Книга власти

Глава 15: Новая эра. Ранняя античность.

Итак, я добрался до западного Урала, и там где-то на широте Москвы нашёл себе уютную и холодную долину, в которой и поселился. Я опасался пока что строить себе дом или любые другие постройки, которые могли бы меня выдать. Поскольку те дома, что мог построить я, разительно отличались от всего, что строили другие жители каменного века, в связи с чем, мог пойти слух по округе о лесном дворце, или это разведчик мог просто наткнуться на такую постройку, и сразу узнал бы мой почерк. В то время как одиноко живущую нищенку без всего сложнее опознать. Поэтому, я решил пожить лет двадцать по старинке, также как жил всегда, подальше от других людей и племён. И да от моей пещеры до ближайшего небольшого племени людей было километров тридцать не меньше. Я мог спокойно жить один и охотиться, и я жил как на курорте, охотился на животных, жёг огонь в пещере, отдыхал. И честно сказать после напряжения последних столетий, вот так безответственно пожить на природе одному это сущий рай на земле. И мне в принципе сейчас и не хотелось больше строить государство, и я даже не видел смысла пока что возрождать новую цивилизацию где-либо, решив, что сейчас людям будет лучше забыть меня. А потом, через несколько поколений, когда падёт ливийская империя, можно будет и пробудиться ото сна. Итак, я жил, следил за небом, помнил о прошлом. А заодно, я нашёл в горах некоторое количество меди и железа, они лежали просто так на поверхности, я собрал их и изготовил себе большой острый металлический нож и другие инструменты. И теперь весь мой инвентарь был высокотехнологичным, металлическим. Даже пряжки на ремне, кстати, пряжку я придумал сам, чтобы штаны не слетали, в прошлом я просто завязывал верёвочку на узелок, но с пряжкой лучше и надёжнее. А ещё, поскольку мне нечего было делать, а строить дома нельзя, я научился делать пуговицы, с их помощью можно было застегнуть одежду, пуговицы я вырезал из прочного дерева, потом покрывал смолой, чтоб не гнили, и они подолгу служили мне. И я пошёл дальше, и в те времена, убив горного барана, впервые попробовал сплести из его шерсти первые нити. Потом, как-то вечером сидел балдел, и мне нечего было делать, я просто сплетал из нитей какую-то хрень, и вдруг осознал, что я сейчас из нитей изготовил лоскут ткани. Я отработал эту технологию, и научился ткать ткань, изготовил себе из шерсти первую одежду, и теперь моя одежда стала намного совершеннее, чем раньше. Тканая одежда имела ряд серьёзных преимуществ перед шкурами, и в отличие от кожаной была более тёплой.

Наконец, прошло около тридцати лет, и никто не нашёл меня и не убил, я вышел из тени, сместился немного на запад и на юг в более благодатные земли, и построил себе в лесу теремок из дерева. Окружил оградой сад и зажил в своё удовольствие, я заметил, что из дерева можно построить очень хороший дом, особенно, если у тебя есть бронзовый топор, чтобы его обработать. Дом из дерева крупнее, и менее трудоёмок, чем каменный. Я жил там в роскоши, занимался искусством, рисовал. И ещё тогда впервые я подумал, что если стандартизировать рисунки, то так можно записывать информацию. Сейчас мне это ни к чему, но в будущем при управлении государством, можно придумать пятьдесят или сто типовых картинок и с их помощью записывать нужную информацию, в том числе математического характера. Например, можно палочками помечать числа, а уголком десятки. Если обучить этому людей, они могли бы сложную информацию хранить на чём-то. Например, в виде рисунков на шкурах. Такая информация очень полезна, например, для учёта кувшинов с едой, нельзя же постоянно помнить все цифры, их лучше где-то записать, а потом если нужно всё посчитать. Так текли года, и это время прошло не совсем бездарно, я много думал и рассуждал о том, как правильно строить государства, какие механизмы можно применить для управления ими.

Как-то зимой я наткнулся на племя, и мне чисто физически понравилась одна из девушек, она была очень красива, я выменял её у вождя в обмен на бронзовый нож. Вождь очень хотел получить чудо оружие, но побоялся отнять его у меня. Девушка поселилась со мной в моём тереме, и мы прожили с ней около тридцати лет, она подарила мне детей, но потом состарилась, и я разлюбил её. Это были самые счастливые годы моей жизни, она была верной трудолюбивой и любящей женой. Я оставил ей и её детям свой терем, а сам решил отправиться в Европу. Мне было неприятно то, что я живу вечно, а она нет. И если я до сих пор выгляжу как молодой семнадцати летний юноша, то она уже бабушка. А что касается большой политики. Я понимал, сейчас уже прошло более ста лет с момента моего бегства, и даже если обо мне не забыли до сих пор, то, во-первых, никому нет до меня дела. Во-вторых, меня теперь тупо никто нигде не узнает спустя столько лет. Если я не выйду на центральную площадь города и не начну кричать, что я тот самый год, едва ли меня кто-нибудь раскусит.

Я совершил длительное путешествие и успешно вышел на берег Чёрного моря, за неделю изготовил себе классный катамаран и отправился вдоль побережья в Испанию. Этот путь занял у меня полтора месяца, и вскоре я был там. В Испании я не нашёл никаких следов своей великой цивилизации, я даже не смог найти свою столицу, я знал враг собирался разобрать её по камешкам и раскидать по свету, видимо, он выполнил своё обещание. В данный момент в Испании проживало несколько десятков крупных племён людей, были и деревни. Но ни одного поселения, которое можно было бы назвать городом, там не было. Я поговорил с некоторыми представителями местного населения, их язык сильно изменился с тех пор, но возможность к общению сохранилось. От них я узнал, что когда столица пала, царь великой Ливийской империи приказал разрушить каменный город на мелкие камни, и разбросать их по окрестностям, так чтобы от красивейшего города не осталось и следа. Что ж... Жаль.

После Испании я направился в города, что были построены к югу от Гибралтара, но там тоже ничего не удалось найти, только отдельные деревни людей, которые мало что могли поведать о своём великом прошлом. Тем не менее, главное я узнал, довольно давно, лет семьдесят назад была война между Ливией и Гибралтаром, которую Гибралтар проиграл, и Ливия уничтожила все крупные города, а часть людей спаслась в лесу, и потом построили эти деревни. В целом ничего интересного, только, на лицо распад государства на два куска из-за изначальной удалённости. Зато, добравшись до Ливии, я обнаружил там огромное государство с десятками городов и огромным населением. Численность населения ливийского царства за столетие не только не сократилась, но выросла в несколько раз и были построены новые города, которых не было даже при мне. Правда, сами города представляли из себя печальное зрелище. Огромная безбрежная толпа нищеты, людей в жалком рванье, что брела туда сюда, редкие воины, что грабили людей, и никакой гигиены или санитарии. Везде прямо на улицах человеческое говно и воняет мочой. Столица - огромный город на пятьдесят или больше тысяч человек. При этом этот город был построен не из камня, а из деревянных хижин весьма примитивного типа, по архитектуре город сильно сдал назад и напоминал скорее огромное стойбище уровня развития каменного века. Люди давно не стремились к красоте и эстетике, что ж, это их выбор. Думаю, когда империя падёт, от неё не останется и следа.

