Клятва верности

20: УГОВОРЫ

– Вам действительно не нужен водитель, мисс Черчворд?

– Спасибо, сержант, нет. Мне не далеко ехать. – Она тепло улыбнулась и села в автомобиль – открытый двухместный родстер. Как все автомобили в Тодос-Сантосе, он принадлежал фирме – не было смысла иметь собственные машины. Было дешевле иметь парк машин, и давать их напрокат жителям.

Теоретически ни один из автомобилей не предназначался какому-то определенному лицу. В действительности же некоторые специально оборудованные машины использовались только несколькими высокопоставленными служащими, и Барбара считала, что маленький «Альфа Ромео» «принадлежит» ей. Она села, тщательно отрегулировала сиденья и зеркала, а затем нажала на переключатель в отделении для перчаток.

Проверка ретранслятора. МИЛЛИ?

ПРИНЯТО. РЕТРАНСЛЯТОР ДЕЙСТВУЕТ.

Радиус действия ее имплантированного приемника-передатчика был довольно небольшим, но в автомобиле была мощная ретрансляционная установка, хорошо действующая повсюду в зоне прямой видимости большой антенны на крыше Тодос-Сантоса. Она удовлетворенно кивнула, и затем проверила каждую шкалу на панели приборов. Затем она завела двигатель и внимательно прислушалась к его работе. Наконец она почувствовала, что готова к встрече с дорожным движением Лос-Анджелеса, и нажала педаль сцепления.

Она поднималась вверх и вверх по серпантину к вершине склона и дальше, в зеленые заросли, окружающие Тодос-Сантос, выбрав маршрут, который шел по ненаселенным местам. В действительности это не были дикие места – естественные заросли сарсапарели в Южной Калифорнии имеют неприятный коричневый цвет большую часть года, а жителям Тодос-Сантоса не нравилось смотреть на это сверху, и поэтому после некоторых экспериментов агрономы фирмы вывели кусты, которые оставались зелеными круглый год при минимальном искусственном орошении. Было приятно ехать сквозь эти зеленые заросли, а оленям, кроликам и койотам они, кажется, тоже очень понравились.

Стены города поднимались высоко над ней. Когда она достигла границы парка, то увидела, что пикетчики-анджелинос ушли. Стивенс и Планше действовали быстро после того, как заключили основное соглашение. Хотя вверху над ней жители Тодос-Сантоса не убрали своих знамен. СЧИТАЙТЕ ЭТО ЭВОЛЮЦИЕЙ В ДЕЙСТВИИ.

– Связь с Боннером.

– Алло. Я очень занят.

– У меня просто замечание. Это знамя нужно снять. Оно не поможет нам в установлении отношений с анджелинос.

– Думаю, ты права. Я позабочусь об этом. Что-нибудь еще?

– Нет, ничего. Пока.

Многоквартирный дом был построен в современном испанском стиле, в основном из бетона и черепицы, под ним был гараж, а патио был выложен кирпичом. Прямо перед домом было место для парковки, что позволило ей не ехать вниз по узкому наклонному пандусу. Глубокая арка вела во внутренний двор. В отличие от большинства подобных многоквартирных домов, плавательный бассейн размещался в другом месте, и поэтому выложенный кирпичом патио казался прохладным и привлекательным, в сравнении с блеском бассейна с бетонным дном и запахом хлорированной воды. Квартира Женевьевы Рэнд была на втором этаже, идти туда нужно было вверх по лестнице и вдоль по балкону с железными перилами.

Барбара позвонила, и почувствовала раздражение от того, что никто не отреагировал на звонок. – Напомни все по поводу встречи.

МИЛЛИ не ответила тоже.

Ах ты, черт. Вне зоны досягаемости. Слишком много бетона между мной и машиной. Ну хорошо. Буду продолжать звонить, ведь я знаю…

Дверь открылась. Барбара и Женевьева оценивающее оглядели друг друга. Она совсем не плоха, подумала Барбара. Следит за внешностью и фигурой. Может быть только чуточку полновата, но и Делорес такая же. Наверное поэтому они и нравятся Тони.

– Я Барбара Черчворд. Мы назначили встречу…

– Да. Я… я не уверена, что нам есть о чем говорить.

