в его широкий нос. Брызнула кровь, и лев от неожиданности просто свалился назад на спину с высоты пару метров. Я знаю, ноздри у кошек очень чувствительны к удару, и льву очень больно, он в бешенстве, но пока тот приходил в себя, я метнул в него ещё один дротик, и тот злобно рыча, уже медленнее полез вверх, снова ко мне. Но я понял, эта медленность не от осторожности, просто из-за воздействия яда силы покидают огромную кошку уже, и ей совсем не легко двигаться. Я ткнул сверху вниз копьём в него ещё несколько раз и сильно, камень на копье сломался, что было ожидаемо при столь сильных ударах, но льву изрядно досталось. Деваться мне было некуда, и я ловко полез дальше вверх, лазить я умел ничуть не хуже чем раненый и умирающий лев. Тот продолжал кряхтя ползти вслед за мной, я ещё раз улучил момент, прицелился и вогнал в него свой предпоследний дротик, прямо в грудь, и я понял, что яд снова попал в кровь. После чего размахнулся, и точно чётко вогнал ему последний дротик. Всё... Больше ядовитых дротиков у меня не было, а лев продолжал лезть вверх ко мне, но уже совсем медленно, злобно рыча, и разевая свои большие клыки. Я уже не боялся, и просто полез вверх, я знал, яду просто нужно время, чтобы подействовать, а большая кошка уже умирает, и чем дальше, тем хуже. Яд действует не мгновенно, я знаю, что иногда отравленные не смертельной дозой кабанчики, выжив в начале, всё равно умирают минут через двадцать. Да, большая доза убивает сразу, если доза не достаточно велика, чтобы убить мгновенно, надо просто подождать, тянуть время.

Но вот он конец дерева, самая верхушка, выше лезть некуда, и лев совсем рядом. Большая кошка стойко, но медленно лезет вверх ко мне. Я вижу по её движениям, что льву совсем плохо, но пока ещё он не умер, и вот он достанет меня своими лапами с огромными когтями. И льва совсем не смущает то, что ветки здесь очень тонкие, он всё равно меня стряхнёт вниз. Деваться было некуда, я пошёл на решающий финальный шаг, просто взял и спрыгнул ногами вниз прямо на льва, пнул его в морду, и тот не среагировав, и не ожидая от меня такой атаки, просто полетел вниз, упал, а я удержался на дереве. Высота была приличной, лев что-то там прорычал внизу и затих.

Я ещё минут пять посидел на дереве, потом спустился вниз, огромная кошка лежала на боку в луже собственной крови, что вытекала из носа и порезов на груди, постанывала и подрагивала, полными ненависти мутными глазами смотрела на меня. Но сил подняться и что-то сделать мне у льва не было. В принципе, был бы лев умнее, он может не полез бы на дерево, мог бы отойти в сторону и просто ждать, или просто удрать и поймать меня потом на земле. Но на такое сложное интеллектуальное решение у большой кошки мозгов не было, и лев просто тупо полез за мной, на что я и рассчитывал, это и послужило причиной его конца. Я подошёл к нему, ничего не опасаясь, взял костяной нож, и со всей силы воткнул льву в артерию на шее. Нож был не очень хороший, и артерии у льва защищены толстой кожей, и мне пришлось его сломать, чтобы пробить её. Но из шей льва всё же брызнул фонтан крови, и через минуту лев испустил дух. Люди моего племени, трусливо наблюдавшие за ходом боя из пещеры, стали выходить на поляну, и пошли ко мне навстречу. Примечательно, что я сам почти не пострадал, хотя потерял всё своё оружие, и остался у меня только лишь один нож. Впрочем, я не первый раз ломал своё оружие, и изрядный запас копий топоров и ножей лежал у меня в тайнике, надо было до него дойти, и только.

-Ты победил.

-Ты победил!

-Ты великий воин, ты спас племя.

Они подошли ко мне, и стали трогать меня. Я даже не ожидал такой реакции, я привык, что племя ненавидит меня. Но в этот раз всё было не так, они стояли вокруг, трогали и радовались. Всё же лев убил многих из них, и этот кошмар позади. А потом члены племени, стали подходить к мёртвому льву, трогать его и смотреть.

Я сделал несколько шагов и остановился перед вождём, посмотрел на него.

-Я хочу Агни, ты обещал.

Я посмотрел на девушку, она была молода, ей около 13 лет, чуть младше меня, самый лучший возраст по меркам племени, где люди умирали от старости в 25. Красивая и очень привлекательная спортивная фигурка без лишнего жира и отложений, хорошая грудь, красивое лицо и ровная шёрстка, достойная жена, самая лучшая в племени. Она меня привлекала и весьма-весьма. Тем более в прошлом я никогда не спал с женщинами, и ни одна не подпускала меня к себе даже близко. Я слишком сильно от них отличался.

