Книга колдуна

Глава девятая

На рассвете «Богиня Морей» покинула гостеприимный порт Дуур-Жада, единственное место на земле, где пираты со всех морей могли по-настоящему ощущать себя как дома, иначе сказать, в полной безопасности.

Попутный ветер весло наполнял паруса галеры, что без сомнения могло считаться добрым знаком, обещавшим успешное плаванье.

Моряки народ суеверный, и это давно известно всем. И самыми суеверными из них, пожалуй, можно назвать тех, кто посвятил себя столь опасному промыслу, как пиратство. Удача — дама очень капризная и непостоянная. Сегодня ты ходишь у нее в любимчиках, а завтра… Завтра она вполне может и позабыть о твоем существовании, обратив свой взор на кого-то другого. Хорошо, если не на твоего заклятого врага, жаждущего напиться твоей крови. Из чего следует, что нужно по возможности предпринять решительно все, чтобы госпожа удача не отвернула от тебя своего лика. А, что может заставить ее отвернуться от тебя? Да все, что угодно. Например, наличие на борту женщин…

По сему поводу среди экипажа «Богини Морей» пошли кое-какие толки да рассуждения. Не то чтобы раньше с ними в море не выходили женщины. Но это были подруги капитана, в основном, рабыни, чье присутствие на корабле мало, что значило. Однако сейчас дело обстояло иначе. Целых три женщины сразу — это уже слишком. Самые суеверные всерьез начали опасаться, не оскорбило бы все это Морского Отца, который очень ревниво относился к своим детям, и его немилость могла дорого обойтись -всему экипажу. Особенно если принять во внимание, в какое опасное плаванье они нынче пустились.

Примерно половина команды «Богини Морей», разбившись на кучки, на все лады обсуждала между собой возможные последствия пребывания на корабле женщин, и как все это может отразиться на успехе начатого дела. Не то чтобы они собирались устроить бунт. Ни о чем подобном не могло вестись и речи, ибо любой из моряков с радостью отдал бы жизнь за своего капитана. И все же подобные разговоры да толки не могли сказаться благоприятно на настроении команды и на боевом духе.

Едва начавшемуся зарождаться недовольству резко положил конец никто иной, как Шарга. Многоопытный шкипер лучше чем кто-либо понимал, к чему все это может в конце концов привести. Как и всегда в сложных ситуациях, он действовал быстро и решительно.

— А ну, прекратите сейчас же! — сурово рявкнул он на толпившихся на палубе пиратов. — Вам что, заняться больше нечем?! Если так, то я живо отыщу для всех работу.

— Хватит тебе, шкип, — отозвался кто-то из моряков. — Ну, чего ты так взбеленился? Прямо как кит, кому в хвост всадили гарпун. Мы же ничего такого не замышляем. Просто собрались поговорить о том, о сем. Ведь многим, сам знаешь, это плаванье не по вкусу.

— Ну, и что с того? — отрезал Шарга. — Это еще никому не дает права устраивать здесь сборища, вести пораженческие разговоры и тем самым портить настроение остальной команде. Мне, признаться, тоже вся эта затея с поисками треклятой древней книги не по нутру. И это не секрет ни для кого из вас. Более того, я до последнего был против всего этого. Нам нужно заниматься своим делом, а не пускаться в сомнительные предприятия. Однако большинство приняло решение, и следовательно, все дальнейшие споры на эту тему больше не имеют никакого смысла. Так зачем теперь портить себе и другим нервы, пускаться в пустопорожние рассуждения, придумывая всякие беды, которые якобы нас ожидают впереди? Такое вполне в духе каких-нибудь сухопутных неженок, отродясь не видавших моря. Но нам, избороздившим вдоль и поперек океан, просто не к лицу тратить свое время на подобную чушь. Только подумайте, какой дурной пример вы подаете этому желторотому новобранцу.

И с этими словами Шарга ткнул пальцем в Гарда, яростно драившего палубу поблизости от собравшихся.

