Камешек в сапоге

Глава 27.

Я сидел в кабинете бывшего графа и медленно наливался вином.

Пнув ближайшего часового, я приказал найти мне управляющего. Что было выполнено с большой скоростью. Приказав проводить меня в кабинет, я распорядился принести мне хорошего вина и чего-нибудь закусить. Что и было выполнено с похвальной быстротой. Развалившись в кресле, я закинул натруженные ноги на стол и задумался.

Вот я попал!

У меня в голове, по крайней мере — три человека. Танцующий с Богиней, Легарх «Призраков» Империи и я сам. Походу там может скрываться ещё кто-то с неизвестными мне способностями. Рукопашник или аналитик какой-нибудь. Черт!

Что такое чужое сознание — я уже видел, вернее чувствовал. Если я, добрый в общем-то человек… Ну пусть не добрый, пусть практичный. Да какая разница! Я, по крайней мере — вменяемый!

Был…

То, что такое или вернее кто такой «Танцующий» или «Лорд»... и как они относятся к низшим — я тоже видел. Ма-ать твою! И что теперь делать?

Бросить всё и самому надеть рубаху с длинными рукавами и завязками на спине? Как там, в песне поется:

— продекламировал я вслух.

«М-м-м…», — я замычал от внезапно накатившего бешенства застившего мне глаза… и вдруг… как-то мгновенно ощутил кристальную ясность. Бешенство внезапно смыло… и я стал спокоен, как удав. А ещё я вдруг ощутил всех живых — вокруг, метрах на тридцати, по меньшей мере. Сверху, снизу, с боков… Ощутил и «почувствовал» их состояние — большинство спало. Бодрствовали; часовой наверху донжона, часовой на входе и засыпал управляющий — отпущенный мной…

В голове было… удивление… и как-то… изливалось спокойствие.

И внезапно пришло чуждо-родное мысле-чувство: «Опасности — нет. Мы — на страже. Мы — внимательны…».

Караул! Теперь я точно подвинулся мозгами! Это получается сейчас я реально «услышал» Зёрна… и они взаправду бдят — охраняя мою бестолковую тушку. Ну и голову выходит заодно? Бешенство, залившее меня изнутри просто — «как корова языком слизнула».

А может нунах все эти умствования? Может зачесть все эти новоприобретенные опции — полезными… и все на этом!

Живой? Здоровый? В сознании? Соображаю? — Соображаю!

Когда появились мои «вторые» я? Только тогда когда мне стала угрожать опасность. Реальная опасность. Так? — Так! И ведь самое главное контроль над моим сознанием был совершенно кратковременным — пока опасность не миновала. Сам я пока не умею приказать или воспользоваться «Зёрнами»… может, таким образом, они меня учат?

Да провалитесь вы все в преисподнюю!!! Ну не чувствую я себя сумашедшим — хоть убейте!

Может это бонус, который никогда и никому не выпадал! Пошли все к чертовой матери! С чего бы это мне считать себя сбрендившим?! Вон у людей «белочка» бывает. А потом они нормальные. На людей не кидаюсь? — Нет!? Значит — нормальный!

Я одним глотком дохлебал вино из кубка. Кстати отличное вино! Надо будет завтра благодарность управляющему объявить. Насколько я «почувствовал» он искренне служит хозяину замка. Именно хозяину, а не конкретному человеку.

Решено! Я — нормальный! А то, что у меня есть ещё и какие-то лишние способности — это… супер-мега джек-пот. И всё на этом! Не хер рефлексировать на ровном месте. У меня ещё дел до черта. Не сегодня-завтра монахи заявятся, и будет нам тут всем карачун.

Я скверно ухмыльнулся и добавил: «Или им».

Дел у меня ещё много… и за людей МНЕ доверившихся — мне и отвечать. Мы ещё повоюем!

«И своих мертвых — мы похороним сами…».

Завалившись в кровать бывшего графа, рядом с давно спящей Юлькой я, засыпая, ещё успел почему-то с сожалением подумать, что с ростовщиком я так и не успел побеседовать.

Разбудили меня, ещё не было девяти — осторожным стуком в дверь. Правда, проснуться я успел на секунду раньше стука — от потока внимания направленного на меня. Ну надо же! От благожелательного(!) потока внимания. Я начал чувствовать разницу. Охренеть! Работают Зёрна. Даже когда я сплю — они бдят. Будем радоваться! Да и выспался я отлично, несмотря на то, что лег спать в четыре и пил.

— Ваше сиятельство…, — в дверь снова зацарапались.

Аккуратно встав, я отодвинул три огромных засова на массивной двери. Покойный граф сильно беспокоился о своей безопасности. Дверь можно было взять только хорошим тараном или прямым выстрелом из пушки. Надо попозже поискать тут подземный ход. Судя по паранойе графа, должен он был озаботиться «запасным выходом».

— Ну?

За дверью с понурым видом стоял капитан. Мои собаки со странным выражением на мордах смотрели на него. Это они типа пугать тут всех учатся? Видон у них был, «ща — как брошусь». Но настоящей агрессии не было. Так, небольшая настороженность. Это они по-своему развлекались, по-щенячьи.

— Господин Наместник, один из воинов пропал… Мы обыскали замок — его как копусы утащили.

«Интересно, это идиома или тут, правда, птеродактили людей утаскивают?», — сразу подумал я, услышав его последнюю фразу.

— Черные волосы, усатый… на роже бородавка, — я описал вчерашнего «мутного пассажира». — Он?

