Клан Мамонта

Глава 3. А вот и третий день

- Кажется, кто-то тявкнул, - вскинулась чуткая Любаша.

- Санькин шакал вышел к завтраку и торопит с подачей первого блюда, - проворчал недовольный Вячик и попытался перевернуться на другой бок, но угодил локтем Ленке по рёбрам, за что отхватил знатного леща. - Уй! Не дерись. Я же не нарочно, - вот так и состоялась побудка.

Солнце уже взошло и даже слегка пригревало, поэтому все охотно вылезли наружу.

- Жрать охота, - оповестил товарищей Саня.

- Да что ты? - деланно изумился Веник. - Только позавчера полноценно позавтракал, а потом ещё три раза перекусил! И всем известно, что за какие-то жалкие трое суток человек от голода не обессилеет. Так что можем ещё день простоять и ночь продержаться на тех запасах, что у нас собой из дома. Я вообще не планировал до завтрашнего утра уделять сколь-нибудь заметного внимания продовольственному вопросу.

- Так ты для нас планировал трёхдневную голодовку! - подхватила шутку Ленка. Но покосилась на мрачного Саню и передумала насмешничать. - Как хотите, а я иду на серьёзную охоту. Слава со мной, а остальные воплощают великие замыслы вождя. И даже не просись с нами, - шлёпнула она по плечу набирающего в грудь воздуха Саню. - Барабанный рокот твоих кишок распугает всю дичь на многие километры в округе, - взяв несколько полутораметровых тонких палочек, прислонённых к стенке убежища, она, заодно, прихватила и остатки лыковых лент, болтающихся на одной из неотбитых веток: - Цыгель-цыгель, ай-лю-лю, - добавила она, и двинулась в сторону, противоположную склону к реке.

Вячик последовал за нею с неизменным копьём в руках - после встречи с косолапым никто не делал ни шагу без этого атрибута.

- Так чего ты там напланировал? - повернулась к Венику Любушка.

- Нарежьте прутьев с тех ив, что у речки, и плетите корзины.

Саня молча повернулся и пошел, куда велели. Девочка с полминуты смотрела ему в спину, а потом двинулась следом.

Веник слазил в убежище, откуда добыл кучу принесённых вчера с речки камней - он выбирал из них только мелкие, меньше яйца. Долго разглядывал и раскладывал на кучки, постукивал их друг о друга, царапал монеткой. Наконец, остановился на трёх вариантах, отложив по два-три образца - остальные показались ему недостаточно крепкими. А потом принялся разжигать вчерашний горн и делать подобие щипцов. Состругал среднюю часть палочки примерно на половину толщины и согнул её в этом "прослабленном" месте. Подровнял хватательные концы, стесав их в прилегающих друг к другу местах.

А потом принялся за настоящее исследование - первым накалил уже знакомый кремень, достал его из огня и тонкой щепочкой, смоченной в воде (благо, какой-никакой сосуд уже имелся), провёл черту. Раздалось короткое шипение, лёгкий треск, и от образца откололась частичка, одна из кромок которой совпала со сделанной чертой.

Снова нагрев - и опять мокрая черта, и ещё кусочек отлетел. Веник повторил попытку, и снова добился успеха. Правда, надёжно угадывал он только с одной из кромок, по которой лопался материал, но, чуть погодя, уловил - общая тенденция прохождения раскола тяготеет к той, что произошла в первый раз. То есть некая невидимая структура у камня имеется, нужно только найти её осторожными пробами. В качестве бонуса за проявленные терпение и вдумчивость, получил даже несколько тонких пластинок, просто бритвенно-острых по одной из кромок.

- А где народ-то? - раздался над головой Лёхин голос.

Это надо же так увлечься, чтобы полностью потерять контроль над окружающей обстановкой! Рядом стояли сразу четыре одноклассника. Миха, Пашка и Гоги так же, как и их вождь, сжимали в руках длинные палки. И вид у этой скульптурной группы был весьма напряженный, можно сказать, угрожающий. Страшно захотелось их обломать.