Речь шкипера возымела действие на недовольных, и вскоре все они уже занялись своими обычными делами.

Весело наполняя белоснежные паруса, свежий ветер гнал «Богиню Морей» в открытое море. Вскоре Дуур-Жад остался далеко позади. А где-то там, впереди, пиратской галере и ее отважному экипажу уже раскрыла свои объятия таинственная, пугающая, но все же и весьма заманчивая неизвестность. И тем, кто отважится ринуться ей навстречу, она многое сулила, как хорошее так и плохое. Ибо что есть сама человеческая жизнь? Всего лишь один краткий миг между будущим и прошлым, сплошь наполненный удивительными, подчас необъяснимыми противоречиями и парадоксами. И то, и другое неотступно преследует по пятам всякого живущего в этом несовершенном, сумасшедшем мире. Наверное, так захотели сами сотворившие его боги. Для чего? Про то смертным знать не полагается. Их жалкий разум все равно не в состоянии постичь логику и цели высших сил. По крайней мере, именно так считает большая половина рода человеческого, во всяком случае, та его часть, которая хотя бы изредка задумывается над этим и подобными вопросами. Потом большая часть из них, как правило, уже к этому не возвращается, справедливо считая все попытки как-то объяснить необъяснимое совершенно пустым и бесполезным времяпрепровождением. Ну, а те немногие, кто, несмотря ни на что, по-прежнему настойчиво продолжают ломать головы над тайнами мироздания, в конце концов становятся философами и мудрецами. И потом до самого конца своих дней безуспешно пытаются постичь великую истину бытия, не подозревая, что главный ответ на многие вопросы лежит совсем рядом. И не где-нибудь в тайнике, а в них самих… Эта истина так же стара, как и сам род человеческий, и заключается в том, что не следует винить во всех бедах богов, так как сам человек и никто другой постоянно навлекает несчастья на свою голову…

Так, или примерно так думал Гард, яростно работая тряпкой. Ведь причин для этого у него имелось более чем достаточно. Именно по своей собственной глупости он оказался теперь членом команды «Богини Морей». И это вместо того, чтобы тихо сидеть у себя дома, корпя над древними фолиантами и манускриптами.

Однако одно лишь простое собирательство древних знаний Гарда совсем не устраивало. Его всегда особо интересовала практическая магия. Да и какой может быть толк даже от самой великой мудрости, если ее нельзя использовать? Ведь столько всего можно сделать и столького добиться, используя могучие заклятия древних колдунов, большая часть из которых давно и основательно забыты. И лишь очень немногим из нынешних чародеев (да и то самым опытным) известна малая толика древних знаний, чудом сохранившихся с тех времен, когда магия была по-настоящему могущественной, когда люди могли побеждать демонов и даже куда более кошмарных порождений преисподней.

Об этом, как и многом другом, Гарду поведал один старик. Многие считали его сумасшедшим и шарлатаном, хотя на самом деле его можно было бы обвинить в чем угодно, но только не в безумии. Зачастую так часто происходит с теми, кто на самом деле является мудрее очень многих из тех, кто всерьез считает себя умнейшим из людей.

Гард познакомился с Сиар-Та (именно так звали старика) на одном из валузийских рынков, где тот за небольшую плату показывал разные волшебные фокусы всем желающим. Для этого он использовал шатер, в котором творилось что-то совершенно непонятное. С одними из желавших узреть подлинное чудо внутри и в самом деле творилось нечто из ряда вон выходящее. С другими не случалось ровным счетом ничего. Что, несомненно, вызывало неудовольствие последних. Однако самого старика все это совершенно не касалось, ибо на его стороне всегда оказывались те, кто и в самом деле столкнулся в его шатре с чем-то необычным.

О том, что сам Гард узрел в волшебном шатре старика, он предпочитал по возможности не вспоминать, ибо худший кошмар наяву было бы сложно себе представить. А в том, что все это происходило с ним именно наяву, Гард с самого начала ни на миг не сомневался. Сиар-Та умудрился сразу внушить ему полное доверие к своей магии.

