Камешек в сапоге

Глава 23.

Ну что я могу сказать. Как там было в газетах? «Весь советский народ, в том числе и антагский, воспринял доклад товарища Н.С. Хрущева Терновского с огромным воодушевлением, с чувством безграничной благодарности партии и правительству». Красота! Лучше и не скажешь. Главное почти ни слова лжи.

Вздернули графа при огромном стечении народа. Надо отдать ему должное — собрался перед смертью. Не унижался. Умолял только об одном — казнить его мечом. Увы, даже в такой малости я не мог пойти ему навстречу. Закон, есть закон. Поскольку он был лишен всех прав — значит, был уже простолюдином. А им положена только веревка.

Ах да, рядом с ним повисли ещё четверо. Я после оглашения приговора — открыл открытую приёмную Наместника и позволил жаловаться на всё. Думал, никто не рискнет. Ничего подобного. На меня вывалили такой ворох негатива, что становилось вообще непонятно, как они тут жили. Беспредел — в роли закона! Ну телохраны — понятно. Эти сразу последовали за патроном, кроме одного. Двое воинов тоже отличись на фоне насилия над селянками — этих я приказал кастрировать. Выживут, не выживут — их счастье. Как говорится: «Лучше быть самой нелюбимой женой в гареме у султана, чем главным евнухом». Но эти такого выбора были лишены.

Оставшиеся больше двух десятков бойцов гарнизона приняли присягу Империи и влились в Легион. Трое предпочло уйти «на вольные хлеба».

Волевым решением подтвердил назначение старосты. Назначил судью — какого-то старого, но уважаемого дедка. Стоя на площади, я толкаю на прощание речь.

— Имперский Судья — это звучит гордо! — обращаюсь я к нему. (Народ вокруг очень внимательно слушает).

— Ваше Сиятельство, а как же судить-то? — спрашивает он меня. — Законов-то я ить не знаю.

— По совести судите, Ваша Честь. И главное — судить можете любого! Любое Ваше решение — решение Наместника, — и тычу себя пальцем в грудь. — Отменить его — могу только я. Более никому Ваша Честь не подчиняется. Ваша жизнь и имущество — охраняется всей мощью Империи. И, — я возвышаю голос, чтоб слышно было всем, — ЛЮБОЙ покусившийся на Вашу жизнь или посмевший оспорить Ваше решение — считается государственным изменником и будет иметь дело со всей карательной мощью Империи.

Селяне, да и воины слушали меня как фанаты рок-идола на концерте.

— Слушайте все! И передайте другим — на эту землю пришла Империя! А это значит пришел — ЗАКОН! Плохой или хороший, но он ОДИН — ДЛЯ ВСЕХ!!! Для всех!!!

— Dixi!

Мы поехали к замку. Брать его под мою руку. Поскольку конфискуемое имущество отходит государству, а государство — это я. Вывод понятен, даже для блондинки.

— Святого отца надо осудить и казнить здесь, — подкатил ко мне мой личный вассал Шрам.

— А смысл?

— Так или иначе, мы столкнемся со всей мощью Ордена. Бойцов там много и воины они серьезные.

— Ты пугать, что ли меня решил?

— Нет. Я просто беспокоюсь за вашу жизнь.

— Забудь. Я тебе по секрету скажу — я в состоянии сжечь их всех… если надо будет, то и вместе с их замком. Ты не видел и десятой доли мощи Империи.

Он с большим сомнением посмотрел на меня.

— Ладно…! Чика!

Тот, наконец, оторвался от своего любимого компа и прирысил ко мне.

— Чика покажи Доргу «Ластик» в действии.

Чика моментально подхватил кусок какой-то деревяшки с обочины, подбросил в воздух и выстрелил от бедра — его фирменный трюк. Та естественно вспыхнув — сгорела ещё в воздухе. Все остальные воины тоже очень внимательно глядели на это действо. Глядя на сильно озадаченные лица воинов, впервые увидевших бластер в действии, я порадовался. Народ сильно вдохновился. На их глазах произошло маленькое чудо — подтвердившее наш Имперский статус.