-Я не хочу быть с уродцем, он уродец, - вдруг закричала Агни. - Я не хочу, я не буду.

-Он великий воин, - недовольно буркнул вождь, - он имеет право, мы обещали.

Я подошёл к ней, взял её за руку и потащил в пещеру, я знал, сейчас все под впечатлением от убийства льва и мне позволено что угодно, это надо закрепить, пока не поздно. Потом, позже, завтра или после завтра, впечатление от моего геройства может стереться из памяти, и мне уже не позволят. Я снова стану уродом-изгоем, и может быть меня даже прогонят из племени, и уж точно не позволят иметь Агни и дальше.

Она сопротивлялась, я взял её за руку и потащил вглубь родовой пещеры, туда, где все остальные самцы делают это с другими женщинами. Остальное племя осталось снаружи, никто не хотел на это смотреть, никто не желал слышать, и они побоялись помешать. Агни просто дралась и визжала на всю округу, но я справился и сделал своё дело. Вообще это был мой первый раз в жизни, другим воинам племени моего возраста везло куда больше, и они часто спали то с одной, то с другой женщиной. Так или иначе, а ночь я провёл лучше, чем когда-либо раньше, и мне хотелось ещё, жить так дальше. Впрочем, переспав с Агни несколько раз в течение ночи, до утра я решил не спать, мало ли что... Вдруг кто-то из племени решит ночью пустить мне кровь из горла, пока я сплю, такое возможно. Сейчас они боятся меня, но стоит мне уснуть и стать беззащитным, всё может измениться, я не мог понять, как они ко мне относятся сейчас. Это страх, или же они полюбили меня и испытывают благодарность. Я дождался утра, вместе с племенем, они вернулись в пещеру, как только стихли крики Агни. И я просто сидел с ними, но в стороне, они все тоже не спали. И лишь несколько охотников носили в пещеру мясо убитого льва, племя хотело есть, из-за страха последних недель воины почти не охотились, еды добывалось мало, отходить от стойбища никто не хотел, опасаясь льва, а в убитом хищнике всем мяса на неделю, точнее пока не протухнет.

Один из охотников подошёл ко мне, и положил передо мной большой кусок мяса прямо из лапы, самое вкусное. Я взял его дар и стал есть. Это было хорошо, что он так поступил, значит, они не прогонят меня сразу, а быть может, не прогонят и потом.

Наступило утро, и я уже собирался уйти, как вдруг ко мне подошёл вождь, у него в руках была деревянная плашка, в ней был какой-то белый порошок, сейчас думаю, это была известь либо белый мел, а может и каменная пыль, но тогда я не знал что это такое.

-Дай руку. - Сказал мне вождь.

Я дал ему, он взял мои пальцы и дотронулся моими пальцами до порошка, а потом до стены, и на ней осталось белое пятно. И тут я увидел то, чего не видел никогда в жизни, потому что меня с раннего детства не пускали в пещеру, и тем более в её глубь. Оказывается, все ровные части скалы были покрыты какими-то рисунками. Здесь очень неумело, палочками было нарисовано всё что угодно, вся жизнь племени. Я прошёл вдоль всей пещеры и в предрассветном свете осмотрел все рисунки, да это было очень необычно, и моя душа тянулась к ним. Мне хотелось смотреть на них и остаться тут, я и не знал, что у людей есть такое.

Вождь стёр какой-то старый рисунок, что был на камне, и начал рисовать порошком новый. Он рисовал плохо и очень неумело, но когда он начал это делать, мне вдруг страшно захотелось сделать также, порисовать. А меж тем, вождь нарисовал меня с копьём, и рядом льва, а потом второй рисунок, я стою над убитым львом. Он нарисовал это плохо и недостоверно, и я мало отличался от других картинок. Тут не было дерева, на котором протекал весь основной бой, но видимо нарисовать дерево, было слишком сложно. И всё же...

-Это ты. - Сказал вождь. - Ты нас спас, можешь приходить ещё, а Агни потерпит, мы благодарны.

-Хорошо спасибо, а сейчас я хочу ненадолго уйти... Мне нужно взять новое оружие.

Я покинул племя с тёплыми чувствами на сердце, они, наконец, приняли меня, и не собираются прогонять, возможно, это ненадолго, но всё же, теперь мои отношения с племенем никогда не станут такими дикими как раньше. Теперь они считают меня великим воином, уважают, ценят и боятся.

Мне очень хотелось порисовать... Я переплыл ручей, направился к скалам, нашёл тайник, взял оружие, и пошёл искать подходящие для этого камни. Вскоре, я нашёл кусок камня которым можно было карябать оставляя белый след, нашёл подходящую поверхность, и впервые в жизни начал рисовать...