Немалого труда стоило Гарду завоевать сочувствие старца и напроситься к тому в ученики. Однако когда все преграды были наконец устранены, перед изумленным взором молодого купца открылся удивительнейший из миров, о самом существовании которого тот раньше и не подозревал. Занятия с Сиар-Та полностью перевернули сознание Гарда, его взгляды и стремления. И он понял, что купцом, как отец, ему не быть, ибо отныне только одна лишь магия царила в его помыслах.

Узнав о том, откуда приехал в Валузию молодой купец, Сиар-Та поведал ему удивительную историю об одной давно исчезнувшей расе нелюдей, некогда обитавшей на острове, где ныне находился Дуур-Жад, и в некоторых других местах. Люди-кошки, — так называл их старый маг, хотя на самом деле эти создания когда-то именовались совсем иначе. Как именно? Этого в точности не знал даже сам Сиар-Та: несомненно, один из немногих ныне живущих магов, кто не только знал о самом существовании этих удивительных созданий, но и имел некоторое представление об их языке, повадках и обычаях. Все это, по его словам, он еще юнцом почерпнул из неких старых-престарых, еле читаемых манускриптов, которые в свою очередь являлись ничем иным, как вольным переложением куда более древних фолиантов. Все это добро принадлежало первому учителю Сиар-Та, который впоследствии умудрился уничтожить самого себя вместе с собственным жилищем, схватившись с каким-то демоном вызванным из преисподней. Что ж, подобное иногда случается даже с величайшими из магов, ибо от ошибок, как известно, никто на всем белом свете не застрахован.

Самого Сиар-Та в то время не было с учителем. По приказу последнего, он ездил в Коморию. Ну, а когда вернулся, на месте дома учителя обнаружил лишь одну глубокую яму. Поэтому ему так и не удалось узнать побольше о людях-кошках. Других источников рассказывавших (или хотя бы упоминавших) о них, Сиар-Та как ни старался, так и не сумел найти.

Гард чрезвычайно заинтересовался исчезнувшей расой. Тем более, что та, по словам Сиар-Та, обладала обширнейшими познаниями в магии, которые вполне могли быть использованы обычным человеком. Поэтому юный ученик старого мага не больно-то и расстроился, когда в один прекрасный день получил от отца приказание вернуться домой. Дома, на острове, он решил провести основательные изыскания и (если конечно повезет) обнаружить хоть какие-нибудь крохи знаний людей-кошек.

На прощание Сиар-Та подарил ему книгу собственного написания об исчезнувшем народе, которая, по его словам, должна была оказать существенную помощь ученику в предстоящих поисках. Так оно и получилось. Однако, решив не ограничиваться только такой помощью, Сиар-Та не преминул сразу предупредить юнца об огромной опасности, которая неминуемо подстерегала всякого пустившегося в такие поиски.

— Нечеловеческая магия, конечно, вполне может быть использована людьми, — молвил он Гарду. — Но только при условии, что те будут очень осторожны. Особенно с теми заклятиями, в истинном назначении которых имеются хотя бы малейшие сомнения. Неосторожные маги просто не доживают до старости.

— Я все это прекрасно понимаю, — заверил его Гард. — И обещаю быть самим воплощением осторожности.

— Не обещай того, что все равно не сможешь исполнить, — наставительно изрек Сиар-Та. — Знаю я вас, молодых. Всегда бросаетесь вперед сломя голову, забывая не только подумать, но и просто осмотреться по сторонам. А в результате оказываетесь в лапах каких-нибудь демонов или кого похуже, которых сами же по неопытности и вызвали на свою голову…

— Но такое порой случается и с более опытными магами, — напомнил ему Гард. — Ты ведь сам рассказывал мне про участь своего первого учителя.