Я решил изучить этот район получше, меня интересовала дальнейшая эволюция государства, которое росло даже без моего вмешательства. Наступит ли период, когда рост плотности и численности населения приведёт к новому витку роста технологий, или нет? В прошлом я полагал, что рост численности населения государства приводит к постепенному незначительному прогрессу, даже без меня. Из-за чего я и стремился создавать более крупные города и государства. Даже если начинается регресс, численность населения тормозит его. Но способны ли люди к дальнейшему развитию без меня? Я имею ввиду, глобально и технологически, это то, что я хотел узнать.

Чтобы не выделяться, я примкнул к ремесленникам, решив пожить в своё удовольствие. Я понимал, что если построю домик в лесу, меня отшельника сразу заметят, тут надо влиться в коллектив. И я оказался искусным рукодельником, я срезал шерсть баранов и шил уникальную одежду из ткани. Причём иногда нитки были тонкими, а одежда изысканной. Эту одежду быстро полюбили богатые мира сего, и я прожил так, изучая быт и культуру городов Ливии несколько лет, пока в один прекрасный день не напала чума.

Как ни странно, чума пришла, прежде всего, в столицу империи, и быстро распространилась по всему городу, подцепив и меня. Увы, никакой санитарии и медицины прошлого в городах не осталось, не было и карантина, в связи с чем, первые заболевшие сразу заразили сотни человек, и уже спустя два дня болели просто все. Чума оставляла чёрные струпья на коже, от которых шёл противный гнилостный запах и жуткие испарения. Все кто вступал в контакт с заболевшими, заболевали спустя пару дней, а потом лежал почти без сознания ещё неделю и умирали.

Я сам пролежал в коме несколько дней, потом с большим трудом пришёл в себя, но мой иммунитет выдержал всё, против болезней и ядов мой организм обладает просто невероятной защитой. Я долго ходил по городу, изучал его, сходил и во дворец, везде были либо мёртвые, либо близкие к смерти люди. В последующую неделю я обошёл всю Ливию и выяснил, что чума прошла по всем городам, и погибло 90% населения, но не все, пандемию всё-таки остановили. Воины убивали всех, кого считали заражённым, и сжигали трупы. Поскольку у меня на лице были следы остатков болезни, то я также попал в список возможных разносчиков, мне пришлось бежать, и я очень аккуратно избегал других людей. Тем не менее, эпидемия успешно ликвидировала огромный демографический кластер людей и это печально. Зато я понял, что люди могут жить очень большой толпой и даже при благоприятных условиях сильно плодиться и без меня. Главное всё правильно организовать изначально. А избыточное население является мощным фактором, стимулирующим развитие. То есть если людей очень много, то они могут расцвести и сами, без моего участия.

Тем не менее, я тогда не покинул Ливию и прожил там ещё около двухсот лет, срок весьма долгий. Я наблюдал ещё три всплеска рождаемости и пять сильных эпидемий, а также многие болели и умирали без глобальной пандемии. Их успевали вовремя изолировать. Люди отчаянно боролись за своё будущее и развитие, отстраивая государство раз за разом. Увы, эпидемия поставила крест на этой цивилизации, которая оказалась крайне стойкой, и я думаю, они были достаточно сильными, чтобы расцвести даже без меня! Если бы только не эпидемии, но после первой глобальной пандемии осталось множество заражённых зон, и вся местность была заражена, что привело к многочисленным последующим всплескам болезни. Наверное, людям стоило просто уйти из Ливии, всем и навсегда. Африка плохой регион, особенно западная часть, это мне было известно и ранее, здесь много болезней и ядовитых гадов. В этом плане, куда безопаснее жить на севере, в своё время я прожил в Северном Царстве более пятисот лет, и ни разу мы не подцепили никакую хворь. Просто я давно заметил, что холодная зима убивает ядовитых гадов и болезни. Поэтому, хотя жить зимой и тяжелее, но сама территория более здоровая и безопасная.

Увидев окончательный конец Ливии, я понял, что больше мне здесь делать нечего, и я снова отправился в путешествие. За несколько лет обошёл почти всю Европу и Средиземноморье, меня интересовали ростки государственности в мире, но их не было, мне нередко встречались крупные деревни, но не больше чем по 500 человек. Нагулявшись, я решил отдохнуть в лесной тиши, отправился в Южную Францию, климат которой мне всегда особенно нравился. И там я по старому сценарию построил себе каменный дом, сад, и прожил очень долго, наверное, несколько тысячелетий ни в чём не дуя в ус. Я хотел просто отдохнуть и пожить в своё удовольствие. Мне очень нравится жить роскошно, иметь сложную деревянную мебель сделанную своими руками, и потому самую лучшую. Окна с высококачественным стеклом, собственный фруктовый сад. И да, я люблю жить и фантазировать в своё удовольствие, думать о том, как в будущем построить лучший мир. И я думал что делать, у меня были идеи, совершить этот последний рывок, сделать всё так, чтобы человечество навсегда пошло вперёд. Я знал, что нужно сделать для этого. Надо наплодить очень много людей и с высочайшими технологиями построить гигантское государство, которое могло бы...

* * *

А меж тем ледниковый период стал подходить к концу, и в мире снова стало теплеть. И мне надоело жить в лесу одиночкой отшельником. И я решил пойти по старому накатанному пути. Меня очень прельщала постройка великого города в районе Франции, там душевный климат и приятная зима. Но слишком уж сильно я опасался нового ледникового периода, что может погубить все мои достижения в одночасье, как уже было однажды. Поэтому, немного порассуждав, я решил построить очередную великую империю в Италии. Италия защищена с севера высокими горами, Альпами, леднику через них не пройти даже в самые худшие холодные годы. Поэтому с точки зрения ледников это безопасный регион, при этом климат в Италии гораздо лучше Африканского, а главное это флора и фауна. Всех крупных и опасных животных можно и истребить, территория Италии не слишком велика, зато защищена естественными преградами со всех сторон. Да и та флора и фауна, что имеется там уже сейчас, мне нравится с точки зрения построения государства. При этом, Италия находится в центре Средиземного моря и с неё можно очень эффективно вести экспансию, а я планировал впоследствии заселить всё Средиземноморье, если не сразу, то гораздо позже, когда государство войдёт в пик своего расцвета. И из географического центра проще править, сохранять целостность империи.