- Народ? - лениво протянул Веник. - Народ-то в поле.

- Так ты что? Нарезал задачи и спокойно прохлаждаешься?

- Так чего беспокоиться? Всё под контролем, - кивнул Веник. - А у тебя какие проблемы? - продолжил он вяло, картинно растягивая слова.

- У меня? С чего ты взял, будто у меня какие-то проблемы? Так, прогуливаемся, смотрим, - делая вид, что сдерживает зевок, ответил "вождь древнего племени"

Пока длился этот диалог, Миха и Гоги залезли в убежище и теперь что-то между собой бубнили. Пашка же обходил вокруг постройки, разглядывая её.

- Ты Димку не видел? - со скучающим видом полюбопытствовал Лёха.

- Не видел. Да я и не крутил головой по сторонам.

- Ну, нет, так нет. Сегодня-то как? Клюёт? - кивнул в сторону откоса к реке.

- А фиг его знает. Вчера клевало, но здешний Топтыгин отобрал у нас нафиг весь улов. Хорошо, хоть ни за кем гоняться не стал - нажрался и до сих пор дрыхнет под ивами. Так что вы постарайтесь не слишком шуметь, а то вдруг проснётся, да встанет не с той ноги.

- Ага, - засобирался Лёха. - Пойдём, пожалуй. Ты не против, если мы огоньку у вас захватим?

- Без проблем, - кивнул Веник. Если не донесёте до дому, то можете сколько угодно раз приходить. Только старайтесь не шуметь, а то сами знаете - с таким соседом нужно быть очень вежливыми. И пёсика нашего попрошу не обижать, - кивнул он на шакала, нагло выставившего свою острую морду из кустов метрах в двадцати от кострища.

Ребята несколько притихли, перестав обмениваться мнениями об убогости постройки и криворукости её создателей. Набрали палок из кучи приготовленных дров и положили сразу две штуки концами прямо в горн. Веник поддал веером, чтобы они поскорее запылали, а потом нежданные гости мягко, но поспешно удалились.

Проводив их глазами, вождь клана Мамонта вернулся к прерванной работе. Он отложил в сторону кремни, которые встречались только самых малых размеров, и взялся за камни другого вида, этих в ручье было сколько угодно и любых размеров. Они, как выяснилось, несколько менее прочны, но тоже вполне ничего. Теперь нужно было проверить, поддаются ли они обработке по технологии "огонь-вода". Эта работа заняла прилично времени и привела к несколько неопределённому результату. То есть камни трескались, но угадать направление раскола удавалось через раз. Получалось, что структура у них не столь хорошо повторяется. Ну, или она какая-то кривая.

Стоит ли пытаться сделать из этого материала топор? А куда денешься, если больше не из чего? Хотя, есть смысл проверить и третий тип образцов тот, что твёрже кремня.

Только Веник распрямился, чтобы сменить позу, как увидел идущего в его сторону Димку вместе с Иркой, Лариской и Галочкой.

- Здорово, Вениамин! - приветливо заговорил Димка уже издалека. - А что, Лёха со своими гвардами досюда доходил?

- Ага. И доходил, и уходил, - ответил Веник.

В руках пришедшие тоже держали палки, но выглядели они от этого вовсе не столь грозными, как предшествовавшая им четвёрка пацанов. Как-то мирно эти ребята смотрелись - просто слегка замурзанные школьники с дубьём. - Вы что, гоняетесь друг за другом?

- Это он за нами гоняется. А мы решили Кубью поискать. У него хотя бы зажигалка есть. Да и ножик тоже большое подспорье, а то даже конец палки, пока камнями заостришь, шесть потов сойдёт. Знаешь, как ночью страшно? Когда костёр нечем запалить. Хотя, нет, не знаешь - вы-то как сумели добыть огонь?

- Линзой. От солнышка.