— Верно, — подтвердил старик. — По случаю может погибнуть даже самый мудрейший из нас.

Поэтому вам, молодым, следует быть осторожными вдвойне. А главное, нужно здраво оценивать собственные силы. Не бойся думать о себе как о слабом маге. Бойся возомнить себя слишком сильным и могущественным. Это верный путь к гибели. Особенно, если собираешься заняться собиранием древних знаний нечеловеческих рас. И запомни: люди-кошки умели оберегать свои тайны от чужаков. Особенно, нашего человеческого племени. Ведь именно мы, люди, всегда стремимся уничтожить тех, кто хотя бы немного отличается от нас самих. А уж об иных, кто хоть в чем-то нас превосходит, и говорить нечего. С такими всегда стараются покончить в первую очередь. Люди-кошки об этом прекрасно знали. А будучи существами мудрыми и дальновидными, они наверняка предполагали, что когда-нибудь наступит такой момент и им придется потесниться, освобождая место для более сильных и агрессивных народов, жаждущих единолично царить в этом мире. Поэтому они, наверняка, озаботились оставить как можно больше смертельных магических ловушек для всех алчущих завладеть не только их землями, но и самым дорогим, что имеется у любого народа — их знаниями, накопленными за многие тысячелетия существования на земле…

Этот последний разговор с Сиар-Та особо запомнился Гарду. И потом ему не раз предоставлялся случай на собственном опыте убедиться в правоте старого мага.

Едва успев возвратиться на Дуур-Жад, Гард сразу же преступил к своим изысканиям. Влаго, что его отец в этот момент был настолько загружен делами, что не мог этому воспрепятствовать. Ведь он всегда крайне неодобрительно относился ко всему, что хотя бы мало-мальски имело отношение к магии.

Поначалу Гарду не везло в поисках. Шаг за шагом он обследовал окрестности Дуур-Жада, но ничего имевшего хоть какое-нибудь отношение к исчезнувшей расе ему на глаза так и не попалось. К тому же отец уже начал обращать внимание на частые отлучки сына из дома, что не сулило ничего, кроме дополнительной головной боли. Однако молодой маг не унывал, пребывая в полной уверенности, что удача ждет его где-то совсем рядом. И как вскоре оказалось, интуиция его не подвела.

Невдалеке от знаменитой Арены, на одной из скал, Гард обнаружил, какие-то загадочные знаки. Их было совсем немного: около десятка. Приглядевшись к ним повнимательнее, Гард понял, что они не нарисованы на гранитной толще и не выбиты, а скорее всего просто выжжены, словно на самом обыкновенном дереве. Такое можно было сотворить только при помощи магии, ибо известно, что никакой естественный огонь не может оказать на камень подобного воздействия. И уж конечно этим волшебным пламенем, оставившим на скале столь странные отпечатки, управляли не местные маги из Дуур-Жада. Гард сомневался, чтобы такое было под силу хоть кому-то из них. Отсюда вывод напрашивался сам собой. Знаки на скале, скорее всего, оставили те, кто обитал на острове еще до появления тут людей, а именно те, кого Сиар-Та именовал людьми-кошками. Ничего иного молодому магу его логика не подсказывала, да и не могла подсказать.

Старательно скопировав все до единого знака на пергамент, Гард заперся дома, в своей комнате, где и просидел над ними безвылазно не один день. Загадка оставленных людьми-кошками надписей поначалу казалась ему неразрешимой. Они не были похожи ни на что из того, что использовали люди. Даже самые древние человеческие письмена из тех, что Гарду доводилось видеть, не имели с этими ничего общего. Оно и не удивительно. У людей своя письменность, а у Иных — своя. Однако сей логический и закономерный вывод не мог служить молодому магу утешением, ибо ни на йоту не приближал его к решению загадки.