В этот раз, правда, было несколько проблем, а именно, мне неоткуда было набирать людей. В прошлом я основывал государства легко, потому что со мной сразу уходили сотни людей, по моей одной единственной просьбе, люди, которые верили в меня и изначально были послушны. Теперь, спустя несколько столетий обычной жизни, человечество вообще подзабыло, кто я и какую роль сыграл. А если кто-то и помнил древние легенды, то поди попробуй докажи, что я и есть тот самый древний белый демон, что строил великие державы. Выглядел то я теперь почти также, как остальные кроманьонцы. И даже одеждой моей теперь особо никого не удивишь. И было ещё одно серьёзное препятствие на пути во власть, теперь. Дело в том, что я выгляжу очень молодо, практически как мальчишка. А люди не привыкли уважать 15-17летних подростков, и попробуй, докажи, что мне на самом деле толи 180тыс лет, толи 190тысяч. Чисто подсознательно и психологически, люди не способы и не умеют уважать подростков, и никто никогда не примет правление над собой подростка, особенно на раннем этапе создания государства, когда они ещё не понимают что я старше. Да и что потом? Это важный психологический фактор, его конечно можно преодолеть, но это проблема.

Пришлось пойти по старому пути, я заготовил безделушек, прошёл по окрестным племенам Италии, и выкупил за безделушки семь женщин и трёх пацанов. Племена и вожди обычно очень халатно относились к своим молодым потомками, особенно если те занимали самый низ иерархии. И мне удалось легко выкупить десять человек за побрякушки, ради будущего размножения.

Итак, я выбрал географически центральную Европейскую страну, и в ней я основал своё новое племя также в центре, к югу от реки Рубикон на западном побережье Италии. Я полагаю, что где-то в этом же месте спустя несколько тысяч лет будет построено другое более известное, чем моё государство, именуемое "Древний Рим". Думаю, Древний Рим или Великая Римская империя и его отложения уничтожили все следы того великого города, что я построил как центр эпохи людей каменного века. И тот город, что я построил в этот раз, думаю, был последним великим поселением людей эпохи каменного века. К тому же, я сам полагаю, что это моё новое государство, уже не было государством каменного века, мы научились работать с металлами, хотя их было и очень мало, и поэтому я сам считаю это государство, первым государством эпохи ранней античности. Эпохи начала истинного расцвета нашей великой расы.

Хочу заметить, что практически сразу, ещё на этапе раннего зарождения города, я решил отказаться от старого языка людей, поскольку он был слишком простым и примитивным. А язык это важное звено в пути развития культуры и образования цивилизации, это мне давно известно. Специально для создания нового города, я решил создать принципиально новый язык, равного которому по сложности и совершенству не было никогда ранее. Я заставил всех учить этот новый язык. Впервые ввёл в язык сложные окончания, говорившие о времени, и времён было девять. Настоящее простое, будущее и прошлое простое. Также совершённое время, также настоящее, будущее, прошлое, и время действия в данный момент. В этом новом языке было распределение на существительные, прилагательные и глаголы, мужской и женский род для всех слов. А также богатый набор местоимений. Я думаю, в этом моём новом языке изначально было никак не меньше двух тысяч слов, что очень богато по меркам людей того времени. Мой новый язык вобрал в себя всё лучшее и весь мой опыт историю, всех моих прошлых лет жизни. И, наверное, его можно назвать предметом для гордости, потому что новый более сложный язык стал залогом развития. В дальнейшем численность слов моего нового языка выросла вдвое, и этот новый язык стал самым полным и богатым языком всех времён и народов современности и прошлого, но, конечно же, не будущего.

Итак, мы построили поселение и начали плодить детей. Прошло двое поколений, или около сорока лет, и моё поселение выросло с 11 человек до 500, с этого момента мы превратились из семьи людей, что мирно живёт на берегу моря в небольшой город. Мы, как и в прошлые времена таскали с близлежащих холмов камни медь и железо. Правда, меди и железа было крайне мало, но оно было. И вскоре я уже приступил к монументальным каменным постройкам, и строил с размахом.

Шли годы, город процветал, и я, увеличив город до пяти тысяч человек, построил второй внешний город, вокруг первичного. Надо сказать, к нам в город часто приходили люди из соседних племён, они приходили торговать. И в какой-то момент я пошёл на всех людей Италии войной, и те испугались, подчинились мне, приняли мои законы. Мы построили ещё несколько городов, и вот тогда, в тот период, я впервые подумал, что медь и железо можно не только собирать с поверхности, но и копать. Я нашёл на одном из месторождений камня вкрапления меди, и мы стали выкапывать слитки металла и железа, переплавлять их. Труд был тяжёлым, и металл добывался понемногу, но в больших количествах, чем раньше. В прошлом мы собирали медь, что валялась просто так на поверхности, и собрав её один раз, полностью теряли источник металла, а теперь можно было добывать больше и больше металла. Извлекать металл из руды мы не умели, но железо и медь иногда встречались в небольших слитках прямо в горной породе. И вскоре у меня появилось несколько рудников, которые каждый день приносили по несколько десятков килограмм металла, появились первые шахтёры. Добыча металла резко выросла по сравнению с прошлыми временами.

Со временем, количество металла накопилось, и я стал использовать его для наконечников копий рядовых воинов. Для наконечника копья нужно не так много металла, зато боеспособность воина резко возрастала. Стоит ли говорить, что копьё с наконечником из бронзы гораздо лучше и удобнее копья с наконечником из камня или кости. Так что, боеспособность моей армии сильно возросла, боевые лучники моей гвардии также получили луки со стрелами с мощными бронзовыми наконечниками. А ещё армия получила защиту от луков копий, первые, не слишком надёжные деревянные щиты. Поскольку моя промышленность получила бронзовые топоры и другие вещи, которые резко усовершенствовали обработку всего, и, прежде всего, дерева, то теперь искусство моих ремесленников значительно возросло. И у меня появилась самая настоящая античная пехота.

Не стоит забывать про такие разделы как производство стекла и зеркал, все эти предметы появились в обиходе у многих зажиточных граждан. И да моя мини империя входила в новую великую эру. Правда, землю пока ещё крестьяне пахали деревянной сохой и это было сложно, но теперь они пахали массово, на одомашненных быках и лошадях! В итоге производство хлеба выросло, а ещё мы научились доить коров и коз, и разводить кур. Теперь хлеб для крестьян замешивали на воде, а для богатых людей на яйце и молоке, и это большое, важное для меня гурмана отличие. Мне нравился вкус этого нового хлеба, даже очень.

Прошло ещё немного времени, и я основал по всей Италии ещё ряд городов и множество деревень. Причём города занимались преимущественно ремёслами, строительством, армией и управлением, а деревни снабжали нас едой. Я думаю, географически эти города могли совпадать со многими поселениями античного мира будущего, поскольку я выбирал географически места постройки новых городов по сходным параметрам. Причём, это были очень высокотехнологичные города, я широко применял акведуки, каменные каналы, что шли с холмов, от других водных источников, и тем самым снабжали город. Правда, длинна моих первых акведуков была невелика, всего по нескольку километров и воды они транспортировали немного, но достаточно. В таких акведуках для наполнения воды уже не использовался ручной труд людей. Длинные каменные помосты с водой сходили с гор, и по ним прямо в город самотоком текла вода. Также я развивал в стране скотоводство и сельское хозяйство. Зерновые, что мы раньше выращивали, сильно эволюционировали под северный климат, и теперь давали урожай один раз в жизни, зато большой. Их приходилось сеять каждый раз, но зато общая урожайность сильно возросла по сравнению с прошлыми временами, их колосья стали крупнее, зёрен в них стало больше и сами зёрна крупнее.