– Я долго ехала сюда. Вы могли бы послушать, что я хочу сказать. – Она определенно нервничает. Потому что Тони разыскивается полицией? Может быть, полицейские находятся в квартире? Это возможно, лучше следить за своими словами…

– Да, пожалуйста, входите. – Женевьева отошла в сторону и закрыла дверь, когда Барбара вошла.

Квартира была аккуратно прибрана. Дорогая мебель. Растения. Маленькие цветовые пятна тут и там, все с большим вкусом. Дверь в прихожую была открыта, и с другой ее стороны была другая комната, большая по размеру, но не так аккуратно убранная, с книгами, игрушками и корзиной с шитьем на большом столе с гладкой крышкой. – У вас очень хорошо, – сказала Барбара.

– Хотите чего-нибудь? Шерри? Кофе?

– Ничего не надо, спасибо.

Женевьева указала рукой на стул. Она нервно топталась на месте пока Барбара не села.

– Чего вы от меня хотите?

Барбара приняла молниеносное решение. Она не могла говорить здесь, по крайней мере до тех пор, пока не выяснит, в чем дело.

– Я хотела бы, чтобы вы поехали со мной в Тодос-Сантос.

– Ох. А… а Тони там?

– Я не могу этого сказать. Но перед тем, как исчезнуть, он назначил встречу с вами.

– Да, это правда.

– Вообще-то, он хотел, чтобы вместо него поехала я, даже еще до всех этих больших неприятностей с полицией.

– О, тогда вы… – Барбара засмеялась.

– О боже, нет! Конечно, мне нравится Тони, но нет, мы не любовники. Нет, миссис Рэнд, он просто попросил меня… ну, поговорить с вами. Кажется, он не доверяет сам себе.

– Поговорить? Но о чем?

– О том, чтобы вы присоединились к Тони, если вы этого хотите. Конечно, в данный момент есть проблема. Было бы лучше обсудить все это там…

Женевьева ничего не сказала.

Ха, подумала Барбара, ты до сих пор хочешь жить с Тони, если я хоть сколько-нибудь могу понимать выражения лица. Я также уверена, что мы не одни. Если мы хотим поговорить, нам нужно выбраться отсюда.

– Я действительно хочу, чтобы вы поехали со мной. Мы можем вернуться через час, а нам много о чем нужно поговорить. – Барбара поднялась и пошла к двери. – Пожалуйста…

– Этого достаточно.

Это раздался мужской голос. Мужчина выходил из кладовой. Барбара повернулась к нему.

– О, офицер, вам не было там неудобно? – Женевьева нервно засмеялась.

– Офицер! Он вовсе не полицейский, он…

– Заткнись.

Вспыхнувшее в Барбаре чувство веселья погасло. Не полиция?

Появилось еще больше людей. Из игровой комнаты вышла некрасивая, но очень крупная женщина. Еще один мужчина вошел в прихожую из боковой двери. Этот держал двумя руками какое-то оружие с толстым стволом. Барбара видела что-то похожее раньше, но не могла вспомнить где. У одного из людей полковника Кросса? Возможно. Это был автомат, и он делал этих людей по-настоящему страшными.

– МИЛЛИ!

Никакого ответа.

Будь прокляты эти бетонные стены!

– Что вам нужно?

– Нам нужны вы, мадам Черчворд.

– Мисс, – поправила она автоматически.

– Предательница, – сказала женщина. Она подошла и встала очень близко от Барбары. – Свинья.

– Леона, – сказал первый мужчина. – Этого достаточно.

– Кого же я предала? – спросила Барбара. Если этим можно заставить их говорить…

Женщина сильно ударила ее по губам. Барбара вздохнула и отшатнулась назад. Женщина ударила ее снова кулаком, потом хлестнула по лицу сначала ладонью, а потом ее тыльной стороной.

– Теперь ты поняла? – спросила Леона. – Ты ничто, свинья. Ничто. Ты будешь делать то, что мы захотим, и ты будешь вежливой. Поняла?

Барбара выплюнула кусочки сломанного зуба, и почувствовала, как по подбородку потекла кровавая слюна.

Тяжелая рука ударила ее снова.

– Я задала тебе вопрос, свинья.

– Я поняла.

– Хорошо. Заберем отсюда их обеих, – приказал один из мужчин.

Леона держала в руках черный матерчатый капюшон. Она одела его на голову Барбары, взяла ее за руку и потянула. Барбара, спотыкаясь, пошла за ней. Вся половина ее лица горела, и внутри мешка было трудно дышать. Ее нос заложило, и она постоянно сглатывала соленую кровь.