Что же делать? С какой стороны следует подбираться к тайне, которой не одна тысяча лет? Несомненно, Сиар-Та смог бы ему в этом помочь или хотя бы как-то натолкнуть на верное решение. Но старик сейчас был далеко в Валузии. И отправиться к нему отец Гарду наверняка не разрешит. Ну, а своими силами ему здесь точно не обойтись. Если, конечно, не попытаться прибегнуть к магии и с ее помощью задать несколько вопросов либо самим людям-кошкам (точнее, их призракам), либо какому-нибудь осведомленному демону, вытащив того из преисподней. И то, и другое, — занятие трудное, хлопотное, а главное, весьма небезопасное. Оно требует больших знаний, опыта и силы. И если последнее (по утверждению Сиар-Та) у Гарда имелось в избытке, то первых двух качеств ему явно не хватало.

И что же из всего этого следует? Отложить все это дело в долгий ящик, а самому найти здесь, в Дуур-Жаде, достойного учителя и под его руководством продолжить свое обучение? При самом удачном стечении обстоятельств, все это может продлиться не один год. А тайна магии людей-кошек так и останется неразгаданной?..

Ну, уж нет! Ожидание в течение долгих лет Гарда совсем не устраивало. К тому же поиск здесь, в Дуур-Жаде, по-настоящему достойных учителей — занятие весьма проблематичное. Ведь ни для кого не секрет, что подавляющее большинство здешних магов либо откровенные шарлатаны, либо жалкие недоучки, знающие не больше самого Гарда. А те немногие, кто действительно разбирается в магии, обычно предпочитают держаться в тени и не высовываться без крайней необходимости. Почему? Ответ прост. Даже для такого во всех отношениях спокойного и безопасного города, каким справедливо можно считать Дуур-Жад, предосторожность далеко не лишняя. Мало ли что может произойти? Кому захочется в случае чего оказаться крайним?..

После длительных размышлений Гард все же решил попытаться прибегнуть к магии: попробовать вызвать в этот мир призрак одного из людей-кошек. По его мнению, это будет безопаснее, чем связываться с демонами. Правда, тут же возникал вполне законный вопрос. А захочет ли призрак человека-кошки вообще разговаривать с каким-то чужаком из будущего? Однако пока Гард предпочитал об этом не думать. Там будет видно. Гораздо больше его волновало совсем другое. Каким образом осуществить вызов духа? Ведь раньше он сам никогда этого не делал.

В распоряжении Гарда имелось несколько свитков с заклинаниями для вызова призраков умерших, и он засел за их изучение. Затем у него ушло немало времени на поиски подходящего места для проведения самого обряда вызова. И вот наконец все было готово.

Незаметно выбравшись из дома, как-то ночью Гард отправился приводить в жизнь свое намерение. Нельзя сказать, что ему совсем не было страшно. Само место, выбранное им для проведения обряда, издавна пользовалось среди жителей Дуур-Жада дурной славой. Нередко там гибли или пропадали люди и творились разные странности. Останки погибших обычно находили в таком жутком состоянии, что один их вид заставлял содрогнуться даже самых матерых головорезов. Исчезнувших не находили вовсе. А порой оттуда доносился вой, вперемешку со звериным рычанием, заставляющий трепетать даже самые отважные сердца. Местные жители называли это жуткое место просто Холмами. Находилось оно в маленькой долине, со всех сторон окруженной неприступными скалами. Попасть в эту самую долину можно было только одним путем: пройдя по узкому извилистому ущелью, бравшему начало невдалеке от той скалы, на которой Гардом и были обнаружены те самые загадочные письмена людей-кошек.

В темное время суток местные жители боятся даже приближаться ко входу в ущелье, полагая (и не без оснований), что это верная гибель. О том, чтобы в одиночку пробраться в долину к Холмам, да еще ночью, и речи быть не могло. Никто во всем Дуур-Жаде, будучи в здравом уме, на такое бы не решился. По крайней мере, без крайней на то нужды, ибо посещение Холмов даже днем для некоторых заканчивалось весьма прискорбно.