В те времена я впервые в истории открыл, что такое селекция. Я прожил много поколений, и много раз видел рождение и смерть людей, растений и животных. Я догадался, что физические признаки людей, животных и растений наследуются. Благодаря этому новому знанию я занялся выведением новых молочных пород коров и коз. Также я занялся выведением новых плодоносных пород растений, яблонь, что давали крупные яблоки, зерновых, что давали лучший урожай. Появился термин племенной скот, или отборные семена. Появление понятия селекции сельскохозяйственных культур позволило резко повысить урожайность. Поскольку в прошлом, дикие виды растений и животных были ориентированы на собственное выживание, а теперь я выращивал новые виды, которые давали больше еды, и чаще.

Может быть, у меня это получалось не слишком успешно. Но я продолжал старательно насаждать культ семьи и понятие девственности женщины. Я понимал, что способность иметь полезное потомство у людей подобна животным. Если потомство имеет искусный ремесленник, то родится такой же ремесленник, а если нищенка бездельник, то и потомство будет ленивым и глупым. Поэтому я стремился насаждать такие порядки, чтобы у всех людей были семьи, муж и жена, и жена должна была спать и рожать только от мужа и не иначе. В прошлом у диких людей часто процветала полигамия, я старательно с этим боролся. И впервые я достиг значительных успехов. Теперь женщины выходили замуж в четырнадцать и не раньше, у меня даже был закон запрещавший им спать с мужчинами раньше, и за это сурово наказывали. А во вторых, до свадьбы ни-ни и храни верность мужу. Думаю, я добился своего и большинство приняло мои законы, и всё население имело семьи, думаю, измены были, но не в массе. И теперь люди воспринимали супружескую измену как нечто запретное, а муж был вправе требовать, чтобы ему не изменяли. Конечно, общество было патриархальным, и все палки за измены сыпались чаще на женщин. И всё равно, я добился своего, появился важный институт брака.

Я впервые внедрил в государственную систему письменность, и обучал ей всех чиновников. Письменность была очень примитивной, мы писали на кусках кожи и шкур картинки красками. И такие картинки хранились повсеместно с важными государственными записями. Я также учил людей простой математике, как считать и рассчитывать. В основном это были сложение, вычитание, умножение и деление, и только, а также вычисление площади фигур, участков и наделов. Правда, грамоте я обучал не всех, а лишь небольшую прослойку чиновников. В нашем языке картинок, которые относятся по классу даже не к иероглифам, а к логограммам, было около ста картинок, что значили разные важные действия и только. Тем не менее, наши первые логограммы, стали первой в истории человечества базовой письменностью, что очень сильно меня выручала. Но нормальной бумаги у нас не было, а на кожаном пергаменте могли позволить себе писать только богатые или важные государственные служащие, простой народ прибывал в невежестве. И, тем не менее, письменность и азы математики появились и стали развиваться. Кстати, математика была не до 100, а до 60, причём уголок значил десять, а палочка один, так мы записывали числа, а уголок с завитушкой означал 3600, такая математическая система позволяла записывать достаточно большие цифры, и являлась в первом приближении десятеричной до 10, а дальше шестидесятеричной. То есть 1, 10, 60, 600, 3600. На первый взгляд не очень логично, сначала десятки, а потом 60 и 60 во второй степени. Но такое уж я глупое и нелогичное существо. В будущем шестидесятеричная система счисления легла в основу современной геометрии, а также в систему времени, 60 секунд, 60 минут в часе, а также в радианы 360 градусов окружности. Возможно, сейчас в наши дни выбор такой тупой системы, 1, 10, 60, 600, 3600, кажется не слишком логичным и обоснованным, но мне тогда это показалось логичным. Тем более я руководствовался количеством значков, которые позволили бы записать максимально большой, наиболее ходовой формат числа как можно быстрее и короче. До арабских чисел я тогда не додумался ещё, а запись цифр палочками и уголками мне показалась весьма логичной и удобной. Не стоит забывать также, что это была самая первая человеческая письменность, из тех, что я сам разработал, и, наверное, несправедливо винить меня, что она включала в себя на позднем этапе развития того периода чуть более сотни картинок логограмм и такие тупые числа. Кто считает, что можно было сразу создать сложнее и совершеннее, что ж, пусть попробует выучить человека каменного века, без образования вовсе, читать и писать хотя бы так, как это сделал я. К тому же, это сейчас с высоты веков мы люди воспринимаем письменность и математику как нечто нужное и само собой разумеющееся, показывающее уровень культуры и развития. В тот период истории, мои математика и письменность смотрелись не более, чем как полезное приложение к основной жизни общества. То есть, в тот период истории, создание письменности лично мной воспринималось изначально, как нечто не более полезное, чем искусство делать стекло или кожаные перчатки. Хотя, в дальнейшем я быстро осознал ценность письменности с точки зрения народного образования.

Впервые, я использовал серебро как валюту, меня в те времена мало волновали сделки и натуральный обмен между рядовыми гражданами, но нужно было внедрить какую-то экономическую систему в распределение труда между целыми городами. Поскольку глобальный обмен товарами между целыми городами и взимание налогов, нужно было как-то регулировать. В качестве валюты я использовал серебро, как очень дорогой и редкий металл. Причём, монет как таковых не было, мы отливали небольшие капельки примерно одинаковой массы. И каждая капелька имела большую ценность, подделать капельки было невозможно, для этого пришлось бы раздобыть где-то серебра, металлургия всё-таки у нас была весьма слабой. Все серебряные рудники контролировал я, других рудников не было, и никто не знал где искать. Серебро было не подделать, а отливки из меди и железа имели совсем иной цвет. И да, я тогда впервые в истории человечества изобрёл аналог денег, в моих государствах прошлого никаких денег не было никогда, и использовался натуральный обмен всего. Деньги очень хорошо зарекомендовали себя как единица регулирования экономики, я постепенно всё более и более распробовал их полезность, наравне с письменностью. Все эти завоевания появились уже тогда, я думаю около 9 тыс лет назад, на заре античности человеческой расы.