— Ещё вопросы есть?

— Нет, мой господин. Мне все ясно. Но все же орденца лучше убить. Эти твари очень опасны. Они могут подсыпать отравы или ещё как навредить… Много разных слухов ходит про них.

— Вот если не подчиняться… — тогда и будем думать. Сегодня возьмем замок, а их аббатство или что там у них… Возьмем завтра.

— Даже если они смирятся на словах, никто не помешает им ударить в спину послезавтра. Нельзя им верить. Их надо вырезать до последнего человека. Твари они… и нет в них ничего человеческого.

— Разберемся…

На следующий день к обеду мы добрались до замка. Там неведомыми мне путями уже знали о происшедшем. Со слов новых легионеров из гарнизона, в замке оставалось до четырех десятков бойцов. Графиня с двумя дочерьми и человек тридцать челяди. Пушек и прочего оружия в замке полно. Запас пороха большой. Капитан из непримиримых — человек графа, хотя далеко не дурак. Как поведет себя графиня, никто не мог предсказать. А все зависело от решения графини и капитана. Хотя его голос в этом раскладе — совещательный, но тем не менее.

Легион расположился на лугу перед замком. Повара стали варить кашу, бойцы привычно начали заниматься оружием. Перед нами высилась мрачная твердыня, с флагом, трепетавшим на слабом ветерке красно-зелеными цветами Глеоков, на флагштоке донжона. Сам замок — здоровенное сооружение, стоящее на скале. Мало того, что стены высоки, высоты им добавляет и скала. Слева протекает река. Дорога в горку и одна. Подобраться к воротам можно только с одной стороны. А под огнем со стен, учитывая пушки — дело едва ли не совсем безнадежное.

— Чика — расклад? — пришел я к нашему ИЦ. Там уже торчали все наши — болтая обо всем, кроме дела. Отдыхали.

— Высота донжона — пятьдесят три. Стена в самом низком месте — двадцать девять. Две стены. Эта паскуда выстроила за ворогами вторую стену. Даже если возьмем ворота — это ничего не даст. Ворвавшихся, расстреляют со второй стены. Одним словом — крепкий орешек… Что будем делать, капитан?

— Что-что? Брать его надо. На его месте и забазируемся. «Отсель грозить мы будем шведу!». Значит так. Шевалье, вы как Легат с вверенным вам легионом — занимаетесь подготовкой к ночному штурму.

— Есть! — Баярд лихо отдал честь, повернулся и пошел заниматься подготовкой.

— Дживс.

— Я.

— На вас полностью снабжение. Пошлите людей в ближайшую деревню и прикупите еды.

— Есть, сэр! — он тоже козырнул и ушел.

— Отче… ваша задача — моральный дух воинов. Вечером прочтете проповедь или там беседу проведете, на тему: «Враг будет разбит! Наше дело правое…». Ну… не мне вас учить.

— Хорошо, боярин. Все сделаю.

— Чика ты мне расскажешь, сколько и где чего, на схеме. И все разговоры и настроения в замке — на тебе тоже.

— Есть! Отсмотрим всё что надо! Это мы могем.

— Юлька… — ты отдыхать. Твоя работа через час. Я схожу парламентером… если они не захотят добром… будешь отстреливать там всех. Так что заодно и позицию себе присмотри. Что-то мало верю я в миролюбие местных.

— Терновский, ты охренел?!

— Что опять?! Все время забываю спросить, что у тебя за дурацкая привычка звать меня по фамилии?! А?!

— Ну-у… Оно как-то само получается…

— У меня что — имени нет? Это жены обычно мужей по фамилии почему-то зовут. Ты мне пока не жена…

— Ах, вот значит как?! — прошипела Юлька, пришедшая в бешенство. — Я тебе счас устрою — не жена!!! Ты какого хера опять, собираешься башкой рисковать в одиночку?! — внезапно переключилась она на другое. — У тебя людей нет?! Вон пусть Шрам твой сходит, — она кивнула в сторону сидящего неподалеку верного вассала. — Или вон барона Нико пошли, — она кивнула в другую сторону, где маялся молодой барон.