- Вот блин! У меня классная лупа в сумке осталась. Сейчас жалею, что оставил её в классе под столом. Хотя, кто ж знал!

- А где Ленка? - спросила Галочка.

- На охоту пошла. Думаю, вернётся к вечеру. Ну, то есть, не позднее. А в точности не знаю, - Веник помнит, что миниатюрная Галочка была дружна с долговязой Ленкой. - Если хочешь, можешь подождать.

- Подожду, конечно.

- Так ты что, тут останешься? А то мы пойдём Кубью искать. Нам бы хотелось до темноты с этим разобраться, - попыталась удержать Галочку Ирка. - Что, присоединишься к клану лохов имени мамонта?

- Дурак ты, Димка, - Лариска почему-то набросилась не на Ирку, а на парня. - Никакие они не лохи. Это твой Кубья противный, а тут, смотри! И огонь горит, и домик такой забойный!

- Забойный. Сплошные дырки, - поморщился мальчик. - Ни от дождя, ни от ветра, ни от сырости в нём не укрыться. Да, если бы у меня был ножик, я бы такой шалаш соорудил! В общем, если желаете, можете оставаться с этими простодырыми, а я пошел дальше.

- Я с тобой, - присоединилась к нему Ирка.

- И я, - Лариска почему-то тоже передумала.

- А я Леночку подожду, - мотнула головой Галочка. - Можно я посмотрю, как там у вас внутри устроено? - показала она в сторону убежища.

Веник кивнул. Он так и сидел на вязанке хвороста. Проводил глазами Димку и двух девочек, пока те не скрылись из виду, обходя чудовищную сосну по вполне уже натоптанной тропинке вокруг корневища. Подложил в горн несколько палок потолще, чтобы снова нагорело углей и, пока суд да дело, заглянул в постройку. Там на примятом камыше сладко спала Галочка, свернувшись в зябкий клубочек. Накрыл её своим пиджаком и курткой Сани, а потом вернулся к оставленной работе.

Итак, третий сорт камней. Нагрел небольшой окатыш, провел мокрую черту - есть раскол. Вторая попытка - снова получилось. И направление, по которому трещина распространяется внутрь материала, совпадает с первым вариантом. Для надежности проверил в третий раз - две получившихся чешуйки оказались дымчато-прозрачными, а первый отколовшийся кусочек был мутным, потому что окатанная водой поверхность выглядела плотно тонированной. Зато вся её кромка оказалась бритвенно-острой. Жалко, что этот фрагмент такой крошечный - с рублёвую монету, а то и меньше. Однако, нужно поискать камень покрупнее - кажется Любаша вчера несла что-то продолговатое этого типа.

Точно - вот лежит продолговатый увесистый окатыш. Веник принялся за него, потихоньку откалывая пластиночки наискосок от одного из концов. Получалось медленно, но уверенно. Дело тормознулось, когда пришла пора обрабатывать встречную грань острия - не сразу угадал с направлением, по которому следует проводить смачивание. И еще тут потребовалось сильно уменьшить размеры отколов. Но затея удалась - камень превратился в зубило с прямой режущей кромкой, к которой достаточно остро сбегались грани "заточки".

Пошел к ободранной липке и провёл испытание, действуя инструментом, зажатым в руке, словно ручным рубилом. Довольно успешно, надо сказать - нижние ветви отсеклись легко, хотя и не так ловко, как если бы действовал железным топором - прорубать древесину следовало неглубоко, оставляя довольно широкий паз и переводя много древесины в щепу. Ну и о хрупкости инструмента не следовало забывать - если не соразмеришь силу удара с прочностью этого камня - можно и расколоть его.

Солнце уже перевалило за верхнюю точку своей траектории, когда появились Саня и Любаша. Приволокли кучу прутьев, увязанных в толстые пучки. Все они были очищены от листьев и коры и выглядели желтовато-белыми. Девочка устало опустилась на вязанку хвороста у горна, а ребята снова отправились к ободранной липке - Венику не терпелось похвастаться рубилом. Вскоре оголённый ствол рухнул - Саня свалил его, когда приспособился к работе этим клином.

