Калгари 88. Том 11

Глава 11 Машина и еще много хороших вещей

У «Берёзки» стоянки такси не было, но товаровед дала Хмельницким листок бумаги, на котором был указан склад «Главсельмашснаба», который по закону подлости находился на другом конце города. Пришлось выходить на центральную улицу, искать стоянку такси у ближайшего крупного промтоварного магазина и ехать на склад.

Приехав, нашли главного кладовщика, предъявили ему товарный чек и паспорт технического средства, на котором были написаны номер двигателя и номер кузова. Главный кладовщик махнул рукой и позвал на склад.

— Машины все прошли предпродажную подготовку, состояние: садись и езжай, — заявил он, раскрыв автоматические ворота — За границу поставляются как-никак. Там не поймут, если купят ведро с болтами, как наши обычные машины. Пойдёмте посмотрим.

Машины на складе стояли всего три, и все три были шестёрки, причём одинакового тёмно-фиолетового цвета. Сначала Арине цвет показался не очень привлекательным, как баклажан, но при ближайшем рассмотрении смотрелся он достаточно солидно, особенно в сочетании с хромированным радиатором, фарами и молдингами.

Главный кладовщик открыл капот машины, фонарём посветил на боковую поверхность двигателя, сверился, что ПТС выдан правильный, проверил уровень масла, охлаждающей жидкости, открыл багажник, показав в нём инструкцию по эксплуатации, запасное колесо, домкрат, набор гаечных ключей и всяких приспособлений, и показал на дверь:

— Садитесь, товарищ Хмельницкий. Заводите ваш автомобиль.

Александр Тимофеевич с большим благоговением открыл дверь, очень неловко, так как обладал высоким ростом, протиснулся на водительское сиденье, поёрзал на нём, отрегулировал кресло, и взялся двумя руками за руль, но крутить не стал. Сунул ключ в замок зажигания, вытянул какую-то штуку из приборной панели, повернул ключ и включил стартёр. Машина зачихала, двигатель задёргался, но сразу же завёлся и затарахтел, уверенно выходя на нормальный режим работы.

— Работает! — радостно заявил папа. — Садитесь, поедем на своей машине!

Для Арины было удивительно, что отец так свободно обращается с автомобилем и в принципе неплохо им управляет, ведь машины у них в семье не было, и, по идее, ездить он не мог. Однако это оказалось не так.

— Откуда ты так уверенно ведёшь себя с автомобилем? — с удивлением спросила Арина, севшая на заднее сиденье.

— Люся, у нас на буровой нет такого понятия: «Не умею ездить!» — усмехнулся отец. — Там на чём только не приходится ездить, от трактора до КАМАЗа и УАЗика. Но на «Жигулях» я первый раз езжу. Однако ничего тут непонятного нет. Вот руль, вот три педали: газ, тормоз и сцепление, вот коробка передач, вот ручной тормоз, вот панель приборов, спидометр, тахометр, счётчик пробега, контрольные лампочки, кнопки управления светом и отоплением, приборы: давление масла, температура охлаждающей воды, уровень бензина в баке. Это есть у каждой машины. Чего тут непонятного-то?

Арина вынуждена была согласиться, что действительно, непонятного тут было мало. Она больше смотрела на салон. Определённо, машина была сделана для заграницы, как и говорила товаровед в магазине. Салон был матерчатый, точнее, из мягкого серого велюра, приятного на ощупь. Им были обиты двери и внутренняя обшивка автомобиля вместе с сидениями. Стояла импортная кассетная магнитола Kenwood с двумя автомобильными динамиками на задней полке. Сиденья были очень удобные, с высокими подголовниками, как на более современных машинах. Имелась кожаная оплётка руля и коробки переключения передач. С первого взгляда даже не скажешь, что сидишь внутри отечественной машины! Советский автолюбитель таким оснащением не мог похвастать!