– И чтоб было тихо, понятно?

– Я поняла.

Что-то схватило ее левую грудь и сжало с ужасной силой. Барбара задохнулась от боли.

– Я не сказала, что ты можешь говорить. А сейчас заткнись и вперед. – Рука снова сжала ее грудь, Барбара споткнулась и чуть не упала. Женщина удержала ее за грудь, и Барбара почувствовала головокружение от боли. Ее почти тащили, пока она не восстановила чувство равновесия.

– МИЛЛИ? МИЛЛИ… МИЛЛИ… Боже, где же ты? МИЛЛИ…

ПРИНЯТО.

Ох, слава богу. – Запись. Тревога службе безопасности. Связь с Боннером.

– Что случилось?

– Меня похитили. В данный момент нахожусь в квартире Женевьевы Рэнд.

– Сейчас мы идем.

– Спускаемся по какой-то лестнице. У меня завязаны глаза. Лестница выходит на север. Мы повернули направо, еще раз вправо, меня повернули кругом, и я не знаю, куда мы идем. Мы снова спускаемся, я думаю в гараж под домом. Арт, я боюсь.

Ответа нет.

– Арт!

– Полезай в машину и ложись на пол. Вот так. Сюда.

– МИЛЛИ. Арт, кто-нибудь…

Ответа нет. О боже. Продолжай, не паникуй, они найдут меня. Арт об этом позаботится. И тогда наступит мой черед побеседовать с этой сукой садисткой. Наверное, она лесбиянка. Интересно, чего она боится больше всего? Может быть крыс. Я могу посадить ее в клетку, полную крыс, пауков, чего угодно, что ей не нравится. – МИЛЛИ…

Она услышала, как завелся двигатель. Машина двинулась. Казалось, что она двигалась медленно, медленно повернула, снова медленное движение. Вдруг она поехала резко вверх и дальше.

Вверх по пандусу гаража. – МИЛЛИ.

«ПРИНЯТО. Мы потеряли твой сигнал, дорогая. Послушай, продолжай говорить».

– Меня посадили в машину. Мы уезжаем. Уезжаем от моей машины. От ретранслятора.

«Продолжай говорить нам куда вы едете. Не прекращай передачи».

– Я боюсь… Мы повернули налево после подъема по пандусу. Сейчас мы едем быстрее. Здесь нет коробки передач. Это электромобиль. Идет плавно. Я думаю, у него хорошие рессоры и амортизаторы. Мы поворачиваем вправо – вы все еще меня слышите?

– Слышим. Продолжай говорить.

– Снова двигаемся. Поворачиваем вправо. Едем вверх. Вверх и поворот. Это въезд на шоссе! Едем прямо. Скорость увеличивается. Мы на шоссе. Арт…

Нет ответа. О боже!

– МИЛЛИ. МИЛЛИ. МИЛЛИ…

– Это въезд с Монтана-стрит, – сказал Боннер.

– Там только один пандус, и он поворачивает на юг, – сказал полковник Кросс.

– Они направляются в нашу сторону по шоссе И-5.

– Мы должны найти их, – сказал Боннер.

Кросс сухо кивнул.

– Я хочу, чтобы все машины с ретрансляторами для имплантатов отправили на это шоссе. Пусть курсируют по нему туда и обратно и будут настроены на волну мисс Черчворд. МИЛЛИ сообщит вам, если что-нибудь услышит.

– Правильно, – сказал лейтенант Блейк и начал тихо говорить в телефонную трубку.

Боннер поднял трубку своего телефона.

– Сандра, найди все переносные ретрансляторы, какие у нас есть, и пусть их установят в те машины, где их нет. Я хочу накрыть ими весь город. Сообщи службе безопасности, когда они будут готовы. Если мы пошлем туда достаточно автомобилей, один из них должен услышать ее…

– Я уже подумала об этом, Арт, – ответила Уайет. – Это выполняется. Что-нибудь еще?

– Нет, здесь со мной полковник Кросс, и он занимается этим. Мы возьмем много твоих полицейских. Тебе лучше отменить отпуска и вызвать кого-нибудь из охранников с выходного дня.

– Я это тоже уже сделала, шеф. Оставьте текущие дела. Я буду заниматься городом. А вы ищите свою женщину.

– Да. Спасибо. – Боннер положил телефонную трубку. – МИЛЛИ.