Чуть погодя пожаловали и Ленка с Вячиком - принесли подвешенную к палке огромную птицу.

- Я говорю ей, что это дрофа, а она талдычит, что индейка, - возмущался парнишка.

- Тут лес, а у Гоголя дрофа поминалась в степи. Зато Зебулон Стумп во "Всаднике без головы", добывал индеек в лесу.

- В лесу Техаса? Там, где сплошная прерия, которая по-русски и есть степь?

- Вот же, ёлки! Сань, какая это птица? Ты же хорошо разбираешься во всяких животных.

- Не знаю я, какого она вида. Давайте уже скорее готовить.

- Кстати! А как вы её добыли? - полюбопытствовал вождь.

- Как-как! Каком кверху, - раздражённо ответила Ленка. - Случайно. Вячик её палкой по башке отоварил, когда она от меня шарахнулась. Ты, мамонт наш бестолковый, если желаешь регулярно питаться - делай лук, - обратилась она к Венику. - А теперь садимся кружочком и ощипываем. Танцуют все.

Но все сразу пошло не по Ленкиному слову. Любаша усадила подругу и захлопотала над её ногами - они были исцарапаны так, что смотреть просто жутко. Веник подал носовой платок.

- Ты им что, ботинки вытирал? - окрысилась девочка.

- Нет. Ничего не вытирал. Он так и лежит в кармане с самого первого сентября, как мне его туда мама положила.

- У Вячеслава в карманюшке лежит сладкая ватрушка - продекламировала Ленка. - Ладно, не ругайся, я его сейчас в речке постираю, - она сорвалась с места и помчалась к броду. Люба побежала за ней с двумя копьями в руках.

Парни встали кружком на колени и принялись дёргать перья и пух из принесённой птицы.

- Надо же, как он крепко держится! Вот уж никогда не думал, - шипел Вячик.

- А может быть это тетерев? Или фазан? - бубнил Саня.

- Перья не выбрасывайте далеко. Сделаем поплавок, - вещал вождь.

А вконец обнаглевший шакал подобрался совсем близко и тянул морду к ошмёткам, что ребята отбрасывали за спины.

- А ну, сидеть! - прикрикнул на него Саня. - Обещаю, что голову и лапы отдам на прокорм твоего ненасытного брюха.

Зверь отпрянул, но совсем убегать не стал. И, действительно, стало видно, что прихрамывает на правую переднюю.

Больше на него никто не отвлекался, потому что опасным он не выглядел. Ну, собака. Не особо крупная. Так сейчас вообще не до неё.

- И как вообще этих птиц ощипывают? - возмущался Вячик. - Кто-нибудь видел?

- Их в магазине уже голых продают, - сообщил Саня. - И выпотрошенными. Всё фасованное и упакованное.

Постепенно лишаясь оперения, птица становилась всё меньше и меньше. Наконец-то ребята управились с ощипыванием и сделали разрез, выворачивая потроха. Вячик побледнел, отшатываясь, когда Веник запустил руку во внутренности, выдёргивая содержимое наружу.

- Чистоплюй, - добродушно проворчал Саня и тоже отодвинулся. - Ты, о вождь, невообразимо крут. У тебя хорошо получается. Не буду мешать. Но, если б было чем - непременно сблевал бы.

Совершенно иначе повёл себя четвёртый член "коллектива" - шакал, казалось, просто обезумел. Он нагло вторгся в самый центр событий и потянулся к оказавшимся на траве кишкам... или что там было.

Саня мгновенно ухватил его за загривок, сжав второй рукой пасть. Вячик тут же взял зверя за задние лапы и потянул.

- Вы чего? - оторопел глава клана.

- Глянь, что у него с лапой. Может, вылечим, тогда он от нас отвяжется.