Хочется спросить, для чего вообще некоторым нужно лазить по таким опасным для жизни местам? Неужели горький опыт тех, кому там здорово не повезло, ничему не в состоянии их научить? Ответ прост. Виною всему обычная человеческая жажда к легкой наживе: безумие, порой охватывающее даже тех, кого никак нельзя причислить к обыкновенным глупцам или каким-нибудь умалишенным авантюристам, помешанным на золоте. Дело в том, что давно существовало предположение, что сами Холмы являются ничем иным, как древними могильниками, в которых прежние обитатели острова хоронили своих вождей в окружении принадлежавших им несметных сокровищ. Как раз за этими сокровищами одно время островитяне и устроили настоящую охоту. Вскоре после обнаружения долины с Холмами все кому не лень, вооружившись лопатами, ринулись проводить там раскопки. Однако поиск сокровищ продлился не долго. В Холмах начали среди бела дня гибнуть или исчезать люди. Большая часть добытчиков разом решили, что никакие богатства покойникам не нужны, и соответственно поспешили удалиться восвояси. Самые стойкие и смелые продержались чуть дольше. Однако и они вынуждены были покинуть эти опасные места. С той поры миновал не один десяток лет. Но и до сих пор эта маленькая долина в горах неизменно продолжала пользоваться дурной славой. Правда, время от времени кое-кто из недавно прибывших на остров, несмотря ни на что, был готов попытать там счастья. И, как правило, все они кончили плохо.

Так что не удивительно, что Гард, которому с детства была известна не одна страшная история о Холмах, боялся туда идти. Тем не менее, он шел, ибо чувствовал, что лучшего места для воплощения задуманного ему не найти на всем острове. А отказываться от своих планов он не стал бы, несмотря ни на какую опасность.

Пробираясь в темноте по дну ущелья, Гард не выпускал из рук обнаженного меча, то и дело вздрагивая от каждого шороха. Кроме того, у него наготове имелась и парочка боевых заклятий, с помощью которых он рассчитывал в случае чего спасти свою жизнь. Ведь на порождения тьмы, а уж тем более на призраков обычный меч мог и не подействовать.

Несмотря на все страхи и опасения, ущелье Гард миновал без всяких приключений. Едва юноша вступил в долину, как на него обрушилась поистине мертвая, замогильная тишина, такая, что бывает только на кладбищах и в тех местах, где царствует смерть.

Местом проведения обряда молодой маг избрал небольшой холм, находившийся почти у самого выхода из ущелья. Возможно, из-за его скромных размеров искатели сокровищ в свое время не обратили на него внимания. Наверняка они считали, что более или менее достойную поживу следует искать под самыми большими курганами, ибо вряд ли у какого народа существовал обычай хоронить своих вождей под насыпью менее десяти футов высотой. Нет, там, скорее всего, покоится какой-нибудь слуга или простой воин, ради которых не стоило особо стараться. А раз так, то и взять там решительно нечего…

При свете факела, начертив на вершине выбранного им холма нужную пентаграмму, Гард начал обряд вызова. Длился он недолго и состоял в основном из чтения заклинаний на каком-то давно умершем языке, да ритуальных пассах руками.

После того, как стихли последние слова заклинания, в течение некоторого времени совсем ничего не происходило. Так что Гарда уже начали терзать сомнения, а не напутал ли он чего-нибудь? Такое вполне могло произойти, так как практического опыта в подобных делах у него не было никакого.

Прошла примерно минута томительного ожидания, и вот из самого центра пентаграммы ударил столб белого неяркого света, который тут же начал преобразовываться в прозрачную фигуру.

Сердце молодого мага радостно забилось. Слава всем богам и богиням, у него получилось! С первого раза получилось!

Об опасности, которая могла исходить от этой фигуры в пентаграмме, на радостях он и думать позабыл. Нет, все-таки уроки с Сиар-Та не прошли для него даром. И он действительно стал тем, кем мечтал быть с самого детства, то есть настоящим магом.