СЛУШАЮ.

– Есть что-нибудь от мисс Черчворд?

НОВОЙ СВЯЗИ С ЧЕРЧВОРД НЕ БЫЛО.

– Слушай внимательно…

КОМАНДА НЕ ПОНЯТНА.

Тони Рэнд промчался мимо Делорес, не взглянув на нее и не дождавшись, пока она сообщит о его приходе. Он ворвался в кабинет Боннера.

– Арт, я только что услышал…

То, что он увидел, поразило его. До этого он был только встревожен. Сейчас он ощутил будто холодная рука сжала его живот, когда увидел Боннера, полковника Кросса и лейтенанта Блейка сидящими с мрачными лицами и ничего не делающими.

Они ничего не делали. А это значило, что ничего нельзя было сделать. Они наверняка обдумали все, что можно было сделать в этом случае.

– Это точно, что они захватили Джин? – спросил Тони.

Полковник Кросс взглянул на Боннера и кивнул.

– Да. Наши люди сейчас находятся в квартире миссис Рэнд, и там нет ни ее, ни мальчика.

– Зак сейчас у бабушки, – сказал Тони. – Я разговаривал с ним по телефону перед проведением побега из тюрьмы, и он сказал, что мама послала его туда на две недели.

– Тогда с ним все ясно, – сказал Кросс. – Кроме того, миссис Рэнд, возможно, ушла вместе с похитителями добровольно…

– Бред какой, – сказал Тони. Кросс пожал плечами.

– Барбару схватили в квартире Женевьевы, – сказал Боннер. – Очевидно, ее ожидали. А Женевьева дружила с профессором Арнольдом Ренном…

– Она не стала бы помогать им похищать Барбару, – сказал Тони. – Она может быть сумасбродной, но не может быть настолько сумасшедшей.

Боннер развел руками.

– В любом случае, сейчас не это главное, – сказал он. – Присоединяйся к компании. Садись и жди.

– Нам нужно что-то делать…

– Согласен. Что? – ответил Боннер. – Давай я тебе расскажу, что мы уже сделали. Может быть ты придумаешь что-то еще.

Рэнд ощутил короткий всплеск надежды, но когда Боннер кончил говорить, Тони больше ничего не смог придумать.

– Центральный, говорит Один-Зед-Девять. Мы зафиксировали слабый сигнал передачи от «Дорогой». Повторяю, мы зафиксировали слабый сигнал передачи от «Дорогой». Мы находимся в квартале 18400 на Стаунтон Авеню. У нас нет пеленгатора, но мы можем ездить и установить место с пиковой мощностью сигнала. Какие будут приказания?

– Один-Зед-Девять, остановитесь в незаметном месте, так, чтобы «Игроки» вас не заметили. Мы не хотим, чтобы «Игроки» узнали, что у нас есть средства для их обнаружения. Я повторяю, поставьте свою машину в укромное место и оставайтесь там. Продолжайте следить за передачей от «Дорогой». Мы попытаемся направить антенну на ваш автомобиль, так чтобы «Дорогая» получила возможность связаться с нами напрямую. Вы поняли?

– Вас понял. Выполняю. Один-Зед-Девять связь закончил.

– Какого черта делают твои люди? – сказал Боннер.

– Спокойнее, – ответил полковник Кросс, – и перестаньте на нас кричать. Мы посылаем туда машины, включая ее собственную. Мы установили с ней контакт, она не передвигается, и только вопрос времени, когда мы снова установим с ней связь. Ради бога, босс, держите себя в руках.

– Да. Хорошо. Я постараюсь.

– А сейчас еще один вопрос. Должен ли я обратиться за помощью?

– Нет, полковник. По крайней мере до тех пор, пока вы не решите, что она нужна. Я бы хотел, чтобы мы все сделали сами, – сказал Арт Боннер.

Амос Кросс усмехнулся.

– Я тоже. Но я должен предупредить вас, что подразделение по борьбе с террористами лос-анджелесского департамента является одним из лучших в мире. Они еще ни разу не позволили, чтобы захваченная жертва погибла.

– А вы считаете, что наши люди не справятся?

– Если бы я так считал, я бы стал настаивать, чтобы мы вызвали лос-анджелесскую полицию, – ответил Кросс. – У нас хорошие люди. Но конечно, у них нет такого опыта, который получают в регулярных подразделениях по борьбе с терроризмом.