Веник пожал плечами и потянулся к передней правой: - Завалите его налево, - скомандовал он. - Зуб даю, что рыбу вчера не он у вас утащил - слишком голодный. Или вы приврали, что её было много?

Придавив ногами левую лапу, пытающуюся скрести землю, он принялся ощупывать "пациента".

- Кости кажутся целыми. Суставы сгибаются и разгибаются, а вот... н-н-да! Подушечка распухла - недолго думая, парень полоснул по ней монеткой, и оттуда сразу потекла белесая жидкость.

- Гной! У меня такое было как-то. Бу-э-э-э, какая гадость, - Вячик отвернулся и икнул. А "доктор" снова склонился над лапой, что-то там разглядел и уцепился за это "что-то" ногтями. Потянул и извлёк длинную и тонкую, измазанную до полного неприличия занозу.

- На шип похоже, - кивнул Саня, тоже отвернулся и как-то ненормально рыгнул.

- Бросьте его, - Веник встал на ноги и отдвинулся в сторону. - Пусть сам вылизывает свою лапу, а то нам ни промыть нечем, ни завязать. Говорят, у них, у псовых, слюна целебная. И пусть валит, куда хочет, да побыстрее.

Качнув шакала, парни отшвырнули его в траву. Тот как-то по-кошачьи извернулся в воздухе, но встать на ноги у него не вышло - рухнул на бок. Вскочил и на трёх лапах умчался в кусты. А ребята вернулись к работе - оказывается потроха тоже нужно отделять от чего-то там, к чему они крепятся - своего рода, хирургия.

- Мне бы руки помыть, - спохватился Веник. - Полейте кто-нибудь.

- Не из чего. Девчата сосуд унесли. Надо идти к заводи, к поваленному дереву.

- Ага. Подайте копьё, чтобы подмышкой зажать. И готовьте вертел, и углей нажгите.

- Блин! Дрова-то кончаются, - озадачился Саня. - Опять нужно тащиться на тропу. И курицу эту кто-то должен сторожить, а то шакал утащит. Давай, Слава, карауль.

***

Когда, отмыв руки, глава клана вернулся "в расположение", Вячик завершал монтаж рогулек, между которыми пылали практически все оставшиеся дрова. Со стороны сосны с охапками древесных обломков в руках шли Саня и Ленка, а за ними Любаша несла копья и берестяной сосуд. Жизнь снова налаживалась. Потом началось заклеивание подорожником царапин и ссадин на Ленкиных ногах и слежение за тем, как подрумянивается устроенная над углями птица - парни то и дело подхватывали вертел на руки, спасая еду от обгорания, а Любаша брызгала на вспыхивающие от жира угли водой.

На источаемые от костра запахи на трёх лапах приковылял шакал. Поозирался затравленно, несколько раз трусливо отступил в ответ на резкое движение, но потом добрался до так и оставшихся чуть в сторонке внутренностей и набросился на них, словно ест первый и единственный раз в своей жизни. Слопал он всё без остатка в считанные секунды, а потом упал набок и счастливо высунул язык.

"Можете убивать, - говорил весь его вид, - я сделал самое главное в своей жизни и теперь абсолютно счастлив"

Но впечатление оказалось обманчивым - когда Ленка вытянула свои длинные стройные ноги, меняя позу, зверь подхватился и отбежал немного дальше.

- Нашего больного прошу не беспокоить, - прокомментировал это происшествие Веник.

- Какой больной? Вы что, всерьёз полагаете мои царапины чем-то существенным? - наморщила носик Ленка. Она так и сидела, сохраняя неподвижность и придерживая лопушки подорожника на своих исхлёстанных ногах. Ей было скучно.

- Не о тебе речь, а о шакале. Его тут доктор Пунцов давеча прооперировал, - хмыкнул Саня. - И вообще, сколько можно жарить? Горячее сыро не бывает. Давайте скорее есть.