— Да… но как вы узнали?! — кажется, изумление с морды капитана можно было соскребать и намазывать на хлеб вместо масла.

— Не парься, капитан.

— Что?

— Не волнуйся, говорю. Сбежал он, опупенец кривоногий, — добавил я по-русски.

— Что простите?

— Да, бежала эта вошь морщинистая! Подсыл он — орденский. Стукачок он, сука…! — выдал на смеси русско-антагского. — Так понятнее?

— Э-э… кажется, я уловил вашу мысль, — выдавил он. При этом его лицо приняло столь же радостное выражение, как умственно отсталого олигофрена после порции галоперидола.

— Завалить его суку, ещё вчера надо было. Пожалел… Так. Орден будет знать о нас через четыре дня, — начал считать я. — День на сборы. Ну, пусть два. Пять сюда. Итого… через одиннадцать дней, вся эта сволочь будет здесь. Э-э… капитан, напомните ваше имя, я как-то запамятовал.

— Капитан Тьере.

— Вот вы все тут французы!

— Что, простите?

— Задолбал извиняться. Строй свою банду во дворе. Будете приносить присягу.

— Банду…? — несколько оскорблено проблеял капитан.

— Не цепляйся к словам — иначе получишь в морду. Запомни — с утра я очень злой Наместник. Просто запомни это. И отношения у нас немного другие — привыкай, если жить хочешь. Ты кстати понимаешь, что капитаном не останешься?

— Я… надеялся…

— «Оставь надежду всяк сюда входящий!», — ответил ему я и заулыбался. (Сделал гадость — сразу радость!). — Доверие надо заслужить! Вон центурион Ас — проявил себя…! И уже центурион! И не задавай мне с утра вопросов! Всё… иди. И помни слово — «добровольно!». Остальные свободны.

Так. Надо пообщаться с евреем. Он точно должен знать тут все расклады. Вчера было не до него, а сегодня самое время. Ну что, что он может и не еврей вовсе. Значит итальянец. Мне однохренственно — все равно еврей, раз ростовщик.

Я подошел к окну и выглянул во двор. Там совершая броуновское движение, шатались легионеры, явно мучимые похмельем. Все делали вид, что чем-то заняты.

— Ты!!! — заорал я, и человек пять сразу подняли головы. — Центуриона сюда! — я высунул руку и показал пальцем куда. Человека четыре бросились в разные стороны. Не прошло и полминуты, как появился Малыш.

— Значит так! — продолжил разоряться я во весь голос из окна… и плевать мне, если кого разбужу. — Построишь во дворе всех, кроме караула… и новеньких тоже! И бегом до рощи и обратно!

Во дворе раздался хоровой стон. Туда бежать километра два.

— Возглавит ваше счастье — легат Баярд! Бегут все! Кроме слуг. Остальных найти и разбудить. Увижу, что плохо бежите… — бежать будете отсюда и до обеда! — я оглядел лица, смотрящие с невыразимой мукой на меня. — Не вижу радости на лицах?! Вы что думали — в сказку попали?! Радость где… и улыбки?! Или что?! После легкой пробежки устроить вам легкий заплыв?!

Чтобы принять оскал воинов смотрящих на меня снизу, за улыбку счастья… — надо обладать оч-чень богатым воображением.

— Три минуты на сборы! — я выразительно постучал согнутым пальцем по браслету кома. — И чтоб никого во дворе не было! — я убрался обратно и посмотрел на часового у моих покоев.

Могу поклясться, что давно не видел столь счастливого лица у караульного! Он молодцевато вытянулся во фрунт, и на его лицо всё время выползала счастливая улыбка, которую он мучительно пытался согнать. Я понимаю его радость — он не побежит. Хмыкнув, я отправил его за ростовщиком — приказав привести его в мой кабинет и не спускать с него глаз. Он сорвался с места, а я пошел будить любимую… Вот только ожидал её с утра, не «поцелуй в уста сахарные», а пробежка и зарядка. И это с похмела. И не надо меня упрекать!

Женщины правильно говорят: «Любимый мужчина - чуть реже бывает козлом». Так вот — это не про меня!

Подняв драгоценную ношу на руки… я аккуратно вынес её в коридор и положил голое тело на ледяной каменный пол. Раздался дикий визг. Но я был ловчее и смог увернуться от загребущих рук и первым заскочить в спальню, захлопнув дверь на засов. Не слушая воплей, проклятий и угроз отлучения от тела, я выкинул в коридор через «кормушку» — комбез и ботинки. Нейтрально посоветовав «лучше добровольно присоединиться к пробежке, ибо альтернатива для тебя любимая — выстрел из «Осы» и гарантированная масса впечатлений!».

Я прислушался.

— Ну, Терновский… попомнишь ты у меня…, — зло бормотала Юлька себе под нос, одеваясь. Одевшись, она зло топнула ногой и на секунду задумалась, какую бы гадость мне рубануть на прощанье.

— Импотент!!! — проорала она и гордо повернувшись, отправилась на «зарядку».

Я выглянул в окно. Со стонами народ выбегал в ворота. Были Чика, Юлька, Дживс и даже Симеон. И все происходило под руководством совершенно «не больного» рыцаря. «Вот здоровья-то у него, как и не пил», — мельком подивился я и отправился на беседу с ростовщиком. Денег мне от него не надо, а вот за это — инфу он мне сольет с удовольствием.

Война это всегда решение экономических проблем. Посмотрим чего у них тут за проблемы.