Где они могли получить такой опыт? В истории Тодос-Сантоса не было случая освобождения захваченных заложников. Прав ли я, надеясь на них? Ведь там Барбара и Женевьева.

– Тони, у тебя тоже есть голос в принятии этого решения. Может быть, нам обратиться в лос-анджелесский департамент полиции?

Рэнд смотрел на него беспомощно.

– Полковник Кросс разбирается в этом вопросе лучше меня. Я соглашусь с любым вашим решением.

Как обычно перекладывает все на меня, подумал Боннер. Что ж, так и поступим.

– Арт! МИЛЛИ мне ответила! Арт!

– Слава богу. Я слышу, милая. С тобой все в порядке?

– Не очень. Они довольно грубы, но сейчас я могу с этим смириться. Но я не знаю, где мы находимся…

– Мы почти установили твое местонахождение. Вот почему мы можем разговаривать. Мы поставили рядом с тобой ретранслятор. Как только туда подойдет еще пара машин, мы получим треугольник и установим, где ты. Один вопрос. Должны ли мы вызвать подразделение по борьбе с террористами из лос-анджелесского департамента полиции или мы займемся этим сами?

– Только сами. Пожалуйста. Я не сошла с ума только потому, что представляла, что я сделаю с этими… ох, о господи…

– Барбара!

– Ох. Они слишком… Я постараюсь справиться. Вам нужно, чтобы я продолжала передачу для того, чтобы вы смогли найти меня, да? Я попытаюсь. Один. Два. Три. Четыре…

– Полковник, приготовьте наш отряд. Там плохое положение.

– Что там происходит? – спросил Рэнд. Ты что-нибудь услышал? С Джин все в порядке?

– Я не знаю, Тони, – быстро ответил Боннер. – Не отвлекай меня. Полковник, сообщите мне, как только ваши люди прибудут на место. Им нужно поторопиться…

– Ложись, сука.

О боже, неужели снова?

– В прошлый раз мне было больно. Я…

– Заткнись, или я отдам тебя Леоне.

Может ли быть хуже? «МИЛЛИ. Меня уже нашли?»

Ох. Слава богу, что я не могу сейчас забеременеть. Они все будут делать это? Они изнасиловали Патти Херст. Может быть они думают, что так они обратят меня в их сторонницу? О боже, как больно…

– Это революция. Она приближается, и ты ничего с этим не сделаешь. Мы уничтожим Корпоративное государство. Оно просто умрет, когда люди узнают, что им не нужно подчиняться, не нужно мириться с большими компаниями, чтобы получать достаточно пищи… – Лекция прекратилась, когда он обхватил и сжал ее руками, а его бедра стали двигаться все быстрее и быстрее…

– Где они сейчас находятся? Ты можешь сказать нам это?

– Здесь четверо мужчин и одна женщина. Один из мужчин вместе со мной в кладовке. Не думаю, что у него с собой есть какое-нибудь оружие. Я могу справиться с ним, если остальные не помешают. Я не знаю, где они держат Женевьеву.

– Ты уверена, что Женевьева не одна из них?

– Да. Совершенно уверена. Они… они ударили ее. И я не знаю, где она сейчас, и где остальные. Я…

– Что он делает в кладовке вместе с тобой?

– Арт, тебе трудно догадаться?

– Извини. Держись. Мы почти готовы.

Нужно думать о чем-то другом. О чем угодно другом. Она вспомнила свою подругу Жанин, которая изучала дзен-буддизм. С болью можно справиться, приняв ее, прислушавшись к ней, думая о ней, сделав ее частью самой себя, пока она не станет обычной и ты не будешь обращать на нее внимания, и тогда боль исчезнет совершенно, только это мне не помогает…

– Ха, тебе тоже понравилось, правда, дорогая? Мы сможем сколько угодно заниматься этим…

В соседней комнате раздался громкий треск.

– Черт, что там такое?

– ВСЕМ ОСТАВАТЬСЯ НА МЕСТЕ. ОДНО ДВИЖЕНИЕ И Я ОТСТРЕЛЮ ВАМ ЯЙЦА.

– Черт, что? – Он попытался встать.

Барбара протянула руку и схватила его за яички. Затем сильно сжала руку, тянула и выкручивала. Он закричал и беспомощно забарахтался в темноте. Именно этот крик привел к ним охранников.