Истинную революцию в развитии нашего общества внесла мера веса, которую я взял за эталон, и особые гирьки из камня распространились по всей стране, появились также первые весы, по которым можно было мерить массу сдаваемого крестьянами зерна, молока или мяса. Весы важное изобретение, также как и песочные и водяные часы, которыми можно было мерить промежутки времени от секунд до суток. Я старался, изготавливал особо точные устройства замера веса и времени, всё это способствовало развитию торговли. И скоро капельки серебра стали использоваться не только в расчётах между целыми городами, но и в расчётах между отдельными богатыми людьми. Теперь, в этой новой стране у нас появились все атрибуты античности, разве что, в том моём первом античном государстве, все завоевания цивилизации были представлены очень слабо. У нас были акведуки, но мало и маленькие. Мы умели обрабатывать стекло, но только для богатых. Тоже самое касается денег и письменности, математики, ими пользовалась только ограниченная группа людей, менее одного процента от общей численности населения государства. Да всего этого было мало, но оно появилось! В моих государствах прошлого таких вещей не было никогда, и именно поэтому я считаю это государство античным, а все предыдущие являлись просто крупными племенами эпохи позднего каменного века.

Думаю, отдельно стоит упомянуть, что впервые появились люди, занимавшиеся постройкой морских судов. Массовое внедрение бронзы позволило нам сложным образом обрабатывать древесину, и впервые в истории были построены крупные гребные галеры. Корпус собирали из длинных досок, а потом склеивали намертво смолой деревьев, без единого гвоздя. Также смола покрывала весь корпус галеры, чтобы избежать протечек. А для гребли использовались большие, вырезанные из дерева вёсла. Крупные галеры для дальних плаваний были двухэтажными, верхний этаж, палуба для гребцов, нижний для провианта, и чтобы спрятаться от Солнца. Посреди галеры обычно торчала мачта с прямым и очень примитивным парусом. Когда галера плыла по ветру, она поднимала парус, если против ветра, парус опускался и люди садились на вёсла. Кстати, парус был тканным. Такие гребные галеры были огромными по моим меркам кораблями, длинной иногда до пятнадцати метров, и в них зараз могло плыть по 50 человек. На такой галере можно было доплыть из Италии до любой страны на побережье Средиземного моря. При этом, в отличие от моих первых лодок катамаранного типа, галера могла выдержать не очень сильный шторм. Правда, при очень сильной качке был риск перевернуться. Тем не менее, это были корабли, а не лодки, и на них могло плыть много людей, с большим грузом и на большую дистанцию. Я планировал использовать морской флот для связи с дальними колониями в будущем.

Отдельно стоит упомянуть судебную систему, я впервые начал вести примитивную юридическую практику. Она заключалась в том, что никто больше не имел право наказывать вора или преступника самолично, теперь надо было доказать вину. В прошлом очень часто люди убивали тех, кто им не нравился, а потом говорили "он украл, я защищал своё имущество." Теперь убийства были запрещены, как и самосуд. Если человек обвинялся в чём-то, его тащили в суд, и там судья выносил приговор, решая, виноват он или нет. Также, была написана простейшая правовая система, в которой оговаривался список преступлений, такие как убийство, воровство, изнасилование, неоплата долга, нарушение договора. За разные преступления, специально обученные судьи, выносили разные приговоры от смертной казни до месяца рудников или штрафа. Это был качественный шаг вперёд, раньше такой системы у меня не было. Поскольку в прошлом я часто сам выполнял судебную функцию, а по мере роста государства, судебные обязанности ложились тупо на моих гвардейцев. Теперь же судебными делами занимались специально обученные люди, судьи, прокуроры и адвокаты. Прокурор выступал обвинителем, и помогал обвинять преступника пострадавшей стороне, адвокат выполнял функцию защиты подсудимого, а судья судил и выносил приговор. То есть появилось три должности в судебной системе. Четвёртой должностью можно считать высшего судью, в каждом городе имелся старший, или высший судья. Высший судья судил богатых и влиятельных людей, впрочем, в особо важных случаях, самым главным судьёй работал я. Но на самом деле судей было не так уж много, а процессы редко были длительными и занимали от десяти минут до двух часов максимум. Так у меня в столице было двое обычных судей и один высший и всё, и этого более чем хватало. Причём, работа у судебной системы имелась далеко не всегда, в связи с чем, часто, судьи занимались и другими делами помимо своих прямых обязанностей.

Моя политика тех лет заключалась в следующих словах, свобода и неравенство. Я знал, многие люди просто ленятся нормально работать, поэтому я старался делать трудяг богатыми, чтобы другим завидно было, и подчас у меня это удавалось, многие хотели и мечтали обогатиться, так или иначе. При этом, все граждане государства были государственными рабами, то есть я мог сделать с любым гражданином что угодно, это было необходимо, чтобы организовывать крупные государственные стройки. При этом, друг относительно друга люди всегда были свободны, я следил, чтобы отношения между людьми никогда не вырождались в рабство. И максимум что позволялось, это появление должников.

Моя империя в Италии просуществовала примерно двести лет, и на пике развития подмяла под себя все окрестные племена, став настоящей демографической бомбой древнего мира. Моя империя насчитывала 25 крупных городов на территории Италии, с населением свыше 5 тысяч человек каждый, и ещё около десятка городов поменьше разбросанных по всему побережью Средиземного моря. Также имелось значительное количество мелких деревень, что подчинялись центру и платили налоги. При этом, численность населения столицы превысила 20 тысяч человек, и я ещё боролся, чтобы она не росла дальше. У меня имелась развитая медицина и система карантинов на случай эпидемий, и пару раз мои лекари успешно ловили больных, препятствуя пандемии. Я всё равно опасался, что сильный рост населения города, породит множество нищеты, анти санитарию и возможность глобальной эпидемии. Поэтому я старался следить, чтобы население городов не росло выше определённой планки, а всех лишних выселял в деревни, строил новые города, посылал поселенцами за пределы страны и строил иностранные фактории. Я стремился взять под контроль весь средиземноморский регион, стараясь двигать науку и культуру человечества повсеместно. На пике развития моего государства, под моим флагом рождалось и умирало 500 тысяч человек, огромное население по меркам древнего мира. Корабли моего флота плавали в дальние страны по всему Средиземному морю, поддерживали торговлю и добывали металл для столицы. И всё было просто отлично, разве что, сложно было управлять столь большой территорией. Я тогда понял, что всё же, несмотря на сильный прогресс, моя бюрократическая система крайне несовершенна, в частности, требовала сильного усложнения письменности, но писать было не на чем.

За эти годы я имел несколько женщин, достаточно много женщин, и у меня родились наследники очень чистой крови, один из них умер в возрасте 145 лет, то есть прожил радикально дольше, чем другие люди. Я понял, что, достигая ещё более чистой крови, близкой к моей, можно родить человека, который сможет пройти сквозь века, подобно мне. А значит, он будет умён и сможет понять всё, что понимаю я. Однако, в последствии выявилась проблема, а именно, человек получивший жизнь вечную или очень долгую, переставал считать меня божеством, и в какой-то момент начинал считать меня равным себе, а то и мнил себя умнее меня.