Между тем столб света уже закончил свое преобразование, и перед изумленным взглядом Гарда предстала высокая, стройная, полная грации и изящества фигура совсем юной девушки. Следует сразу заметить, что ничего кошачьего в ней не было: все то же самое и точно так же, как и у обычных людей.

«Неужели передо мной призрак самого обыкновенного человека? — живо промелькнуло в голове Гарда. — Что ж, вполне похоже на то. Значит, это не захоронения людей-кошек. Тогда где мне искать их могилы? Неужели Сиар-Та и его учитель ошибались? Неужели никаких нечеловеческих рас на нашем острове никогда не было? Быть такого не может. Не верю!»

Параллельно перед Гардом вставал и другой, более актуальный вопрос. Что же теперь ему делать с этим вызванным из могилы призраком?

Сразу отправить назад? Или, может, сначала поговорить? А что, это мысль? Может, ему что-нибудь известно о людях-кошках?

— Кем ты была? — обратился Гард к призраку девушки. — Как твое имя?

Вместо ответа, внутри его головы (ибо призраки не общаются с живыми при помощи слов) прозвучал вопрос:

— Зачем ты призвал меня, маг, нарушив сон, длившийся тысячи лет?

На что тот, в свою очередь, ответил так:

— Я собираю нужные мне сведения о расе людей-кошек, давным-давно жившим на этом острове.

— Что тебе от них нужно, человек? — удивился призрак. — Их давно нет, и они давно не угрожают существованию ни твоей расы, ни какой-нибудь другой.

— Мне это известно, — молвил ей в ответ Гард. — И я не опасаюсь угроз со стороны тех, кого давно уже нет.

— Тогда чего же ты хочешь?

— Получить знания людей-кошек.

— Знания?

— Точнее, меня очень интересует их магия. Уверен, что это настоящее сокровище, которое не должно навсегда кануть в небытие. А тебя я вызвал для того, чтобы задать несколько вопросов. И вот первый из них. Тебе известно, где я смогу найти тайники, в которых хранятся книги и манускрипты, написанные магами людей-кошек. Уверен, что такие существуют.

— Существуют, — подтвердил призрак девушки. — У народа мургов во все времена было немало могучих магов. Знания, накопленные ими, действительно не исчезли, а хранятся в тайных местах, охраняемые могучими чарами, которые действуют до сих пор.

— Где я смогу отыскать эти самые «тайные места»? — повторил свой вопрос Гард. — И как мне снять наложенные на них чары?

На что призрак девушки ответил:

— Ас чего ты решил, что я открою тебе столь великие тайны моего народа? Ты ведь не принадлежишь к нашей расе.

— Я могу тебя заставить! — запальчиво выкрикнул Гард. — Сейчас ты в моей власти. И поэтому будешь делать все, что я прикажу.

В голове у молодого мага прозвучало нечто похожее на смех. Если призраки вообще могут смеяться, ибо никто не может с полной уверенностью ответить, — возможно ли сохранить чувство юмора, проведя в мире мертвых не одну тысячу лет?

— В твоей власти, говоришь? — повторил призрак после того, как перестал смеяться. — Ты очень самоуверен, чужак из рода человеческого. Твоя сила велика, но вот знаний и опыта явно не хватает. И я могла бы вырваться из твоей жалкой пентаграммы в любой момент, ибо она слишком слаба и несовершенна для того, чтобы удержать Мауну, — дочь величайшего из магов народа мургов. Несмотря на то, что ты вызвал меня из Мира Мертвых в образе бестелесного духа, некоторые заклинания все еще мне подвластны.

От подобных слов призрака молодого мага попеременно начало бросать то в жар, то в холод. Оно и не удивительно. Среди обитателей Мира Мертвых самыми опасными заслуженно считаются именно призраки магов. Подчинить их своей воле по силам только самым искусным чародеям, каковым Гард не мог себя считать даже с большой натяжкой.