Любаша ткнула тушку заострённой палочкой и замотала головой: - Терпение, только терпение.

Ещё несколько минут все слушали голодное ворчание в Санином животе, и ухмылялись. Наконец, повариха дала отмашку. Готовое блюдо подали поближе к сидящей на том же месте Ленке.

- Дели. Только смотри - на шестерых. Галка пришла - дрыхнет в убежище. Какая-то она вымотанная вся, даже не проснулась, пока мы тут базарили.

- Галчонок!? - обрадовалась Ленка и, теряя листочки подорожника, полезла внутрь домика.

- Вот так промываешь, промываешь, а она раз - и встала на коленки, - сокрушённо всплеснула руками Любаша и полезла следом за подругой. - Эй, - высунулась она минуту спустя. - А ну, дуйте быстро на брод за холодной водой. У Галки сильный жар - нужно её обтереть. И не суйтесь сюда - мы её разденем.

- Только еду заберите от греха подальше, - Саня сунул в проход конец палки, на которую так и была нанизана подрумяненная птица. - Пошли, парни. Заодно и дров прихватим, как следует. А то как-то мы совсем почти без топлива остались.

Едва ребята ушли, шакал снова поднялся и принялся пытливо изучать опустевшее место. Он обстоятельно подобрал пух и перья, раскиданные рядом с местом, где ощипывалась добыча, и сунул нос во входное отверстие.

- Пошла прочь, тварь вонючая, - раздался гневный Любашин голос. Потом донёсся шлепок и обиженный визг удирающего зверя.

***

- В общем, так, мальчики! - встретила ребят Ленка. - Давайте сюда воду, а сами начинайте строить дом с нормальной крышей. Вы представляете себе, что будет, если пойдёт дождь? Та самая знаменитая весенняя гроза? Это вам - лбам здоровым, начхать на всё, а Галочка у нас создание нежное, к тому же хворает. Потом и поедите, - добавила она, глядя на огорчённого Саню.

- Не, ну это просто полный и окончательный облом. Мамонт! Командуй, зараза. Пока я злой - всё разнесу.

- Э-э-... бери рубило и пошли к сосне. Попробуем кору с неё снять. А там видно будет, что делать. И не горячись так. Ты Ленку хоть раз в панике видел?

- Нет.

- Уже видел. Только что. Это она за Галку испугалась. Видать, совсем плохи у неё дела.

Кора с поваленной сосны отходила легко. Саня прорубил два кольца, разнесённые на полтора копья - это около трёх метров. Потом сделал продольный разрез, начиная с которого огромный пласт отделился от ствола почти без усилия - благо в этом месте дерево нависало над землёй, а не лежало на ней. И подходы с обеих сторон были удобные. Если на глаз, то у ребят оказалась пластина размером пять на три метра. Тащить её пришлось волоком по траве. Потом потребовалось возводить каркас, вырубая для него жерди в лесу - не слишком толстые стволы молодых осин легко и непринуждённо превращались в нужные элементы. Правда, поработать рубилом парням довелось всем по очереди - инструмент без рукоятки быстро утомлял. Собственно, всё сооружение представляло собой обычную двускатную крышу со стороной два с половиной метра - то есть равносторонний треугольник в сечении.

Несущие элементы связали лыком, а собственно покрытие прижали наклонными палками, вершины которых тоже связали. То есть работы оказалось не так уж и много. Или ребята, вдохновлённые волшебным пенделем и радужной перспективой перекусить, особенно шустро шевелились? Постройку эту возвели одним из торцов вплотную к противоположной от входа стене укрытия. Разобрали часть плетения, сделанного в этом месте из отдельных веток и...

- Чего это ты мне букет суёшь? - возмутилась Ленка, принимая из рук Веника пучок трав. - И вообще, одуваны в качестве цветов - это дурной тон. Ещё и завернул в подорожник - не мог, что ли, за нормальными лопушками сходить?

