Ключ к счастью попаданки

Глава 7

Феня легонько дёрнула меня за руку.

Да помню я, помню! Крупная тётушка с неестественной наклеенной улыбкой — моя будущая свекровь, девчонки — сёстры Саввы, а отец, по обычаю, встретит нас в доме.

Стараясь ничего не перепутать, я тщательно выполняла Фенины наказы. Последней вошла в дом, низко поклонилась и чинно села рядом с Феней.

В голове крутилась одна мысль — как избежать договора? Что сделать, чтобы никто не пострадал, но свадьбу отменили.

Я украдкой посмотрела на Савву. Самоуверенный, вальяжный, лицо не искажено даже зачатками интеллекта. Великие боги, сколько там вас всего есть! За что мне это? Чем мы с Улькой перед вами провинились, чтобы на всю оставшуюся жизнь получить в мужья этого подсвинка? Учитывая продолжительность жизни, наказание продлится лет сто. Если, конечно, раньше я не сбегу.

Разговор за столом пока не касался свадьбы. Обсуждали виды на урожай, будущая родня хвасталась, какой отличный в этом году лён и прикидывала, как весной хозяин и Савва поедут продавать полотно.

Очень интересно! Ткать всю зиму, я так понимаю, мне выпадет?

Пекас тоже нашёл чем похвалиться. Расписал удачный приплод у скотинки, а после второй чарки какого-то явно веселящего напитка, пообещал к приданому добавить парочку поросят.

Феня злобно зыркнула на мужа. Видимо, она решила взять дело в свои руки, пока благоверный не раздарил всё хозяйство.

— Да не с пустыми руками мы в дом ваш пришли, да ленту алую голубкам нежным мы принесли, — напевно начала она.

Мать Саввы, вероятно, тоже ждавшая торжественного момента, положила ложку и продолжила:

— А не таите ли обиды на нас, на наше угощение, да на наше привечание? Пошто девица юна на лавочке сидит, пошто на Саввушку-молодца, солнце ясное, не глядит?

Пока обе женщины исполняли обрядовые нескладные песни, я тайком разглядывала жениха. Может, в нём есть какой-нибудь заметный физический изъян, и я смогу отказаться?

Пока, кроме того, что он мне категорически не нравился, никаких явных недостатков я не видела.

Мать Саввы толкнула его в бок, тот, наконец-то, перестал есть, сыто рыгнул и небрежно вытер об себя руки.

Всё. Больше в эти игры я не играю. Делайте со мной что хотите, но согласия на брак я не дам. Даже если после этого меня сошлют на господские конюшни.

А как же Пекас с Феней? Нет, я должна придумать что-то, чтобы они не пострадали.

Пекас взял меня за руку, вывел в центр комнаты. Савву за руку вывел его отец. Нас поставили рядом и соединили руки. Мать Саввы и Феня старательно запричитали что-то душевно-трагическое, из которого я смогла понять, как тяжело родителям отрывать от сердца своих лебёдушек. Улетают они вить своё гнездо, а родители не могут без слёз выпустить деточек на свободу.

Сестры, которых мать Саввы торопливо дёрнула за косы, в два звонких девичьих голоса подержали страдания. Старались так, что переорали Феню.

Савва устало вздохнул и с тоской посмотрел на стол. Неужели он не наелся? Да там еды-то нормальной нет! Отварные овощи, мясо, обжаренное до хруста, яйца, какая-то каша-размазня и сало. Из приличной еды только Фенины пироги.

— Готов ты, Савва, назвать Ульну своей невестой?

— Да, — ответил Савва.

Ульна — моё имя? Не Улька, которое звучит небрежно и похоже на собачью кличку.

Я решилась. Простите меня, Пегас и Феня. Про позор люди забудут, раны ваши заживут, а я сделаю всё, чтобы вам со мной было хорошо и комфортно. Может быть, и порки удастся избежать. Принесу часть приданного богам, вторую продам и заплачу тому, от кого зависит наказание. Раз в этом мире есть деньги, то есть и подкуп.