— Я пойду в любом случае! Мне принимать решение! Мне! И если я решу убить там всех…— это будет только мое решение. И моя вина! Нечего вам грузится чужим. Вам и так всем досталось. А мне… мне — не привыкать. На том свете — всё моё оценят. Там и отвечу… за всё. Не надо вам этого... Больно поганое это дело забирать чужие жизни… ты потом это поймешь. Занимайся только своими делами. И всё! — я решительно поднял руку. — Обсуждение закончено. Иди.

— Шрам!

Тот моментально подскочил с травы, поправил меч и подошел.

— Мы с тобой идем парламентерами. Будем решать, что делать с замком.

Сбегав и срубив какую-то ветку, к нам присоединился барон Нико. Я переоделся в десантную броню — нема дураков, подставляться на ровном месте. Вот втроем мы и двинулись на переговоры.

Стоя на подъездной дороге мы ожидали. Я был впечатлен. Поблизости замок подавлял. Эх, и здоровенная же дура. Из-за второй стены высилась мрачная башня высоченного донжона. Сероватый камень второй стены резко контрастировал с красным кирпичом первой.

Раз кирпич — значит, зачатки технологий сохранили. Потому что вторая стена здорово напоминала бетон. Рва у замка нет. Прямо скажем, что он тут и не нужен. Атаковать в горку, и лезть стену — то ещё удовольствие. Нас рассматривали со стен, делясь впечатлениями. Слышно было плохо. Но оскорблений никто не орал. То ли запретили, то ли слухи какие дошли.

Наконец на стене появился мужик в хорошо исполненной броне и несколько вычурном шлеме. Темноволосый, загорелый или смуглый с закрученными усами. Рядом с ним появилась изящная женщина… бальзаковского возраста. Это единственное что я точно мог сказать. Ну ещё на ней было зеленое платье и шляпка. С того места где мы стояли было плоховато видно.

— Кто вы и что хотите? — проорал капитан нам вопрос.

— Барон вам не кажется, что все повторяется? — негромко спросил я своего спутника.

— Да, ол Наместник — очень похоже.

— Я, боярин Терновский — новый Наместник этой планеты! Такой ответ вас устроит?!

— И что вы хотите? — задает мне вопрос капитан.

— Ваш хозяин граф Глеок — повешен, по приговору суда. Он лишен дворянства и всего имущества. Я пришел забрать принадлежащее теперь мне имущество. Вот и все.

— Кто мог приговорить графа?

— Ты дурак?! Я ещё раз повторю… — я новый Наместник! И эта планета, и вся власть на ней принадлежит — мне. Я здесь закон и порядок. Теперь понятно?

— Что будет с нами?

— Если подчинитесь…, — я пожал плечами, — то согласно имперским законам, вам будет предоставлен выбор. Можете служить дальше или идти на все четыре стороны.

— А если — нет?!

— Вы однозначно становитесь мятежниками. А в Империи с мятежниками разговор короткий — веревка. А я… очень добрый! Я дам вам целый час! Через час я решу, что все вы — мятежники. После чего возьму замок штурмом и вырежу здесь всех. Всех, графиня! И вас и ваших детей.

— А что будет с нами, если мы примем ваши условия? — наконец подает голос графиня.

— …жизнь я вам гарантирую! А по имуществу… — я думаю, мы договоримся! На всех граждан Империи распространяется закон. И даже Я не вправе — нарушить его! Думайте!

Я выхватил бластер и выстрелил в ворота. Шарик плазмы моментально проделал дырку в дереве и ушел в глубину, где-то там вспыхнув. Я глумливо ухмыльнулся и прокричал:

— А это чтобы вам лучше думалось!!! Dixi!

Мы повернулись и зашагали назад.

— Как думаешь Дорг, они сдадутся? — спрашивает по дороге молодой Нико у Шрама.

— Не знаю… Через час сходишь и спросишь, — он неприятно засмеялся, — Если в тебя выстрелят — ты сразу получишь ответ…