Когда Арина с мамой сели на заднее сиденье, папа нажал на педаль сцепления, снял машину с ручного тормоза, включил первую передачу, плавно отпустил сцепление и осторожно тронулся с места, слегка нажав на педаль газа. Машина медленно двинулась с места, выехала из ворот ангара и покатила к воротам. Остановившись у ворот, папа показал товарный чек, металлические ворота раздвинулись в стороны, и машина выехала на дорогу. Арина с восторгом смотрела на улицы Свердловска, по которой они ехали обратно к магазину «Берёзка». Они едут! У них теперь есть своя машина! Для советской семьи это было огромное, практически гигантское событие в жизни, которое этим достижением автоматически переводило их в более зажиточный класс советских граждан, в класс автомобилистов!

Папа ехал очень аккуратно, его осторожность не знала пределов. Да это и можно было понять: человек впервые едет не по тундре и таёжным дорогам, а по густонаселённому городу.

— Ещё мотор не приработанный! — объяснил Александр Тимофеевич, внимательно смотревший на дорогу и крутивший руль. — Сейчас 10.000 километров нужно накатать, чтобы он более-менее обкатался, но до этого, на 5.000 километров сделать первое техобслуживание, масло поменять,. Это, конечно, всё денег стоит, но, как говорится, видите сами…

Арина понимала, что папа вкладывал в выражение «видите сами». Он имел в виду, что на своей машине ехать намного комфортнее, чем на такси, а с пешеходным передвижением вообще никакого сравнения не было.

С уличным движением тоже сегодня повезло: машин ещё в этом времени было очень мало, и езда по Свердловску 1986 года, конечно, не шла ни в какое сравнение, если бы он проехался первый раз в 2022 году. Тем не менее, хоть и ехали медленно, всё-таки за полчаса доехали до нужного места, до магазина «Берёзка». Теперь, купив машину, можно было тратить деньги по полной, покупать всё, что хочешь. Вернее, что хочешь и что можно было купить в этом магазине.

Первым делом отец сразу же купил финскую резину Hakkapeliitta, про которую говорила товаровед. В СССР отечественной зимней резины не было вообще, как бы ни казалось это чудовищным современным автолюбителям. На обычной резине, которая считалась демисезонной, ездили и зимой, и летом, что в 2022 году было бы полнейшим безумием для каждого водителя. Зимней была только импортная резина, которую доставали по огромному блату, и стоила она огромных денег. В «Берёзке» финская резина стоила 400 инвалютных рублей за комплект, что было в четыре раза дороже стоимости обычной советской резины, которой, впрочем, в магазине всё равно никогда не было.

Арина расплатилась за колёса, и Александр Тимофеевич положил их у выхода из магазина, прямо перед постом бдительной бабки-держиморды.

Арина походила по отделу одежды и попросила продавца показать ей коньки. Это оказались многострадальные и хорошо известные «Графы», которые в её время позиционировались как «средний сегмент цены и качества» и как «коньки для любительского непрофессионального катания». Однако Арина, когда выступала по новисам, каталась в «Графах» и ничего плохого про них сказать не могла: коньки как коньки. Прыгала в них и тройные прыжки, и двойные аксели, когда выступала по первому разряду, до перехода к Бронгаузу. Однако надо принять во внимание, что и вес у неё тогда был птичий: 35–40 килограммов. Как сейчас «Графы» будут выдерживать вес её тела в 52 килограмма при прокате произвольной программы, в которой стоят семь тройных прыжков, она не знала. Однако сразу же ощутила, что эти коньки именно её, что они стоят здесь именно для неё и дожидаются своего часа. Что там ещё ждать можно от федерации? Вдруг дадут какую-нибудь дрянь…

Коньки стоили ещё дороже, чем импортные колёса для машины, это было удивительно, но факт. Графы в этом времени стоили 480 инвалютных рублей. По идее, цена соотносилась с той, что была в её времени, если считать, что здешний 1 инвалютный рубль примерно равен одному доллару.

Коньки были как раз её размера, тридцать седьмого. Арина на пуфике померила их и сразу же почувствовала, что пойдёт. Как запасной вариант пойдёт! Да вообще хорошо!

Мама решила купить электрическую швейную машинку «Зингер» с оверлоком и возможностью круговой вышивки, стоила она 900 инвалютных рублей. Арина купила себе большую двухкассетную японскую магнитолу фирмы JVC за 800 инвалютных рублей и проигрыватель компакт-дисков фирмы Сони с набором шнуров за 700 рублей. Были ещё громадного размера «Шарпы» и «Панасоники», но они стоили ещё дороже.