Между тем призрак девушки зловеще продолжал:

— Я могу уничтожить твое тело, а душу забрать с собой в Мир Мертвых. И там ты вечно будешь моим рабом. Можешь не сомневаться. Однако делать этого не стану, ибо относительно тебя у меня только что появился другой план.

— Какой? — почти машинально спросил Гард, тщетно пытаясь унять предательскую дрожь, внезапно охватившую всё его тело.

— Ты хочешь научиться магии моего народа? Что ж, пожалуй, я смогу тебе в этом помочь. Вот только сначала ты должен будешь доказать делом, что достоин столь высокой чести.

— Как? — живо заинтересовался Гард. — Что я должен для этого сделать?

— Вернуть меня к жизни, — последовал ответ после непродолжительного молчания. — К настоящей жизни во плоти.

— Вернуть тебя к жизни? — искренне изумился молодой маг. — После долгих тысячелетий смерти? Никогда не слышал о подобном! Разве такое возможно?

— Не знаю, как с вами, людьми, а с мургами еще как возможно. Тем более со мной, дочерью великого мага.

— Но как я смогу это сделать?

— С помощью Камней Стихийных Сил. Это величайшее из сокровищ, принадлежавших моему народу. Добудь их, и я вернусь к жизни.

— Где мне их искать?

— Так ты согласен?

— Разумеется.

— Два из них спрятаны здесь, на острове. Место я укажу. Что до остальных, то их местонахождение мне неизвестно. .

— Это плохо, — вздохнул Гард. — В таком случае на их поиски можно потратить всю жизнь.

— Ты колеблешься? — спросил призрак. — Что ж, это можно понять. Отыскать Камни — задача не из легких. Но обещанная мною награда того стоит.

— Я и не думал колебаться, — твердо произнес Гард. — Даже более того. Я готов незамедлительно приступить к поискам и не остановлюсь, пока не раздобуду все пять Камней.

— Найдешь первые два, и твоя задача существенно упростится. Камни притягивают друг к другу, и чем их будет у тебя больше, тем притяжение сильней. И ты сразу это почувствуешь.

— Если так, то задача и в самом деле упрощается, — согласился Гард, хотя в глубине души и не был в этом уверен. — Так где мне искать первые два…

Призрак рассказал, после чего, пообещав скорую встречу, внезапно исчез. При этом Гард ощутил, как фамильный медальон у него на шее внезапно похолодел, словно с мороза. Однако, занятый другими мыслями, маг тогда не обратил особого внимания на эту странность.

На другой день, следуя указаниям призрака, Гард отыскал оба Камня Стихийной Силы. Они оказались спрятанными в маленькой пещерке, вход в которую был не только надежно замурован, но и даже сами подходы к нему уже давно успели зарасти травой и кустами. Наверняка, сюда давно никто не заглядывал.

Оба Камня источали огромную мощь, которую даже такой неопытный маг и то мог легко ощутить. Наверняка, их можно применять не только для оживления давно умерших, но и для любых других целей. Не удержавшись от искушения, Гард тут же решил опробовать один у себя дома. Это оказался Камень Огненной Стихии.

Итог сего эксперимента оказался довольно прискорбным. Пожар едва не спалил дотла дом отца. Гард немного не рассчитал силу волшебного талисмана. И вот теперь он оказался простым матросом на пиратском корабле. Нрав его отца всегда отличался крутостью. Как теперь продолжать поиски остальных Камней? На этот вопрос у молодого мага пока не было ответа. Там будет видно.

Оба Камня он, разумеется, прихватил с собой. Так, на всякий случай. Вдруг ему повезет…

— Ты что, заснул там?! — послышался разгневанный окрик Шарги, обращенный к застывшему с тряпкой в руках новобранцу. — Решил отлынивать от работы?!

Испустив страдальческий вздох, Гард с яростью принялся тереть доски палубы, которые словно в насмешку над ним никак не желали становиться чище.