- Это не одуванчики, а мать-и-мачеха. Она, да ещё подорожник, считаются целебными растениями. Правда, не знаю, от чего помогают, но вреда точно не будет. Дай их Галке пожевать. Как она, кстати?

- Горит. Несите ещё холодной воды на обтирание. И заделайте противоположную сторону своего балагана чем-нибудь, чтобы не дуло, а то тут у вас, как в трубе, - огрызнулась девочка и исчезла.

- Пошли, ещё кусок коры снимем, пока не стемнело, - развёл руками Саня.

- Нет, блин! И чего она раскомандовалась? - возмутился Веник. - Устроила тут матриархат, понимаешь, а вождь у нас, между прочим, Ве... то есть, Мамонт.

- Она дело говорит, - остудил друга Вячик.

Солнце уже касалось вершин отдельных, самых высоких деревьев - мешкать было некогда.

***

Ужин в этот суматошный день получился поздним. Пока переносили постель из решётчатого убежища в балаган, пока придумывали, как устроить здесь очажок и куда приткнуть дрова, наступила полная темнота, и на небе зажглись звёзды. Но никто на них не смотрел - остывшее мясо крупной птицы на удивление хорошо прожарилось.

Закутанная в длинный Веников пиджак с сильно закатанными рукавами Галочка сидела, словно птенчик, и с аппетитом вкушала трапезу, хотя испарина у неё на лбу выступала отчётливо.

- Ты, Мамонт, нам так и не рассказал, откуда у тебя такие познания во врачевании, - ни с того, ни с сего поинтересовалась Любаша.

Ленка в ответ бугыгыкнула и, ни секунды не медля, ответила: - Ты с какого дуба рухнула? Не помнишь, что ли, как он то на костыле ковылял, то перевязанной головой сверкал, то в майскую жару ангину подхватывал? К нему ещё Лёха кликуху клеил - Травмированный. Но она не прилипла, просто стали его то лохом звать, то лузером. А на самом деле он, считай, все болячки, какие нашлись, на своей шкуре перенёс. Ты эти мать-и-мачеху и подорожник что, тоже жевал? - обратилась она к вожаку.

- Нет. Заваривал, когда болел. И пил. Не знаю, помогало ли, потому что таблетки ещё были.

- Ну вот! А теперь Галочке от них сразу полегчало. И... это, кончай брюхо набивать. Расскажи нам, что дальше будем делать?

- Так тут всё понятно, - Веник осмотрел идеально обглоданную косточку и положил её на обрывок коры. - Всё, что про древних людей рассказывали. Каменные орудия труда, плетение корзин, выделка шкур. Потом нужно выявить съедобные растения. Нам, что самое сложное - так это освоить обжигание посуды из глины.

- Ничего там сложного нет, - тоненько прошелестела Галочка. - Я в Доме Детского Творчества ходила на керамику. Просто это довольно трудоёмко и нужно много дров. Ну и с глиной надо угадать, подобрать состав смеси. Опять же печку построить, просушку наладить и всё это укрыть от дождя.

- Ты, это, поправляйся пока, - пробормотал глава клана. - Конкретно завтра - плетение корзин у девочек и обучение изготовлению инструментов из камня у мальчиков.

- А охота? Или хотя бы рыбки наловить? - возмутился Саня.

- Пока корзинки не будет, рыбачить бесполезно - из травы у вас весь улов утащат. А насчёт охоты - так без лука ничего толком не выйдет - одни разодранные коленки у нашей охотницы. Кстати, Лен, на вот, держи - он подал девочке комок ткани.

Та развернула и посмотрела - это были спортивные штаны, а потом смиренно произнесла: - Хорошо, постираю. Но зашить не смогу - нечем. Ты бы не сидел в них около костра.

- Ну, это тебе. Носить. А то от вида твоих истерзанных ходуль у меня просто мороз по коже.

- Спасибо.

- И, да. Как покажу парням работу с камнем, так сразу начнём делать луки, а то Саня нас скоро самих съест.