CD-плеер можно было шнурами подключать к магнитоле через вход AUX, и в теории должен быть хороший звук. Конечно, хотелось бы полноценной аппаратуры класса HI-FI, но её здесь не было в наличии. Вообще, выбор электроники был крайне ограничен.

Цены были громадные, несопоставимые с доходом рядового советского человека, и деньги таяли, как мартовский лёд под ярким весенним солнцем. Арина поняла, что, к сожалению, денег на импортный телевизор и видеомагнитофон не хватит. Уже пожалела, что не сняла все инвалютные рубли.

— Смотри, мама, это микроволновка! — увидела Арина знакомую вещь. — Фирмы «Филипс»! 1000 рублей!

— Что это такое? — с удивлением спросила мама. — По виду как отдельная духовка с прозрачным стеклом.

— Если туда положить какие-нибудь продукты, то их можно будет разогреть или, например, сосиски пожарить, — уверенно сказала Арина.

— Откуда ты всё это знаешь? — с ещё большим удивлением спросила Дарья Леонидовна и уставилась на Арину. — У Соколовской, что ли, видела?

Вот да! Мама сама придумала отмазку!

— Да-да, у Соколовских! — быстро закивала головой Арина. — Очень полезная вещь! Ты сама увидишь! Тысяча — не деньги для такого чуда!

Кроме микроволновки, купили ещё электрический чайник с подставкой за 200 рублей, который был почти похож на те чайники, которыми Арина пользовалась в своём времени. Папа, раскрыв коробку, с удивлением снимал чайник с поставки и обратно вставлял его, и поначалу не мог понять, каким образом в чайник попадает электричество, проводов-то на нём не было, как на алюминиевых советских электрических чайниках.

Вместе с чайником купили кухонный комбайн Bosch за 500 рублей, а потом Арина решила прикупить что-нибудь из модной одежды. Померила и купила классические американские джинсы «Вранглер» за 400 рублей, болгарскую короткую кожаную куртку за 400 рублей и… Оказалось, денег осталось меньше тысячи! Всего 720 рублей, на которые в продуктовом отделе купили деликатесов, чтобы отпраздновать дорогие покупки. Сырокопчёный финский сервелат, невиданные оливки, итальянские спагетти, швейцарский сыр, венскую ветчину и другие лакомства. Потратили сразу 200 рублей.

Однако… И после этих покупок осталось ещё немного денег: 520 рублей. Арина подумала и купила туалетную воду «Кристиан Диор» для мужчин. Красивая коробочка пахла очень… Вкусно и притягательно. Даже как-то элитно. В этом запахе чувствовался запах уверенности и богатства. Это был подарок Левковцеву. За то, что он привёл её к чемпионству. А что ещё можно было сделать? Как отблагодарить тренера?

В 2022 году у фигуристов была негласная договорённость отдавать тренерам от 30 до 50 процентов призовых. А как быть здесь? Она бы ни минуты не раздумывала и заплатила своему тренеру всё сполна, но как тогда он будет относиться к ней, когда она выкажет подобное предложение? Ведь в этом времени и этой стране, кажется, так было не принято…

Естественно, купила отцу в подарок такую же туалетную воду и маме дорогие духи «Шанель № 5», на которые у советских женщин была просто горячая страсть, они считались эталоном шика.

— Мы вам можем сдать сдачу другими чеками! — сказала товаровед, с тихим ужасом наблюдавшая, как обычные екатинцы тратят инвалютные деньги похлеще, чем любой иностранный специалист или командировочный в капиталистическую страну. — Мы можем выдавать сдачу чеками по 50, 25, 10 рублей. Даже на 1 копейку есть чеки! У вас сдача на 53 ₽!

— Не нужна сдача! — уверенно заявила Арина. — Тратим всё! Мы из другого города и нам ездить сюда не с руки.

На оставшиеся 53 рубля купила двое хороших плотных колготок для выступлений и две чистые японские аудиокассеты ТДК для записи фонограмм.