Так и произошло, я решил воспитать себе наследника особо чистой крови, который мог бы помочь мне править огромной империей и частично разгрузить управление страной. Я подумал, если нас будет двое или больше, нам проще будет контролировать великую империю, и я смогу обеспечить стабильность и развитие огромного государства. И это были не пустые надежды, я давно заметил, что максимального успеха цивилизация достигает как раз тогда, когда имеется в наличии максимальное количество, наиболее хорошо обученной и подготовленной элиты. То есть, для создания государства более высокого уровня необходимо иметь не только научные технологии и политическую систему, но и максимально хорошо обученную элиту. И чем лучше обучена элита, тем сложнее будут постройки, тем выше технологии, тем проще поднять систему образования в государстве, которой я уделяю большое внимание. А значит, я должен стремиться создавать царство разума. И я родил сына от женщины близкой мне по крови, и сын рос медленно, и я знал, что его кровь особенно близка к моей, и что он будет стареть медленно, а проживёт долго. А может быть, он не будет стареть никогда.

Юноша постепенно повзрослел, рос наглым и заносчивым, из авторитетов признавал только меня, но я смотрел на это сквозь пальцы. Полагая, что он и должен быть таким, потому что он умнее и лучше остальных рядовых граждан. Он должен считать себя высшим существом, а других просто людьми, видеть в себе историческую миссию, и он видел своё особое место в истории, как я ого и хотел. И мой сын действительно был очень умён, многое понимал в этой жизни, увлекался и хорошо умел работать с ремёслами, знал звёздное небо и во многом походил на меня. Я очень любил и ценил его, особенно после того, как он остался молодым, минув пятый десяток лет.

Вскоре, мой сын пожелал иметь собственную гвардию, он очень хотел власти. И я, подумав, решился и позволил ему иметь собственных солдат, и тот стал набирать гвардию, интенсивно тренировать её, вооружать лучшим бронзовым оружием, и прошло ещё сто лет, империя росла и процветала, а мой сын стал моей правой рукой и научился всему тому, что знаю я сам.

И я вырастил его не просто так, я хотел и стремился передать ему все свои знания, чтобы он помогал мне править, потому что империя росла, а её стабильность зависела от качества управления, от того, сколько умных людей в её главе. Я учил его, старался, полагая, что чем просвещеннее мой сын, тем ниже вероятность того, что он предаст меня.

* * *

Беда подкралась неожиданно, я спал и ни о чём не думал, вдруг в комнату влетел боец моей гвардии с криками "ваше величество проснитесь, измена!". Я подскочил как ужаленный и схватился за бронзовый меч. Внизу были звуки боя, там воины сражались друг с другом и умирали.

-Что случилось?

-Гвардия вашего сына напала на вашу гвардию, они напали ночью, неожиданно, многие наши убиты, сейчас мы проигрываем, мы сдерживаем дворец, но продержимся недолго, им приказано убивать вас. Они повсюду, у них так много воинов, к ним подключились некоторые изменники из армии, мы не победим. Если бы они напали днём, и мы были бы готовы, им никогда нас не одолеть, многих лучших воинов убили во сне без оружия.

Я сразу всё понял, кусочки мозаики последних лет сложились воедино. Мой сын считал себя таким же великим правителем, как и я сам, и он не хотел иметь конкурента, собственного отца. Он собирался убить меня, чтобы захватить власть и стать абсолютным правителем. Тем более, он считал, что его кровь не менее чиста, чем моя собственная, поскольку он тоже, как и я живёт вечно, не старея. Я подскочил и быстро оделся.

-Вы должны бежать через тайный ход! - Сказал мне стражник.

-Нет, нельзя, мой сын знает про тайный ход, там нас будет ждать засада, он на это и рассчитывает.

-Что же делать? Гвардейцы не протянут долго, у вас есть десять минут, чтобы бежать.

-Они штурмуют центральный вход, вряд ли кто-то из них следит за всем периметром дворца, а мой сын ждёт меня в тайных туннелях с засадой, дворец большой, мы просто спустимся со стены по верёвке, это единственный шанс.

Мы быстро поднялись на крышу крепости, я прошёлся по кругу, посмотрел вниз, и нашёл подходящий тёмный переулок, скинул верёвку и полез вниз. Здесь в переулке не было никого, мой сын действительно допустил оплошность, полагая, что я буду уходить тайными подземными тоннелями, которых было несколько, и все он знал.

Мне же было понятно, что надо уходить из города как можно быстрее, скоро они хватятся, что я выскользнул из ловушки. И я быстро двинулся к городским воротам. Там стояла обычная стража, они отказались меня выпускать из города, правда, не узнав в одиноком путнике своего правителя. Тогда я поднялся на одну из крепостных стен, прошмыгнул мимо часовых, и спрыгнул в нижний город с малой высоты. Здесь шум битвы исходящий из дворца утих, и я смог быстро прокрасться к внешней стене, и также спрыгнуть с неё, а потом я двинулся прочь. Я знал, терять время нельзя, скоро мой сын поймёт, что я ускользнул из его лапок, и будет искать за пределами города. План же у меня был прост, добраться до своей северной столицы, взять верных людей, подготовить армию, пойти и свергнуть сына назад. Убить эту тварь, что решила поднять на меня своё оружие.

Я двигался очень быстро всю ночь, и к утру набрёл на постоялый двор, здесь мне удалось ночью украсть скакуна, и я решил именно украсть, хотя мог бы купить, но тогда продавший мне лошадь, мог бы навести на меня преследователей. Я скакал всю ночь и утро, покрыв до обеда расстояние в сто километров не меньше. Ближе к вечеру на уставшем и измученном жеребце я приблизился к своей северной столице, это город с населением около двадцати тысяч человек. Я планировал поднять тут свою гвардию и принять управление войсками, но решил перестраховаться, здесь в поле работали крестьяне, я оставил жеребца в лесу и подошёл к ним.

-Нищенкам и изгоям не подаём, проваливай, - сразу грубо крикнули мне.

-Я хочу знать, что случилось в городе, - спросил я, не показывая лица.

-Этой ночью во дворце шёл жестокий бой, мы не знаем почему, но гвардейцы наследника убивали гвардейцев года, и победили гвардейцы наследника, так что у нас теперь новая власть. А теперь проваливай нищенка, ты узнал всё что захотел.

-Спасибо.

Я быстро пошёл прочь в лес, пока они меня не узнали, впрочем, кто мог подумать, что сам император великой империи, здесь в дранном плаще мог подойти к ним. И я понял одну страшную вещь, мой сын перестраховался. Он не просто хотел убить меня во дворце, его гвардия напала на мою повсеместно. И возможно, в моей гвардии даже есть предатели. То есть бесполезно пытаться здесь сейчас поднять восстание, он взял под контроль всё и везде, а мне надо бежать из Италии в дикие земли, и лучше всего на север, через Альпы. Если я начну войну за власть, даже если я смогу победить где-то, скорее всего, его войска будут больше моих, и я проиграю, а я не хочу умирать. Чем рисковать своей жизнью, пытаться отбить в гражданской войне свою державу, лучше уйти в другие земли. Я мог бы набрать людей в фактории на Чёрном море, и оттуда мигрировать куда подальше, впрочем, сейчас можно просто подождать.