Я набрала воздуха, чтобы ответить громко, как вдруг почувствовала, что наши руки уже связаны.

Алая лента стянула наши с Саввой запястья. Я дёрнула руку. Нет, нас не связали, но на правой руке и у него, и у меня появилась широкая полоса.

Я потрогала ленту — похожа на атлас, только более плотный и блестит ярче.

Как это произошло? Они же не спросили моего согласия! Может быть, теперь смогу оспорить договор и отменить свадьбу?

Я растерянно посмотрела на Феню, но по её лицу поняла, что вопросы лучше пока держать при себе.

— Идите, молодёжь, погуляйте, — мать Саввы подтолкнула нас к выходу. — Взвар вам девочки принесут в беседку, сладости, мёд свежий, вчера только с пасеки привезли.

Мы послушно вышли из дома. Беседкой оказался обычный навес от дождя, с дощатым щелястым столом и парой скамеек. Наверное, в жаркий день здесь было хорошо, но сегодня довольно прохладно, и я бы предпочла остаться в тепле.

Феня предупредила, чтобы я ни в коем случае не садилась первой. Я могла сесть только тогда, когда сидят все старшие члены семьи. Муж, разумеется, тоже к ним относился. Но Савва не муж мне и, очень надеюсь, никогда им не будет.

Тем не менее решила пока не обострять обстановку. Вдруг он тоже не желает видеть меня своей женой? Вдвоём нам проще будет избавиться от ненавистного брака.

Сава сел, я опустилась на противоположную лавку. Тогда он встал, обошёл стол и устроился рядом со мной.

— Теперь можно, мы же жених и невеста, — сказал он и положил руку на моё колено.

Я возмущённо фыркнула. То, что нам нацепили на руки по красной полосочке ткани, еще не значит, что он может позволять себе меня лапать!

Откинула руку и отодвинулась подальше.

— Да не бойся ты, — по-своему понял Савва. — Никто не увидит! Помнишь, как я тебя на речке зажал? Ох и визжала!

Савва расплылся в довольной улыбке, отчего стал ещё противнее.

— Синяки-то прошли, что я наставил? — шепнул он мне в ухо. — Ничё, скоро доберусь до тебя, пугливая моя.

С крыльца, держа подносы с угощением на вытянутых руках, чинно спустились сёстры Саввы. Поставили перед нами кружки с тёплым взваром, нарезали крупными ломтями белую булку. К булке полагалось жиденькое варенье, в плошках рядом лежали засахаренные фрукты. Я потянулась к кусочку яблока, но одна из сестёр хлопнула меня по руке.

— Не трогай, — тихо сказала она. — Не для тебя положено.

Взяла приглянувшийся мне кусочек и закинула в рот. К нему добавила большую горбушку, обмакнув её в варенье.

— А для кого? — уточнила я, с трудом сдерживаясь, чтобы на макнуть красавицу лицом в плошку.

— Братик пусть кушает, — пояснила вторая и, по-птичьи повернув голову на бок, пригляделась ко мне. — Какая-то ты, Улька, другая стала. Будто и не совсем дурочка.

— Сама ты дурочка, — не сдержалась я.

Савва, который опять не на шутку увлёкся едой, оторвался от мёда:

— Улька, не балуй, — предупредил он. — Они сёстры мои.

— А я жена твоя буду, — заметила я мысленно перекрестилась.

Спаси и сохрани меня от такого мужа. Может, ещё до свадьбы лопнет от обжорства? Или хотя бы на свадебном пиру. Я согласна вдовой остаться.

— Будешь, — уточнил Савва.

И неожиданно ущипнул меня за бок.

Я взвизгнула от боли! Мой, и без того тощенький бок, загорелся огнём — Савва не пожалел силы. Я развернулась и огрела его кружкой по голове.

Савва взвыл диким голосом, потянулся ко мне с кулаками, но я, предвидя такой вариант, швырнула ему в лицо тяжёлую плошку с вареньем.