Истребитель 2Z

Циферблат смерти

Лебедев молча следил за руками Урландо, стараясь понять связь между рычагами управления и действиями «2Z». Истребитель двинулся с места. Он не катился по земле, а летел по воздуху на высоте каких-нибудь двадцати метров. Лебедеву казалось, что он сидит в кино и перед ним демонстрируют ленту, заснятую с мчащегося поезда. Казалось, что долина с рекой и садами движется прямо на «2Z», а сам он стоит на месте.

Вскоре привычное чувство движения в воздухе охватило Лебедева. Только странно было чувствовать себя пассажиром, а не пилотом. Он жадно смотрел вперед. По сторонам расступались лесистые холмы. Вот показались домики поселка. При такой скорости нельзя было рассмотреть подробностей, но Лебедев ярко представил себе, как куры бродят около оставленных жилищ, дворняги, выбежав на пыльную дорогу и подняв кверху шершавые морды, готовятся лаять на летящую машину… Остро представилось Лебедеву: на подоконнике крайнего дома развалилась кошка, вся в расцветке ярких золотисто-рыжих пятен, и аппетитно жмурится на солнце.

— Внимание! — крикнул Урландо.

На белом циферблате, у конца черной стрелки, над рычагом, который круто и резко повернул Урландо, показалось четкое коричневое слово:

И Лебедев увидел, что куры и собаки будто растаяли. Домики разваливались, превращаясь в пыльную труху. Только однообразный пепельный дымок висел теперь впереди истребителя, сеявшего разрушение и смерть. Почему-то Лебедеву стало очень жалко выдуманную им самим рыжую кошку. Наверное, перед смертью она жалобно мяукала.

— Первая… Вторая… — жестко перечислял Урландо. — Деревни исчезают. Превосходно. Вы видите?

— Я ничего не вижу превосходного в разрушении беззащитных деревушек. Удивляюсь вашему правительству, которое позволяет вам превращать, хотя бы и для опытов, цветущие долины в пустыню!

Смешок был ответом Лебедеву:

— Ха-ха, сейчас вы мне напомните Чапей и окрестности Шанхая? Или, может быть, вы начнете декламацию о разрушении Герники или Аддис-Абебы? Там мы тоже производили некоторые эксперименты.

Долина расширилась, и где-то на горизонте показалась дальняя полоска морского простора. Урландо прищуренным взглядом впился вперед:

— Одиннадцатая… Двенадцатая… Тринадцатая…

— Что вы делаете? — вскрикнул Лебедев.

«2Z» летел на тринадцатую деревню. Каменная башенка рухнула и на лету превратилась в ничто. Две чернокожие девушки, несшие на плечах широкие корзины с финиками, старик, лениво тянувший табачный дым из длинной трубки у порога хижины, стадо, задумчиво жевавшее жвачку на берегу веселой речки, смуглые женщины с кудрявыми ребятишками, игравшими под сенью деревьев, на которых качались пушистые шапки желтых и пунцовых цветов, — все это разрывалось истребителем на части, сжигалось действием химических веществ и уничтожалось ультразвуковыми вибрациями невероятной силы.

Сердце у Лебедева от волнения билось так сильно, что он приложил ладонь дрогнувшей левой руки к своей груди: «Не лучше ли сейчас попытаться удушить этого Урландо и погибнуть самому? Нет, надо выгадывать время».

— Поворачивайте вашу игрушку назад, — положил Лебедев свою правую руку на плечо Урландо.

Он напряг всю свою волю, и руки его перестали дрожать; сделались попрежнему упругими и тяжелыми.

— Не беснуйтесь, Лебедев, уберите вашу руку, — повел плечом Урландо. — Разве вы не знаете, что мы не привыкли стесняться в колониях?

Он двинул рычагом. И слово СМЕРТЬ исчезло с белого циферблата, «2Z» взлетел кверху, повернул и поплыл к форту обратно.

Он плыл в воздухе медленно, будто дирижабль, и словно любовался плодами своей разрушительной работы.

Цветущая долина исчезла. Теперь меж холмов расстилалась выжженная пепельная степь. Не было ни виноградников, ни тучных полей, ни радостных хижин. Кое-где попадались мрачные развалины, как обгоревшие пни после лесного пожара. Холмы предгорий оскалились черными клыками опаленных скал. Палевое мутное солнце, казалось, в смущении и стыде прятало свои тусклые лучи в клубящихся облаках пыльного тумана, медленно опускавшегося на землю…

Глаз Урландо дрожал и наливался желчью.

— Вам все еще недостаточно доказательств моего торжества, Лебедев? Для вас я готов и на большее. Вы не только увидите, вы это почувствуете. А затем мы постараемся, чтобы мелкие гражданские войны, зажженные нами на разных кусочках этой планеты, превратились в хорошую, настоящую войну. И ваша страна, Лебедев, очутится в пылающем круге… Вот когда поработает мой «2Z»!