Я скакал ещё два дня, лишь иногда давая жеребцу немного отдохнуть, жеребец всё слабел и слабел и скакал всё медленнее, в итоге я вконец загнал его у подножий Альп. Я решил не заходить никуда, и ограничиться теми вещами, что были при мне, а это бронзовый меч и добротный бронзовый кинжал, а также тёплая кожаная одежда, всё что надо. В прошлом у меня итого не было, и я умею всё делать своими руками. Я мог бы спалиться, зайти в пограничный городок, купить то, что мне нужно, но тогда мой сын точно узнает, куда я бежал, и пошлёт погоню, будет искать в северной Европе. А так, я мог пропасть где угодно, от Ближнего востока до Испании. Искать меня по всему миру тяжелее, чем где-то конкретно.

Итак, я преодолел Альпы, и это было тяжело, потом восстановил силы в южной Германии, и двинул на восток, решив, что пока что всё же лучше ненадолго затаиться. А потом лет через десять можно и вернуться в Италию, посмотреть, как там развиваются дела, либо зайти в какую-нибудь из приморских факторий, узнать ситуацию. Всё же фактории поддерживают связь со столицей и в курсе всех новостей.

Короче, никто за мной не погнался и я успешно ушёл на восток, добрался до Урала, перебрался на восточную границу Урала, чтобы уж меня наверняка не нашли, и успокоился. Построил себе хижину в лесу, и стал просто жить, понимая, что первые несколько лет мой сын будет искать меня по всей Европе. И не только злоба будут гнать его вперёд в его поисках, но и страх моей мести, потому что он знает мой потенциал и боится. Он умён и осознаёт с кем поссорился куда лучше, чем любой другой предатель. И мой вечно живущий сын, куда опаснее царя Ливийского царства. И он сверг меня, именно потому, что был уверен, что сможет занять моё историческое место в мире, что ж, возможно, он даже прав в своих надеждах и тем хуже. И что обидно, от кого от кого, а от него то я уж точно не ожидал предательства, я научил его всему, а он меня кинул. Я полагал, что если он будет знать обо мне всё, то никогда не предаст, а он наоборот.

Я прожил там в этой зимней хижине в холодной Сибири около двадцати лет, не смея появиться в Европе или как-то выдать себя, я понимал, стоит врагу напасть на мой след и мне конец. Потому что за мной сейчас никого, а мой сын может бросить на моё убийство десятки лучших убийц, силы целой империи, единственной в своём роде, самой могучей во всём мире. Через двадцать лет я понял, что можно сходить на разведку. Я побоялся возвращаться в Италию, но знал, что на побережье Чёрного моря, на северном берегу пролива Босфор есть крупная фактория Италии и там мне могут рассказать, что и как.

Идти туда далеко, и обратный путь занял у меня пол года, но мне больно уж хотелось узнать, как там поживает моя страна. И я добрался до этой фактории, и к счастью, она была не разграблена, наоборот процветала, по крайней мере, чисто демографически. Здесь было несколько деревень, и сама фактория городок численностью населения в тысячу человек. Я в принципе знал, что охотники часто приходят из диких мест торговать, и я решил уподобиться такому охотнику, я нёс на продажу тушки зайцев, такой самый безобидный товар. Я легко преодолел ворота в город и прошёл на базар, подошёл к одной из женщин и начал задавать вопросы:

-Здравствуйте уважаемая.

-Привет.

-Я бы хотел продать тушки зайчиков.

-Что ты хочешь?

-Двести грамм соли.

-Тупой варвар, кто же даст тебе столько соли за каких-то зайчиков?

-А сколько ты дашь мне соли?

-Пятьдесят грамм. Приходи сюда четыре дня, приноси столько же зайчиков как в этот раз, и получишь свои двести грамм.

-Можно узнать кой что ещё?

-Валяй, только не долго, у меня дела.

-Я слышал вами когда-то правил древних бог, белый демон.

-Какой же он бог, его сын вон как сверг, просто, раз и за одну ночь захватил власть, глупым оказался бог на поверку то, очень глупым и недалёким. Раз позволил своему сыну так легко захватить власть. И было это давно, двадцать лет назад, я тогда ещё маленькой девочкой была, ты глуп варвар, если такого не знаешь.

-А что было потом?

-А что потом? Его сын правил пять лет, искал отца по всем землям, объявил награду пять тысяч серебряных капель за своего отца живого или мёртвого. Но так и не нашли древнего бога, никто.

-И что теперь с сыном?

-Он также потерял власть и бежал, великий царь сверг его и теперь правит нами честно и справедливо.

-Погиб ли сын великого бога?

-Нет, говорят не погиб, просто бежал. Царь тоже назначил за его голову награду, десять тысяч серебряных капель за живого или мёртвого, но так и не нашли его. Вот так и живём. Но нас здесь это мало касается, дела империи.

-Ясно.

-Ну что ты продаёшь мне своих зайчиков то?

-Да сейчас, забирай. - Я отдал ей своих зайчиков и получил бесполезную мне соль.

-Глупый варвар, за таких зайчиков ты мог бы и сто грамм соли получить. Хорошие зайчики, эх ты, какой глупый и тупой варвар.

Я отвернулся и пошёл прочь, всё что нужно, я узнал, что ж, значит, мой сын тоже был свергнут и бежал, не смог удержать власть, хотя думал, что умнее меня. Вот, одно дело просто знать, когда тебе рассказали, как править, совсем другое уметь самому. И всё равно, я решил, что пока что возвращаться в империю даже с целью разведки крайне опасно, потому что новый царь может искать если не меня, то моего сына, а тот похож на меня. Так что могут схватить и казнить, даже если по ошибке. Я решил пока вернуться за Урал, и прожить там ещё лет двадцать, пока окончательно всё не успокоится.