Когда уже всё купили, остро встал вопрос, как ехать: четыре зимних шины занимали порядочное место, почти весь багажник. Больше туда не вошло бы ничего. А ведь предстояло ещё везти много коробок: швейная машинка, магнитола, микроволновка, CD-плеер, чайник, кухонный комбайн.

— Придётся потесниться!- подмигнул папа.-Дашка, садись на переднее сиденье, Я на колени тебе одну из коробок поставлю.

Так и разместились. Рядом с отцом села мама с большой коробкой от микроволновки на коленях, на заднее сиденье Арина с такой же коробкой от швейной машинки, а рядом с ней другие вещи. Часть поставили на пол.

— Ну вот и всё, дорогие мои, — улыбнулся папа. — Пора до дому, до хаты. Кстати, бензин почти на нуле, нужно где-то заправиться.

Машина не спеша тронулась и аккуратно покатила по улице Свердловска: семья Хмельницких, нагруженная дефицитной продукцией, направилась домой. Теперь предстояла увлекательная пора обучения, как пользоваться этой техникой. Все паспорта были на английском языке, никто ничего не знал. И только Арина могла прочитать и довести до сведения родителей ценную информацию, содержащуюся в них…

… Пока мотались туда-сюда, покупали автомобиль, потом выбирали вещи в магазине, складывали всё в машину, стояли в очереди на заправке, потом 2 часа ехали домой, настал вечер. Приехали уже в 19:00, на улице как раз столпотворение: гуляют дети, сидят старушки на балконах, в открытых окнах и у подъездов на лавочках. Когда тёмно-фиолетовая шестёрка затормозила около последнего подъезда дома номер 72 по улице Кирова, это сразу же вызвало повышенный интерес местных жителей. Ведь машины были редкостью, их все знали наперечёт! А эта новенькая, блестящая лаковым покрытием ВАЗ-2106 сразу бросалось в глаза. Но больше всего удивило дворовую публику, когда из машины вышла семья Хмельницких и начала одну за другой выносить большие цветные коробки, в которых безошибочно угадывались дефицитные товары и электроника. Сразу же сбежалась толпа детей. В первых рядах была Анька!

— Люська, вы что банк ограбили? — нахально спросила будущая маман, размахивая любимый скакалкой.

— Аня, не говори глупости! — строго сказала Арина, стоявшая у открытой двери машины и охранявшая добро, пока родители в этот момент таскали коробки вверх. Хорошо что работал лифт, а то на девятый этаж не набегаешься. Впрочем, справились совсем достаточно быстро.

Анька склонила голову, как будто задумавшись, потом спросила:

— Ты гулять пойдёшь сегодня? Мы на стадион собираемся.

— Нет, сегодня я никуда не пойду! — уверенно ответила Арина. — Ты, кстати, почему забыл о своих обязанностях?

— О каких ещё обязанностях? — насторожилась Анька, да так, что даже выронила скакалку из руки.

— Ты вообще-то глава моей фанатской группы! — уверенно сказала Арина. — Начался новый сезон. Где продвижение? Где новые плакаты?

Анька шустрыми быстрыми глазами внимательно посмотрела на Арину и, похоже, загорелась. Активная девчонка просто маялась от безделья. «Совёнок» пролетел быстро, а ведь предстояло ещё целых 2 месяца бесконечного лета!

— И что там надо нарисовать?-заинтересовалась Анька.

— Я, кстати, забрала платье, пока одно, — заметила Арина. — Но скоро будет готово и другое, там осталось лишь сделать вышивку. Получилось офигенно. Как раз по тому эскизу, что нарисовала ты. А сейчас у тебя есть шанс на двух больших ватманах нарисовать меня в этих платьях. Давай сделаем так: когда у меня будет свободное время, я найду тебя, и мы займёмся этим. Аня! У тебя же будет уникальный шанс войти в историю! Это же какая реклама для твоей фирмы! Для твоего будущего маркетингового дела!

Здесь уже Арина явно рофлила над малолетней будущей маман, хотела ещё что-нибудь сказать новомодными словечками, но не стала: судя по всему, Анька восприняла это задание со всей серьёзностью…