Спустя ещё двадцать лет я совершил путешествие в Италию, я прошёл на своих двоих пол Европы, попутно заметив, что неандертальцы окончательно вымерли. А общая численность населения людей на Земле резко возросла. Теперь вся Европа была густо населена племенами кроманьонцев, и я полагаю, что численность населения людей в мире превысила три миллиона человек, то есть мы достигли примерно тех же количеств, что были у неандертальцев на пике их развития. При этом, племена людей, что сейчас населяли Европу уже не были тупыми охотниками. Мы люди истребили большинство крупных животных, теперь в Европе не было ни мамонтов, ни шерстистых носорогов, исчезли львы и некоторые виды особо крупных медведей. Мир стал более приятным и безопасным для жизни. А люди стали всё чаще заниматься земледелием, растили зерно, разводили баранов и другие виды скота. Вся Европа была покрыта мощными племенами и иногда целыми союзами племён, то есть стала зарождаться ранняя государственность, сама и без меня! В своём путешествии я натыкался на племена численностью по 600 и более человек, правда, таких особо крупных племён было не так много. И они строили вокруг своих селений ограду, а внутри дома. Никто из них не умел обрабатывать металл, подобно гражданам Италии, но каменные и костяные орудия достигли невероятного уровня совершенства. Развивались ремёсла, выделка кожи, создание обуви и сложной одежды, глиноделие. Люди перешли на новый гораздо более высокий уровень развития, чем раньше, а вот неандертальцы полностью все вымерли. И это был мир, эпоха кроманьонцев. Что ж, главное, чтобы ледник не пошёл вновь в наступление. Но я по своему историческому опыту знал, что сейчас только начало великого потепления, и здесь в Европе тепло будет ещё очень долго, многие тысячи лет. А сейчас люди живут не только в Европе, но и на юге, в Северной Африке на Ближнем Востоке в Испании и Италии. Так что, если у людей не появится враг подобный мне, вымирание им не грозит. И я понимал, что в последующие несколько тысяч лет увижу невероятный расцвет человеческой расы, о котором в прошлом я мог только мечтать. Поскольку, в какой то момент начнётся самопроизвольный процесс развития и роста, даже без моего участия, а я помогу этому.

И я добрался до Италии, и долго ходил по её городам, изучая культуру и быт там. Я заметил, что, несмотря на рост населения, государство сильно деградировал, всего за чуть более сорока лет моего отсутствия. В частности, поломались все акведуки, и новые властители почему-то не смогли их починить. Теперь воду в города снова таскали водоносы. Города стали крупнее и потеряли систему школ и лекарей, что были раньше. Лекари, как и школы, обслуживали только богатых. Впали в полосу заката ремесленники, и резко упала сложность производимых ими предметов. Зато появилось несколько новых крупных рудников по добыче металлов, куда согнали множество рабов, и они там работали, умирали в ужасных условиях, но добыча металла и литьё бронзы выросло, армия стала даже сильнее, чем раньше. Численность армии возросла, а причина была довольно банальна, государство распалось на три части. Эти куски моей империи не воевали друг с другом, но постоянно усиливались, стремясь не уступить врагу. Окончательно оформилось рабство, я заметил, что почти половина населения страны теперь стала чьими-то рабами. Официально, рабы являлись людьми, которые попали когда-то к своему новому хозяину в долговую зависимость и не смогли выплатить долг.

Больше всего меня расстроило новое развлечение богатых, бои бедняков насмерть на арене. Каждый день почти, особенно по выходным, на арене на потеху толпе умирали люди. Это зверское развлечение с убийством лично во мне вызвало только отвращение, я за свою жизнь убил столько людей, столько раз видел смерть. Что не понимал, как этим можно наслаждаться, но люди думали иначе. Смерть, кровь, страдания, - круто. Я всегда хотел, чтобы люди жили хорошо, и всем было хорошо, даже бедным, а тут убийство, просто так и без причины, на потеху толпе.

Что касается использования зеркал и стекла, меня не пустили в район для богатых, но я издали видел, что в домах богатых людей стекло было, наверное, имелись и зеркала. А в нищих районах бедняков стёкол обычно не было. И да, теперь в каждом городе было два района, один район для всех, где жил кто попало, и второй район для богатых, туда пускали по специальному медному пропуску. Район для богатых был окружён стеной, и на входе стояла охрана, по стене взад вперёд ходили воины. Я думаю, это было отчасти связано с грабежами.

Я не знаю, сколько ещё просуществует это новое государство, очевидно, численность населения только здесь в Италии превысила 300 или даже 400 тысяч человек, что необычайно много по меркам древнего мира. Очевидно одно, первые признаки упадка уже на лицо. были утеряны все высокотехнологичные вещи, такие как акведуки, ранее доступные всем предметы, теперь имелись лишь у богачей. Резко на порядки упал уровень образования, то есть сама система организованной передачи знания от предыдущих поколений к будущим сократилась. Сократился во много раз и морской флот. Лишь небольшое количество старых галер плавало иногда у берега и вдоль портов. Искусственно подстёгиваемая когда-то мной торговля с дальними факториями теперь стала редко. Фактории не могли ничего особо ценного дать своей метрополии, и у них не было флота, а метрополии не было смысла плавать часто за их товарами. И лишь иногда из некоторых факторий привозили нечто ценное. В прошлом я поддерживал связь со всеми заморскими городами, чтобы сохранить единство империи. Но о каком единстве идёт речь, если сама Италия распалась на несколько кусков.

Причём, теперь мне Италия казалась очень опасной зоной, прежде всего, из-за рабства и высокой плотности населения. Одинокий путник, лишённый хорошего оружия, всегда рисковал попасть в рабство. А неудачливый раб рисковал потом попасть на арену гладиатором и погибнуть на потеху толпе. И, тем не менее, мне очень интересно было понаблюдать за тем, как будет катиться к закату эта область планеты. У меня ещё с давних времён был большой запас серебряных капель, а сам я был искусным мастером во многих областях. Мне удалось купить у одного из важных ремесленников свою собственную кузницу по обработке меди, и я поселился в столице в элитном районе для богатых в должности кузнеца. Этим и зарабатывал себе на жизнь, потекли года, а я жил в верхах общества, в относительной безопасности и наблюдал за тем, как разваливается империя.

За следующие пятьдесят лет по стране прокатилось несколько ожесточённых войн, и несколько эпизодов ожесточённой борьбы за власть. Государство то дробилось, то объединялось, доля нищеты росла и падало количество ремесленников, в какой-то момент, огромное население, достигнув пика, начало сокращаться. Тем не менее, регресс шёл очень медленно, и его сдерживало большое население, которое постепенно прочь от голода и нищеты стало утекать в дальние страны и заморские фактории. Постепенно стало убивать и количество жителей столицы, и та стала усыхаться в размерах. Но правители тех лет и в ус не дули, полагая что всё хорошо и отлично. Тем не менее, государство всё ещё не падало и продолжало существовать, и многие изобретения так и не были забыты, стёкла в домах богачей, бронзовое оружие для армии, серебряные капли вместо денег для богатых. И даже остатки письменности имели место, а я всё ждал, когда же империя рухнет. И прошло ещё около трёхсот лет, прежде, чем столичный город не превратился в последний мини городок в Италии. Но полный крах так и не наступил, сохранились крупные деревни, в которых имелись ремёсла, и самое необычное, самих деревень по всей Италии стало множество, и они сохранили скотоводство, огонь, собак и иногда даже остатки бронзового оружия. Таким образом, моё великое государство распадалось долгие пятьсот лет, что необычно долго, в сравнении со сроком жизни государств прошлого. И до сих пор родоплеменные союзы сохранили зачатки государственности и слабое подобие городов. И я решил, что чем выше численность населения и уровень развития, тем выше шанс страны подняться выше. И сделал свои выводы.